– Ты просто не представляешь, что этот доктор еще сказал Джорджу – что кайзер, как и Леонидас, родился с кривой шеей, но его умудрились выпрямить! А теперь у него семеро здоровых детишек – правда, все как один немцы – и это доказывает, что проблем с детьми быть не может. Только не рассказывай этого никому, дорогая – мы же не хотим, чтобы вокруг думали, что Леонидас оказался в положении этого немца? – она опустилась в кресло с удовлетворенной улыбкой. – Как только Леонидас вернется домой, ты сообщишь ему хорошие новости.
Я не могла поверить – это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Позже, когда я снова пошла в село, я встретилась на улице с доктором Маттеусом.
– Можно мне... можно мне кое-что обсудиль вами? – устремилась я к нему.
– Разумеется, леди Ворминстер – когда мне зайти к вам? – наверное, он заметил разочарование на моем лице, потому что добавил: – Или вы предпочтете пойти со мной в приемную? Я как раз возвращался домой.
Когда я села у него в кабинете, он спросил:
– Так чем я могу быть полезен? Какие-нибудь хорошие новости?
– Нет... я... дело в том, что... – я запнулась, покраснев. Доктор Маттеус просто сидел и ждал, но выглядел таким доброжелательным, что я наконец, решилась рассказать ему о словах леди Бартон. Закончив рассказ, я спросила: – Так он прав, знакомый сэра Джорджа?
– Почти наверняка, по-моему, – улыбнулся он.
Я разрыдалась. Доктор Маттеус пошел и принес мне бренди.
– Леди Ворминстер, я не представляю, почему ваш муж верит в такое, – сказал он, когда я выпила бренди. – Если бы он только доверился мне... хотя глупо на это надеяться – он из тех людей, кто не доверяет никому, кроме вас, конечно. Но, скажу со всей искренностью, если бы он спросил меня об этом двадцать лет назад, я дал бы ему такой же совет, хотя тогда, учитывая обстоятельства его рождения, я говорил бы об этом с меньшей уверенностью. Но даже если есть какая-то вероятность искривления, сейчас она исправляется упражнениями в детском возрасте, – он наклонился и взял Розу за подбородок. – Но вот перед нами прекрасный пример, что об этом можно не беспокоиться. Я уверен, ее вид убедит лорда Ворминстера, что он способен иметь и другого здорового ребенка, – он взглянул на меня и увидел выражение моего лица. – Поздновато, да? Но он не поверил бы мне после того, как его предала одна особа.
Я ничего не могла ответить – я чувствовала себя такой виноватой, испугавшись, что нечаянно выдала тайну рождения Фрэнка.
– Не расстраивайтесь, леди Ворминстер, – ласково сказал доктор Маттеус. – Я уже понимал, что вероятно, так и есть. Я знаком с менделизмом, который указывает, что некоторые особенности наследуются реже остальных. В любом случае, упомянутая особа уже мертва.
– Но ее сын жив, – прошептала я.
– Доктора не выдают тайн, – еще ласковее сказал он.
– Но леди Бартон, сэр Джордж...
– Я уверен, что сэр Джордж не называл имен, когда советовался со своим знакомым – британский правящий класс знает, как вести себя с простыми людьми. Подозреваю, что леди Бартон с сыном сами знают об этом лет двадцать, не меньше. Они же давно знакомы с вашим мужем. – Я вспомнила твердое высказывание леди Бартон: «Ему пора иметь сына», и поняла, что доктор Маттеус был прав. Он все еще убеждал меня: – Кроме того, сложение вашего мужа почти наверняка не передается по наследству, поэтому неважно, скольких здоровых детей мы предъявим в доказательство – двоих или одного. Если хотите, то можете сказать Ворминстеру, что я сделал эти предположения позже. Кстати, может быть, вы захотите, чтобы я проконсультировался с кем-нибудь еще?
– Пожалуйста... и спасибо за вашу доброту. Несколько дней спустя доктор Маттеус сообщил мне результаты запроса – они оказались в точности такими, как он предсказывал.
– Итак, в следующем письме к мужу вы можете сообщить, что зачатия можно больше не опасаться.
Конечно, я не написала об этом Лео – объяснение могло оказаться трудным. Он мог бы рассердиться, если бы подумал, что я выдала тайну его первой жены. Однако я была уверена, что доктор Маттеус прав, утверждая, что леди Бартон знает о ней, как и мистер Селби, – а сколько еще людей подозревали правду! Деревенские жители постоянно отзывались с одобрением о цвете волос Розы: «Какие славные кудряшки – точь в точь как у его светлости». Я молилась, чтобы Фрэнк никогда не узнал об этом. Но он наследовал Пеннингс, а Лео почти не бывал там – значит, все будет в порядке. А я тем временем дам Лео сына для Истона.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31