Элис, наблюдая за этими сборами, молча улыбалась и
долго еще смотрела на дверь, захлопнувшуюся за убежавшей
Элизабет.

Он выглядел все так же, совсем не изменился. Все та же
поношенная зеленая армейская куртка, которая была по крайней
мере на два размера больше, чем нужно. Одна из дужек очков
замотана изоляционной лентой. Джинсы - напротив - совсем
новые и совершенно неразношенные. И, конечно,
традиционно-разноцветные носки - один зеленый, другой
коричневый.
Теперь она поняла точно, что любит его.
- Почему ты так долго не звонил? - спросила она,
подойдя к нему вплотную.
Он вытащил руки из карманов куртки и улыбнулся.
- Я просто хотел дать тебе время хорошенько
поразмыслить обо всем. Ты могла встретить за это время
кого-нибудь еще, кто пришелся бы тебе по душе больше, чем я.
- Думаю, я и так уже знаю, кто мне больше всех по душе.
- Хорошо. Не хочешь сходить в кино?
- Куда угодно, - глядя ему прямо в глаза, ответила она.
- Куда угодно.

С каждым днем она все больше и больше понимала, что в ее
жизни не было еще ни оного человека, который бы так точно и
без слов понимал все ее настроения и желания. Их вкусы и
наклонности совпадали с точностью до абсолютной. Если Тони
любил, например, очень подвижные и напряженные фильмы вроде
"Крестного отца", то Эду, так же как и ей, больше нравились
комедии или в меру душещипательные серьезные рамы. Однажды,
когда у нее было неважное настроение, он вытащил ее в цирк,
и плохого настроения как не бывало - вечер они провели
просто прекрасно. Было по-настоящему весело, просто
замечательно. С учебой тоже было все в порядке - благодаря
усердным занятиям в ее любимом для этого месте, на третьем
этаже библиотеки в читальном зале. Они очень любили ходить
на дискотеки и особенно в дансинги. В старых танцах,
которые очень любила Элизабет, Эд был вообще настоящим
мастером. Однажды они выиграли даже первый приз в конкурсе
танцев пятидесятых годов под названием "Ностальгия". Но
самое главное - он всегда безошибочно угадывал все ее
желания и всегда старался выполнить каждое из них. Она
никогда не чувствовала с его стороны никакого давления, он
никогда не торопил ее, как это обычно случалось у нее с
другими мужчинами, которые были до Эда. Все шло размеренно,
как по составленному ей самой расписанию - начиная с первого
поцелуя и заканчивая той их незабываемой первой ночью, когда
они остались с Эдом до утра у одного из его друзей. Квартира
самого Эда была действительно на Милл-стрит, на третьем
этаже одного из ее домов. Они часто бывали там, но у
Элизабет никогда не было ощущения, что она входит в жилище
обычного Дона Жуана. Он всегда искренне желал только того,
чего желала она. Все продвигалось просто прекрасно.

* * *

Закончился очередной семестр и наступила пора
кратковременных каникул. Элизабет стала замечать какую-то
странную озабоченность своей соседки. В тот день Эд должен
был заехать за Элизабет после полудня - они собирались
куда-то поехать вместе обедать. Элизабет несколько раз
обратила внимание на то, что Элис как-то странно хмурит
брови и косится на большой конверт, лежащий на углу ее
стола, будто бы не решаясь раскрыть его при Элизабет. Один
раз она совсем уж было собралась спросить у Элис, что это,
но потом решила, что лучше не стоит. Может быть, это
какой-нибудь новый проект.

Когда Эд довез ее вечером обратно до общежития, шел
сильный снег.
- До завтра? - спросил он. - На моем месте?
- Да. Я нажарю кукурузных зерен.
- Отлично, - прошептал он и поцеловал ее. - Я люблю
тебя, Бет.
- Я тоже тебя люблю.
- Хочешь, останемся завтра ночевать у меня ? - тихо
спросил Эд.
- Хорошо, Эд, - ответила она тоже очень тихо. - Как ты
захочешь.
- Хорошо, - прошептал он, глядя ей прямо в глаза. -
Спокойной ночи, малыш.
- Спокойной ночи.
Она думала, что Элис уже спит, и вошла в комнату очень
тихо, но Элис не спала и сидела за своим столом.
- У тебя все в порядке, Элис?
- Я должна поговорить с тобой, Лиз. Об Эде.
- А что такое?
- Сейчас узнаешь, - осторожно начала Элис. - Думаю, что
после того, как мы закончим этот разговор, мы не сможем
больше оставаться подругами. Точнее говоря - ты, скорее
всего, не захочешь. Да и мне во всем этом многое не
нравится. Так что я хочу, чтобы ты выслушала меня
внимательно.
- Может быть, тогда лучше не стоит и начинать этот
разговор?
- Нет, я просто должна это сделать.
Элизабет почувствовала какое-то любопытство,
переходящее в гнев.
- Ты что, имеешь какие-то виды на Эда? Разнюхивала
что-нибудь о нем?
Элис только молча посмотрела на нее.
- Похоже, ты глаз на него положила?
- Да нет же. Если бы это было так - я давно бы уже
действовала по-другому.
Элизабет посмотрела на нее озадаченно. Интуитивно она
чувствовала, что-то, что скажет сейчас Элис - правда.
Неожиданно ей стало страшно.
- Две вещи беспокоят меня в Эде Хэмнере, - начала
Элис. - Во-первых, в письме, в котором ты сообщила мне о
смерти Тони, ты написала, что, как здорово, что я встретила
Эда в Лэйквудском театре, как он приехал прямо в Бутбэй и
поддерживал тебя в тяжелую минуту. Но я не встречалась с
ним, Лиз. В это лето я и близко не была рядом с Лэйквудским
театром.
- Но...
- Как он узнал о том, что Тони погиб? Понятия не имею. Я
знаю только, что я ему об этом не говорила. Дальше: помнишь
тот наш разговор весной перед твоим экзаменом по социологии
его якобы фотографической памяти? Да он не помнит, какие он
носки надел с утра!
- Слушай, не сваливай все в одну кучу! - попыталась
возразить Элизабет. - Это ведь...
- Это лето Эд Хэмнер провел в Лас-Вегасе, - медленно
проговорила Элис. - В середине июля, за полмесяца с лишним
до смерти Тони, он приехал туда в Пемэкуид, недалеко от
Бутбэя, и снял там номер в мотеле, как будто дожидаясь,
когда сможет понадобиться тебе.
- Что ты городишь, Элис! И вообще, откуда тебе известно,
что Эд был в Лас-Вегасе?
- Не спеши, я расскажу тебе все по порядку. Я
разговаривала с Ширли Д'Антонио. Она большая театралка и
работала этим летом в ресторане "Пайнз" прямо напротив
театра, не пропуская ни одного спектакля. Так вот, она
сказала, что ни разу не видела там никого, даже близко
похожего на Эда Хэмнера, то есть, он обманул тебя уже
несколько раз. Я решила посоветоваться по поводу всего этого
с отцом и он подсказал мне кое-что.
- Что же? - спросила Элизабет, совершенно сбиваясь с
толку.
- Он посоветовал мне обратиться в частное сыскное
агентство и нанять детектива.
Элизабет вскочила с кресла как ужаленная.
- Хватит, Элис! Достаточно! Ни слова больше!
Она собралась успеть на последний автобус в город и
уехать к Эду. И вовсе не собиралась задавать ему какие-либо
вопросы.
- По крайней мере, ты должна ЗНАТЬ об этом, -
проговорила Элис. - Человек все-таки должен принимать
решения САМ.
- Я не желаю знать больше ничего, кроме того, что я уже
знаю - что он очень хороший, добрый...
- Любовь слепа, милочка, - произнесла Элис с горькой
улыбкой.
- А ты никогда не задумывалась, Лиз, о том, что я, может
быть, тоже люблю тебя? Ты думаешь, я стала бы влезать во все
это, если бы твоя судьба была мне безразлична? Ты об этом не
подумала?
Элизабет обернулась и пристально осмотрела на нее.
- Если даже и так, то странным же ты образом выражаешь
мне свое расположение...
Помолчав немного, она добавила:
- Знаешь, ты, пожалуй, продолжай. Может, ты
действительно права, и мне лучше, по крайней мере,
выслушать тебя. Продолжай.
- Ты знакома с ним, между прочим, уже довольно много
лет, - продолжила Элис, говоря тихим спокойным голосом.
- Я... что?
- П.С. 119, Бриджпорт, штат Коннектикут.
Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. От
неожиданности Элизабет буквально онемела. Она жила с
родителями в Бриджпорте шесть лет, и переехали она оттуда
туда, где живут сейчас, только когда она училась во втором
классе. И их адрес был действительно П.С. 119, Бриджпорт,
штат Коннектикут, но...
- Элис, ты уверена?
- Ты вспомнила его?
- Нет, конечно, нет!
Но она вспомнила то чувство, которое охватило ее, когда
она увидела Эда в первый раз - чувство ДЕЖА-ВЮ...
- Что ж, неудивительно - хорошенькие девочки редко
обращают внимание на гадких утят, и уж конечно, еще реже
запоминают их. А ведь он, по-видимому, был очень сильно
влюблен в тебя. Ты училась с ним вместе в первом классе,
Лиз. Возможно, он сидел где-нибудь на задних партах и...
глаз не спускал с тебя целыми днями. Или в школьном дворе.
Просто маленький непримечательный очкарик, которого ты даже
не запомнила. Но могу поспорить на что угодно, что он помнит
тебя прекрасно.
- Что ты узнала еще?
- Агентство индетифицировало его личность безошибочно -
по отпечаткам пальцев. После этого оставалось только найти
людей, которые были так или иначе знакомы с ним, и
переговорить с ними. Агент, взявшийся за эту работу, сказал,
что ему кое-что непонятно из того, что удалось узнать. Мне,
кстати, тоже. Кроме того, что непонятно, меня это даже
испугало.
- Что же тебя испугало? - холодно спросила Элизабет.
- Не перебивай меня, пожалуйста. Эд Хэмнер старший был
завзятым картежником. А вообще он довольно долгое время
проработал в Нью-Йорке в каком-то рекламном агентстве. Попав
в какую-то скандальную историю, он сбежал оттуда и поселился
в Бриджпорте. Нанятый мной агент говорит, что этот человек
не пропускал ни одной крупной игры в городе. Особенно, когда
играли в покер.
- Да... Я вижу, эти люди неплохо покопались в грязном
белье за твои доллары, - сказала Элизабет, устало прикрыв
глаза рукой.
- Не важно, в чем они копались. Важны факты. В
Бриджпорте отец Эда снова попал в довольно затруднительное
финансовое положение. И снова из-за азартных игр. Он сильно
проигрался, влез в больше долги, снова проигрался и так
далее до тех пор, пока положение не стало просто отчаянным.
Однажды он каким-то образом умудрился сломать себе и ногу, и
руку сразу.
- Что-нибудь еще, - не в силах держать себя в руках, с
вызовом спросила Элизабет. - Избиение младенцев? Или
присвоение и растрата чужого имущества?
- Он опять скрылся от уплаты уже совершенно
фантастических долгов, переехал в 1962-м году в Лос-Анджелес
и снова устроился в какое-то рекламное агентство. Уроки
прошлого не пошли ему впрок, и он стал каждый уикэнд играть
в Лас-Вегасе, был очень азартен и, как всегда, почти
постоянно проигрывал, отчаянно надеясь отыграться. Как-то
раз он взял с собой в казино своего сына Эда и... начал
выигрывать.
- Никак не могу понять, зачем ты мне все это
рассказываешь. Нельзя ли как-нибудь покороче и
поопределеннее?
Элис похлопала рукой по папке с собранным досье:
- Здесь есть все, Лиз. Не все эти документы имеют
юридическую силу, но агент, который разговаривал с людьми,
показания которых собраны здесь, считает, что у них не было
никаких причин врать ему. Отец Эда называл его своим
"маленьким талисманом". Поначалу на мальчика никто не
обращал внимания. Даже несмотря на то, что детям в игорных
заведениях находиться запрещено. Его отец постепенно стал
настоящим везунчиком и сущим бедствием для владельцев
казино и, разумеется, для тех, кто садился с ним играть. Со
временем он совсем уже разошелся и играл только
по-крупному. В рулетку, например, он ставил только на
чет-нечет или на красное-черное и никогда не проигрывал. К
концу года их уже просто не впускали ни в одно казино,
ссылаясь на то, что несовершеннолетним вход туда воспрещен.
И тогда его отец начал играть в другие игры.
- В какие же?
- Он стал играть на бирже. Когда Хэмнеры приехали в
Лос-Анджелес с середине 1961 года, они жили в крохотной
скромной квартире за девяносто долларов в месяц, а мистер
Хэмнер ездил на дряхлом Шевроле модели 52-го года. К концу
1962 года он уволился с работы - это было ему уже просто ни
к чему. Всего через шестнадцать месяцев они жили уже в
собственном роскошном доме в Сан-Джоузе. Мистер Хэмнер ездил
на новеньком Тандерберде последней модели, а миссис Хэмнер -
на собственном Фольксвагене. То есть, понимаешь? Их могли не
впускать в казино, ссылаясь на закон штата Невада,
запрещающий вход туда несовершеннолетним, но никто не мог
запретить Эду Хэмнеру старшему давать просматривать своему
сыну биржевые сводки.
- Ты имеешь в виду, что Эд... что он мог... Элис, ты
просто сумасшедшая!
- Я ничего не имею в виду. Тут и так все ясно,
по-моему. Эд Хэмнер просто прекрасно знал, что нужно было
его отцу.
Я ЗНАЮ, ЧТО ТЕБЕ НУЖНО.
Она вздрогнула оттого, что ей показалось, что Эд Хэмнер
неожиданно очутился у нее за спиной и прошептал ей эти слова
на ухо.
- Практически все шесть последовавших за этим лет миссис
Хэмнер провела в различных психиатрических клиниках. Вначале
предполагалось, что она просто страдает сильными нервными
расстройствами, но один из лечивших ее врачей, с которым
разговаривал мой агент, утверждает, что она была самой
настоящей душевнобольной, причем в очень тяжелой форме. Она
считала своего сына наместником Дьявола на земле. Однажды в
1964 года она попыталась убить его ножницами и сильно
поранила ему плечо. Она... Лиз? Лиз, что с тобой?
- Шрам... - пробормотала Элизабет. - Однажды, около
месяца назад, мы купались с ним ночью в открытом бассейне
университета, и я увидела у него сильный глубокий рубец на
плече... здесь, - она положила руку себе на плечо немного
выше левой груди. - Он сказал... - к ее горлу поднялся
тошнотворный комок, и ей пришлось подождать, пока он
отступит. - Он сказал, что когда был маленьким мальчиком, он
сильно упал этим место на острый забор.
- Продолжать?
- Да, конечно. Теперь уже поздно останавливаться.
- В последний раз его мать была выписана из роскошной
психиатрической клиники Сан Джоэкуин Вэлли в 1968 году.
Однажды они все втроем решили устроить семейный пикник
недалеко от Дороги 101. Эд собирал дрова для костра недалеко
от высокого обрыва над морем, как вдруг его мать села в
машину (Эд Хэмнер старший тоже находился в это время
внутри), завела ее и помчалась прямо на своего сына. Эду
удалось, по-видимому, успеть отпрыгнуть в сторону, но оба
его родителя погибли, упав в машине с огромной высоты на
прибрежные скалы. Эду было тогда почти восемнадцать. Отец
оставил ему наследство в миллион долларов наличными, не
считая различных ценных бумаг, акций и так далее. И еще -
прекрасный дом. Через полтора года Эд уехал на восток и
поступил в тот же колледж, в котором учишься и ты. Вот,
собственно, и все, что мне удалось узнать.
- Как? И никаких больше секретов или привидений?
- А тебе что, всего этого мало?
Она медленно поднялась с кресла.
- Теперь понятно, почему он так не хотел говорить о
своей семье. Да, хорошо поработали детективы, ничего не
скажешь - чуть мертвецом из могилы не подняли.
- Ты просто слепая, - проговорила Элис, глядя, как
Элизабет надевает пальто. - К нему, конечно, едешь?
- Да.
- Потому, конечно, что ты его любишь?
- Да.
Элис быстро подошла к ней и взяла за руку:
- Остановись, прекрати дуться и раздражаться хотя бы на
секунду и ПОДУМАЙ! Эд Хэмнер способен делать такие вещи, о
которых обычные люди даже не мечтают. Он подсказывал своему
отцу, куда ставить на рулетке, и тот никогда не проигрывал,
разве что для вида, помог ему разбогатеет на биржевых
махинациях.
1 2 3 4 5