«Я ведь знала, что все будет именно так». Неудачники начинают общаться с себе подобными, жалуясь и перемывая кости автору, получившему таки заказ на статью: «Все дело в том, что она подруга редактора. А ведь пишет-то ужасно. Вы читали предисловие? Такое впечатление, что его даже не редактировали». Этим людям так приятны подобные разговоры, что на их почве возникают настоящие дружеские отношения. И целые дни проводятся у телефона, в окружении журналов со статьями плохого, но имеющего связи журналиста, подсчитываются малейшие огрехи и обсуждаются недопустимые ошибки в расстановке запятых, как будто подобное занятие помогает в достижении поставленной цели.
Очень скверно. Почему бы мне не понять этого раньше? И несмотря на свой талант (по правде говоря, становилось все труднее и труднее верить, что он действительно существует), я позволила отказам фактически полностью разрушить мою жизнь. Когда вы не используете свои способности, приходит опасение, что талант может улетучиться. Иногда, просыпаясь ночью, я чувствую, что больше никогда не смогу составить связное предложение. И тогда меня охватывает ужас, и я часами сижу на краю ванны, понимая, что если мне вдруг чудом предложат написать статью, план которой я недавно отправила в журнал, я просто не смогу этого сделать.
Через некоторое время, как будто уже существующего страха недостаточно, неудачи вкупе с низкой самооценкой распространяются практически на все сферы жизни. Я всегда боюсь, что свидание, поездка (я, правда, в последнее время никуда не выбиралась) или вечеринка закончатся провалом, и всегда впадаю в шок, если все удается.
Вот что я вынесла из маленькой бутылки шампанского, букета цветов и похлопывания по спине.
5
ПРИНЦЕССА И ЗАСТРЯВШАЯ БУМАГА
На следующий день я добралась до работы вовремя (правда, задержалась минут на пять, но ведь правила этикета выделяют нам четверть часа на раскачку) и без приключений – каблуки и чулки целы. Это утро снова дало мне удивительный шанс – я вижу огромное количество мужчин, спешащих в разных направлениях. Одни обуты в черные ботинки, другие – в коричневые, на некоторых особая обувь трейдеров (теперь уже могу различить). Меня охватывает знакомое волнение. Перед тем как войти, решаю выкурить сигарету и, как вчера, присаживаюсь на выступ ограды. Сегодня мой второй рабочий день, и я точно знаю, куда идти, кому показывать пропуск и на каком лифте подниматься (надеюсь, что помню). С огромным удовольствием ощущаю свою принадлежность к этому миру! И очень хочется поболтать, поэтому оглядываюсь и вижу сидящую рядом девушку. Это Тиффани, ее фотография была на плакате «С днем рождения, Тиффани!».
– Ты Тиффани, да? – спрашиваю я, когда наши взгляды встречаются (что часто происходит, когда люди сидят рядом и курят).
– Да. А ты новая ассистентка Тома? – Тиффани протягивает мне руку.
– Точно. Меня зовут Лейн, – представляюсь я, и мы жмем друг другу руки. У нее темные волосы, собранные в простенький пучок; такая прическа идеально подойдет для дома или фитнес-клуба. – Классное место для работы, как считаешь?
– Нормальное, – отвечает она спокойно, как человек, за долгие годы привыкший к здешней обстановке. Но она ведь не слепая, мы же смотрели друг на друга! Нормальной бывает работа продавца в крупном магазине или официанта в ресторане. Но когда ты живешь, дышишь, занимаешься, абсолютно не важно чем, в атмосфере сплошного тестостерона – подобный ответ звучит очень скучно.
– Чем ты здесь занимаешься? – Рассматриваю одежду Тиффани – черные брюки кое-где в катышках и растянутый серый топ.
– Я секретарь Ларри Уотерса, одного из вице-президентов, – выдохнув большое облако дыма, отвечает она.
А вот и хороший повод узнать, как здесь обстоят дела с устройством личной жизни. И я рискую:
– До сих пор не могу поверить, что здесь так много мужчин.
Мне уже совсем несложно обходиться без восклицания в конце предложения, и, надеюсь, теперь никто не догадается, какой неимоверный восторг переполняет меня все это время.
– Да, но все они – полные придурки, – с видом знатока заявляет Тиффани. Чтобы усилить эффект от сказанного, она закатывает глаза и стряхивает с сигареты пепел, который тут же, будто попав в середину торнадо, начинает кружиться над нами.
– Но они не могут быть такими все до единого, – пожимаю я плечами. Терпеть не могу людей, которые все обобщают. И мгновенно понимаю, что с тех пор, как увидела это место, только и делаю, что занимаюсь обобщением.
– Тем не менее это так, – возражает моя собеседница таким тоном, как будто я сомневаюсь, что в одном долларе четыре раза по двадцать пять центов. И продолжает: – Что не мешает некоторым тискаться на лестнице или встречаться во время «счастливого часа». Не сомневаюсь, ты еще насмотришься на все это.
Меня невозможно переубедить, особенно если мнение собеседника сильно отличается от того, которое я хочу считать единственно верным. А если это мнение может перечеркнуть все запланированное еще до того, как я начала воплощать это в жизнь, я становлюсь упрямой вдвойне.
– Ты уже идешь? – интересуюсь я.
– Да, пойдем. – Тиффани бросает и затаптывает окурок.
Чуть ли не десять мужчин поворачиваются, чтобы посмотреть, чем заняты две девушки. Мне даже кажется, кто-нибудь сейчас потеснит Тиффани и скажет: «Позвольте сделать это за вас».
– Давай сходим вместе на ленч? – предлагает она, прощаясь со мной возле своего кьюбикла. В словах Тиффани впервые слышатся позитивные нотки, и она оживляется еще больше, обещая: – Я расскажу тебе все местные секреты.
– Конечно, с удовольствием. – Я в восторге, что буду посвящена в еще один ритуал офисной жизни – обсуждение сплетен. Направляясь к себе, размышляю о том, что наш разговор с Тиффани в любом случае интереснее, чем сплетни с соседями по дому: «Вы слышали, что в кафе появился новый спиртной напиток?» или «Нашего почтальона выгнали с работы за нерасторопность». Информацию такого рода обычно не обсуждают во всех подробностях и тем более не запоминают.
К сожалению, мне пришлось перенести ленч с Тиффани. Мой умнейший, постоянно находящийся в разъездах босс месяца два до моего прихода работал без ассистента, и гора счетов на его столе возвышается практически до потолка.
Впервые демонстрируя мне эту «Пизанскую башню» из просроченных счетов, Том признается:
– Не хотел сразу показывать тебе это, боялся, что ты сбежишь в ужасе.
Я всплеснула руками – признанный во всем мире жест сильного испуга. Только теперь мой заботливый, но оказавшийся гораздо хитрее, чем можно судить по его внешности, босс начинает ощущать себя виноватым.
– Да, ты права. Мне следовало предупредить заранее. Качаю головой – это означает, что я отказываюсь слушать оправдания.
– Но с другой стороны, формально это входит в твои обязанности. Ну ладно, постараюсь компенсировать. Как насчет... ленча?
Мысль о еще одной совместной трапезе, проведенной в борьбе за кусочек рогалика, показалась мне забавной. Но потом я вспомнила этот его галстук, злющую подружку и что Том, каким бы милым, умным и веселым он ни был, совсем не мой тип мужчины. И все же с удовольствием присоединюсь к нему за ленчем.
– Договорились, я плачу. Можешь заказать еду из любого ресторана, откуда захочешь. Меню найдешь слева, в нижнем ящике стола. Попроси привезти немного вина, думаю, тебе понадобится.
Ну конечно! Он имел в виду, что я могу заказать ленч, а не совместный поход в кафе. Ну и хорошо, а то я уж собралась вести себя любезно.
И все же, как ни странно, мне понравилось, что запрет на употребление алкоголя соблюдается в этом офисе не слишком строго.
Позже я понимаю, что дело не в самой возможности нарушить запрет, просто ее приберегают до того момента, когда немного выпить становится жизненной необходимостью. И трудность для меня совсем не в том, что гора счетов размером с книжный шкаф от пола до потолка, просто я и до десяти-то плохо считаю, что уж говорить о конвертации фунтов и иен (или иенов?) в доллары для того, чтобы подсчитать общую сумму расходов Тома на зарубежные поездки. Решаю сначала аккуратно перепечатать все счета и рассортировать бумаги по неделям – само по себе очень простое занятие, но через несколько часов оно становится очень скучным и, между прочим, опасным, если учесть три полоски пластыря на моей руке, ставшие стильным дополнением к моему костюму (сегодня это шикарный белый брючный костюм от Хьюго Босса, купленный на благотворительном мероприятии в «Сенчури-21» всего за восемьдесят долларов, черный кардиган, черные туфли без задника на невысоком каблуке, бусы из бирюзы и простые маленькие серебряные серьги).
Я только что закончила набирать счета за три первые недели. А Том, настоящий образец благодарного начальника, то и дело заглядывал ко мне с предложениями по поводу ленча, приносил еду из автомата и маленькие записочки со словом «Спасибо!» и неумело нарисованными звездочками и сердечками. Нужно немного отвлечься от этого монотонного занятия, поэтому я направляюсь в комнату с ксероксом, чтобы сделать копии набранных счетов для Тома.
На стене над ксероксом висит сильно измятый, очевидно, зажеванный лист с одним из законов офиса: как только вам нужно скопировать что-то, эта тупая машина обязательно ломается.
И вот мои руки все в черных брызгах, я по локоть влезла внутрь ксерокса, открыла все дверцы и отсеки и теперь понимаю, что «закон офиса» – это совсем не шутка, а реальность. Более того, я не могу вытащить застрявшую руку из дальнего угла ксерокса и уже почти смирилась с тем, что здесь будет мой второй дом, как вдруг услышала голос:
– Ты разве не знаешь, что нужно делать, когда ломается ксерокс?
– И что же? – интересуюсь я, хотя вряд ли меня слышно, так глубоко моя голова внутри машины.
– Бежать, сразу же сматываться, – отвечает голос. – Это единственный способ сохранить репутацию, иначе ты прослывешь неудачником, который чинит ксерокс, и каждый раз, когда эта чертова штуковина сломается, звать будут именно тебя. И, не успев понять, в чем дело, ты увольняешься с репутацией «человека, ответственного за ксерокс».
Мне очень нравится этот совет, но я не знаю, где сейчас тот чинящий ксерокс неудачник, который поможет мне освободиться и вытащит мою руку. Но происходит чудо (наверное, за эту неделю будет исчерпан весь запас чудес) – я дергаю руку, и мне удается ее вытащить. Теперь я хотя бы избавилась от необходимости давать унизительные объяснения, правда, не уверена, что сумела бы придумать хоть что-то.
Стараясь сохранить хладнокровие, я оборачиваюсь и спрашиваю:
– И кто же сейчас несет бремя неудачника? Мне нужна помощь.
А он неплохо выглядит – даже, можно сказать, щеголевато, но мне не нравятся такие мужчины. Галстук перекинут через плечо, и его нельзя поправлять, если только вы не хотите показаться неискушенным в моде человеком. Обычно я прохладно отношусь к симпатичным парням. Имею в виду тех, кто осознает свою привлекательность. Судя по моему опыту, они ни на секунду не позволят вам забыть об этом. А еще у парней такого типа есть одна общая особенность: они ценят себя гораздо выше девушек, с которыми встречаются. Если им предъявить какие-нибудь требования или претензии, они просто отвернутся от вас и начнут проявлять внимание к следующей дожидающейся своей очереди девушке.
Но сейчас я уже не такая, как раньше, напоминаю себе. Это значит, что я больше не сужу о людях с первого взгляда. Это было на этапе ЖДВР – жизни до выхода на работу, а он, насколько мне известно, закончился вчера ночью, после того как была выброшена огромная пачка пресс-релизов.
– Сейчас за ксерокс отвечает Донни Голд из отдела бухгалтерского учета. И в настоящий момент, чтобы ты знала, он ищет себе новую подружку. Так уж и быть, на этот раз спасу тебя, ты же новенькая. Но запомни, я никогда этого не делал и понятия не имею, как пользоваться этим ксероксом. Да, кстати, я – Сет.
– Лейн, – протягиваю руку и уже представляю себе, сколь захватывающие последствия может иметь это мое первое, возможно, романтическое знакомство и как идеально могут сложиться наши отношения. В этот самый момент он замечает совсем не романтичную коллекцию пластырей на моей руке.
– Смотрится неплохо, – комментирует Сет, несколько раз переводя взгляд с моего лица на руку с «аксессуарами» и обратно, как будто постоянно попадает в подобные ситуации и может воспользоваться любой из них, чтобы возбудить у девушки интерес к своей персоне.
– Спасибо. В Милане это очень модно.
Сет наклоняется, чтобы наладить ксерокс, а я рассматриваю его. И та его часть, которую могу видеть, вызывает у меня только приятные эмоции. В то же время непосредственная близость его задницы заставляет меня вспомнить слова Тиффани о мужчинах, работающих здесь. Но разве парень с такой потрясающей задницей может быть настолько плох?
– Ты из какого отдела?
– Слияний и поглощений. – Я наконец выучила название своего отдела, потому что раз двадцать представлялась по телефону и уже не задумываюсь, произнося его.
– Здорово. А я в отделе бухгалтерского учета. Эти отделы здесь как два разных мира или хоккейные команды «Джетс» и «Шаркс». Считается, что нам нельзя общаться. – Подчеркивая секретность, Сет прикладывает к губам палец.
– Правда? А почему? – спрашиваю хрипло, размышляя об интригах и тайных встречах в стиле Джеймса Бонда: модные обтягивающие кожаные юбки и вечерние платья с глубоким декольте обязательны.
– Лейн, это шутка.
– Ах, ну да. Ведь только инвесторов и продавцов акций разделяет стена дыма, – пытаюсь я произвести впечатление знатока мира финансов. Я даже запахиваю пиджак, подчеркивая, что речь идет о бизнесе.
– Наверное, ты имела в виду «огненную стену»? – Сет с улыбкой поворачивается ко мне. Затем снова принимается за ксерокс и через мгновение достает из глубин этого монстра измятый и обугленный листок бумаги.
– А вот и виновник всех проблем – похоже, он застрял где-то между отсеками А и Б, как раз в передней части.
– Откуда ты все это знаешь? – поражена я.
– Лейн, я снова пошутил.
– О Боже!
Он быстро приводит ксерокс в рабочее состояние, кладет документ на стекло и без проблем делает копию.
– Ты потрясающе справляешься, – говорю я.
Но он и виду не подает, что польщен... Наоборот, с каменным лицом напоминает:
– Как я уже предупреждал, ничего не было.
– А что произойдет, если я случайно упомяну это в разговоре? – пытаюсь выяснить я.
– Кто знает, раз на раз не приходится. – И с этими словами он выходит из комнаты.
Снова обращаю внимание на его задницу – очень клевая! Неужели он все-таки придурок?
К пяти тридцати вечера я окончательно вымоталась от бессмысленного копирования, печати и систематизации счетов Тома. В голове туман от однообразных занятий и концентрации на одном и том же, поэтому нет смысла кому-нибудь звонить, я не смогу понять ни слова. Похоже, сейчас вполне подходящее время сделать новую запись в дневнике.
Первый раз в жизни придерживаюсь решения выполнять что-то ежедневно. Может, просто потому, что сегодня только второй день, но я все равно удивлена. Видимо, это происходит, поскольку (что бы я вчера ни говорила) сама по себе работа здесь оказалась делом скучным и не требующим размышлений. Вот мне и следует вспомнить, что на самом деле я журналист и делаю карьеру в этой области. Моя работа значит для меня очень многое, и нахожусь я здесь в первую очередь ради нее.
Но не успела я открыть новую страницу моего «Дневника деловой женщины», как в углу экрана появляется маленький конверт. Мне пришло письмо! У Тома могла возникнуть необходимость написать мне, а больше я и не знаю, кому это нужно. Наверное, это сообщение, что готов свежий кофе, или предупреждение не оставлять грязные кружки в раковине от кого-то, чья работа требует еще меньше умственных затрат, чем моя.
Но я так и не смогла угадать. Письмо было от Сета – парня, починившего ксерокс.
Лейн!
Мне очень приятно, что сегодня я стал для тебя рыцарем в блестящих доспехах. Надеюсь, мое гениальное обращение с техникой произвело на тебя впечатление. Что касается твоих технических способностей, они меня совсем не впечатлили. Но на твое счастье, я готов пересмотреть свое мнение. Хочется верить, что у тебя есть талант непринужденного общения за ужином. Ты свободна в четверг вечером?
Сет
Сет!
С удовлетворением отметила твое желание пересмотреть мнение относительно моей неспособности обращаться с ксероксом. Не знаю, как насчет непринужденного общения, но могу тебя заверить, что являюсь экспертом в области бесплатной еды (чтобы не вынуждать тебя размышлять над смыслом вышесказанного в последующие двадцать четыре часа, сообщаю: я – охотница за золотом и рассчитываю, что ты оплатишь ужин до последнего цента). Мне это очень понравится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33