А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Еще и сегодня побаливает.
— Итак, выходит, ты отправился в свою комнату и остался там?
— Да. А к чему эти расспросы?
Некоторое время она молча, пристально смотрела на него со странным лицом. Затем сказала:
— Выходи: Я хочу показать тебе что-то.
Она повела его в темный холл, оттуда — к какому-то сараю. Толкнув дверь, она посторонилась и предложила:
— Посмотри, что там.
Пожав плечами, он вошел в сарай. Через минуту, когда глаза привыкли к темноте, он увидел тело. Человек лежал навзничь на дощатом полу. Это был Рэд Барнс. В центре его лба зияла дыра. Лицо громилы хранило гримасу испуга.
Тим отвернулся, почувствовав легкую тошноту. Девушка поджидала его у дверей, внимательно следя за его реакцией на увиденное.
— Так что, твоим счетам с Рэдом Барнсом пришел конец?
— Думаю, да, — сказал он, не глядя на нее.
— И я не знаю никого, кто имел бы более вескую, чем у тебя, причину всадить ему пулю в череп, — сказала она сурово.
— Это был не я.
— Возможно, — согласилась она. — Но я полагаю, что ты был тому виной.
Он окинул ее тяжелым взглядом:
— Я хочу, чтобы вы знали: я не принимал в этом никакого участия.
— Ты работаешь на Трента.
— Что из того?
— Это дело из разряда тех, что случаются у Трента. Ты работаешь на него — значит, тебе такие методы должны быть по душе.
— Жизнь может проделывать с человеком разные штуки. Но наступает время, когда ты согласен служить только себе самому.
— Не думаю, что человек может жить сам для себя. Если он порядочен…
— Ты могла бы быть терпимей, — не сдержался Тим. — Ты не страдала столько, сколько другие.
Глаза девушки сердито сверкнули:
— Моя мама умерла от лихорадки, когда я была слишком маленькой, чтобы запомнить ее. А своего отца я видела застреленным!
Их глаза встретились.
— Моя жена была убита бродячим полукровкой, и закон ничего не сделал с ним.
— Поэтому ты и стал таким, какой есть?
Тим пожал плечами, сам удивляясь, почему рассказывает ей все это… Он никогда и ни с кем так не откровенничал.
— Во всяком случае, до того я не сдавал внаем свой револьвер.
На лице Сьюзан отразилось сочувствие:
— Я могу понять: тяжелый удар. Но достаточно ли этого, чтобы возненавидеть всех индейцев? Не слишком ли ты жалеешь себя?
— Не надо так…
— А как еще? Ты слишком занят собой. Надо мной многие смеются. Другие полагают, что используют меня. Это горько. Но я стараюсь не замечать этого. Я взялась за работу шерифа, чтобы сберечь то, чего достиг мой отец.
— И надеетесь на успех?
— Я стараюсь. По крайней мере, я не сдалась, как ты.
Он изучал ее некоторое время. Потом спросил:
— Поучения закончены?
— Да. Я хотела, чтобы ты пришел сюда и увидел Барнса, увидел, к чему это приводит. Его я отправлю к гробовщику. А ты, если не дурак, то уберешься из города. Останешься здесь с Трентом — закончишь с пулей в голове, как Барнс. Или твое имя будет красоваться на одном из плакатов: «Разыскивается Тим Паркер…»
Тим улыбнулся.
— Я не испугаюсь ни того, ни другого. Я ехал сюда, зная правила игры.
Казалось, девушка погрустнела;
— Не говори потом, что тебя не предупредили.
— Не скажу, — ответил он.
Глава седьмая
Когда Тим, полный решимости поговорить с мэром Мэд-Ривер, появился в магазине скобяных изделий, Трент не проявил ни малейшего интереса к смерти Рэда. Тим понимал, что это притворство, однако он не решился все высказать мэру в лицо. Не время было раскрывать свои карты. Он заговорил о стычках с Флэшем Мораном. На любые требования Тима шулер отвечал лишь презрительной усмешкой.
Трент угрюмо выслушал Паркера и, не отрывая взгляда от затоптанного ковра на полу своего офиса, заметил:
— Сдается мне, что ты, словно младенец, слишком уж чувствителен к тому, что говорит и делает Моран.
Тим был разгневан.
— Я не доверяю ему! Из-за него я столкнулся с Рэдом Барнсом. Да и сейчас он поступает не лучше.
— Барнс был дурак и забияка. Нельзя винить за это Морана.
— Я видел, как Моран подбивал его.
Мэр продолжал изучать узор на ковре.
— Будет лучше, если ты про все это забудешь, — сказал он.
— Я не уверен, что смогу продолжать работу в салуне, пока Моран там,
Трент набычился:
— Моран нам нужен за карточным столом. Он приносит хорошую прибыль.
Тим положил руку на рукоятку кольта.
— Может статься, что тебе придется выбрать, кто тебе нужен больше — он или я.
— Надеюсь, не придется, — сказал загадочно Трент.
И все осталось по-прежнему.
За прошедшую неделю в окрестностях не было отмечено ни одного набега индейцев на ранчо. И разговоры о вылазках краснокожих утихли в Мэд-Ривер сами собой. Выглядело это так, словно убийство Рэда Барнса положило конец безобразиям.
Однако Тима тревожили подозрения, что это — лишь передышка перед грозой. Ходили слухи, что индейцы снова собираются на холмах… Некоторые из владельцев ранчо ожидали нападения. Но были и такие, кто уже продал свои земли синдикату Джима Трента. На земли синдиката сиу не нападали никогда…
Швед Олсси распростился со своими владениями и двинулся в более тихие края. Но по-настоящему удивило Тима известие о том, что Лайонел Мейсон, тот самый спокойный, мужественный фермер, почти готов расстаться со своим ранчо. Не может быть, чтобы фермер сдался, не пытаясь дать отпор краснокожим!
И когда Мейсон спустя несколько дней появился в «Счастливчике Паломино», Тим сразу решил расспросить его, в чем дело.
— Что такое? Я слышал, ты бросаешь «Летящего К»?
Фермер мрачно улыбнулся.
— Кое-кто выдает желаемое за действительное, — сказ он.
— Значит, не уезжаешь?
— Нет. Если, конечно, они не вынудят меня…
— Ты не просил шерифа о помощи?
Мейсон кивнул:
— Да, и она обещала сделать все, что в ее силах. Ее помощник Хольм берется охранять мои владения несколько ближайших ночей.
— Что ж, вот и первая серьезная попытка остановить сиу…
— Мы попробуем.
— Может быть, они оставят тебя в покое?
— На это я не надеюсь, — сказал Мейсон. — Соседи мои поступают кто как. Трудно жить, когда ожидаешь худшего в любую из ночей. Но я слишком привязан к своему ранчо.
— Надеюсь, все обойдется, — ободрил его Тим.
— Не могу я понять, с чего бы это тебе быть на моей стороне, если ты работаешь на Трента?
— А почему нет? — вспыхнул Тим.
— Сам знаешь, как многие из нас относятся к мэру Тренту… А ты, между прочим, — ты держишь свое обещание: ни капли спиртного индейцам?
— Да.
— Не похоже что-то… Они получают свое пойло, как и раньше. И я слышал, что берется оно отсюда.
— У меня другие сведения, — настаивал Тим, хотя в нем закипал гнев от мысли, что кто-то может действовать за его спиной.
— Я бы на твоем месте приглядел за ними получше. Если, конечно, ты действительно настроен сдержать свое обещание.
— Настроен, и всерьез, — заверил его Тим.
После того, как фермер ушел, Паркер переговорил с угрюмым барменом Герби. Тот сказал, что никто из них не отпускал сиу ни капли спиртного. Но Тиму показалось, что отвечал он как-то неуверенно и уклончиво. Расспрашивать Морана Тим не стал, зная, что правды от того не добьешься. Он решил скрытно проследить за шулером. Если Моран попадется — это и будет повод уволить его.
В один из ближайших вечеров в салун заглянул преподобный Абель Грей. Было еще рано, и зал был почти пуст. Грей улыбнулся Тиму и сказал:
— Мы совсем потеряли тебя из виду в последнее время.
Тим был смущен: он намеренно избегал встреч со священником и его дочкой.
— Я тут как привязанный…
Священник пристально оглядел зал и заметил:
— Странно: у тебя такое большое помещение каждую ночь переполнено, а я в моей маленькой церкви не могу собрать даже небольшую группу…
Тим печально усмехнулся:
— Я предупреждал вас, преподобный: перспективы для церкви в Мэд-Ривер — не из лучших.
Похоже было, что пожилой священник смирился со своей участью.
— Я не отказываюсь от задуманного, уверяю вас в этом. Но это печально.
— Я сожалею.
Преподобный переменил тему:
— Я пришел не случайно. Моя дочь собирается приготовить на завтра парадный ужин. Ведь завтра — мой день рождения. Мы оба хотели бы, чтобы ты присоединился к нам.
Тим заколебался:
— Не так просто будет вырваться отсюда…
— Знаю. Но мы могли бы устроить торжество пораньше. Ведь публика соберется здесь поздно ночью.
— Что ж, тогда смогу к вам присоединиться. Но мне придется рано вас покинуть.
Проповедник обрадовался:
— Сабрина и я — мы это понимаем. Убедишься: она превосходно готовит. У нас будет жареный цыпленок по-мэрилендски, это мое любимое блюдо. Ровно в шесть часов, договорились?
— Хорошо, я буду, — согласился Тим.
…Сабрина встретила его в светло-зеленом платье, которое было так к лицу красавице-блондинке. Обед оказался потрясающим. А что сотворили женские руки с грязными комнатами позади лавки! На окнах — роскошные занавески, на стенах — новые обои…
Лавка также была отделана заново. Отмытые добела стены и кафедра проповедника выглядели отлично. После обеда Сабрина и ее отец провели Тима по своим владениям. Поднявшись на кафедру, священник сказал:
— Мне очень приятно, что мы сумели повлиять на нескольких местных индейцев. Обнаружилось, что они не так уж и плохи.
— Рад за вас, — сказал Тим натянуто. Эту тему ему не хотелось обсуждать.
Сабрина укоризненно покачала головой:
— Я знаю, у тебя есть предубеждения… Но индейцы здесь — в самом отчаянном положении. Они жалуются, что их обманывают в местных лавках, и вообще скверно с ними обходятся. Но принимают это покорно…
Преподобный обратился к Тиму:
— Ты ведь знаешь, что они продолжают получать спиртное?
— Да, я уже слышал, — признался Тим. — Уверяю — я тут не при чем.
Пожилой священник одобрительно кивнул.
— Я рад это слышать.
Спустя некоторое время он извинился, сказав, что должен навестить кого-то из его паствы, и оставил Сабрину и Тима вдвоем.
Они вернулись в уютную жилую комнату. Усевшись на свое любимое местечко, Сабрина спросила:
— Вы по-прежнему считаете, что у вас хорошая работа?
Он пожал плечами.
— Это работа, которую я знаю.
— Но вы были фермером… — сказала она.
— Был когда-то.
— Вам никогда не приходила мысль — вернуться к той жизни?
— Никогда.
— Я понимаю, — сказала она грустно и умолкла.
Тим долго не решался нарушить неловкое молчание. Наконец, сказал:
— Мужчине тяжело оглядываться назад. Еще тяжелее — начинать сначала. Ведь ты уже не тот, что был когда-то.
Блондинка озабоченно взглянула на него:
— Я боюсь за тебя, Тим.
То, что она впервые обратилась к нему по имени, и тон, каким она это сказала, поразили его. Он спросил:
— Почему?
— Сам знаешь. Назревает что-то ужасное. Все до единого говорят, что девушка-шериф не в состоянии поддерживать порядок. Папа думает, что она не потеряла свое место лишь благодаря поддержке тех, кто попирает законы.
— Если придет беда, каждый из нас окажется в опасности. А насчет Сьюзан Слейд твой папа ошибается. Она старается…
— Но она — всего лишь девушка, такая же, как я!
— Нет, не такая. Ее отец был здесь шерифом до нее, и она знает, что значит — быть представителем закона. И помощник у нее хороший…
Блондинка поднялась:
— Ты говоришь так, словно действительно веришь, что она способна держать город в руках!
— Она неплохо справляется со своим делом.
— Ты не влюбился в нее, Тим?
Он удивленно поднял брови:
— Почему ты спрашиваешь?
— Не знаю… — беспомощно ответила девушка. — То, как ты о ней говоришь, наводит на мысль, что она много значит для тебя.
Он проглотил комок, подступивший к горлу.
— Я думаю, она заслуживает доверия.
— Я понимаю, — сказала тихо Сабрина.
— И я повторю: твой отец ошибается, если думает, что она заодно с местными воротилами.
Было заметно, что Сабрина расстроена.
— Я передам ему твои слова, — пообещала она.
Тим обеспокоено заглянул ей в глаза.
— Если что стрясется, вам двоим придется хуже всех — тебе и твоему отцу.
Блондинка покраснела:
— Мы не так напуганы или слабы, как вам кажется, мистер Паркер!
— Теперь уже — «мистер Паркер»?
— Не говорите о нас свысока лишь потому, что мы пытаемся делать людям добро, — сказала она, явно готовясь расплакаться.
— Ты ошибаешься. Я не насмехаюсь над тобой, — сказал Тим торжественно, беря ее за руки. — Но я знаю, что порядочные люди — такие, как вы, — всегда принимают на себя первый удар.
Слезы потекли по ее щекам.
— Я ужасно боюсь, Тим, за папу, за тебя, за всех нас!
Он прижал ее к себе и поцеловал. И тут же разжал руки:
— Извини. Я не имел права…
В ее глазах была нежность.
— Ты его имеешь…
— Ты не поняла!
— Поняла. Не лишай себя права на любовь, Тим. Смотри, к чему это ведет: заправлять злачным местом, прислуживать какому-то Тренту…
— Это мое дело, — предостерег он.
— Не говори мне, что твоей жене понравилось бы, что ты стал тем, кем стал! Нельзя жить ненавистью. Она разрушит тебя самого.
— Я-то думал, что для проповедей место — в церкви…
— Тим! — воскликнула девушка с упреком, еще больше краснея.
— Ужин был прекрасный, Сабрина. Поздравь своего папу еще раз от меня, — сказал он и ушел, не оглядываясь.
Рассерженный, он шел на огни и шум «Счастливчика Паломино».
Пнув дверь, он увидел, что салун переполнен. Вот только Флэша Морана не было. Игорный стол пустовал.
Бармен Герби наблюдал за Паркером из-за стойки. Он нервничал, и Тим догадался: что-то происходит.
Глава восьмая
Тим спросил у Герби, где Флэш Моран. Бармен притворно удивился: как, разве Моран не за своим столом? Тим протолкался через толпу посетителей и по длинному, узкому, темному коридору отправился на склад.
Ему послышались приглушенные голоса и возня. Вытянув из кобуры кольт, он осторожно двинулся вперед. Доски под ногами скрипнули, и он пошел медленнее. Глаза уже почти свыклись с темнотой, и он увидел человека, что-то снимающего с полок и передающего кому-то другому. Тим прибавил шагу — и успел в самый раз, чтобы застать Флэша Морана за передачей бутылок полукровке Вульфу. Тим, не колеблясь, нажал на спусковой крючок. Пуля вдребезги разнесла бутыль в руке Флэша.
Тот вскрикнул, обернулся и, выхватив свой револьвер, выстрелил в ответ. Тим увернулся, прыгнул вперед и выбил оружие из рук шулера. Завязалась борьба. Вульф и его спутники бросились наутек. Моран же, свирепо ругаясь, бурно сопротивлялся. Но Тим был моложе и сильнее.
Обезоружив шулера, Тим принялся наносить ему удары, пока не услышал хныканье. В кромешной тьме шулер все же узнал своего противника.
— Прекрати, Паркер! — взмолился он. — Хватит!
Тим стоял над упавшим на колени Флэшем с кольтом в руке. Он сказал холодно:
— Так значит, это ты продаешь сиу спиртное?
— Это не я, Паркер! Так распорядился Трент!
Тим не сомневался, что шулер говорит правду. Но ведь и Моран грел руки на этом грязном бизнесе. И даже испытывал удовольствие, выполняя инструкции Трента наперекор Паркеру. Тим сказал с отвращением:
— Ну хорошо. Поднимайся. И не пытайся искать свой револьвер.
— Нет-нет, Паркер, — шулер поднялся с колен.
— И не вздумай подстроить какую-нибудь пакость вроде нападения одного из твоих головорезов, — предостерег Тим. — Терпение мое лопнуло.
— Со мной у тебя больше не будет неприятностей. Я обещаю!
— Чего стоят твои обещания!..
Тим повернулся и пошел в салун.
Он был в ярости. Значит, Трент не посчитался с его решением не продавать спиртное индейцам. Просто вменил это в обязанность Флэшу Морану. Вот и предлог сказать мэру в лицо все, что тот заслужил…
Тим направился прямиком в магазин скобяных изделий. Как и полагалось в такой поздний час, центральная дверь была на замке. Но Паркер заметил, что в офисе Трента с той стороны здания горит тусклый свет. Он обошел дом кругом и постучал в дверь. Послышалось шарканье ног по коридору. Осторожный голос спросил через дверь:
— Кто там?
Это был Трент.
— Я, Паркер. Нужно срочно поговорить с тобой.
Лязгнула щеколда, дверь приотворилась. Трент сказал с упреком:
— Ты должен возвращаться в салун. Сейчас самая работа,
— Мы и об этом поговорим, — пообещал Тим, входя.
— Надеюсь, у тебя действительно что-то важное, — сказал Трент, запирая за ними дверь. — Здесь Нильсон и судья. Они обсуждают со мной дела, и им не очень-то понравится…
— Причина у меня серьезная, — бросил Тим.
— Посмотрим, — сказал мэр. Он провел Тима в офис. Тим оказался в плохо освещенной комнате.
Судья визгливо сказал:
— Тебе полагается сейчас быть в «Счастливчике Паломино» и охранять наши интересы!
Джим Трент плюхнулся в свое вращающееся кресло перед бюро.
— Я уже сказал ему это!
Жирный Нильсон, подавшись вперед в своем кресле, добавил:
— Ну, напомнить лишний раз не повредит…
— Ну же, Паркер, — сказал Трент. — Что тебя гложет?
Тим не сводил глаз с мэра.
— Мы только что интересно поболтали с Флэшем Мораном.
Трент рассмеялся:
— Впервые слышу, что Моран может быть интересным собеседником!
Тим прищурился:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10