— Пацанёнок…Керлик удручённо вздохнул: скрывай — не скрывай, а о его истинном возрасте старшим в Гильдии известно. Читающий — не та фигура, за которой не следят в отличие от, пусть и прославившегося, но обычного мага Мехена Златоликого. Да и Хроны благодаря проклятию не славились долгой жизнью и, с другой стороны, отчего-то всегда, из поколения в поколение, приходили и вступали в Гильдию. Вообще-то Керлик знал — отчего.— Кошку бы у нас забрал, дедуля земля ника, — пробурчал он вполголоса, но все услышали. — Так, что же с Романдом? Или Имлундом?— С обоими. Вернее, со всё тем же Зелешем Офидийским и его сыновьями. Впрочем, Имлунд достойный продолжатель дела предков, — Эфель неодобрительно посмотрел на мага-оружейника, тот вернул взгляд. — Мехен… пусть будет Мехен, другого имени мы всё равно не знаем, да и неинтересно оно… Так вот, Мехен с небольшим отрядом явился в наш Мир, чтобы подготовить его к вторжению. Да, именно так просто и банально. Но «засланцу» не повезло: в то же время род Змей набирал силу, что вылилось в тягу Офидийского короля к завоеваниям… Ну, дела обстояли не совсем так — имелись некоторые проблемы и причины, оправдывающие кровь и захват власти, но на данный момент это не очень важно. Да и историю пишут победители. Главное — родилась в Мире империя Гулум, которая мешала планам Мехена и его пославших.Империя объединила разобщённые в кровавой вражде Королевства, обрела силу и мощь, вес в Мире — она была готова оказать сопротивление любому противнику, а также убедить других сражаться. Гулум хитро устроен (чего только стоит наша Гильдия!)… Однако перечислять достоинства или недостатки с точки зрения Мехена нет смысла — без того всё ясно. Самое же неприятное заключалось в том, что годные для вторжения межмировые Врата открывались тоже на территории империи — магия.— Орлиные горы когда-то принадлежали Гулуму? — не поверил Керлик.— Нет конечно. Там, образно выражаясь, находится ручка и замок.— Который закрыт Печатью?— Нынешний — да. Собственно, для этого замка Печать и является Ключом. Однако, как ты понимаешь, ничего из рассказанного сейчас, мы не знали. Для Мехена свержение рода Зелеш и разрушение Гулума, что в целом одно и то же, превратилось в острую необходимость. По всей видимости он испробовал многое, но на наше счастье — безрезультатно. И всё-таки ему улыбнулась удача — в образе Златоликого Мехен умудрился стать другом семьи.— Но дружба дружбой, а влияние — совсем иное.— Ты умный мальчик, Кер, верно догадался. А Мехен не понял. Может, с ним сыграла дурную шутку его новая личность — не идиот же он в самом деле, что бы о нём ни говорили! Может, Зелеши вблизи были ещё сложнее, чем считается издалека. Кто знает? Но получив казалось бы явное преимущество, Мехен уничтожил его ошибками. Сначала он попытался принять участие в воспитании как Имлунда, так и его детей, — ему не позволили стать даже обычным учителем. Затем не удосужился выяснить, где шлялся три года герцогский сынок, — удовлетворился туманными отговорками. По мелочи набиралось немало, хотя подозрений у Зелешей он сумел не вызвать.И всё-таки воспользоваться близким знакомством со Змеями у Мехена не вышло. Однажды Имлунду понадобилась помощь. Помощь друга! Я полагаю, дело касалось Романда — требовалось скрыть его родство с Эфой. Златоликий сработал хорошо. Качественно! И в некоторой степени этично — чары затуманивания действовали и на творца. Впрочем, на этом этика и заканчивалась: Мехен добавил кое-что на свой вкус (это мы поняли тоже недавно). Коснувшись Романда первым из магов, он отлично понял, что тот из себя представляет, — Мехену только не хватало среди Змей великого чародея!— Замаскировать силу да такую невозможно!— А если наложить на ребёнка подходящую личность? Целиком подменить Романда не вышло бы — родовые узы Зелешей не позволили бы, но маленькую частичку — вполне… да и не подменить, а всего лишь добавить.— Однако естество взяло верх, — неожиданно встряла Милик. — Не могло не взять — у такого-то! К тому же, Мехен — оригинал. Я не маскировщик и не в курсе всех тонкостей, возможно, потому мне не под силу понять, отчего он выбрал для Романда Лоран Орлеш. Впрочем, какова бы ни была причина, личность во многих отношениях неподходящая. Скрыть урождённого мага под личностью спящего…Керлик озадаченно хмыкнул: не в этом ли таилась причина любви Романда к розам и неприязнь физических тренировок? Нет, вряд ли. Романда тянет к красоте: розы прелестны, а когда меч из рук вываливается, ощущаешь себя уродцем. Видел Керлик, что зятю нравится хорошо исполненный блок. И по здравому размышлению, не могла чужая и, пожалуй, чуждая личность оказать на мальчишку заметного влияния — ей приходилось бороться с его даром и Талантами.— Забавно ещё и то, — продолжил Эфель, — что наложение личности Мехен провёл до затуманивания, в результате он и сам забыл о силе Романда. Зато он помнил, что оказал Имлунду дорогостоящую и неоплаченную услугу, более того — дружескую! Следовательно, у него есть право влиять на герцога. Очевидно, у герцога имелось диаметрально противоположное мнение. Поняв по восстанию, что Имлунду трон империи без надобности и, следовательно, род Зелеш крепок, Мехен решил снова действовать через семью. Семья — не род, в семье особые отношения.— Здесь всё ясно, — хмыкнул Керлик. — Два первенца.— Верно. Особенно, если учитывать, что Романд — Зелеш, а не Лиххиль… Скажу откровенно, Имлунд всех удивил отречением от сына — многие были уверены, что герцог ждёт наиболее удобного момента для объявления о смене наследника рода. К тому же, у старшого только дочки, а средний и вовсе без детей, хотя женат второй раз (это у них, кажется, семейное) и давно. Кому род-то продолжать?.. Ёорундо Мехен втянул в какие-то подозрительные игры. Потом возникло пророчество про третьего змеёныша, которое имело два последствия: Златоликий испугался Романда и вспомнил о Хронах.Если второе на тот момент являлось не более чем полезной информацией, то с первым требовалось разбираться и быстро. Привлечь к этому делу Имлунда, конечно, не получилось, убить мальчишку во владениях Зелеша тоже не вышло — вокруг дитятки столько мертвецов, а тот, кстати, даже не замечал их. Отсюда закономерный вывод: необходимо вытащить Романда за пределы отцовских владений и его охраны. Это удалось сделать нескоро и случайно…— Будто мы не о Романде говорим! — на этот раз бурчали дуэтом Керлик и Керейн.— …Не беспокойтесь, мне тоже досталось, — подтвердил Эфель. — Мальчик повзрослел — любое слово или действие могли привести к разрушению оболочки чужой личности и неконтролируемому магическому выбросу. К тому же, Лоран как два года в Главельской Школе платья протирала… В общем, взрыв силы произошёл — свидетели утверждали, что Романд едва отцу замок не разнёс, и если бы хоть по камешкам, а то по неизвестным тварюшкам…— То-то я смотрю, он и мои замки в полёты отправляет, — подумал вслух Керлик. Чёрный Круг счёл за лучшее не комментировать.— Но всё это было позже. Сначала Мехен пытался взять Имлунда под контроль.— Долг?— Именно. Вот только у этих двоих разное понимание сего маленького слова. Мехен вытянул «козырь» из рукава: признался, что подучил матушку Имлунда, как наложить заклятье на его батюшку. Имлунд вместо того, чтобы спеть оду «благодетелю», взбесился и разорвал со Златоликим отношения.— Откуда вы узнали?— Герцог в запале нам сказал… хотя, какой запал, если Имлунда даже вольники Ледышкой обозвали? В общем, сыграл и с нами, впрочем, он не лгал. Расстаться с Мехеном он расстался, но теперь носом землю рыл, чтобы всё о нём разузнать. И нас подключил. К счастью.— Надо отметить, информацию об истинном, или первичном, назначении Мехена нам обнаружить не удалось, — со вздохом призналась Олиушо Сверкающая. Она открыла лицо, но платок с волос не сняла и походила теперь на обычную человеческую женщину, если бы не сверкающее в полутьме серебро губ. — Это мы выяснили недавно. И Мехен, видимо, уже играл не на первых ролях, хотя не скажу, что на вторых: иномирцы в нём нуждались, но он чересчур долго возился с нами. А в результате мы просто-напросто не могли уничтожить «засланца».— Но как Нов позволил Златоликому взять Романда в ученики?!— Потому что никто другой не претендовал, — криво усмехнулся Эфель. — От мальчишки следовало избавиться, иначе мы бы получили не Белое отделение, а малый филиал Ненависти! Нов тогда головой о стену бился. Надо же, какая радость! К магам присоединился третий самого герцога Зелеша! А, возможно, и первый…— Баловень судьбы?— Да. На поверхностный взгляд, но кто бы смотрел на Романда внимательно, если даже Зелн Друг и тот его невзлюбил? А это, поверь, умный мальчик.— Верю.— Романд не нуждался в деньгах. На деле, он не понимал, на что их тратить: в Школе его кормили и одевали, а для остальных развлечений ему хватало глаз, рук и мозгов. Романд не искал друзей — привык к одиночеству и без общества вполне обходился. Ему не приходилось тратить чрезмерных усилий на учёбу: как любой поздний маг он относился к своему чародейству с ощутимым недоверием, но не испытывал при этом никаких проблем с творением заклинаний — схватывал всё налету. И к перечисленному — паинька, такой тихенький мальчик. Правда, и он срывался… но наказание за этим следовало вовсе не то, на какое рассчитывали окружающие. А всё потому, что Хру совершил большую ошибку: после устроенного на Ритуале Выбора мальчишке вручили швабру и велели убирать, но забыли объяснить герцогскому сынку, что имелось в виду.— Эй! — возмутился Керлик. — У меня Романд отлично управляется даже с ведром и тряпкой! Да и служанок он в папашином замке наверняка встречал.— Но замечал ли? Да и неважно, главное, как он повёл себя тогда: не долго думая, он тоже велел убирать… швабре. Она убралась, а затем в саду проросла — миленькое деревце вышло… В целом, Романд вызывал как минимум неприятие и раздражение, а Мехен был на тот момент единственным, кто мог увести мальчишку прочь из Школы. Нам пришлось выбирать между свихнувшейся Школой и возможным убийством одного-единственного чародея. Не находишь, мы правильно решили?— Уроды.— Сам такой. Мехен себя по рукам и ногам связал таким учеником.— Ладно, уговорили, — не стал настаивать Керлик. — Но как вы могли отправить Златоликого в Орлиные горы?— Потому что туда должен был идти Романд — особо напрягаться не пришлось, чтобы выяснить его связь с Печатью. А разделить Ученика и Учителя трудновато, и спугнули бы мы Мехена. Зато в качестве охраны мы отправили трёх последних из «Гончих Псов», императорских телохранителей, и ещё Имлунд добавил одного «Волка» из своих друзей.— Принцесса?— Голубая кровь — что-то там гадатели увидели, а Зелеш, думается мне, не возражал из-за родовых уз. Дополнительная охрана для мальчика.— А пажи?— Ну-у, то, что их было двое — обычная перестраховка. А… Понимаешь ли, если про госпожу Рунику увидели что-то, то про Романда — вполне конкретно. Карла истерику развёл, затем Марши Неуверенный заявился: в один голос выли «Да не коснётся он Печати — лишь невинному она доступна!». Мы не поверили, но на всякий случай…— Мудро, — хмыкнул Керлик, а потом неожиданно расхохотался. — Мехен всё-таки круглый идиот!— То есть?— Он же так и не понял, что сотворил!— Верно, — изумилась Милик. — Зелеш ли Романд, Л-лотай ли, а всё едино — Змей. И дети его — змеёныши.— Это само собой, — отмахнулся Керлик. — Фактически, благодаря Мехену Змеи соединились с истинными читающими, чем ненавистный Златоликому род Змей обрёл защиту от уничтожения.— А мне-то показалось, что Мехен собирался тебя убить, — ехидно заметил Эфель.— Почему бы нет? — пожал в ответ плечами Керлик. — Если в запасе ещё троица… Кстати, вы бы не могли мне рассказать кое-что ещё?— Именно?— Кто такие «Пасынки Света» ? Не похожи они на обычных ассасинов.Четыре мага Чёрного Круга переглянулись: магини отрицательно покачали головами, Эфель, наоборот, кивнул.— Это первый Вольный Отряд, — решился Керейн. — Собственно, это настоящий Вольный Отряд. Мы полагали, что уничтожили его. Ошибались.Керлик устало откинулся на спинку кресла.— Я тоже вольник. Почему я ничего не знаю? * * * Эфа с наслаждением потянулся, благо всё болело и ныло, открыл глаза и с удивлением обнаружил, что сидит на коврике и упирается спиной в кровать. Оригинально. Только заметив в кресле напротив Рунику, император вспомнил вчерашнее и обернулся. В его постели яростно тёр кулачками глаза мальчишка лет двенадцати.— Как спалось, Крука? — Эфа улыбнулся.— Кажется, лучше, чем вам, ваше величество, — парнишка встряхнул головой: встрёпанные длинные волосы на миг стали дыбом, затем улеглись в замысловатую причёску вроде общежития для ворон-любительниц повышенной комфортности. — А вы не такой, как о вас рассказывают. Вы хороший!Прежде чем ответить, император пересел с пола на кровать.— Запомни, Крука, маг не должен верить слухам.— Но вы-то не маг — откуда вам знать?— А я правитель — мы немного похожи на магов.Они помолчали. Отчего-то Эфе казалось, что спальня наполнилась солнечным светом, хотя по ощущениям время близилось к вечеру, да и окна скрывались за тяжёлыми плотными шторами. Наверное, сияние исходило от ребёнка, такого жизнерадостного, позабывшего, что несколько часов назад его убивали. Если не хуже…— А кто это? — Крука протянул руку к стоящему на тумбочке портретику и осторожно коснулся золотых локонов Нуйиты. — Красивая.— Красивая, — согласился Эфа. — Это мать моего сына.— Сына? У вас есть сын?— Есть. Но он не знает…— Ему надо рассказать! — пылко воскликнул мальчик. — Ведь у него такой замечательный папа!Император с трудом сдержал слёзы — глядя на этого ребёнка, Эфа бесконечно завидовал Имлунду, но уже ни в чём не винил. Не следует вешать на других свои ошибки.— Не беспокойся, ему расскажут. Если он вернётся…— А можно?.. — Крука посмотрел на портрет.— Нет.— Простите! — мальчик поник головой.— Ну что ты! — остановил его Эфа. — Позволь мне кое-что подарить тебе.Он нащупал на шее самый маленький из медальонов, снял, затем надел на Круку.— Открой.Маленькая золочёная крышка откинулась и над донышком плавно закружилось объёмное изображение Нуйиты Лиххиль.— Я не могу!— Можешь, — снова улыбнулся Эфа. — А теперь иди. В Школе тебя наверняка хватились, а магистрам только не хватает пропавших учеников! И… — он дождался, когда юный чародей доскачет до выхода из комнаты. — Никому не говори, где ты ночевал, а то нам обоим не поздоровится.— Буду нем как рыба хум-хум на ногах чёрного мага!— Отлично! — Дверь захлопнулась за Крукой. — Руни, ты зачем тут?— Леэ, следила за тобой: видимо я плохая магиня — слухов берегусь, — принцесса перебралась к брату и ласково наклонила его голову к своему плечу. — Вообще-то просто заснула там, где упала. Как и ты… А всё-таки с тем мужиком ты сла-адко целовался!— Руни!!! — взревел Эфа. Сестра в ответ довольно рассмеялась, как в давние-давние времена, когда она любила подтрунивать, иногда не очень хорошо, над младшим братиком.Однако формально повод имелся.
… «Паническое отступление» удалось на славу. В том смысле, что как и при настоящем необдуманном бегстве, троица быстро наткнулась на засаду. Но не попалась, потому что в неё угодил кто-то другой, над кем демонстративно измывались.Император, принцесса и глава Круга Старших, словно испуганные дети, осторожно выглянули из-за угла. Их глазам предстала неприятная картина: с десяток воинов в форме «Волков» окружили мальчонку, не знавшего и первого совершеннолетия.— Кто же это? — в притворном изумлении протянул самый большой. Судя по нашивкам, командир. — Никак маленький чароплёт?— Да! — гордо пискнул ребёнок. — Я великий белый маг!— Что? Возьмём его к себе?— Не нужны вы мне! Я верен императору и империи!!Взрослые расхохотались — мальчик походил на молоденького петушка, который вдруг обнаружил, что байки старших петухов-задир — глупое враньё и жизнь в курятнике не вечна, более того, она уже подошла к концу, о чём недвусмысленно свидетельствовал острый тесак в руках хозяйки птичника.— Похвально, — пробормотал осуждающе Эфа.— Крука? — изумлённо выдохнул над ухом Новелль. — Но что он?.. Ух Зелн! Ты у меня схлопочешь!— Сначала ты! — троица в ужасе обернулась на резкий (и как это удалось его обладательнице?) крик-шёпот.Позади них стояла разгневанная женщина. Её свободное белое платье яростно, но беззвучно развевалось на несуществующем ветру, что в купе со светящимся гильдейским кулоном придавало гостье нереальный вид. Словно это — не земная женщина, а сама Проводница, та, которая встречает умерших и провожает к их богам. Она добра, но всегда поступает в соответствии с выбором души ещё при жизни, после смерти уже передумать никак нельзя.— Мел? — кажется, у главы Круга Старших появились проблемы со словарным запасом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62