Джек не мог поверить тому, сколько страсти в этой женщине. Наверное, ее сейчас сжигал такой же огонь, какой каждый раз вспыхивал внутри его, когда он думал о ней, видел ее. Ее переполняло желание, и у самого Джека ныло в паху. Грейс начала двигать бедрами взад и вперед, ягодицами терлась о него, и Джек подумал, что может не сдержаться, словно подросток...
С трудом взяв себя в руки, он отнял пальцы и не удержался от улыбки, когда Грейс протестующе вскрикнула. Он поднял ее и повернул лицом к себе. Джек знал, что он хорошо сложен, но обожание в глазах Грейс относилось не к его физическим достоинствам. Когда бы она ни смотрела на него, он всегда замечал в ее взгляде восхищение, но восхищалась Грейс не его телом, а чем-то более важным и глубоким.
Да, она любила его, Джек ясно видел это. Грейс не испугалась собственного чувства.
Преисполненный нежных чувств, Джек подхватил Грейс на руки, отнес в свою спальню, уложил на постель и лег рядом. Он снова стал покрывать поцелуями ее лоб, скулы, шею, груди, живот. Затем согнул ноги Грейс в коленях, и его пальцы вновь оказались в шелковистой ложбинке между ее ног. Джек водил пальцами по кругу, но, дразня Грейс, не проникал внутрь. Он чувствовал, что ей очень приятно, но ему хотелось довести подругу до полного блаженства.
Встав на колени, Джек наклонился и поцеловал сокровенное место между ног Грейс. Она со стоном вцепилась пальцами в его волосы. Язык и губы Джека продолжали ласкать Грейс, доводя до экстаза. Затем он приподнялся на локтях и обхватил ладонями ее лицо.
Они смотрела друг на друга, не отводя взгляда. Джек не сводил с нее глаз даже тогда, когда глубоко вошел в нее, овладел ею так, как давно хотел, как постоянно мечтал после той ночи, когда нашел ее сидящей на заснеженной скамейке.
Прерывисто дыша, она всем телом подалась ему навстречу, вскинула ноги, и это помогло Джеку проникнуть в нее еще глубже. Он начал двигать бедрами, поначалу очень медленно и осторожно, боясь, что иначе их близость будет совсем недолгой. Но Грейс не устраивал такой ритм.
– Я больше не могу... – прошептала она, тяжело дыша.
В ответ он, уткнувшись лицом в ее шею, выкрикнул ее имя, дал волю своим чувствам и стал входить в нее все сильнее и сильнее. Тело Грейс содрогнулось, и только тогда Джек позволил и своему телу утонуть в блаженных волнах оргазма. И эта близость означала его полную капитуляцию. Перед Грейс. Перед судьбой. Перед его сомнениями в том, как он сможет жить с ней.
Или без нее.
Глава 23
Реальность нахлынула с такой силой, с какой волна разбивается о берег. Джек ладонью заслонил глаза от лучей солнца, пробивавшихся в спальню. Он лежал на постели один, погруженный в мрачные мысли.
Прошлой ночью он потерял контроль над собой, поддавшись мучительному желанию, которое терзало его с момента встречи с Грейс. Даже сейчас одна только мысль о ней вызвала у него эрекцию. Ему захотелось уткнуться лицом в ее волосы, крепко сжать в объятиях, ощутить аромат ее тела.
Но это было невозможно.
Он не желал брать на себя никаких обязательств, как не раз говорил об этом Грейс. Когда он вернулся в Нью-Йорк, то совсем не хотел покупать квартиру. Однако ему хватило ума сообразить, что снимать квартиру – значит выбрасывать деньги на ветер. Поэтому и купил квартиру, но больше не хотел связывать себя ничем.
По этой причине он не желал серьезных отношений с Грейс, держался стойко, сколько мог. Но когда она сказала, что любит его, лед был сломан. Исчез, растаял. Даже сейчас Джек содрогнулся, почувствовав то ненасытное желание, перед которым капитулировал.
Несмотря на ранний час, Грейс разговаривала по телефону. При виде ее у него защемило в груди. А Грейс, увидев Джека, покраснела, и улыбка появилась на губах, распухших от его поцелуев.
– Мне звонит редактор из журнала «Фортуна», – пояснила Грейс почти виноватым тоном.
Джек наклонился и поцеловал ее в лоб.
– Я закончу через минуту, – добавила Грейс.
Джек принял душ, оделся, затем спокойным, размеренным шагом спустился на кухню. Остановившись на пороге, он посмотрел на Рут, сидевшую за столом. Склонив голову набок, девочка сосредоточенно трудилась над пирожными, которые уже стали частью их жизни. В памяти Джека всплыли картины прошлого. Воспоминания унесли его на два года назад, затем еще дальше. К другому ребенку, задумчиво склонившему головку.
– Что случилось, Джек?
Он почувствовал, как учащенно бьется его сердце, ладони сделались влажными. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что это Рут обращается к нему.
– Ты здоров? – явно озабоченным тоном допытывалась девочка. – Ты ведь не умрешь, а?
Джек заставил себя сосредоточить взгляд на Рут.
– Нет, не умру.
Опустив взгляд на пирожное, лежавшее перед ней, Рут прошептала:
– Вот и хорошо.
Джек подошел к девочке, понимая, что надо успокоить ее, а Рут протянула ему на ладони пирожное.
– Это я сделала специально для тебя.
Джек уставился на пирожное. Оно изображало робко улыбающуюся мордашку с темными волосами и темными глазами. И снова заколотилось сердце, нахлынули воспоминания. Маленькая девочка протягивает ему на ладошке подарок.
– Пирожное называется «Папа доктор», – добавила Рут.
Она сидела за столом, такая маленькая, полная надежд. У Джека перехватило дыхание, ноющая боль пронзила грудь. Его протянутая рука задрожала, но, слава Богу, присутствия духа хватило, чтобы взять пирожное.
– Спасибо, Рут. – Джек посмотрел на подарок, хотя на самом деле не видел его. – Прекрасная работа.
Положив свободную ладонь на голову девочки, он через силу улыбнулся и сел за стол. Рут продолжила свое занятие, оживленно болтая. Джек попытался привести в порядок свои мысли, но перед глазами стояла вытянутая рука Рут. А затем в его воображении рука Рут превратилась в другую руку, из другой жизни, в руку другой девочки.
– Папа, ты пришел!
Джек закрыл глаза, стараясь отогнать прочь все мысли.
– Папа, посмотри, что я тебе приготовила!
Джек не мог дышать, воспоминания, которые, как он надеялся, остались в прошлом, наплывали на него, как туман. Дейзи. Но нет, это же Рут жила у него, он видел ее каждый день.
– Это отпечаток моей ноги! Он сохранится у тебя навсегда!
«Где же он? – подумал Джек. – Что случилось с подарком ребенка?»
– Ох, папа, я так тебя люблю.
А затем детские ручонки, обнимавшие его за шею, превратились в руки девочки-подростка. Они с девочкой держались за руки и понимающе улыбались, а жена качала головой и говорила, что он избаловал их дочь.
Теперь Джек понимал – действительно избаловал.
Он резко вскочил из-за стола, но не успел подойти к двери, как на кухне появилась Грейс.
– Грейс! – Рут подбежала к ней и обняла.
– Доброе утро, дорогая.
– Представляешь? Со дня на день придут с проверкой работники социальной службы, а потом мы сможем официально оформить мое удочерение! – радостно сообщила Рут.
– Грейс, я отнесу вещи в твою квартиру, – предложил Беренджер. – Дай мне ключи.
– Что? Ах да. – Грейс почувствовала, как напряжен Джек, но не могла понять причину происшедшей с ним перемены. Она нашла ключи. – Но ты же занят. Я сама перенесу вещи, после того как провожу Рут в школу.
– В этом нет необходимости, – отрезал Джек. – Я отнесу их сейчас. – Он молча проследовал мимо Грейс, которая нахмурилась и закусила губу.
– Спасибо! – крикнула она вслед Джеку, выходившему из квартиры с чемоданами в руках.
Почти всю дорогу до школы Рут молчала, Грейс пыталась что-то говорить, но делала это через силу.
– Когда вернешься домой из школы, тебя там будет ждать сюрприз, – пообещала Грейс.
– Джек переедет к нам? – оживилась Рут.
– Нет, но он, безусловно, зайдет нас проведать, – сказала Грейс, сомневаясь в своей правоте.
Грейс не могла понять то, что увидела утром в глазах Джека, и когда они уже подходили к школе, задумалась: не совершила ли она прошлой ночью роковую ошибку? Может, сломав ограждавшую его стену, заставив Джека дать волю своим чувствам, она причинила ему боль? И теперь он возненавидел ее?
Оставив Рут в школе, Грейс вернулась домой, чтобы помочь Джеку перенести остальные вещи. Но тот уже ушел. Грейс обратила внимание, что он перенес к ней абсолютно все их вещи, даже пирожные из своей кухни перенес в ее отремонтированную кухню. Несколько минут Грейс стояла молча, вдыхая едва ощутимые запахи краски и побелки, которые легкий ветерок уносил через открытые окна.
Ей всегда нравилась эта квартира, но внезапно она показалась Грейс маленькой и пустынной. Отогнав прочь эту мысль, она сказала себе, что это и есть место, где они будут жить вместе с Рут.
Сейчас надо было думать о визите представителя социальной службы, который мог состояться в любой день. Если она сумеет доказать свою состоятельность как мать, то, наверное, это здорово поможет в суде. «Все будет хорошо», – заверила себя Грейс через некоторое время, когда спускалась в метро, чтобы поехать в центр и произвести кое-какие закупки. Хотя тревога все еще не покидала ее.
Рут тихо сидела в школьной столовой, дожидаясь, пока дежурная преподавательница повернется к ней спиной. Улучив такой момент, девочка, стараясь не привлекать внимания, тихонько выскользнула из столовой, а затем после нескольких осторожных маневров прошмыгнула мимо охраны и оказалась на улице. Здесь Рут помчалась с такой скоростью, что плиссированная юбка разлеталась во все стороны. Этим дуракам охранникам только воробьев ловить. Рут хотелось откровенно поговорить с Грейс, рассказать, какие в этой школе тупые дети, а преподы просто идиоты. Сегодня им рассказывали про чуму. И это прямо перед обедом. Что себе думают эти учителя?
Погода стояла отличная, в ярком синем небе виднелось лишь несколько небольших облачков. Рут подумала, что, возможно, удастся уговорить Грейс пойти погулять в парк. Еще несколько месяцев назад ей бы не понравилось в парке, но тогда ей вообще ничего не нравилось. А сейчас нравилось все. Кроме школы.
Уже подбегая к дому, Рут резко остановилась, заметив женщину, стоявшую на крыльце у входной двери.
Она ахнула, потому что узнала ее. Именно эта женщина привела ее сюда в первый раз. Мэгги или Мэри... Нет, Марджори.
Рут увидела, как женщина нажала кнопку домофона, и сообразила, что будет плохо, если эта Марджори увидит ее одну на улице. Рут уже собралась тихонько улизнуть, но в этот момент женщина повернулась, и их взгляды встретились.
– Рут, это ты? – с удивлением окликнула ее Марджори.
– Нет, я не Рут.
– Ну конечно же, ты Рут. – Марджори, сжимая в руке портфель, спустилась с крыльца. – А что ты здесь делаешь? – Она огляделась. – Где мисс Коулбрук?
– Ох, гм, она дома, спит. Она себя плохо чувствует, так что не надо ее будить!
– Хочешь сказать, что гуляешь по улице одна, а она болеет? Кстати, почему ты не в школе?
– Я? В школе? – Надо было срочно что-то придумать. – А я... я тоже заболела! – Рут наклонилась и натужно закашляла. – У меня чума. Очень заразная форма, когда тело покрывается черными и синими пятнами. Я была вынуждена пойти домой, мне с такой болезнью не разрешили оставаться в школе. – Она снова закашляла, теперь уже со стоном. – Лучше пойду домой, пока не заразила вас. Вы скажите, что вам нужно, а я передам Грейс, когда она проснется.
– Но я хотела лично поговорить с ней. Я здесь для того, чтобы оценить способности мисс Коулбрук как матери.
– Надо было предварительно позвонить, – заявила Рут.
Марджори от удивления заморгала.
– Мисс Коулбрук была предупреждена, что мой визит будет неожиданным.
– Ну ладно, тогда заходите в другой раз. А я пойду домой. – Рут помахала рукой. – До свидания.
– Рут, ты никуда не пойдешь одна. Мы пойдем вместе, и я поговорю с мисс Коулбрук. – Марджори взяла Рут за руку, подтащила к входной двери и нажала кнопку домофона.
Рут поняла, что Грейс скорее всего нет дома. Ее мысли закрутились в попытке придумать какой-нибудь план. Так и не дождавшись ответа, социальный работник посмотрела на Рут.
– А как ты собиралась попасть в квартиру?
Честно говоря, об этом Рут не подумала. Но на худой конец она знала, где лежат ключи. Так ничего и не придумав, Рут нащупала потайное место под крыльцом. Грейс как-то сказала, что не хочет опять оказаться запертой, и тогда они спрятали под ступеньку запасные ключи и от квартиры Грейс, и от квартиры Джека. Ключи выглядели одинаково, Рут не знала, какой из них от какой квартиры, поэтому взяла оба.
Пока они поднимались на третий этаж, Рут молилась в душе, чтобы все их вещи оказались в квартире Грейс. А то эту даму хватит удар, если придется вести ее в квартиру Джека. Подобрав нужный ключ, Грейс открыла дверь квартиры.
– Чем это пахнет? – поинтересовалась Марджори.
– Краской и всем таким прочим. – И тут Рут заметила новую лестницу, которая вела в ее спальню. Она тут же забыла обо всем. – Смотрите! Лестница! Новая, настоящая лестница в мою комнату!
Значит, Грейс велела рабочим не только отремонтировать квартиру после пожара, но и специально для нее сделать новую лестницу. Рут взбежала по ступенькам, развернулась на самой верхней, затем спустилась вниз поступью принцессы. Затем помчалась в спальню Грейс, и тут вернулись все ее страхи – она обнаружила, что Грейс нет в комнате.
– Рут, прекрати бегать и разбуди мисс Коулбрук, – начальственным тоном заявила Марджори. – Я не уйду отсюда, пока не получу ответы на свои вопросы!
Радость, охватившая Рут при виде новой лестницы, лопнула как воздушный шарик.
– Я не могу ее разбудить.
Марджори подозрительно прищурилась.
– Ее нет дома, – пояснила Рут и закусила губу.
– Хочешь сказать, что она позволяет тебе больной в одиночестве расхаживать по улицам Нью-Йорка?
– Ладно, на самом деле я здорова. Если бы я заболела, Грейс ни за что не оставила бы меня одну.
– Значит, здоровую она может оставлять тебя одну?
Рут попыталась защитить Грейс:
– Ох, нет, мадам. Она не знает, что я одна гуляла по улице.
– Не знает? – В голосе Марджори прозвучали угрожающие нотки. – А где, по ее мнению, ты сейчас должна находиться?
– В школе, конечно. Грейс лучшая из матерей. Она меня любит. Это она уговорила меня ходить в школу. Но я ненавижу эту школу, и один раз уже сбегала оттуда. Грейс взяла с меня слово, что я больше не буду убегать.
– Но ты все равно убежала?
«До чего же трудно говорить с этими взрослыми», – подумала Рут.
– Утром Грейс сказала, что дома меня ждет сюрприз. Вот я не удержалась и прибежала, чтобы посмотреть, что это за сюрприз. – Рут указала на лестницу. – Вот он! Когда рабочие делали ремонт, они соорудили и лестницу.
Марджори скрестила руки на груди.
– А для чего понадобилось делать ремонт?
Рут испугалась, что снова проболталась. Не надо было говорить об этом.
– Ну, в кухне было что-то вроде пожара. Так, небольшое пламя, и просто удивительно, что такой маленький пожар доставил столько неприятностей.
Марджори нахмурилась, достала из портфеля блокнот, что-то записала и спрятала блокнот назад в портфель. Затем подошла к дивану и села, давая понять, что не уйдет отсюда до возвращения Грейс. Рут подумала, что, возможно, рассказ о чуме перед обедом – это и не так уж страшно. Жаль, что это не пришло ей в голову до побега из школы.
Глава 24
Держа в руке сумку с покупками, Грейс поднялась по ступенькам крыльца, вошла в подъезд, подошла к почтовым ящикам и, прижимая сумку бедром к стене, с трудом отперла свой ящик. Почта тут же посыпалась на пол.
Глядя на разбросанные конверты, Грейс почувствовала, как к горлу подступил комок. Поставив сумку на пол, она опустилась на колени и стала подбирать конверт за конвертом. Первым Грейс решила вскрыть конверт с адресом компании из Миссури, для которой она выполнила заказ на пирожные. Зажмурившись, Грейс разорвала конверт, и только после этого открыла глаза, чтобы посмотреть на содержимое. Чек с оплатой заказа. Тогда Грейс принялась лихорадочно вскрывать другие конверты. По ее щекам покатились слезы. Чеки, во всех конвертах были чеки.
Вот оно, реальное начало работы!
Грейс с трудом запихнула почту в сумку и поднялась наверх. По привычке едва не остановилась возле квартиры Джека, но вспомнила, что больше не живет там. Но даже это не смогло омрачить ее радостного настроения.
Но когда Грейс открыла дверь своей квартиры, то едва не выронила сумку, увидев сидящую на диване женщину, в которой тут же узнала работника социальной службы. Грейс с тревогой отметила угрюмое выражение ее лица.
– Мисс Бэнкрофт? – пробормотала она, не понимая, как эта женщина могла попасть в ее квартиру.
– Да.
И тут Грейс увидела Рут, которая вышла из кухни. Она все поняла, чувствуя, как заныло в груди.
– Нет, Рут, не может быть...
Личико Рут скривилось, казалось, девочка вот-вот расплачется.
– Грейс, прости меня. Я знаю, что не должна была убегать из школы. Но это произошло как-то само собой, и я очутилась здесь. – Рут бросила взгляд на Марджори.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
С трудом взяв себя в руки, он отнял пальцы и не удержался от улыбки, когда Грейс протестующе вскрикнула. Он поднял ее и повернул лицом к себе. Джек знал, что он хорошо сложен, но обожание в глазах Грейс относилось не к его физическим достоинствам. Когда бы она ни смотрела на него, он всегда замечал в ее взгляде восхищение, но восхищалась Грейс не его телом, а чем-то более важным и глубоким.
Да, она любила его, Джек ясно видел это. Грейс не испугалась собственного чувства.
Преисполненный нежных чувств, Джек подхватил Грейс на руки, отнес в свою спальню, уложил на постель и лег рядом. Он снова стал покрывать поцелуями ее лоб, скулы, шею, груди, живот. Затем согнул ноги Грейс в коленях, и его пальцы вновь оказались в шелковистой ложбинке между ее ног. Джек водил пальцами по кругу, но, дразня Грейс, не проникал внутрь. Он чувствовал, что ей очень приятно, но ему хотелось довести подругу до полного блаженства.
Встав на колени, Джек наклонился и поцеловал сокровенное место между ног Грейс. Она со стоном вцепилась пальцами в его волосы. Язык и губы Джека продолжали ласкать Грейс, доводя до экстаза. Затем он приподнялся на локтях и обхватил ладонями ее лицо.
Они смотрела друг на друга, не отводя взгляда. Джек не сводил с нее глаз даже тогда, когда глубоко вошел в нее, овладел ею так, как давно хотел, как постоянно мечтал после той ночи, когда нашел ее сидящей на заснеженной скамейке.
Прерывисто дыша, она всем телом подалась ему навстречу, вскинула ноги, и это помогло Джеку проникнуть в нее еще глубже. Он начал двигать бедрами, поначалу очень медленно и осторожно, боясь, что иначе их близость будет совсем недолгой. Но Грейс не устраивал такой ритм.
– Я больше не могу... – прошептала она, тяжело дыша.
В ответ он, уткнувшись лицом в ее шею, выкрикнул ее имя, дал волю своим чувствам и стал входить в нее все сильнее и сильнее. Тело Грейс содрогнулось, и только тогда Джек позволил и своему телу утонуть в блаженных волнах оргазма. И эта близость означала его полную капитуляцию. Перед Грейс. Перед судьбой. Перед его сомнениями в том, как он сможет жить с ней.
Или без нее.
Глава 23
Реальность нахлынула с такой силой, с какой волна разбивается о берег. Джек ладонью заслонил глаза от лучей солнца, пробивавшихся в спальню. Он лежал на постели один, погруженный в мрачные мысли.
Прошлой ночью он потерял контроль над собой, поддавшись мучительному желанию, которое терзало его с момента встречи с Грейс. Даже сейчас одна только мысль о ней вызвала у него эрекцию. Ему захотелось уткнуться лицом в ее волосы, крепко сжать в объятиях, ощутить аромат ее тела.
Но это было невозможно.
Он не желал брать на себя никаких обязательств, как не раз говорил об этом Грейс. Когда он вернулся в Нью-Йорк, то совсем не хотел покупать квартиру. Однако ему хватило ума сообразить, что снимать квартиру – значит выбрасывать деньги на ветер. Поэтому и купил квартиру, но больше не хотел связывать себя ничем.
По этой причине он не желал серьезных отношений с Грейс, держался стойко, сколько мог. Но когда она сказала, что любит его, лед был сломан. Исчез, растаял. Даже сейчас Джек содрогнулся, почувствовав то ненасытное желание, перед которым капитулировал.
Несмотря на ранний час, Грейс разговаривала по телефону. При виде ее у него защемило в груди. А Грейс, увидев Джека, покраснела, и улыбка появилась на губах, распухших от его поцелуев.
– Мне звонит редактор из журнала «Фортуна», – пояснила Грейс почти виноватым тоном.
Джек наклонился и поцеловал ее в лоб.
– Я закончу через минуту, – добавила Грейс.
Джек принял душ, оделся, затем спокойным, размеренным шагом спустился на кухню. Остановившись на пороге, он посмотрел на Рут, сидевшую за столом. Склонив голову набок, девочка сосредоточенно трудилась над пирожными, которые уже стали частью их жизни. В памяти Джека всплыли картины прошлого. Воспоминания унесли его на два года назад, затем еще дальше. К другому ребенку, задумчиво склонившему головку.
– Что случилось, Джек?
Он почувствовал, как учащенно бьется его сердце, ладони сделались влажными. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что это Рут обращается к нему.
– Ты здоров? – явно озабоченным тоном допытывалась девочка. – Ты ведь не умрешь, а?
Джек заставил себя сосредоточить взгляд на Рут.
– Нет, не умру.
Опустив взгляд на пирожное, лежавшее перед ней, Рут прошептала:
– Вот и хорошо.
Джек подошел к девочке, понимая, что надо успокоить ее, а Рут протянула ему на ладони пирожное.
– Это я сделала специально для тебя.
Джек уставился на пирожное. Оно изображало робко улыбающуюся мордашку с темными волосами и темными глазами. И снова заколотилось сердце, нахлынули воспоминания. Маленькая девочка протягивает ему на ладошке подарок.
– Пирожное называется «Папа доктор», – добавила Рут.
Она сидела за столом, такая маленькая, полная надежд. У Джека перехватило дыхание, ноющая боль пронзила грудь. Его протянутая рука задрожала, но, слава Богу, присутствия духа хватило, чтобы взять пирожное.
– Спасибо, Рут. – Джек посмотрел на подарок, хотя на самом деле не видел его. – Прекрасная работа.
Положив свободную ладонь на голову девочки, он через силу улыбнулся и сел за стол. Рут продолжила свое занятие, оживленно болтая. Джек попытался привести в порядок свои мысли, но перед глазами стояла вытянутая рука Рут. А затем в его воображении рука Рут превратилась в другую руку, из другой жизни, в руку другой девочки.
– Папа, ты пришел!
Джек закрыл глаза, стараясь отогнать прочь все мысли.
– Папа, посмотри, что я тебе приготовила!
Джек не мог дышать, воспоминания, которые, как он надеялся, остались в прошлом, наплывали на него, как туман. Дейзи. Но нет, это же Рут жила у него, он видел ее каждый день.
– Это отпечаток моей ноги! Он сохранится у тебя навсегда!
«Где же он? – подумал Джек. – Что случилось с подарком ребенка?»
– Ох, папа, я так тебя люблю.
А затем детские ручонки, обнимавшие его за шею, превратились в руки девочки-подростка. Они с девочкой держались за руки и понимающе улыбались, а жена качала головой и говорила, что он избаловал их дочь.
Теперь Джек понимал – действительно избаловал.
Он резко вскочил из-за стола, но не успел подойти к двери, как на кухне появилась Грейс.
– Грейс! – Рут подбежала к ней и обняла.
– Доброе утро, дорогая.
– Представляешь? Со дня на день придут с проверкой работники социальной службы, а потом мы сможем официально оформить мое удочерение! – радостно сообщила Рут.
– Грейс, я отнесу вещи в твою квартиру, – предложил Беренджер. – Дай мне ключи.
– Что? Ах да. – Грейс почувствовала, как напряжен Джек, но не могла понять причину происшедшей с ним перемены. Она нашла ключи. – Но ты же занят. Я сама перенесу вещи, после того как провожу Рут в школу.
– В этом нет необходимости, – отрезал Джек. – Я отнесу их сейчас. – Он молча проследовал мимо Грейс, которая нахмурилась и закусила губу.
– Спасибо! – крикнула она вслед Джеку, выходившему из квартиры с чемоданами в руках.
Почти всю дорогу до школы Рут молчала, Грейс пыталась что-то говорить, но делала это через силу.
– Когда вернешься домой из школы, тебя там будет ждать сюрприз, – пообещала Грейс.
– Джек переедет к нам? – оживилась Рут.
– Нет, но он, безусловно, зайдет нас проведать, – сказала Грейс, сомневаясь в своей правоте.
Грейс не могла понять то, что увидела утром в глазах Джека, и когда они уже подходили к школе, задумалась: не совершила ли она прошлой ночью роковую ошибку? Может, сломав ограждавшую его стену, заставив Джека дать волю своим чувствам, она причинила ему боль? И теперь он возненавидел ее?
Оставив Рут в школе, Грейс вернулась домой, чтобы помочь Джеку перенести остальные вещи. Но тот уже ушел. Грейс обратила внимание, что он перенес к ней абсолютно все их вещи, даже пирожные из своей кухни перенес в ее отремонтированную кухню. Несколько минут Грейс стояла молча, вдыхая едва ощутимые запахи краски и побелки, которые легкий ветерок уносил через открытые окна.
Ей всегда нравилась эта квартира, но внезапно она показалась Грейс маленькой и пустынной. Отогнав прочь эту мысль, она сказала себе, что это и есть место, где они будут жить вместе с Рут.
Сейчас надо было думать о визите представителя социальной службы, который мог состояться в любой день. Если она сумеет доказать свою состоятельность как мать, то, наверное, это здорово поможет в суде. «Все будет хорошо», – заверила себя Грейс через некоторое время, когда спускалась в метро, чтобы поехать в центр и произвести кое-какие закупки. Хотя тревога все еще не покидала ее.
Рут тихо сидела в школьной столовой, дожидаясь, пока дежурная преподавательница повернется к ней спиной. Улучив такой момент, девочка, стараясь не привлекать внимания, тихонько выскользнула из столовой, а затем после нескольких осторожных маневров прошмыгнула мимо охраны и оказалась на улице. Здесь Рут помчалась с такой скоростью, что плиссированная юбка разлеталась во все стороны. Этим дуракам охранникам только воробьев ловить. Рут хотелось откровенно поговорить с Грейс, рассказать, какие в этой школе тупые дети, а преподы просто идиоты. Сегодня им рассказывали про чуму. И это прямо перед обедом. Что себе думают эти учителя?
Погода стояла отличная, в ярком синем небе виднелось лишь несколько небольших облачков. Рут подумала, что, возможно, удастся уговорить Грейс пойти погулять в парк. Еще несколько месяцев назад ей бы не понравилось в парке, но тогда ей вообще ничего не нравилось. А сейчас нравилось все. Кроме школы.
Уже подбегая к дому, Рут резко остановилась, заметив женщину, стоявшую на крыльце у входной двери.
Она ахнула, потому что узнала ее. Именно эта женщина привела ее сюда в первый раз. Мэгги или Мэри... Нет, Марджори.
Рут увидела, как женщина нажала кнопку домофона, и сообразила, что будет плохо, если эта Марджори увидит ее одну на улице. Рут уже собралась тихонько улизнуть, но в этот момент женщина повернулась, и их взгляды встретились.
– Рут, это ты? – с удивлением окликнула ее Марджори.
– Нет, я не Рут.
– Ну конечно же, ты Рут. – Марджори, сжимая в руке портфель, спустилась с крыльца. – А что ты здесь делаешь? – Она огляделась. – Где мисс Коулбрук?
– Ох, гм, она дома, спит. Она себя плохо чувствует, так что не надо ее будить!
– Хочешь сказать, что гуляешь по улице одна, а она болеет? Кстати, почему ты не в школе?
– Я? В школе? – Надо было срочно что-то придумать. – А я... я тоже заболела! – Рут наклонилась и натужно закашляла. – У меня чума. Очень заразная форма, когда тело покрывается черными и синими пятнами. Я была вынуждена пойти домой, мне с такой болезнью не разрешили оставаться в школе. – Она снова закашляла, теперь уже со стоном. – Лучше пойду домой, пока не заразила вас. Вы скажите, что вам нужно, а я передам Грейс, когда она проснется.
– Но я хотела лично поговорить с ней. Я здесь для того, чтобы оценить способности мисс Коулбрук как матери.
– Надо было предварительно позвонить, – заявила Рут.
Марджори от удивления заморгала.
– Мисс Коулбрук была предупреждена, что мой визит будет неожиданным.
– Ну ладно, тогда заходите в другой раз. А я пойду домой. – Рут помахала рукой. – До свидания.
– Рут, ты никуда не пойдешь одна. Мы пойдем вместе, и я поговорю с мисс Коулбрук. – Марджори взяла Рут за руку, подтащила к входной двери и нажала кнопку домофона.
Рут поняла, что Грейс скорее всего нет дома. Ее мысли закрутились в попытке придумать какой-нибудь план. Так и не дождавшись ответа, социальный работник посмотрела на Рут.
– А как ты собиралась попасть в квартиру?
Честно говоря, об этом Рут не подумала. Но на худой конец она знала, где лежат ключи. Так ничего и не придумав, Рут нащупала потайное место под крыльцом. Грейс как-то сказала, что не хочет опять оказаться запертой, и тогда они спрятали под ступеньку запасные ключи и от квартиры Грейс, и от квартиры Джека. Ключи выглядели одинаково, Рут не знала, какой из них от какой квартиры, поэтому взяла оба.
Пока они поднимались на третий этаж, Рут молилась в душе, чтобы все их вещи оказались в квартире Грейс. А то эту даму хватит удар, если придется вести ее в квартиру Джека. Подобрав нужный ключ, Грейс открыла дверь квартиры.
– Чем это пахнет? – поинтересовалась Марджори.
– Краской и всем таким прочим. – И тут Рут заметила новую лестницу, которая вела в ее спальню. Она тут же забыла обо всем. – Смотрите! Лестница! Новая, настоящая лестница в мою комнату!
Значит, Грейс велела рабочим не только отремонтировать квартиру после пожара, но и специально для нее сделать новую лестницу. Рут взбежала по ступенькам, развернулась на самой верхней, затем спустилась вниз поступью принцессы. Затем помчалась в спальню Грейс, и тут вернулись все ее страхи – она обнаружила, что Грейс нет в комнате.
– Рут, прекрати бегать и разбуди мисс Коулбрук, – начальственным тоном заявила Марджори. – Я не уйду отсюда, пока не получу ответы на свои вопросы!
Радость, охватившая Рут при виде новой лестницы, лопнула как воздушный шарик.
– Я не могу ее разбудить.
Марджори подозрительно прищурилась.
– Ее нет дома, – пояснила Рут и закусила губу.
– Хочешь сказать, что она позволяет тебе больной в одиночестве расхаживать по улицам Нью-Йорка?
– Ладно, на самом деле я здорова. Если бы я заболела, Грейс ни за что не оставила бы меня одну.
– Значит, здоровую она может оставлять тебя одну?
Рут попыталась защитить Грейс:
– Ох, нет, мадам. Она не знает, что я одна гуляла по улице.
– Не знает? – В голосе Марджори прозвучали угрожающие нотки. – А где, по ее мнению, ты сейчас должна находиться?
– В школе, конечно. Грейс лучшая из матерей. Она меня любит. Это она уговорила меня ходить в школу. Но я ненавижу эту школу, и один раз уже сбегала оттуда. Грейс взяла с меня слово, что я больше не буду убегать.
– Но ты все равно убежала?
«До чего же трудно говорить с этими взрослыми», – подумала Рут.
– Утром Грейс сказала, что дома меня ждет сюрприз. Вот я не удержалась и прибежала, чтобы посмотреть, что это за сюрприз. – Рут указала на лестницу. – Вот он! Когда рабочие делали ремонт, они соорудили и лестницу.
Марджори скрестила руки на груди.
– А для чего понадобилось делать ремонт?
Рут испугалась, что снова проболталась. Не надо было говорить об этом.
– Ну, в кухне было что-то вроде пожара. Так, небольшое пламя, и просто удивительно, что такой маленький пожар доставил столько неприятностей.
Марджори нахмурилась, достала из портфеля блокнот, что-то записала и спрятала блокнот назад в портфель. Затем подошла к дивану и села, давая понять, что не уйдет отсюда до возвращения Грейс. Рут подумала, что, возможно, рассказ о чуме перед обедом – это и не так уж страшно. Жаль, что это не пришло ей в голову до побега из школы.
Глава 24
Держа в руке сумку с покупками, Грейс поднялась по ступенькам крыльца, вошла в подъезд, подошла к почтовым ящикам и, прижимая сумку бедром к стене, с трудом отперла свой ящик. Почта тут же посыпалась на пол.
Глядя на разбросанные конверты, Грейс почувствовала, как к горлу подступил комок. Поставив сумку на пол, она опустилась на колени и стала подбирать конверт за конвертом. Первым Грейс решила вскрыть конверт с адресом компании из Миссури, для которой она выполнила заказ на пирожные. Зажмурившись, Грейс разорвала конверт, и только после этого открыла глаза, чтобы посмотреть на содержимое. Чек с оплатой заказа. Тогда Грейс принялась лихорадочно вскрывать другие конверты. По ее щекам покатились слезы. Чеки, во всех конвертах были чеки.
Вот оно, реальное начало работы!
Грейс с трудом запихнула почту в сумку и поднялась наверх. По привычке едва не остановилась возле квартиры Джека, но вспомнила, что больше не живет там. Но даже это не смогло омрачить ее радостного настроения.
Но когда Грейс открыла дверь своей квартиры, то едва не выронила сумку, увидев сидящую на диване женщину, в которой тут же узнала работника социальной службы. Грейс с тревогой отметила угрюмое выражение ее лица.
– Мисс Бэнкрофт? – пробормотала она, не понимая, как эта женщина могла попасть в ее квартиру.
– Да.
И тут Грейс увидела Рут, которая вышла из кухни. Она все поняла, чувствуя, как заныло в груди.
– Нет, Рут, не может быть...
Личико Рут скривилось, казалось, девочка вот-вот расплачется.
– Грейс, прости меня. Я знаю, что не должна была убегать из школы. Но это произошло как-то само собой, и я очутилась здесь. – Рут бросила взгляд на Марджори.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26