С каждым днем его напор становился все ощутимее. Он пытался заставить ее сдаться, капитулировать. Единственное, что еще спасало ее, был страх, непобедимый и необъяснимый страх боли, столь глубокой и сильной, которую она не смогла бы пережить. Боли, которую она уже сейчас ощущала, точнее сказать, представляла. Она знала, что страдания такого рода ни один здравомыслящий человек не станет навлекать на себя. И все же боялась, что сдастся в конце концов на его уговоры и согласится на брак с ним, несмотря на то что он к ней питал всего лишь преходящее желание и некоторую привязанность.Алатея кружилась под музыку котильона, и ей открывалась печальная правда: она никогда не станет его женой, никогда не родит ему ребенка. И вообще у нее никогда, никогда, никогда не появится собственных детей. Так было решено еще одиннадцать лет назад. Но судьба, должно быть, хотела испытать крепость ее воли.
Габриэль издали наблюдал за грациозными движениями Алатеи. Она о чем-то думала, пока танцевала котильон, но никак не о танце. В глазах ее было странное выражение, какая-то отрешенность, холодное спокойствие. Он не сомневался, что она думала о нем, и все же боялся, что сейчас ее мысли совсем не таковы, какими, по его представлению, им следует быть. Инстинкт подсказывал ему, что он не должен оставлять ее в покое, — в этом случае ему удастся подстеречь момент, когда ее воля к сопротивлению ослабеет.Сейчас его кампания осады увязла в болоте, а добыча ускользнула. Каждый раз, когда он считал, что добился цели и держит ее крепко, Алатея вырывалась — слегка озадаченная, но не убежденная, пробуждая в нем чувства, весьма далекие от того, что должен испытывать цивилизованный человек. Габриэль прокрался вдоль края площадки для танцев, надеясь на то, что никто не помешает ему не терять ее из виду, и это действительно удалось, но зато на пути его внезапно оказался Чиллингуорт. Граф стоял, преграждая ему дорогу.Их взгляды скрестились, как шпаги. По молчаливому взаимному согласию они наблюдали за танцами.— Я удивлен, — процедил Чиллингуорт сквозь зубы, — что ты не устал от этой игры.— Какой игры?— Игры в рыцаря и защитника, не подпускающего к ней остальных. Я понимаю, почему ты считаешь, что обязан это делать, но не кажется ли тебе, что все зашло слишком далеко?— Почему же? И кстати, тебе-то что до этого?Неожиданно Габриэль почувствовал, будто стальные пальцы сжали его затылок.— Я думаю, тут все совершенно ясно, — ничуть не смутившись, ответил Чиллингуорт, жестом указывая на Алатею. — Она привлекательная невеста, особенно для меня.Каждое его слово наполняло Габриэля ледяным холодом. Человек, плохо знающий Чиллингуорта, мог бы заподозрить, что он подумывает о том, как соблазнить Алатею, потому что сейчас случайно оказался свободным от амурных похождений, но Габриэль понимал, что это не так. Граф происходил из того же социального слоя, что и он сам, был его сверстником и придерживался похожих взглядов. Он при любых обстоятельствах оставался верен неписаному закону, который и Габриэль чтил всю свою жизнь. Согласно этому закону дамы из хороших семей и достойного поведения не могли рассматриваться как легкая добыча.Алатея, вне всякого сомнения, принадлежала именно к таким дамам, и Чиллингуорт не собирался соблазнять ее.С непроницаемым лицом Габриэль смотрел на танцующих, но взгляд его не отрывался от лица Алатеи.— Она не для тебя.— Вот как? — В голосе Чиллингуорта прозвучал вызов. — Возможно, что для Кинстера это сюрприз, но, по моему мнению, судить об этом дано только самой леди.— Нет, — спокойно возразил Габриэль. В словах его было столько скрытой силы, что на лице Чиллингуорта отразилось недоумение. И еще Габриэль явственно почувствовал опасность. Чиллингуорт нуждался в наследнике, а для этого прежде всего надо было обзавестись женой.Алатея, своевольная, упрямая, привыкла сама принимать решения и идти своим путем. К тому же Габриэль всегда замечал в ее характере некоторую бесшабашность — никогда нельзя было знать наверняка, что она предпримет. Если Чиллингуорт предложит ей руку, не случится ли так, что она примет его предложение только для того, чтобы выбраться из тупика, в котором оказалась?Габриэль понимал, что не может рисковать. Алатея испытывала дружеские чувства к Чиллингуорту, а граф умел выглядеть очаровательным, когда хотел. Она была дочерью графа, и все вокруг сочли бы такой союз вполне достойным и уместным.Правда, не считая одной мелочи.Повернувшись к Чиллингуорту, Габриэль твердо встретил его взгляд.— Если ты хочешь улучшить свое положение брачным союзом с Морвелланами и таким образом обеспечить себе наследника, я предлагаю тебе хорошенько подумать.Чиллингуорт оцепенел от неожиданности. Казалось, он с трудом верит своим ушам.— И почему же это? — спросил он, и в голосе его зазвенела сталь. Он почти не пытался замаскировать свою враждебность.— Потому, — ответил Габриэль, — что ты умрешь, прежде чем прикоснешься хоть одним пальцем к этой леди, а это будет значить, что вообще лишишься перспективы продолжить свой род в наследнике.Чиллингуорт смотрел на него с величайшим изумлением, потом отвел глаза, приняв свою прежнюю мирную позу.— Не могу поверить, — пробормотал он, — что ты решишься…— Я не шучу, и имею в виду именно это.— Прекрасно, — скривил губы Чиллингуорт, — весьма поучительно.— Да, и советую не забывать о моих словах.Очередной танец закончился, и Алатея подошла к ним, опираясь на руку Фолуорта.Оба соперника одновременно шагнули вперед, чтобы перехватить ее, но в итоге Габриэль оказался проворнее.Алатея удивлялась тому, насколько легко Габриэль находил ее в толпе, — они с лордом Фолуортом успели сделать только несколько шагов от площадки для танцев, когда его фигура возникла перед ними. Поэтому ее особенно порадовало появление Чиллингуорта.— О, милорд! — Она протянула Чиллингуорту руку и улыбнулась с искренней симпатией, когда он почтительно поклонился ей. — Я надеюсь, вы заметили, что я близко к сердцу приняла ваше пожелание по части вальсов. Я заказала их очень много. Сегодня они будут исполняться неоднократно.Чиллингуорт вздохнул:— Но это настоящая пытка, дорогая. Я так понимаю, что они все уже обещаны?Алатея заметила, как он покосился на Габриэля.— К сожалению, да.— Однако, — продолжал Чиллингуорт, — если мои уши меня не обманывают, начинается сельский танец. Могу я вас просить доставить мне удовольствие протанцевать его со мной?Алатея кивнула:— С удовольствием.Фигуры танца были таковы, что они все время оказывались рядом. Чиллингуорт был мастером светской болтовни и без труда говорил с ней на общие и вполне безопасные темы. Алатея отвечала ему тем же и с такой же легкостью, но мысли ее все время возвращались к Габриэлю. Она потеряла его из виду, когда начался танец и теперь недоумевала, не понимая, где он и чем занимается. Танец кончился, и Чиллингуорт повел ее с танцевальной площадки прямо к Габриэлю, ожидавшему в противоположном конце зала.Когда они приблизились, Алатея сразу встала между ними на случай возникновения словесной перепалки.Однако, к ее удивлению, никаких неприятностей не произошло.Чиллингуорт был корректен и осторожно выбирал слова. Габриэль, как всегда, держался надменно — это еще больше убедило Алатею, что единственным, кого он считал достойным и опасным соперником, был именно Чил-лингуорт. Вскоре к ним присоединились Аманда в сопровождении лорда Рэнкина и Эмилия, опиравшаяся на руку лорда Аркдэйла.— Какой прекрасный бал, леди Алатея! — воскликнула Аманда. — Я наслаждаюсь от души.— Это триумф, положительно триумф, — пропела Эмилия.— О да, — продолжила Аманда. — Моя карточка для танцев заполнена целиком. Мы танцуем каждый танец с другим джентльменом.— А во время перерывов проводим время с новым, — добавила Эмилия. Обе девушки смягчили свои сообщения о собственном непостоянстве обольстительными улыбками, адресованными кавалерам.— Кстати, Габриэль, мы до сих пор не заметили Люцифера. — Аманда обратила к нему свои ангельские голубые глазки. — Он здесь?— Был здесь.— Должно быть, занят чем-то из ряда вон выходящим, чем-нибудь исключительно интересным. Чем-нибудь или кем-нибудь, — возвестила Эмилия простодушно.— Я видела леди Скарсдэйл, и миссис Суини тоже. На первой было платье ярко-красного цвета, чудовищного оттенка. Никак не ожидала, что такое может понравиться Люциферу. А ты?— Возможно, он не с ними, а с леди Тодд.Пока близнецы продолжали злословить о нынешнем увлечении Люцифера, их кавалеры совсем смутились и пали духом. Габриэль, впрочем, сохранял спокойствие, но явно старался отвлечь их внимание от себя. Алатея прикусила губу, а близнецы продолжали упиваться своей местью, Под неумолчный щебет девушек Чиллингуорт осторожно дотронулся до руки Алатеи. Она обернулась к нему и заметила непривычную грусть в глазах графа.— Боюсь, мне придется покинуть вас, дорогая, и оставить заложницей этого стада Кинстеров.Алатея улыбнулась:— Да, они сумасбродны, но дело в том, что близнецы празднуют победу.На мгновение глаза Алатеи и Чиллингуорта встретились, потом он перевел взгляд на Габриэля, теперь пикировавшегося с Амандой.— Я так понимаю, что и Кинстер тоже?Алатея не знала, что сказать.Впрочем, Чиллингуорт избавил ее от этой сложной задачи.— Ваш вечный слуга, дорогая. Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, знайте, что стоит только попросить… — Он изящно поклонился и мгновенно исчез.Алатея озадаченно смотрела, как он уходит, потом повернулась к Габриэлю и близнецам:— Следующий танец — вальс.Не спросив у нее разрешения, Габриэль мгновенно взял ее за руку и повел на площадку для танцев. При этом она улыбалась, но не произносила ни слова, ощущая удивительную легкость и следуя за своим кавалером без малейшего усилия. Оглядывая зал, по которому они кружились, Алатея не заметила ничего угрожающего или неприятного. Бал проходил на редкость весело и удачно и теперь был в полном разгаре.Неожиданно она увидела леди Осбэлдстон — в глазах почтенной дамы понимание, и это напомнило Алатее о том, с каким явным одобрением смотрели на них леди Джерси, княгиня Эстергази и остальные. Сколько еще любопытных глаз раскрылось сегодня, скольким критическим умам они дали работу?— Это становится опасным — ты и я, — сказала она Габриэлю. — Мы теперь просто лакомая тема для любителей скандалов и сплетен.— Чепуха. Кто может нас не одобрить?Алатея поджала губы.— Но мне уже двадцать девять лет…— Ах это! Чепуха. Меня твой возраст ничуть не волнует, и ты это прекрасно знаешь.— Обычно тридцатилетние холостяки не женятся на двадцатидевятилетних старых девах.— Вероятно, это потому, что большинство двадцатидевятилетних старых дев остаются в таком состоянии не без серьезной причины. У тебя причина совсем иная — ты сделала то, что должна была сделать, помогла своей семье. — Он понизил голос: — А теперь пора предоставить их самим себе и зажить своей жизнью.Алатея промолчала, не уверенная, что голос ее не дрогнет, когда она заговорит; Габриэль же тем временем продолжал:— Я не заметил ни малейших признаков неодобрения. Напротив, дамы более почтенного возраста все знали твою мать, и они в восторге оттого, что наконец ты выходишь замуж. Они придут в еще больший восторг при известии о нашей помолвке.Алатея отвела глаза. Похоже, помощи ей ждать было неоткуда.В соседней комнате граф Чиллингуорт подошел к сидящему за карточным столом Дьяволу.— Удивительно. — Дьявол внимательно оглядел бальный зал. — Мне трудно поверить, что там для тебя не нашлось ничего интересного. Если бы ты не спешил, то сегодня ночью нашел бы кое-кого, кто смог бы тебя развлечь. У меня по крайней мере есть дома теплая постель, куда я могу вернуться.Чиллингуорт усмехнулся — видимо, слова Дьявола его позабавили:— А почему ты вообразил, что мне не повезло? Разница между тобой и мной, милый, состоит только в том, что твоя постель завтра будет такой же, как сегодня, а у меня по крайней мере есть шанс, что время от времени меня будут ждать перемены.— Но с другой стороны, ведь можно кое-что сказать в пользу постоянства и высоких нравственных устоев.— Пока что я предпочитаю разнообразие. Кстати, почему ты завел разговор на такую тему? Чему я обязан сомнительным удовольствием его поддерживать?— Просто чтобы умерить твой неуместный интерес к одной особе.— Неужто ты хочешь скрестить со мной шпаги? Выбери кого-нибудь другого.Дьявол расправил плечи:— Мои слова продиктованы чистейшим альтруизмом.Чиллингуорт попытался скрыть усмешку:— Альтруизмом? Скажи, ты беспокоишься обо мне или о ком-то, кто тебе гораздо ближе и роднее?Дьявол задумчиво устремил взгляд на толпу танцующих.— Давай решим так: я не хочу, чтобы что-либо омрачало родство между нашими семьями.Несколько минут прошло в молчании. Чиллингуорт ничего не отвечал и тоже смотрел в зал, потом перевел взгляд на собеседника.— Если бы я пообещал не нарушать гармонию, царящую между нашими домами и семьями, ты мог бы оказать мне услугу?— Какую?— Не говори об этом Габриэлю.Дьявол изумленно уставился на него:— Почему?Губы Чиллингуорта дрогнули в усмешке.— Потому что забавно смотреть на то, как он проглотил наживку, которую я ему бросил, и для меня это вполне подходящее утешение. Глава 18 Алатея не видела Габриэля до следующей среды. Чинно гуляя в парке со своими и его сестрами, которых сопровождали лорд Эшер и мистер Карстерс, она была погружена в глубокие размышления о Кроули и Восточно-Африканской золотодобывающей компании, когда услышала, как ее окликнули по имени. Подняв глаза, она увидела, что группа молодежи, шествовавшая впереди, теперь обернулась, И все они смотрят на нее. Хизер Кинстер указывала на ближайшую дорогу, туда, где ее брат сдерживал норовистых гнедых коней, запряженных в карету.Ускорив шаги, Алатея почувствовала, что нетерпение коней только отражает состояние их хозяина.— Доброе утро. — Габриэль сделал ей знак приблизиться. — Иди, я прокачу тебя по парку.Алатея улыбнулась:— Нет, благодарю.Остальные, услышав приглашение, тут же принялись ее уговаривать:— Поезжай, Элли! Ты получишь удовольствие!— Мы и без тебя в безопасности.— Это займет всего несколько минут.— Карстерс и я берем на себя заботу о ваших сестрах. Мы будем их охранять вместо вас, леди Алатея.Алатея не сводила глаз с лица Габриэля.— Когда в последний раз ты катал даму по парку?Он тоже смотрел на нее, и минутой позже губы его сжались, образовав тонкую линию.— Придержи их, Биггс.Его грум спрыгнул с запяток и поспешил к лошадям.Не промолвив ни слова, Габриэль взял Алатею за руку и махнул остальным. Занятые собственными делами и переживаниями, девушки были рады тому, что их оставили в покое.По взаимному согласию, Алатея и Габриэль выждали, пока группа молодых людей оказалась достаточно далеко впереди. Им надо было поговорить без свидетелей.Они медленно двинулись вслед веселой компании.— Я вовсе не хочу афишировать наши отношения в общественном месте.— Но ведь нет никакой причины отказываться от прогулки по парку.Она бросила на него укоризненный взгляд.— Тебе не удастся поколебать мою решимость.— Тем более сбить тебя с толку. Кстати, как ты догадалась?— Я наслышана о многих подвигах — твоих, Люцифера и других кузенов. Тот факт, что никто из вас никогда не катает дам по парку, если не считать жен, хорошо известен.— И все же не прокатиться ли нам куда-нибудь дня на два…— Сейчас у меня есть некоторые проблемы, как тебе известно. Как только я решу их, то сразу вернусь в деревню.— Не спеши, а то я предложу тебе поспорить и выиграю пари.— Хм! Тебе удалось что-нибудь узнать? Ты получил вчера мою записку?— Да, но только сегодня утром. — Габриэль наконец посмотрел в ее сторону. — Прошлой ночью я был занят, пытался раздобыть кое-какие сведения от некоторых важных африканцев.— И что они сказали?— Достаточно, чтобы неофициально подтвердить по крайней мере четыре случая, когда претензии Кроули на поддержку короной и бумаги, якобы удостоверяющие разрешение на его деятельность, оказались фальшивкой. Я как раз сейчас работаю над тем, чтобы неофициальное подтверждение сделать официальным, но бюрократия есть бюрократия, и даже чиновники высокого ранга не склонны спешить. Мы не успеем получить официальной поддержки к тому времени, когда должны будем подать петицию.— А когда это произойдет? — Тревога Алатеи возрастала все больше.— Полагаю, в будущий вторник.— Так скоро?— Мы не можем рисковать — Кроули предъявит финансовые обязательства самое позднее на будущей неделе. — Габриэль снова посмотрел на Алатею и продолжал: — Петиция почти готова. Клерк Уиггса должен вот-вот закончить бумагу, он передаст ее мне не позже завтрашнего дня. Если нам будет нечего добавить к этому, то, с твоего разрешения, я попрошу своего поверенного позаботиться о доставке бумаг во вторник утром судьям Чансери-Корт, чтобы возбудить дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Габриэль издали наблюдал за грациозными движениями Алатеи. Она о чем-то думала, пока танцевала котильон, но никак не о танце. В глазах ее было странное выражение, какая-то отрешенность, холодное спокойствие. Он не сомневался, что она думала о нем, и все же боялся, что сейчас ее мысли совсем не таковы, какими, по его представлению, им следует быть. Инстинкт подсказывал ему, что он не должен оставлять ее в покое, — в этом случае ему удастся подстеречь момент, когда ее воля к сопротивлению ослабеет.Сейчас его кампания осады увязла в болоте, а добыча ускользнула. Каждый раз, когда он считал, что добился цели и держит ее крепко, Алатея вырывалась — слегка озадаченная, но не убежденная, пробуждая в нем чувства, весьма далекие от того, что должен испытывать цивилизованный человек. Габриэль прокрался вдоль края площадки для танцев, надеясь на то, что никто не помешает ему не терять ее из виду, и это действительно удалось, но зато на пути его внезапно оказался Чиллингуорт. Граф стоял, преграждая ему дорогу.Их взгляды скрестились, как шпаги. По молчаливому взаимному согласию они наблюдали за танцами.— Я удивлен, — процедил Чиллингуорт сквозь зубы, — что ты не устал от этой игры.— Какой игры?— Игры в рыцаря и защитника, не подпускающего к ней остальных. Я понимаю, почему ты считаешь, что обязан это делать, но не кажется ли тебе, что все зашло слишком далеко?— Почему же? И кстати, тебе-то что до этого?Неожиданно Габриэль почувствовал, будто стальные пальцы сжали его затылок.— Я думаю, тут все совершенно ясно, — ничуть не смутившись, ответил Чиллингуорт, жестом указывая на Алатею. — Она привлекательная невеста, особенно для меня.Каждое его слово наполняло Габриэля ледяным холодом. Человек, плохо знающий Чиллингуорта, мог бы заподозрить, что он подумывает о том, как соблазнить Алатею, потому что сейчас случайно оказался свободным от амурных похождений, но Габриэль понимал, что это не так. Граф происходил из того же социального слоя, что и он сам, был его сверстником и придерживался похожих взглядов. Он при любых обстоятельствах оставался верен неписаному закону, который и Габриэль чтил всю свою жизнь. Согласно этому закону дамы из хороших семей и достойного поведения не могли рассматриваться как легкая добыча.Алатея, вне всякого сомнения, принадлежала именно к таким дамам, и Чиллингуорт не собирался соблазнять ее.С непроницаемым лицом Габриэль смотрел на танцующих, но взгляд его не отрывался от лица Алатеи.— Она не для тебя.— Вот как? — В голосе Чиллингуорта прозвучал вызов. — Возможно, что для Кинстера это сюрприз, но, по моему мнению, судить об этом дано только самой леди.— Нет, — спокойно возразил Габриэль. В словах его было столько скрытой силы, что на лице Чиллингуорта отразилось недоумение. И еще Габриэль явственно почувствовал опасность. Чиллингуорт нуждался в наследнике, а для этого прежде всего надо было обзавестись женой.Алатея, своевольная, упрямая, привыкла сама принимать решения и идти своим путем. К тому же Габриэль всегда замечал в ее характере некоторую бесшабашность — никогда нельзя было знать наверняка, что она предпримет. Если Чиллингуорт предложит ей руку, не случится ли так, что она примет его предложение только для того, чтобы выбраться из тупика, в котором оказалась?Габриэль понимал, что не может рисковать. Алатея испытывала дружеские чувства к Чиллингуорту, а граф умел выглядеть очаровательным, когда хотел. Она была дочерью графа, и все вокруг сочли бы такой союз вполне достойным и уместным.Правда, не считая одной мелочи.Повернувшись к Чиллингуорту, Габриэль твердо встретил его взгляд.— Если ты хочешь улучшить свое положение брачным союзом с Морвелланами и таким образом обеспечить себе наследника, я предлагаю тебе хорошенько подумать.Чиллингуорт оцепенел от неожиданности. Казалось, он с трудом верит своим ушам.— И почему же это? — спросил он, и в голосе его зазвенела сталь. Он почти не пытался замаскировать свою враждебность.— Потому, — ответил Габриэль, — что ты умрешь, прежде чем прикоснешься хоть одним пальцем к этой леди, а это будет значить, что вообще лишишься перспективы продолжить свой род в наследнике.Чиллингуорт смотрел на него с величайшим изумлением, потом отвел глаза, приняв свою прежнюю мирную позу.— Не могу поверить, — пробормотал он, — что ты решишься…— Я не шучу, и имею в виду именно это.— Прекрасно, — скривил губы Чиллингуорт, — весьма поучительно.— Да, и советую не забывать о моих словах.Очередной танец закончился, и Алатея подошла к ним, опираясь на руку Фолуорта.Оба соперника одновременно шагнули вперед, чтобы перехватить ее, но в итоге Габриэль оказался проворнее.Алатея удивлялась тому, насколько легко Габриэль находил ее в толпе, — они с лордом Фолуортом успели сделать только несколько шагов от площадки для танцев, когда его фигура возникла перед ними. Поэтому ее особенно порадовало появление Чиллингуорта.— О, милорд! — Она протянула Чиллингуорту руку и улыбнулась с искренней симпатией, когда он почтительно поклонился ей. — Я надеюсь, вы заметили, что я близко к сердцу приняла ваше пожелание по части вальсов. Я заказала их очень много. Сегодня они будут исполняться неоднократно.Чиллингуорт вздохнул:— Но это настоящая пытка, дорогая. Я так понимаю, что они все уже обещаны?Алатея заметила, как он покосился на Габриэля.— К сожалению, да.— Однако, — продолжал Чиллингуорт, — если мои уши меня не обманывают, начинается сельский танец. Могу я вас просить доставить мне удовольствие протанцевать его со мной?Алатея кивнула:— С удовольствием.Фигуры танца были таковы, что они все время оказывались рядом. Чиллингуорт был мастером светской болтовни и без труда говорил с ней на общие и вполне безопасные темы. Алатея отвечала ему тем же и с такой же легкостью, но мысли ее все время возвращались к Габриэлю. Она потеряла его из виду, когда начался танец и теперь недоумевала, не понимая, где он и чем занимается. Танец кончился, и Чиллингуорт повел ее с танцевальной площадки прямо к Габриэлю, ожидавшему в противоположном конце зала.Когда они приблизились, Алатея сразу встала между ними на случай возникновения словесной перепалки.Однако, к ее удивлению, никаких неприятностей не произошло.Чиллингуорт был корректен и осторожно выбирал слова. Габриэль, как всегда, держался надменно — это еще больше убедило Алатею, что единственным, кого он считал достойным и опасным соперником, был именно Чил-лингуорт. Вскоре к ним присоединились Аманда в сопровождении лорда Рэнкина и Эмилия, опиравшаяся на руку лорда Аркдэйла.— Какой прекрасный бал, леди Алатея! — воскликнула Аманда. — Я наслаждаюсь от души.— Это триумф, положительно триумф, — пропела Эмилия.— О да, — продолжила Аманда. — Моя карточка для танцев заполнена целиком. Мы танцуем каждый танец с другим джентльменом.— А во время перерывов проводим время с новым, — добавила Эмилия. Обе девушки смягчили свои сообщения о собственном непостоянстве обольстительными улыбками, адресованными кавалерам.— Кстати, Габриэль, мы до сих пор не заметили Люцифера. — Аманда обратила к нему свои ангельские голубые глазки. — Он здесь?— Был здесь.— Должно быть, занят чем-то из ряда вон выходящим, чем-нибудь исключительно интересным. Чем-нибудь или кем-нибудь, — возвестила Эмилия простодушно.— Я видела леди Скарсдэйл, и миссис Суини тоже. На первой было платье ярко-красного цвета, чудовищного оттенка. Никак не ожидала, что такое может понравиться Люциферу. А ты?— Возможно, он не с ними, а с леди Тодд.Пока близнецы продолжали злословить о нынешнем увлечении Люцифера, их кавалеры совсем смутились и пали духом. Габриэль, впрочем, сохранял спокойствие, но явно старался отвлечь их внимание от себя. Алатея прикусила губу, а близнецы продолжали упиваться своей местью, Под неумолчный щебет девушек Чиллингуорт осторожно дотронулся до руки Алатеи. Она обернулась к нему и заметила непривычную грусть в глазах графа.— Боюсь, мне придется покинуть вас, дорогая, и оставить заложницей этого стада Кинстеров.Алатея улыбнулась:— Да, они сумасбродны, но дело в том, что близнецы празднуют победу.На мгновение глаза Алатеи и Чиллингуорта встретились, потом он перевел взгляд на Габриэля, теперь пикировавшегося с Амандой.— Я так понимаю, что и Кинстер тоже?Алатея не знала, что сказать.Впрочем, Чиллингуорт избавил ее от этой сложной задачи.— Ваш вечный слуга, дорогая. Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, знайте, что стоит только попросить… — Он изящно поклонился и мгновенно исчез.Алатея озадаченно смотрела, как он уходит, потом повернулась к Габриэлю и близнецам:— Следующий танец — вальс.Не спросив у нее разрешения, Габриэль мгновенно взял ее за руку и повел на площадку для танцев. При этом она улыбалась, но не произносила ни слова, ощущая удивительную легкость и следуя за своим кавалером без малейшего усилия. Оглядывая зал, по которому они кружились, Алатея не заметила ничего угрожающего или неприятного. Бал проходил на редкость весело и удачно и теперь был в полном разгаре.Неожиданно она увидела леди Осбэлдстон — в глазах почтенной дамы понимание, и это напомнило Алатее о том, с каким явным одобрением смотрели на них леди Джерси, княгиня Эстергази и остальные. Сколько еще любопытных глаз раскрылось сегодня, скольким критическим умам они дали работу?— Это становится опасным — ты и я, — сказала она Габриэлю. — Мы теперь просто лакомая тема для любителей скандалов и сплетен.— Чепуха. Кто может нас не одобрить?Алатея поджала губы.— Но мне уже двадцать девять лет…— Ах это! Чепуха. Меня твой возраст ничуть не волнует, и ты это прекрасно знаешь.— Обычно тридцатилетние холостяки не женятся на двадцатидевятилетних старых девах.— Вероятно, это потому, что большинство двадцатидевятилетних старых дев остаются в таком состоянии не без серьезной причины. У тебя причина совсем иная — ты сделала то, что должна была сделать, помогла своей семье. — Он понизил голос: — А теперь пора предоставить их самим себе и зажить своей жизнью.Алатея промолчала, не уверенная, что голос ее не дрогнет, когда она заговорит; Габриэль же тем временем продолжал:— Я не заметил ни малейших признаков неодобрения. Напротив, дамы более почтенного возраста все знали твою мать, и они в восторге оттого, что наконец ты выходишь замуж. Они придут в еще больший восторг при известии о нашей помолвке.Алатея отвела глаза. Похоже, помощи ей ждать было неоткуда.В соседней комнате граф Чиллингуорт подошел к сидящему за карточным столом Дьяволу.— Удивительно. — Дьявол внимательно оглядел бальный зал. — Мне трудно поверить, что там для тебя не нашлось ничего интересного. Если бы ты не спешил, то сегодня ночью нашел бы кое-кого, кто смог бы тебя развлечь. У меня по крайней мере есть дома теплая постель, куда я могу вернуться.Чиллингуорт усмехнулся — видимо, слова Дьявола его позабавили:— А почему ты вообразил, что мне не повезло? Разница между тобой и мной, милый, состоит только в том, что твоя постель завтра будет такой же, как сегодня, а у меня по крайней мере есть шанс, что время от времени меня будут ждать перемены.— Но с другой стороны, ведь можно кое-что сказать в пользу постоянства и высоких нравственных устоев.— Пока что я предпочитаю разнообразие. Кстати, почему ты завел разговор на такую тему? Чему я обязан сомнительным удовольствием его поддерживать?— Просто чтобы умерить твой неуместный интерес к одной особе.— Неужто ты хочешь скрестить со мной шпаги? Выбери кого-нибудь другого.Дьявол расправил плечи:— Мои слова продиктованы чистейшим альтруизмом.Чиллингуорт попытался скрыть усмешку:— Альтруизмом? Скажи, ты беспокоишься обо мне или о ком-то, кто тебе гораздо ближе и роднее?Дьявол задумчиво устремил взгляд на толпу танцующих.— Давай решим так: я не хочу, чтобы что-либо омрачало родство между нашими семьями.Несколько минут прошло в молчании. Чиллингуорт ничего не отвечал и тоже смотрел в зал, потом перевел взгляд на собеседника.— Если бы я пообещал не нарушать гармонию, царящую между нашими домами и семьями, ты мог бы оказать мне услугу?— Какую?— Не говори об этом Габриэлю.Дьявол изумленно уставился на него:— Почему?Губы Чиллингуорта дрогнули в усмешке.— Потому что забавно смотреть на то, как он проглотил наживку, которую я ему бросил, и для меня это вполне подходящее утешение. Глава 18 Алатея не видела Габриэля до следующей среды. Чинно гуляя в парке со своими и его сестрами, которых сопровождали лорд Эшер и мистер Карстерс, она была погружена в глубокие размышления о Кроули и Восточно-Африканской золотодобывающей компании, когда услышала, как ее окликнули по имени. Подняв глаза, она увидела, что группа молодежи, шествовавшая впереди, теперь обернулась, И все они смотрят на нее. Хизер Кинстер указывала на ближайшую дорогу, туда, где ее брат сдерживал норовистых гнедых коней, запряженных в карету.Ускорив шаги, Алатея почувствовала, что нетерпение коней только отражает состояние их хозяина.— Доброе утро. — Габриэль сделал ей знак приблизиться. — Иди, я прокачу тебя по парку.Алатея улыбнулась:— Нет, благодарю.Остальные, услышав приглашение, тут же принялись ее уговаривать:— Поезжай, Элли! Ты получишь удовольствие!— Мы и без тебя в безопасности.— Это займет всего несколько минут.— Карстерс и я берем на себя заботу о ваших сестрах. Мы будем их охранять вместо вас, леди Алатея.Алатея не сводила глаз с лица Габриэля.— Когда в последний раз ты катал даму по парку?Он тоже смотрел на нее, и минутой позже губы его сжались, образовав тонкую линию.— Придержи их, Биггс.Его грум спрыгнул с запяток и поспешил к лошадям.Не промолвив ни слова, Габриэль взял Алатею за руку и махнул остальным. Занятые собственными делами и переживаниями, девушки были рады тому, что их оставили в покое.По взаимному согласию, Алатея и Габриэль выждали, пока группа молодых людей оказалась достаточно далеко впереди. Им надо было поговорить без свидетелей.Они медленно двинулись вслед веселой компании.— Я вовсе не хочу афишировать наши отношения в общественном месте.— Но ведь нет никакой причины отказываться от прогулки по парку.Она бросила на него укоризненный взгляд.— Тебе не удастся поколебать мою решимость.— Тем более сбить тебя с толку. Кстати, как ты догадалась?— Я наслышана о многих подвигах — твоих, Люцифера и других кузенов. Тот факт, что никто из вас никогда не катает дам по парку, если не считать жен, хорошо известен.— И все же не прокатиться ли нам куда-нибудь дня на два…— Сейчас у меня есть некоторые проблемы, как тебе известно. Как только я решу их, то сразу вернусь в деревню.— Не спеши, а то я предложу тебе поспорить и выиграю пари.— Хм! Тебе удалось что-нибудь узнать? Ты получил вчера мою записку?— Да, но только сегодня утром. — Габриэль наконец посмотрел в ее сторону. — Прошлой ночью я был занят, пытался раздобыть кое-какие сведения от некоторых важных африканцев.— И что они сказали?— Достаточно, чтобы неофициально подтвердить по крайней мере четыре случая, когда претензии Кроули на поддержку короной и бумаги, якобы удостоверяющие разрешение на его деятельность, оказались фальшивкой. Я как раз сейчас работаю над тем, чтобы неофициальное подтверждение сделать официальным, но бюрократия есть бюрократия, и даже чиновники высокого ранга не склонны спешить. Мы не успеем получить официальной поддержки к тому времени, когда должны будем подать петицию.— А когда это произойдет? — Тревога Алатеи возрастала все больше.— Полагаю, в будущий вторник.— Так скоро?— Мы не можем рисковать — Кроули предъявит финансовые обязательства самое позднее на будущей неделе. — Габриэль снова посмотрел на Алатею и продолжал: — Петиция почти готова. Клерк Уиггса должен вот-вот закончить бумагу, он передаст ее мне не позже завтрашнего дня. Если нам будет нечего добавить к этому, то, с твоего разрешения, я попрошу своего поверенного позаботиться о доставке бумаг во вторник утром судьям Чансери-Корт, чтобы возбудить дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32