Эмили пыталась получить удовольствие от пения гимнов, но в переполненном помещении было душно и тесно. Скамьи твердые, с такими прямыми спинками, что, казалось, они наклонены вперед; прозрачные шкуры, которыми были затянуты окна, почти не спасали от жары и жирных, жужжащих мух. Эмили обмахивалась веером, мечтая поскорее оказаться снаружи, в тени раскидистого дерева.Наконец служба закончилась, и они втроем подошли к коляске, когда их остановила худая, седеющая женщина в черном шелковом платье.— Добрый день, мистер Эшленд, — обратилась она к Дэвиду. — Пастор Фриц сообщил нам, что в Бразос-Бенде состоялось венчание.Приподняв шляпу в знак приветствия, Дэвид ответил:— Миссис Элдер, позвольте представить жену моего дяди, миссис Эмили Эшленд, и мисс Марию Рамеро.Миссис Элдер протянула Эмили костлявую ладонь:— Здравствуйте, миссис Эшленд. Я — Грейс Элдер. Что-то сразу же не понравилось Эмили в этой женщине, возможно, ее скрипучий голос.— Рада познакомиться с вами, миссис Элдер, — пробормотала она.Грейс наклонила голову в сторону Марии и спросила:— Это ваша горничная, дорогая?Эмили стиснула зубы и, сделав глубокий вдох и выдох, объяснила, что мисс Рамеро — воспитанница ее мужа. Грейс Элдер пожала плечами и продолжила допрос:— А где сегодня ваш муж, миссис Эшленд?Прикусив губу, Эмили сурово напомнила себе, что ей придется некоторое время жить в этой общине и не стоит грубить этой любопытной старой курице!— Мой муж дома, миссис Элдер, — чопорно ответила она. — А где мистер Элдер?Эмили заметила промелькнувшее в пронзительных серых глазах пожилой женщины раздражение.— Мистер Генри был еще в постели, когда я уходила сегодня утром. Они с нашим гостем — мистером Райсом — вчера легли поздно… э… они изучали Священное Писание.Эмили подавила смех при этом потрясающем сообщении. Где бы Аарон ни находился, она была уверена, что вчера ночью он не изучал Библию!— Вы знакомы с Аароном, дорогая? — продолжала Грейс Элдер. — Он рассказал нам о своем визите в Бразос-Бенд и о вашем поразительном сходстве с первой женой мистера Эш-ленда. Моя дорогая, для вас это должно быть испытанием — жить с таким человеком! Я просто не могла поверить в то, как он обошелся с бедным Аароном. Все обстояло совсем иначе, когда была жива Оливия. После… трагедии мы пытались поддерживать отношения с Эдгаром Эшлендом, но наши усилия были тщетными. Не думаю, что ваш муж когда-нибудь оправится после потери Оливии и малышей. Наверное, вина за содеянное убивает его. Вы согласны, дорогая?— Леди, нам надо ехать домой, — вмешался Дэвид, увидев, как Эмили побледнела и решительно стряхнула руку Грейс Элдер.Когда они уже сидели в коляске и направлялись домой, Эмили взорвалась:— Старая ведьма! Как она смеет совать нос в чужие дела! Дэвид мрачно кивнул:— Ты поступила мудро, что не стала с ней связываться, Эмили. Люди здесь живут уединенной, скучной жизнью. Многие вдовы готовы на все ради небольшой сплетни. Грейс Элдер могла бы настроить против тебя многих. Будь с ней осторожна.Эмили со злостью захлопнула веер.— Да, у нее на языке яд. Но я не позволю этой старой сплетнице унижать меня и оскорблять Марию!Мексиканка, которая за все утро не произнесла ни слова, холодно посмотрела на Эмили и ядовито заметила:— Если мне понадобится ваша помощь, сеньора, я вас попрошу!И без того уже расстроенная и уставшая, Эмили почувствовала, что ее симпатия к Марии тает как снег, и в отчаянии сердито упрекнула девушку:— Иногда ты ничем не лучше испорченного ребенка! Пораженная, Мария промолчала.Эмили ожидала, что Эдгар будет сердиться, когда они вернутся домой, и приготовилась к очередному скандалу. Но муж удивил тем, что улыбнулся и обнял ее.— Ты выглядишь такой хорошенькой, — шепнул он, нежно целуя жену в щеку.Ближе к вечеру Эдгар снова поразил ее, пригласив пойти погулять, и они, держась за руки, спустились к реке. И хотя шли молча, Эмили была рада, что муж захотел провести с ней время вне спальни.Они сели под ветвями огромного платана; Эмили посмотрела на воду: сегодня река, серебристо-серая в предвечернем свете, была величава и спокойна.Эмили почувствовала на себе внимательный взгляд Эдгара.— Ты довольна сегодняшней поездкой? — спросил он. Эмили осторожно взглянула на мужа. Он прислонился к стволу дерева, обхватил руками колени, легкий ветерок развевал его волосы. Сердце Эмили затрепетало под его откровенно оценивающим взглядом.— Поездка была приятной, — ответила Эмили. — Поедешь с нами в следующий раз?Эдгар пожал плечами, нахмурился и внезапно спросил:— Ты сегодня видела Аарона Райса?— Конечно, нет! Почему ты спрашиваешь? — возмутилась Эмили и подумала: «Неужели Мария опять строит козни?»— Нелегко забыть, как этот скользкий тип держал тебя в своих лапах. Я часто жалею, что не разорвал его на куски.Эдгар произнес эти слова небрежно, но в глазах его горела убийственная решимость, и по спине Эмили пробежал холодок.— Ты сидишь слишком далеко, дорогая. Иди поближе. Эмили осторожно придвинулась ближе к Эдгару, расправив вокруг себя желтые юбки.Эдгар обнял ее за талию.— Останешься здесь со мной в следующий раз? — прошептал он ей на ухо.Желание мужа порадовало Эмили, но она слегка отстранилась, демонстрируя свою независимость.— Я хочу познакомиться с людьми из общины. Эдгар задумался, играя ее золотистыми локонами.— И что — они такие необычные или забавные?— Нет, — призналась Эмили. — Но я все равно поеду туда. Это важно для Марии. И мы должны начать принимать гостей в нашем доме, приглашать людей ее возраста.Эдгар поднял ветку и сломал ее.— Посмотрим.Некоторое время они сидели молча, прислушиваясь к звукам окружающей их природы. Потом Эдгар очень тихо произнес:— Я боялся, что ты уедешь и никогда не вернешься. Эмили была потрясена откровенностью мужа.— Почему ты тогда меня отпустил?— Я не могу держать тебя в оковах.— Одно время ты пытался это делать, — напомнила Эмили. Его рука замерла.— Ты все еще боишься меня?— Я… не знаю.— Дорогая, тебе снятся кошмары, и ты не хочешь о них рассказывать.— Я… мне они не снились с тех пор, как… — Она прикусила губу, чувствуя румянец на щеках.— С тех пор, как мы снова занимаемся любовью? Эдгар приподнял ее голову за подбородок, и их взгляды встретились.— Значит ли это, что моя Эмили счастлива со мной? Или ты и правда собиралась меня покинуть?— Куда бы я пошла? — спросила она. — Кроме того, у нас теперь есть нечто общее…Эмили отвернулась и поморщилась. Ей не нравилось думать о рождении младенца. Эта мысль наполняла ее страхом и живо напоминала о последнем ночном кошмаре.Рука Эдгара скользнула на ее живот.— Ты хочешь этого ребенка, который растет в тебе?— Я… я… какая теперь разница?Эдгар нахмурился, в голосе его послышалось раздражение:— Эмили, ты увиливаешь от ответа! Почему бы тебе не сказать, о чем ты думаешь?— А ты почему мне не говоришь? — парировала она, раздражаясь.С сердитым вздохом Эдгар встал и протянул ей руку:— Пошли домой. Я должен знать, Эмили, ты довольна жизнью со мной?Она улыбнулась, глядя на его напряженное лицо.— Я останусь с тобой, Эдгар. Я думала сегодня в церкви о том, как было бы хорошо обвенчаться там.Его брови взлетели вверх.— Неужели?— Наша церемония была такой поспешной и короткой. Получается так, будто я и не выходила за тебя замуж.Он нахмурился, притянул Эмили к себе и погладил ее живот.— Даже с этим ты все еще чувствуешь, что мы не женаты?Эмили кивнула:— Даже с этим. Ведь мы произнесли наши клятвы не в церкви, не перед лицом Господа.Они некоторое время шли молча, вечерняя тишина ласково обволакивала их. Наконец Эдгар сказал:— Я понятия не имел, что ты настолько религиозна, дорогая.— Мне недостает моей церкви в Хьюстоне. Знаешь, новое здание закончили строить всего за несколько дней до того, как я уехала из города. Но я так и не увидела новой церкви, как и моя бабушка.— И поэтому ты сегодня поехала туда?— Да. Но в Вашингтоне-на-Бразосе все совсем не так. Прихожане другие, пастор Фриц совсем другой. — Она грустно улыбнулась. — В Хьюстоне нашим священником был огромный швед с кудрявыми серебряными волосами и гулким басом. Его милая маленькая жена играла на пианино громко и фальшиво… — Эмили рассмеялась. — Я часто думала, не предложить ли ей брать у меня уроки игры на фортепьяно. Да, наверное, я по ним скучаю, и по нашим друзьям из общины, таким деятельным, как пчелки.Нахмурив брови, Эдгар смотрел на заходящее солнце. — Вижу, дорогая, что у тебя есть потребности, которые я не смогу удовлетворить, — удрученно заметил он, глядя, как меркнущий свет окружает голову Эмили медным ореолом.Она привстала на цыпочки, чмокнула его в подбородок и шепнула:— Ты должен помнить, Эдгар, что удовлетворяешь самую важную из моих потребностей.Он с любопытством смотрел на жену. Эмили перестала дышать, ожидая, что скажет муж.Но Эдгар просто сжал ее пальцы и повел вверх по склону к дому.Они не задали друг другу никаких вопросов.И не получили никаких ответов.— Нет, не убивайте его! Не убивайте! — кричала она. Эмили проснулась в темноте, обезумев от ужаса; кто-то тряс ее за плечи.Она узнала Эдгара, из ее горла вырвался сдавленный крик облегчения.— О, дорогой… дорогой! — воскликнула Эмили, обвила руками его шею и прильнула к нему.Эдгар выпрямился, посадил ее к себе на колени.— Ну-ну, — утешал он, гладя ее по спине, — тебе снова приснился кошмар, да, дорогая?Эмили застыла, вспомнив ужасный сон.— Это ты виноват со всеми твоими сегодняшними расспросами!И сразу же почувствовала, как напряглась его грудь при этом несправедливом обвинении.— Прости меня, — сказала она дрожащим шепотом. — Я не права. Просто я так испугалась… Я думала, этот сон больше не вернется.— Ты должна рассказать его мне, — мягко, но настойчиво сказал Эдгар. — Тогда, возможно, сон больше не вернется.Эмили было очень страшно, но она чувствовала себя слишком уязвимой, чтобы отказать ему, и дрожащим голосом выпалила:— Это было ужасно, Эдгар, хуже всего! Там были пастор Фриц и эта старая сплетница из церкви…— Кто?— Грейс… как ее там! И люди из Вашингтона-на-Бразосе и из Гонсалеса. Они меня хотели убить, и моего ребенка тоже!Эмили судорожно зарыдала, а обнимавшие ее руки замерли.— О нет, любимая! Бедняжка! Ты действительно так боишься из-за ребенка?— Да! Да!И Эмили, плача, открыла ему свою душу, рассказала, как была свидетельницей смерти матери в Гонсалесе и о своих страхах, с тех пор как узнала о своей беременности; о сне, в котором она и ее ребенок были мертвы. Но умолчала о зловещей роли самого Эдгара во всех этих событиях.Эдгар слушал ее с сочувствием. Когда Эмили закончила, он тихо вздохнул.— Господи, а я все это время думал, что ты боишься меня! — Он ласково вытер слезы с ее лица. — Эмили, послушай. Ты здоровая женщина и не умрешь. И ребенок тоже. Я этого не допущу. Ты понимаешь?— Да, — с дрожью в голосе ответила Эмили.Глядя в глаза любимому, она почти верила, что если Эдгар Эшленд сказал, что не позволит ей умереть, значит, так и будет.Он прижался губами к ее волосам.— Выбрось этих демонов из головы, любимая. И помни: я буду здесь всю ночь, чтобы держать их в узде. А теперь ты должна поспать и видеть сны такие же прекрасные, как ты сама. — Он погладил ее по щеке. — Закрой глаза.Эмили со вздохом опустила длинные ресницы и, положив голову мужу на грудь, постепенно успокоилась.— Позволь мне увезти тебя в путешествие, любимая, — шепнул Эдгар. — Просто расслабься и ни о чем не думай.Она лежала в его сильных объятиях покорная и тихая. Убаюкивающим голосом Эдгар стал рассказывать ей об Англии — об уходящих вдаль холмах, о каштанах и лаврах, об утренних туманах и созвездиях в ночном небе.Под звуки его спокойного голоса, окутанная его теплом и заботой, Эмили вскоре уснула, и ей действительно снились прекрасные сны.А Эдгар все сидел, прижимая ее к себе; с выражением глубокой тревоги на лице смотрел он на жену и гладил залитые лунным светом волосы. Глава 26 2 июля 1841 года
Яркое солнце висело посреди безоблачного неба, заливая лучами всадника, скачущего вверх по склону на гнедом коне.Дэвид Эшленд остановил коня у крыльца, взбежал по ступенькам и приказал Дэниелю:— Позови конюха. Скажи, чтобы как следует вычистил Коппера, сегодня утром он одолел большое расстояние.Дэвид поспешил в столовую, и все, кто сидел за ленчем, с любопытством посмотрели на него.— Дядя, — начал он взволнованно, — на нашей земле появились переселенцы! Их дюжины две или больше, они строят на моих холмах свои хижины и шалаши.Эдгар Эшленд приподнял брови и улыбнулся.— Ну, этого мы допустить не можем, правда? Что это за люди?— Мексиканцы, пять или шесть семей, насколько я могу судить. Наверное, они поселились там во время моей последней поездки в Хьюстон.— А ты сообщил этим людям, куда они незаконно вторглись? — спросил Эдгар.Дэвид прикусил губу.— Ты же не можешь ожидать от меня, дядя, чтобы я справился с ними в одиночку. Я вернулся домой за подкреплением.— За подкреплением! — сердито вмешалась Мария. — Почему ты предположил, что эти люди — головорезы и воры, Дэвид? Они не доставят тебе хлопот, я уверена, что мексиканцев выгнали с их земель!Все смотрели на Марию, пораженные ее внезапной вспышкой.— Но, Мария, — запротестовал Дэвид, — это наша земля, а не их. Я не позволю им разбить лагерь на моих холмах!Мария мрачно уставилась на свою салфетку.— Ты планируешь в будущем устроить на этой земле ранчо, племянник, не так ли? — заметил Эдгар.Мария резко вскинула голову, ее глаза метнули молнии в Эдгара и Дэвида.— Земля, земля! У вас ее так много! Почему же такой шум вокруг одного холма?— Мария, Дэвид прав, — терпеливо объяснил Эдгар. — Сегодня это холм, а завтра займут все поместье. Мы не можем игнорировать такие вещи.— Дядя прав, Мария, — подтвердил Дэвид. — И кроме того, почему ты защищаешь их? Это они нарушили закон, а не мы.Девушка гордо подняла голову и посмотрела на Дэвида:— Это мой народ. Кто другой защитит их?Эмили вдруг захлопала в ладоши, щеки ее разрумянились.— Дэвид, у меня есть идея. Поскольку ты хочешь разводить лонгхорнов, почему бы тебе не нанять этих людей себе в помощники?Мария улыбнулась и поддержала Эмили:— Да, Дэвид, это именно то, что ты должен сделать! Прошу тебя, не прогоняй их!— Но я понятия не имею, что они за люди, — возразил Дэвид.— Так давай выясним, — предложил Эдгар, — только после ленча. Может, ты не заметил, но Эвис уже сердится на нас, потому что на столе все остывает. Итак, племянник, если хочешь, умойся и приходи к нам. Мы поедем в прерию сегодня после ленча.Коляска в сопровождении трех всадников ехала по дороге, вьющейся среди хлопковых плантаций. Дэвид правил парой серых, с обеих сторон от него сидели дамы в шляпках. Эдгар с двумя рабами следовали верхом за коляской, к их седлам были прикреплены ружья.Вскоре группа свернула с дороги и поехала напрямик через прерию. Скоро Эмили увидела поселение, раскинувшееся на склоне холма. Там стояло несколько шалашей, вокруг сновали цыплята, свиньи и маленькие дети в домотканых одеждах.Двое мужчин вбивали в землю шесты. Неподалеку женщины рубили тростник для крыши. Еще одна женщина готовила мясо на открытом очаге, а старший мальчик молол маис.Мексиканцы при их появлении прекратили работу. Их черные глаза вопросительно смотрели на приближающихся.Из-под навеса вышел мужчина. Он казался старым и усталым, но его прямые плечи и гордая походка говорили о нем как о человеке с большим достоинством. Мужчина снял сомбреро, открыв черные с серебряной сединой волосы.— Добрый день, сеньоры и сеньориты, — заговорил он низким, мелодичным голосом. — С кем я имею честь разговаривать?Эдгар Эшленд вышел вперед и протянул руку мексиканцу. Тот какое-то мгновение казался удивленным, потом быстро пожал его руку.— Я — Эдгар Эшленд, владелец поместья. А кто вы такой, сэр?Старик с достоинством выпрямился.— Я — дон Лоренцо де ла Пенья. — Он повел рукой вокруг себя. — Мои спутники — это моя семья и несколько человек, работавших в нашем поместье возле Рио-Гранде.— Понимаю, — задумчиво ответил Эдгар, поглаживая усы. — Говорите, у вас есть земля в южном Техасе?— У меня была земля, сэр, — печально ответил дон Лоренцо. — После войны нашу землю отобрала группа головорезов. Они убили моего старшего сына и нескольких наших работников. С тех пор мы путешествуем все дальше на север, пытаясь найти землю и снова осесть. Мы надеялись обосноваться здесь и разбили лагерь.Эмили и Дэвид тревожно переглянулись, а Эдгар твердо сказал:— Эта земля не свободна, сеньор де ла Пенья. Она принадлежит мне и моему племяннику. Вам следовало бы навести справки, прежде чем разбивать этот лагерь.Де ла Пенья мрачно улыбнулся:— Власти не особенно склонны давать нам информацию о свободных землях. В большинстве городов нас просили, если не вынуждали, уйти.Эдгар нахмурился, но ничего не ответил. Дон Лоренцо вздохнул:— Не беспокойтесь, сеньор Эшленд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33