Славин и участковый инспектор Рогозин, на участке которого находился клуб строителей, вместе с Марушко и Бородько на протяжении недели объезжали вечерами клубы и танцевальные площадки, но Жора как сквозь землю провалился. Славин считал, что подозреваемый не мог уехать из города, в противном случае зачем ему угрожать Марушко.
Владимир был у себя в кабинете, когда туда заглянул дежурный, тот пожилой старшина, которого все звали Степанычем, и сказал:
— Славин, тебя к телефону дивчина какая-то просит.
— А симпатичная? — весело спросил Подрезов.
— Аж сердце замирает, — улыбнулся Подрезову старшина. — Она сначала тебя спрашивала, а я ей сказал, что тебя нет, и предложил ей Славина. Она помялась немного и согласилась.
В дежурной комнате Владимир взял лежавшую на столе телефонную трубку:
— Славин слушает вас!
Он тут же услышал взволнованный девичий голос:
— Товарищ Славин, здравствуйте! Вас беспокоит Лебедко, подруга Лазаркевич, помните такую?
— Конечно, помню, Аня, здравствуйте! Слушаю вас.
— Знаете, я встретила одну девушку. Она тоже хорошо знает того бандита, и мне кажется, что ее рассказ вас заинтересует.
— Где она?
— Вот, рядом со мной. Дать ей трубку?
— Нет, погодите, как ее фамилия?
— Сваткова.
— Имя, отчество?
— Лера... Валерия Леонидовна.
— Так вот что, Аня, вы молодец, что позвонили! Я вас очень прошу, приезжайте вместе с ней сюда, в отделение.
— Когда, сейчас?
— Конечно, я вас жду.
Было слышно, как Лебедко говорит о предложении Славина Сватковой.
— Хорошо, едем.
Потирая руки, Владимир вернулся в кабинет.
Подрезов спросил:
— Ну, кто там так рвался поговорить?
Славин сообщил о звонке.
— Что ж, дожидайся, а я пошел домой. Сегодня мне наш усатый разрешил побыть вечер с семьей.
— Не усатый, а Петр Первый.
— Почему Петр Первый?
— А ты не обратил внимания, что он очень похож на царя?
— Пожалуй, ты прав. Честное слово, прав! Значит, теперь он не усатый, а Петр Первый. Ну ладно, пока!
— Будь здоров! Привет Юле.
— Спасибо. Кстати, она мне напоминала, чтобы я тебя опять к нам в гости пригласил. Обещала, что голубцы еще вкуснее, чем тогда, будут...
Вскоре в дверь постучали, и на пороге появилась Лебедко.
— Можно?
— Входите, входите, Аня.
В кабинет несмело вошла Лебедко, а за нею темноволосая миловидная девушка. Славин пригласил их сесть, и Лебедко, кивнув головой на девушку, сказала:
— Это Лера Сваткова. Мы с ней знакомы давно. Сегодня встретились, и... Ну, Лера, рассказывай...
Сваткова, чуть заикаясь от волнения, заговорила:
— Аня мне рассказала об Ире Лазаркевич. Так вот, со мной могло то же самое случиться. В апреле на танцах в Доме офицеров я познакомилась с этим Жорой.
— А почему вы думаете, что это он? — спросил Славин.
— Он, точно он! Все повадки его, одет так же. Только он тогда в кожаном пальто ходил. На этом пальто хорошо видны перешитые пуговицы, наверное, его раньше носил более худой человек. Он меня несколько раз провожал домой. Как-то мы заговорили об одежде. Собственно, он сам завел разговор на эту тему. На мой вопрос, где он работает, он засмеялся и говорит, что там, где имеются красивые вещи. В этот вечер он мне сказал, что если мне нужна модная одежда и обувь, то он может помочь. Я посоветовалась с мамой и решила купить себе лакированные туфли. Когда я ему сказала об этом, он засмеялся и говорит: «Зачем же из пушки по воробьям стрелять? Спроси у подруг, кому что нужно, бери деньги, подъедем на одну из моих баз и там все возьмем. Я ведь знаю вас, девчат: стоит одной появиться в новых туфлях, как все начнут приставать к тебе, чтобы достала такие же». Не понравился мне тогда этот разговор, и я передумала покупать. Он, наверное, почуял это, мы еще раза два встретились и больше не виделись.
— Вы его еще где-нибудь встречали?
— Видела. Он вместе с каким-то парнем однажды ехал в трамвае. Я вошла в вагон, а они в этот момент проходили мимо, о чем-то разговаривали и весело смеялись. Вышли они из трамвая на Долгобродской. Перешли улицу и пошли в сторону Комаровки. Когда трамвай поехал, то я увидела их снова. Они входили в подъезд большого дома.
— Вы запомнили, в какой подъезд они вошли?
— Да, запомнила. Я могу, если хотите, показать.
— Больше нигде его не встречали?
— Нет.
— А как выглядел его знакомый?
— Я его видела мельком, но если бы встретила, наверняка бы узнала. А вот Жору я запомнила хорошо. Если хотите, могу нарисовать.
— Давайте, — задорно сказал Славин, — попробуйте! Вот вам бумага, карандаш, устраивайтесь поудобнее за столом и начинайте, а мы пока с Аней побеседуем.
Славин сел за стол Подрезова, а Лебедко устроилась напротив. Владимир спросил:
— Аня, как вы думаете, откуда у Ирины оказалось пять тысяч рублей?
— Наверное, родители дали.
— Нет, они видели, что у нее появилось более пяти тысяч рублей, но что это за деньги — не знают. Я вас хочу попросить, Аня, чтобы вы спросили, не давал ли кто-нибудь из девушек Ирине денег для покупки каких-либо вещей.
— Вы считаете, что этот бандит предложил ей купить что-либо?
— Да, считаю.
— Хорошо, я поговорю с девчатами.
— И еще. Постарайтесь найти как можно больше людей, кто знает в лицо Жору, а также тех, кому Ирина могла рассказать о нем.
Скрипнула дверь, и Славин увидел сестру.
— Володя, можно тебя на минутку?
Славин извинился перед девушками и вышел в коридор, а Женя подала ему листок бумаги. Он развернул его и увидел, что это телеграмма. Прочитал и радостно взглянул на сестру:
— Значит, приезжает?
— Да, в семь тридцать утра. Можно я пойду вместе с тобой ее встречать?
— Посмотрим. Ну, а теперь жми домой, сестренка, готовьтесь к встрече, а я пошел работать...
В кабинете Сваткова как раз закончила рисовать.
— Все, готово. Посмотрите!
Лейтенант уже давно заучил приметы Жоры и мысленно представлял его лицо, но когда он взял рисунок, был сильно удивлен: парень выглядел именно так, как он и думал.
— Вы молодчина, Лера. У меня к вам просьба. — Славин подошел к своему столу, выдвинул ящик, отыскал там две первые попавшиеся под руки фотографии молодых мужчин и показал их Сватковой:
— Не могли бы вы нарисовать вот этих?
— Сейчас?
— Ага.
— Если вам надо, то пожалуйста. Давайте еще бумагу.
И девушка взялась за работу. Глядя на фотографии, она быстро нарисовала мужчин. Сходство было поразительным. Славин восхищенно смотрел на готовые рисунки и расхваливал девушку. А та, радостная и несколько смущенная, стояла у стола и не знала, куда деть свои руки.
— Слушайте, Лера, если вдруг мне придется искать человека, которого со слов надо будет нарисовать, я буду обращаться к вам. Как вы на это смотрите?
— Без энтузиазма, — улыбнулась девушка, — но если понадобится, всегда помогу.
— Договорились. На прощание у меня к вам только одна просьба: если увидите Жору или узнаете что-либо о нем, позвоните мне.
Девушки ушли, а Славин направился в дежурную часть.
— Слушай, Степаныч, выручи меня. Пошли свой грузовик за двумя девушками.
— Знаешь, парень, сегодня ты целый день только и возишься с молодыми девушками.
— Я же по делу. Мне надо с ними срочно опознание провести.
— Давай адреса, вижу, что все равно от тебя не отцепишься.
Славин быстро написал адреса Бородько и Марушко, а сам вернулся в кабинет, достал бланки протоколов опознания личности по фотографии и, чтобы меньше терять времени, когда появятся девушки, начал заполнять их.
Через полчаса девушки были доставлены в отделение. Первой Жору опознала Марушко. Владимир положил перед ней три рисунка. Она взглянула на них и сразу ткнула пальцем в тот, где был изображен Жора.
— Вот он! Что, может, уже поймали?
— Пока нет, но поймаем.
Он быстро закончил все формальности и пригласил Бородько. Девушка тоже, не мешкая, уверенно указала на тот же рисунок.
Оформив протокол, Славин обратился к обеим:
— Девушки, посмотрите внимательно на этот рисунок. Может, здесь какой-нибудь детали не хватает?
Девушки долго смотрели, но ничего дополнить не смогли. Славин поблагодарил их и отпустил, а сам снова пошел к старшине.
— Степаныч, как только появится шофер, ты его направь в управление. — Он протянул рисунок, на котором был изображен Жора, старшине. — Там есть дежурный эксперт, пусть он быстро сфотографирует этот рисунок, и фотографии надо сегодня же развезти по всем отделениям. В пояснении надо писать, что этот преступник напал в лесу на гражданку Лазаркевич.
— Слушай, Славин, — возмутился старшина, — ты что, думаешь, мне больше делать нечего и я буду целый день только твои вопросы решать: то девчат привези и отвези их обратно, то теперь в управление машину гони...
— Подожди, Степаныч, — перебил его лейтенант, — привезти девушек — это была моя просьба, а вот что касается рисунка, то это — приказ. И не морщись, сам знаешь, что с такими вещами тянуть нельзя. Он сегодня может попасть в милицию за что-нибудь, и его спокойно отпустят. Ищи тогда ветра в поле. Ясно? — Славин в душе чертыхнулся: «Опять это горчаковское слово». Старшина уже не спорил. Взял рисунок, внимательно посмотрел на него, стараясь запомнить, и ответил:
— Ясно, сделаем...
41
РИТА
Славин, растерянный и счастливый, стоял на перроне и глядел на толпу прибывших и встречающих. Он боялся пропустить Риту. Рядом с букетом цветов стояла Женя. Она тоже напряженно всматривалась в лица девушек, пытаясь по тем чертам, которые она запомнила на фотографии, узнать гостью.
Владимир увидел Риту. В руках у нее было два больших чемодана. Рита смотрела по сторонам и искала его. Владимир бросился к ней. Обнимая Риту, он прошептал ей на ухо:
— Наконец-то. Я так тебя ждал, так ждал!
Подбежала Женя, и девушки обнялись и поцеловались. Чемоданы отдали Володе, а сами шли весь путь впереди. Владимир шел следом и удивлялся, как могла Рита нести такие тяжелые чемоданы, которые ему даже за короткое время руки оторвали. Они сели в трамвай и вскоре были дома.
Анастасия Георгиевна, вытирая счастливые слезы, говорила:
— Как бы мне хотелось, чтобы сейчас здесь был отец!
Когда все сидели за столом, Владимир спросил:
— Рита, а как удалось уговорить начальство отпустить тебя?
— Ой, и не спрашивай! Целую баталию выдержала, но добилась своего. Правда, наш начальник медотдела оказался молодцом. Уговаривал меня остаться, грозил, что не отпустит, а сам писал вышестоящему начальству рапорты с просьбой перевести меня на работу в Минск. Когда я об этом узнала перед отъездом, очень удивилась и растрогалась. Меня перевели сюда, сказали, что место в общежитии дадут.
Владимир поднялся со своего места:
— Вы продолжайте чаевничать, а я — на работу.
— На какую работу? — возмутилась Женя. — Человек только приехал, а ты уже бросаешь его на произвол судьбы.
— Ну, во-первых, не на произвол судьбы, а на попечение родных матери и сестры, а во-вторых, служба есть служба. Тем более, — он, как бы оправдываясь, взглянул на Риту, — у меня действительно неотложное дело, и медлить нельзя.
Рита улыбнулась:
— Ничего мы с ним, товарищи, не сделаем, пусть идет.
Владимир вышел из дому и чуть не бегом направился в отделение, а Сваткова была уже там. Славин извинился за опоздание, и они сразу же направились к тому дому, в подъезд которого входил однажды Жора со своим знакомым.
Девушка уверенно показала на подъезд:
— Вот сюда они вошли.
— Не ошибаетесь?
— Нет, зрительная память у меня хорошая, не знаю почему, но мне хорошо запомнился этот подъезд.
— Хорошо. Спасибо вам, Лера. Вы можете идти, а я побуду немного здесь.
Славин прошел вдоль дома, вошел во двор. Чувствовалось, что жильцы здесь любят порядок. Ровными рядами были высажены деревца, зеленел кустарник, на аккуратных клумбах росли цветы. Как и предполагал Владимир, подъезд, на который указывала ему девушка, был проходным. Значит, Жора вместе с дружком мог войти в него с улицы и выйти во двор. Славин решил посмотреть, нельзя ли через двор пройти в другой. К его огорчению, оказалось, что можно. Двор хотя и был обнесен высоким забором, но в нем было несколько больших дыр, и Жора, если хорошо знает город, мог воспользоваться этим путем.
«Предположим худшее, — думал старший оперуполномоченный, — Жора воспользовался подъездом, чтобы сократить путь. Из этого следует, что он входит в какой-то дом поблизости. Двор граничит с дворами двух домов, расположенных по улице Красной, а там — выход к Пугачевской улице. Но сейчас нужно обследовать этот дом, а точнее квартиры, находящиеся в подъезде. В доме шесть этажей. Надо посмотреть, сколько в подъезде квартир».
Он вернулся к дому и вошел в подъезд. На первом этаже было четыре квартиры. Владимир поднялся на второй этаж — тоже четыре. Получалось, что в подъезде двадцать четыре квартиры.
Славин направился в отделение. Выяснил, кто из участковых уполномоченных обслуживает этот дом, и зашел к Горчакову.
Горчаков был человеком дела. Он выслушал Владимира и сразу же приказал дежурному разыскать лейтенанта Квашу. Кваша в это время оказался в отделении и через несколько минут уже был в кабинете Горчакова.
Участковый был низкого роста, с кривыми ногами, а брюки-галифе и сапоги подчеркивали эти недостатки. Но Квашу это нисколько не огорчало. Он доказывал, что рожден для кавалерии, и требовал от начальства, чтобы за ним обязательно закрепили лошадь. Работал Кваша хорошо.
Горчаков, топорща усы, обошел участкового и, глядя на него сверху, подмигивая Славину, ворчал:
— Распустил ты, Кваша, бандюг у себя на участке, распустил... Да и людей не знаешь... это ясно, что не знаешь...
— Как так, товарищ майор, людей не знаю? — попытался спорить Кваша, но начальник перебил его:
— А ты не спорь, а то в аттестации напишу, что споришь с начальством.
Кваша видел, что начальник в хорошем расположении духа, и, тоже подмигнув Славину, весело возразил:
— Товарищ майор, а я помню, как неделю назад вы, распекая капитана Мальчукова, обещали ему в аттестации написать, что он до такой степени обленился, что даже перестал пререкаться с начальством. Подскажите, Семен Антонович, как мне быть, пререкаться с вами или не пререкаться?
— Я тебе подскажу, я тебе подскажу... — продолжал кружить вокруг подчиненного майор. — Хороши у меня сотруднички: один пытается вспомнить, что когда, где начальник, — он поднял указательный палец, — кому-то сказал, другой дошел до того, что начальника с царем сравнивает.
Славин хмыкнул: «Уже передали!»
— Так это же только внешне, товарищ майор, — оправдывался он.
— А почему внешне? Я не возражал бы на такого человека быть похожим и внутренне.
Он подошел к двухстворчатому шкафу, открыл дверку, на которой было прикреплено зеркало, и, глядя на свое отражение, покручивая ус, самодовольно сказал:
— А что? Действительно похож! Вот если бы вы у меня, черти, так же ловко ловили бандюг, как подмечаете, на кого начальник похож, так я, ей-богу, рад был бы.
— Мы же стараемся, Семен Антонович, — возразил Славин.
Горчаков отошел от шкафа, посмотрел на Славина, на Квашу, сел на стул, который жалобно заскрипел под его многопудовым телом, и потеплевшим голосом сказал:
— Что правда, то правда, вы у меня, ребята, молодцы, стараетесь — это ясно. Ну, а теперь к делу. Тебе, Василий Алексеевич, необходимо оказать помощь Славину. Что делать, он скажет. И я тебя попрошу, не отвлекаясь ни на какие дела, выполнять его указания. Чует мое сердце, что Владимир Михайлович на верном пути стоит, — и, улыбаясь, взглянул на Славина. — В отношении Петра Первого ты здорово подметил. Оказывается, я действительно на него похож. Фигура, глаза, вот только не помню, какого цвета усы у него были.
— Я тоже не помню. Но разгружусь немного и обязательно выясню.
Лицо Горчакова сделалось задумчивым и строгим.
— Нет, браток, до разгрузки еще далеко. Наша с тобой служба такая, что постоянно не будет времени хватать. Всегда нужно будет куда-то спешить, и не всегда спать придется. Но что поделаешь — такая судьба нам досталась! Не иметь покоя ради покоя других. Ну, ладно, братцы, за работу! Идите к себе и думайте, как с тем подъездом разобраться, а у меня через пять минут начнется прием граждан.
Славин пригласил Квашу к себе в кабинет, объяснил, что от него требуется, и посоветовал:
— Начни ты, Василий, с домоуправления. Посмотри, кто прописан в этих квартирах из мужчин в возрасте до тридцати лет, выясни, где и кем работают. Затем мы вместе сделаем обход этих квартир.
Кваша ушел. А Славин направился к дежурному и попросил передать участковому Рогозину, когда тот будет звонить, чтобы он немедленно приезжал в отделение.
Дежурный улыбнулся:
— Считай, что я твое задание выполнил. Иди в четвертый кабинет, там твой Рогозин с задержанным разбирается.
Владимир молча повернулся и направился в четвертый кабинет, который был выделен специально для участковых уполномоченных.
Участок Рогозина находился в зоне Славина. Участковый по заданию оперуполномоченного побеседовал по очереди с теми, кто знал в лицо Жору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Владимир был у себя в кабинете, когда туда заглянул дежурный, тот пожилой старшина, которого все звали Степанычем, и сказал:
— Славин, тебя к телефону дивчина какая-то просит.
— А симпатичная? — весело спросил Подрезов.
— Аж сердце замирает, — улыбнулся Подрезову старшина. — Она сначала тебя спрашивала, а я ей сказал, что тебя нет, и предложил ей Славина. Она помялась немного и согласилась.
В дежурной комнате Владимир взял лежавшую на столе телефонную трубку:
— Славин слушает вас!
Он тут же услышал взволнованный девичий голос:
— Товарищ Славин, здравствуйте! Вас беспокоит Лебедко, подруга Лазаркевич, помните такую?
— Конечно, помню, Аня, здравствуйте! Слушаю вас.
— Знаете, я встретила одну девушку. Она тоже хорошо знает того бандита, и мне кажется, что ее рассказ вас заинтересует.
— Где она?
— Вот, рядом со мной. Дать ей трубку?
— Нет, погодите, как ее фамилия?
— Сваткова.
— Имя, отчество?
— Лера... Валерия Леонидовна.
— Так вот что, Аня, вы молодец, что позвонили! Я вас очень прошу, приезжайте вместе с ней сюда, в отделение.
— Когда, сейчас?
— Конечно, я вас жду.
Было слышно, как Лебедко говорит о предложении Славина Сватковой.
— Хорошо, едем.
Потирая руки, Владимир вернулся в кабинет.
Подрезов спросил:
— Ну, кто там так рвался поговорить?
Славин сообщил о звонке.
— Что ж, дожидайся, а я пошел домой. Сегодня мне наш усатый разрешил побыть вечер с семьей.
— Не усатый, а Петр Первый.
— Почему Петр Первый?
— А ты не обратил внимания, что он очень похож на царя?
— Пожалуй, ты прав. Честное слово, прав! Значит, теперь он не усатый, а Петр Первый. Ну ладно, пока!
— Будь здоров! Привет Юле.
— Спасибо. Кстати, она мне напоминала, чтобы я тебя опять к нам в гости пригласил. Обещала, что голубцы еще вкуснее, чем тогда, будут...
Вскоре в дверь постучали, и на пороге появилась Лебедко.
— Можно?
— Входите, входите, Аня.
В кабинет несмело вошла Лебедко, а за нею темноволосая миловидная девушка. Славин пригласил их сесть, и Лебедко, кивнув головой на девушку, сказала:
— Это Лера Сваткова. Мы с ней знакомы давно. Сегодня встретились, и... Ну, Лера, рассказывай...
Сваткова, чуть заикаясь от волнения, заговорила:
— Аня мне рассказала об Ире Лазаркевич. Так вот, со мной могло то же самое случиться. В апреле на танцах в Доме офицеров я познакомилась с этим Жорой.
— А почему вы думаете, что это он? — спросил Славин.
— Он, точно он! Все повадки его, одет так же. Только он тогда в кожаном пальто ходил. На этом пальто хорошо видны перешитые пуговицы, наверное, его раньше носил более худой человек. Он меня несколько раз провожал домой. Как-то мы заговорили об одежде. Собственно, он сам завел разговор на эту тему. На мой вопрос, где он работает, он засмеялся и говорит, что там, где имеются красивые вещи. В этот вечер он мне сказал, что если мне нужна модная одежда и обувь, то он может помочь. Я посоветовалась с мамой и решила купить себе лакированные туфли. Когда я ему сказала об этом, он засмеялся и говорит: «Зачем же из пушки по воробьям стрелять? Спроси у подруг, кому что нужно, бери деньги, подъедем на одну из моих баз и там все возьмем. Я ведь знаю вас, девчат: стоит одной появиться в новых туфлях, как все начнут приставать к тебе, чтобы достала такие же». Не понравился мне тогда этот разговор, и я передумала покупать. Он, наверное, почуял это, мы еще раза два встретились и больше не виделись.
— Вы его еще где-нибудь встречали?
— Видела. Он вместе с каким-то парнем однажды ехал в трамвае. Я вошла в вагон, а они в этот момент проходили мимо, о чем-то разговаривали и весело смеялись. Вышли они из трамвая на Долгобродской. Перешли улицу и пошли в сторону Комаровки. Когда трамвай поехал, то я увидела их снова. Они входили в подъезд большого дома.
— Вы запомнили, в какой подъезд они вошли?
— Да, запомнила. Я могу, если хотите, показать.
— Больше нигде его не встречали?
— Нет.
— А как выглядел его знакомый?
— Я его видела мельком, но если бы встретила, наверняка бы узнала. А вот Жору я запомнила хорошо. Если хотите, могу нарисовать.
— Давайте, — задорно сказал Славин, — попробуйте! Вот вам бумага, карандаш, устраивайтесь поудобнее за столом и начинайте, а мы пока с Аней побеседуем.
Славин сел за стол Подрезова, а Лебедко устроилась напротив. Владимир спросил:
— Аня, как вы думаете, откуда у Ирины оказалось пять тысяч рублей?
— Наверное, родители дали.
— Нет, они видели, что у нее появилось более пяти тысяч рублей, но что это за деньги — не знают. Я вас хочу попросить, Аня, чтобы вы спросили, не давал ли кто-нибудь из девушек Ирине денег для покупки каких-либо вещей.
— Вы считаете, что этот бандит предложил ей купить что-либо?
— Да, считаю.
— Хорошо, я поговорю с девчатами.
— И еще. Постарайтесь найти как можно больше людей, кто знает в лицо Жору, а также тех, кому Ирина могла рассказать о нем.
Скрипнула дверь, и Славин увидел сестру.
— Володя, можно тебя на минутку?
Славин извинился перед девушками и вышел в коридор, а Женя подала ему листок бумаги. Он развернул его и увидел, что это телеграмма. Прочитал и радостно взглянул на сестру:
— Значит, приезжает?
— Да, в семь тридцать утра. Можно я пойду вместе с тобой ее встречать?
— Посмотрим. Ну, а теперь жми домой, сестренка, готовьтесь к встрече, а я пошел работать...
В кабинете Сваткова как раз закончила рисовать.
— Все, готово. Посмотрите!
Лейтенант уже давно заучил приметы Жоры и мысленно представлял его лицо, но когда он взял рисунок, был сильно удивлен: парень выглядел именно так, как он и думал.
— Вы молодчина, Лера. У меня к вам просьба. — Славин подошел к своему столу, выдвинул ящик, отыскал там две первые попавшиеся под руки фотографии молодых мужчин и показал их Сватковой:
— Не могли бы вы нарисовать вот этих?
— Сейчас?
— Ага.
— Если вам надо, то пожалуйста. Давайте еще бумагу.
И девушка взялась за работу. Глядя на фотографии, она быстро нарисовала мужчин. Сходство было поразительным. Славин восхищенно смотрел на готовые рисунки и расхваливал девушку. А та, радостная и несколько смущенная, стояла у стола и не знала, куда деть свои руки.
— Слушайте, Лера, если вдруг мне придется искать человека, которого со слов надо будет нарисовать, я буду обращаться к вам. Как вы на это смотрите?
— Без энтузиазма, — улыбнулась девушка, — но если понадобится, всегда помогу.
— Договорились. На прощание у меня к вам только одна просьба: если увидите Жору или узнаете что-либо о нем, позвоните мне.
Девушки ушли, а Славин направился в дежурную часть.
— Слушай, Степаныч, выручи меня. Пошли свой грузовик за двумя девушками.
— Знаешь, парень, сегодня ты целый день только и возишься с молодыми девушками.
— Я же по делу. Мне надо с ними срочно опознание провести.
— Давай адреса, вижу, что все равно от тебя не отцепишься.
Славин быстро написал адреса Бородько и Марушко, а сам вернулся в кабинет, достал бланки протоколов опознания личности по фотографии и, чтобы меньше терять времени, когда появятся девушки, начал заполнять их.
Через полчаса девушки были доставлены в отделение. Первой Жору опознала Марушко. Владимир положил перед ней три рисунка. Она взглянула на них и сразу ткнула пальцем в тот, где был изображен Жора.
— Вот он! Что, может, уже поймали?
— Пока нет, но поймаем.
Он быстро закончил все формальности и пригласил Бородько. Девушка тоже, не мешкая, уверенно указала на тот же рисунок.
Оформив протокол, Славин обратился к обеим:
— Девушки, посмотрите внимательно на этот рисунок. Может, здесь какой-нибудь детали не хватает?
Девушки долго смотрели, но ничего дополнить не смогли. Славин поблагодарил их и отпустил, а сам снова пошел к старшине.
— Степаныч, как только появится шофер, ты его направь в управление. — Он протянул рисунок, на котором был изображен Жора, старшине. — Там есть дежурный эксперт, пусть он быстро сфотографирует этот рисунок, и фотографии надо сегодня же развезти по всем отделениям. В пояснении надо писать, что этот преступник напал в лесу на гражданку Лазаркевич.
— Слушай, Славин, — возмутился старшина, — ты что, думаешь, мне больше делать нечего и я буду целый день только твои вопросы решать: то девчат привези и отвези их обратно, то теперь в управление машину гони...
— Подожди, Степаныч, — перебил его лейтенант, — привезти девушек — это была моя просьба, а вот что касается рисунка, то это — приказ. И не морщись, сам знаешь, что с такими вещами тянуть нельзя. Он сегодня может попасть в милицию за что-нибудь, и его спокойно отпустят. Ищи тогда ветра в поле. Ясно? — Славин в душе чертыхнулся: «Опять это горчаковское слово». Старшина уже не спорил. Взял рисунок, внимательно посмотрел на него, стараясь запомнить, и ответил:
— Ясно, сделаем...
41
РИТА
Славин, растерянный и счастливый, стоял на перроне и глядел на толпу прибывших и встречающих. Он боялся пропустить Риту. Рядом с букетом цветов стояла Женя. Она тоже напряженно всматривалась в лица девушек, пытаясь по тем чертам, которые она запомнила на фотографии, узнать гостью.
Владимир увидел Риту. В руках у нее было два больших чемодана. Рита смотрела по сторонам и искала его. Владимир бросился к ней. Обнимая Риту, он прошептал ей на ухо:
— Наконец-то. Я так тебя ждал, так ждал!
Подбежала Женя, и девушки обнялись и поцеловались. Чемоданы отдали Володе, а сами шли весь путь впереди. Владимир шел следом и удивлялся, как могла Рита нести такие тяжелые чемоданы, которые ему даже за короткое время руки оторвали. Они сели в трамвай и вскоре были дома.
Анастасия Георгиевна, вытирая счастливые слезы, говорила:
— Как бы мне хотелось, чтобы сейчас здесь был отец!
Когда все сидели за столом, Владимир спросил:
— Рита, а как удалось уговорить начальство отпустить тебя?
— Ой, и не спрашивай! Целую баталию выдержала, но добилась своего. Правда, наш начальник медотдела оказался молодцом. Уговаривал меня остаться, грозил, что не отпустит, а сам писал вышестоящему начальству рапорты с просьбой перевести меня на работу в Минск. Когда я об этом узнала перед отъездом, очень удивилась и растрогалась. Меня перевели сюда, сказали, что место в общежитии дадут.
Владимир поднялся со своего места:
— Вы продолжайте чаевничать, а я — на работу.
— На какую работу? — возмутилась Женя. — Человек только приехал, а ты уже бросаешь его на произвол судьбы.
— Ну, во-первых, не на произвол судьбы, а на попечение родных матери и сестры, а во-вторых, служба есть служба. Тем более, — он, как бы оправдываясь, взглянул на Риту, — у меня действительно неотложное дело, и медлить нельзя.
Рита улыбнулась:
— Ничего мы с ним, товарищи, не сделаем, пусть идет.
Владимир вышел из дому и чуть не бегом направился в отделение, а Сваткова была уже там. Славин извинился за опоздание, и они сразу же направились к тому дому, в подъезд которого входил однажды Жора со своим знакомым.
Девушка уверенно показала на подъезд:
— Вот сюда они вошли.
— Не ошибаетесь?
— Нет, зрительная память у меня хорошая, не знаю почему, но мне хорошо запомнился этот подъезд.
— Хорошо. Спасибо вам, Лера. Вы можете идти, а я побуду немного здесь.
Славин прошел вдоль дома, вошел во двор. Чувствовалось, что жильцы здесь любят порядок. Ровными рядами были высажены деревца, зеленел кустарник, на аккуратных клумбах росли цветы. Как и предполагал Владимир, подъезд, на который указывала ему девушка, был проходным. Значит, Жора вместе с дружком мог войти в него с улицы и выйти во двор. Славин решил посмотреть, нельзя ли через двор пройти в другой. К его огорчению, оказалось, что можно. Двор хотя и был обнесен высоким забором, но в нем было несколько больших дыр, и Жора, если хорошо знает город, мог воспользоваться этим путем.
«Предположим худшее, — думал старший оперуполномоченный, — Жора воспользовался подъездом, чтобы сократить путь. Из этого следует, что он входит в какой-то дом поблизости. Двор граничит с дворами двух домов, расположенных по улице Красной, а там — выход к Пугачевской улице. Но сейчас нужно обследовать этот дом, а точнее квартиры, находящиеся в подъезде. В доме шесть этажей. Надо посмотреть, сколько в подъезде квартир».
Он вернулся к дому и вошел в подъезд. На первом этаже было четыре квартиры. Владимир поднялся на второй этаж — тоже четыре. Получалось, что в подъезде двадцать четыре квартиры.
Славин направился в отделение. Выяснил, кто из участковых уполномоченных обслуживает этот дом, и зашел к Горчакову.
Горчаков был человеком дела. Он выслушал Владимира и сразу же приказал дежурному разыскать лейтенанта Квашу. Кваша в это время оказался в отделении и через несколько минут уже был в кабинете Горчакова.
Участковый был низкого роста, с кривыми ногами, а брюки-галифе и сапоги подчеркивали эти недостатки. Но Квашу это нисколько не огорчало. Он доказывал, что рожден для кавалерии, и требовал от начальства, чтобы за ним обязательно закрепили лошадь. Работал Кваша хорошо.
Горчаков, топорща усы, обошел участкового и, глядя на него сверху, подмигивая Славину, ворчал:
— Распустил ты, Кваша, бандюг у себя на участке, распустил... Да и людей не знаешь... это ясно, что не знаешь...
— Как так, товарищ майор, людей не знаю? — попытался спорить Кваша, но начальник перебил его:
— А ты не спорь, а то в аттестации напишу, что споришь с начальством.
Кваша видел, что начальник в хорошем расположении духа, и, тоже подмигнув Славину, весело возразил:
— Товарищ майор, а я помню, как неделю назад вы, распекая капитана Мальчукова, обещали ему в аттестации написать, что он до такой степени обленился, что даже перестал пререкаться с начальством. Подскажите, Семен Антонович, как мне быть, пререкаться с вами или не пререкаться?
— Я тебе подскажу, я тебе подскажу... — продолжал кружить вокруг подчиненного майор. — Хороши у меня сотруднички: один пытается вспомнить, что когда, где начальник, — он поднял указательный палец, — кому-то сказал, другой дошел до того, что начальника с царем сравнивает.
Славин хмыкнул: «Уже передали!»
— Так это же только внешне, товарищ майор, — оправдывался он.
— А почему внешне? Я не возражал бы на такого человека быть похожим и внутренне.
Он подошел к двухстворчатому шкафу, открыл дверку, на которой было прикреплено зеркало, и, глядя на свое отражение, покручивая ус, самодовольно сказал:
— А что? Действительно похож! Вот если бы вы у меня, черти, так же ловко ловили бандюг, как подмечаете, на кого начальник похож, так я, ей-богу, рад был бы.
— Мы же стараемся, Семен Антонович, — возразил Славин.
Горчаков отошел от шкафа, посмотрел на Славина, на Квашу, сел на стул, который жалобно заскрипел под его многопудовым телом, и потеплевшим голосом сказал:
— Что правда, то правда, вы у меня, ребята, молодцы, стараетесь — это ясно. Ну, а теперь к делу. Тебе, Василий Алексеевич, необходимо оказать помощь Славину. Что делать, он скажет. И я тебя попрошу, не отвлекаясь ни на какие дела, выполнять его указания. Чует мое сердце, что Владимир Михайлович на верном пути стоит, — и, улыбаясь, взглянул на Славина. — В отношении Петра Первого ты здорово подметил. Оказывается, я действительно на него похож. Фигура, глаза, вот только не помню, какого цвета усы у него были.
— Я тоже не помню. Но разгружусь немного и обязательно выясню.
Лицо Горчакова сделалось задумчивым и строгим.
— Нет, браток, до разгрузки еще далеко. Наша с тобой служба такая, что постоянно не будет времени хватать. Всегда нужно будет куда-то спешить, и не всегда спать придется. Но что поделаешь — такая судьба нам досталась! Не иметь покоя ради покоя других. Ну, ладно, братцы, за работу! Идите к себе и думайте, как с тем подъездом разобраться, а у меня через пять минут начнется прием граждан.
Славин пригласил Квашу к себе в кабинет, объяснил, что от него требуется, и посоветовал:
— Начни ты, Василий, с домоуправления. Посмотри, кто прописан в этих квартирах из мужчин в возрасте до тридцати лет, выясни, где и кем работают. Затем мы вместе сделаем обход этих квартир.
Кваша ушел. А Славин направился к дежурному и попросил передать участковому Рогозину, когда тот будет звонить, чтобы он немедленно приезжал в отделение.
Дежурный улыбнулся:
— Считай, что я твое задание выполнил. Иди в четвертый кабинет, там твой Рогозин с задержанным разбирается.
Владимир молча повернулся и направился в четвертый кабинет, который был выделен специально для участковых уполномоченных.
Участок Рогозина находился в зоне Славина. Участковый по заданию оперуполномоченного побеседовал по очереди с теми, кто знал в лицо Жору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48