К среде амбулатории Севесо переполнили заболевшие люди.
Среди них было много детей, страдающих от сыпи и гноящихся нарывов. Они
жаловались на боли в спине, слабость и тупые головные боли.
Пациенты рассказывали докторам, что животные и птицы в их дворах и садах
начали внезапно умирать. Один старик видел на своем газоне трех погибших
малиновок. Собаки и кошки, выйдя из домов на улицу, падали замертво.
Плантации помидоров и кукурузные поля как будто выгорели, растения высыхали
и скручивались. На пастбищах пораженный скот мучился от жидкости,
вытекающей из ушей и глаз. Погибли тысячи кур, их трупы разлагались на
летнем солнцепеке.
Врачи, не получившие никакой информации от владельцев завода, терялись в
догадках. Поверить во внезапную катастрофу было трудно. Никто не слышал
сильного взрыва, не видел бушующего огня. Словом, не было ничего такого,
что могло бы стать сигналом тревоги, о чем тут же сообщили бы по радио или
по телевидению. А поскольку молчала ни о чем не подозревающая
общественность, хранили молчание и боссы компании.
И только в пятницу, когда двухлетний ребенок был положен в больницу с
огромным количеством волдырей и нарывов, мэры Севесо и соседнего городка
Меда вынудили представителей завода ответить на некоторые вопросы.
Владельцы компании с неохотой сообщили, что по их просьбе образцы почвы
исследовали швейцарские ученые и предложили запретить употреблять в пищу
местную продукцию, а вокруг города расставить предупредительные щиты.
На следующий день было госпитализировано еще восемнадцать детей, и
жителей Севесо охватила паника.
Теперь с неба мертвые птицы сыпались целыми стаями. Животные получали
смертельные дозы отравления гораздо быстрее, чем люди, потому что они ели
траву, пили дождевую воду и в целом были гораздо ближе к ядовитым осадкам
диоксина. А врачи, полагаясь на информацию компании, лечили своих пациентов
от отравления трихлорфенолом, который в миллион раз менее токсичен, чем
диоксин.

Журналистское расследование

Миланский репортер Бруно Амбрози, химик по образованию, установил, что
авария на заводе сопровождалась выбросом диоксина.
Таким образом, он с горечью открыл, что произошло на самом деле.
Миланская газета писала по этому поводу: "Это один из самых
сильнодействующих мелкомолекулярных токсинов, известных человеку. Мышьяк и
стрихнин по сравнению с ним ничто.
Диоксин поражает печень и почки, а также является "мутагенным", то есть
способным менять химический состав хромосомы, что ведет к заболеванию раком
и вызывает дефекты у детей уже в утробе матери".
Амбрози разоблачил официальную версию. Да и швейцарские ученые
подтвердили то, что он уже знал, - произошла массированная утечка диоксина,
который проник в почву и в атмосферу, вызвав катастрофические последствия.

Чрезвычайное положение

Аварийный центр разместился в начальной школе, и для работы в нем были
мобилизованы все местные врачи, сестры и санитарки.
Через восемь дней после начала бедствия итальянское правительство
объявило чрезвычайное положение.
Министр здравоохранения провинции Ломбардия Виктория Риволта начала
сопоставлять данные на огромной карте, стараясь определить, где теперь
облако и сколько диоксина попало на землю и в атмосферу.
В субботу 24 июля началась полная эвакуация из "зоны А". В соответствии
с картой Риволты в этом районе больше всего пострадали от заболеваний люди,
здесь же наблюдался и самый сильный падеж скота.
Двести семей выехали из зоны, вокруг которой были расставлены
полицейские кордоны и заставы карабинеров. Территория в шесть квадратных
миль была огорожена колючей проволокой. Затем в зону вошли люди в защитных
комбинезонах, чтобы уничтожить оставшихся животных. Вдобавок к десяти
тысячам, отравленным диоксином, было убито еще свыше пятидесяти тысяч
животных.

Страх остается

Дерматолог Уолкер, которой уже доводилось лечить рабочих в случаях
заражения диоксином, сказала, что первые последствия трагедии проявятся
дней через двадцать. Людей охватили страх и неуверенность.
Тысячи и тысячи исследований, проводимых над заболевшими людьми, помогли
определить степень отравления: высокую, среднюю и низкую категории риска.
Итальянское правительство, боясь появления на свет детей-уродов и калек,
разрешило в районе загрязнения аборты. За два года тысячи тонн зараженной
почвы были вывезены из зоны и захоронены в бетонных могильниках, тысячи
тонн растений и семьдесят тысяч трупов животных сожжены.
Беженцев переместили во временные поселения, компенсировали материальные
потери и пообещали выделить жилье, эквивалентное тому, которое они оставили
в зоне.
Большинство из эвакуированных 736 семей в итоге вернулись в свои дома,
но 256 жителям навсегда запретили появляться в "зоне А", где уровень
концентрации диоксина оказался наивысшим.
Три года спустя итальянский парламент подвел итоги расследования
катастрофы. В докладе говорилось, что завод не был готов к выпуску
трихлорфенола с точки зрения обеспечения безопасности, что представители
компании выжидали двадцать семь часов после выброса газа и не удосужились
поставить в известность о нем муниципальные органы. Именно поэтому не были
своевременно предприняты меры по эвакуации людей.
В качестве компенсации за причиненный ущерб компания выплатила
пострадавшим свыше 10 миллионов долларов.
Удивительно, но за два десятилетия, минувших после катастрофы, ни один
человек от ее последствий не умер. Несколько детей родились с отклонениями,
но не ясно, явились ли они жертвами диоксина. Из 187 пораженных ядом детей
не удалось спасти только двоих.

ЧЕРНОБЫЛЬ: Ядерный кошмар

Чернобыль - самая страшная катастрофа в ядерной энергетике. Дело даже не
в том, что в результате взрыва четвертого реактора радиоактивные осадки
выпали аж в Швеции. Страшнее оказались попытки Советского правительства
замолчать, а потом преуменьшить масштабы катастрофы.
Первые признаки чего-то страшного, безнадежно непоправимого появились в
понедельник, в 9 часов утра 28 апреля 1986 года, когда специалисты атомной
электростанции в Форсмарке, что в 60 милях от Стокгольма, обратили внимание
на тревожные сигналы, возникшие на призрачно-зеленых экранах.
Приборы показывали уровень радиации, и был он так необычайно высок, что
специалисты пришли в ужас. Первое предположение: утечка произошла из
реактора на их станции. Но тщательная проверка оборудования и
контролирующих его приборов ничего не выявила. И тем не менее сенсоры
показывали, что уровень радиации в воздухе в четыре раза превышает
предельно допустимые нормы.
В срочном порядке были применены счетчики Гейгера для немедленной
проверки всех шестисот рабочих. Даже эти наспех полученные данные показали,
что каждый рабочий получил дозу облучения выше допустимого уровня.
На территории, окружающей станцию, повторилось то же самое - образцы
почвы и растений содержали невероятно высокое количество радиоактивных
частиц. Швеция, как и многие другие страны Европы, подверглась нападению
молчаливого, невидимого, не обладающего ни цветом, ни запахом убийцы.
За много часов до описанных выше событий Леонид Телятников, начальник
пожарной части Чернобыльской атомной станции, отдыхал дома. У него
накопилось несколько отгулов, и Телятников радовался предстоящим свободным
дням.
26 апреля в 1.32 ночи внезапно зазвонил телефон, и бесстрастный голос
дежурного сообщил, что на атомной станции произошел "инцидент".
Светлой звездной ночью Телятников со своей командой, состоящей из 29
пожарных, помчался на станцию.
Вскоре на горизонте появилось яркое свечение оранжевого цвета. "Я
абсолютно не представлял себе, что произошло и что нас ждет, - вспоминал
Телятников. - Но когда мы приехали на станцию, я увидел развалины,
охваченные вспышками огней, напоминающих бенгальские. Затем я заметил
голубоватое свечение над развалинами четвертого реактора и пятна огня на
окружающих зданиях. Эта тишина и мерцающие огни вызывали жуткие ощущения".
Защищенный только обычными сапогами да пожарной каской, Телятников со
своими товарищами противостоял самому страшному бедствию, происшедшему за
всю историю эксплуатации атомных станций. Позже за беспримерное мужество и
отвагу он был удостоен звания Героя Советского Союза.

Континент жертв

Частично разрушившийся ядерный реактор стал причиной трагедии, которая
до сих пор приносит смерть, страдания и нищету. Тысячи людей, чьих имен мы
не знаем, умерли от злокачественных опухолей и разрушения кроветворной
системы, вызванных ядерным взрывом. В результате воздействия радиации на
людей и домашних животных стали появляться кошмарные потомки -
деформированные мутанты. Так, все газеты мира обошел фотоснимок жеребенка,
который родился с пятью ногами. Земля на долгие времена покрылась
незаживающими рубцами, и, может быть, впервые люди задумались - не
перевесит ли еще одно такое бедствие всю пользу, получаемую от ядерной
энергии, даже если она служит мирным целям?
К тому времени, когда ученые Форсмарка обнаружили массированное
присутствие радиации в атмосфере, сильные ветры разнесли ее по всей Европе.
Легкий дождик, пролившийся на соленые болота Бретани, превратил молоко в
вымени коров в токсическое вещество. Обильные дожди, напоившие влагой
холмистую землю Уэльса, сделали нежную баранину отравленной. Токсичные
дожди прошли в Финляндии, Швеции и в Западной Германии.
Шведские ученые информировали свое правительство, что, по их расчетам,
источник ядерного заражения, извергающий в небо смертельные дозы радиации,
находится в Советском Союзе. Но коммунистические правители хранили
молчание.
И только когда молчать стало уже невозможно, Кремль наконец признал, что
произошел какой-то инцидент на Чернобыльской АЭС. Сжатое, уместившееся в
несколько строк заявление было зачитано в вечерних новостях из Москвы. В
нем говорилось: "На Чернобыльской атомной электростанции произошел
несчастный случай. Один из реакторов получил повреждение. Принимаются меры
с целью устранения последствий инцидента. Пострадавшим оказана необходимая
помощь. Создана правительственная комиссия для расследования происшедшего".
Затем диктор взял другой листок бумаги и начал читать информацию о
Советском фонде мира. Разъяснить людям, какое страшное бедствие обрушилось
на огромные районы Украины, Белоруссии и России, никто не потрудился.
Западные правительства начали оказывать мощное дипломатическое давление
на Советский Союз, требуя детального объяснения того, что произошло. Но
слишком мало было в ту пору людей, кто, подобно Телятникову, уже в эти
первые часы осознал всю чудовищность катастрофы. "Как только я прошел через
ворота, я сразу понял, что это - не обычный случай, - рассказывал он. -
Слышен был только шум работающих машин да треск огня. Пожарные знали, что
они должны делать, и сразу же приступили к выполнению своих обязанностей.
Стрелки приборов, отмечающие уровень радиации, замерли на максимальной
цифре - их зашкалило. В сознании вспыхнула мысль о семье, но тут же
унеслась прочь. Никто из нас даже не заикнулся об угрозе радиации. Больше
всего нас страшило то, что мы не сможем продержаться до прибытия
подкрепления. Спустя час после возникновения пожара с крыши, расположенной
в непосредственной близости от поврежденного реактора, была снята группа
пожарных с симптомами радиационного облучения. Когда я подошел к пяти своим
парням и попросил их разведать ситуацию, они стремглав бросились на крышу.
Сегодня никого из них нет в живых".
У самого Телятникова рвота началась уже тогда, когда он гасил пламя.
Потом, как и тысячи других, отважный пожарный долго и мужественно сражался
с тяжелой болезнью, и это сражение, к глубокому сожалению, проиграл...
Раскаленная добела графитовая сердцевина реактора выбрасывала в
атмосферу миллионы кубических метров радиоактивных газов.
Через сорок восемь часов после того как радиоактивная тревога прозвучала
в Форсмарке, на столе президента США Рональда Рейгана лежали снимки,
сделанные искусственным спутником ЦРУ с высоты четырехсот миль. На них был
изображен кромешный ад, о котором умалчивали поставленные в глупое
положение партийными запретами советские специалисты.
Научный советник шведского посольства в Москве, вооружившись информацией
из Форсмарка, в первые же часы после катастрофы вступил в контакт с
официальными лицами, ответственными за проведение советской ядерной
программы. Но получил краткий ответ, что они не располагают соответствующей
информацией.
Несколько дней спустя, поставив задачу скорректировать позицию
правительства по отношению к чернобыльской катастрофе и успокоить мировую
общественность, сделал заявление набирающий очки советский политик Борис
Ельцин. Он сказал: "Все это очень серьезно. Причина, очевидно, заключается
в ошибке человека. Мы принимаем все меры для того, чтобы подобное не
совершилось снова".
Из зоны радиусом в тридцать километров от взорвавшегося реактора была
произведена полная эвакуация. Проживание в ней запрещено. Скот, питьевая
вода и растительность объявлены вредными дня здоровья и непригодными к
употреблению.

В преисподней

Специалисты по ядерной физике начали теоретические дискуссии о том, что
случилось с чернобыльским реактором, и построили вероятный сценарий
катастрофы. В реакторе сгорают урановые топливные стержни и дают теплоту, с
помощью которой нагревается вода, превращаясь в пар. В свою очередь пар
подается на турбогенераторы, вырабатывающие электроэнергию. В этой системе
существенную роль играет охлажденная вода. Она предотвращает перегрев
стержней, которые могут расплавиться или загореться, что автоматически
превратит ядро реактора в атомную бомбу.
Было похоже, что циркуляционная система водоснабжения, обеспечивающая
охлаждение реактора, дала сбой. В результате температура в реакторе резко
поднялась. Урановые стержни начали плавиться и выделять радиоактивный пар,
который вступил в реакцию с циркониевой оболочкой стержней, выделяя
взрывоопасный водород.
Советские официальные лица явно не хотели обращаться за иностранной
помощью. Стараясь ввести в заблуждение мировое общественное мнение, они
утверждали, что ничего страшного не произошло. Но все же научный сотрудник
советского посольства в Бонне посетил министерство ядерной энергетики
Западной Германии и запросил информацию о борьбе с пожаром на графитовой
сердцевине реактора. С аналогичным запросом в тот же день дипломаты
обратились к шведским властям, а известный калифорнийский эксперт доктор
Роберт Гейл был приглашен в Советский Союз, чтобы оказать жертвам Чернобыля
медицинскую помощь.
Москва пыталась удержать пламя с помощью армии рабочих и солдат -
сегодня большинство из них в могиле, а живущие продолжают страдать от
последствий продолжительного массированного радиационного облучения.

Все еще впереди...

К концу недели пожар был ликвидирован, но в окружающий мир вырвалось
огромное, неисчислимое количество радиации, накрыв ядовитым одеялом Европу
и западную часть Советского Союза. В районах, прилегающих к станции, уже
через некоторое время люда начали умирать от кровоизлияний и
апоплексических ударов. Их можно считать по-своему счастливыми - медленное,
мучительное умирание, мертворожденные дети-мутанты, дети, болеющие раком, -
все еще было впереди.
Стремясь избавиться от радиоактивных осколков, возле АЭС выкопали
огромный ров и заполнили его раздробленными остатками реактора, изогнутым
металлом, кусками бетонных стен и защитной одеждой рабочих, в которой они
устраняли последствия катастрофы. В течение последующих шести недель на
реактор, намертво запечатав его, и в тоннель под реактор были уложены сотни
тысяч кубометров бетона.
По мере того как проводились спасательные работы, президент Рейган
выражал все большее недовольство политикой Москвы. В своей субботней речи
по национальному радио он сказал: "Советы должны дать миру полный отчет о
том, что произошло в Чернобыле, что происходит теперь и что должно ожидать
мировое сообщество в ближайшем будущем".
Ученые-ядерщики объявили реакторы на других советских атомных
электростанциях, устаревшими. Наиболее вопиющим фактом, констатировали
эксперты, является то, что русские пренебрегли безопасностью и не построили
над реактором защитный бетонный колпак, который мог бы задержать пожар и
последующее распространение радиации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48