Даже тогда, когда я пытаюсь представить его здоровым. Он постарался рассуждать логически. Три-крины плотоядны, это правда. Есть ли какой нибудь псионический способ узнать, говорит ли он правду? спросил он.
Она кивнула. Да, это можно сделать, если знаешь как. К сожалению, меня никто этому не обучал.
О.
Еще одна причина, для чего нам нужен мастер, который обучит нас. С нашей объединенной силой мы могли бы узнать, кто и чем завтракал здесь три года назад, но мы не знаем как.
Джедра потряс мехом. Тогда обойдемся без псионики.
Кайана отвернулась от насекомовидного создания и замерла. Тот слабо дернулся, потом опять успокоился. Наконец она потрясла головой. Я даже не знаю, почему разрешаю тебе говорить и делать все эти вещи, но делать нечего, давай попробуем. Мы действительно ничего не теряем.
Когда три-крин увидел, что они возвращаются с мехами для воды, то проскрипел, — Ваша щедрость… вернется… тысячекратно.
— Тогда я наполню водой весь рюкзак, уйду из пустыни и никогда не вернусь, — пробормотал себе Джедра, поднимая свой мех к жвалам создания. Какое-то мгновение он соображал, как вылить воду в его рот, не пролив не капли, но не всю сразу. Потом он наклонил мех так, чтобы за раз из него выливалось несколько капель, которые попадали в открытый рот, а оттуда в горло.
Когда последние капли вылились из его меха, он взял мех Кайаны и опорожнил его в иссушенный жаждой рот три-крина, потом передал пустой мех Кайане. Та сжала его изо всех сил, выдавливая последние капли на язык, потом со вздохом убрала в рюкзак.
Им не пришлось долго дожидаться изменений в три-крине. Пару минут создание полежало на спине, но вот его брюшко забилось сильнее, потом опять замедлилось, потом медленно, еще неловко, он оттолкнулся всеми четыря руками от земли и встал прямо. Его мешок закачался, чуть не слетел с него, но три-крин при помощи двух передних рук укрепил груз, и твердо встал на ноги.
Теперь он стоял перед ними во весь рост, скорее нависал над ними, его могучие руки свисали перед ним, готовые хватать и тащить в рот все без разбора, а его голова богомола внимательно изучала своих спасителей. А может быть он обдумывает, годимся ли мы в пищу? Внезапно Джедре показалось, что спасти умирающего три-крина было не такой уж хорошей идеей.
На всякой случай он сжал свое копье покрепче. Он не направил его на создание — чробы три-крин не подумал, что он бросает ему вызов — но теперь он был уверен, что сможет быстро проделать в этой твари дыру, если понадобится.
Приготовься к соединению, послал он свою мысль Кайане, а вслух сказал. — Ты должен знать, что, если потребуется, мы сможем остановить тебя псионически так же легко, как мы тебя оживили.
Три-крин открыл и закрыл свои жвалы, раздался резкий щелчок. — Похвально, — сказал он. Теперь его голос был намного глубже, богаче и громче. — Всегда надо быть готовым к любым случайностям. Однако я не три-крин, как вы ошибочно предположили. Я тор-крин. Мы родственники, но более… цивилизованы. Мы никогда не причиняем зла другим разумным созданиям.
Я слышала о них, передала Кайана. Они похожи на священников или друидов. Одиночки. Они редко появляются в городах, и далеко не так агрессивны, как обычные три-крины.
— Хорошо, — сказал Джедра вслух и опустил копье на несколько дюймов пониже. — У тебя есть имя?
— Китарак, — ответил тор-крин. В этом имени было слишком много щелчков, но тем не менее его хотя бы можно было выговорить.
— Я Джедра, — сказал Джедра, — а это Кайана.
— Очаровательно, — сказал Китарак. — Или нет, как получится. Вы скорее псионики, а не маги.
Джедра не был уверен, была ли это шутка. — Да, правда, — сказал он. — Если ты так цивилизован, то должен придерживаться условий сделки. Мы дали тебе нашу последнюю воду; пришло время показать тебе твой колодец.
Тор-крин опять щелкнул жвалами. — Ах да, колодец, — сказал он. — Очень глубоко. Пошли. — Он повернулся направо и уверенно пошел через каменный лабиринт быстрыми, стелющимися шагами.
Для того, кто несколько минут назад умирал от обезвоживания, Китарак двигался быстро, даже слишком быстро. Джедра и Кайана с трудом успевали за ним. Иногда они теряли его из виду за огромным валуном или остатками большого здания, но, к счастью, огромный рюкзак дребезжал на каждом шагу, так что они всегда знали где он, хотя и не могли его видеть. Внезапно шум прекратился, а они как раз огибали очередной валун и увидели, как он опускает свой рюкзак на землю и нагибается над кучей камней рядом с основанием сравнительно хорошо сохранившегося здания. Во всяком случае у него было целых две стены и даже часть третьей.
Другие окружавшие их здания были в еще лучшем состоянии. Они были намного больше, а некоторые поднимались на пять-шесть этажей. Джедра взглянул вокруг повнимательнее и сообразил, что они стоят на том самом месте, откуда в их псионическом видении бил фонтан.
Тор-крин начал убирать камни из кучи. Четыре руки быстро раскидали их по сторонам, и когда Джедра с Кайаной подошли и сняли с плеч рюкзаки, он уже докопался до куска какой-то машины, впрочем Джедра тут же узнал рукоятку насоса с отверстием для воды; впрочем это была единственная вещь, которую он отождествил. Еще три рычага торчали из плоской плиты, лежавшей на земле, а зубчатая цепь свисала с еще одной двуручной рукоятки и уходила в вертикальную шахту, находившуюся за тремя рычагами. Шахта вела под землю и казалась совершенно бездонной.
Машина среди этих древних развалин уже была чудом из чудес, но Джедра еще больше изумился, когда сообразил, что все эти рычаги, за исключением рукоятки насоса, сделаны из металла. Если бы он принес хотя бы одну из этих цепей или рычагов в Урик, он мог бы назвать любую цену любому оружейнику города.
— Каким образом это все не попало в руки грабителей и искателей сокровищ? — недоуменно спросил он.
Китарак изогнул свою длинную шею так, что сначала один глаз, а потом другой уставились на Джедру. Его фасетчатые глаза глядели прямо на Джедру, но невозможно было сказать, что он ими видит. — Это намного больше, чем простой насос, — наконец сказал он. — Те из нас, кто знает об этом месте и знает, как им пользоваться, тщательно скрывают это от тех, кто не должен ничего знать. — Он поработал рукояткой насоса, подняв и опустив его несколько раз, металл с громким неприятным скрипом терся о металл, но никакая вода не появилась, потом взялся за один из рычагов и наклонил его к земле, нагнулся над двуручной рукояткой и начал поворачивать ее нижней парой рук. Цепь протестующе заскрипела, но внутренности шахты дернулись, какая-то деталь со скрипом повернулась, и глубоко под землей что-то затряслось.
— Вода находится слишком глубоко, чтобы можно было просто достать ее, — объяснил Китарак, продолжая крутить рукоятку. — Атмосферное давление поднимает ее не больше чем на тридцать пять футов. Так что мы должны обеспечить дополнительное давление при помощи этой трубы, чтобы обеспечить больший подъем.
— Ты прав, — сказал Джедра, хотя не понял ни одного слова из объяснений Китарака. Он взглянул на Кайану, та только пожала плечами в ответ.
Китарак продолжал крутить и говорить без остановки. — К сожалению за многие столетия цистерна проржавела, в ней появились дырки, так что я должен качать очень быстро, чтобы поддерживать высокое давление. Боюсь что еще через пару столетий кому-то придется спуститься вниз, в бак, и заменить заклепки.
— Еще пару столетий? — недоверчиво спросил Джедра. — Ты что, всерьез считаешь, что эта штука просуществует так долго?
— Почему нет? — ответил Китарак. — Она дожила до нашего времени. Конечно я и другие странники должны время от времени чинить рычаги, а как-то раз вал ударил по поднимающему клапану, но в остальном…
— Да что такое все эти валы и клапаны? — не выдержал Джедра. — Я не понимаю ни одного твоего слова.
Китарак наклонился поглубже над рукояткой и поменял руки, с нижних на верхние. — Это механика, старинная наука, давно забытая в наши дни всеми, кроме нас, нескольких ученых, которые стараются сохранить старинные знания.
Все это время Кайана глядела на тор-крина, не произнося ни единого слова. Но тут она вмешалась в разговор. — Я слышала об этом. Это противоположность магии. Или псионики, в нашем случае. Использовать механизм чтобы заменить одухотворенное существо. Некоторые говорят, что именно это помогло разрушить Атхас.
Китарак на мгновение перестал крутить рукоятку. Колебания под землей моментально прекратились, и они услышали слабое журчание, которое шло из-под рычагов. Потом Китарак снова стал крутить рукоятку. — Нет, не так, — сказал он. — Абсолютно не так, за исключением, возможно, первого. Магия — слабая и ленивая попытка повторить достижения механики без инструментов. Маги не понимают, что всякое действие рождает противодействие. Каждый акт творения является одновременно и актом разрушения. Каждое заклинание использует чью-то жизненную силу, которая пропадает. Это магия уничтожила Атхас. Магия, а не наука,
Видно было, что Кайана хотела ему возразить, но тут в трубе что-то забулькало. — Ага, мы уже создали хорошее давление, — счастливо сказал Китарак. — Теперь осталось только слегка помочь ему. Он опять поменял руки, продолжая крутить нижними, а верхними взялся за один из ручагов насоса. — Приготовьте ваши меха для воды, — бросил он. — Сейчас будет потоп.
Кайана и Джедра быстро наклонились и вытащили свои меха из рюкзаков. Тем не менее они не успели; Джедра еще не распрямился, а из отверстия ударил фонтан ржавой воды, которая быстро стала чистой, прозрачной, и холодная вода хлынула на камни. Он и Кайана быстро поднесли свои меха к падающей струе, и держали их до тех пор, пока они не полностью не наполнились. Вода!
Они обрызгали водой друг друга, потом подставили руки и стали пить прямо из ладоней.
Китарак толкнул от себя один из рычагов и перестал качать. Поток тут же стал уменьшаться, и пока он вытаскивал из своего гигантского рюкзака меха для воды, совсем прекратился. Их была пятеро, и каждый из них был вдвое больше, чем у Кайаны и Джедры. — Если вы не против, — сказал он, протягивая им меха, а сам повернулся обратно к насосу и начал крутить рукоятку. Рычаг он переставил обратно, и вода снова потекла.
Джедра и Кайана быстро наполнили и меха Китарака, потом они опять пили и брызгались тем, что осталось. Наконец, абсолютно мокрые и в восторге от своего чудесного спасения, они стали брызгаться и на Китарака.
— Стойте, — крикнул тот. — Что вы делаете? Разве я просил душ?
— Да, — захихикала Кайана. — Я уверена, что слышала это. А ты, Джедра?
— Конечно, — сказал полуэльф, набрал полные пригорошни воды и вылил их на хитиновую спину тор-крина.
— Перестаньте, — жестко сказал Китарак. Сам он перестал крутить рукоятку, но вода еще продолжала течь, а Кайана и Джедра никак не могли успокоится, опять и опять обливая друг друга.
— Что за водолюбивые создания! — неодобрительно сказал Китарак, поварачиваясь к ним спиной. — Мне кажется, что вам сейчас и ванны захочется.
Джедра засмеялся. — Нет, спасибо. Мы уже мылись два дня назад.
Вода наконец перестала течь из отверстия, и Джедра с Кайаной уселись на камни, смеясь и выжимая воду из своих халатов. — Я до сих пор не могу поверить в это, — сказала Кайана. — Мы действительно нашли здесь воду. Кто бы мог подумать?
Китарак сильно встряхнулся, капли воды полетели во все стороны. — Разве я не обещал вам? — спросил он.
— Да, конечно, — сказала Кайана, вытирая лицо руковом. — Но, често говоря, в это мало верилось, особенно тогда, когда мы нашли тебя лежащим на земле и умирающим от жажды.
— Да, можно понять, — сказал Китарак. — Но, как вы оба видите, внешность обманчива. — Он подошел к своему мешку, лежавшему около одной из уцелевших стен дома с насосом, и отвязал многолезвийный наконечник гитки от целой связки разнообразных непонятных орудий. Обычная гитка состояла из длинной рукоятки, на концах которой были острые лезвия, но у этой были рукоятка была настолько коротка, что едва оставалось место для руки. Нда, не слишком длинная. Китарак поднял ее над головой, раскрутил и с тихим скрежетом металла по металлу рукоятка удлинилась, став почти в восемь футов длиной. Магия?
Джедра отпрыгнул обратно к копью б’рога, которое показалось ему маленьким и жалким по сравнению с расширившейся гиткой, но Китарак не обратил на него ни малейшего внимания. Тор-крин опять нагнулся над своим рюкзаком, отвязал изогнутый бумеранг с острыми краями, который назывался куорчей, потом встал и сказал. — Охраняйте насос. Я схожу поохочусь и принесу пищу. — Прежде, чем Кайана или Джедра успели ответить, он прыгнул прямо через стену — в пятнадцать футов высотой — и они услышали только клацанье его когтей на другой стороне. Еще несколько мгновений, шаги затихли, и все опять стало тихо.
— Ну, и что ты думаешь теперь? — спросил Джедра. — Ты доверяешь ему?
Кайана усмехнулась. — А что, у нас есть выбор?
— Мы можем уйти, пока его нет.
— Уйти куда?
На это Джедра не смог ответить. Самым ближайшим к ним городом был Тир, но до него было не меньше пяти дней пути. Воды теперь у них было достаточно, а вот еды…
Китарак сказал, что он пошел поохотиться. Интересно, на кого можно охотиться в каменистой пустыне? Но он сдержал свое обещание насчет воды; может быть он сумеет найти и пищу?
Пока они ждали возвращения Китарака, они услышали испуганные крики животных, и решили, что он нашел ее. Джедра решил было проследить за Китараком псионически, но никак не мог ясно представить себе, что делает тор-крин, и он не думал, что это настолько важно, чтобы они с Кайаной объединились. Когда солнце село за горизонтом, а Китарак все еще не вернулся, они вытрясли свои халаты, стараясь высушить их прежде, чем ночь станет по настоящему холодной, потом устроились в защищенном уголке дома с насосом, разделили смены и до утра по очереди спали и сторожили.
* * *
Китарак вернулся на рассвете, неся веревку к которой были привязаны тонкий шестиногий кип, по меньшей мере полтора фута в длину, чешуйчатая ящерица з'тал, почти такая же большая, и круглый, пушистый джанкс, размером с голову Джедры.
— Завтрак, — хладнокровно сказал Китарак, как будто он принес им яйца эрдлу. Он отдал добычу Джедре и Кайане, чтобы они почистили ее, а сам достал из рюкзака очередную механическую штуку. Это оказалось металлическое блюдо, окруженное тонким ободком, составленным из множества зеркал. Ободок отражал солнечный свет прямо на поверхность блюда. Тор-крин поставил эту хитроумную вещицу в поток солнечного света, который падал в дом с насосом между двумя высокими зданиями. Лучи утреннего солнца еще не были как следует горячими, но когда Китарак положил мясо джанкса на блюдо, оно сразу же начало шипеть.
— Собиратель солнечных лучей, — гордо объяснил он, заметив как Джедра во все глаза смотрит на устройство. — Вдвое лучше, чем телескоп, хотя очень трудно правильно откалибровать. Дома у меня есть получше.
— Ага, — сказал Джедра, кивая головой, как если бы хоть что-то понял. Потом он внезапно вспомнил о своем куске стекла и быстро достал его из рюкзака. — Что-то вроде этого? — спросил он, протягивая свое сокровище Китараку.
Джедра подобрал его с песка после того, как темплар послал огненный шар, убивший раба, который зашатался и упал, неся носилки с темпларом. Стекло увеличивало любые вещи, когда он глядел через него, и если Джедра держал его достаточно долго на солнце, другой стороной вверх, то делало крошечное пятнышко на песке, которое жглось, если он трогал его.
Китарак взял стекло из рук Джедры и внимательно оглядел его. — Это получается в тех случаях, когда молния проходит через песок и сплавляет его в стекловидную трубку. Мы, ученые, называем его фульгуритом. То, что у тебя, осколок с верхушки, замечательно чистый от вкраплений. Может быть полезен для зажигания костра, я полагаю, но все-таки слишком маленький и, боюсь, не самого лучшего качества. — Он протянул обломок обратно Джедра и занялся своей печкой.
Джедра попытался скрыть свое разочарование и убрал осколок обратно в рюкзак. Маг Дорнал продал его в рабство, чтобы заполучить этот кусок «фульгурита». Без сомнения в нем заключено намного больше, чем думает Китарак.
Но скоро запах завтрака выгнал из его ума все, кроме еды. Они съели всего джанкса, и еще большую часть кипа, робкого шестиногого существа, обычно живущего глубоко в земле и любившего подрывать деревья. Китарак увеличил количество зеркал и стал готовить мясо з'тала, стараясь скорее высушить куски мяса, чем поджарить его. Когда мясо было готово, он разделил его на три части, затем убрал блюдо и оружие обратно в рюкзак. Потом они все трое собрали камни и опять завалили ими колодец.
Когда место вернулось к своему прежнему пустынному состоянию, Китарак надел на себя рюкзак и сказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Она кивнула. Да, это можно сделать, если знаешь как. К сожалению, меня никто этому не обучал.
О.
Еще одна причина, для чего нам нужен мастер, который обучит нас. С нашей объединенной силой мы могли бы узнать, кто и чем завтракал здесь три года назад, но мы не знаем как.
Джедра потряс мехом. Тогда обойдемся без псионики.
Кайана отвернулась от насекомовидного создания и замерла. Тот слабо дернулся, потом опять успокоился. Наконец она потрясла головой. Я даже не знаю, почему разрешаю тебе говорить и делать все эти вещи, но делать нечего, давай попробуем. Мы действительно ничего не теряем.
Когда три-крин увидел, что они возвращаются с мехами для воды, то проскрипел, — Ваша щедрость… вернется… тысячекратно.
— Тогда я наполню водой весь рюкзак, уйду из пустыни и никогда не вернусь, — пробормотал себе Джедра, поднимая свой мех к жвалам создания. Какое-то мгновение он соображал, как вылить воду в его рот, не пролив не капли, но не всю сразу. Потом он наклонил мех так, чтобы за раз из него выливалось несколько капель, которые попадали в открытый рот, а оттуда в горло.
Когда последние капли вылились из его меха, он взял мех Кайаны и опорожнил его в иссушенный жаждой рот три-крина, потом передал пустой мех Кайане. Та сжала его изо всех сил, выдавливая последние капли на язык, потом со вздохом убрала в рюкзак.
Им не пришлось долго дожидаться изменений в три-крине. Пару минут создание полежало на спине, но вот его брюшко забилось сильнее, потом опять замедлилось, потом медленно, еще неловко, он оттолкнулся всеми четыря руками от земли и встал прямо. Его мешок закачался, чуть не слетел с него, но три-крин при помощи двух передних рук укрепил груз, и твердо встал на ноги.
Теперь он стоял перед ними во весь рост, скорее нависал над ними, его могучие руки свисали перед ним, готовые хватать и тащить в рот все без разбора, а его голова богомола внимательно изучала своих спасителей. А может быть он обдумывает, годимся ли мы в пищу? Внезапно Джедре показалось, что спасти умирающего три-крина было не такой уж хорошей идеей.
На всякой случай он сжал свое копье покрепче. Он не направил его на создание — чробы три-крин не подумал, что он бросает ему вызов — но теперь он был уверен, что сможет быстро проделать в этой твари дыру, если понадобится.
Приготовься к соединению, послал он свою мысль Кайане, а вслух сказал. — Ты должен знать, что, если потребуется, мы сможем остановить тебя псионически так же легко, как мы тебя оживили.
Три-крин открыл и закрыл свои жвалы, раздался резкий щелчок. — Похвально, — сказал он. Теперь его голос был намного глубже, богаче и громче. — Всегда надо быть готовым к любым случайностям. Однако я не три-крин, как вы ошибочно предположили. Я тор-крин. Мы родственники, но более… цивилизованы. Мы никогда не причиняем зла другим разумным созданиям.
Я слышала о них, передала Кайана. Они похожи на священников или друидов. Одиночки. Они редко появляются в городах, и далеко не так агрессивны, как обычные три-крины.
— Хорошо, — сказал Джедра вслух и опустил копье на несколько дюймов пониже. — У тебя есть имя?
— Китарак, — ответил тор-крин. В этом имени было слишком много щелчков, но тем не менее его хотя бы можно было выговорить.
— Я Джедра, — сказал Джедра, — а это Кайана.
— Очаровательно, — сказал Китарак. — Или нет, как получится. Вы скорее псионики, а не маги.
Джедра не был уверен, была ли это шутка. — Да, правда, — сказал он. — Если ты так цивилизован, то должен придерживаться условий сделки. Мы дали тебе нашу последнюю воду; пришло время показать тебе твой колодец.
Тор-крин опять щелкнул жвалами. — Ах да, колодец, — сказал он. — Очень глубоко. Пошли. — Он повернулся направо и уверенно пошел через каменный лабиринт быстрыми, стелющимися шагами.
Для того, кто несколько минут назад умирал от обезвоживания, Китарак двигался быстро, даже слишком быстро. Джедра и Кайана с трудом успевали за ним. Иногда они теряли его из виду за огромным валуном или остатками большого здания, но, к счастью, огромный рюкзак дребезжал на каждом шагу, так что они всегда знали где он, хотя и не могли его видеть. Внезапно шум прекратился, а они как раз огибали очередной валун и увидели, как он опускает свой рюкзак на землю и нагибается над кучей камней рядом с основанием сравнительно хорошо сохранившегося здания. Во всяком случае у него было целых две стены и даже часть третьей.
Другие окружавшие их здания были в еще лучшем состоянии. Они были намного больше, а некоторые поднимались на пять-шесть этажей. Джедра взглянул вокруг повнимательнее и сообразил, что они стоят на том самом месте, откуда в их псионическом видении бил фонтан.
Тор-крин начал убирать камни из кучи. Четыре руки быстро раскидали их по сторонам, и когда Джедра с Кайаной подошли и сняли с плеч рюкзаки, он уже докопался до куска какой-то машины, впрочем Джедра тут же узнал рукоятку насоса с отверстием для воды; впрочем это была единственная вещь, которую он отождествил. Еще три рычага торчали из плоской плиты, лежавшей на земле, а зубчатая цепь свисала с еще одной двуручной рукоятки и уходила в вертикальную шахту, находившуюся за тремя рычагами. Шахта вела под землю и казалась совершенно бездонной.
Машина среди этих древних развалин уже была чудом из чудес, но Джедра еще больше изумился, когда сообразил, что все эти рычаги, за исключением рукоятки насоса, сделаны из металла. Если бы он принес хотя бы одну из этих цепей или рычагов в Урик, он мог бы назвать любую цену любому оружейнику города.
— Каким образом это все не попало в руки грабителей и искателей сокровищ? — недоуменно спросил он.
Китарак изогнул свою длинную шею так, что сначала один глаз, а потом другой уставились на Джедру. Его фасетчатые глаза глядели прямо на Джедру, но невозможно было сказать, что он ими видит. — Это намного больше, чем простой насос, — наконец сказал он. — Те из нас, кто знает об этом месте и знает, как им пользоваться, тщательно скрывают это от тех, кто не должен ничего знать. — Он поработал рукояткой насоса, подняв и опустив его несколько раз, металл с громким неприятным скрипом терся о металл, но никакая вода не появилась, потом взялся за один из рычагов и наклонил его к земле, нагнулся над двуручной рукояткой и начал поворачивать ее нижней парой рук. Цепь протестующе заскрипела, но внутренности шахты дернулись, какая-то деталь со скрипом повернулась, и глубоко под землей что-то затряслось.
— Вода находится слишком глубоко, чтобы можно было просто достать ее, — объяснил Китарак, продолжая крутить рукоятку. — Атмосферное давление поднимает ее не больше чем на тридцать пять футов. Так что мы должны обеспечить дополнительное давление при помощи этой трубы, чтобы обеспечить больший подъем.
— Ты прав, — сказал Джедра, хотя не понял ни одного слова из объяснений Китарака. Он взглянул на Кайану, та только пожала плечами в ответ.
Китарак продолжал крутить и говорить без остановки. — К сожалению за многие столетия цистерна проржавела, в ней появились дырки, так что я должен качать очень быстро, чтобы поддерживать высокое давление. Боюсь что еще через пару столетий кому-то придется спуститься вниз, в бак, и заменить заклепки.
— Еще пару столетий? — недоверчиво спросил Джедра. — Ты что, всерьез считаешь, что эта штука просуществует так долго?
— Почему нет? — ответил Китарак. — Она дожила до нашего времени. Конечно я и другие странники должны время от времени чинить рычаги, а как-то раз вал ударил по поднимающему клапану, но в остальном…
— Да что такое все эти валы и клапаны? — не выдержал Джедра. — Я не понимаю ни одного твоего слова.
Китарак наклонился поглубже над рукояткой и поменял руки, с нижних на верхние. — Это механика, старинная наука, давно забытая в наши дни всеми, кроме нас, нескольких ученых, которые стараются сохранить старинные знания.
Все это время Кайана глядела на тор-крина, не произнося ни единого слова. Но тут она вмешалась в разговор. — Я слышала об этом. Это противоположность магии. Или псионики, в нашем случае. Использовать механизм чтобы заменить одухотворенное существо. Некоторые говорят, что именно это помогло разрушить Атхас.
Китарак на мгновение перестал крутить рукоятку. Колебания под землей моментально прекратились, и они услышали слабое журчание, которое шло из-под рычагов. Потом Китарак снова стал крутить рукоятку. — Нет, не так, — сказал он. — Абсолютно не так, за исключением, возможно, первого. Магия — слабая и ленивая попытка повторить достижения механики без инструментов. Маги не понимают, что всякое действие рождает противодействие. Каждый акт творения является одновременно и актом разрушения. Каждое заклинание использует чью-то жизненную силу, которая пропадает. Это магия уничтожила Атхас. Магия, а не наука,
Видно было, что Кайана хотела ему возразить, но тут в трубе что-то забулькало. — Ага, мы уже создали хорошее давление, — счастливо сказал Китарак. — Теперь осталось только слегка помочь ему. Он опять поменял руки, продолжая крутить нижними, а верхними взялся за один из ручагов насоса. — Приготовьте ваши меха для воды, — бросил он. — Сейчас будет потоп.
Кайана и Джедра быстро наклонились и вытащили свои меха из рюкзаков. Тем не менее они не успели; Джедра еще не распрямился, а из отверстия ударил фонтан ржавой воды, которая быстро стала чистой, прозрачной, и холодная вода хлынула на камни. Он и Кайана быстро поднесли свои меха к падающей струе, и держали их до тех пор, пока они не полностью не наполнились. Вода!
Они обрызгали водой друг друга, потом подставили руки и стали пить прямо из ладоней.
Китарак толкнул от себя один из рычагов и перестал качать. Поток тут же стал уменьшаться, и пока он вытаскивал из своего гигантского рюкзака меха для воды, совсем прекратился. Их была пятеро, и каждый из них был вдвое больше, чем у Кайаны и Джедры. — Если вы не против, — сказал он, протягивая им меха, а сам повернулся обратно к насосу и начал крутить рукоятку. Рычаг он переставил обратно, и вода снова потекла.
Джедра и Кайана быстро наполнили и меха Китарака, потом они опять пили и брызгались тем, что осталось. Наконец, абсолютно мокрые и в восторге от своего чудесного спасения, они стали брызгаться и на Китарака.
— Стойте, — крикнул тот. — Что вы делаете? Разве я просил душ?
— Да, — захихикала Кайана. — Я уверена, что слышала это. А ты, Джедра?
— Конечно, — сказал полуэльф, набрал полные пригорошни воды и вылил их на хитиновую спину тор-крина.
— Перестаньте, — жестко сказал Китарак. Сам он перестал крутить рукоятку, но вода еще продолжала течь, а Кайана и Джедра никак не могли успокоится, опять и опять обливая друг друга.
— Что за водолюбивые создания! — неодобрительно сказал Китарак, поварачиваясь к ним спиной. — Мне кажется, что вам сейчас и ванны захочется.
Джедра засмеялся. — Нет, спасибо. Мы уже мылись два дня назад.
Вода наконец перестала течь из отверстия, и Джедра с Кайаной уселись на камни, смеясь и выжимая воду из своих халатов. — Я до сих пор не могу поверить в это, — сказала Кайана. — Мы действительно нашли здесь воду. Кто бы мог подумать?
Китарак сильно встряхнулся, капли воды полетели во все стороны. — Разве я не обещал вам? — спросил он.
— Да, конечно, — сказала Кайана, вытирая лицо руковом. — Но, често говоря, в это мало верилось, особенно тогда, когда мы нашли тебя лежащим на земле и умирающим от жажды.
— Да, можно понять, — сказал Китарак. — Но, как вы оба видите, внешность обманчива. — Он подошел к своему мешку, лежавшему около одной из уцелевших стен дома с насосом, и отвязал многолезвийный наконечник гитки от целой связки разнообразных непонятных орудий. Обычная гитка состояла из длинной рукоятки, на концах которой были острые лезвия, но у этой были рукоятка была настолько коротка, что едва оставалось место для руки. Нда, не слишком длинная. Китарак поднял ее над головой, раскрутил и с тихим скрежетом металла по металлу рукоятка удлинилась, став почти в восемь футов длиной. Магия?
Джедра отпрыгнул обратно к копью б’рога, которое показалось ему маленьким и жалким по сравнению с расширившейся гиткой, но Китарак не обратил на него ни малейшего внимания. Тор-крин опять нагнулся над своим рюкзаком, отвязал изогнутый бумеранг с острыми краями, который назывался куорчей, потом встал и сказал. — Охраняйте насос. Я схожу поохочусь и принесу пищу. — Прежде, чем Кайана или Джедра успели ответить, он прыгнул прямо через стену — в пятнадцать футов высотой — и они услышали только клацанье его когтей на другой стороне. Еще несколько мгновений, шаги затихли, и все опять стало тихо.
— Ну, и что ты думаешь теперь? — спросил Джедра. — Ты доверяешь ему?
Кайана усмехнулась. — А что, у нас есть выбор?
— Мы можем уйти, пока его нет.
— Уйти куда?
На это Джедра не смог ответить. Самым ближайшим к ним городом был Тир, но до него было не меньше пяти дней пути. Воды теперь у них было достаточно, а вот еды…
Китарак сказал, что он пошел поохотиться. Интересно, на кого можно охотиться в каменистой пустыне? Но он сдержал свое обещание насчет воды; может быть он сумеет найти и пищу?
Пока они ждали возвращения Китарака, они услышали испуганные крики животных, и решили, что он нашел ее. Джедра решил было проследить за Китараком псионически, но никак не мог ясно представить себе, что делает тор-крин, и он не думал, что это настолько важно, чтобы они с Кайаной объединились. Когда солнце село за горизонтом, а Китарак все еще не вернулся, они вытрясли свои халаты, стараясь высушить их прежде, чем ночь станет по настоящему холодной, потом устроились в защищенном уголке дома с насосом, разделили смены и до утра по очереди спали и сторожили.
* * *
Китарак вернулся на рассвете, неся веревку к которой были привязаны тонкий шестиногий кип, по меньшей мере полтора фута в длину, чешуйчатая ящерица з'тал, почти такая же большая, и круглый, пушистый джанкс, размером с голову Джедры.
— Завтрак, — хладнокровно сказал Китарак, как будто он принес им яйца эрдлу. Он отдал добычу Джедре и Кайане, чтобы они почистили ее, а сам достал из рюкзака очередную механическую штуку. Это оказалось металлическое блюдо, окруженное тонким ободком, составленным из множества зеркал. Ободок отражал солнечный свет прямо на поверхность блюда. Тор-крин поставил эту хитроумную вещицу в поток солнечного света, который падал в дом с насосом между двумя высокими зданиями. Лучи утреннего солнца еще не были как следует горячими, но когда Китарак положил мясо джанкса на блюдо, оно сразу же начало шипеть.
— Собиратель солнечных лучей, — гордо объяснил он, заметив как Джедра во все глаза смотрит на устройство. — Вдвое лучше, чем телескоп, хотя очень трудно правильно откалибровать. Дома у меня есть получше.
— Ага, — сказал Джедра, кивая головой, как если бы хоть что-то понял. Потом он внезапно вспомнил о своем куске стекла и быстро достал его из рюкзака. — Что-то вроде этого? — спросил он, протягивая свое сокровище Китараку.
Джедра подобрал его с песка после того, как темплар послал огненный шар, убивший раба, который зашатался и упал, неся носилки с темпларом. Стекло увеличивало любые вещи, когда он глядел через него, и если Джедра держал его достаточно долго на солнце, другой стороной вверх, то делало крошечное пятнышко на песке, которое жглось, если он трогал его.
Китарак взял стекло из рук Джедры и внимательно оглядел его. — Это получается в тех случаях, когда молния проходит через песок и сплавляет его в стекловидную трубку. Мы, ученые, называем его фульгуритом. То, что у тебя, осколок с верхушки, замечательно чистый от вкраплений. Может быть полезен для зажигания костра, я полагаю, но все-таки слишком маленький и, боюсь, не самого лучшего качества. — Он протянул обломок обратно Джедра и занялся своей печкой.
Джедра попытался скрыть свое разочарование и убрал осколок обратно в рюкзак. Маг Дорнал продал его в рабство, чтобы заполучить этот кусок «фульгурита». Без сомнения в нем заключено намного больше, чем думает Китарак.
Но скоро запах завтрака выгнал из его ума все, кроме еды. Они съели всего джанкса, и еще большую часть кипа, робкого шестиногого существа, обычно живущего глубоко в земле и любившего подрывать деревья. Китарак увеличил количество зеркал и стал готовить мясо з'тала, стараясь скорее высушить куски мяса, чем поджарить его. Когда мясо было готово, он разделил его на три части, затем убрал блюдо и оружие обратно в рюкзак. Потом они все трое собрали камни и опять завалили ими колодец.
Когда место вернулось к своему прежнему пустынному состоянию, Китарак надел на себя рюкзак и сказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37