А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Дом себе на животе нарисую, тигров на ногах… Каракатицы, конечно, получались… А про задницу не ты первый, блин горелый, интересуешься. Я ведь на повара училище закончила, отец устроил на теплоход, капитан которого и спрашивал про задницу того матроса. Свою тоже, особенно спереди, хотел показать. А мою, чуть мимо идешь, норовил щипануть. Очень рвался на десерт меня потреблять…
— И что?
— Зачем мне такая дребездень! Послала в переднюю часть его задницы и ушла посреди рейса.
«Серьезная девушка, — оценил Леха. — И готовить умеет. Может, жениться на ней?»
— Капитан старый был?
— Нет, блин горелый, лет тридцать пять.
«А начни она заголять свой задик, плавала бы и плавала припеваючи. Молодец девка!»
Принципиальность Маргариты решительно понравилась Лехе. До этого ни разу не задумывался о семейной жизни и вдруг… Может, красота окружающая и близость к звездам подействовали романтически-категорически… И гены сбрасывать со счета нельзя. Отец и мать познакомились под перестук колес вагона, по выходу из коего стали ячейкой общества. Брат Николай еще кудрявее отчебучил…
Он старшим лейтенантом тогда на танковом заводе служил. На закате советских времен отправили в командировку к черту на кулички, в Казахстан. Дело военное, никто «хочешь — не хочешь» не спрашивает. Старлей на приказ командира сказал: «Есть!» — и вперед. А впереди, в предгорном Казахстане, в бюро пропусков, сержант противоположного пола сидит. Документы Николаю оформила, парой фраз обменялись.
Как уж там объяснят психологи от секса и философы от любви этот случай — не знаю, только жахнула в сердце старлея любовная стрела толщиною в копье. За какие-то десять-пятнадцать мимолетных минут втюрился по самую макушку. Перед сном понял: без сержанта хана… Надо жениться. Стоит перед глазами, из головы не выходит.
Времени на тщательную подготовку операции не было ни грамма. Командировка относилась к разряду стремительных: раз — «прибыл», два — «убыл». Между ними с гулькин нос. Если отложить решительные действия на потом и начать тянуть тысячекилометровую резину под названием «любовная переписка», какой-нибудь ухорез обязательно уведет невесту.
Посему Николай не стал предаваться пустопорожним мечтам, придавливая подушку щекой, а быстренько соскочил с кровати и узнал, как обстоит дело с ЗАГСом в данном ауле. Обстояло ровным счетом никак. Уполномоченный государством на свершение акта бракосочетания находился за перевалом в более солидном ауле.
На следующий день Николай рванул за перевал. В этой глуши всего полтора рейсовых автобусов ходило, и те по причине непогоды стояли на приколе. Старлей, используя служебное положение, поехал на танке. А что мелочиться, когда вопрос жизни и женитьбы решается?
Перемахнул перевал. На подступах к аулу аксакал на камне сидит, бородка козлиным клинышком, малахай на голове.
«Где, дедушка, сельсовет?» — высунулся танкист из люка.
Аул внизу как на ладони лежал. Дома, сады и огороды.
«Мал-мала покажу», — оживился аксакал.
Указал палкой на сельсовет, дом председателя колхоза, парторга. Всю верховную власть выдал с головой. И говорит:
«Дави всех к едреновой маме».
Похоже, еще тот басмач был в молодости.
Николай к сельсовету подрулил. Заходит вовнутрь. Так и так говорит председателю-казашке. Та и слышать не хочет за перевалом бракосочетанием заниматься. Николай, надо отметить, не очень представительно выглядел. В комбинезоне. Никаких погон со звездами. Почти как тракторист. Начал он умолять-упрашивать. Да как!!. Огонь любви из глаз пышет, лазером прошивает.
Только не чиновничье сердце.
— Что я зря на танке приперся?.. — бросил Николай последний аргумент.
И пробил преграду.
Председатель на крыльцо выскочила, увидела грозную машину с дулом, настроение сразу переменилось.
— Совсем нетерпеж что ли? — захихикала. — Давай лучше у нас кызымочку тебе найдем?
— Некогда искать, командировка ек.
Вооружился Николай государственным человеком, а на перевал туман пал, того и гляди — ухнет танк в теснину. Председатель Аллаха начала вспоминать. Домой запросилась.
— Главное в танке что? — кричит Николай дорогому пассажиру.
И сам отвечает:
— Главное в танке в штаны не наложить!
Приехали они целыми и невредимыми к дорогому сержанту. Тут выяснилось, старлей еще не посвятил его в замысел по созданию семейной ячейки.
Уже и печать есть, книга регистраций заложена пальцем в нужном месте, а вторая половина ячейки, вспыхнувшая девичьим румянцем, только получает предложение стать невестой, мгновенно переходящей в жену.
— Ой! — хлопает глазами. — Мама ругаться будет, спроситься надо…
— Некогда! — Николай торопит.
На его счастье, подруга невесты, тоже сержант бюро пропусков, говорит:
— Соглашайся! Там видно будет!
Лазерный луч в глазах старлея на этот раз сокрушительно действовал.
— Хорошо, — прошептала невеста в погонах.
Шампанское они распили вместе с председателем в юбке, а вот брачной ночи не последовало. Чмокнув жену в щечку, старлей ринулся в другой пункт командировки — в Москву.
Лишь через пять дней, когда вся военная часть и аул за перевалом на десять рядов обсудили заполошную женитьбу старлея, гадая — приедет за невестой или надул ее? — Николай нагрянул устраивать брачную ночь…
Такой у Лехи боевой брат.
— Плов готовить умеешь? — спросил Леха Маргариту.
— Че его, блин горелый, делать. Из баранины в казане исключительный получается! Особенно на природе…
— Торт «Наполеон»?
— Без базару.
— А брюки слабо сшить?
— Если подружка скроит.
— Носки вязать? — продолжал экзамен Леха.
— Даже кальсоны, блин горелый, тебе мохеровые без проблем.
«Такую жену можно иметь, — подумал Леха. — Хватит уже по кустам зажиматься».
— Выходи за меня замуж, — предложил.
— Только что, блин горелый, два раза выходила, — захихикала Маргарита.
— По-настоящему.
— А мы че игрались?
— Хватит по крышам лазить, — начал приводить доводы в пользу семейной жизни Леха. — Мне уже 22 года, а тебе?
— А здесь ничего, — закокетничала Маргарита.
— У моего дядьки в районе сеновал, с него тоже звезды хорошо глядеть. Тебе-то сколько лет?
— Двадцать, — перестала кокетничать Маргарита. — Старуха, блин горелый! Какое тут замужество? Во! спутник летит!.. Хотя можно и попробовать.
— Где-где? — пытался найти плывущую звездочку Леха.
И не нашел. Но не расстроился.
— Не пора ли нам пора? — спросил невесту.
Тут-то и пришло время расстроиться. Леха обошел всю крышу по периметру. Лестницы не было. Прыгать без парашюта — самоубийственное дело. Высота — частей тела внизу не соберешь. Метров десять лететь. Соломки, конечно, никто не подстелит.
— Нету нигде, — доложил невесте.
— Во! дребездень! — захохотала Маргарита. — Будем спать здесь.
— Я че тебе горный орел на вершине ночевать?!
Леха снова начал обход крыши. Он хотел вниз, где еще автобусы вполне возможны, не надо тратиться на машину.
— Кто-то утащил лестницу что ли? — недоумевал Леха.
Маргарита вела себя беспечно, несмотря на предстоящую семейную жизнь.
— Во! блин горелый! — размечталась лежа на двери. — Будь у тебя «сотовичок», пожарных бы вызвали. У меня есть знакомый! Один раз ключи потеряла, родители в деревне гостили, он выручил. Лестницу выдвинули с машины, через балкон залез.
— Будь у меня «сотовичок», — заметил Леха, — я бы по крышам не лазил, как кот мартовский. А с пожарником что — любовь крутила?
— Во, блин горелый! еще спутник! — такнула в небо пальцем Маргарита.
— Если такая глазастая, лучше бы лестницу искала.
— Мне и здесь тепло, темно и комары не кусают. Утром рабочие придут и спустимся.
— Рабочие здесь забыли, когда были. А мне на работу утром.
Леха все-таки не был на все четыре стороны свободным. С одной стороны подпирала строительная фирма.
— Черт с ней, с работой, блин горелый!
Маргарита стала какой-то совсем беззаботной. Звезды что ли дурно влияли? Дескать, все это мелочи перед вечностью.
Вглядываясь в темноту у стен, Леха нагнулся… Голова, потяжелевшая от дум о женитьбе, перевесила ту часть, откуда ноги растут, Леха по бабьи вскрикнул «ой!» и полетел…
В полете увидел лестницу.
Ларчик с пропажей просто открывался: крыша была с выступом, и край лестницы упирался в стену под ним. Наши влюбленные, разогретые винными и эротическими градусами, торопясь в места без свидетелей, не обратили внимание на особенность расположения лестницы.
Она стояла на прежнем месте, тогда как Леха летел. Но, как уже говорилось, в отличие от булгаковской Маргариты, не был чудодейственно смазан, летел кирпичом. Ожидая костоломный удар, обречено подумал: «Отженился!»
Вышло мягче, поторопился Леха ставить крест на семейном будущем. Плюхнулся не на голую крышу первого этажа, а на тюки со стекловатой.
Но не успел обрадоваться продолжению жизни, как покрылся страшно чесучей трухой. Кожу по всей протяженности охватил нестерпимый зуд.
— Во! — услышал сверху, — еще один спутник!
«Ну, дребездень! — подумал Леха. — Тут насмерть убьешься, а такая жена, блин горелый, и не заметит кончины!»
Спрыгнул со стекловаты и, чухаясь с головы до ног, заторопился подальше от женитьбы… Пока автобусы еще ходили.
ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ПОЭМА
Куда ни плюнь — противоположности ведут борьбу за единство. Плюс с минусом не усидят на своих местах. Так и тянет разномастные полюса схлестнуться. И не чайку попить, а чтобы пыль до потолка. Каждый норовит единство своим знаком покрыть.
Отец Елены Владимировны дома все, что касалось забить, отпилить, покрасить, побелить, играючи делал. Щи, борщи и брюки пошить — тоже с большим удовольствием. И за праздничным столом не скучал — гитарой и песнями развлекал народ…
Отец Антона Александровича ничего тяжелее ложки по дому не поднимал. Жена в медовый месяц нацепила на ненаглядного табличку «НЕ КАНТОВАТЬ», и он, руководствуясь строгим запретом, с радостью уселся в кресло. Проблемы гвоздей или чего другого по хозяйству решались энергичной мамой Антона Александровича. Папа знать не знал и ведать не хотел, что откуда берется.
С таким-то тяжелым прошлым Елена Владимировна и Антон Александрович потянулись к семейному единству. С квартирой, дитем и котом Барсиком.
Яблоко от яблони под елку не упадет. У Антона Александровича душа и руки к домашнему труду категорически не лежали. Елена Владимировна решительно была настроена привить их к молотку и другим инструментам.
Днем и ночью вела прививочную кампанию. Про ночь говорить не будем — не знаем, что и как применялось в спальне для приживления черенков трудолюбия, хотя можно догадаться о коварной тактике интимных методов женского единоборства. Дневным оружием были крики, швыряние чашек на поражение и даже рукопашные схватки.
Барсик — скотина благодарная — держал сторону Елены Владимировны. Хозяйка кормила, гладила, вычесывала излишки шерсти.
Хозяин не чесал, не кормил и обижал хозяйку. За что его любить?
Кот драл когтями любимое кресло Антона Александровича, вытаскивал из его туфель стельки. Конечно, получал за это. Был случай, Антон Александрович так заорал, сунув ногу в жидко загаженный котом туфель, что у Барсика лапы отнялись.
Барсик зализал раны и перешел на партизанские методы войны. Как только в квартире появлялся Антон Александрович, он исчезал. Где ухитрялся спрятаться в двухкомнатной квартире — по сей день остается загадкой. Однако все попытки разъяренного Антона Александровича найти «гнусную тварь» ни разу не увенчались плачевными для Барсика последствиями. Он растворялся бесследно, успевая до этого напакостить хозяину в душу и другие места.
Елена Владимировна, что неудивительно с ее воспитанием, любила эстетику. Однажды купила зеркало для прихожей. В ажурной металлической раме.
— Повесь, — попросила мужа.
— Сейчас все брошу! — последовал ответ.
После чего началась борьба противоположностей за зеркальное единство.
Объект раздора стоял посреди прихожей, бесстрастно отражая противников. Рядом в боевой готовности лежали молоток, пробойник, шурупы…
Время от времени Елена Владимировна включала «оральник».
— Я замужем или так себе? — гвоздила супруга. — А ты, значит, для сигаретной вони в доме?! Попробовала бы я не приготовить обед!
— Как ты достала с этим зеркалом! — в гневе мог схватить молоток Антон Александрович и запустить его в яблоко раздора.
Будь Барсик барсом, он давно бы загрыз хозяина. А так приходилось наносить ответные удары исподтишка. Например, ароматически пометить подушку Антона Александровича. Тот, в предвкушении постельного блаженства, когда, наконец-то, можно растянуться во всю длину и послать дневной суматохе воздушный поцелуй, нырял под одеяло и тут же пробкой вылетал обратно.
— Задушу! — метался из угла в угол, оскорбленный вонючим действием. — Своими руками!
Он переворачивал вверх дном квартиру в поисках кота-пакостника, дабы садистки насладиться его кончиной. Но Барсик ухитрялся бесследно исчезать в 53 метрах общей площади… Были у него партизанские захоронки…
Что касается разбитого зеркала — на его месте вскоре появлялось точно такое же. Борьба за единство не прекращалась.
Стоит сказать, имелся у Антона Александровича дружок Валера Постников, который часто повторял в мужской компании:
— Мужики, не занимайтесь галиматьей с перевоспитанием жен! Горбатого только ломом по чердаку исправишь! Столько баб вокруг, а у вас, что ни семья — педагогическая поэма. Вцепитесь в одну юбку, как в соломинку, и ноете: когда из нее человека сделаю? Да идет она и пляшет, если ни ума, ни фантазии. Че ее перекраивать? Выбирай другую и наслаждайся жизнью.
«Логика есть, — делал анализ теории Антон Александрович. — Не все ведь вяжутся: „Прибей! Отпили!“ А с другой стороны — Валера сам четырех жен сменил. Может, лучше зеркало повесить?..»
Елена Владимировна тоже размышляла по данному поводу. Как-то посмотрела передачу «В мире животных», после нее запала в душу статистика из жизни братьев наших зверских. Оказывается, стоит некоторым водоплавающим создать идеальные условия в водоеме, как сплошняком начинают рождаться мужские особи. В комфорте, что ни приплод — одни самцы. Картина имеет обратную математику, когда водоем напрягают экологией и бескормицей. Чем хуже, тем больше поголовье пополняется за счет юных самок. В критические периоды наблюдается взрыв рождаемости будущих мам, тогда как самцов: раз-два и обчелся.
«Наша страна, — думала Елена Владимировна, — водоемчик отнюдь не благоприятный! Того и гляди последние мужики вымрут».
Размышлять-то она размышляла, но зеркало по-прежнему стояло в коридоре.
— Давай повешу! — вызвалась однажды подруга. — Два года об него запинаюсь. У меня перфоратор есть.
— Я и сама могу. Только никуда не денется — повесит. Правда, Барсик?
При упоминании хозяина Барсик бежал прятаться.
И все же настал победный час, Антон Александрович взял в руки пробойник и молоток.
Елена Владимировна с секундомером в руке радовалась, глядя на трудовой процесс. Пятнадцать минут ушло на отверстие, еще пять — забить пробку и вкрутить шуруп.
— Хорошо, когда мастер в доме! — полюбовался на себя в зеркало по окончанию работы Антон Александрович.
Впервые за последние годы в присутствии хозяина высунул из укрытия нос Барсик.
За ужином счастливая Елена Владимировна выставила чекушечку «мастеру». И когда он расслабился от принятого на грудь, ласково пропела:
— Антоша, я купила зеркало для ванной, повесь, а…
— Не сейчас ведь? — сказал Антон Александрович. — Как-нибудь на досуге…
На этих многообещающих словах Барсик прыжком взлетел на подоконник, не раздумывая, сиганул с третьего этажа и куда глаза глядят понесся от борьбы противоположностей за единство зеркал.
Он понял, педагогическая поэма не закончится никогда.
ВОДКА С СОДОВОЙ
В то распрекрасное время Владимир Петрович Мошкин был желторотым молодым специалистом. Отправили его с зубрами ракетного дела в командировку на полигон Капустин Яр. В пятницу вечером двинули ракетчики в кафе «Уют».
Где Мошкин познакомился с рецептом водки с содовой. Технология имела следующее содержание. Наливается полфужера водки (в тот вечер заказали «Пшеничную»), открывается бутылка минералки и четырьмя пальцам берется под горлышко. Пятый — большой — плотно закрывает отверстие. Закупоренный таким образом сосуд пару-тройку раз энергично встряхивается. Отчего газированная жидкость начинает бешено искать в бутылке пятый угол. В этот взрывной момент палец-клапан чуть приоткрывается, сама себя распирающая минералка, почуя слабину, устремляется на выход, который уже нацелен в бокал. Мощная струя воды и газа с шипением вырывается на волю и динамическим ударом вбрасывает в веселые градусы минеральную добавку.
Не хуже сифона агрегат получается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15