Пробраться незамеченными оказалось нетрудно, потому что берега озера заросли кустарником, за которым было удобно прятаться, а мужчины, поглощенные разговором, почти не смотрели по сторонам.
- Под вашим покровительством... - раболепно мямлил сутулый.
- Время, время чувствовать надо! - нетерпеливо перебил его толстяк. - Тебе до меня далеко, должен поэтому особенно нос по ветру держать, движение времени улавливать...
- Анюта, о чем задумалась? - громким шепотом спросил Витька. - Что рот раскрыла? Ты слушай, может пригодиться.
- Да противно мне их слушать! - отмахнулась Анюта. Значительно приятнее было думать о розах.
Пробираясь к львиному постаменту, они увидели несколько удивительных кустов роз. Мало того, что они цвели - это в начале июня-то, и цветы у них были громадные, размером с тарелку, - они, к тому же, были синими. Потрясающей красоты зрелище.
- Помни, если что, на меня не ссылайся. Я скоро вообще от дел уйду. Ну, и сам знаешь, чье дело - спасение утопающих...
- Знаю.
- Тогда дерзай. И помни - умные люди и по облигациям выигрывают. Иди.
Сутулый протянул руку, но толстяк, брезгливо сморщившись, повторил:
- Иди-иди. Провожать не буду.
Сутулый несколько раз суетливо, поклонился и побежал вверх по лестнице, а толстяк, скривив губы, пробормотал:
- Руку еще тянет, тоже мне, приятель.
Он расстегнул черный с золотой искрой пиджак, ослабил ворот белоснежной рубашки и начал спускаться к воде. Минут пять молча смотрел на озеро, потом опустился на нагретые солнцем ступени, сунул руку в карман пиджака и вытащил оттуда надкушенный бублик. Сложил губы трубочкой и пронзительно крикнул:
- Уа-уа! Уа-уа!
Два белых лебедя, услышав призыв, заскользили к лестнице.
Верзилин отломил от бублика несколько кусочков, один сунул себе в рот, остальные бросил лебедям.
- Ну, что, начнем? - спросила Мяфа, выбираясь из сумки. - Ситуация подходящая - противник расслаблен. Мы застанем его врасплох. Свинкль, ты готов?
- Готов, - неохотно отозвался Свинкль - А хорошо здесь, правда? Это вам не наш Парк, где везде люди, собаки, везде окурки, фантики, стаканчики от мороженого разбросаны. Чистота, порядок. А какие лебеди... - Голос Свинкля стал нежным. Михаил посмотрел на него с удивлением. Он уже успел привыкнуть к тому, что псевдо-поросенок вечно всем недоволен.
- Значит, первой появляется Мяфа. Если ей не удастся обработать толстяка, выскакиваем мы и сталкиваем его в воду. А Свинкль в это время давит ему на психику, - повторил Витька план, разработанный еще на том берегу озера.
- Хорошо, я пошла, - сказала Мяфа и начала вытекать из-за постамента на лестницу.
Верзилин, казалось, нисколько не удивился и не испугался, увидев сидящего рядом с собой кузнечика величиной с собаку. Отломив от оставшегося куска бублика половину, он протянул ее странному соседу и спросил:
- Будешь?
Кузнечик отрицательно помогал головой. Проведя передней лапой по задней, как смычком по скрипке, он извлек из своих конечностей скрежещущий звук, от которого лебеди шарахнулись к центру озера, и пропел неприятным голосом:
- Не жди меня, ма-ма,
Хоро-шего сы-на,
Твой сын не такой,
Как был вче-ра.
- Ясно, - задумчиво сказал Верзилин и потрогал чисто выбритый подбородок. - Механическая игрушка? А где автор?
Кузнечик взмахнул лапками и превратился в большущего мохнатого паука.
- Так. Значит, не игрушка. И не механическая, - продолжал размышлять вслух Верзилин.
- "Все живое особой метой..." - низким утробным голосом продекламировал паук.
- Знаю:
Отмечается с ранних пор.
Если не был бы я поэтом,
То, наверно, был мошенник и вор.
Есенин. Ну, и что это значит? - вопросил Верзилин.
- Что ты - мошенник и вор! - скрипнул челюстями паук.
- Допустим, - безмятежно согласился толстяк.
- По-моему, у Мяфы не получается, - тревожно зашептал Витька Свинкль, попытайся ты.
Свинкль молча вышел на лестницу.
- О! Ко мне целое паломничество. Изумительно оригинальный цвет! восхитился Верзилин, заметив серо-голубого поросенка.
Розовые глазки Свинкля зажглись неестественным светом.
- Чем обязан? - любезно продолжал толстяк.
- Верни львов в Парк, дрянь! - рявкнул Свинкль. Глаза его из розовых стали малиновыми.
- Зачем? - удивился Верзилин. - Разве им здесь не место?
- Не место! - сказала Мяфа-паук и, превратившись в полутораметровую змею, заскользила к Верзилину. Желтые ромбы на ее спине зловеще вспыхивали на солнце.
- Вот чего не могу терпеть, так это змей! - Верзилин проворно вскочил на ноги. - Свистнуть? - В правой руке у него блеснул маленький серебряный свисточек.
- А что случ-чится? - с любопытством прошипела змея.
- Прибегут мрачные дяди, пустят этого молчаливого джентльмена на котлеты, а вас на силос...
- С-с-с, - задумалась змея и свернулась кольцами. Из-за ступеней это вышло у нее не очень ловко и даже как-то неестественно.
- Уберите свисток. Мяфа, прекрати. Поговорим как разумные существа, - торопливо предложил Свинкль. Хвостик его слегка вздрагивал. Перспектива пойти на котлеты не показалась ему заманчивой.
- Поговорим. - Верзилин убрал свисток. - Вас беспокоили львы, не так ли?
- Так, - подтвердила Мяфа-змея, слегка покачивая в воздухе приплюснутой головой и время от времени высовывая раздвоенный язык.
- Да перестаньте вы меня гипнотизировать! - повернулся Верзилин к Свинклю. - Я, чтобы бороться с внушением, специально частные уроки брал, так что ничего у вас не выйдет.
- Что же вы тогда волнуетесь? - полюбопытствовала змея обычным голосом Мяфы.
- Щекотно. За ушами чешется, - признался Верзилин. - Да, так мы говорили про львов. Посмотрите, разве не чудесно они здесь встали? он простер руку к озеру.
- В нашем Парке они стояли лучше, - сказала змея и превратилась в прямоугольный брусок с очень четкими гранями.
- По-моему, вы ошибаетесь. Посмотрите, какой здесь простор, какая тишина и благолепие. Львы стоят здесь не просто удачно, а высокохудожественно. А вы как находите? - обратился он к Свинклю.
- Неплохо, - промямлил тот, и глазки его начали меркнуть - Но мы к ним привыкли, они для нас как близкие родственники. Да и вообще я не представляю себе Парка без львов!
- Ну и прекрасно, в чем же дело? Львы уже покинули тот парк, теперь очередь ваша. Неужели вы думаете, что в моем парке для вас не найдется уголка? Поверьте, я буду рад и счастлив, если вы изберете его постоянным местом своего жительства, - Верзилин улыбнулся и сделал приглашающий жест.
- Кажется, влипли! - с тоской в голосе прошептал Витька.
- Мяфа не выдаст.
- Мяфа-то да...
В ответ на предложение Верзилина плоскости Мяфы, теперь уже бруска, сверкнули непримиримым металлическим блеском.
- Будете рады? - недоверчиво спросил Свинкль.
- Конечно. Я умею ценить не только прекрасное, но и уникальное. Ведь вы уникальны, это видно с первого взгляда.
Маленький хвостик Свинкля закрутился в спиральку, а ушки встали торчком. Он не мог скрыть своего удовольствия.
Мяфа-брусок потеряла прямоугольные очертания. Поверхность ее покрылась рябью, и на ней лишаями проступили изумрудно-зеленые пятна.
- Если вы согласитесь, вам будет предоставлен кров - размеры и форма по вашему усмотрению, и полный рацион - по вашему вкусу, продолжал искушать гостей Верзилин.
- Свинкль, одумайся, в чужих руках ломоть велик! Помни: худшее из преступлений - предательство! - сказала Мяфа и перелилась на полметра в сторону от Свинкля. Рябь на ее теле превратилась в глубокие морщины, а зеленая окраска стала повсеместной. Любому, кто хоть немного знал ее, было ясно, что разговор, происходящий на лестнице, ей в высшей степени омерзителен.
- А что вы потребуете взамен? - деловито спросил Свинкль, подходя поближе к Верзилину. На слова Мяфы он не обратил ни малейшего внимания. - Насколько я понимаю, даром такие вещи не делаются.
- Да, - кивнул толстяк. - Но обязанности будут не затруднительные. Примерно раз в неделю у меня бывают гости. Если изредка, когда у вас появится настроение, разумеется, вы будете появляться перед ними и беседовать с кем-нибудь, с кем сочтете не зазорным для себя, мы будем полностью квиты.
- Идет! - сказал Свинкль солидно, но не удержался и восторженно хрюкнул.
И тут Шерли не выдержал. С коротким рыком он бросился на изменника.
- Шерли, назад! - крикнула Анюта.
Пронзительно засвистел серебряный свисток Верзилина.
Из прибрежных кустов, из-за ограждающих верхнюю часть лестницы парапетов, кажется, прямо из земли и из озера, выскочила толпа мужчин в серых костюмах, с серыми бесцветными лицами.
Ребята и ахнуть не успели, как их схватило множество сильных рук, повертело, покрутило и мгновенно обшарило. Множество холодных глаз осмотрело их с ног до головы, словно сфотографировало. Сильные руки снова схватили ребят, и через считанные секунды они оказались стоящими на ступеньках лестницы перед Верзилиным.
- И больше никого? - выразительно поднял он левую бровь.
- Никого! Выбросить за ограду? - дружно спросил хор невыразительных голосов из-за ребячьих спин.
Верзилин сунул в рот оставшийся кусок бублика и невнятно произнес:
- Соваку прыжите во льву ы ысшезнытэ. Но нэвавэко.
Тут же ребята почувствовали, что больше их никто не держит. Шерли, привязанный к лапе бронзового льва, тихонько повизгивал и рвался с короткого поводка. Люди с серыми лицами исчезли, словно в воздухе растворились.
- И ходят... И ездят... И всем чего-то надо... Теперь еще и через ограду лазать начали... Ну куда это годится? И разве это жизнь? задумчиво бормотал Верзилин, прохаживаясь по лестнице на две ступеньки ниже ребят и изредка бросая на них косые взгляды. За ним, еще на ступеньку ниже, важно цокая копытцами, вышагивал Свинкль. Мяфы видно не было.
- Ну и зачем же вы пожаловали ко мне? - наконец остановился Верзилин. - За львами?
Витька, опустив голову, молча кусал губы. Папа хотел, чтобы он записался в кружок легкой атлетики, и он, дурак, согласился. А надо записаться в секцию каратэ. Тогда такие вот верзилины львов из Парка не поворуют, за бетонными стенами не спрячутся. И он этим займется. Обязательно.
Михаил молчал и думал о том, что хорошо бы стать изобретателем и изобрести что-нибуль вроде гиперболоида инженера Гарина. Навел на верзилинскую "дачу" - бжик - и нет ее. Навел на этих серых людишек один пепел от них остался. А самого Верзилина в обезьянник - пусть все видят, кто за бетонным забором живет, кто львов ворует.
Михаил улыбнулся.
- Ну, что же, так и будем молчать? А ты чего улыбаешься?
Михаил уже собрался рассказать Верзилину, какое место обитания он уготовил ему в ближайшем будущем, но в этот момент Анюта спросила:
- Скажите, а как вам удается выращивать синие розы? Чтобы они были такие большие и так рано цвели?
Верзилин улыбнулся, и лицо его стало почти приятным.
- Тебе они понравились?
- Очень.
- Видишь ли, я не сам их развожу. Их для меня выводит один знакомый биолог в питомнике. Он поливает обычные кусты роз каким-то специальным раствором. Уж не знаю, каким, но, кажется, в него и обычные чернила входят.
- И получается такая прелесть?
- Получается. У них и еще одно замечательное свойство есть - они цветут все лето. Правда, потом розовый куст гибнет, так что удовольствие недолговечное, но...
- Значит, каждый год вам привозят новые кусты? - спросила Анюта со страхом и удивлением.
- Да. Хлопотное удовольствие. А душа к старости хочет чего-то постоянного. Наверно, поэтому я и перевез сюда этих львов.
- Как же вы решились их из Парка украсть, стольких людей ограбить?
- Что значит - "украсть"? Вот если бы я кошелек у кого-то из кармана вытащил, тогда другое дело. Там деньги, они нужны людям - это воровство. А львы им зачем?
- Но это же произведение искусства!
- А зачем людям произведения искусства? Что они, лучше от них становятся?
- Да... - неуверенно сказала Анюта.
- Вряд ли. Меня вот окружают произведения искусства, а разве я стал хорошим человеком в твоем понимании? А цари всю жизнь себя шедеврами окружали - они что, хорошие?
- Нет, - пробормотала Анюта.
- Так для чего нужны львы?
- Ну-у... Они украшают нашу жизнь.
- Нет. Они мою жизнь могут украсить, потому что у меня есть время и желание ими любоваться. А в вашем Парке кто на них смотрит? Одним некогда, у других дети непослушные, у третьих глаза к старости плохо видеть стали. Не нужны они там никому. Вот я их увез, разве хватился кто-нибудь пропажи?
- Ага. Вчера даже митинг на эту тему был.
- Правильно, это я его организовал.
- Зачем? - поразилась Анюта, и даже ребята подняли головы.
- Ну, во-первых, чтобы зарекомендовать себя с хорошей стороны. А во-вторых, чтобы, если такие, как вы, пронюхают что-нибудь и придут в соответствующие инстанции, их подняли насмех.
- Все равно, митинг бы и без вас устроили! - чуть не плача сказала Анюта.
- Очень может быть. Ты только не реви, не выношу вида слез, самому плакать хочется, - лицо Верзилина сморщилось, будто он действительно вот-вот заплачет.
- Я не плачу, - всхлипнула Анюта.
- А выбранная комиссия все равно работать будет. Хоть вы и устроили этот митинг, а она все равно вас разоблачит, - хмуро сказал Витька.
- Мы к ее председателю пойдем, а потом в соответствующие инстанции, - сказал Михаил спокойно. - Гиперболоид - это, конечно, фантастика, а вот лазер уже существует. Надо только ручной вариант сделать, чтобы с ним в автобус можно было влезть.
- Идите. Начинайте с председателя.
- И начнем.
- Так начинайте, к чему откладывать? Говорите. Я и есть председатель общественной комиссии по розыску львов.
- Гад ты! - взвизгнул Витька, забывший, что он еще не владеет приемами каратэ, и бросился на Верзилина. Михаил едва успел поймать его за руку.
- Тебя папа в угол ставит или ремнем порет? - поинтересовался Верзилин. - Придется вас в детскую комнату милиции отправить, раз вы по-хорошему договориться не хотите. Там с вами проведут воспитательную беседу, а потом родителям на работу сообщат, что вы по чужим дачам лазаете. Мебель портите, мелочь всякую воруете. Да еще и надписи на стенах неприличные пишете. Этих разборок вам до конца школы хватит. Любить львов, конечно, похвально - красоту надо любить, но дураками-то быть при этом вас никто не заставляет! - Верзилин с сокрушенным видом оглядел ребят, и в ладони его блеснул серебряный свисток.
Что-то мелькнуло в воздухе, свисток, будто живой, выскочил из руки Верзилина, попрыгал по ступеням и упал в воду.
- Скачибоб! - радостно крикнула Анюта.
- Он! - ахнул от неожиданности Витька.
- В ж-жижни таких сущ-ществ не видывал! - прожужжало над головами ребят, и на лестницу опустился ослепительно сияющий на солнце гигантский черный жук. - Сражу уничтож-жить или помучаем? - спросил он и двинулся на Верзилина, угрожающе лязгая пилами-рогами.
- Если попытается позвать на помощь - уничтожай, - серьезно сказал Михаил.
Скачибоб, легко прыгая вверх по лестнице, подскочил к Анюте попросился на руки.
- Погоди, надо сначала Шерли отвязать, - Анюта вытерла ладонью глаза и пошла к сидящему на привязи фокстерьеру. Поняв, что ситуация изменилась, Шерли перестал рваться с поводка. Весело крутя хвостом, он посматривал на Верзилина с нескрываемым презрением.
А тот уже дважды открывал рот, чтобы позвать на помощь, и оба раза беззвучно закрывал его. Грозные пилы-рога, щелкающие у самого носа, были веским доводом в пользу молчания.
Жужляк теснил его ближе и ближе к воде, и с каждой оставленной ступенькой все бледнее и бледнее становилось толстое лицо председателя комиссии по розыску львов.
- Кто бы мог ожидать? - пробормотал он, оценив взглядом расстояние, оставшееся до воды. - Ай-ай-ай.
- Все течет, все изменяется, - донесся откуда-то сверху голос Мяфы.
Все подняли головы.
Мяфа, как ни в чем не бывало, сидела на загривке бронзового льва и посматривала оттуда вниз круглыми, без ресниц, глазами, такими же голубыми, как у Анюты.
Верзилин со вздохом шагнул на последнюю ступеньку лестницы. Свинкль, путавшийся у него под ногами, отчаянно взвизгнул.
- Сейчас он будет кричать, - предупредила Мяфа.
- Буду, - спокойным голосом, хотя губы у него слегка дрожали, сказал Верзилин. - А что мне еще остается? Плавать я не умею.
- Выполнить наши условия. Кто, как говорится, платит, тот и музыку заказывает, - подсказала Мяфа и, обращаясь к Жужляку, добавила: Покажи ему, на что ты способен, чтобы он стал покладистее.
- Ж-жрать начну, тогда ужнает! - бросил немногословный Жужляк, но теснить Верзилина к воде перестал.
- Ты на львином постаменте продемонстрируй, - посоветовал Витька.
- Жачем портить вещь? - заупрямился Жужляк.
- Все равно постаменты в наш Парк не свезти.
- Свежет, - угрюмо пообещал Жужляк - А впрочем...
Он неторопливо приблизился к львиному пьедесталу, приложил к его углу пилы-рога... Раздался скрежет, и кусок гранита стукнулся о ступени лестницы. С шорохом посыпалась каменная крошка.
Верзилин побледнел еще сильнее:
- Говорите ваши условия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9