Особыми машинами лед был выровнен, отшлифован до блеска и сверкал под лучами заходящего солнца. Сотни буеров с разноцветными парусами мчались по обширной глади залива во всех направлениях. Тут уж не было никакой автоматизации – все зависело от ловкости и сообразительности спортсменов.
Таня со своими друзьями ждала Павла в павильоне на берегу. Большой буер с оранжевыми парусами стоял рядом.
Через минуту они мчались быстрее ветра. Таня управляла буером виртуозно. Она, парус и ветер делали чудеса; наперерез им мчался буер. Казалось, еще миг, и они столкнутся, но прозвучала команда Тани, поворот руля – и их буер изменил направление. Управлять буером на большой скорости было нелегко, но Таня делала это как бы шутя и еще успевала рассказывать Павлу множество интересного, главным образом о море.
Вдоволь накатавшись, вся компания договорилась встретиться в Интернациональном клубе.
…Павел целиком ушел в работу. Все дни он проводил в лаборатории. Перед ним возникали проблемы одна сложнее другой.
Проблемой номер один была почва для будущих островов. Известно, что почва нужна растениям только для двух целей: питания и как среда, в которой растение укрепляется. Но если корневой системе растения дать все необходимое для питания, то почва будет не нужна. В этом случае нужна среда, где бы растение могло закрепиться. Еще в двадцатом веке многие тепличные хозяйства вместо земли использовали простую гальку, поливая ее жидкими питательными веществами. Но в море тяжелые и сыпучие элементы не подходят. Нужно подобрать что-то другое. Следовало учитывать, что у растений самые разнообразные корневые системы, одни развивают длинные и узкие корневища, другие, как например корнеплоды, почти шаровые. Значит, нужно подобрать материал, годный для тех и других. Кроме того, материал должен быть шероховатым, иначе в нем не удержится питательная пленка. А какую «почву» подобрать для древовидных, вроде бананов? У них-то корни крупные. Кроме того, оставлять корни растений после сбора урожая в искусственной почве нельзя. Разлагаясь, они оставляли бы в такой «земле» и вредные вещества, способные понизить урожай. Следовательно, искомая среда должна давать возможность быстрого и легкого очищения от органических остатков. Помимо этих технических проблем, перед Павлом возникли и другие, более важные. О них говорил еще Штамм. Действительно, опыт показывает, что влажный океанический воздух приводит к укрупнению клеток обычных культур и разрыхлению их структуры. Растения становятся больше, но они слабее противостоят внешним механическим воздействиям, например ветру. Отсюда возникал вопрос селекции. Все­ культуры, предназначаемые для островов, должны быть переделаны и приспособлены для новых условий. Раньше Павел, работая систематически, обычно решал один–два вопроса; теперь каждый день приходилось решать десятки задач. Он занимался по 16 часов в сутки, работал с увлечением, забывая о времени и обо всем на свете.
Однажды утром они с Таней поехали в Институт синтетических материалов. Там обсуждался вопрос о технологии массового производства полимеров для изготовления плотов. К этому времени сотрудники института разработали целый комплекс технологических схем. Наилучшей была признана схема Западно-Сибирской Академии наук. Докладывала о них стройная, худенькая девушка-инженер Наташа Эрастова. Павлу было приятно встретиться в этом высоком зале со своей знакомой по Сибири, застенчивой Наташей. Она расхаживала на узком возвышении перед экраном, на котором одна за другой появлялись сложные схемы, то и дело вспыхивал яркий узкий лучик фонарика-указки. Наташа с увлечением говорила:
– Затраты энергии на производство одной тонны полимера ничтожны, основная энергия, как во всяком фотосинтезе, будет возникать из сложных лучей, а само вещество из атмосферы плюс небольшое количество из природных газов или угля…
Наташа любила яркие платья, комбинезоны и плащи, но сейчас была одета в строгий костюм темного цвета, гладко причесана. Пожилые химики внимательно выслушали ее доклад и одобрительно закивали головами. Правда, некоторые из них знали о работах ученых Сибири и до доклада.
После совещания Таня, Наташа и Павел гуляли по залитой солнцем широкой улице, зашли в зимний сад «Золотой Рог».
– Ну что же, Павел, – сказала Таня. – Дело у нас налаживается. Подобраны материалы, созданы планы селекции растений, решены технические проблемы. Можно приступать к завоеванию океана.
– Для эффективной работы аппаратуры нам, очевидно, придется устраиваться где-то в экваториальном поясе или близко к нему… Люблю тепло, – засмеялась Наташа.
– Это серьезно? – спросил Павел.
– Конечно, чем больше солнца, тем больше продукции, и тут уж ничего не поделаешь.
Павел задумался. Из Владивостока он несколько раз говорил с Гердой по телефону, и ему ни разу за время работы не пришлось побывать в Москве. Что же будет дальше?!
Таня будто подслушала его мысли и мягко заговорила:
– Давным-давно, когда женщина была только женой и матерью, она жила в доме своего мужа. Когда муж уходил на войну или в море, она терпеливо дожидалась его. У нее ведь не было никакой специальности и не было никаких интересов, кроме интересов семьи. Но с ростом техники и изменением социальных условий женщина стала работать, и к концу XX века роль женщины в технике, науке и промышленности сравнялась с ролью мужчины. Самые счастливые браки были между людьми одной специальности. С одной стороны, к этому приводило и приводят совместные годы учебы, а с другой – совместная работа. И это мне очень нравится, у людей создаются общие интересы. И я, – за­ключила Таня, – уж если и выйду замуж, то только за океанолога.
– Вы извините меня, Таня, но вы городите чепуху, – возмутилась Наташа. – Люди должны жить вместе только тогда, когда они любят друг друга, и совсем ни при чем здесь работа и учеба. Если мне нравится океанолог, а я химик, то как быть? Да и откуда вы взяли такую статистику?
– Какие страсти таятся в холодной Сибири, – за­смеялась Таня. – А как вы думаете? – обратилась она к Павлу.
– Я думаю, что мне, пожалуй, следует слетать в Москву.
– Вот это правильно! – воскликнула Наташа и уже совсем тихо повторила: – Да, это правильно.
…В тот же вечер Павел оказался в Москве. Герда была дома и, как показалось сначала Павлу, встретила его и радостно, а вместе с тем отчужденно. Она стала еще прекраснее. Ее выступления в театре сопровождались большим успехом. Но, как всегда, ее энергии хватало и на другие дела. Теперь она неожиданно увлеклась астронавтикой.
Природа щедро одарила Герду, но склонности к решению трудных штурманских задач межпланетных полетов у нее не было. Однако в ее рабочей комнате вся стена была заполнена фотографиями внеземных картин. Тут были и снимки Земли с высоты 5 000 километров, и Луны с расстояния в 100 километров, и многое другое. Единственными «земными» были фотографии волевого мужского лица, снятого то в шлеме астронавта, то просто с гладкими, зачесанными назад волосами над высоким лбом и задумчивым взглядом серых глаз.
– Ну, как ты там живешь, – спрашивала Герда, – ты знаешь, я по-прежнему занята 18 часов в сутки. Когда работаешь – сердце молчит, думаешь о том. что делаешь. Ведь жить так интересно! Создаешь столько прекрасного! Но, когда я одна, приходит тоска. Я… я даже плачу. Вот что ты наделал!
Он засмеялся, но вместе с тем ему стало жаль Герду. Во Владивостоке и прекрасный театр, и океан.
Но кто может убедить женщину, что она неправа?..
– Ну что ж, – сказал, наконец, Павел, – чем горше разлука, тем радостнее встреча. Наша любовь с нами…
Утром следующего дня Герда и Павел поехали в Кропоткинский плавательный бассейн. Это старинное сооружение было модернизировано; под прозрачным куполом, перекрывающим весь бассейн, росли кокосовые пальмы, экзотические цветы и действовала установка, имитирующая океанский накат.
– Вот, – смеясь говорила Герда, – зачем придумывать плавающие острова в океане, когда можно сделать кусочек океана в Москве.
– Эх, – в тон ей ответил Павел, – вот этого-то я и не знал. Надо было бы тебя послушать в свое время. Ну, ладно, поверь мне, на одном из островов мы непременно построим театр оперы и балета.
Герда затащила Павла в планетарий. Там они посмотрели объемный фильм об очередном рейсе ракеты, доставившей с Луны груз плутония.
Павлу это было не очень интересно. Он признавал, что все это действительно грандиозно, но он любил растения, а места им в космическом пространстве не нахо­дил. Герду это не на шутку рассердило.
– Как ты можешь так рассуждать! Ведь уже давно ведутся опыты по разведению культурных растений на наших больших спутниках. Астроботаника действительно большая наука, она вышла на широкую дорогу. Вот, Павел, где твое будущее! Бросай ты свои острова. Это, знаешь ли, сделают твоя друзья из Владивостока. Твоя идея хороша, но она слишком приземлена.
– Пусть там делают свое дело, а мы-мы будем украшать нашу планету. Пусть она будет самой красивой во Вселенной и на ней будут жить самые счастливые люди.
– Посмотри кругом, все стремятся увидеть новые планеты, а ты – ты рассуждаешь как в древности хозяин собственного дома. Земля должна быть самой прекрасной – это несомненно, но нужно распространять жизнь и вокруг Земли.
Так они спорили, стараясь разобраться в своем отношении к миру. Но что-то разделяло их, и было ли это «что-то» сильнее их чувства, никто из них не знал.
В один из вечеров, когда Герда была в театре, Павел дома читал новые журналы и натолкнулся на статью, посвященную проблеме полета вокруг Солнца. Статья была обстоятельной. Чувствовалось, что автор глубоко предан своей идее. В начале статьи был помещен портрет автора с надписью: «Астронавт Виктор Орлов». Взглянув на стенку, увешанную фотографиями, Павел убедился, что лицо в журнале и на многочисленных фотографиях в комнате Герды одно и то же.
В этот день Герда пришла домой поздно, усталая. Жаловалась на то, что работы слишком много.
– Видишь ли, – говорила она, – у нас ставится большой балет «Андромеда», консультант которого известный астронавт Орлов. Идут последние репетиции, а его нет. Он готовится к очередному полету. А без него все проходит как-то вяло. Приходится по нескольку раз делать одно и то же. Сам понимаешь, это сильно выма­тывает.
– Зачем вам нужен консультант? Он-то ведь не художник, не танцор и не музыкант? – спросил Павел.
– Ах, как ты не понимаешь! Он создает весь дух представления. Он так хорошо знает, как ведет и как должен вести себя человек в космосе, а ведь мы должны это выразить в танце.
Павлу стоило больших усилий подавить возникшее в душе горькое предчувствие. Разлука приближалась, а он с болью чувствовал, что Герда становится все холоднее к нему.
На четырнадцатый день пребывания в Москве Павел получил сообщение: «Постройка плотов будет производиться в Индонезии. При первой возможности вылетайте в Джакарту через Владивосток».
Глава четвертая
РОЖДЕНИЕ ОСТРОВА
Во Владивостоке была весна. Хотя деревья еще не распустились, но солнце грело жарко. В Институте оке­анологии Павла встретили радостно. Таня с увлечением рассказала ему о планах строительства плотов в Индонезии. Там много солнца, природного газа. Море вблизи берегов спокойно. Плоты сразу выводятся в противоэкваториальное течение и буксируются до избранного места постановки на якорь.
– Сейчас, – добавила Таня, – в Индонезии ведется монтаж аппаратуры и оборудования. Основное сделано B Ангарском промышленном районе, многое делается в самой Индонезии. Там сейчас наводится наша химико-инженерная группа. Возглавляет ее Наташа. Нам нужно немедленно вылетать. Первый плот решено изготовить и вывести в море до начала тайфунов.
Закончив неотложные дела, Павел и Таня вылетели в Джакарту.
Как известно, острова Индонезии покрыты тропическими лесами. Горные склоны страны насчитывают до одиннадцати поясов разнообразной и пышной растительности. Правда, многие участки тропического леса теперь исчезли, уступив место плантациям. Бесконечные рощи кокосовых пальм сменялись рядами кофейных деревьев, банановые искусственные заросли чередовались с насаждениями инжира, корицы и других редких тропических растений. Индонезия, догнав технически другие страны мира, возродила свою национальную самобытность.
Когда Таня и Павел проезжали по улицам Джакарты, им казалось, что они едут через море цветов, среди которого то и дело возникали дивные острова из стекла, алюминия, синтетической черепицы, необыкновенно яр кой и блестящей. Здания не имели таких прямолинейных форм, как в Европе и Америке. Их самобытная национальная архитектура как нельзя лучше гармонировала с окружающей природой. Во всех зданиях города воздух был охлажден и кондиционирован, и поэтому жара переносилась легко даже людьми, не привыкшими к такому климату.
Как ни прекрасна была Джакарта, нашим друзьям не терпелось приступить к делу. На следующее утро они оказались на острове Хальмахера. Там началось строительство гигантских плотов. Этот остров отвечал всем необходимым условиям. Самый крупный из Молукских островов, он лежал под экватором. Солнечной энергии на нем было более чем достаточно. Великолепная закрытая бухта выходила непосредственно в Тихий океан. Она была достаточно велика, чтобы в ней собирать самые большие плоты. На острове имелись практически неисчерпаемые запасы природного газа.
Павлу и Тане отвели небольшой четырехкомнатный домик среди пальмовой рощи. Такие же домики имели все специалисты, приехавшие сюда из Владивостока.
На строительстве почти не было видно людей.
На большой площадке сверкали громадные полупрозрачные спирали зеленоватого цвета, за ними пра­виль­ными рядами располагались молочно-белые металлические сферы, а еще дальше множество высоких колонн, связанных сетью трубопроводов. В спирали поступал воздух и природный газ, и там с помощью катализаторов непрерывно шел процесс фотосинтеза. Вырабатывалось полимерное вещество. После ряда превращений полученное вещество собиралось в подземных резервуарах и оттуда шло по трубам к укладочной машине. Она представляла собой массивное сооружение, плававшее поперек залива. Внешне эта конструкция выглядела как пароход с сильно скощенным бортом. В недрах «парохода» жидкость превращалась в твердую ленту 3-метро­вой толщины, непрерывно сползавшую в воду. Наслаивая такие ленты друг на друга, получали необходимую общую осадку. В продольном направлении ленты соединялись машиной, которая двигалась по краю уже готовой части плиты. Весь процесс был автоматизирован, и поэтому люди сидели только у пультов управления. Каждый день в обширном заливе появлялось по одному квадратному километру плота.
Павел с первого дня углубился в вопросы селекция и гибридизации. Теперь его проект начал принимать вполне осязаемые формы, и это требовало максимального напряжения сил.
Настало время, когда огромный плот занял почти все свободное зеркало воды громадного залива. На плоту создали временные транспортные магистрали, по которым стремительно бегали электрокары. Монтаж оборудования острова производился настолько ритмично и интенсивно, что можно было уже назначить день выхода в океан.
Однажды в жаркое влажное утро главный производитель работ Санчес Монтегью возил Павла на электрокаре по острову и показывал:
– Все инженерные работы по плоту закончены. Здесь, как вы видите, установлены якорные устройства. На каждом конце плота смонтированы мощные закрытые лебедки. Каждый двухсоттонный якорь может быть спущен на любую глубину.
Они проехали в центр острова, где заканчивалось строительство портативной атомной станции.
– Рядом, – объяснял инженер, – уже установлен опреснитель; он, правда, несколько большей мощности, чем это необходимо, но это стандартная модель. Завтра будет поставлен поселок. Теперь осталось только уложить искусственную почву.
Это было то, о чем Павел думал дни и ночи. Искусственная почва для таких культур, как бананы, кофейные и лимонные деревья, представляла собой губчатую, недовольно упругую массу, сбрикетированную в пласты.
На равных расстояниях в пластах были отверстия для центрального корня. Эти рыхлые пласты пере­кры­вались жесткими тонкими листами пластмассы, также имеющими отверстия для деревьев. В этих почвах тяжесть земли заменялась упругостью материала искусственной почвы. Через губчатую массу (здесь следует заметить, что от центрального отверстия боковые корни могли свободно распространяться в радиальном направлении) проходили трубки, по которым прокачивалась питательная смесь, постоянно обволакивающая всю губчатую массу. В этом, собственно, ничего нового не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25