Иди к себе. Обсудим все позже.Девушка отдала тетке телеграмму и чинно вышла за дверь, но, едва ступив в коридор, побежала, а у себя в спальне кинулась на постель и уставилась в потолок полными слез глазами.Почему отец допустил, чтобы ее оторвали от всего любимого и привычного? Прежде он утверждал, что для блага Силии нужно отправить ее из родного гнезда в холодное и чопорное английское общество, где все скрывают свои чувства!Ради отца она всегда следовала советам тетки.Но отец не приехал, чтобы похвалить ее. Он умер в одном из своих загадочных путешествий. И, ничего не объяснив, распорядился дальнейшей жизнью Силии: передал ее из одних близких рук в другие — до совершеннолетия.А что будет, когда ей исполнится двадцать один год? Может, отец оставил другие распоряжения, о которых она еще не знает?«Ах, Рональд, Рональд! Где ты? Почему мы не сбежали вместе, когда ты приезжал в прошлый раз?»Нет, нельзя противиться законам и восставать против условностей. Женщины считались собственностью мужчин и помалкивали.Но не все мирились с таким положением вещей…Силия внезапно села и смахнула слезы, вспомнив о тете Уилхелмине. Если все, что рассказывала о ней Гертруда, правда…«Новая опекунша — настоящая леди, — сообщила Силии Гертруда. — Однако… овдовев, она стала попирать приличия». Гертруда произнесла это с презрением, а в Силии пробудился интерес к Уилхелмине. Быть может, выбор отца не так уж плох?Что ж, изменить ей ничего не удастся, значит, придется скрывать свои мысли и чувства до тех самых пор, пока за ней не приедет Рональд.Силия решила исполнить дочерний долг — сделать так, как пожелал Ричард.Рональд отнесся бы к этому с уважением, ибо знал, что такое долг.Придя к мысли, что тетя Уилхелмина — не совсем такая, как другие, девушка приободрилась, переоделась к ужину и уже с нетерпением ожидала встречи с сестрой отца.Встреча удивила Силию. Тетя Уилхелмина оказалась очень высокой, элегантной женщиной лет тридцати пяти, а вовсе не пожилой дамой.Светло-каштановые волосы Уилхелмины были уложены в высокую прическу, глаза, похожие на топазы, сияли, профиль казался совершенным. Прямо картинка из журнала! Холодная, красивая, она держалась спокойно и независимо.Так вот какова любимая сестра отца!Гертруда суетилась и слишком много говорила, ибо ощущала пренебрежение гостьи, но не хотела нарушать долг и приличия.— Уилхелмина!.. — Гертруда протянула гостье руку.Та едва коснулась ее.— Зовите меня Уили. — Гостья обратилась к девушке: — Я мечтала о встрече с тобой, Силия.Голос Уилхелмины звучал так тепло и дружелюбно, что сердце девушки дрогнуло.— Рада, что вы приехали. — Сказав это, Силия испугалась, что обидела Гертруду.— Конечно, — вставила та. — Мы все рады вам. Поскольку теперь вы опекунша Силии, нам следует обсудить ее будущее.— О да, я и собиралась рассказать о своих планах. Свой долг я выполню добросовестно, в соответствии с волей покойного брата.— Счастлива слышать это. Прошу вас в гостиную. Нет-нет, Силия, не ты — только твоя тетя и я. Нам многое предстоит обсудить. Я тебя позову, когда мы примем решение.Силия промолчала, заметив, что Уили слегка покачала своей изящной головкой.— Отправляйся к себе, — распорядилась Гертруда.Силия медленно пошла наверх, надеясь вернуться и приникнуть к замочной скважине.Уили последовала за Гертрудой и опустилась на диван у камина.— Не выпить ли нам чаю? — Эти слова прозвучали так, словно хозяйкой в доме была Уили.— Сейчас позвоню. — Изумленная Гертруда дернула за шнурок.Когда подали чай, гостья разлила его, предложила Гертруде чашку и грациозно взяла свою.— Прекрасный сервиз. — Уили поставила чашку. — А теперь позвольте рассказать о моих планах. Уверена, дорогая Гертруда, вы обрадуетесь, узнав, что я намерена отправиться с Силией в Лондон и начать вывозить ее в свет. — Голос ее звучал непринужденно, но вместе с тем дерзко. Уили не сомневалась, что Силия подслушивает у двери.Гертруда со стуком опустила чашку на блюдце, однако на сей раз сумела обуздать себя.— Мой дорогой брат Ричард, — продолжала Уили, — оставил мне значительную сумму, и я одену Силию как принцессу.Гертруда хранила молчание.— Мы едем в Лондон завтра же — времени мало, а сделать предстоит очень многое, — заключила Уилхелмина.Гертруда вскочила, едва сдерживая гнев:— Я не позволю!— Прошу прощения… Не хотите ли еще чаю, Гертруда? — Уили показалось, что жена викария вот-вот швырнет в нее чашку.Еще бы! Вспомнила, что она хозяйка и опекунша! Сейчас начнет разглагольствовать 6 долге и приличиях:— Я не позволю, чтобы добрую христианку тащили в злачные места Лондона и выставляли напоказ блудливому столичному обществу!— О! Не беспокойтесь, ибо ничего подобного я делать не намерена.— Учтите, я старалась воспитывать Силию в смирении и благочестии и отвратить от того варварского образа жизни, который она вела в доме вашего брата. Никак не ожидала, что Ричард доверит девочку… вам.— А чего же вы ожидали? У Силии будет дом, ее обеспечат всем необходимым. Она войдет в светское общество, сделает блестящую партию. Признаюсь по опыту: это имеет смысл, ибо после смерти богатого мужа остается куча денег, а вдова испытывает восхитительное чувство свободы. Силия наверняка оценит это, особенно если ей, как и мне, удастся так же удачно выйти замуж.— Я не желаю более слушать ваши безнравственные речи и сделаю все, чтобы опротестовать завещание Ричарда! — почти выкрикнула шокированная Гертруда.— Не стоит труда. Мы завтра же уедем и никогда больше не побеспокоим вас.— Не побеспокоите? — фыркнула Гертруда. — Да ведь вы завлечете девочку в обитель греха, хотя знаете о ее прошлом и о прошлом ее матери! Ничуть не удивлюсь, если Силия вернется сюда опороченной. Но, как добрая христианка, знающая свой долг, я приму ее.Направившись к двери, Гертруда не расслышала легкий шорох, но Уилхелмина поняла, что Силия успела убежать.Дверь с шумом захлопнулась. Уилхелмина налила себе чаю и начала ждать.Наконец дверь скрипнула, и Уилхелмина, увидев Силию, протянула к ней руки. Девушка бросилась к тетке и опустилась на колени возле нее.— О, тетя Уили, это было великолепно! И как вам удалось дать ей такой отпор?Уилхелмина погладила прекрасные волосы племянницы.— Это было несложно. А мы с тобой уживемся — уверена потому, что знаю твою историю. Я ненавижу соблюдать правила и приличия так же, как ты, если ты пошла в своих родителей.Силии казалось, будто мир перевернулся. Ее переполняла радость и одолевали опасения. Она мечтала уехать с тетей Уили, но боялась, что Гертруда удержит ее.Та присоединилась к ним во время обеда, поскольку этого требовали приличия.— Полагаю, вы все же не собираетесь оспаривать завещание брата? — осведомилась Уилхелмина.— А что мне помешает? — возразила Гертруда. — Семья Силии здесь — мы приютили ее. И когда Ричард сложил с себя всякую ответственность за девочку, постарались дать ей хорошее образование и привить ей высокую мораль.— Вам не удастся аннулировать завещание Ричарда, — заметила Уили. — На судебные издержки уйдет такая сумма, какой вы не располагаете. Неужели залезете в долги, Гертруда? Надеюсь, одумаетесь. Все бумаги в порядке, так что наживете себе лишь массу хлопот.Гнев в глазах Гертруды затух и сменился ненавистью.Викарий отрешенно молчал.— В городе у меня прекрасный дом, — обронила Уили за супом. — Множество слуг. Конечно, Силия, для тебя придется нанять еще одну горничную и лакея, — добавила она специально для Гертруды. — Карета всегда к нашим услугам. Комнату можешь обставить по собственному вкусу.— Разврат! — Гертруда покрутила в руке нож, словно желая разделаться с соблазнительницей.— Уверена, и твой отец хотел бы этого. — На лице Уили заиграла улыбка. — По воскресеньям, конечно, будем ходить в церковь — мы не забываем о душе, живя в городе. Приехав, успеем подготовиться к сезону. С твоим гардеробом у меня связаны грандиозные замыслы…— Мне дурно! — Гертруда, поднявшись, чуть не опрокинула стул. Она не могла смириться с мыслью, что на Силию будут потрачены такие огромные деньги — комната, горничная, платья… Варварская расточительность! У Силии закружится голова, и она забудет обо всем, чему учила ее Гертруда.«Ну нет, — злобно подумала она, решив остаться в столовой, — девочка не забудет того, чему ее учили под этим кровом». Видя, что гостья и племянница обмениваются радостными взглядами, Гертруда окончательно потеряла аппетит.Силия же понимала, что Гертруда не сдалась…На следующее утро дядя Тео вручил Силии Библию в кожаном переплете с подчеркнутыми местами и соответствующей случаю надписью, а также тонкий томик своих проповедей, изданный за собственный счет.— Я спокойнее перенесу твой отъезд, зная, что ты будешь обращаться к этим книгам всякий раз, когда у тебя возникнут сложные вопросы. — Его голос звучал мягко, а в глазах застыла печаль.Силия от души поблагодарила дядю. Она и в самом деле собиралась читать Библию. Тут вошла Гертруда и наставительно заявила, что поскольку Силию воспитали как леди, она не должна поддаваться соблазнам презренного общества.— Но, тетя, — возразила девушка, — если меня научили правилам хорошего тона, отчего я должна бояться предстать перед светскими людьми?— Ради всего святого, Силия, ты же прекрасно понимаешь, что я имею в виду! В так называемом свете встречается множество беспутных особ — например, обитатели из Мальборо-Хауса Мальборо-Хаус — бывшая резиденция членов королевской семьи. — Здесь и далее примеч. пер.

или эта американка Дженни Черчилль — близкая подруга принца Уэльского Принц Уэльский — титул наследника престола, старшего сына монарха.

и твоей новой опекунши. Едва ли ты понимаешь, что тебя подстерегает, но надеюсь, будешь твердо придерживаться принципов морали, привитых тебе в этом доме. Мы будем молиться за тебя, Силия, и помни: если тебе понадобится поддержка, ты всегда можешь обратиться к нам за советом и наставлением. И умоляю, не позволяй никому вскружить тебе голову. Тебя ждут серьезные испытания, особенно в свете… в свете… Впрочем, не важно. За тобой ухаживает, милый, воспитанный молодой человек, он хочет жениться на тебе, и уверена, ты оправдаешь его доверие.— Спасибо, тетя!.. — Сердце Силии учащенно забилось.Рональд! О Боже, она почти забыла о нем! А ведь следовало сразу написать и все рассказать ему про завещание, объяснить, почему она уезжает с тетей Уили, дать новый адрес в Лондоне.Сейчас Силия хотела одного — вернуться на Цейлон и стать невестой, а потом женой Рональда, чайного плантатора. Глава 3 Едва они прибыли в Лондон и Силия приступила к «обучению», как называла это тетя Уили, девушка обнаружила, что у нее совсем нет времени, во всяком случае, для себя.Предстояло многое усвоить: здесь придерживались особого этикета и особой моды.Силия брала уроки танцев, изучала этикет, ей объяснили, как надо флиртовать.— С этим нетрудно справиться. — Уили улыбнулась. — Старайся не думать, как ты при этом выглядишь. Потренируйся несколько минут перед зеркалом, но при этом размышляй о чем-нибудь другом. Вот я поступала так: представила себе, что все это глупая игра, и решила быть выше условностей. Но сказала себе: если научусь играть по правилам, смогу делать все, что захочу.Конечно, ты не захочешь прослыть чудачкой и провалить свой первый сезон. А время проявить индивидуальность еще придет — это я тебе обещаю.А теперь нам следует выполнить последние желания твоего отца. Он мечтал, чтобы ты познавала мир и расширяла свой кругозор. Даже специально написал мне об этом.— Написал вам? — Силия, грациозно взмахнув шлейфом бального платья, замерла. — Написал вам, а не мне?Она внезапно ощутила укол ревности: неужели отец любил сестру больше, чем дочь? Почему никогда не проявлял любви к ней, Силии? Не потому ли, что она слишком походила на свою мать? Что же произошло между родителями, после чего отец внезапно стал ей чужим?— Да, он написал мне. — Уили удивило, что девушку это так огорчило. Ей хотелось кое о чем спросить племянницу, но она догадывалась, что та не ответит. По крайней мере теперь.Девушка и в самом деле не хотела раскрывать своих чувств перед тетей Уили, симпатичной, но пока чужой ей. Она решила написать обо всем в дневнике. Ему Силия поверяла как другу свои горести и печали, и он никогда не предавал ее.«Силия что-то слишком притихла, — размышляла Уили, наливая племяннице чай. — Почему не попросила показать ей письмо отца? Очень уж она молчалива, послушна и замкнута. Силия заметно отличается от своих легкомысленных сверстниц. Но чего-то в ней не хватает.Может, чувств? Или девушка что-то скрывает? Какую-то тайну?»Уили понимала племянницу, ибо в детстве и сама была одинокой и скрытной. Она от души желала, чтобы жизнь Силии сложилась счастливо.Сама вдовствующая герцогиня удачно вышла замуж за очаровательного американца, и тот предоставил ей полную свободу. А теперь и Силия освободилась от деспотической опеки Гертруды и Тео.— Ты хотела бы взглянуть на письмо отца, дорогая? — предложила Уили.Силия не ожидала этого. Она страстно желала прочитать письмо, но опасалась испытать боль.— Нет, спасибо, тетя Уили.Вздохнув, Уили проследила за племянницей, которая поднялась и вышла в коридор.Этот разговор взволновал Уили настолько, что ей захотелось посоветоваться с кем-то, кто лучше разбирается в вопросах воспитания.Она вспомнила о муже. Тот не сопровождал ее из Америки в Англию, хотя, ознакомившись с телеграммой от стряпчего Ричарда, поддержал намерение жены взять на себя заботы об осиротевшей племяннице.Да, он рассудительный человек, и ей очень повезло со вторым замужеством.К тому же в жизни Уили появился Грант — приемный сын. Бездетная, она считала его подарком судьбы.Уили привезла с собой акварельный портрет отца и сына и повесила над секретером у окна: оба на лошадях, красивые, эффектные.Она подошла к портрету и задумчиво посмотрела на него. Грант теперь в Париже и скоро на две недели приедет в Шотландию, чтобы поохотиться с сэром Томасом Аиптоном, любившим его как сына.Быть может, Грант сумеет расшевелить Силию? Надо их познакомить. Ведь хотелось бы, чтобы Силию сопровождал приятный молодой человек, который дал бы почувствовать ей, какая она милая девушка.Да, Грант — прекрасное решение проблемы. У него особый подход к женщинам… Даже Уили испытывала на себе силу его очарования.Она игриво улыбнулась. У него должок перед ней: однажды Уили покрыла его, заявив, будто он обедал с ней, тогда как сам… Верно, тогда она спасла Гранта от безобразного скандала с ревнивцем мужем.Ему пора вернуть долг.
Ему подали шампанское и круассаны, а также телеграмму из Англии. Она лежала под серебряной тарелочкой с большой гроздью винограда, предназначавшейся для восхитительных игр с его очаровательной юной подругой.— Черт побери!— Cheri? Что-нибудь случилось? — Габи, полуфранцуженка-полуитальянка, проявляла недюжинную страсть и в постели, и тогда, когда танцевала канкан в «Мулен Руж». Грант провел с ней только одну ночь и надеялся познакомиться еще ближе.Какого дьявола мачеха так срочно вызывает его в Лондон? Ведь знает, что он совсем недавно выпросил денег у кредиторов для своего скотоводческого синдиката и теперь наслаждается заслуженным отдыхом.Грант мрачно уставился на телеграмму: должно быть, у Уили что-то не ладится с племянницей. Да, и для него, и для его слишком великодушной мачехи эта девушка стала настоящей проблемой.Гранту очень нравилась вторая жена отца, и Хизер, его сестра, говорила в шутку, что он влюблен в нее.Возможно, это недалеко от истины: Уили из тех, кого мужчина, увидев раз, уже не забывает. Взять хоть отца — он встретил свою детскую любовь и не раздумывая женился. Забрал на ранчо в Нью-Мексико, и там у них не прекращался вечный медовый месяц. Уили казалась счастливой и вовсе не скучала по обществу и Лондону.А затем пришло письмо… и начались тревоги.Грант уезжал из Парижа в дурном расположении духа, а Габи, похоже, расставание с ним ничуть не огорчило. Теперь она наверняка с другим мужчиной. Эта мысль злила Гранта.После долгой дороги ему хотелось принять ванну, переодеться и отдохнуть. На Уили Грант не сердился, а вот ее племянница даже заочно раздражала его. Он представлял себе круглолицую простушку пуританку с белесыми кудряшками. Она, конечно, не понимает, какое ей привалило счастье! Лишившись из-за этой девушки развлечений в Париже, Грант готов был возненавидеть ее.— Ах она несчастная крошка!.. Боже праведный! Какое странное поручение! И почему эта мышка должна меня бояться? Разве она никогда не видела мужчины? С ней что-то не так или ты что-то утаиваешь? Клянусь, я не желаю портить свою репутацию из-за одной из твоих подопечных! — Грант раздраженно расхаживал по гостиной, недовольный тем, что его вызвали из Парижа. Поскольку Уили молчала, он продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27