Тот, уже войдя во вкус своей новой профессии, с готовностью принял 300 гиней, но не скрылся, как обещал, а вызвал стражу, арестовавшую агента, через которого он вел переговоры с якобитами, — цирюльника Кленси.
В своих показаниях арестованные заговорщики назвали генерала Джона Фенвика. Тот бежал и надеялся добраться до побережья, где его ждал французский корабль. Однако генерала случайно опознали при аресте двух контрабандистов. Фенвику снова удалось скрыться. Власти организовали настоящую облаву и наконец нашли его, спрятавшегося в какой-то лачуге. В Тауэре Фенвик неосторожно написал записку своей жене (это она пыталась убрать неудобных свидетелей против Эйлсбери) с просьбой подкупить присяжных. Одновременно Фенвик сообщил, что готов открыть все известное ему о заговорщиках. В своем «признании» он обвинил важнейших министров и сановников — Мальборо, Рассела, Годолфина и Шрюсбери. Сознательно или нет, арестованный генерал начал большую и, как выяснилось, смертельно опасную для него игру. Он не выдал никого из подлинных якобитов, показал лишь на влиятельных политиков, дававших на всякий случай обещания Якову II. Фенвик, по-видимому, рассчитывал вызвать смятение в правительственных кругах, заставить Вильгельма III расправиться с лицами, влияние которых было крайне важно для упрочения его трона. Однако Вильгельм сразу же понял смысл игры. Не то, чтобы король считал ложными показания Фенвика, — наоборот, они содержали зерно истины, впрочем, давно уже известной разведке лорда Портленда. Но нельзя было признавать их истинными, чтобы не вызвать серьезных потрясений. И Вильгельм, находившийся в Голландии, отправил обратно присланные ему показания Фенвика, сообщив, что содержащиеся в них обвинения — бессмыслица и нисколько не могут поколебать его доверие к членам тайного совета, ставших жертвами таких обвинений. Все же разоблачения Фенвика вызвали большое возбуждение в парламенте, тем более что они касались не только тори, связи которых с якобитами были известны, но и вигов. Палата общин вызвала Фенвика для дачи показаний. Якобит был также доставлен к королю. В обоих случаях Фенвик отказался представить какие-либо доказательства своих утверждений. Возможно, что он и не располагал ими, лишь повторяя слухи, ходившие среди якобитов. Своими обвинениями Фенвик не достиг цели и вместе с тем возбудил против себя ненависть влиятельных лиц. Однако для вынесения приговора Фенвику как виновному в измене требовались по закону показания не менее двух лиц. Вначале власти располагали двумя такими свидетелями, но якобитскому подполью удалось подкупить (или запугать) одного из них, и тот поспешно покинул страну. Тогда палата общин прибегла к последнему оружию — приняла направленный против Фенвика акт об осуждении. После жарких прений акт был одобрен также палатой лордов и получил подпись Вильгельма III. Джон Фенвик был обезглавлен на Тауэр-хилле.
Стоит отметить, что якобиты, с волнением наблюдавшие за парламентскими дебатами по делу Фенвика, не захотели или не имели возможности представить документы, подтверждавшие его слова. Но это еще далеко не значит, что таких документов не имелось в природе. Интересно отметить, что Эйлсбери не подтвердил показаний Фенвика. После этого Эйлсбери ещё некоторое время продержали в Тауэре, пока не утихли страсти, вызванные делом Фенвика, и выпустили на свободу.
ПОЭЗИЯ И ПРОЗА
«Поэзия глупа!» В суждении таком
Есть свой резон. Но не забудь при этом,
Что не всегда дурак рождается поэтом, —
Он может быть и просто дураком!
(Перевод С. Маршака)
Когда английский поэт Мэтью Прайор обращался с этим язвительным четверостишием к литературным критикам, кто знает, не думал ли он о куда более многочисленных и злобных критиках его действительно извилистого политического пути или о патронах, мешавших ему, прирожденному мастеру тайной дипломатии, преуспеть на этом далеком от литературы поприще.
Мэтью Прайор занял сравнительно молодым свое особое, хотя и скромное, место на современном ему литературном Олимпе. Видный представитель английского классицизма, близкий к признанному главе этого направления Александру Поупу, Прайор не менее известен и произведениями, написанными в различных жанрах легкой светской поэзии, — эпиграммами, шутливыми посланиями, веселыми песенками, остроумными пародиями. Несмотря на раннее признание его таланта, для Прайора путь наверх, в ряды правящей знати, был долгим и нелегким. Помогали аристократические связи, приобретенные ещё на студенческой скамье в Кембридже, подкрепленные потом умением вовремя в нужной форме откликнуться и на победы короля Вильгельма, и на успехи своих друзей студенческих лет, унаследовавших отцовские титулы и" богатства, а вместе с ними — нередко министерские посты, руководство сложившимися тогда партиями тори и вигов. Все же Прайору, выбившемуся в люди сыну столяра, «человеку низкого происхождения», как презрительно заметила королева Анна, не имевшему собственного состояния и зависевшему целиком от неверного и нерегулярного жалованья, путь к главным источникам власти и богатства оказался закрыт. Но до второстепенных государственных должностей — помощника влиятельного министра или временного главы посольства — Прайору удалось добраться, правда, ценой не только унижения, льстивых излияний в прозе и стихах в адрес своих покровителей, но и разрыва с ними в нужный момент, квалифицировавшегося современниками как предательство. Главное, что Прайор доказал свою большую полезность, был не только удобным и послушным «пером», но и зарекомендовал себя как опытный и удачливый мастер секретных дипломатических переговоров, как умелый организатор шпионажа.
В 1690 году, когда Прайору было 25 лет, он начал службу секретарем английской миссии в Гааге. Голландская столица была местом, где на протяжении последующих семи лет проходили встречи монархов и министров — участников антифранцузской коалиции — так называемой Аугсбургской лиги. В обязанности Прайора входила выдача паспортов для желающих посетить Англию. Это было вовсе не простое дело, поскольку паспорта разрешалось выписывать лишь лицам, не имевшим с точки зрения английских властей предосудительных намерений. Прайору было поручено также наблюдение за французскими шпионами, пытавшимися через Голландию пробраться в Англию. Прайор должен был ставить в известность о результатах этой слежки портовые власти в Харидже и Лондоне. Подозрение молодого дипломата вызвал, в частности, некий Клерк, объявивший себя итальянцем, но, по мнению Прайора, вероятно, француз Прайор сообщил о своих сомнениях портовому начальству в Бриле и Харидже, а также заместителю министра иностранных дел Ричарду Уорри на случай, если подозреваемый, обманув таможенных чиновников, все же доберется до Лондона. Выяснилось, что в поле зрения Прайора попал не кто иной, как известный иезуит-шотландец Кларк (или отец Космо), поддерживавший связи между Сен-Жерменом и руководителями якобитов в Англии. Прайор даже предложил новую систему выдачи паспортов, одобренную в Лондоне, которая облегчала бы обнаружение вражеских агентов.
Наряду с охотой на якобитских лазутчиков Прайору надлежало два раза в неделю направлять в Уайт-холл сведения, которые содержались в письмах, прибывавших от нанятых англичанами лиц из различных стратегически важных городов. Информация носила политический и военный характер, сообщалось немало и придворных сплетен, которые тоже имели известное значение для ориентации английской дипломатии.
В январе 1699 года Прайор был включен в состав английского посольства в Париже, возглавлявшегося лордом Портлендом. Официально посольство воздерживалось от любых контактов с Яковом II и его окружением и домогалось высылки бывшего английского короля из Франции. Британские дипломаты старались не появляться на придворных празднествах и церемониях, на которых можно было ожидать присутствия Якова II. Тот самодовольно разъяснял, что мятежники не осмеливаются встречаться с ним лицом к лицу и что он видел только одного или двух из шайки Бентинка. Прайор был менее осторожным, присматриваясь к изгнанной королевской семье. Сам Яков II на него произвел впечатление «старого хвастуна… тощего, потертого и сгорбленного».
Через несколько месяцев Портленд вернулся в Англию, и Прайор был назначен временным поверенным в делах до приезда нового посла — лорда Джерси. Функции Прайора, впрочем, не претерпели особых изменений. Покидая Париж, Прайор составил отчет об использовавшихся им шпионах. Среди них фигурировал некий Браконье, уже проведший четыре года в Бастилии, какой-то ирландец, выдававший себя за купца. В числе агентов значились англичанин Бейли — под этим именем скрывался священник и, как сообщалось в отчете, «совершенный развратник» Джонстон, — и старуха Ланглуа, «хитрейшая шлюха» с двумя дочерьми…
После 1688 года разведка пыталась использовать и уже полузабытый опыт прежних времен. В 1699 году король Вильгельм III Оранский вызвал знакомого нам шифровальщика времен Кромвеля и Терло — Джона Уоллиса, достигшего в то время весьма почтенных лет, и просил его обучить молодых людей столь важному искусству. «Чтобы оно не умерло с вами», — добавил король. Впрочем, доктор Уоллис не забыл и других приемов своего ремесла и пытался с помощью их оказать посильное содействие правительству. Так, в 1702 году профессор распространял слух, что, как ему доподлинно известно, «молодой претендент», считавшийся сыном Якова II, вовсе не является таковым (и, следовательно, уж ни в каком случае не может претендовать на роль «законного монарха»).
МАЛЬБРУК И ЯКОБИТЫ
В тайной войне конца XVII — начала XVIII века большое место принадлежит герцогу Мальборо.
Джон Черчилль, первый герцог Мальборо (Мальбрук, как его в старину именовали на Руси), родился в 1650 году. Он был сыном мелкопоместного дворянина. Начало карьеры Черчилля было положено, когда его старшая сестра Арабелла стала любовницей герцога Йоркского, будущего Якова II. Принятый ко двору Черчилль вскоре был взят на содержание королевской фавориткой Барбарой Вильерс, герцогиней Кливлендской. Саму Барбару пристроил на это место ее родственник Джордж Вильерс, герцог Бекингем, но она скоро успела подставить ему ножку. Герцог не остался в долгу и привел Карла II к его любовнице, когда она принимала молодого Черчилля. К счастью для того, королю успела порядком надоесть властная, сварливая и, главное, начавшая стареть герцогиня. Поэтому, обращаясь к Черчиллю, король лишь сказал: «Ты прохвост, но я тебя прощаю, таким путем ты зарабатываешь себе на хлеб».
Карл был недалек от истины. Практичный молодой человек, выудив у герцогини 4500 фунтов стерлингов, поспешил вложить их в ценные бумаги. Поднакопив таким путем изрядный капиталец, молодой офицер женился на придворной красавице Саре Дженнингс. Благодаря Арабелле Джон Черчилль стал приближенным герцога Йоркского, а его жена — наперсницей принцессы Анны, дочери герцога. Черчилль быстро продвигался по службе, тем более что вскоре успели отчасти выявиться несомненные полководческие дарования.
После 1685 года, когда герцог Йоркский стал королем Яковом II, награды и почести посыпались на Черчилля как из рога изобилия. Именно Черчилля Яков II назначил главнокомандующим своей армией, высланной против войск Вильгельма Оранского, высадившихся в Англии в 1688 году. Именно Черчилль поспешил перейти на сторону Вильгельма, что быстро решило исход борьбы. (Черчилль пытался даже похитить Якова и выдать его Вильгельму Оранскому, но этот план не удался.)
В первые годы правления Вильгельм, как уже упоминалось, чувствовал себя на престоле далеко не прочно. Угроза якобитской реставрации была или, вернее, казалась вполне реальной. Тогда Черчилль решил на всякий случай «помириться» с Яковом II. Впрочем, не все якобиты были склонны принимать всерьез авансы Черчилля. Часть из них начала догадываться, что у того могут быть совсем другие планы, чем восстановление на престоле Якова II. Стали просачиваться сведения, что властная Сара Мальборо совсем подчинила себе свою недалекую подругу принцессу Анну, дочь Якова II и сестру королевы Марии, жены Вильгельма III. У Анны был тогда жив сын (он умер еще ребенком через несколько лет). Если бы супругам Мальборо удалось возвести на престол Анну вместо Вильгельма, было бы обеспечено наследование трона протестантами и сведены на нет шансы возвращения Якова II.
Агенты якобитов явились к Портленду и сообщили о плане, составленном Мальборо в пользу принцессы Анны. У якобитов не было никаких весомых доказательств. Тем не менее Вильгельм был встревожен: он получил некоторые подтверждения информации, сообщенной ему одной из фрейлин принцессы Анны. Вильгельм отлично понимал, что попытка реставрации Якова II была маловероятна и должна была натолкнуться на сильное сопротивление. Напротив, замена непопулярного короля-иностранца английской принцессой, дочерью «законного» короля и протестанткой, могла быть осуществлена с куда большими шансами на успех. Поэтому Мальборо, имевший немалый вес в палате лордов и в армии, стал казаться Вильгельму фигурой более опасной, чем якобитское подполье. В январе 1692 года Мальборо было предписано подать в отставку со всех занимаемых им постов, хотя это вызвало протесты Шрюсбери, Годолфина, Рассела и других влиятельных членов правительства.
В это время стала реальной угроза французского вторжения. Вильгельм уехал на континент, взяв с собой почти все войска, содержание которых было разрешено парламентом. Людовик XIV решил тогда, что упущенные в 1688 и 1689 годах возможности французского десанта в Ирландии и Шотландии (только после борьбы подчинившихся Вильгельму) теперь можно будет компенсировать переброской большой армии в Англию. Около Шербура было собрано 20 тыс. солдат, половину из которых составляли ирландцы, ненавидевшие английских завоевателей. В середине апреля 1692 года был перехвачен небольшой французский корабль, он вез бумаги, раскрывавшие тайны Французского двора. Начались лихорадочная переброска полков из Ирландии и Фландрии, приведение в боевую готовность флота.
Якобитская агентура пыталась всячески привлечь на свою сторону адмирала Рассела, так как от его позиции зависели шансы на успех вторжения. Однако, не прекращая своего флирта с якобитами, Рассел однажды откровенно заявил их представителю, что он, при всей его преданности изгнанному законному монарху, встретив французский флот, уничтожит его, «даже если на борту будет находиться король Яков». Королева Мария (Вильгельм был в отъезде) подозревала Рассела, но и не решалась сместить его, что никак не способствовало ослаблению панических настроений. И как раз в эти недели тайный совет получил сведения об очередном опасном заговоре. Трудно сказать, были ли эти разоблачения сознательно спровоцированы якобитской агентурой, чтобы парализовать правительство, или они явились результатом личной инициативы профессиональных доносчиков — достойных преемников Тита Отса, расплодившихся в те бурные годы.
Некий Роберт Юнг, по его собственному признанию, специалист по подделке документов, находясь в тюрьме, решил сделать карьеру, обвиняя видных политиков в заговоре против Вильгельма III. Юнг написал какое-то письмо Мальборо и ухитрился получить ответ. Имея теперь в распоряжении образец подписи Мальборо, Юнг составил фальшивку, в которой Лжон Черчилль и еще несколько видных лиц, включая недалекого епископа Рочестерского, связывали себя обязательством подготовить армию в 30 тыс. человек для помощи Якову и выдать ему «принцессу Оранскую», то есть королеву Марию, жену Вильгельма III. После этого направил своего подручного Стефана Блейкхеда спрятать фальшивку в цветочный горшок в доме епископа Рочестерского. Теперь Юнгу оставалось только донести об измене, а также сообщить, где можно найти ее доказательства — надо хорошенько поискать в цветочных горшках в епископском доме.
Мальборо и еще несколько важных лиц были арестованы и посажены в Тауэр. Это произошло в начале мая 1692 года, а уже через две недели обстановка претерпела резкое изменение. 29 мая английская и голландская эскадры под командой Рассела разбили главные силы французского флота при мысе Ля-Ог. После этого англичане на протяжении пяти дней преследовали и старались уничтожить укрывшиеся в гаванях французские корабли. В этом преследовании отличились несколько адмиралов — помощников Рассела, которые в яко-битских списках числились как преданные сторонники короля Якова… Паника улеглась. 11 июня вызванный на допрос в тайный совет Блейкхед признался в подлоге. Юнг пытался отстаивать свои обвинения, но ему уже никто не верил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
В своих показаниях арестованные заговорщики назвали генерала Джона Фенвика. Тот бежал и надеялся добраться до побережья, где его ждал французский корабль. Однако генерала случайно опознали при аресте двух контрабандистов. Фенвику снова удалось скрыться. Власти организовали настоящую облаву и наконец нашли его, спрятавшегося в какой-то лачуге. В Тауэре Фенвик неосторожно написал записку своей жене (это она пыталась убрать неудобных свидетелей против Эйлсбери) с просьбой подкупить присяжных. Одновременно Фенвик сообщил, что готов открыть все известное ему о заговорщиках. В своем «признании» он обвинил важнейших министров и сановников — Мальборо, Рассела, Годолфина и Шрюсбери. Сознательно или нет, арестованный генерал начал большую и, как выяснилось, смертельно опасную для него игру. Он не выдал никого из подлинных якобитов, показал лишь на влиятельных политиков, дававших на всякий случай обещания Якову II. Фенвик, по-видимому, рассчитывал вызвать смятение в правительственных кругах, заставить Вильгельма III расправиться с лицами, влияние которых было крайне важно для упрочения его трона. Однако Вильгельм сразу же понял смысл игры. Не то, чтобы король считал ложными показания Фенвика, — наоборот, они содержали зерно истины, впрочем, давно уже известной разведке лорда Портленда. Но нельзя было признавать их истинными, чтобы не вызвать серьезных потрясений. И Вильгельм, находившийся в Голландии, отправил обратно присланные ему показания Фенвика, сообщив, что содержащиеся в них обвинения — бессмыслица и нисколько не могут поколебать его доверие к членам тайного совета, ставших жертвами таких обвинений. Все же разоблачения Фенвика вызвали большое возбуждение в парламенте, тем более что они касались не только тори, связи которых с якобитами были известны, но и вигов. Палата общин вызвала Фенвика для дачи показаний. Якобит был также доставлен к королю. В обоих случаях Фенвик отказался представить какие-либо доказательства своих утверждений. Возможно, что он и не располагал ими, лишь повторяя слухи, ходившие среди якобитов. Своими обвинениями Фенвик не достиг цели и вместе с тем возбудил против себя ненависть влиятельных лиц. Однако для вынесения приговора Фенвику как виновному в измене требовались по закону показания не менее двух лиц. Вначале власти располагали двумя такими свидетелями, но якобитскому подполью удалось подкупить (или запугать) одного из них, и тот поспешно покинул страну. Тогда палата общин прибегла к последнему оружию — приняла направленный против Фенвика акт об осуждении. После жарких прений акт был одобрен также палатой лордов и получил подпись Вильгельма III. Джон Фенвик был обезглавлен на Тауэр-хилле.
Стоит отметить, что якобиты, с волнением наблюдавшие за парламентскими дебатами по делу Фенвика, не захотели или не имели возможности представить документы, подтверждавшие его слова. Но это еще далеко не значит, что таких документов не имелось в природе. Интересно отметить, что Эйлсбери не подтвердил показаний Фенвика. После этого Эйлсбери ещё некоторое время продержали в Тауэре, пока не утихли страсти, вызванные делом Фенвика, и выпустили на свободу.
ПОЭЗИЯ И ПРОЗА
«Поэзия глупа!» В суждении таком
Есть свой резон. Но не забудь при этом,
Что не всегда дурак рождается поэтом, —
Он может быть и просто дураком!
(Перевод С. Маршака)
Когда английский поэт Мэтью Прайор обращался с этим язвительным четверостишием к литературным критикам, кто знает, не думал ли он о куда более многочисленных и злобных критиках его действительно извилистого политического пути или о патронах, мешавших ему, прирожденному мастеру тайной дипломатии, преуспеть на этом далеком от литературы поприще.
Мэтью Прайор занял сравнительно молодым свое особое, хотя и скромное, место на современном ему литературном Олимпе. Видный представитель английского классицизма, близкий к признанному главе этого направления Александру Поупу, Прайор не менее известен и произведениями, написанными в различных жанрах легкой светской поэзии, — эпиграммами, шутливыми посланиями, веселыми песенками, остроумными пародиями. Несмотря на раннее признание его таланта, для Прайора путь наверх, в ряды правящей знати, был долгим и нелегким. Помогали аристократические связи, приобретенные ещё на студенческой скамье в Кембридже, подкрепленные потом умением вовремя в нужной форме откликнуться и на победы короля Вильгельма, и на успехи своих друзей студенческих лет, унаследовавших отцовские титулы и" богатства, а вместе с ними — нередко министерские посты, руководство сложившимися тогда партиями тори и вигов. Все же Прайору, выбившемуся в люди сыну столяра, «человеку низкого происхождения», как презрительно заметила королева Анна, не имевшему собственного состояния и зависевшему целиком от неверного и нерегулярного жалованья, путь к главным источникам власти и богатства оказался закрыт. Но до второстепенных государственных должностей — помощника влиятельного министра или временного главы посольства — Прайору удалось добраться, правда, ценой не только унижения, льстивых излияний в прозе и стихах в адрес своих покровителей, но и разрыва с ними в нужный момент, квалифицировавшегося современниками как предательство. Главное, что Прайор доказал свою большую полезность, был не только удобным и послушным «пером», но и зарекомендовал себя как опытный и удачливый мастер секретных дипломатических переговоров, как умелый организатор шпионажа.
В 1690 году, когда Прайору было 25 лет, он начал службу секретарем английской миссии в Гааге. Голландская столица была местом, где на протяжении последующих семи лет проходили встречи монархов и министров — участников антифранцузской коалиции — так называемой Аугсбургской лиги. В обязанности Прайора входила выдача паспортов для желающих посетить Англию. Это было вовсе не простое дело, поскольку паспорта разрешалось выписывать лишь лицам, не имевшим с точки зрения английских властей предосудительных намерений. Прайору было поручено также наблюдение за французскими шпионами, пытавшимися через Голландию пробраться в Англию. Прайор должен был ставить в известность о результатах этой слежки портовые власти в Харидже и Лондоне. Подозрение молодого дипломата вызвал, в частности, некий Клерк, объявивший себя итальянцем, но, по мнению Прайора, вероятно, француз Прайор сообщил о своих сомнениях портовому начальству в Бриле и Харидже, а также заместителю министра иностранных дел Ричарду Уорри на случай, если подозреваемый, обманув таможенных чиновников, все же доберется до Лондона. Выяснилось, что в поле зрения Прайора попал не кто иной, как известный иезуит-шотландец Кларк (или отец Космо), поддерживавший связи между Сен-Жерменом и руководителями якобитов в Англии. Прайор даже предложил новую систему выдачи паспортов, одобренную в Лондоне, которая облегчала бы обнаружение вражеских агентов.
Наряду с охотой на якобитских лазутчиков Прайору надлежало два раза в неделю направлять в Уайт-холл сведения, которые содержались в письмах, прибывавших от нанятых англичанами лиц из различных стратегически важных городов. Информация носила политический и военный характер, сообщалось немало и придворных сплетен, которые тоже имели известное значение для ориентации английской дипломатии.
В январе 1699 года Прайор был включен в состав английского посольства в Париже, возглавлявшегося лордом Портлендом. Официально посольство воздерживалось от любых контактов с Яковом II и его окружением и домогалось высылки бывшего английского короля из Франции. Британские дипломаты старались не появляться на придворных празднествах и церемониях, на которых можно было ожидать присутствия Якова II. Тот самодовольно разъяснял, что мятежники не осмеливаются встречаться с ним лицом к лицу и что он видел только одного или двух из шайки Бентинка. Прайор был менее осторожным, присматриваясь к изгнанной королевской семье. Сам Яков II на него произвел впечатление «старого хвастуна… тощего, потертого и сгорбленного».
Через несколько месяцев Портленд вернулся в Англию, и Прайор был назначен временным поверенным в делах до приезда нового посла — лорда Джерси. Функции Прайора, впрочем, не претерпели особых изменений. Покидая Париж, Прайор составил отчет об использовавшихся им шпионах. Среди них фигурировал некий Браконье, уже проведший четыре года в Бастилии, какой-то ирландец, выдававший себя за купца. В числе агентов значились англичанин Бейли — под этим именем скрывался священник и, как сообщалось в отчете, «совершенный развратник» Джонстон, — и старуха Ланглуа, «хитрейшая шлюха» с двумя дочерьми…
После 1688 года разведка пыталась использовать и уже полузабытый опыт прежних времен. В 1699 году король Вильгельм III Оранский вызвал знакомого нам шифровальщика времен Кромвеля и Терло — Джона Уоллиса, достигшего в то время весьма почтенных лет, и просил его обучить молодых людей столь важному искусству. «Чтобы оно не умерло с вами», — добавил король. Впрочем, доктор Уоллис не забыл и других приемов своего ремесла и пытался с помощью их оказать посильное содействие правительству. Так, в 1702 году профессор распространял слух, что, как ему доподлинно известно, «молодой претендент», считавшийся сыном Якова II, вовсе не является таковым (и, следовательно, уж ни в каком случае не может претендовать на роль «законного монарха»).
МАЛЬБРУК И ЯКОБИТЫ
В тайной войне конца XVII — начала XVIII века большое место принадлежит герцогу Мальборо.
Джон Черчилль, первый герцог Мальборо (Мальбрук, как его в старину именовали на Руси), родился в 1650 году. Он был сыном мелкопоместного дворянина. Начало карьеры Черчилля было положено, когда его старшая сестра Арабелла стала любовницей герцога Йоркского, будущего Якова II. Принятый ко двору Черчилль вскоре был взят на содержание королевской фавориткой Барбарой Вильерс, герцогиней Кливлендской. Саму Барбару пристроил на это место ее родственник Джордж Вильерс, герцог Бекингем, но она скоро успела подставить ему ножку. Герцог не остался в долгу и привел Карла II к его любовнице, когда она принимала молодого Черчилля. К счастью для того, королю успела порядком надоесть властная, сварливая и, главное, начавшая стареть герцогиня. Поэтому, обращаясь к Черчиллю, король лишь сказал: «Ты прохвост, но я тебя прощаю, таким путем ты зарабатываешь себе на хлеб».
Карл был недалек от истины. Практичный молодой человек, выудив у герцогини 4500 фунтов стерлингов, поспешил вложить их в ценные бумаги. Поднакопив таким путем изрядный капиталец, молодой офицер женился на придворной красавице Саре Дженнингс. Благодаря Арабелле Джон Черчилль стал приближенным герцога Йоркского, а его жена — наперсницей принцессы Анны, дочери герцога. Черчилль быстро продвигался по службе, тем более что вскоре успели отчасти выявиться несомненные полководческие дарования.
После 1685 года, когда герцог Йоркский стал королем Яковом II, награды и почести посыпались на Черчилля как из рога изобилия. Именно Черчилля Яков II назначил главнокомандующим своей армией, высланной против войск Вильгельма Оранского, высадившихся в Англии в 1688 году. Именно Черчилль поспешил перейти на сторону Вильгельма, что быстро решило исход борьбы. (Черчилль пытался даже похитить Якова и выдать его Вильгельму Оранскому, но этот план не удался.)
В первые годы правления Вильгельм, как уже упоминалось, чувствовал себя на престоле далеко не прочно. Угроза якобитской реставрации была или, вернее, казалась вполне реальной. Тогда Черчилль решил на всякий случай «помириться» с Яковом II. Впрочем, не все якобиты были склонны принимать всерьез авансы Черчилля. Часть из них начала догадываться, что у того могут быть совсем другие планы, чем восстановление на престоле Якова II. Стали просачиваться сведения, что властная Сара Мальборо совсем подчинила себе свою недалекую подругу принцессу Анну, дочь Якова II и сестру королевы Марии, жены Вильгельма III. У Анны был тогда жив сын (он умер еще ребенком через несколько лет). Если бы супругам Мальборо удалось возвести на престол Анну вместо Вильгельма, было бы обеспечено наследование трона протестантами и сведены на нет шансы возвращения Якова II.
Агенты якобитов явились к Портленду и сообщили о плане, составленном Мальборо в пользу принцессы Анны. У якобитов не было никаких весомых доказательств. Тем не менее Вильгельм был встревожен: он получил некоторые подтверждения информации, сообщенной ему одной из фрейлин принцессы Анны. Вильгельм отлично понимал, что попытка реставрации Якова II была маловероятна и должна была натолкнуться на сильное сопротивление. Напротив, замена непопулярного короля-иностранца английской принцессой, дочерью «законного» короля и протестанткой, могла быть осуществлена с куда большими шансами на успех. Поэтому Мальборо, имевший немалый вес в палате лордов и в армии, стал казаться Вильгельму фигурой более опасной, чем якобитское подполье. В январе 1692 года Мальборо было предписано подать в отставку со всех занимаемых им постов, хотя это вызвало протесты Шрюсбери, Годолфина, Рассела и других влиятельных членов правительства.
В это время стала реальной угроза французского вторжения. Вильгельм уехал на континент, взяв с собой почти все войска, содержание которых было разрешено парламентом. Людовик XIV решил тогда, что упущенные в 1688 и 1689 годах возможности французского десанта в Ирландии и Шотландии (только после борьбы подчинившихся Вильгельму) теперь можно будет компенсировать переброской большой армии в Англию. Около Шербура было собрано 20 тыс. солдат, половину из которых составляли ирландцы, ненавидевшие английских завоевателей. В середине апреля 1692 года был перехвачен небольшой французский корабль, он вез бумаги, раскрывавшие тайны Французского двора. Начались лихорадочная переброска полков из Ирландии и Фландрии, приведение в боевую готовность флота.
Якобитская агентура пыталась всячески привлечь на свою сторону адмирала Рассела, так как от его позиции зависели шансы на успех вторжения. Однако, не прекращая своего флирта с якобитами, Рассел однажды откровенно заявил их представителю, что он, при всей его преданности изгнанному законному монарху, встретив французский флот, уничтожит его, «даже если на борту будет находиться король Яков». Королева Мария (Вильгельм был в отъезде) подозревала Рассела, но и не решалась сместить его, что никак не способствовало ослаблению панических настроений. И как раз в эти недели тайный совет получил сведения об очередном опасном заговоре. Трудно сказать, были ли эти разоблачения сознательно спровоцированы якобитской агентурой, чтобы парализовать правительство, или они явились результатом личной инициативы профессиональных доносчиков — достойных преемников Тита Отса, расплодившихся в те бурные годы.
Некий Роберт Юнг, по его собственному признанию, специалист по подделке документов, находясь в тюрьме, решил сделать карьеру, обвиняя видных политиков в заговоре против Вильгельма III. Юнг написал какое-то письмо Мальборо и ухитрился получить ответ. Имея теперь в распоряжении образец подписи Мальборо, Юнг составил фальшивку, в которой Лжон Черчилль и еще несколько видных лиц, включая недалекого епископа Рочестерского, связывали себя обязательством подготовить армию в 30 тыс. человек для помощи Якову и выдать ему «принцессу Оранскую», то есть королеву Марию, жену Вильгельма III. После этого направил своего подручного Стефана Блейкхеда спрятать фальшивку в цветочный горшок в доме епископа Рочестерского. Теперь Юнгу оставалось только донести об измене, а также сообщить, где можно найти ее доказательства — надо хорошенько поискать в цветочных горшках в епископском доме.
Мальборо и еще несколько важных лиц были арестованы и посажены в Тауэр. Это произошло в начале мая 1692 года, а уже через две недели обстановка претерпела резкое изменение. 29 мая английская и голландская эскадры под командой Рассела разбили главные силы французского флота при мысе Ля-Ог. После этого англичане на протяжении пяти дней преследовали и старались уничтожить укрывшиеся в гаванях французские корабли. В этом преследовании отличились несколько адмиралов — помощников Рассела, которые в яко-битских списках числились как преданные сторонники короля Якова… Паника улеглась. 11 июня вызванный на допрос в тайный совет Блейкхед признался в подлоге. Юнг пытался отстаивать свои обвинения, но ему уже никто не верил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55