.. Туранж, за одним исключением.
- Каким именно, сэр?
- В делах такого рода вряд ли разумно полагаться на слово. Вы меня
понимаете?
Квейс поднял брови и антенны.
- Сирраж! Вы намекаете, что я, верный слуга великого Гхуура Квааса,
обману вас? Клянусь носом Тиазана, такое оскорбление нельзя простить!
- Спокойно, спокойно! В конце концов, я сам обманывал других не раз.
- В это, землянин, я охотно верю, хотя и плачу вам безрассудно аванс.
- Я имел в виду передачу денег какому-нибудь третьему лицу,
достойному доверия.
- Держателю ставок? Гм. Идея неплохая, сэр, но у нее два слабых
места, а именно: не думаете ли вы, что я ношу с собой такие
соблазнительные суммы? Кроме того, где вы найдете нужного человека,
учитывая пылкую "любовь" балхибцев к Кваасу?
Феллон улыбнулся:
- На днях я кое-что сообразил. У вас есть в Заниде банкир.
- Нелепость!
- Вовсе нет, если только вы не держите свои деньги где-нибудь
закопанными в землю. Дважды, имея дело со мной, вы отправлялись за
деньгами. Каждый раз вы отсутствовали не более двух часов. Вряд ли вам
хватило бы этого, чтобы добраться до Квааса, но вполне достаточно, чтобы
навестить кое-кого в Заниде. И я знаю, кто это был.
- В самом деле, мастер Энтон?
- В самом деле. Кто же в Заниде может служить для вас банкиром?
Конечно, какой-нибудь финансист, который не любит короля Кира. Я начал
припоминать, что мне известно о банкирах Занида, и вспомнил, что несколько
лет тому назад Кастамбанг эр-Амирут поссорился с доуром. Кир решил, что
все его посетители должны приближаться к нему босиком. Кастамбанг не мог
этого сделать, так как, упав с моста, повредил ногу и передвигался только
с помощью своих ортопедических ботинок. За несколько лет до этого он дал
Киру взаймы несколько сотен тысяч кардов, и Кир воспользовался случаем,
чтобы наложить на Кастамбанга соответствующий штраф. С тех пор Кастамбанг
не имел никаких дел с доуром и не посещал его двор. Логично считать, что
он и есть ваш банкир. Если же он сейчас не является вашим банкиром, то
может быть им. В любом случае мы можем использовать его как хранителя
денег.
Феллон откинулся, сложил руки за голову и триумфально улыбнулся.
Квейс размышлял, положив подбородок на руку, потом сказал:
- Я ничего не утверждаю, но должен признать, что вы неплохой
наблюдатель, мастер Энтон. Вы смогли бы украсть сокровища Дакхака у него
из-под носа. Прежде чем мы отправимся дальше по зловещему берегу Зунгу,
соединяющего небо с землей, скажите мне, как вы собираетесь проникнуть в
Сафк?
- Я подумал, что если мы заключим соглашение с Кастамбангом, он,
возможно, укажет нам человека, знающего расположение помещений и порядок
церемоний. Например, это может быть бывший жрец Ешта, изменивший культу, -
такие существуют, хотя они, конечно, скрываются. Если мы найдем такого
человека, он сможет рассказать...
Квейс прервал его:
- Рассказать нам, что происходит внутри Сафка? Ха! Зачем же мне тогда
платить вам? Вы же ничем не рискуете. Я сам смогу заплатить этому жрецу.
- Я не кончил, - холодно сказал Феллон. - Я собираюсь сам осмотреть
Сафк, а не передавать вам сообщения, основанные на слухах и пересказах.
Но, согласитесь, у меня будет больше шансов остаться живым, если я буду
хоть что-то знать заранее. И, больше того, если этот жрец расскажет нам
подробности ритуала Ешта, я смогу пробраться в храм, переодевшись, и
принять участие в службе... Ну, подробности излагать не буду, но теперь вы
имеете представление о том, что я собираюсь делать.
- Ну что ж, - Квейс зевнул, заставив невыспавшегося Феллона
последовать его примеру. - Увы! Вы прервали такой мой чудесный сон. Но
долг превыше наслаждений, мой мастер. Идемте.
- К Кастамбангу?
- Конечно.

5
На улице Квейс окликнул Квизун - балхибский наемный экипаж.
Настроение Феллона поднялось. Он уже давно не мог позволить себе прогулку
в экипаже, а контора Кастамбанга находилась в торговом районе Кхарджу, в
дальнем конце города.
Вначале они проехали зловонные переулки Авада, затем через северную
часть Изанду. Слева от них были пышные театры Сахи, а справа - суета
ремесленного Изанду. От работавших кузниц доносился дым, а шум молотков,
сверл, напильников, пил и других инструментов сливался в постоянный гул.
Они проехали ряд широких улиц и попали в небольшой парк, где ветер из
степей поднимал маленькие пыльные вихри.
Наконец, они оказались в тесном великолепии Кхарджу с его магазинами
и торговыми конторами. Когда они повернули на юго-восток, перед ними
появился холм, увенчанный древним замком королей Балхиба.
- Кастамбанг, - сказал Квейс, указывая своей тростью.
Феллон великодушно позволил Квейсу заплатить извозчику - в конце
концов у мастера-шпиона была возможность покопаться в бездонном кошельке
Гхуура Квааса - и последовал за Квейсом в здание. Здесь был обычный
привратник и обычный центральный двор, украшенный фонтанами и статуями из
далекого Катай-Джогорая.
Кастамбанг, которого Феллон никогда не встречал раньше, оказался не
совсем обычным кришнанцем с волосами не зеленого, а скорее желтого цвета и
с изборожденным глубокими и резкими морщинами лицом. Его огромное тело
было завернуто в ярко-красную тогу в стиле сурусканда. Квейс после обычной
церемонии приветствия сказал:
- Сэр, мы хотели вы поговорить наедине.
- О, - сказал Кастамбанг, - это можно устроить.
Не изменяя выражения лица, он ударил в небольшой гонг, висевший на
стене. Человек с хвостом, выходец из Колофтских болот Микарданда, просунул
голову в комнату.
- Подготовь логово, - сказал банкир, а затем обратился к Феллону. -
Не хотите ли, землянин, сигару? Место скоро будет готово.
Сигара оказалась великолепной. Банкир сказал:
- Вы были на нашем празднике, мастер Туранж?
- Да, сэр. Я был в театре прошлым вечером, третий раз в своей жизни.
- Что показывали?
- "Печальную трагедию королевы Деджанай из Квириба" Саккиза, в 14-ти
актах.
- Она понравилась вам?
- Только до десятого акта. После этого пьеса начала повторяться.
Больше того, сцена была так завалена трупами, что актеры с трудом
пробирались по ней...
Квейс зевнул. Кастамбанг сделал презрительный жест:
- Сэр, этот Саккиз из Руза - один их тех современных писателей,
которые, не зная, что сказать, говорят ерунду, но в наиболее эксцентричной
манере. Вы бы лучше посетили классические пьесы, например, "Заговорщиков"
Харианина, которую будут представлять завтра вечером.
В этот момент вновь появился колофтианин, сказавший:
- Готово, хозяин.
- Пойдемте, господа, - сказал Кастамбанг, вставая.
Стоя, он производил менее внушительное впечатление, так как был
коротконог и передвигался с трудом, подпрыгивая и прихрамывая. Он провел
их через зал к занавешенной двери, около которой стоял хвостатый
колофтианин. Лакей отворил дверь, и Кастамбанг жестом пригласил их
входить. Они вступили в большую клетку, укрепленную на столбе. Клетка
вдруг начала спускаться, а сверху послышался скрип зубчатого колеса.
Кастамбанг выжидательно поглядывал на своих гостей, но потом разочарованно
сказал:
- Я забыл, мастер Энтон. На Земле вы, конечно, привыкли к лифтам?
- Конечно, - сказал Феллон. - Но это прекрасное новшество. Напоминает
лифты в маленьких французских гостиницах на Земле, но те используются лишь
для подъема.
Лифт с шумом остановился на большой кожаной подушке на дне
углубления. Лифт Кастамбанга после Сафка был наибольшей
достопримечательностью Занида, и Феллон слышал о нем раньше. Подъем его
осуществлялся двумя дюжими колофтианинами при помощи системы блоков, а
спуск тормозился грубым тормозом. Феллон подумал, что когда-нибудь лифтеры
утратят бдительность и обрушат своего хозяина на дно с грохотом. А тем
временем новоизобретенное приспособление частично возмещало недостаточную
подвижность банкира.
Кастамбанг провел гостей через тускло освещенный зал и несколько
коридоров к большой двери из дерева конг, перед которой стоял арбалетчик с
заряженным оружием. Феллон заметил поперечный разрез в полу длиной в
несколько метров перед дверью. Взглянув вверх, он увидел такой же разрез в
потолке. Через разрезы можно было опустить решетку. Арбалетчик открыл
дверь, в которой оказалось несколько амбразур, прикрытых сдвигающимися
металлическими плитами, и они оказались в небольшой комнате с несколькими
дверями. Колофтианин стоял перед одной дверью с дубинкой, усеянной шипами.
Эта дверь вела в соседнюю маленькую комнату, где находился человек в
облачении микардандского рыцаря с обнаженным мечом. А оттуда еще одна
дверь вела уже непосредственно в логово - подземное помещение из огромных
каменных плит с единственной дверью и несколькими вентиляционными
отверстиями в потолке.
На каменном полу стоял большой стол из дерева конг, инкрустированный
другими породами дерева с изображением стилизованной раковины сафка среди
сложных узоров. Вокруг него - дюжина стульев из того же материала. Феллон
был рад, что поселился среди балхибцев, которые используют стулья, в то
время как другие кришнанские народы садятся на корточки или складывают
ноги наподобие йогов. Его же суставы были мало приспособлены к такой
гимнастике.
Они сели. Колофтианин встал у двери.
- Во-первых, - сказал Квейс, - я прошу принести две с половиной
тысячи кардов в золоте за мой счет.
Кастамбанг поднял свои антенны:
- Вам говорили, что банкирский дом Кастамбанга испытывает финансовые
трудности? В таком случае, могу вас заверить, что это ложь!
- Вовсе нет, сэр. У меня есть цель.
- Хорошо, мой добрый сэр, - сказал Кастамбанг, начиная писать
записку. - Очень хорошо.
Он отдал записку колофтианину, который поклонился и исчез. Квейс
сказал:
- Мастер Энтон обещает мне... нам нужно составить обязательство. Он
расскажет мне, что происходит в Сафке...
Квейс сообщил еще несколько подробностей, добавив, что деньги будут
выплачены Феллону после выполнения задания. Колофтианин вернулся и со
звоном поставил мешок, весивший около семи килограммов. Кастамбанг
развязал его и вывалил монеты на стол.
Феллон затаил дыхание и с трудом удержался от того, чтобы не
наклониться над грудой монет и с жадностью глядеть на них. Человек может
прожить всю жизнь на Земле и не увидеть золотой монеты. Но вот здесь, на
Кришнане, монеты все еще делаются из тяжелого блестящего металла, который
заставляет сердца биться - настоящие монеты в древнем смысле - не кусочки
ничего не стоящей бумаги. Республика Микарданд однажды, узнав о земном
обычае, попыталась выпустить бумажные деньги, но безудержная инфляция
настроила все остальные государства против выпуска бумажных денег.
Феллон осторожно взял одну десятикардовую монету и принялся
осматривать ее при желтом свете лампы, поворачивая ее, как бы из интереса
к экзотической вещи, нежели к золоту, из-за которого он готов был лгать,
воровать, убивать - ради трона, который он решил вернуть себе во что бы то
ни стало.
- Устраивают вас эти монеты, мастер Энтон? - спросил Кастамбанг. -
Удобно будет вам их использовать?
Феллон вздрогнул: он находился в своеобразном трансе при виде золота.
Он взял себя в руки, сказав:
- Конечно. Во-первых, прошу выплатить мне мою сотню... Спасибо.
Теперь давайте составим письменное обязательство. Ничего
компрометирующего, только чек от мастера Туранжа.
Квейс сказал:
- Как же предупредить моего друга, чтобы он не выдавал денег, если
задание не будет выполнено?
Кастамбанг сказал:
- В Балхибе мы обычно разрываем чек на две части и даем половинки
каждому партнеру. Каждая половина не имеет силы без другой. В данном
случае, я думаю, нужно разорвать на три части.
Кастамбанг открыл ящик стола, достал пачку бланков и начал заполнять
один из них. Феллон сказал:
- Оставьте место для имени в чеке. Я заполню его позже.
- Почему? - спросил банкир. - Это небезопасно, так как любой мошенник
сможет поставить свое имя.
- Возможно, я приму другое имя. И если документ разделен на три
части, то это не опасно. У вас ведь есть счет в банках Талупа и Фоска в
Маджбуре?
- Конечно, сэр.
- Тогда укажите, что деньги могут быть получены и там.
- Зачем, сэр?
- Возможно, после выполнения этой работы я отправлюсь в путешествие,
- сказал Феллон. - И я не хотел бы везти все это золото с собой.
- Да, те, кто имеет дело с мастером Туранжем, часто отправляются в
путешествия.
Кастамбанг сделал надпись на чеке. Когда Квейс подписал его,
Кастамбанг сложил его и осторожно разорвал на три части. По одной части
дал каждому из посетителей, а третью положил в ящик стола.
Феллон спросил:
- В случае спора вы согласитесь быть судьей, Кастамбанг?
- Если мастер Туранж согласен, - ответил банкир. Квейс кивнул в знак
согласия.
- В таком случае, - сказал Кастамбанг, - мы еще раз встретимся здесь,
чтобы завершить дело. Тогда я смогу решить, выполнил ли мастер Энтон свое
обещание. Если я решу, что выполнил, он сможет получить свое золото или
все три части чека и взять это свое золото в шумном Маджбуре.
- Хорошо, - сказал Феллон. - А теперь чем вы можете мне помочь в
осуществлении этого дела?
- Чем? - подозрительно спросил Кастамбанг. - Я всего лишь банкир,
сэр, а не крадущийся интриган.
Феллон поднял руку.
- Нет, нет! Но я удивился бы, если бы вы, с вашими обширными связями,
не знали кого-нибудь, знакомого с обрядами службы Ешта.
- А! Вот что вы имеете в виду! Да, у меня действительно обширные
связи. Да, сэр, очень обширные... Позвольте мне подумать. - Кастамбанг
сложил пальцы вместе. - Да, сэр, я знаю одного. Но он не сможет рассказать
вам секреты Сафка, потому что он никогда в нем не был.
- Откуда же он тогда знает ритуал?
Кастамбанг хихикнул:
- Очень просто. Он был жрецом Ешта в Луссаре, но под влиянием земного
материализма сбежал, сменил имя, чтобы скрыться от мести, и поселился в
Заниде; здесь он стал ремесленником. Так как, кроме меня, никто не знает
его прошлого, я, за некоторое вознаграждение, смог бы убедить его кое-что
рассказать вам...
- Вознаграждение за счет мастера Туранжа, - сказал Феллон, - а не за
мой счет.
Квейс возразил, но Феллон стоял на своем, рассчитывая на то, что
необходимость получения информации победит скупость жадного кваасца. Он
оказался прав, и вскоре мастер-шпион и банкир договорились о сумме
вознаграждения. Феллон спросил:
- Кто же этот сбежавший жрец?
- Клянусь Бакином, так я вам и сказал его имя! Чтобы вы взяли его в
руки. Нет, мастер Энтон, нет, он будет моим козырем, не вашим. Больше
того, он никогда не согласится раскрыть свое прошлое.
- Как же тогда?
- Сделаем так. Завтра в моем городском доме прием, будет много
приглашенных...
Кастамбанг протянул карточку с приглашением.
- Спасибо, - сказал Феллон, с деланным безразличием спрятав карточку
и не взглянув на нее. Кастамбанг объяснил:
- Вы оба будете в масках одни в комнате и никто не будет знать своего
собеседника, что исключит предательство. Найдется ли у вас маскировочный
костюм?
- Найду, - сказал Феллон, мысленно обозревая свой гардероб. Этот шанс
доставит развлечение Гази и прекратит ее жалобы, что он никуда не водит
ее.
- Хорошо, - сказал банкир. - Итак, завтра в начале двенадцатого часа.
Не забудьте, двенадцатый час.

Кришнанские законы, возможно, уступают земным в разработанности, но
никто не может отказать им в быстроте действия. Дуэлянты были признаны
виновными в нарушении общественного порядка и уплатили за это штраф, чтобы
избежать более серьезного наказания.
Выходя, ештит по имени Джиредж остановился у скамьи свидетелей, на
которой сидел Феллон.
- Мастер Энтон, примите мои извинения за вчерашние грубые слова.
Придя в себя, я сообразил, что именно вы своей алебардой предотвратили
удар, которым проклятый кришнанский научник собирался проткнуть меня.
Благодарю вас за спасение моей жизни.
Феллон жестом остановил его:
- Все в порядке, старина; я лишь выполнял свои обязанности.
Джиредж кашлянул:
- Чтобы искупить мою невоспитанность, не разрешите ли вы в знак моей
благодарности выпить со мной квада?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18