Завотделом новостей встретил ее бродящей по коридорам.
— Наконец-то. Где была?
— О, привет, Грег! Кажется, пребывала в каком-то дурмане.
— Самое сдержанное высказывание конца века, — злобно произнес начальник. — Садись уж.
Пепси села. Сидеть на голом полу было не так удобно, как ей представлялось.
— Что хочешь сначала услышать, скверную или хорошую новость?
— А какая хорошая?
— Президент жив.
На лице Пепси отразилось недоумение.
— Разве это не скверная новость?
— Нет.
— Та-а-ак. А скверная какая же?
— Си-эн-эн демонстрирует пленку, найденную у могилы Кеннеди, где покончил с жизнью этот сумасшедший кинорежиссер Харди Брикер. Его обнаружили мертвым, с пальцем в собственном мозгу.
— Что-что?
— Брикер совершил самоубийство, впрочем, никому не ясно как. Всем в этой истории заправлял он.
— Плохо, что мы упустили такой материал, да? — тупо уставилась на Грега Пепси.
— Еще хуже, что мы в течение двух суток дважды объявляли о гибели Президента. Меня уволили. И не ушел я отсюда только потому, что сначала должен кое-что доделать.
— Что же?
— Уволить тебя.
— А-а, — протянула Пепси. Она до сих пор всего не понимала, но со временем наверняка поймет.
Глава 33
На командном пункте в подвале Белого дома Харолд В. Смит смотрел признания голливудского режиссера, лауреата академической премии Харди Брикера. Программа Си-эн-эн передавала их уже в четвертый раз.
— Невероятно, — пробормотал он. — Так, значит, постановка фильма... Теперь понятно, почему Президента не убили сразу. Тогда бы не было сюжета.
И повернулся к Римо с Чиуном.
— Прекрасно поработали, — похвалил он. — Начиная с того, что вы нашли организатора, режиссера Брикера, и кончая разрешением проблемы с Пепси Доббинс.
— Собственно говоря, основная заслуга принадлежит Чиуну, — заскромничал Римо.
— Я научил его всему, что он знает, — вкрадчиво добавил кореец.
— И нависшая над КЮРЕ угроза ликвидирована, так как Брикер признался, что буквы эр-икс символизировали медицинское сообщество, которое он наряду с Гилой Гинголдом и Трэшем Лимбергером хотел было ложно обвинить.
— Еще одна миссия успешно завершена, еще один Президент спасен, — весело откликнулся Уильямс. — Мы свои обязанности выполнили.
— Секретная служба конфисковала пленки, обнаруженные в номере отеля, где жил Брикер, — сообщил Смит.
— Значит, с этой проблемой покончено. — Римо все еще улыбался.
— Недостает только одного, — произнес глава КЮРЕ.
Лица учителя и ученика стали непроницаемыми.
— Сценария. Его никак не могут найти.
— А-а, — протянул Римо. — Вообще-то Брикер носил его с собой.
— А где же он теперь?
Уильямс замялся.
— Я отдал его Чиуну.
Смит обратил взгляд на мастера Синанджу.
— Мастер Чиун?
— Фу ты, — ответил тот. — Я его выбросил.
— Зачем? Это улика.
— Это был самый глупый сценарий из всех, какие я только читал, — ответил мастер Синанджу. — Обо мне там ни слова.
Лицо Смита посуровело. Они смотрели друг на друга с одинаково непроницаемыми лицами, потом глава КЮРЕ откашлялся и сказал:
— Угроза жизни Президента миновала, и нам пора покинуть Белый дом тем же путем, каким мы сюда проникли.
— Будто воры в ночи? — уточнил кореец.
— Вопрос безопасности, — ответил Смит, поднимаясь. — И у нас еще масса дел, начиная с розыска Сэма Бисли, который все еще на свободе.
— Нет, — возразил Римо. — Начиная с поисков моих родителей.
— Сделаю все, что смогу, — пообещал шеф КЮРЕ.
Ученик с учителем на некотором расстоянии последовали за ним в котельную, а затем в потайной туннель.
— Помни, — прошептал Римо корейцу, — ты обещал не говорить Смиту про смерть Брикера.
— Что ж, носи это бремя до конца своих дней.
— Ладно, ладно. Главное — молчи.
— А ты за это будешь всегда готовить еду в течение ближайших трех тысяч лет.
— Раньше ты говорил — двух тысяч, — прошипел Уильямс.
— Я включаю сюда и твою загробную жизнь в христианском месте искупления грехов. Когда мы оба умрем, я стану часто навещать тебя там.
— Буду очень рад твоем обществу, — сухо отозвался Римо.
— Только смотри, готовь рис на пару, а не в воде, как какой-нибудь белый лодырь.
— В течение ближайших двух тысяч лет или в загробной жизни?
— И там, и там.
Когда они достигли туннеля под Белым домом, Римо негромко, словно бы виновато рассмеялся.
— Веселого праздника Свиньи, папочка, — сердечно произнес он.
— И тебе тоже, контртупица.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25