Здесь выложена электронная книга Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая) автора по имени Арсеньева Елена. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Арсеньева Елена - Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая).
Размер архива с книгой Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая) равняется 47.44 KB
Блистательные изгнанницы -
A_Ch
«Блистательные изгнанницы»: Эксмо; Москва; 2005
ISBN 5-699-09962-X
Аннотация
Великая и прекрасная Россия, в которой эти женщины родились, осталась лишь в воспоминаниях и мечтах… В реальности же им, убежавшим от новых порядков страны, принять которые они не смогли, родиной стала чужбина. Но и там, где пришлось начинать все сначала, не имея ничего, кроме высоких титулов, эти изгнанницы оставались блистательными и неподражаемыми. Великая княгиня Мария Павловна — двоюродная сестра последнего российского императора Николая II, балерина Тамара Карсавина, героиня французского Сопротивления княгиня Вера Оболенская… Об их непростых судьбах и пойдет речь в книге исторических новелл Елены Арсеньевой…
Елена Арсеньева
Маленькая балерина
(Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая)
— Мне нужно только полчаса, — умоляюще проговорила портниха Вера Пятакова, прижимая руки к груди. На одном пальце все еще оставался наперсток, а на груди прямо в платье было вколото несколько иголок с разноцветными нитками. — Мсье, мадам, клянусь, что через полчаса все будет готово.
Гавриил Константинович и Нина переглянулись.
— Ну что ж, Габриэль, — сказала Нина, произнося имя мужа на французский лад, — теперь вся надежда на тебя. — И она улыбнулась, глядя на него снизу вверх и даже закинув голову, так он был высок.
А Гавриилу Константиновичу, чтобы встретиться взглядом со своей женой, пришлось голову наклонить как можно ниже. Что же делать, если у него рост — 197 сантиметров, а у Нины — всего лишь 155! Если ему взбредало в голову посмотреть в милые карие глаза жены, Гавриил Константинович предпочитал не наклоняться, а подхватить ее на руки, подняв ее лицо на уровень своего, причем Нина пищала и вырывалась: она боялась высоты. Впрочем, сейчас, в присутствии портнихи, ни о каких таких вольностях и помыслить было невозможно: Нина, обычно милая и ласковая в обхождении, строго блюла перед служащими свой статус княгини, супруги князя императорской крови. Поэтому Гавриил Константинович только улыбнулся ей в ответ и покорно кивнул:
— Хорошо, моя милая. Полчаса я тебе обещаю! Но ты уж смилуйся надо мной, ведь эта мадам Мьель такая противная, да и собой дурна. Вот если бы, к примеру, тут была какая-нибудь хорошенькая особа… — Он сделал паузу. Брови Нины резко сошлись к переносице. — …какая-нибудь хорошенькая особа вроде тебя, моя милая! — как ни в чем не бывало закончил Гавриил Константинович, и Нина просияла улыбкой — той самой улыбкой, которая двадцать лет назад свела его с ума, пленила — и продолжала держать в плену, избавиться от которого он не хотел ни за какие блага мира.
Он вышел в приемную. Мадам Мьель, худая, высокая — не столь высокая, конечно, как сам Гавриил Константинович, но явно переросшая допустимую для прекрасного пола норму, маялась ожиданием, бесцельно переходя от фотографии к фотографии, во множестве развешанным на стенах. Обернувшись на звук шагов и завидев Гавриила Константиновича, она широко улыбнулась большим, щедро накрашенным ртом:
— О, добрый день, граф… добрый день! Каждый раз мадам Мьель называла его то граф, то князь — в зависимости, видимо, от настроения. Впрочем, он не обижался. Правильно говорят эти деловитые американцы, которые известны всему миру своей беспринципностью и умением make money: клиент всегда прав. И какая ему, в сущности, разница, как эта дама его назовет? Всю жизнь он жил с сознанием некоторой ущербности от того, что именно его и его брата Иоанна (в детстве Гавриил называл его Иоанчиком) настигла несправедливая реформа дедушки Александра III: согласно ей только дети и внуки царствующего государя могли носить титул великих князей. Гавриил и его многочисленные братья стали просто князьями, хотя и князьями императорской крови: ведь они были всего лишь внуками брата императора Александра. Чего греха таить, реформа задевала их самолюбие всю жизнь. Речь шла не только о том, что великие князья получали ежегодное жалованье в размере 280 000 рублей, тогда как князь императорской крови вынужден был довольствоваться единовременным пособием в миллион рублей на всю жизнь и больше не мог рассчитывать получить ни гроша из государственной казны. Нет, разумеется, вопрос упирался не только в деньги. Титулы, должности, ордена и назначения играли не последнюю роль в повседневной жизни… в той, прошлой жизни. Теперь это не имело ровно никакого значения, поэтому Гавриил Константинович улыбнулся забывчивой мадам Мьель со всей приветливостью и автоматически переключился на французский:
— Счастлив тот день, который начинается со встречи с такой очаровательницей, как вы! Вижу, вас заинтересовали наши реликвии? Вы любите старые фотографии? Позвольте, я расскажу о них в нескольких словах.
— Вот портрет моего отца, великого князя Константина Константиновича, племянника государя императора Александра III. Мой отец был человек замечательный: генерал-инспектор военно-учебных заведений и преобразователь Комитета грамотности, мечтавший всю Россию сделать грамотной; основатель Женского педагогического института в Петербурге и президент Академии наук; строгий начальник, знавший всех унтер-офицеров Измайловского, а затем Преображенского полков, которыми он командовал, и всеми признанный поэт, писавший под псевдонимом К. Р.
И Гавриил Константинович, на ходу переводя, прочел самое знаменитое стихотворение отца:
Растворил я окно — стало грустно невмочь,
Опустился пред ним на колени,
И в лицо мне пахнула весенняя ночь
Благовонным дыханьем сирени.
А вдали где-то чудно так пел соловей;
Я внимал ему с грустью глубокой
И с тоскою о родине вспомнил своей;
Об отчизне я вспомнил далекой,
Где родной соловей песнь родную поет
И, не зная земных огорчений,
Заливается целую ночь напролет
Над душистою веткой сирени.
Перевод получился не бог весть каким. Это отец был мастером перевода, а Гавриил Константинович не был наделен никакими талантами, однако глаза мадам Мьель даже несколько увлажнились.
Ой, того и гляди зарыдает! И Гавриил Константинович поспешно свернул с тропы сентиментальной на тропу бытовую:
— А это комнаты нашего Мраморного дворца в Петербурге. Вот наша с братом Иоанчиком (он произнес: le petit Jean) детская. Видите, она украшена и устроена в русском стиле, a la russe. Все наши комнаты носили русские названия: опочивальня, гуляльня, мыльня (ванная)…
Мадам Мьель испуганно хлопнула глазами.
— Да-да, — кивнул Гавриил Константинович, — хоть мы с раннего детства изучали иностранные языки, однако отец терпеть не мог, когда в русскую речь вставляли иностранные слова, он желал, чтобы первым нашим языком был русский. Поэтому и няни у нас были русские, и все у нас было по-русски.
Мадам Мьель пролепетала что-то в том смысле, что русский язык безумно трудный, она его отродясь бы не выучила…
— Да мы его и не учили, — любезно улыбнулся Гавриил Константинович, — мы просто говорили на нем отродясь. Но взгляните сюда. Это мы с Иоанчиком на прогулке. Зимой мы носили бархатные пальто, похожие на боярские кафтаны, отороченные соболем, собольи шапки с бархатным верхом, гамаши и варежки на резинке малинового цвета. Наши пальто были очень красивы и передавались от старших к младшим.
Мадам Мьель уставилась недоверчиво. Чтобы в семье герцога (в ее понимании брат императора был именно герцогом) одну и ту же одежду носили разные дети?! Да ведь герцог небось был баснословно богат… А впрочем, тут же подумала дама, где же набрать столько соболей и бархата?! Присущие французам бережливость и практичность заставили ее одобрительно кивнуть.
— Моя тетушка Елизавета Федоровна и мой дядюшка великий князь Сергей Александрович, — перешел Гавриил Константинович к следующей фотографии.
— Par quel monsieur majestueux! Quelle dame elegante! — восхитилась мадам Мьель. — А это, очевидно, ваша семья? Братья и сестры?
— Вы совершенно правы, — с полупоклоном сказал Гавриил Константинович. — Мои братья и сестры. Иоанн, я, потом наша сестра Татьяна, затем Константин, Олег, Игорь, Георгий, Вера. Каждый раз, когда у нашей матушки Елизаветы Маврикиевны рождался ребенок, отец надевал белый китель…
— C'est tres mignon, — пробормотала мадам Мьель. — У вас была такая большая семья! Где же все они теперь?
— Олег погиб во время Первой мировой войны. Вера и Георгий в Нью-Йорке, Татьяна живет в Швейцарии. Она стала монахиней.
Гавриил Константинович перевел взгляд на другую фотографию. Ему не хотелось говорить о братьях. Олегу еще повезло! Он погиб смертью воина, а не мученика, как Иоанн, Константин и Игорь, убитые в Алапаевске вместе с dame elegante, Елизаветой Федоровной. Они были сброшены в шахту еще живыми… A monsieur majestueux, великий князь Сергей Александрович, за тринадцать лет до этого был на куски разорван бомбой социалиста-террориста.
— Вот, взгляните. Это моя сестра Татьяна в день ее свадьбы.
— Прелестно, прелестно! Она вышла за какого-нибудь принца или герцога? — поинтересовалась мадам Мьель, с превеликим интересом вглядываясь в чернобровое, черноусое, черноглазое лицо жениха.
— О нет, не принц и не герцог. Его звали князь Константин Багратион-Мухранский. Он служил корнетом кавалергардского полка. Он приезжал к нам в Павловск и катался на лодке с Татьяной. Все были от него в восторге! Татьяна и Багратион влюбились друг в друга и решили пожениться. Но отец и матушка были категорически против этого брака, хоть Багратион и был очень хорошего происхождения, из древнего грузинского рода, но увы, не царствующего… Отец потребовал, чтобы он покинул Петербург, и Константин уехал в Тифлис, где стояла его часть. А Татьяна от горя заболела. Обострилась болезнь спины, которую она повредила, катаясь на коньках. Татьяна даже ходить не могла, ее выносили на балкон, и она лежала там. Казалось, что она медленно угасает…
— Quelle tragedie! — Глаза мадам Мьель снова увлажнились.
Ну что ж, Гавриил Константинович и сам не мог рассказывать о l'histoire d'amour сестры без волнения.
— В той комнате, где жила Татьяна, висел очень красивый образ Божьей Матери в синем покрывале. Татьяна заметила, что, если помолишься перед этим образом, молитвы исполняются. Она молилась, чтобы Багратион вернулся и они поженились. Отец узнал об этом и сказал Татьяне, что она должна оставить напрасные мечтания: по закону такой брак недопустим. Однако в нашей семье уже говорили о том, что закон должен быть изменен. Мой дядя Павел Александрович женился морганатическим браком на Ольге Валерьяновне Пистолькорс, другой дядя, Михаил Александрович, женился на Наталье Сергеевне Брасовой — тоже по горячей любви… Они утрачивали некоторые привилегии, которые даровало им происхождение, однако теперь рядом с ними всегда были их любимые женщины.
— Ah, je vous comprends tenement! — выдохнула мадам Мьель, прижимая руки к костлявой груди и кривя рот.
«Кто это придумал такую глупость, что все француженки обворожительны?!» — почему-то сердито подумал Гавриил Константинович.
— Дальше, умоляю вас, рассказывайте дальше! — прошептала растроганная дама.
— Отцу было очень жаль Татьяну, он три месяца мучился, потом решился поговорить со своей матушкой, вдовствующей императрицей Марией Федоровной. Он боялся, что его матушка, которая была очень строга насчет всяких правил, будет против, однако она проговорила: «Давно пора закон переменить!»
Но надо было еще убедить государя императора… Наша матушка очень грустила о Татьяне и не знала, что придумать, чтобы доставить ей удовольствие. Она послала свою камер-фрау Шадевиц купить для Татьяны книжку о Грузии. В лавке отыскалась только маленькая брошюрка профессора Марра «Царица Тамара, или Время расцвета Грузии. XII век». Профессор защищал в этом труде царицу Тамару от общепринятого о ней понятия, будто бы она была не строгих правил, и уверял, что никогда, ни до, ни после, Грузия не доходила до такого расцвета во всех областях своей жизни: поэзии, музыке, строительстве и государственном управлении. Он отмечал заботу царицы о церквах, которые она снабжала книгами, утварью, ризами…
Прочитав эту брошюру, Татьяна полюбила святую и блаженную царицу Тамару, помолилась ей, любившей и защищавшей Грузию, за ее прямого потомка — князя Багратиона. И вскоре государь разрешил Константину вернуться и увидеться с Татьяной в Крыму.
1 мая 1911 года в Ореандской церкви, построенной моим дедом, братом императора Александра III, был отслужен молебен по случаю помолвки Татьяны и Багратиона. Этот день был днем празднования святой царицы Тамары, о чем знала одна Татьяна.
К несчастью, Константин погиб. Татьяна осталась одна, и, когда ей удалось покинуть Россию, она приняла постриг. Митрополит Анастасий неожиданно дал ей имя Тамара. Теперь она неразрывно связана со своей небесной покровительницей.
Мадам Мьель так громко дышала, что Гавриил Константинович понял: она с трудом удерживает умиленные рыдания. Вот еще только слезы клиенткам он не вытер! И князь поторопился сменить тему, заговорив о других фото:
— Это я в Швейцарии — ездил туда на лечение. У меня, знаете ли, всегда были слабые легкие… А здесь Ливадия, Крым, я лечился и там. Вот Нижегородский кремль… А это Третьяковская галерея в Москве… Здесь мне девятнадцать лет. Я стал офицером и получил — к своему удивлению — целый набор орденов, кроме тех, что выдавались членам нашей династии за многолетнюю государственную службу или за доблесть в бою. Мы с братом Иоанном приняли участие в церемонии, когда все офицерские школы Петербурга сдавали экзамен на офицерское звание, а потом государь произнес речь, в которой среди прочего призвал новоиспеченных офицеров быть суровыми и справедливыми с подчиненными. О, вот интересное фото, взгляните. Я был в Севастополе и познакомился там с полковником Генерального штаба Одинцовым, начальником авиационной школы. После осмотра школы мне предложили полетать на аэроплане. Я с радостью принял это заманчивое предложение. Пришлось снять саблю, а вместо фуражки надеть шлем. Аэроплан был совсем открытый, и меня привязали к сиденью. Пилотом был известный летчик Ефимов. Было немножко страшно, но очень приятно. Мы поднялись на шестьсот метров и пролетели над кладбищем, по направлению к которому двигалась похоронная процессия. Я хотел перекреститься, однако было страшно отнять руку от жердочки, за которую я держался, но я все-таки перекрестился. Когда Ефимов стал спускаться, у меня захватило дух, как на качелях. Я был в восторге, что мне удалось полетать!
Гавриил Константинович хотел показать мадам Мьель еще кое-какие снимки: он на параде в честь столетия Отечественной войны 1812 года, в Мраморном дворце, где жила семья великого князя Константина Константиновича, на трехсотлетии дома Романовых в русском костюме — на том балу все были только в русском национальном платье необыкновенной красоты! А вот он получает диплом Александровского лицея о высшем образовании, затем несколько фронтовых фотографий… Однако мадам Мьель решительно прошла к другой стене и с лукавой улыбкой уставилась на фотографию миниатюрной девушки в коротком платьице, украшенном цветами. У нее была точеная фигурка, пышные волосы, веселая улыбка и прелестные ножки, которые были высоко обтянуты завязками балетных туфель.
— А кто эта маленькая балерина? — спросила мадам Мьель лукаво. — Она была вашей пассией?
Гавриил Константинович, в свою очередь, лукаво улыбнулся.
Смешное слово — пассия! К маленькой балерине оно мало подходит. Пассия — это нечто иное. У него была пассия когда-то. На одном из балов он обратил внимание на хорошенькую и очень веселую блондинку в голубом платье. Это была графиня Марина Гейден. Что-то дрогнуло тогда в его сердце. Наверное, Марина вполне могла бы стать его пассией, но… но почти сразу Гавриил узнал, что она невеста конногвардейца графа Мантейфеля. И сердце перестало дрожать! Пассии из Марины не вышло.
Между прочим, судьба Марины сложилась несчастливо. Ее муж вызвал на дуэль графа Николая Сумарокова-Эльстона, который будто бы ухаживал за Мариной. Брак после этого распался, Марина уехала за границу, Мантейфель ушел из полка…
Однако это уже мало волновало Гавриила, потому что 10 августа 1911 года, на вечере у знаменитой балерины Мариинского театра Матильды Феликсовны Кшесинской, этой прекрасной дамы, которая неразрывными узами была связана с домом Романовых, он увидел молоденькую артистку Императорского балета Антонину Нестеровскую и влюбился в нее с первого взгляда — и на всю жизнь.
Крошечная, легкая, пикантная, обворожительная — она показалась Гавриилу созданием неземным и страстно желанным одновременно. Ей не нравилось уменьшительное имя Тоня, и она предпочитала, чтобы ее звали Ниной. Гавриил повторял это волшебное имя как молитву, как самую прекрасную песню на свете!
Было бы хорошо, чтобы книга Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая) автора Арсеньева Елена дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая) у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая) своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Арсеньева Елена - Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая).
Если после завершения чтения книги Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая) вы захотите почитать и другие книги Арсеньева Елена, тогда зайдите на страницу писателя Арсеньева Елена - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая), то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Арсеньева Елена, написавшего книгу Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая), к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Блистательные изгнанницы. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая); Арсеньева Елена, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн