Не в силах больше выносить неопределенность, Нат почти пробежал остаток пути, и сердце его радостно забилось при виде любимой женщины.
— Уинона! — облегченно воскликнул он.
Она подняла на него полные любви глаза, но не смогла проронить ни звука, потому что во рту у нее был кляп. Руки и ноги индианки были связаны
Нат гневно посмотрел на своих врагов:
— Развяжите ее!
— Мы не можем этого сделать, mon ami, — насмешливо сказал Лаклед.
— Точно. Мы ведь не хотим, чтобы она бросилась в темноту, рискуя свалиться с обрыва, — ухмыляясь, добавил Анри.
Нат почти потерял власть над собой и стиснул кулаки:
— Будь мы сейчас на равных, я бы вам вбил эти слова обратно в глотки!
— Берегись, щенок! — Анри качнул карабином. — Ты нужен Клеру живым, но он не запрещал мне всадить тебе пулю в ногу, если будешь выпендриваться.
Повернувшись, Нат присел рядом с Уиноной и нежно сжал ее плечо.
— Все будет хорошо, — заверил он. — Мы выберемся отсюда.
Она вопросительно посмотрела на мужа. Нат собирался повторить сказанное жестами, но раздался низкий голос:
— Не обманывай себя, Убивающий Гризли. Ты не уйдешь живым с этой скалы.
Выпрямившись, Нат повернулся с застывшим от ярости лицом и увидел приближающихся Гастона Клеру и Эдварда Малхара… А вместе с ними — еще одного человека, при виде которого ярость Ната сменилась огромным удивлением.
— Не может быть! — выпалил он.
— Может или нет — но это так, глупый ты сукин сын, — ответил Безумный Джордж и дико засмеялся.
ГЛАВА 17
Чувствуя себя так, словно его ударили дубинкой по голове, Нат с открытым ртом уставился на этого тощего человека в большой меховой шапке, которого до сих пор считал другом и которого так любил Шекспир.
Безумный Джордж все еще давился смехом:
— Посмотрите на знаменитого Убивающего Гризли! Ему в рот сейчас муха влетит!
— Я же сказал, что не забуду тебя, — угрожающе напомнил Клеру.
Лицо его, освещенное мерцающим огнем, было полно дикой злобы.
— Никто не может безнаказанно оскорбить меня или моих людей да еще и похваляться этим. МакНэйр насолил нам еще несколько лет назад, помешав Лакледу обойтись с индейской сукой так, как она того заслуживала. Он ловкий человек, этот МакНэйр, и опасный. Очень опасный. Поэтому мы выжидали удобного случая. — Он широко ухмыльнулся. — И вот ты здесь.
Нат слушал его, не сводя глаз с Безумного Джорджа.
— Но ты! — воскликнул он. — Как ты оказался с ними?
— Я? — Джордж посмотрел на остальных и захихикал. — О, я знаком с Клеру почти год. Выяснилось, что у нас много общего и что он очень похож на меня.
— Что ты имеешь в виду?
— Да, вот такие-то дела, сынок. Когда болтаешься в глуши столько, сколько я, когда пытаешься выжить и в палящий зной, и в такой мороз, что плевок замерзает в воздухе, когда ведешь жизнь индейца, а иногда — даже животного, наконец-то познаешь свое истинное предназначение, и это сильно тебя меняет.
— Я тебя не понимаю, — пожал плечами Нат — у него голова шла кругом.
— Здесь все не так, как на Востоке. Здесь действует только закон выживания. Должно быть, ты уже это знаешь. Как говорят ученые-натуралисты, всякий кого-то ест. Сильные — слабых, крупные — мелких… Такова природа.
Нат слушал странные речи Безумного Джорджа, всерьез думая, а не безумен ли тот на самом деле. Он никак не мог понять, что может связывать Джорджа и Клеру.
— Я понял эту печальную истину еще несколько лет назад, — продолжал Джордж. — Я купил индианку, из племени гладкоголовых, и мы с ней обустроились в долине, высоко в Скалистых горах. Зимой долину занесло снегом. Я нигде не мог найти никакой дичи, и довольно скоро у нас закончились последние припасы.
Внезапно Нат все понял, и его охватил дикий ужас. Безумный Джордж уставился в костер:
— Я противился искушению сколько мог. Но либо мы с ней погибли бы вдвоем, либо только один из нас. А я, черт побери, не хотел умирать. — Траппер вздохнул. — Вот когда я впервые познал этот вкус. Оказалось, даже лучше, чем мясо бизона.
— Милостивый боже! — выдохнул Нат.
— Потом были еще шесть или семь человек. А однажды ночью, около года назад, как раз когда я ел, в мой лагерь явился Гастон. У меня не было времени спрятать останки, и он сразу догадался, чем я занимаюсь. — Джордж ухмыльнулся. — Однако его это ничуть не обеспокоило, он сказал, что не вмешивается в чужие дела. Я никак не ожидал от него такой рассудительности, и вот с тех пор я с ним.
— Кстати, это мне кое о чем напомнило, — спохватился Гигант. — Когда ты отдашь нашу долю денег, которые взял у тех трапперов?
— Денег? — недоуменно повторил Нат, не желая верить в еще одно ужасное открытие. — Так это ты убил тех бедняг!
— Угу. Я устал с трудом сводить концы с концами. Старею, сынок, а Гастон показал мне другие способы выжить, кроме как все время надрывать спину.
Ошарашенный Нат не ответил. Его затрясло от отвращения, и чувство это ясно отразилось у него на лице.
— Так как насчет денег? — повторил Клеру.
— Наша сделка остается в силе? — спросил Джордж.
Гигант кивнул:
— Ты отдашь нам половину добытых тобою денег за эту индианку. Думаю, так будет честно.
Джордж посмотрел на Уинону, облизывая губы.
— Договорились. Я облюбовал ее с тех пор, как выследил их лагерь пару дней назад.
— Так это ты прятался тогда в лесу! — воскликнул Нат, вспомнив, как все вокруг тогда внезапно стихло.
— Само собой.
К смятению Ната добавилось ощущение того, как его жестоко предали! Да, его обвели вокруг пальца, сделали из него дурака. Он доверился тому, кому нельзя было доверять!
— Все получилось так, как я задумал! — похвастался Гигант, и Нат решил, что убьет этого человека при первом же удобном случае.
— Получилось благодаря мне, — заявил Безумный Джордж. — Это я уговорил Уинону оседлать лошадь и отправиться прямо к тебе в руки. — Он засмеялся. — Я сказал, что МакНэйр и Кинг ждут ее на холме по ту сторону Медвежьего озера, и она поверила!
— Теперь, когда у нас есть эти двое, поймать МакНэйра будет несложно, — обрадовался Лаклед.
В тот же миг из темноты прозвучала резкая команда:
— Всем бросить оружие!
Клеру и его подельники резко повернулись, высматривая в темноте Шекспира.
— Даже и не надейся! — ответил Клеру. — Не тебе диктовать нам условия. Если ты осмелишься выстрелить, мы прикончим и парня и его женщину.
— Выходи, Шекспир, — окликнул Джордж. — Обещаю, тебе не придется долго страдать.
Ночь хранила безмолвие.
— Ты слышишь?! — взревел Гигант. — Выходи на свет или мы пристрелим твоих приятелей!
На этот раз ответ последовал немедленно:
— Валяйте!
Гигант и Безумный Джордж переглянулись.
— Похоже, ты меня не понял, — проговорил Клеру. — Если ты не покажешься, мы застрелим Убивающего Бурундуков и его женщину.
— Так застрелите их!
— Хочешь, чтобы на твоей совести была их смерть? — удивленно спросил Клеру.
— Это не будет меня беспокоить, — возразил Шекспир. — Ведь ты, а не я нажмешь на спусковой крючок.
«Что он задумал?» — гадал Нат. Шекспир не стал бы так дразнить врагов без основательной причины.
Гигант сделал шаг вперед и сердито взмахнул карабином:
— Думаешь, не выстрелю? Тогда ты плохо меня знаешь. Я вобью дуло им в глотки и пристрелю по одному. Да поможет мне Бог, я так и сделаю!
— Ты можешь попытаться, но умрешь прежде, чем выстрелишь.
— Ты не сможешь уложить нас всех!
— Вероятно, нет, по я пристрелю по крайней мере одного. — Последовала короткая пауза. — Кто из вас хочет умереть первым?
Все пятеро повернулись спиной к Нату и принялись напряженно вглядываться в темноту. И тут он понял наконец тактику своего друга, понял, что должен делать. Он прикинул расстояние до Лакледа, который все еще держал отобранные у него «хоукен», пистолеты и нож. Рискнуть сейчас или подождать? Наверное, Шекспир даст ему какой-нибудь сигнал, когда придет время действовать.
— Блефуешь, МакНэйр! — закричал Гигант. — Ты не станешь стрелять, рискуя жизнью друга!
— Думаешь, не стану? — издевательски переспросил траппер. — Тогда, наверное, стоит доказать тебе, что я не блефую.
Джордж взглянул на Гиганта и прошептал:
— Он выстрелит, Гастон. Поверь моему слову.
— Не осмелится!
И тогда из темноты наконец последовал знак, которого ждал Нат, — произнесенные отрывисто и резко слова:
— Скажи мне когда, Нат.
— Сейчас! — закричал Нат, прыгнул и, обхватив Лакледа за талию, швырнул его на землю.
Он услышал тревожные крики и ружейный выстрел; кто-то завопил.
Нат боролся с Лакледом, которому пришлось бросить оружие. Над ними прогремело еще несколько выстрелов, но Кинг едва обратил на это внимание: он был занят тем, что пытался не дать негодяю задушить себя. Лаклед сомкнул стальные пальцы на горле Ната, и они катались по земле, с угрюмой сосредоточенностью глядя друг другу в глаза.
— Ты, покойник, ублюдок! — прошипел Лаклед. Нат изо всех сил дергал запястья француза, пытаясь отодрать пальцы от горла, но ничего не получалось. В пылу борьбы Нат не видел, что они откатились к самому костру.
Лаклед, который оказался ближе к огню, выругался и ослабил хватку, беспокоясь теперь еще и о том, чтобы не обжечься. Но вот пламя уже лизнуло одежду, француз стал корчиться и хлопать руками, пытаясь его затушить.
Воспользовавшись ситуацией, Нат метнулся прочь и увидел, что его оружие лежит рядом. Он вскочил, бросился к пистолетам и подобрал их как раз в тот момент, когда за спиной послышались шаги. Кинг круто повернулся, вскинул пистолеты, и вовремя: Лаклед бросился на него с огромным ножом.
Нат разрядил в него оба ствола, пули угодили французу в грудь. Не собираясь проверять, жив Лаклед или нет, Нат бросил пистолеты, схватил «хоукен» и пригнулся. Готовый драться не на жизнь, а на смерть, он огляделся по сторонам, но не увидел больше никакой опасности.
Уинона все еще сидела у костра, крепко связанная, с заткнутым ртом, в нескольких футах к востоку от нее лежал Анри — пуля Шекспира попала ему в глаз.
Больше Нат никого не увидел: Гигант, Малхар и Безумный Джордж исчезли, растворились в ночи. Наверняка они бросились прочь от огня, чтобы Шекспир не смог их перестрелять.
А где сам траппер?
Нат кинулся к Уиноне и стал поспешно развязывать ее: следовало побыстрей увести жену от костра, прежде чем кто-нибудь из негодяев успеет ее подстрелить. Чтобы не тратить время на распутывание узлов, Нат вернулся туда, где видел нож, и уже подобрал его, когда за спиной послышались шаги. Он резко обернулся, готовясь метнуть оружие, но остановился при виде появившегося из темноты человека:
— Шекспир!
— Быстро убираемся отсюда, — велел траппер. — Я прикрою.
Они вдвоем поспешили к Уиноне, Нат разрезал веревки и вытащил кляп.
— Муж! — счастливо воскликнула Уинона.
— Сейчас нет времени! Пошли! — поторопил Нат, помогая ей встать.
Они поспешили прочь от костра и бежали до тех пор, пока их не окутала тьма.
— Теперь можно передохнуть, — сказал Шекспир.
— А дальше что? — спросил Нат.
— Выследим ублюдков. Я уже обменялся с ними выстрелами, попал в Анри, но трое сбежали. Сомневаюсь, что они попытаются спуститься ночью с утеса. Скорее всего, спрячутся и будут ждать рассвета.
— Они могут быть где угодно.
— На скале Койота не так уж много мест, где можно спрятаться.
Нат поцеловал Уинону в щеку и показал ей: «Останься здесь. Никуда не уходи, пока мы не вернемся. Понимаешь?» — «Да, — ответила она. — Будь осторожен». — «Буду», — пообещал Нат и взглянул под ноги.
— А вот и мои пистолеты.
— Тогда пошли, — сказал Шекспир.
Бок о бок они вернулись к костру; Нат поднял оба пистолета, выпрямился и тут же ощутил, как по спине побежал холодок: сейчас что-то случится!
«Пожалуйста, не дай им выстрелить! — возносил он безмолвную молитву. — Пожалуйста! Пожалуйста!»
Выстрел все же прозвучал, едва они отошли от костра. Гулкий грохот прокатился в ночи, и Нату показалось, что стрелок промахнулся, но Шекспир неожиданно опустился на колени и застонал:
— Меня подстрелили.
— Держись! — Нат подхватил друга под мышку.
Напрягая все силы, чтобы двигаться как можно быстрее и не дать засевшему в засаде времени перезарядить оружие, он довел Шекспира до места, где осталась Уинона.
— Каркаджу ранили сильно? — спросила индианка.
— Не знаю. — Нат осторожно опустил траппера на землю.
Шекспир согнулся, но все же деланно бодро уверил:
— Просто царапина. Дайте отдышаться пару минут, и я снова смогу идти.
— Ты останешься здесь и будешь лежать, — распорядился Нат, перезаряжая пистолеты.
— Ты не сможешь одолеть их один, — возразил Шекспир. — Трое против одного — силы неравные.
— У нас нет выбора. Мы не можем просто сидеть здесь и ждать, пока они к нам подкрадутся, — возразил Нат. — И не беспокойся обо мне, я вовсе не собираюсь умирать, — добавил он бодро, скрывая тревогу.
— А кто-нибудь из тех, кто погиб, собирался?
Нат не обратил внимания на эти слова. Перезарядив оружие, он заткнул пистолеты за пояс, проверил, в ножнах ли нож, взял «хоукен» и встал:
— Скоро вернусь.
— Пригибайся пониже, — посоветовал Шекспир.
Как пума, которую выслеживают охотники, Нат крадучись пробирался к краю утеса. Он хотел идти вдоль него на север до тех пор, пока не доберется до груды валунов — именно там логичнее всего было искать врагов — все трое могли спокойно прятаться за камнями.
Но что, если противники разделились?
«Если так, — рассудил Нат, — справиться с ними будет даже легче. Куда больше шансов победить в бою одного врага, чем всех сразу».
Краем глаза он уловил движение справа, присел и пристально всмотрелся в тень, скользящую почти по самому краю утеса. Нат понял, что противник пришел почти к тем же выводам, что и он, и теперь его пытаются обойти с флангов.
Человек подкрался ближе и остановился.
Нат крепко стиснул приклад карабина. Прошло несколько напряженных минут, фигура снова ожила. Нат, прижав приклад к плечу, ждал. Сделай еще несколько шагов, ну же!
Будто почувствовав опасность, человек остановился.
Нат надеялся, что его все еще не обнаружили, и потому не шевелился. Кинг затаил дыхание, пот щекотал спину и бока. Он ждал, когда силуэт окажется прямо перед ним, чтобы выстрелить наверняка.
Человек сделал еще один шаг, еще-Крепко сжав «хоукен», Нат нажал на спуск.
Выстрел грянул как гром; фигура качнулась и исчезла из виду. Выпрямившись, Кинг подбежал к краю утеса и глянул вниз.
Он успел заметить, как тело ударилось о скалу, отскочило и рухнуло к темному основанию утеса.
Нат торжествовал. Шекспир бы им гордился. Жаль, что дяди Зика нет в живых и он не может видеть, как хорошо племянник усвоил его уроки. Нат научился стрельбе и многим другим житейским премудростям, так необходимым в здешних местах. Теперь он мог кормиться тем, что дает природа, мог ладить или воевать с индейцами, противостоять диким зверям. Чему еще учил его дядя? Ах да — всегда быть настороже.
Невероятно сильные руки внезапно обхватили Ната сзади, и хриплый злобный голос проговорил ему в ухо:
— Я убью тебя медленно, со смаком, парнишка!
Гигант!
Нат пытался вырваться, царапался, пинался — все напрасно. Ему уже виделось, как его швыряют вниз и после долгого падения он разбивается насмерть.
— Брось карабин! — приказал Клеру.
Нат на мгновение перестал сопротивляться. От разряженного оружия все равно было мало пользы, поэтому он отбросил карабин и услышал, как «хоукен» ударился о землю, к счастью не перелетев через край обрыва.
— Очень хорошо, Убивающий Бурундуков, — презрительно кинул Клеру. — А теперь приготовься, я преподам тебе урок. Сейчас ты узнаешь, за что индейцы прозвали меня Скверным.
Мотнув головой назад, Нат ударил Гиганта в подбородок и попытался вытащить пистолеты, но, прежде чем сумел их схватить, его бросили на землю, Кинг попытался встать, но нога в тяжелом сапоге ударила его в живот, так что воздух со свистом вырвался из легких.
Клеру стремительно выдернул оба пистолета из-за пояса Ната.
— Теперь мы с тобой на равных, как мужчина с мужчиной, детка, — съязвил Гигант.
Второй пинок попал в голову и отбросил Ната в сторону. Несколько секунд перед глазами кружились звезды, и казалось, скала Койота дрожит, как при землетрясении.
— Ты не очень-то крепок, Убивающий Бурундуков.
Нат с трудом вдохнул и попытался встряхнуться.
Если он ничего не предпримет, причем быстро, Гигант забьет его до смерти.
— Расправиться с тобой, похоже, даже слишком просто, — чванливо заметил Клеру. — Может, мне привязать одну руку за спину, чтобы бой стал честным, а?
Звезды наконец перестали вращаться, Нат увидел шагающего к нему Гиганта и с трудом подавил желание вскочить. Клеру должен поверить, что он совершенно беспомощен. Кинг сжал кулаки и решительно стиснул зубы.
Клеру отвел ногу, чтобы снова нанести удар, и тут Нат резко схватил его за ногу под коленом и дернул изо всех сил.
Застигнутый врасплох, Клеру выругался по-французски и упал на спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
— Уинона! — облегченно воскликнул он.
Она подняла на него полные любви глаза, но не смогла проронить ни звука, потому что во рту у нее был кляп. Руки и ноги индианки были связаны
Нат гневно посмотрел на своих врагов:
— Развяжите ее!
— Мы не можем этого сделать, mon ami, — насмешливо сказал Лаклед.
— Точно. Мы ведь не хотим, чтобы она бросилась в темноту, рискуя свалиться с обрыва, — ухмыляясь, добавил Анри.
Нат почти потерял власть над собой и стиснул кулаки:
— Будь мы сейчас на равных, я бы вам вбил эти слова обратно в глотки!
— Берегись, щенок! — Анри качнул карабином. — Ты нужен Клеру живым, но он не запрещал мне всадить тебе пулю в ногу, если будешь выпендриваться.
Повернувшись, Нат присел рядом с Уиноной и нежно сжал ее плечо.
— Все будет хорошо, — заверил он. — Мы выберемся отсюда.
Она вопросительно посмотрела на мужа. Нат собирался повторить сказанное жестами, но раздался низкий голос:
— Не обманывай себя, Убивающий Гризли. Ты не уйдешь живым с этой скалы.
Выпрямившись, Нат повернулся с застывшим от ярости лицом и увидел приближающихся Гастона Клеру и Эдварда Малхара… А вместе с ними — еще одного человека, при виде которого ярость Ната сменилась огромным удивлением.
— Не может быть! — выпалил он.
— Может или нет — но это так, глупый ты сукин сын, — ответил Безумный Джордж и дико засмеялся.
ГЛАВА 17
Чувствуя себя так, словно его ударили дубинкой по голове, Нат с открытым ртом уставился на этого тощего человека в большой меховой шапке, которого до сих пор считал другом и которого так любил Шекспир.
Безумный Джордж все еще давился смехом:
— Посмотрите на знаменитого Убивающего Гризли! Ему в рот сейчас муха влетит!
— Я же сказал, что не забуду тебя, — угрожающе напомнил Клеру.
Лицо его, освещенное мерцающим огнем, было полно дикой злобы.
— Никто не может безнаказанно оскорбить меня или моих людей да еще и похваляться этим. МакНэйр насолил нам еще несколько лет назад, помешав Лакледу обойтись с индейской сукой так, как она того заслуживала. Он ловкий человек, этот МакНэйр, и опасный. Очень опасный. Поэтому мы выжидали удобного случая. — Он широко ухмыльнулся. — И вот ты здесь.
Нат слушал его, не сводя глаз с Безумного Джорджа.
— Но ты! — воскликнул он. — Как ты оказался с ними?
— Я? — Джордж посмотрел на остальных и захихикал. — О, я знаком с Клеру почти год. Выяснилось, что у нас много общего и что он очень похож на меня.
— Что ты имеешь в виду?
— Да, вот такие-то дела, сынок. Когда болтаешься в глуши столько, сколько я, когда пытаешься выжить и в палящий зной, и в такой мороз, что плевок замерзает в воздухе, когда ведешь жизнь индейца, а иногда — даже животного, наконец-то познаешь свое истинное предназначение, и это сильно тебя меняет.
— Я тебя не понимаю, — пожал плечами Нат — у него голова шла кругом.
— Здесь все не так, как на Востоке. Здесь действует только закон выживания. Должно быть, ты уже это знаешь. Как говорят ученые-натуралисты, всякий кого-то ест. Сильные — слабых, крупные — мелких… Такова природа.
Нат слушал странные речи Безумного Джорджа, всерьез думая, а не безумен ли тот на самом деле. Он никак не мог понять, что может связывать Джорджа и Клеру.
— Я понял эту печальную истину еще несколько лет назад, — продолжал Джордж. — Я купил индианку, из племени гладкоголовых, и мы с ней обустроились в долине, высоко в Скалистых горах. Зимой долину занесло снегом. Я нигде не мог найти никакой дичи, и довольно скоро у нас закончились последние припасы.
Внезапно Нат все понял, и его охватил дикий ужас. Безумный Джордж уставился в костер:
— Я противился искушению сколько мог. Но либо мы с ней погибли бы вдвоем, либо только один из нас. А я, черт побери, не хотел умирать. — Траппер вздохнул. — Вот когда я впервые познал этот вкус. Оказалось, даже лучше, чем мясо бизона.
— Милостивый боже! — выдохнул Нат.
— Потом были еще шесть или семь человек. А однажды ночью, около года назад, как раз когда я ел, в мой лагерь явился Гастон. У меня не было времени спрятать останки, и он сразу догадался, чем я занимаюсь. — Джордж ухмыльнулся. — Однако его это ничуть не обеспокоило, он сказал, что не вмешивается в чужие дела. Я никак не ожидал от него такой рассудительности, и вот с тех пор я с ним.
— Кстати, это мне кое о чем напомнило, — спохватился Гигант. — Когда ты отдашь нашу долю денег, которые взял у тех трапперов?
— Денег? — недоуменно повторил Нат, не желая верить в еще одно ужасное открытие. — Так это ты убил тех бедняг!
— Угу. Я устал с трудом сводить концы с концами. Старею, сынок, а Гастон показал мне другие способы выжить, кроме как все время надрывать спину.
Ошарашенный Нат не ответил. Его затрясло от отвращения, и чувство это ясно отразилось у него на лице.
— Так как насчет денег? — повторил Клеру.
— Наша сделка остается в силе? — спросил Джордж.
Гигант кивнул:
— Ты отдашь нам половину добытых тобою денег за эту индианку. Думаю, так будет честно.
Джордж посмотрел на Уинону, облизывая губы.
— Договорились. Я облюбовал ее с тех пор, как выследил их лагерь пару дней назад.
— Так это ты прятался тогда в лесу! — воскликнул Нат, вспомнив, как все вокруг тогда внезапно стихло.
— Само собой.
К смятению Ната добавилось ощущение того, как его жестоко предали! Да, его обвели вокруг пальца, сделали из него дурака. Он доверился тому, кому нельзя было доверять!
— Все получилось так, как я задумал! — похвастался Гигант, и Нат решил, что убьет этого человека при первом же удобном случае.
— Получилось благодаря мне, — заявил Безумный Джордж. — Это я уговорил Уинону оседлать лошадь и отправиться прямо к тебе в руки. — Он засмеялся. — Я сказал, что МакНэйр и Кинг ждут ее на холме по ту сторону Медвежьего озера, и она поверила!
— Теперь, когда у нас есть эти двое, поймать МакНэйра будет несложно, — обрадовался Лаклед.
В тот же миг из темноты прозвучала резкая команда:
— Всем бросить оружие!
Клеру и его подельники резко повернулись, высматривая в темноте Шекспира.
— Даже и не надейся! — ответил Клеру. — Не тебе диктовать нам условия. Если ты осмелишься выстрелить, мы прикончим и парня и его женщину.
— Выходи, Шекспир, — окликнул Джордж. — Обещаю, тебе не придется долго страдать.
Ночь хранила безмолвие.
— Ты слышишь?! — взревел Гигант. — Выходи на свет или мы пристрелим твоих приятелей!
На этот раз ответ последовал немедленно:
— Валяйте!
Гигант и Безумный Джордж переглянулись.
— Похоже, ты меня не понял, — проговорил Клеру. — Если ты не покажешься, мы застрелим Убивающего Бурундуков и его женщину.
— Так застрелите их!
— Хочешь, чтобы на твоей совести была их смерть? — удивленно спросил Клеру.
— Это не будет меня беспокоить, — возразил Шекспир. — Ведь ты, а не я нажмешь на спусковой крючок.
«Что он задумал?» — гадал Нат. Шекспир не стал бы так дразнить врагов без основательной причины.
Гигант сделал шаг вперед и сердито взмахнул карабином:
— Думаешь, не выстрелю? Тогда ты плохо меня знаешь. Я вобью дуло им в глотки и пристрелю по одному. Да поможет мне Бог, я так и сделаю!
— Ты можешь попытаться, но умрешь прежде, чем выстрелишь.
— Ты не сможешь уложить нас всех!
— Вероятно, нет, по я пристрелю по крайней мере одного. — Последовала короткая пауза. — Кто из вас хочет умереть первым?
Все пятеро повернулись спиной к Нату и принялись напряженно вглядываться в темноту. И тут он понял наконец тактику своего друга, понял, что должен делать. Он прикинул расстояние до Лакледа, который все еще держал отобранные у него «хоукен», пистолеты и нож. Рискнуть сейчас или подождать? Наверное, Шекспир даст ему какой-нибудь сигнал, когда придет время действовать.
— Блефуешь, МакНэйр! — закричал Гигант. — Ты не станешь стрелять, рискуя жизнью друга!
— Думаешь, не стану? — издевательски переспросил траппер. — Тогда, наверное, стоит доказать тебе, что я не блефую.
Джордж взглянул на Гиганта и прошептал:
— Он выстрелит, Гастон. Поверь моему слову.
— Не осмелится!
И тогда из темноты наконец последовал знак, которого ждал Нат, — произнесенные отрывисто и резко слова:
— Скажи мне когда, Нат.
— Сейчас! — закричал Нат, прыгнул и, обхватив Лакледа за талию, швырнул его на землю.
Он услышал тревожные крики и ружейный выстрел; кто-то завопил.
Нат боролся с Лакледом, которому пришлось бросить оружие. Над ними прогремело еще несколько выстрелов, но Кинг едва обратил на это внимание: он был занят тем, что пытался не дать негодяю задушить себя. Лаклед сомкнул стальные пальцы на горле Ната, и они катались по земле, с угрюмой сосредоточенностью глядя друг другу в глаза.
— Ты, покойник, ублюдок! — прошипел Лаклед. Нат изо всех сил дергал запястья француза, пытаясь отодрать пальцы от горла, но ничего не получалось. В пылу борьбы Нат не видел, что они откатились к самому костру.
Лаклед, который оказался ближе к огню, выругался и ослабил хватку, беспокоясь теперь еще и о том, чтобы не обжечься. Но вот пламя уже лизнуло одежду, француз стал корчиться и хлопать руками, пытаясь его затушить.
Воспользовавшись ситуацией, Нат метнулся прочь и увидел, что его оружие лежит рядом. Он вскочил, бросился к пистолетам и подобрал их как раз в тот момент, когда за спиной послышались шаги. Кинг круто повернулся, вскинул пистолеты, и вовремя: Лаклед бросился на него с огромным ножом.
Нат разрядил в него оба ствола, пули угодили французу в грудь. Не собираясь проверять, жив Лаклед или нет, Нат бросил пистолеты, схватил «хоукен» и пригнулся. Готовый драться не на жизнь, а на смерть, он огляделся по сторонам, но не увидел больше никакой опасности.
Уинона все еще сидела у костра, крепко связанная, с заткнутым ртом, в нескольких футах к востоку от нее лежал Анри — пуля Шекспира попала ему в глаз.
Больше Нат никого не увидел: Гигант, Малхар и Безумный Джордж исчезли, растворились в ночи. Наверняка они бросились прочь от огня, чтобы Шекспир не смог их перестрелять.
А где сам траппер?
Нат кинулся к Уиноне и стал поспешно развязывать ее: следовало побыстрей увести жену от костра, прежде чем кто-нибудь из негодяев успеет ее подстрелить. Чтобы не тратить время на распутывание узлов, Нат вернулся туда, где видел нож, и уже подобрал его, когда за спиной послышались шаги. Он резко обернулся, готовясь метнуть оружие, но остановился при виде появившегося из темноты человека:
— Шекспир!
— Быстро убираемся отсюда, — велел траппер. — Я прикрою.
Они вдвоем поспешили к Уиноне, Нат разрезал веревки и вытащил кляп.
— Муж! — счастливо воскликнула Уинона.
— Сейчас нет времени! Пошли! — поторопил Нат, помогая ей встать.
Они поспешили прочь от костра и бежали до тех пор, пока их не окутала тьма.
— Теперь можно передохнуть, — сказал Шекспир.
— А дальше что? — спросил Нат.
— Выследим ублюдков. Я уже обменялся с ними выстрелами, попал в Анри, но трое сбежали. Сомневаюсь, что они попытаются спуститься ночью с утеса. Скорее всего, спрячутся и будут ждать рассвета.
— Они могут быть где угодно.
— На скале Койота не так уж много мест, где можно спрятаться.
Нат поцеловал Уинону в щеку и показал ей: «Останься здесь. Никуда не уходи, пока мы не вернемся. Понимаешь?» — «Да, — ответила она. — Будь осторожен». — «Буду», — пообещал Нат и взглянул под ноги.
— А вот и мои пистолеты.
— Тогда пошли, — сказал Шекспир.
Бок о бок они вернулись к костру; Нат поднял оба пистолета, выпрямился и тут же ощутил, как по спине побежал холодок: сейчас что-то случится!
«Пожалуйста, не дай им выстрелить! — возносил он безмолвную молитву. — Пожалуйста! Пожалуйста!»
Выстрел все же прозвучал, едва они отошли от костра. Гулкий грохот прокатился в ночи, и Нату показалось, что стрелок промахнулся, но Шекспир неожиданно опустился на колени и застонал:
— Меня подстрелили.
— Держись! — Нат подхватил друга под мышку.
Напрягая все силы, чтобы двигаться как можно быстрее и не дать засевшему в засаде времени перезарядить оружие, он довел Шекспира до места, где осталась Уинона.
— Каркаджу ранили сильно? — спросила индианка.
— Не знаю. — Нат осторожно опустил траппера на землю.
Шекспир согнулся, но все же деланно бодро уверил:
— Просто царапина. Дайте отдышаться пару минут, и я снова смогу идти.
— Ты останешься здесь и будешь лежать, — распорядился Нат, перезаряжая пистолеты.
— Ты не сможешь одолеть их один, — возразил Шекспир. — Трое против одного — силы неравные.
— У нас нет выбора. Мы не можем просто сидеть здесь и ждать, пока они к нам подкрадутся, — возразил Нат. — И не беспокойся обо мне, я вовсе не собираюсь умирать, — добавил он бодро, скрывая тревогу.
— А кто-нибудь из тех, кто погиб, собирался?
Нат не обратил внимания на эти слова. Перезарядив оружие, он заткнул пистолеты за пояс, проверил, в ножнах ли нож, взял «хоукен» и встал:
— Скоро вернусь.
— Пригибайся пониже, — посоветовал Шекспир.
Как пума, которую выслеживают охотники, Нат крадучись пробирался к краю утеса. Он хотел идти вдоль него на север до тех пор, пока не доберется до груды валунов — именно там логичнее всего было искать врагов — все трое могли спокойно прятаться за камнями.
Но что, если противники разделились?
«Если так, — рассудил Нат, — справиться с ними будет даже легче. Куда больше шансов победить в бою одного врага, чем всех сразу».
Краем глаза он уловил движение справа, присел и пристально всмотрелся в тень, скользящую почти по самому краю утеса. Нат понял, что противник пришел почти к тем же выводам, что и он, и теперь его пытаются обойти с флангов.
Человек подкрался ближе и остановился.
Нат крепко стиснул приклад карабина. Прошло несколько напряженных минут, фигура снова ожила. Нат, прижав приклад к плечу, ждал. Сделай еще несколько шагов, ну же!
Будто почувствовав опасность, человек остановился.
Нат надеялся, что его все еще не обнаружили, и потому не шевелился. Кинг затаил дыхание, пот щекотал спину и бока. Он ждал, когда силуэт окажется прямо перед ним, чтобы выстрелить наверняка.
Человек сделал еще один шаг, еще-Крепко сжав «хоукен», Нат нажал на спуск.
Выстрел грянул как гром; фигура качнулась и исчезла из виду. Выпрямившись, Кинг подбежал к краю утеса и глянул вниз.
Он успел заметить, как тело ударилось о скалу, отскочило и рухнуло к темному основанию утеса.
Нат торжествовал. Шекспир бы им гордился. Жаль, что дяди Зика нет в живых и он не может видеть, как хорошо племянник усвоил его уроки. Нат научился стрельбе и многим другим житейским премудростям, так необходимым в здешних местах. Теперь он мог кормиться тем, что дает природа, мог ладить или воевать с индейцами, противостоять диким зверям. Чему еще учил его дядя? Ах да — всегда быть настороже.
Невероятно сильные руки внезапно обхватили Ната сзади, и хриплый злобный голос проговорил ему в ухо:
— Я убью тебя медленно, со смаком, парнишка!
Гигант!
Нат пытался вырваться, царапался, пинался — все напрасно. Ему уже виделось, как его швыряют вниз и после долгого падения он разбивается насмерть.
— Брось карабин! — приказал Клеру.
Нат на мгновение перестал сопротивляться. От разряженного оружия все равно было мало пользы, поэтому он отбросил карабин и услышал, как «хоукен» ударился о землю, к счастью не перелетев через край обрыва.
— Очень хорошо, Убивающий Бурундуков, — презрительно кинул Клеру. — А теперь приготовься, я преподам тебе урок. Сейчас ты узнаешь, за что индейцы прозвали меня Скверным.
Мотнув головой назад, Нат ударил Гиганта в подбородок и попытался вытащить пистолеты, но, прежде чем сумел их схватить, его бросили на землю, Кинг попытался встать, но нога в тяжелом сапоге ударила его в живот, так что воздух со свистом вырвался из легких.
Клеру стремительно выдернул оба пистолета из-за пояса Ната.
— Теперь мы с тобой на равных, как мужчина с мужчиной, детка, — съязвил Гигант.
Второй пинок попал в голову и отбросил Ната в сторону. Несколько секунд перед глазами кружились звезды, и казалось, скала Койота дрожит, как при землетрясении.
— Ты не очень-то крепок, Убивающий Бурундуков.
Нат с трудом вдохнул и попытался встряхнуться.
Если он ничего не предпримет, причем быстро, Гигант забьет его до смерти.
— Расправиться с тобой, похоже, даже слишком просто, — чванливо заметил Клеру. — Может, мне привязать одну руку за спину, чтобы бой стал честным, а?
Звезды наконец перестали вращаться, Нат увидел шагающего к нему Гиганта и с трудом подавил желание вскочить. Клеру должен поверить, что он совершенно беспомощен. Кинг сжал кулаки и решительно стиснул зубы.
Клеру отвел ногу, чтобы снова нанести удар, и тут Нат резко схватил его за ногу под коленом и дернул изо всех сил.
Застигнутый врасплох, Клеру выругался по-французски и упал на спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15