— Джина Перри и Линда Коллинз! — сказала та, что сидела слева, обнажив в улыбке ослепительные зубы. — Как поживаете? — прибавила она, перебирая таблички с именами, разложенные на столе. — Это для вас, Джина, а это ваша, Линда.— Господи, они напечатали здесь наши выпускные фотографии, — простонала Джина, озабоченная необходимостью прицепить табличку к девятисотдолларовому платью. — Рада увидеться с вами, — сказала она девушкам за столом, хотя понятия не имела, кто они такие.Линда кивнула, и они в сопровождении Дэниса и Розы вошли в зал.— Боже, да это Кэти Уолуайн, — шепнула Линде Джина.— Джина! — обрадовалась Кэти, поспешив к новоприбывшим. Крепко обняв Джину, она улыбнулась Линде и тоже заключила ее в объятия. — Подруга, ты просто расцвела! Только посмотрите, настоящая супермодель, — умильно проворковала она, обращаясь к Джине. Повернувшись к Линде, Кэти заметила с несколько меньшим энтузиазмом: — А ты, Линда, совсем не изменилась. Прекрасно выглядишь.— Ты тоже в полном порядке, Кэти. Как поживаешь?— О, вы же помните, я хорошо делаю вес, за что берусь. В каждом классе сыщется девушка, искренне уверенная, что умеет петь, танцевать, выглядеть хорошенькой, — одним словом, девушка, мечтающая стать звездой. Такие обычно заканчивают работой в «Буш гарденс» «Буш гарденс» — сеть парков, в которых можно увидеть разнообразных животных, живущих в условиях, близких к естественным.
в костюме мыши. В классе Джины и Линды это была Кэти Уолуайн. Она участвовала в каждом представлении школьного театра и требовала себе сольные партии во время выступлений школьного хора. К несчастью для нее и тех, кому приходилось ее слушать, у Кэти были высокий гнусавый голос и неистребимая привычка превращать популярные эстрадные шлягеры в плохие оперные арии.— Мы все еще ждем, когда увидим твое имя на афишах, — улыбнулась Джина.— Все может статься. Я работаю в самодеятельном театре и только что подписала контракт с модельным агентством.— Потрясающе!— Называется «Спектра моделс». У них офис в Балтиморе, — с гордостью похвасталась Кэти. — Ой, девочки, мне надо поздороваться с Лорой. Потом еще поболтаем.Когда Кэти отошла и уже не могла их слышать, Линда тихо сказала Джине:— Модель — с такой-то задницей? Какую одежду она будет показывать? Для коров, что ли?— Вообще-то я слышала о «Спектра моделс». Это агентство посылает всяких толстух ходить по супермаркетам и подбирать так называемых потенциальных моделей. Они вручают какой-нибудь девушке свою бизнес-карту и говорят, как чудесно она выглядит, просто создана для карьеры модели. Придя в агентство, девушка узнает, что ей необходимо оплатить какое-то смехотворное обучение, которое якобы подготовит ее к модельному бизнесу. Научиться ходить по подиуму там стоит около тысячи баксов. Глупо, но Кэти попалась на эту удочку.— Откуда ты столько знаешь об этом?— Не помню. Видела в новостях или еще где-то, — небрежно бросила Джина, заливаясь краской.Вечер набирал обороты. Джина и Линда разглядывали собравшихся, время от времени перебрасываясь парой слов со старыми знакомыми. Дэнис и Роза вдвоем присели за столик и обсудили все вопросы, интересные гомосексуалисту и лесбиянке. Через двадцать секунд темы для разговора были исчерпаны, и заскучавшие собеседники томились в ожидании своих подруг.Наконец девушки вернулись за столик. Джина села рядом с Дэнисом, а Линда рядом с Розой. Джина тут же нашла интересное занятие: она указывала своему спутнику на одноклассников, в которых подозревала гомосексуалистов, и с интересом выслушивала мнение знатока. Ее всегда восхищала способность Дэниса вычислять геев, не перекинувшись с ними и парой слов. Парня, показавшегося Джине завзятым донжуаном, Дэнис уверенно объявлял «голубым», причем он ни разу не ошибся. Джина пыталась выведать у приятеля его секретный метод, но тот лишь пожимал плечами, отвечая, что это не внешние признаки и не логические умозаключения, а только интуиция, прием невидимых сигналов неким радаром. Девушка не знала, правда ли это, но могла поклясться, что Дэнис не обменивался с испытуемыми никаким универсальным знаком или жестом, принятым среди гомосексуалистов и тайным для человека традиционной ориентации.Они успели обсудить добрую половину однокашников Джины и Линды, когда к их столику приблизилась Дженни Парке.— Дэнис, что ты здесь делаешь?— Привет, Дженни. Я здесь с приятельницей. — Дэнис указал на Джину.— Джина Перри! Как поживаешь? Откуда ты знаешь Дэниса?— Мы с ним старые друзья.— Вот как? Я его давняя клиентка. Никто в городе не подберет женщине цвет волос лучше, чем Дэнис.«Вот черт! — мелькнуло в голове у Джины. — Если Дженни так же болтлива, как и в высшей школе, через пять минут все узнают, что Джина Перри пришла на встречу выпускников в сопровождении парикмахера-гомосексуалиста».— Кажется, ты ни словом не обмолвилась, что собираешься на вечеринку, когда я утром делал тебе укладку, — обратился Дэнис к Дженни.— Но как же, я сто раз об этом говорила.«Черт, придется иногда прислушиваться к болтовне клиенток», — подумал Дэнис.— Сто раз, Дэнис, — как-то слишком ласково произнесла Джина. — Она сказала об этом сто раз, а ты не удосужился мне сообщить. Ах ты, маленький паршивец, — прибавила Джина, чувствуя, что краснеет. Ей было яснее ясного, что скрывается за фальшивой улыбочкой Дженни — желание раззвонить всему выпуску, что Джипе Перри не с кем было прийти на вечер. Ей наверняка не терпится улизнуть из-за стола и поделиться новостью с окружающими.— Ну, рада была увидеть вас, ребята. Вот так дела, столкнуться с собственным парикмахером на вечере выпускников. Пойду здороваться с другими, а позже мы непременно поболтаем еще.— Конечно-конечно, — сладким голосом отозвалась Джина и повернулась к Дэнису. — Отлично, Дэнис, просто лучше некуда. Теперь она знает, что я пришла с гомосексуалистом.— Полегче, Джина, а то вообще одна останешься.— Извини. Я понимаю, ты оказал мне услугу, но у меня были свои планы на этот вечер, и такого провала я не ожидала.— Почему тебя волнует, что подумают эти люди? Ты их больше никогда не увидишь.— Не знаю, — ответила Джина.Сама посуди: каждый из присутствующих занят собственной персоной. Каждого заботит только то, что говорят именно о нем. Поверь мне, никому нет дела до тебя. А если даже они на секунду отвлекутся от созерцания своей особы и посмотрят в твою сторону, то увидят потрясающую молодую женщину с прекрасными светлыми волосами… благодаря мне, конечно… и с необыкновенно красивыми ногами, не хуже, чем у Тины Тернер. Ну и, конечно, пожелают, чтобы у них был столь же красивый спутник, как у тебя. Джина улыбнулась:— Ты просто прелесть.— Джина, ты красивая девушка, тебе идет буквально все. Еще бы капельку ума, чтобы ты знала себе цену…Джина задумалась над словами Дэниса о том, что она хороша собой и у нее точеные ноги. Она почти поверила в то, что привлекательна, однако привычка считать себя некрасивой опять одержала верх.«Как бы я хотела, чтобы ты был прав», — с тоской подумала Джина, глядя на Дэниса. Больной — Господи, ну можно побыстрее, я умираю с голоду, — торопила Шерил Питера, надевавшего ботинки. Купер уехал из города по делам, а с Питером Шерил не виделась уже недели две. Заняться ей было нечем, и она, позвонив Питеру, предложила вместе пообедать.— Джина убьет меня, если узнает, что я куда-нибудь ходил сегодня вечером.— Подумаешь, большое дело.— Я должен был сопровождать ее на сегодняшнюю встречу выпускников, но утром чувствовал себя совсем больным. Мне действительно было плохо, когда я позвонил и предупредил ее, что не в состоянии пойти.— А сейчас тебе стало лучше, и ты собираешься всего-навсего поесть. Кроме того, как она узнает? — говорила Шерил, когда они выходили из квартиры.Шерил надо было наведаться в свой офис в Фоллз Черч, поэтому они поехали в Виргинию, собираясь перекусить где-нибудь там.— Вон «Руби тьюздейс». У них неплохой салат-бар, — предложила Шерил.Шерил, ты же знаешь, я не люблю салат-бары. Множество людей, каждый со своими микробами, толкутся над общими блюдами с пищей. Не стоит туда идти. У меня все еще изжога после ужасного буфета, где мы обедали вместе с Ширли в прошлом месяце.— Тогда давай зайдем сюда. — Шерил указала на маленький неприметный ресторанчик, скромно притулившийся среди десятка магазинов, построенных вдоль шоссе. — Смотри, на вывеске написано, что ресторану уже тридцать лет. Там наверняка вкусно готовят.— Ну что ж, давай проверим.Заехав на стоянку перед рестораном, они проворно выбрались из машины и вошли внутрь. Коренастая расплывшаяся женщина за стойкой как-то странно посмотрела на них.— Чем могу помочь? — спросила она, словно молодые люди заблудились или зашли не туда.— Добрый день. Два места за столиком для некурящих, пожалуйста.Удивленно приподняв брови, женщина взяла со стойки две карточки меню и жестом пригласила Питера и Шерил следовать за ней.Проходя между столиков, Шерил не могла избавиться от ощущения, что все без исключения посетители ресторана (здесь почему-то были одни белые) уставились на нее. Интуиция подсказывала, что она попала на вражескую территорию. Как у многих темнокожих, у Шерил выработалось шестое чувство, подсказывавшее ей, что она находится среди расистов. Иногда страхи оказывались напрасными, но на этот раз интуиция сработала как точнейший радар.Хозяйка усадила их за маленький столик в глубине ресторана, положила перед ними меню и удалилась, не сказав ни слова.— Господи, этого еще не хватало, — простонал Питер, когда они заняли свои места.— Что такое? — спросила Шерил.Питер глазами показал на стену за ее спиной. Обернувшись, Шерил увидела огромный флаг конфедератов.— Пойдем отсюда. Похоже, нам здесь не рады. — Питер приподнялся.— А ну прижми задницу обратно. Никуда мы не уйдем. Именно этого они и добиваются.— Я и не предполагал, что подобные заведения еще существуют, по крайней мере в наших краях.— Наивный белый маленький мальчик, — буркнула Шерил, открывая меню.— На нас все смотрят, Шерил. Ты уверена, что стоит тут оставаться?— Не обращай внимания, большой ребенок. Это свободная страна. Мы можем обедать везде, где хотим, — храбрилась Шерил. На самом деле ей было не по себе. Стена справа от нее была увешана фотографиями в рамках. Судя по всему, на них были увековечены особые события из жизни ресторана с участием постоянных клиентов, среди которых не было ни одного темнокожего.Пожилая официантка довольно вежливо приняла у них заказ на напитки. Молодые люди углубились в чтение меню, когда крупный мужчина с окладистой бородой, в тесной фланелевой рубашке, проходя в туалет мимо их столика, пробурчал: «Вот уж кого нам совсем не нужно».— Простите, вы что-то сказали? — громко спросила Шерил, хотя отлично расслышала его слова.— Шерил, что ты делаешь? — насторожился Питер.— Этот джентльмен что-то сказал, проходя мимо. Я лишь хочу убедиться, что правильно поняла его.— Я сказал, — повернулся к ним бородач, — «вот уж кого нам совсем не нужно».— И кого же вы имели в виду? — не унималась Шерил, не обращая внимания на умоляющий взгляд Питера, красноречиво призывавший ее не связываться.— Слушайте-ка, леди, я ничего не имею против вас лично, но неужели мы так много просим — всего лишь одно место, одно-единственное, черт побери, место, где мы можем встречаться с себе подобными?— Вам не кажется, что себе подобных вам лучше поискать в зоопарке?— Мисс, боюсь, вам придется уйти, — резко заявила хозяйка, прежде чем бородач успел ответить.— Мне?!— Да, вам. Уходите немедленно, пока дело не приняло плохой оборот. Уж кому-кому, а вам здесь делать нечего.— Ладно, Шерил. Пошли отсюда, — сказал Питер. Все взгляды были по-прежнему устремлены на них. Он взял спутницу за руку и почти потащил за собой. Кипя от возмущения, Шерил волей-неволей последовала за ним.Когда до выхода им оставалось лишь несколько шагов, бородач крикнул им вдогонку, обращаясь к Питеру:— Вот-вот, убери отсюда свою цветную подружку. Подумать только, путаться с черномазой! Да ты просто больной или еще похуже.Возможно, Питер проглотил бы оскорбительную реплику и молча покинул ресторан, но расист допустил фатальную ошибку в выборе слов. Любое ругательство показалось бы просто грязью, на которую культурные люди не должны обращать внимания, но словечко «больной» резануло Питера как ножом. На мгновение он снова ощутил себя тринадцатилетним, и снова учитель Гас, кривляясь, изображал приступ астмы, издеваясь над ним.В голове у парня будто что-то щелкнуло. Ни с того ни с сего, как показалось окружающим, Питер развернулся и бросился на бородатого, схватив его и отшвырнув к дальней стене. Тот совершенно не ожидал нападения и на пару секунд буквально влип в стену, а Питер налетел на него, нанося удары по лицу, груди, плечам — везде, куда доставали его сильные, как стальные пружины, руки.— Уберите его от меня! — кричал бородач сидящим в зале. — Да уберите же его от меня!Он старался оттолкнуть Питера и даже пытался отбиваться, но все было напрасно. Погрузившись в свой собственный мир, никого и ничего не слыша и не видя, Питер молотил противника с такой силой и быстротой, что не оставил тому ни шанса. Когда двум посетителям все же удалось оттащить парня от избитого и окровавленного бородача, он уже пришел в себя и понял, что натворил. Двое мужчин, крепко взяв Питера под руки, провели его через ресторан и вытолкнули на улицу; Шерил вышла следом. Отпустив Питера, мужчины вернулись внутрь, ни сказав ни слова.— Поехали отсюда, — сказала Шерил. — Поехали, пока они не вызвали полицию.Когда они сели в машину, она спросила с мягкой улыбкой:— Какого черта ты там устроил, Питер?— Не знаю. Этот тип вывел меня из себя, — отозвался тот, все еще слегка оглушенный.— Когда ты начал бить его, моим первым побуждением было закричать: «Прекрати!» — сообщила Шерил, — но когда я увидела, как увлеченно ты пинаешь его в зад, я не смогла упустить возможность полюбоваться редкостным зрелищем… Ни за что бы не поверила, если б не видела своими глазами.— Неужели я пинал его в зад? — усмехнулся Питер. С него словно свалилась огромная тяжесть. Ему стало легче, свободнее, он гордился собой. Сидя на пассажирском сиденье, Питер смеялся и плакал как ребенок. Его не волновало, что Шерил видит это.— С тобой все в порядке? — поинтересовалась она.— Со мной все отлично. Черт побери, как же мне хорошо. — Питер вытер слезы, катившиеся по щекам. — Он получил свое, не правда ли?— Возможно, им даже придется отвезти его в больницу.— То есть теперь его можно назвать больным?— Конечно. Ты-то с полным правом можешь так его назвать. Подвезти до дома — Мне надо еще выпить. Что вам принести из бара? — обратилась Джина к спутникам, считая вечер непоправимо испорченным. Она решила взять еще бокал-другой, после чего уехать домой и попытаться забыть обо всем.— Мне — ничего, — отозвался Дэнис. Линда и Роза тоже отказались.Джина поднялась из-за стола и направилась к бару, пробираясь сквозь толпу знакомых. Некоторые улыбались ей и даже пытались завязать разговор, но она не отвечала. Настроение у нее было ужасное. Все собравшиеся, наверное, уже смеются над ней. Уж лучше появиться на встрече выпускников одной, чем с таким кавалером, и перенести публичное разоблачение. Размышляя о превратностях судьбы, Джина не заметила, как столкнулась с Карлом Маллинсом.— О, извините, э-э-э?..— Простите, я не видела, куда иду, — призналась Джина.— Не извиняйтесь. Признаться, я не помню вашего имени. Ума не приложу, как я мог забыть такую красавицу. — Карл приподнял табличку с именем на груди девушки. — Джина Перри. Точно, теперь я вспомнил. Хорошо, что Господь Бог создал таблички с именами.— Ну, может, я похорошела с годами. Ваше лицо мне тоже знакомо, но и я не припомню, как вас зовут, — солгала Джина. Уж кого-кого, а этого человека она помнила прекрасно. Большую часть времени, проведенного в высшей школе, Джина тайно и безнадежно сохла по Карлу Маллинсу, члену футбольной команды Тенли, ставшему в выпускном классе еще и заместителем председателя коллектива учащихся. Карл был выше шести футов, крепко сложен, со светло-каштановыми волосами и большими карими глазами.— Карл… Карл Маллинс.— Ах да, верно, Карл.— Вы идете в бар?— Да, а вы? — спросила Джина.— Уже иду.Джина улыбнулась, и Карл последовал за ней в бар. Идя друг за другом, они ухитрялись разговаривать на ходу.— Чем ты занимался все эти годы? — полюбопытствовала Джина.— Я живу в Джорджтауне… округ Колумбия… недавно купил дом на Пи-стрит. По профессии я — адвокат, работаю в компании, расположенной в центре Вашингтона. Она выжимает из меня все силы, но вообще-то мне работа нравится. А как ты жила последние десять лет?— Пфф. С чего начать… Я окончила Американский университет. Живу неподалеку от Дюпон Серкл.— А где ты работаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
в костюме мыши. В классе Джины и Линды это была Кэти Уолуайн. Она участвовала в каждом представлении школьного театра и требовала себе сольные партии во время выступлений школьного хора. К несчастью для нее и тех, кому приходилось ее слушать, у Кэти были высокий гнусавый голос и неистребимая привычка превращать популярные эстрадные шлягеры в плохие оперные арии.— Мы все еще ждем, когда увидим твое имя на афишах, — улыбнулась Джина.— Все может статься. Я работаю в самодеятельном театре и только что подписала контракт с модельным агентством.— Потрясающе!— Называется «Спектра моделс». У них офис в Балтиморе, — с гордостью похвасталась Кэти. — Ой, девочки, мне надо поздороваться с Лорой. Потом еще поболтаем.Когда Кэти отошла и уже не могла их слышать, Линда тихо сказала Джине:— Модель — с такой-то задницей? Какую одежду она будет показывать? Для коров, что ли?— Вообще-то я слышала о «Спектра моделс». Это агентство посылает всяких толстух ходить по супермаркетам и подбирать так называемых потенциальных моделей. Они вручают какой-нибудь девушке свою бизнес-карту и говорят, как чудесно она выглядит, просто создана для карьеры модели. Придя в агентство, девушка узнает, что ей необходимо оплатить какое-то смехотворное обучение, которое якобы подготовит ее к модельному бизнесу. Научиться ходить по подиуму там стоит около тысячи баксов. Глупо, но Кэти попалась на эту удочку.— Откуда ты столько знаешь об этом?— Не помню. Видела в новостях или еще где-то, — небрежно бросила Джина, заливаясь краской.Вечер набирал обороты. Джина и Линда разглядывали собравшихся, время от времени перебрасываясь парой слов со старыми знакомыми. Дэнис и Роза вдвоем присели за столик и обсудили все вопросы, интересные гомосексуалисту и лесбиянке. Через двадцать секунд темы для разговора были исчерпаны, и заскучавшие собеседники томились в ожидании своих подруг.Наконец девушки вернулись за столик. Джина села рядом с Дэнисом, а Линда рядом с Розой. Джина тут же нашла интересное занятие: она указывала своему спутнику на одноклассников, в которых подозревала гомосексуалистов, и с интересом выслушивала мнение знатока. Ее всегда восхищала способность Дэниса вычислять геев, не перекинувшись с ними и парой слов. Парня, показавшегося Джине завзятым донжуаном, Дэнис уверенно объявлял «голубым», причем он ни разу не ошибся. Джина пыталась выведать у приятеля его секретный метод, но тот лишь пожимал плечами, отвечая, что это не внешние признаки и не логические умозаключения, а только интуиция, прием невидимых сигналов неким радаром. Девушка не знала, правда ли это, но могла поклясться, что Дэнис не обменивался с испытуемыми никаким универсальным знаком или жестом, принятым среди гомосексуалистов и тайным для человека традиционной ориентации.Они успели обсудить добрую половину однокашников Джины и Линды, когда к их столику приблизилась Дженни Парке.— Дэнис, что ты здесь делаешь?— Привет, Дженни. Я здесь с приятельницей. — Дэнис указал на Джину.— Джина Перри! Как поживаешь? Откуда ты знаешь Дэниса?— Мы с ним старые друзья.— Вот как? Я его давняя клиентка. Никто в городе не подберет женщине цвет волос лучше, чем Дэнис.«Вот черт! — мелькнуло в голове у Джины. — Если Дженни так же болтлива, как и в высшей школе, через пять минут все узнают, что Джина Перри пришла на встречу выпускников в сопровождении парикмахера-гомосексуалиста».— Кажется, ты ни словом не обмолвилась, что собираешься на вечеринку, когда я утром делал тебе укладку, — обратился Дэнис к Дженни.— Но как же, я сто раз об этом говорила.«Черт, придется иногда прислушиваться к болтовне клиенток», — подумал Дэнис.— Сто раз, Дэнис, — как-то слишком ласково произнесла Джина. — Она сказала об этом сто раз, а ты не удосужился мне сообщить. Ах ты, маленький паршивец, — прибавила Джина, чувствуя, что краснеет. Ей было яснее ясного, что скрывается за фальшивой улыбочкой Дженни — желание раззвонить всему выпуску, что Джипе Перри не с кем было прийти на вечер. Ей наверняка не терпится улизнуть из-за стола и поделиться новостью с окружающими.— Ну, рада была увидеть вас, ребята. Вот так дела, столкнуться с собственным парикмахером на вечере выпускников. Пойду здороваться с другими, а позже мы непременно поболтаем еще.— Конечно-конечно, — сладким голосом отозвалась Джина и повернулась к Дэнису. — Отлично, Дэнис, просто лучше некуда. Теперь она знает, что я пришла с гомосексуалистом.— Полегче, Джина, а то вообще одна останешься.— Извини. Я понимаю, ты оказал мне услугу, но у меня были свои планы на этот вечер, и такого провала я не ожидала.— Почему тебя волнует, что подумают эти люди? Ты их больше никогда не увидишь.— Не знаю, — ответила Джина.Сама посуди: каждый из присутствующих занят собственной персоной. Каждого заботит только то, что говорят именно о нем. Поверь мне, никому нет дела до тебя. А если даже они на секунду отвлекутся от созерцания своей особы и посмотрят в твою сторону, то увидят потрясающую молодую женщину с прекрасными светлыми волосами… благодаря мне, конечно… и с необыкновенно красивыми ногами, не хуже, чем у Тины Тернер. Ну и, конечно, пожелают, чтобы у них был столь же красивый спутник, как у тебя. Джина улыбнулась:— Ты просто прелесть.— Джина, ты красивая девушка, тебе идет буквально все. Еще бы капельку ума, чтобы ты знала себе цену…Джина задумалась над словами Дэниса о том, что она хороша собой и у нее точеные ноги. Она почти поверила в то, что привлекательна, однако привычка считать себя некрасивой опять одержала верх.«Как бы я хотела, чтобы ты был прав», — с тоской подумала Джина, глядя на Дэниса. Больной — Господи, ну можно побыстрее, я умираю с голоду, — торопила Шерил Питера, надевавшего ботинки. Купер уехал из города по делам, а с Питером Шерил не виделась уже недели две. Заняться ей было нечем, и она, позвонив Питеру, предложила вместе пообедать.— Джина убьет меня, если узнает, что я куда-нибудь ходил сегодня вечером.— Подумаешь, большое дело.— Я должен был сопровождать ее на сегодняшнюю встречу выпускников, но утром чувствовал себя совсем больным. Мне действительно было плохо, когда я позвонил и предупредил ее, что не в состоянии пойти.— А сейчас тебе стало лучше, и ты собираешься всего-навсего поесть. Кроме того, как она узнает? — говорила Шерил, когда они выходили из квартиры.Шерил надо было наведаться в свой офис в Фоллз Черч, поэтому они поехали в Виргинию, собираясь перекусить где-нибудь там.— Вон «Руби тьюздейс». У них неплохой салат-бар, — предложила Шерил.Шерил, ты же знаешь, я не люблю салат-бары. Множество людей, каждый со своими микробами, толкутся над общими блюдами с пищей. Не стоит туда идти. У меня все еще изжога после ужасного буфета, где мы обедали вместе с Ширли в прошлом месяце.— Тогда давай зайдем сюда. — Шерил указала на маленький неприметный ресторанчик, скромно притулившийся среди десятка магазинов, построенных вдоль шоссе. — Смотри, на вывеске написано, что ресторану уже тридцать лет. Там наверняка вкусно готовят.— Ну что ж, давай проверим.Заехав на стоянку перед рестораном, они проворно выбрались из машины и вошли внутрь. Коренастая расплывшаяся женщина за стойкой как-то странно посмотрела на них.— Чем могу помочь? — спросила она, словно молодые люди заблудились или зашли не туда.— Добрый день. Два места за столиком для некурящих, пожалуйста.Удивленно приподняв брови, женщина взяла со стойки две карточки меню и жестом пригласила Питера и Шерил следовать за ней.Проходя между столиков, Шерил не могла избавиться от ощущения, что все без исключения посетители ресторана (здесь почему-то были одни белые) уставились на нее. Интуиция подсказывала, что она попала на вражескую территорию. Как у многих темнокожих, у Шерил выработалось шестое чувство, подсказывавшее ей, что она находится среди расистов. Иногда страхи оказывались напрасными, но на этот раз интуиция сработала как точнейший радар.Хозяйка усадила их за маленький столик в глубине ресторана, положила перед ними меню и удалилась, не сказав ни слова.— Господи, этого еще не хватало, — простонал Питер, когда они заняли свои места.— Что такое? — спросила Шерил.Питер глазами показал на стену за ее спиной. Обернувшись, Шерил увидела огромный флаг конфедератов.— Пойдем отсюда. Похоже, нам здесь не рады. — Питер приподнялся.— А ну прижми задницу обратно. Никуда мы не уйдем. Именно этого они и добиваются.— Я и не предполагал, что подобные заведения еще существуют, по крайней мере в наших краях.— Наивный белый маленький мальчик, — буркнула Шерил, открывая меню.— На нас все смотрят, Шерил. Ты уверена, что стоит тут оставаться?— Не обращай внимания, большой ребенок. Это свободная страна. Мы можем обедать везде, где хотим, — храбрилась Шерил. На самом деле ей было не по себе. Стена справа от нее была увешана фотографиями в рамках. Судя по всему, на них были увековечены особые события из жизни ресторана с участием постоянных клиентов, среди которых не было ни одного темнокожего.Пожилая официантка довольно вежливо приняла у них заказ на напитки. Молодые люди углубились в чтение меню, когда крупный мужчина с окладистой бородой, в тесной фланелевой рубашке, проходя в туалет мимо их столика, пробурчал: «Вот уж кого нам совсем не нужно».— Простите, вы что-то сказали? — громко спросила Шерил, хотя отлично расслышала его слова.— Шерил, что ты делаешь? — насторожился Питер.— Этот джентльмен что-то сказал, проходя мимо. Я лишь хочу убедиться, что правильно поняла его.— Я сказал, — повернулся к ним бородач, — «вот уж кого нам совсем не нужно».— И кого же вы имели в виду? — не унималась Шерил, не обращая внимания на умоляющий взгляд Питера, красноречиво призывавший ее не связываться.— Слушайте-ка, леди, я ничего не имею против вас лично, но неужели мы так много просим — всего лишь одно место, одно-единственное, черт побери, место, где мы можем встречаться с себе подобными?— Вам не кажется, что себе подобных вам лучше поискать в зоопарке?— Мисс, боюсь, вам придется уйти, — резко заявила хозяйка, прежде чем бородач успел ответить.— Мне?!— Да, вам. Уходите немедленно, пока дело не приняло плохой оборот. Уж кому-кому, а вам здесь делать нечего.— Ладно, Шерил. Пошли отсюда, — сказал Питер. Все взгляды были по-прежнему устремлены на них. Он взял спутницу за руку и почти потащил за собой. Кипя от возмущения, Шерил волей-неволей последовала за ним.Когда до выхода им оставалось лишь несколько шагов, бородач крикнул им вдогонку, обращаясь к Питеру:— Вот-вот, убери отсюда свою цветную подружку. Подумать только, путаться с черномазой! Да ты просто больной или еще похуже.Возможно, Питер проглотил бы оскорбительную реплику и молча покинул ресторан, но расист допустил фатальную ошибку в выборе слов. Любое ругательство показалось бы просто грязью, на которую культурные люди не должны обращать внимания, но словечко «больной» резануло Питера как ножом. На мгновение он снова ощутил себя тринадцатилетним, и снова учитель Гас, кривляясь, изображал приступ астмы, издеваясь над ним.В голове у парня будто что-то щелкнуло. Ни с того ни с сего, как показалось окружающим, Питер развернулся и бросился на бородатого, схватив его и отшвырнув к дальней стене. Тот совершенно не ожидал нападения и на пару секунд буквально влип в стену, а Питер налетел на него, нанося удары по лицу, груди, плечам — везде, куда доставали его сильные, как стальные пружины, руки.— Уберите его от меня! — кричал бородач сидящим в зале. — Да уберите же его от меня!Он старался оттолкнуть Питера и даже пытался отбиваться, но все было напрасно. Погрузившись в свой собственный мир, никого и ничего не слыша и не видя, Питер молотил противника с такой силой и быстротой, что не оставил тому ни шанса. Когда двум посетителям все же удалось оттащить парня от избитого и окровавленного бородача, он уже пришел в себя и понял, что натворил. Двое мужчин, крепко взяв Питера под руки, провели его через ресторан и вытолкнули на улицу; Шерил вышла следом. Отпустив Питера, мужчины вернулись внутрь, ни сказав ни слова.— Поехали отсюда, — сказала Шерил. — Поехали, пока они не вызвали полицию.Когда они сели в машину, она спросила с мягкой улыбкой:— Какого черта ты там устроил, Питер?— Не знаю. Этот тип вывел меня из себя, — отозвался тот, все еще слегка оглушенный.— Когда ты начал бить его, моим первым побуждением было закричать: «Прекрати!» — сообщила Шерил, — но когда я увидела, как увлеченно ты пинаешь его в зад, я не смогла упустить возможность полюбоваться редкостным зрелищем… Ни за что бы не поверила, если б не видела своими глазами.— Неужели я пинал его в зад? — усмехнулся Питер. С него словно свалилась огромная тяжесть. Ему стало легче, свободнее, он гордился собой. Сидя на пассажирском сиденье, Питер смеялся и плакал как ребенок. Его не волновало, что Шерил видит это.— С тобой все в порядке? — поинтересовалась она.— Со мной все отлично. Черт побери, как же мне хорошо. — Питер вытер слезы, катившиеся по щекам. — Он получил свое, не правда ли?— Возможно, им даже придется отвезти его в больницу.— То есть теперь его можно назвать больным?— Конечно. Ты-то с полным правом можешь так его назвать. Подвезти до дома — Мне надо еще выпить. Что вам принести из бара? — обратилась Джина к спутникам, считая вечер непоправимо испорченным. Она решила взять еще бокал-другой, после чего уехать домой и попытаться забыть обо всем.— Мне — ничего, — отозвался Дэнис. Линда и Роза тоже отказались.Джина поднялась из-за стола и направилась к бару, пробираясь сквозь толпу знакомых. Некоторые улыбались ей и даже пытались завязать разговор, но она не отвечала. Настроение у нее было ужасное. Все собравшиеся, наверное, уже смеются над ней. Уж лучше появиться на встрече выпускников одной, чем с таким кавалером, и перенести публичное разоблачение. Размышляя о превратностях судьбы, Джина не заметила, как столкнулась с Карлом Маллинсом.— О, извините, э-э-э?..— Простите, я не видела, куда иду, — призналась Джина.— Не извиняйтесь. Признаться, я не помню вашего имени. Ума не приложу, как я мог забыть такую красавицу. — Карл приподнял табличку с именем на груди девушки. — Джина Перри. Точно, теперь я вспомнил. Хорошо, что Господь Бог создал таблички с именами.— Ну, может, я похорошела с годами. Ваше лицо мне тоже знакомо, но и я не припомню, как вас зовут, — солгала Джина. Уж кого-кого, а этого человека она помнила прекрасно. Большую часть времени, проведенного в высшей школе, Джина тайно и безнадежно сохла по Карлу Маллинсу, члену футбольной команды Тенли, ставшему в выпускном классе еще и заместителем председателя коллектива учащихся. Карл был выше шести футов, крепко сложен, со светло-каштановыми волосами и большими карими глазами.— Карл… Карл Маллинс.— Ах да, верно, Карл.— Вы идете в бар?— Да, а вы? — спросила Джина.— Уже иду.Джина улыбнулась, и Карл последовал за ней в бар. Идя друг за другом, они ухитрялись разговаривать на ходу.— Чем ты занимался все эти годы? — полюбопытствовала Джина.— Я живу в Джорджтауне… округ Колумбия… недавно купил дом на Пи-стрит. По профессии я — адвокат, работаю в компании, расположенной в центре Вашингтона. Она выжимает из меня все силы, но вообще-то мне работа нравится. А как ты жила последние десять лет?— Пфф. С чего начать… Я окончила Американский университет. Живу неподалеку от Дюпон Серкл.— А где ты работаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34