— Лицо молодого человека так и лучилось дружелюбием и радостью.— Кто вы?— Человек, как и вы, синьор, хоть положение мое и не столь блестяще, как ваше.— Бандит?— Фу, синьор Парвизи! Итак, согласны ли вы последовать моему приглашению?Тон всадника изменился, хотя вел он себя по-прежнему весьма корректно.— Нет! Я не один, со мной мой гость, за которого я в ответе.Андреа Парвизи тревожно огляделся. Никого вокруг, только далеко позади по дороге скачет одинокий всадник.— Кучер, гони лошадей во всю прыть! Хлещи их кнутом! — приказал купец.— Очень жаль, но мне не остается ничего другого, как применить силу. Вы сами это выбрали, синьор Парвизи.Молодой человек все с той же иронической улыбкой вытащил из-за кушака пистолет и выстрелил вверх.Карета меж тем приблизилась уже почти к той самой развилке, о которой говорил незнакомец. Из ущелья показались закутанные в плащи фигуры. Всадник прямо с седла перепрыгнул на козлы кареты и вырвал у кучера кнут и вожжи. На полном скаку он завернул упряжку на боковую дорогу, так что карета едва не опрокинулась. Кони помчались по узкому коридору, пробитому в скалах между высящимися слева и справа гранитными стенами. Здесь было уже почти совсем темно.Путники покорились неизбежности.— Не бойтесь, господин де Вермон, — успокаивал француза Парвизи. — С этими людьми можно договориться. Золото и здесь сделает чудо. На нашу жизнь они не посягнут.Де Вермон лишь пренебрежительно пожал плечами. Ему этот налет показался даже чем-то пикантным. Бандиты достаточно умны, чтобы всерьез связываться с французом. Это грозило далеко идущими последствиями.Оба они, и Парвизи и де Вермон, не знали, что и следующий за ними всадник тоже угодил в лапы разбойников.Упряжка неслась, не сбавляя скорости. За окнами кареты стало совсем темно, наступила ночь. Парвизи попытался было поначалу определить по извилинам и поворотам, куда их везут, но вскоре отказался от этого.Вдруг карета резко остановилась. Толчок был столь сильный, что люди попадали с сидений.— Выходите! — послышался жесткий, не допускающий возражений приказ.Чьи-то крепкие руки выволокли пленников из кареты, и не успели они оглянуться, как оказались уже в каком-то доме.— Давай их сюда!Парвизи и де Вермона втолкнули в темную комнату. Захлопнулась дверь. Проскрежетали два засова.Не столь гладко и складно обошлось все с захваченным вместе с ними всадником, крепким, молодым парнем. Еще в пути он пытался разъяснить бандитам, что никакого зла против них и в мыслях не держал, а потому и не понимает, зачем он им понадобился.Он — посыльный одного влиятельного синьора, затевать ссору с которым он им не советовал бы.— Вот как? И кто же этот твой влиятельный синьор?— Синьор Антонио Гравелли, генуэзский банкир.— Ну, ну. А пока иди спокойно, куда тебя ведут, и не терзай себя попусту всякими сомнениями. Хозяину твоему потом все объяснят, и тебе, возможно, помогут наверстать потерянное время. Но говорить об этом пока еще рано.В ответ на это всадник потребовал, чтобы его доставили к их главарю.— Нет, — последовал отказ, — когда будет надо, он сам явится сюда.В руках у парня был готовый к стрельбе пистолет, и схватить его бандиты не отваживались. Да и само появление его было случайным, заранее никак не предусмотренным. Один из друзей сообщил, что сегодня Парвизи поедет в свое имение, и им было велено захватить купца, не причиняя ему однако ни в коем случае никакого ущерба.Как обходиться с посыльным Гравелли, люди Властелина Гор не знали. Во всяком случае, с ним-то уж можно не особенно церемониться. Первым делом, его следовало ссадить с коня. Хотя бы для того, чтобы показать, что здесь командуют бандиты. Ничего с ним не случится, не помять бы только ненароком. Никакого другого начальника над собой, кроме своего собственного, они не признавали, но и затевать свару с Гравелли тоже не хотелось бы. Очень уж он богат и властен. Денег у него — куры не клюют, столько людей нанять может, что и самому Властелину Гор жарко придется.Пока несколько бандитов препирались с ним, двое подкрались сзади. Конь почуял их и забеспокоился. Всадник оглянулся. Зыбкий, неверный свет, какое-то притворное движение там, где никого нет. Но что это? Оттуда скользят две темные человеческие фигуры. Один из этой двойки изготовился уже было к прыжку, но всадник успел поднять оружие и спустить курок. Многократное эхо раскатилось среди гор. Большой беды пуля не натворила. Скользнула по руке разбойника, и только.Несколько капель крови привели людей в неистовство. Со всех сторон навалились они на всадника, стремясь стащить его с лошади.Властелин Гор, как раз подъехавший, чтобы поглядеть на своих пленников, остановился, с интересом наблюдая за схваткой. Атакуемый и впрямь оказался отважным малым и великолепным наездником. Он шпорил коня, то бросая его вперед, то осаживая, заставляя танцевать, вставать на дыбы, брыкаться, и успешно отбивался от превосходящих сил противника.Всего несколько секунд потребовалось главарю бандитов, чтобы оценить обстановку.— Прекратить! — властно крикнул он своим людям.— Вожак! — узнали его разбойники. Атака тотчас угасла.Всадник подъехал ближе.— Кто вы, синьор? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — С чего это вы вздумали чинить зло курьеру Гравелли?«Черт побери, что тут натворили эти мальчишки! — выругался про себя Властелин Гор. — Но теперь уж ничего не поделаешь. Случись все это в другое время, перед банкиром можно было бы вежливо извиниться и разъяснить, что произошло недоразумение. Однако сейчас, как назло, он здесь почти в одно время с Парвизи. Как бы не наделать новых глупостей… Надо же как получилось — ни раньше, ни позже!»— Мои люди поспешили, — извиняющимся тоном сказал бандит.— Гравелли рассердится за опоздание. Я могу не успеть вовремя к месту своего назначения.— Сочувствую вам, но что же теперь делать? Такая неприятность. И все-таки сегодня вам дальше не уехать. В такой темноте вы заблудитесь в горах.— Дайте мне проводника! — потребовал курьер.— Я и сам об этом уже подумал! Разумеется, охотно дам. Только вы, пожалуй, переоцениваете мою власть, приятель. Люди устали и нуждаются в отдыхе. Несколько часов, волей или неволей, вам придется довольствоваться моей компанией. Ну а потом я, конечно же, обязательно выделю одного из моих парней вам в провожатые.— Я в безопасности здесь?— И вы, курьер Гравелли, спрашиваете меня об этом?— Это не гарантия. Я повторяю свой вопрос и жду ясного, однозначного ответа.— Вы свободны и можете беспрепятственно отправляться куда вам угодно, хоть бы и вовсе уехать отсюда, если так уж заблагорассудится. Только я бы вам этого не советовал. Пойдемте!Пока всадник спешивался, мысли бандитского вожака напряженно работали, обгоняя одна другую.— Паоло! — позвал он.Из круга приятелей вышел бандит, направившийся к дому следом за Властелином Гор и всадником.— Пожалуйста, сюда, — пригласил вожак посланца Гравелли, первым входя в помещение.Комната была без всяких украшений, скромно обставленная, как это принято в домах итальянских крестьян.— Глупая история с нами обоими приключилась, — обратился вожак к гостю, усадив его за стол, — но я постараюсь немедленно все уладить.Он перевел взгляд на Паоло:— Как тебя угораздило схватить этого молодого человека? Ведь он курьер нашего друга Гравелли. Эх, и надавал бы я тебе затрещин, глупая башка!Обруганный только поджал губы. Похоже, вожак не знает, что парень еще в дороге назвал имя банкира. Только ведь и он, Паоло, не школьник и не позволит отчитывать себя, как мальчишку.— Он увязался за каретой. Что мне было делать? От него ведь по всей округе пошли бы слухи о нашем налете.— Ты должен выполнять мои приказы, и больше ничего! Я — голова, а ты — кулак.Паоло оторопел от столь очевидной глупости своего главаря и от его тона, столь необычного в общении Властелина Гор со своими людьми.— Что ты торчишь здесь разинув рот? Вон!Разбойник кипел от ярости и готов уже был взорваться, однако предостерегающий взгляд вожака сдержал его порыв. Он молча повернулся и шагнул к двери, но у самого порога его окликнули:— Стой! Раз уж ты здесь, принеси вина. Большой кувшин для нашего друга, в знак извинения за страх и в возмещение потерянного им времени. Доброго кьянти, самого старого! Ну а мне пока только стаканчик. Мне еще предстоит заниматься с нашими пленниками. Итак, я сказал, самого выдержанного! А после — сытный ужин. А теперь проваливай!Паоло исчез за дверью. При упоминании о вине гневные морщины на его лице разгладились. Полученная взбучка вмиг позабылась.— Вот видите, дорогой мой молодой друг, просто беда с ними, да и только! Любой приказ приходится повторять по нескольку раз, а не то черт знает что натворят, — сыпал словами Властелин Гор. — Но уж коли вам, хоть и не по доброй воле и уж вовсе незаслуженно, приходится все же задержаться у нас на несколько часов, то надеюсь, вы не будете возражать против моих распоряжений, не так ли? Это радует меня. И не сомневайтесь, я заступлюсь за вас перед Гравелли.Вошел Паоло с вином.— Когда я смогу отправиться в путь? — спросил всадник.— Около полуночи, если вам угодно. Но я бы советовал вам все же дождаться восхода солнца. Ведь выезжать с рассветом куда лучше.— Еще бы! — кивнул всадник.— Давайте-ка для начала выпьем. Вы — наш гость. Мы в вашем полном распоряжении.— Ваш гость? Гм-м-м… Почему же вы не снимаете свою маску?— Черт побери, приятель! Вас бы да в наши ряды! — Главарь бандитов звонко рассмеялся, но тут же снова стал серьезным и продолжал: — Это наш основной закон — не показывать лицо никому, кто не поклялся в верности нам. И имена, которые вы здесь слышите, тоже не наши подлинные. Пренебреги мы хоть раз осторожностью, и я не поручусь за нашу безопасность. Прошу извинить меня, но надеюсь, что вы отнесетесь к этому с пониманием. Итак, ваше здоровье!— Будь я проклят, вот это винцо! — Гонец ухмыльнулся и тут же сделал второй, куда более емкий глоток. — Где вы его раздобыли?— Коммерческая тайна, мой милый.— Разумеется. О таком великолепном источнике первому встречному рассказывать просто грешно. Особенно потому, что обошлось это винцо, как я понимаю, не так уж дорого. Я не ошибся?— Пожалуй, и впрямь недорого, однако и небезопасно.— Послушайте, а вы не выдадите меня хозяину, если я сегодня не уеду?Всадник зевнул и с вожделением покосился на кровать.— Не сомневайтесь, приятель, Гравелли ничего не узнает.Слова вожака долетали до парня откуда-то издалека; он не понимал их больше, он спал, уронив голову на стол.— Старое кьянти, мой дорогой! — ухмыльнулся Властелин Гор. — А ну, отдай-ка мне эту штуковину, а не то пальнешь еще ненароком, — добавил он, вытаскивая у спящего из-за кушака пистолет.Затем он подошел к двери и крикнул:— Джузеппе!Из другой комнаты высунулась голова старого разбойника.— Что случилось? — проворчал он.— Пойди сюда. Есть дело для тебя.Старик прошаркал поближе.— Обыщи его. — Главарь указал на спящего. — Он скачет по поручению Гравелли и определенно имеет при себе какие-нибудь бумаги. Мне хотелось бы взглянуть на них.— Если они не в его желудке, то скоро вы будете держать их в руках.Гибкие пальцы бандита ловко ощупали курьера. Главарь с интересом смотрел на его работу. Он видел узкие, заботливо ухоженные руки своего сподвижника, столь не подходящие к его звероватой внешности.— Не похоже, чтобы что-то важное: очень уж недалеко запрятал, — объявил вскоре Джузеппе. — Вот он пакетик-то, на груди.— Дай сюда!— Он запечатан.— Ну, для тебя это пустяки. Открывай!Прошло еще некоторое время. Специалистом своего дела Джузеппе был незаурядным, и влезть в любой пакет для него особых трудностей не составляло. Частенько за свою долгую жизнь случалось ему вскрывать чужие письма и снова запечатывать их так, что комар носа не подточит.— В самом деле всего лишь частное письмо, — сказал вожак, пробежав глазами по строчкам. — Для нас — ничего.— Запечатывать?— Не сейчас, позже. А ну-ка, прочти ты, Джузеппе. Не вычитаешь ли чего среди строк.— Мне тоже кажется, что письмо какое-то пустое, — подтвердил старик, просмотрев текст.— Агостино Гравелли — хитрая лисица. Не вредно бы еще разок поподробнее разобраться с этим безобидным письмецом. Я, пожалуй, займусь этим, а потом снова позову тебя. А теперь помоги мне уложить этого соню на кровать. Ужин пусть принесут. Снотворный напиток действует не очень долго, и когда парень проснется и увидит стоящую перед ним еду, то решит, что просто заснул от переутомления.— Что делать с выдержанным кьянти?— Вылей обратно. А ему принеси столько же безвредного.Отдав необходимые распоряжения и убедившись, что никто ему не помешает, Властелин Гор снова достал из пакета письмо Гравелли и принялся внимательно, слово за словом, перечитывать его. Читал он вслух, негромко и внятно, тщетно пытаясь уловить за банальными фразами какой-то скрытый смысл. Банкир писал сыну в Вену, и писал именно так, как пишут обычно любящие отцы своим чадам на чужбину Заканчивалось письмо несколькими деловыми советами, как и с чем половчее управиться. Совершенно безобидное послание.И все же главаря не покидала мысль, что с письмом этим не все так просто. Не стали бы по пустякам гонять курьера из Генуи в Вену. Может, Парвизи сумеет помочь хоть немного разобраться, что к чему? И вообще, самое время позаботиться об их пленниках.Властелин Гор машинально вытащил из кармана черную маску, которую снял, когда снотворное зелье свалило с ног всадника, и принялся натягивать ее на лицо. Привычные пальцы сами затянули узлы на завязках, и лишь тогда он заметил наконец, что произошло, рассмеялся и снял маску.В темной комнате, куда заперли Парвизи и де Вермона, передвигаться им пришлось ощупью. Они по очереди наткнулись на стул, на стол, на деревянный топчан. Других ориентиров в комнате, похоже, не имелось. Генуэзец уступил французу топчан, сам же сел на стул. Оба молчали. Кто знает, а вдруг за дверью подслушивают? За жизнь они не опасались. Парвизи был уверен, что за выкуп, пусть даже и очень высокий (бандиты знали, кого захватили!), его отпустят; де Вермон полагался на свое французское гражданство.Проскрежетали засовы, дверь отворилась. С трехрожковым шандалом в руке в комнату вошел Властелин Гор.Пленники зажмурились от яркого света. Парвизи поднялся со своего стула. Француз же лишь слегка привстал, с интересом глядя на вошедшего. Бандит поднес подсвечник к лицу.— Джакомо, ты! Как ты сюда попал?Купец подался было к вожаку, но вдруг остановился.— Постой-постой, да уж не ты ли этот самый Властелин Гор?Голос Парвизи, зазвеневший радостью от встречи с лучшим другом, внезапно потускнел. В нем остался только страх.— Да, это я, Андреа.О Боже, его старинный друг, чьи ум, знания и сноровка сулили такие большие надежды, унизился до разбоя!— Я потрясен, — тяжело вздохнул Парвизи. — Почему ты не пришел ко мне, Джакомо? Неужели ты думал, что я укажу на дверь товарищу своих детских лет, соученику в школе и самому задушевному другу, если ему понадобится помощь? Ты ведь не можешь не знать, что я никогда не поступил бы так. Неужели ты никогда не думал о том, что для меня было бы счастьем помочь тебе, хоть чем-то отблагодарить тебя за то, что ты для меня значил? А теперь? Ужасно!— Оставь, Андреа! Сегодня я счастлив, что ты здесь, у меня, — улыбаясь, приостановил купца Властелин Гор.— Почему ты столько лет не появлялся в городе? Разве ты не знал, что я живу богато? Говори же! Неужели ты не чувствуешь, как глубоко взволновало меня твое превращение в преступника?— Я знал об этом, дорогой друг. Но у меня постоянно не хватало времени.— Ты так сильно занят делами?— В мире так много скверного.На де Вермона эти слова разбойника произвели столь сильное впечатление, что он громко расхохотался и, чуть отдышавшись, обратился к другу Парвизи:— Извините, такие слова из ваших уст — это же смешно! Я полагаю, если стоит уж называть что-либо скверным, так это в первую очередь — ваше ремесло.Властелин Гор не откликнулся на эту реплику.— Не хочешь ли ты для начала представить меня своему спутнику? Когда названы имена, легче разговаривать, — попросил он друга.— Да, да, — только и мог произнести купец. Как же, черт побери, ему теперь вести себя? Единственный его лучший друг — разбойник, не постеснявшийся даже поднять руку на сотоварища своей юности. А теперь еще и разыгрывает какой-то спектакль, требуя формального представления!— Джакомо, уйдет отсюда! — увещевал он Властелина Гор. — Оставь все это, прими мою помощь. Все позабудется. Ты добьешься высоких чинов, как тебе всегда предрекали, займешь достойное место на дипломатической службе. Мое влияние тому порукой.— Детская твоя головушка, Андреа!Джакомо радовался: разговор получался, хотя он мог бы повести его и совсем по-иному. Он снял шляпу и с достоинством поклонился французу.«Не растерял еще хорошие манеры среди своих разбойников!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40