000 метров,
намного выше громоздившихся внизу кучевых облаков. Даже на этой высоте на
его пути время от времени попадались участки с повышенной турбулентностью
- напоминание о буре, которая бушевала под облаками. В салоне находился
всего один пассажир - мужчина плотного сложения, лет под пятьдесят,
целиком погруженный в какие-то бумаги.
На секунду Беникоф оторвался от работы, чтобы прихлебнуть пива. Он
увидел, что на его факсе мигает красная лампочка: все новые и новые
сообщения шли по телефонному каналу и записывались в память аппарата. Он
вызвал их на экран и просматривал одно за другим, пока не смог ясно -
слишком ясно! - представить себе подлинные масштабы катастрофы в
лабораториях компании "Мегалоуб". Лампочка продолжала мигать - сообщения
шли и шли, но теперь они его уже больше не интересовали. Это была какая-то
жуткая, невероятная фантастика - и он ничего не мог сделать, пока не
прибудет в Калифорнию. Поэтому он решил вздремнуть.
Любой другой на его месте лишился бы сна на всю ночь и сидел бы,
изнывая от тревоги и перебирая в уме возможные варианты действий. Но
Альфред Дж.Беникоф был не из таких. Он всегда отличался невероятной
практичностью. Тревожиться сейчас - значит попусту терять время. Больше
того, нельзя упускать возможность выспаться: там, на месте, времени на это
может не остаться. Он поправил подушку под головой, опустил спинку кресла,
прикрыл глаза и сразу же заснул. На его загорелом лице появилось выражение
спокойствия, нахмуренный лоб разгладился - теперь он выглядел даже моложе
своих пятидесяти: высокий, крепкий человек с едва намечающейся полнотой,
от которой не помогала никакая диета. В студенческие годы, в Йэльском
университете, он играл в футбол, в нападении, и с тех пор умудрился
сохранить форму. Он был как будто создан для своей работы, при которой
часто приходилось не высыпаться.
Официально должность Беникофа называлась "помощник специального
уполномоченного АНОП", однако это был скорее почетный титул, лишенный
реального смысла, - в сущности, лишь прикрытие для его подлинной
деятельности. На самом деле он был главным специалистом по расследованию
всевозможных деликатных историй в области науки и подчинялся
непосредственно президенту США.
Беникофа привлекали к делу, когда с какой-нибудь исследовательской
программой начинались нелады. Чтобы всегда быть готовым к самому худшему,
он старался по возможности держаться в курсе всех разработок, какие только
шли в стране. В "Мегалоуб" он наведывался так часто, как только мог: столь
обширны и разнообразны были исследования, которые там велись. Однако это
был отчасти только повод для его визитов. Больше всего его интересовали
работы Брайана - он близко познакомился с молодым ученым, который ему
очень нравился. Вот почему его так потряс этот налет.
Он проснулся от воя выпускаемого шасси. Только начинало светать, и
восходящее солнце бросало красные полосы света сквозь иллюминаторы, когда
они заходили на посадку в аэропорту компании "Мегалоуб". Беникоф поспешно
вызвал на экран и просмотрел сообщения, которые пришли, пока он спал.
Некоторые из них содержали уточнения предыдущих, но никакой действительно
новой информации не было.
У трапа его встретил Рохарт, изможденный и небритый: этой ночью ему
крепко досталось. Беникоф с улыбкой пожал ему руку.
- Ну и вид у тебя, Кайл.
- А самочувствие еще хуже. Ты же знаешь, что у нас нет ни одной
ниточки, что все материалы по проекту "ИИ" исчезли, что...
- А как Брайан?
- Жив - больше мне ничего неизвестно. Как только состояние
стабилизировалось и его подключили к аппаратуре реанимации, медицинский
вертолет доставил его в Сан-Диего. Операция шла всю ночь.
- Пойдем выпьем кофе, и ты мне все расскажешь.
Они прошли в столовую для руководящего персонала и налили себе
черного мексиканского кофе. Рохарт сделал большой глоток и продолжал:
- В больнице пришли в ужас, когда увидели, какие обширные у него
повреждения. Они даже послали вертолет за главным хирургом - каким-то
Снэрсбруком.
- Это доктор Эрин Снэрсбрук. В последний раз, когда мы виделись, она
работала в институте Скриппса, в Ла-Хойе. Ты не сможешь передать ей, чтобы
она связалась со мной, когда кончится операция?
Рохарт вынул из кармана радиофон и дал поручение своей секретарше.
- Боюсь, что я о ней никогда не слыхал.
- А надо бы. Она лауреат премии Ласкера по медицине в области
нейрофизиологии и, вполне возможно, лучший нейрохирург в стране. А если ты
поднимешь архивы, то увидишь, что Брайан одно время работал вместе с ней
по своей тематике. Я не знаю подробностей, но только что увидел это в
последнем докладе, который ко мне поступил.
- Если она такой хороший хирург, то, макет быть...
- Если кто-нибудь и способен спасти Брайана, так это она. По крайней
мере, я очень на это надеюсь. Брайан - очевидец всего, что здесь
случилось. Если он выживет, если придет в себя, он может оказаться
единственной нашей путеводной нитью. Потому что до сих пор нет ни
малейшего намека на то, как был устроен этот невероятный налет.
- Мы знаем часть того, что произошло. Я не хотел передавать тебе
подробности по факсу, линия для этого недостаточно защищена. - Рохарт
протянул ему фотографию. - Вот кое-какие остатки - вероятно, это был
компьютер. Сожжен термитом.
- Где это нашли?
- Было закопано в землю позади корпуса охраны. Инженеры говорят, что
компьютер был подключен к системе тревожной сигнализации. Нет никакого
сомнения, что это устройство было запрограммировано на то, чтобы сообщать
на центральный пост охраны ложную информацию.
Беникоф мрачно кивнул:
- Чистая работа. Операторы на центральном посту знают только то, что
показывают их экраны и циферблаты. Снаружи может наступить конец света, но
пока на экране видны луна и звезды, а по звуковому каналу транслируется
лай койотов, дежурный ничего не узнает. Но как же патрули, собаки?
- Ни малейшего намека. Исчезли.
- Как и все оборудование вместе с людьми - кроме Брайана, который
остался в лаборатории? Тут у вас были грубо нарушены все правила
безопасности. В этом мы тоже еще разберемся, но не сейчас. Конюшня
настежь, а ваш ИИ увели...
Зажужжал телефон, и он взял трубку.
- Беникоф слушает. Говорите. - Некоторое время он молча слушал. -
Ладно. Перезванивайте туда каждые двадцать минут или около того. Нужно,
чтобы она обязательно переговорила со мной прежде, чем оттуда уедет. Это
неотложное дело. - Он сунул аппарат в карман. - Доктор Снэрсбрук все еще в
операционной. Я хочу, чтобы ты сейчас провел меня в лабораторию. Мне надо
увидеть все своими глазами. Но сначала расскажи об этой скупке акций в
Японии. Какое отношение она имеет к похищению?
- Время совпадает. Скупка могла быть устроена для того, чтобы
задержать Джей-Джея у себя до тех пор, пока лаборатории не закроются на
ночь.
- Мало вероятно, но я проверю. Идем туда. Но прежде всего я хочу
точно выяснить, кто сейчас тут главный.
Рохарт удивленно поднял брови:
- Боюсь, я не понимаю...
- А ты подумай. Ваш председатель, ваш ведущий ученый и ваш начальник
службы безопасности исчезли. Либо перешли на сторону противника - кто бы
он ни был, - либо их нет в живых.
- Уж не думаешь ли ты...
- Думаю, да и тебе советую подумать. Ваша компания и все ее
исследовательские разработки серьезно скомпрометированы. Мы знаем, что
похищен искусственный интеллект - а что еще? Я намерен предпринять
тщательную проверку всех секретных дел и бумаг. Но прежде я хочу снова
задать вопрос - кто сейчас у вас главный?
- Боюсь, что мне спихнуть не на кого, - ответил Рохарт без малейшего
удовольствия. - Как директор-распорядитель я, видимо, остался старшим по
должности.
- Верно. Так вот, считаешь ли ты, что способен обеспечить продолжение
деятельности компании, в одиночку заниматься всеми делами и в то же время
вести тщательное расследование, какое здесь необходимо?
Прежде чем ответить, Рохарт прихлебнул кофе и вгляделся в лицо
Беникофа, пытаясь понять, куда тот клонит, но прочитать на нем ничего не
смог.
- Ты хочешь, чтобы я сам это сказал, да? Что я могу обеспечить работу
"Мегалоуб", но у меня нет опыта в таких расследованиях, какое здесь нужно,
и оно мне не по зубам?
- Я не хочу, чтобы ты сказал что-нибудь такое, чего сам не думаешь. -
Голос Беникофа был ровен и бесстрастен. Рохарт угрюмо усмехнулся:
- Вас понял. Ты, конечно, сукин сын, но ты прав. Ты согласен взять
расследование на себя? Считай, что это официальная просьба.
- Хорошо. Я просто хотел, чтобы была полная ясность, кто чем
занимается.
- Значит, берешься - договорились? Тогда что мне теперь делать?
- Руководить компанией. И точка. А я займусь всем остальным.
Рохарт тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула.
- Я рад, что ты здесь. Нет, правда.
- Ладно. Теперь пошли в лабораторию.
Дверь в лабораторный корпус теперь была закрыта, и ее охранял рослый,
угрюмый человек. На нем был пиджак, хотя утро выдалось теплое и сухое.
- Документы, - произнес он, неподвижно стоя перед дверью. Бегло
взглянув на удостоверение Рохарта, он подозрительно уставился на Беникофа,
когда тот полез в карман за своим. Увидев голографическую фотографию и
прочитав, кто такой Беникоф, он неохотно буркнул:
- Проходите, сэр. Вторая дверь по коридору. Он ждет вас. Одного.
- Кто?
- Это все, что я уполномочен вам сообщить, сэр, - невозмутимо ответил
охранник.
- Да я тебе и не нужен, - сказал Рохарт. - А у меня прорва дел в
конторе.
- Хорошо.
Беникоф быстро прошел к указанной двери, постучал, потом открыл ее и
вошел.
- Имен не называть, пока дверь открыта. Заходите и закройте за собой
дверь, - сказал человек, сидевший за столом.
Беникоф повиновался, потом снова повернулся к столу и с трудом
преодолел невольное желание вытянуться по стойке "смирно".
- Мне никто не говорил, что вы собираетесь сюда, генерал Шоркт.
Если у Шоркта и было какое-нибудь имя, его никто не знал. Очень может
быть, что и окрестили-то его тоже Генералом.
- Вам необязательно было это знать, Беникоф. Все правильно.
Беникофу уже приходилось работать с генералом, и он знал, что это
человек жесткий, неприятный - но энергичный и деловой. Лицо у него было
морщинистое, как морда старой морской черепахи, да и лет ему было,
вероятно, не меньше. Когда-то в далеком, туманном прошлом он служил
офицером в кавалерии и лишился в бою правой руки. Говорили, что это
случилось в Корее, хотя кое-кто называл и сражение на Марне или битву под
Геттисбергом [сражение на Марне между англо-французскими и германскими
войсками произошло в 1914 г., битва при Геттисберге между армиями Севера и
Юга - во время Гражданской войны в США, в 1863 г.] Когда Беникоф с ним
познакомился, он уже работал в военной разведке на какой-то очень высокой
и очень секретной должности. У него было множество подчиненных, а сам он
не подчинялся никому.
- Вы будете докладывать мне раз в день. Если появится что-то важное,
то чаще. Мой прямой телефон вы знаете. А все данные вводите в компьютер.
Понятно?
- Понятно. Вы уже знаете, что тут дело скверное?
- Знаю, Бен. - Генерал позволил себе на секунду расслабиться и стал
почти похож на человека. На очень усталого человека. Потом на лице у него
снова появилось официальное выражение. - Можете идти.
- Могу я спросить, в каком качестве вы принимаете участие в этой
истории?
- Нет. - Генералу ничего не стоило восстановить против себя кого
угодно. - Сейчас же явитесь к агенту Дэйву Мэньясу. Он руководит группой
расследования из ФБР.
- Хорошо. Я сообщу вам, что они обнаружили.
Мэньяс лихорадочно барабанил по клавиатуре своего портативного
компьютера. Он сидел без пиджака и, хотя кондиционер поддерживал в комнате
приятную прохладу, был весь в поту: его постоянно сжигал какой-то
внутренний огонь. Когда вошел Беникоф, он поднял голову, вытер руку о
штанину и обменялся с ним крепким рукопожатием.
- Рад, что вы здесь. Мне велели подождать с докладом, пока вы не
появитесь.
- Что вы выяснили?
- Это предварительный доклад, учтите. Только то, что мы знаем на
данный момент. Сведения еще поступают. - Беникоф кивнул, и агент нажал
клавишу. - Начнем с этой комнаты. Мы все еще изучаем отпечатки пальцев,
которые тут нашли. Но девяносто девять шансов из ста, что никаких
посторонних отпечатков тут не окажется. Только здешние служащие.
Профессионалы всегда работают в перчатках. Теперь смотрите. Множество
царапин и вмятин на линолеуме. Следы от ручной тележки. По документам
можно приблизительно прикинуть, что отсюда вывезено. Не меньше полутора
тонн оборудования. Чтобы перетаскать это за час, должно было понадобиться
пять-шесть человек.
- Откуда вы взяли эту цифру - час?
- Из документов. Входную дверь отперли Тотт и Бэкуорт. С помощью
личных шифров. С этого момента до того, как все полетело вверх тормашками,
прошел один час двенадцать минут и одиннадцать секунд. Пошли наружу.
Мэньяс вывел Беникофа к парадному входу и указал на черные отметины
на белой бетонной мостовой.
- Следы от покрышек. Грузовик. Видите, вон там он немного заехал на
траву и оставил отпечаток протектора.
- Идентифицировали машину?
- Нет. Но мы над этим работаем. А самописец у въезда на территорию
показывает, что ворота были дважды открыты и закрыты.
Беникоф огляделся вокруг.
- Дайте-ка я попробую подытожить все, что мы знаем. Сразу после того
как в корпус вошли посетители, сигнализация была отключена больше чем на
час. Охранники на центральном посту оказались слепыми и глухими - они
видели только то, что им показывали, и слушали магнитофонную запись. Все
это время охрана вообще не функционировала - значит, можно считать, что
все охранники участвовали в операции. Или были убиты.
- Согласен.
Компьютер загудел, и Мэньяс взглянул на экран.
- Только что идентифицирована капля крови, найденная в трещине пола.
Лаборатория срочно проделала анализ ДНК и получила надежный результат.
Джей-Джей Бэкуорт.
- Мы с ним были хорошими приятелями, - тихо произнес Беникоф после
секундной паузы. - Ну, давайте искать тех, кто его убил. Тех, кого, как мы
теперь знаем, впустили в этот корпус один или несколько сообщников,
которые находились внутри. Они вошли в лабораторию и, судя по состоянию
Брайана, расстреляли всех, кто там был, а потом вывезли все, что имело
отношение к проекту "ИИ". Погрузили на грузовик и уехали. Куда?
- Никуда. - Мэньяс утер потное лицо мокрым насквозь платком и быстро
описал пальцем в воздухе круг. - После наступления темноты здесь, кроме
охранников, обычно никого не бывает. Территорию со всех сторон окружает
голая пустыня - ни жилья, ни ферм поблизости нет. Значит, нет и очевидцев.
Из этой долины ведут только четыре дороги. Все они были перекрыты
полицией, как только началась тревога. Ничего. По ту сторону оцепления
патрулировали вертолеты. Задержали множество туристов и грузовиков с
фруктами. Больше никого. Как только рассвело, мы начали прочесывать
местность в радиусе полутораста километров. Пока никаких результатов.
Беникоф оставался спокоен, но в голосе его прозвучали сердитые ноты:
- Вы хотите сказать, что большой грузовик с тяжелым грузом и не
меньше чем пятью пассажирами вот так взял и исчез? В безлюдной долине,
которая одним концом упирается в пустыню, а другим поднимается в горы так
круто, что на перевал надо ползти на первой передаче?
- Именно так, сэр. Если узнаем что-нибудь еще, сообщим вам первому.
- Буду очень благодарен.
Радиотелефон на поясе у Беникофа зажужжал, он отцепил его и поднес к
губам.
- Это Беникоф. Говорите.
- Вам звонила доктор Снэрсбрук, сэр...
- Соедините меня с ней.
- Простите, сэр, но она повесила трубку. Просила передать, чтобы вы
увиделись с ней как можно скорее в больнице Сан-Диего.
Беникоф снова повесил телефон на пояс и оглянулся на лабораторный
корпус.
- Мне нужны фотокопии всего, что вы обнаружите, - повторяю, всего.
Сообщайте мне свои выводы, но я хочу видеть и все вещественные
доказательства.
- Будет сделано, сэр.
- Как быстрее всего попасть в больницу Сан-Диего?
1 2 3 4 5 6 7 8