– Ну, мать, ты даешь! У тебя уже глюки от переживаний пошли. Успокойся ты, ради бога, а то нас всех отсюда прямо в Кащенко отвезут!
Виктория Алексеевна виновато опустила голову.
Андрей обнял ее за плечи и увел из комнаты. А белый бюст смотрел из темноты пустыми глазами на погром в доме.

Глава 4
Психологическая аутопсия

[4]
Ледников, разбирая тяжеленную советскую мебель, срубленную из натурального дерева, а потому совершенно неподъемную, уже на втором часу работы запросил пощады и отправился вниз – перевести дух и хлебнуть воды.
Виктория Алексеевна, в какой-то прострации сидевшая на диване, принесла ему с кухни чаю. Потом принялась бесцельно и беспокойно ходить по комнате. Иногда она бросала на него быстрые взгляды и печально улыбалась. Видимо, она хотела ему что-то поведать, но никак не могла решиться.
Ледников понимал, что надо сказать ей что-то ободряющее, успокаивающее, но ему ничего не приходило в голову. Он представлял, что она сейчас переживает. У нее отнимают последнее, что осталось от мужа. А ее сыновья, которых она умоляла бороться и любой ценой сохранить этот дом, чтобы она могла умереть там, где умерли ее мать и муж, ничего не смогли сделать.
– Знаете, Валя, – вдруг тихо сказала Виктория Алексеевна, – моя мама несколько лет просидела вот у этого окна – она уже не могла ходить, как раньше говорили, обезножела… Вы ее помните?
Ледников виновато покачал головой.
– Галину Евграфовну? Нет, я ее уже не застал.
– Странно, а я думала, вы появились у нас, когда она была еще жива… Так вот, один раз она сказала мне: «Смотри, как раскачиваются сосны под ветром – как маятник. Отмеряют мою жизнь». А теперь они отмерили и мою. Почему-то здесь вдруг все стало другое… Даже эти сосны. Даже воздух. Мне теперь тут страшно, представляете? В собственном доме – страшно! Особенно в последние дни.
– Почему? – спросил Ледников. – Вас пугает что-то конкретное? Реальное?
– Мерещится, что за нами следят, – как-то виновато сказала Виктория Алексеевна. И невольно взглянула в сторону окна. – Кажется, что какие-то люди прячутся за деревьями на участке. А когда в доме никого нет, они копаются в наших вещах и что-то ищут. Но ничего не берут. Мне теперь даже жутко выходить из дома.
– Виктория Алексеевна, так все-таки мерещится, или вы видели кого-то на самом деле? – с легкой усмешкой, чтобы как-то снизить накал разговора, спросил Ледников.
– Конечно, видела, я же еще не окончательно сошла с ума! Хотя Андрей и называет меня теперь сумасшедшей. Валя, вы понимаете, мне никто не верит, – как-то обреченно сказала Виктория Алексеевна и слабо махнула рукой. – Андрей говорит, кому за нами следить? Зачем? Артем отмахивается, Гланька смеется… Может, я действительно просто схожу с ума? Как вы считаете, я уже окончательно похожа на сумасшедшую?
Ледников неловко улыбнулся. А что еще можно сделать, когда слышишь такой вопрос? Но оказалось, Виктория Алексеевна припасла для него еще одну новость, не менее сногсшибательную.
– Знаете, – тихо, чтобы никто, кроме Ледникова, ее не слышал, сказала она, – я давно убеждена, что Николай Николаевич упал в эту яму не сам… Но меня никто не хочет слушать.
Виктория Алексеевна испытующе посмотрела на Ледникова, который постарался остаться спокойным.
– Не сам? А-а?..
Он пребывал в растерянности. Виктория Алексеевна была всегда ему очень симпатична, он относился к ней даже с нежностью, но всерьез воспринимать то, что она сейчас говорила… Николай Николаевич Востросаблин скончался в результате нелепого несчастного случая, которые часто случаются с людьми в возрасте. Такова была официальная версия. И в ней никто не сомневался. Наверняка обстоятельства смерти тщательно расследовали и ничего подозрительного не нашли. Поэтому даже в самых желтых газетах не было ни слухов, ни сплетен.
– Его туда столкнули! В эту яму! – негромко, но убежденно сказала Виктория Алексеевна, испуганно оглядываясь. – Мне никто не верит, говорят, что следствие все установило. Но я чувствую! Я чувствую, что с ним что-то было не так!
Тут зазвонил телефон, и одновременно в комнату тяжело ввалился Артем.
И принялся немедленно орать, чтобы мать не успела напасть на него первая. Ледников давно уже знал его манеры наизусть – нашкодить, подвести, а потом первым обрушиться с бессмысленными упреками на человека, перед которым виноват.
– Вы что, ненормальные? – бушевал Артем. – Оглохли? Телефон надрывается, а они чай распивают!
С подчеркнуто озабоченным и деловым видом он схватил трубку.
«Эк тебя, милый друг, разнесло», – подумал Ледников.
Артем действительно выглядел неожиданно отяжелевшим, лицо его расплылось, обвисло и сделалось совсем широким и квадратным. К тому же он громко сопел, словно задыхаясь.
– Алло, да, да! Ах, вот оно как! Вы что – раньше сказать не могли?
Когда он наконец положил трубку, Виктория Алексеевна все-таки сделала жалкую попытку устроить ему выволочку.
– Где ты пропадаешь? Андрей в ярости. Почему ты не ночевал дома? Где ты был? Ты же сказал, что будешь ночевать дома?
– Мать, я должен сообщить тебе нерадостное известие!
– Боже мой! – сразу перепугалась Виктория Алексеевна. – Твоя жена опять что-то задумала? Я так и знала!
– Дело тут не в жене… Успокойся ты, ради бога.
– Нет, ты ненормальный. Через час приедет машина, а у нас еще ничего не готово!
– Ах, машина… Какая машина? – дурашливо спросил Артем. – Машина будет после обеда. В лучшем случае.
– Может, у кого-то машина будет после обеда, а у нас – через час, – непреклонно сказала Виктория Алексеевна. – И не морочь мне голову.
– Звонили, между прочим, из конторы. Сказали, что машина ушла утром в другой поселок, а по дороге сломалась. Сейчас ремонтируется. В лучшем случае будет после обеда. Так что отбой, граждане! Перекур!
Виктория Алексеевна на мгновение замерла, а потом отчаянно воскликнула:
– Андрей!.. Андрюша!
«Ну, вот, – подумал Ледников, – сейчас начнется самое интересное. Остается надеяться, что обойдется без кровопролития. Как бы не пришлось спасать Артема от его собственного брата, особенно если тот явится с молотком».
Андрей появился не с молотком, а с большим зеркалом от старинного трюмо в руках. Проходя мимо Артема, он чуть не сбил его зеркалом с ног.
– Убить же можно, ненормальный! – не выдержал Артем, отскакивая в сторону.
Но Андрей даже не взглянул на него.
– Ну что еще? – повернулся он к матери, прислонив зеркало к стене. – Можно спокойно заниматься делом? Машина через сорок минут…
Виктория Алексеевна с ужасом и жалостью посмотрела на него.
– Машина будет только после обеда, – обреченно сказала она. – В лучшем случае. Она уехала куда-то, а потом сломалась, и теперь ее чинят… И ничего теперь не известно!
«Бедная Виктория Алексеевна, – подумал Ледников, – она чувствует себя, как всегда, во всем виноватой».
– Сейчас я им устрою! – немедленно взвился Андрей. – Сломался! Чинят! Потом будет темно! Знаем мы эти штучки! Сломался! Мозги у них сломались! А починить некому!
Он несколько раз набрал номер, а потом раздраженно швырнул трубку.
– Никто не подходит! Все как обычно! Отвечать некому. У них всегда так. Совок был, совок и остался!
– Полный маразм, – поддакнул Артем, решивший, что новые неприятности заставят брата забыть о его собственной вине.
Но старший брат не собирался прощать его вот так вот просто.
– Маразм – это договариваться с тобой! О чем бы то ни было!
И тут в комнату вошла Гланька, свежая и разрумянившаяся после прогулки. Она понимающим взором обвела картину надвигающегося побоища и молча села рядом с Ледниковым. Теперь они наблюдали за этим ристалищем вдвоем. То ли как олимпийские боги, то ли как мудрые китайские обезьяны, наблюдающие с высоты битву тигра с драконом.
– Вы же слова не даете сказать, – стал оправдываться Артем. – Больные какие-то! Мне пришлось ночевать у Светки…
Это заявление произвело сильное впечатление на всех. Андрей и Виктория Алексеевна на какое-то время застыли, не в силах сказать ни слова. Гланька скорчила удивленную гримасу. Даже Ледников невольно вздохнул.
Наконец, с поразившей Ледникова до глубины души наивностью Виктория Алексеевна спросила:
– Неужели тебе не с кем переспать, кроме твоей бывшей жены?
Было видно, что известие ее просто сразило.
– А что такого? Что такого необычного в том, чтобы переночевать у собственной жены? – с наигранным простодушием спросил Артем, который сразу понял, что удар нанесен такой, что о других его грехах уже никто и не вспомнит.
Гланька оценила его ход и пару раз демонстративно хлопнула в ладоши.
Светка, жена Артема, была в последние годы проклятием семьи Востросаблиных. Смазливая, но недалекая, злобная и лживая оторва, к которым почему-то всегда тянуло Артема, она отравляла им жизнь с неустанным усердием и нескрываемым удовольствием. Особенно она разошлась после смерти Николая Николаевича. Какое-то время Виктория Алексеевна попыталась жить вместе с сыном и его женой в одной квартире и поняла, что такое адские муки. Светка изводила ее откровенно, ничего и никого не стесняясь. Как раз именно тогда Ледников практически и перестал бывать у Востросаблиных – не мог видеть, как эта злая до невменяемости дура издевалась над несчастной Викторией Алексеевной.
Несколько раз он говорил об этом с Артемом, но тот лишь отмахивался: «Мать, знаешь, тоже хороша! Она тоже кого хочешь довести может. Кто их там разберет!» Самое поразительное, что и Андрей повел себя так же – предпочел «не встревать». Сыновья, занятые собой, оставили свою мать.
Викторию Алексеевну было безумно жалко. Но что мог сделать тогда Ледников? Он мог только выслушивать рассказы Виктории Алексеевны о том, как невестка кричит по телефону на всю квартиру, что не дождется, когда, наконец, эта старая б… сдохнет и освободит квартиру! Или о том, как грозит ошпарить ее кипятком!..
Потом он, конечно, еще пытался говорить с Артемом, но каждый раз слышал в ответ, что обе они, жена и мать, хороши, и он не собирается разбираться в их дрязгах!
В конце концов до Артема правда дошло, что дело может принять совсем уж скверный оборот, и Светка вернулась жить в свою квартиру, но до развода не дошло. Артем ночевал то у жены, то дома, а Виктория Алексеевна убеждала себя, что долго так продолжаться не может и вот-вот он бросит это чудовище окончательно. Даже уже бросил. Она почти убедила себя в этом. И вот он пожаловал с этаким известием.
– Во-первых, как тебе известно, мы не разведены, – напомнил Артем матери. – А во-вторых, она ждет ребенка…
– От кого? – спросила ошарашенная Виктория Алексеевна.
– Мать, что за вопрос?
– Так ты у нее бывал все это время?!
– Ну, бывал. А что такого?
– После всего, что она говорила о твоем отце?! После всего, что она вытворяла со мной?
– Мама, ну мало ли что бывает в семейной жизни? – беспечно махнул рукой Артем.
– Ребенок… – зачарованно произнесла Виктория Алексеевна. – И ты еще говоришь, что дело не в ней. Значит, теперь она вернется к нам?
Виктория Алексеевна неожиданно встала и, не глядя ни на кого, вышла из комнаты.
– Ну, дядя, ты, блин, даешь! – засмеялась Гланька. – Порадовал!
Тут и Андрей пришел в себя.
– Ты же ее просто убил! Другого дня не нашел? Она же Светку твою не переносит. Они же не могут жить вместе! – яростно прошипел он.
Но Артем уже окончательно пришел в себя и не собирался отступать.
– А твою супружницу она переносит?! С ней она жить вместе может? Тогда давай поменяемся. Вы будете жить с ней, а я отдельно. Устраивает? Я тебе давно предлагаю.
– Ты же знаешь! – бессильно пробормотал Андрей.
– Что я знаю? Я знаю, что она, между прочим, и твоя мать. Так что давай – решай. Ты же теперь у нас глава семьи. Прямо вождь и учитель. Сэнсэй и аятолла в одном флаконе! Давай, вперед!
– Идиот! – словно от зубной боли простонал Андрей.
Артем и не думал обижаться. Он прекрасно понимал, чьи позиции сильнее в этом споре.
– Что, испугался? Страшно? Ага!
Гланька толкнула Ледникова под столом ногой. И весело подмигнула. Судя по всему, для нее в этой яростной схватке братьев не было ничего нового, она лишь забавляла ее. А для Ледникова такой поворот сюжета был неожиданностью. Свирепую ругань между братьями он видел и раньше, но он не представлял себе, что причиной раздоров может стать Виктория Алексеевна. Это что же получается? Никто из ее сыновей не хочет жить вместе с матерью после смерти отца… Такое Ледников вряд ли мог себе раньше представить. Тут у кого хочешь крыша поедет. И не такие глюки пойдут.
– Все, антракт, – шепнула Гланька Ледникову. – Первое действие ярмарки безумия закончено. Пошли выйдем – поговорить надо…
Она встала. Ледников, неожиданно для себя, как-то даже слишком послушно встал и пошел вслед за ней.
– Эй, Ледников, – крикнул вслед Артем. – Ты там поосторожнее! Учти, она моя племянница!

Глава 5
Аномия

[5]
Они поднялись на второй этаж в бывший кабинет Николая Николаевича Востросаблина, в котором теперь царили беспорядок и разгром. Гланька уверенно устроилась на командирском месте за письменным столом и насмешливо уставилась на Ледникова.
Ледников, который никак не мог сообразить, как ему вести себя с этой молодой нахалкой, пристроился на диване, среди связанных в стопки книг и папок.
– Ну, и чем мы займемся? – как можно развязней спросил он.
– Работой, – с начальственной улыбкой сказала Гланька. – Для начала – работой. А там посмотрим…
– Мебель, что ли, будем выносить?
– Это не по моей части, – презрительно фыркнула Гланька. – Я бы все это просто сожгла, чтобы ничего не осталось. На самом деле весь этот мусор никому не нужен. Но они боятся себе в этом признаться. Поэтому сначала будут, ругаясь и надрываясь, тащить все в город, а там, опять ругаясь и проклиная друг друга, куда-то его пристраивать. А потом все равно выкинут…
Ледников ничего не сказал. Толковать этой самовлюбленной особе про память, про вещи, с которыми столько было связано в жизни!
– Но это их проблемы, – небрежно махнула рукой Гланька. – Я хочу предложить тебе другую работу.
– Подожди, ты что, серьезно? Ты хочешь предложить мне работу? – переспросил Ледников.
Дожил, девочка, еще недавно бегавшая по двору в одних трусишках и подглядывавшая из-за кустов за взрослыми, предлагает ему работу.
– Работу, – спокойно подтвердила Гланька. – По специальности…
– По специальности, – повторил Ледников.
Интересно, какую именно специальность она имеет в виду?
– Как интересно! – совершенно искренне сказал он. – А я справлюсь?
– Если будешь стараться. Впрочем, в этом я уверена.
– В чем?
– В том, что ты будешь стараться, – невозмутимо уточнила Гланька. – В отличие от моего раздолбая дяди, на которого никогда и ни в чем нельзя положиться, ты человек ответственный.
Час от часу не легче! Ледников никак не мог понять – пора ему действительно разозлиться или продолжить забавный спектакль дальше, подыгрывая этой чудовищно самоуверенной телезвезде, которая, видимо, решила, что раз ей все позволено в студии, то и в жизни должно быть так же!
– Откуда ты это взяла? – спросил он, решив, что злиться еще рано, интереснее подурачиться.
– Во-первых, у меня осталось такое впечатление с детства. А детские впечатления, как ты знаешь, на всю жизнь. А во-вторых, я наводила справки…
– У раздолбая дяди? – не удержался Ледников.
– Нет, конечно. Кстати, по-моему, у него довольно превратные представления о тебе, хотя вы и друзья детства. Справки наводили спецслужбы одной весьма серьезной компании, с которой я начинаю большой проект. Я хочу подключить к нему и тебя. А там все делается солидно, потому что рисковать деньгами никто не хочет. Сначала, кстати, они изучали меня. И в результате согласились иметь со мной дело. Потом я назвала тебя, и они занялись тобой…
– И что же ты узнала от них обо мне?
– Много любопытного и даже неожиданного.
«Занятно, конечно, что они там накопали», – подумал Ледников. Но, во-первых, он и сам знает о себе достаточно, чтобы слишком любопытствовать на эту тему. А во-вторых, гораздо интереснее узнать, что она хочет предложить…
– Слушай, давай оставим мою скромную персону в покое, – предложил он.
– Да-да, как же я забыла – ты не любишь говорить о себе, – подмигнула Гланька. – Это было подчеркнуто в отчете. Ты не испытываешь желания без нужды противоборствовать, тратить время на дурные споры, убеждать всех и каждого в своей правоте…
– Почему же…
– Видимо, потому, что ты слишком умен для этого.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''


1 2 3 4 5