На короткий миг его руки задержались на ее плечах; он наклонился, вдохнул аромат духов Элли, коснулся щекой ее щеки… Ему безумно хотелось поцеловать Элли, ощутить губами эту неземную красоту. Увы, он не мог позволить себе этого. Не мог! Равенворт заставил себя отступить, чувствуя почти физическую боль.А у Элли в эту минуту перехватило дыхание. Она знала, что не сможет сопротивляться, если он решится поцеловать ее. И тогда она погибла…Прошла еще одна секунда, показавшаяся Элли бесконечной. Но вот руки, державшие ее за плечи, ослабли, она выскользнула из объятий виконта и поспешно — чересчур поспешно! — подошла к столику, на котором стояло зеркало и лежала ее шляпка. Посмотрев в зеркальную глубь затуманенными, невидящими синими глазами, Элли надела шляпку, попыталась завязать под ухом ленты, но пальцы ее дрожали, и попытка оказалась неудачной. Она распустила ленты, принялась завязывать их снова, но пальцы решительно не слушались ее. Проклятье! Этого еще не хватало! Не справиться с такой детской задачкой — да к тому же на глазах у человека, который все делает с таким мастерством! Вот положение!Только с третьей попытки Элли смогла кое-как справиться с лентами. Завязаны они были небрежно и слишком свободно, отчего шляпка сидела на голове неуверенно, но Элли не стала больше искушать судьбу. И так она провела возле зеркала целую вечность.Элли обернулась, улыбнулась и сообщила, что она готова. Равенворт посмотрел на нее, поклонился, затем — рассмеялся.— Нет, так не пойдет, мисс Дирборн! Пожалейте хоть немного меня, бедного.Он двинулся к Элли упругим кошачьим шагом. Она испуганно отпрянула, но поняла, что загнана в угол и ей совершенно некуда деться. Только не смотреть ему в глаза, только не смотреть! Если она сделает это, то непременно грохнется в обморок — прямо к его сияющим сапогам!Элли крепко зажмурилась… и вдруг почувствовала, что его проворные пальцы завязывают непослушные ленты. Сквозь опущенные ресницы она увидела, что он отступил назад, облегченно вздохнула и подумала: «Опасный мужчина. Очень, очень опасный!»Спускаясь по ступеням, Элли дважды останавливалась: ее шелковые чулки оказались слишком скользкими, и туфелька постоянно норовила свалиться с ноги. Но лестницу ей удалось преодолеть благополучно, туфелька соскользнула позже, когда Равенворт вел Элли к своему экипажу. Элли не смогла устоять на одной ноге, начала падать, и виконт подхватил ее на руки — так легко и непринужденно, словно проделывал это упражнение сотню раз на дню. Она посмотрела на его смеющееся лицо и тоже от души расхохоталась. Сейчас между ними не было ни тени обиды, гнева, напряженности, и в голове Элли молнией промелькнула шальная мысль: «Как я хочу, чтобы он поцеловал меня!»Мимо них прогрохотал чей-то кабриолет, разбрызгивая грязь, и топот копыт вернул Элли к реальности.— Ах, как глупо! — воскликнула она и добавила: — Вам не попадалась моя туфля?Равенворт опустил Элли на землю и, устремив на нее какой-то отсутствующий взгляд, начал поднимать руку к ее лицу. Элли ощутила холодок страха.— Милорд, — прошептала она, — о чем вы думаете?Виконт нежно притронулся кончиками пальцев к ее щеке.— Элинор, — негромко сказал он, — вы похожи на осажденный замок.Что он имел в виду, осталось для Элли тайной. Раздался громкий топот и пронзительный свист с облучка пролетевшей мимо кареты, и эти звуки вернули Равенворта на грешную землю.Элли растерянно смотрела, как ищет Равенворт ее туфельку, как надевает ей на ногу. Последний жест она расценила как конец военных действий со стороны виконта, и жизнь сразу же показалась ей легкой и приятной.А вот прогулка по Гайд-парку сегодня показалась Элли до обидного короткой. К тому же на тропинках им попадалось слишком много знакомых, с которыми нужно было постоянно раскланиваться. Ох, уж эти знакомые! Сейчас Элли смотрела на них как на докучливых насекомых.В душе ее бушевала настоящая буря. Элли не могла бы дать определения этим странным чувствам, знала только, что все они необычные, новые для нее ощущения, и в них причудливо смешались боль и наслаждение.Неужели она влюбилась?! Но если так, то откуда эта боль? Впрочем, ясно: если она действительно влюбилась, Равенворту не составит теперь труда довести до конца свой план и уничтожить ее… 13 Элли сидела в гостиной над романом Веверлея. Яркое полуденное солнце заливало комнату золотистым светом, играло лучами на зеленом шелке, которым были обтянуты стены. Услышав голоса, Элли оторвалась от чтения и рассмеялась: очень уж удивленное лицо было у вошедшего в гостиную лорда Барроу.Поклонившись трем сидевшим в гостиной дамам, барон воскликнул:— Никогда в жизни не видел сразу столько фиалок и папоротника! Подумал поначалу, что зашел в цветочный магазин.— Нравятся вам мои цветы, лорд Барроу? — с улыбкой поинтересовалась Элли.Милейший барон ответил ей новым поклоном:— Они восхитительны.Леди Вудкотт, одетая в ярко-голубое платье, величественно и гордо колыхнула своей необъятной грудью, широко улыбнулась и коротко пояснила:— Равенворт!Элли слегка нахмурилась и покосилась на тетушку. Ей, честно говоря, не хотелось, чтобы леди Вудкотт принимала знаки внимания со стороны Равенворта так близко к сердцу.К своему сердцу.Лорд Барроу рассеянно прошел к дивану и уселся возле Фанни. Элли едва не рассмеялась, увидев виноватый взгляд кузины, обращенный к ней, и ту улыбку, которую Фанни адресовала барону.— Равенворт? — переспросил лорд Барроу. — Вот уж не ожидал от него ничего подобного!Это были совсем не те слова, которые хотелось услышать леди Вудкотт. Но прежде чем она показала свои клыки в ответ на оскорбительное замечание барона, Фанни поспешила разрядить обстановку:— Не правда ли, фиалки очень идут к глазам Элли? — спросила она.Лорд Барроу задумчиво посмотрел на Элли, поморгал и ответил:— Что? А? Ну да, конечно. Очень идут.И замолчал, явно довольный тем, что сумел отвесить такой тонкий комплимент.Элли негромко заметила:— Это неправда. Фанни просто поддразнивает меня, и вы совершенно напрасно с ней соглашаетесь. — Она обернулась к леди Вудкотт. — Тетушка тоже решила меня подразнить и собрала все фиалки в гостиной.— Вовсе нет, Элинор, — возразила леди Вудкотт и взяла очередной бисквит со стоявшей возле нее большой тарелки. — Я приказала во все комнаты разнести по букету, да еще один поставить на кухне.Она отправила в рот бисквит — сразу весь, целиком, и с улыбкой кивнула лорду Барроу.Элли обвела глазами море цветов. Да, они действительно напоминали море. Равенворт окружил ее цветами, обложил со всех сторон… Как он тогда сказал? «Вы похожи на осажденный замок»? Так и есть. Она — замок, а он ведет планомерную осаду.Элли перевела взгляд на лорда Барроу, заметила, что тот мрачно рассматривает свои сапоги, собралась спросить его о причинах такой озабоченности, но ее опередила Фанни:— Что случилось, милорд?Он как-то неестественно рассмеялся.— Ах, простите. Ничего особенного. Задумался. О Равенворте…Леди Вудкотт подозрительно покосилась на барона, дожевывая свой бисквит.— Так не томите же нас, лорд Барроу. Это очень интересно всем нам. Так что Равенворт?— Ах, ничего! Уверяю вас, ничего особенного. Просто… Просто в последний раз он посылал столько цветов, когда был увлечен одной дамой… Он называл ее Цитаделью. Милая женщина, хотя на мой взгляд, чересчур высокая. Но не чета вам, разумеется!Элли затаив дыхание ждала окончания истории. Впрочем, не она одна: ее кузина и тетушка поджали губы и слегка наклонились вперед, сгорая от любопытства.Но лорд Барроу замолчал и принялся рассеянно перебирать пальцами жилетные пуговки. Карие глаза барона смотрели равнодушно, спокойно: он явно не отдавал себе отчета в том, что до крайности заинтриговал своих собеседниц.Леди Вудкотт, не в силах сдержать свое нетерпение, подалась вперед и зарычала:— Святые угодники! Будете вы, наконец, продолжать или нет? Разве можно быть такой сонной тетерей?Барон вздрогнул от неожиданности:— Прошу прощения, мадам! Я вовсе не хотел обидеть вас…И так как он после этого продолжал сидеть молча, в дело вступила Элли, всерьез опасавшаяся, что еще минута — и ее тетушку просто хватит удар.— Так что же случилось с этой… Цитаделью? — спросила она.— Ах, вот вы о чем! Никак не думал, что кого-нибудь может заинтересовать такая ерунда. Эта дама через год вышла замуж за одного богача из Сити — вот и все. Погоревала и вышла.— Погоревала и вышла?! — вспыхнула Элли, пораженная как самой историей, так и небрежностью, с которой барон о ней поведал. Ей, конечно, хотелось бы услышать больше, но она не надеялась уже на такую Щедрость со стороны лорда Барроу и кратко заключила: — Несчастная глупенькая женщина…Барон важно покачал головой и возразил:— Не-ет, не глупенькая. Очень даже умненькая и живая. И прехорошенькая!Элли почувствовала себя совсем плохо. Так вот чем, значит, заканчиваются романы хорошеньких умненьких женщин с Законодателем Мод! Что ж, будем знать…Вот уже неделю продолжалась осада лордом Равенвортом ее собственной цитадели, и с каждым днем Элли все сильней притягивал этот мужчина, бросивший ей вызов.Элли замерла, задумалась, поглаживая пальцем кожаный переплет книги. На время она забыла обо всех, сидевших в гостиной рядом с ней. Неужели суждено сбыться самым худшим предположениям? Неужели Ра-венворт преследует единственную цель — отомстить, уничтожить ее? Но как же быть с ощущением, что после короткого объятия, после истории с потерявшейся туфелькой все стало иначе? Тогда у нее возникла твердая уверенность, что прежнее забыто и виконт не хочет больше мести…Элли глубоко вздохнула, провела затянутым в перчатку пальцем по корешку книги, ощущая углубления там, где были вытиснены золотые буквы названия. Неужели его глаза лгали, когда он держал ее на руках, когда надевал ей на ногу слетевшую туфельку? А ведь этот взгляд так глубоко запал в душу, ей так захотелось тогда, чтобы виконт снова поцеловал ее!Да, этот человек умел быть очень разным. Непредсказуемым. Но не мог же он оказаться таким лжецом, таким искусным лицедеем! По крайней мере, Элли была уверена в его искренности. И вот, пожалуйста, эта история с Цитаделью! Интересно, он всем своим жертвам подбирает соответствующие клички?До нее донесся голос леди Вудкотт:— С тобой все в порядке? Элинор, я спрашиваю, что с тобой? Ты как-то странно выглядишь. Я подумала бы, что ты в обмороке, если бы у тебя не были такие красные щеки!Элли вздрогнула, прижимая ладони к пылающим щекам, увидела перед собой три пары внимательных глаз и спросила:— А кто такая эта Цитадель? Как ее зовут, я имею в виду?— Точно не помню. Кажется, Летиция. А может быть, Лавиния… Не знаю, не уверен.— Ужасно, — пробормотала Элли, но вспомнила, что находится под пристальным наблюдением, и улыбнулась барону. — Я счастлива, милорд, что вы никогда не смогли бы совершить ничего подобного с несчастной женщиной. Знаю точно, что мне не придется горевать из-за того, что вы меня оставили.В глазах Элли зажегся хитрый огонек.Поначалу барон казался польщенным, но потом смутился, покрутил головой и наконец изрек:— Зачем вы так говорите, мисс Дирборн? Вы разыгрываете меня, да?Но Элли только рассмеялась и попросила прощения за свою шутку.Вскоре барон уехал, а Фанни и леди Вудкотт разошлись по своим комнатам готовиться к вечерним развлечениям. Элли осталась в гостиной одна, и ее мысли невольно вновь обратились к виконту. Она попыталась было продолжить чтение, но строчки расплывались перед глазами, и сквозь них явственно начинало проступать лицо лорда Равенворта. Нет, Элли положительно не могла сейчас думать ни о чем ином!Она закрыла книгу, опустила веки и принялась в сотый раз вспоминать в мельчайших подробностях свои последние встречи и разговоры с виконтом. Ее саму Удивляло то постоянство, с каким она о нем думала.«Господи, да я и впрямь начинаю становиться похожей на мисс Саттон!» — ужаснулась она и широко раскрыла глаза.А что, если ее ждет участь этой Лавинии или Летиции?Элли отложила книгу, подошла к окну и с удивлением вспомнила, что сегодня ей не принесли свежий букет фиалок. До этого их приносили каждый день — ровно в четыре, а сейчас уже половина пятого. Вот досада! Она сердито покосилась на каминные часы — их тиканье показалось ей невыносимо громким в тишине гостиной, — снова повернулась к окну и окинула взглядом пустую улицу. Ах, как же ей надоели эти мужчины!Элли вернулась на полосатый диван, взяла в руки вышивание — на пяльцах были растянуты все те же идиотские, ни на что не похожие тюльпаны, — повертела в руках иголку, но затем отложила пяльцы в сторону, так и не сделав ни одного стежка.Что же с ней происходит?Элли поднялась с дивана и направилась к двери, собираясь уйти в свою спальню, но в этот момент дверь отворилась, и на пороге появился Джордж собственной персоной.Острое разочарование кольнуло сердце Элли, и она равнодушно сказала:— А, это ты, Джордж. Привет!Он слегка обиделся:— Я думал, что ты хоть немного обрадуешься, увидев меня.Элли натянуто улыбнулась, искренне стараясь скинуть с души оцепенение, но безуспешно.— Извини. Просто… Просто я думала, что это… Впрочем, неважно.— Думала, что это Равенворт? — Джордж испытующе взглянул на нее.— Нет! Разумеется, нет! Что это тебе в голову взбрело?— Ничего. Так, слышал кое-что вчера вечером у Уотерсов…Он быстро обежал глазами комнату — море фиалок, просто цветочный магазин — и жестко посмотрел на склонившуюся над вышиванием Элли.— Это все Равенворт?Элли указала ему на кресло, мысленно обругав себя за то, что начинает краснеть, словно институтка.— Не отрицаю, он посылал мне каждый день цветы и водил меня гулять в Гайд-парк, но… но боюсь, им движет только досада за тот случай с табакеркой.Джордж хмуро кивнул, затем лоб его разгладился, и он спросил уже другим, более оживленным тоном:— Кстати, милая кузина, раздобыла ли ты наконец его табакерку? Время идет. Еще пара недель — и мы можем объявлять о нашей помолвке!Элли покосилась на Джорджа и смущенно переспросила:— Его табакерку?..Господи, надо же было настолько закрутиться, чтобы забыть о самом главном? Об этой прелестной серебряной коробочке, черт бы ее побрал…— Только не говори, что у тебя из головы вылетело наше восхитительное пари! — предупредил Джордж.Элли задумчиво потянула к себе иголку.— Каюсь, что это на самом деле так, — вздохнула она.Затем опустила голову и принялась вышивать, но движения ее были резкими, и стежки ложились неровно. Выглядела Элли бледной и расстроенной.Джордж некоторое время сидел молча, присматриваясь к кузине, и наконец сделал для себя вывод: в слухах о том, что Равенворт пытается покорить сердце Азартного Игрока, пожалуй, есть доля истины. Вопрос лишь в том — насколько велика эта доля…Наконец Элли с досадой отложила иголку, тряхнула головой и принялась пересказывать последние сплетни, ходившие по Лондону. Джордж слушал невнимательно. В какой-то момент он поймал взгляд Элли — выражение ее глаз так не вязалось с пустой светской болтовней! — и почувствовал, что его кузина и впрямь неравнодушна к этому красавчику виконту. Сердце его упало. Похоже, на горизонте появились непредвиденные трудности…
Сидя на банкетке у стены в переполненном зале Альмаков, Элли невольно то и дело косилась в тот угол, где находился Равенворт. Он был не один: справа от его светлости сидела мисс Саттон, а слева мисс Хэтфилд. Стоило виконту заговорить, как обе девушки наклонялись вперед, чтобы, не дай бог, не пропустить ни единого слова, и внимательно слушали, не забывая негромко ахать и смеяться в нужных местах. Равенворт опекал этих пташек уже два сезона, и весь Лондон знал: во всем, что касается моды или хороших манер, эти молодые леди безукоризненны, ибо за их спиной стоит не кто иной, как сам Законодатель Мод.Элли в очередной раз посмотрела на то, как лебезят перед своим кумиром эти пигалицы, и развернула перед лицом веер.«И что только он в них нашел», — с досадой подумала она и исподволь, но внимательно рассмотрела бальные платья девушек, отметила их мягкие пастельные тона. Платье мисс Саттон было шелковым, молочно-белым, а платье мисс Хэтфилд — атласным, нежно-розовым, неярко переливающимся в колеблющемся свете свечей. Элли поняла: если оставить в стороне эмоции и посмотреть непредвзято, не стоит удивляться тому, что Равенворт с таким презрением относится к ее собственному гардеробу. Конечно, она намного проигрывает в элегантности нарядам этих юных леди…Элли опустила глаза на свое платье. Оно было сшито из темно-зеленого, как лесная листва, шелка, а поверх красовалась накидка — тоже шелковая, но бледно-зеленая, расшитая палевыми и алыми розами. В отношении драгоценностей Элли твердо держала свое слово и сегодня надела только рубины. Все, кажется, безукоризненно, а того эффекта, на который рассчитывала Элли, нет и в помине… Так в чем же загвоздка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36