Ответ, конечно, заключается в том, что, несмотря на огромный промежуток лет, существуют определенные связи между Соломоном и современным человечеством. Они сохранились, хотя миновали века, с их религиозными, литературными и художественными экспериментами и новшествами. По своему внутреннему миру Соломон ближе нам, чем правитель Египта.
Разве мы можем объяснить, почему с таким энтузиазмом и самопожертвованием поколение за поколением посвящают себя всесторонним исследованиям доизраильской Палестины, иной причиной, кроме ощущения прямой связи между тем давним временем и нашей эпохой?
Согласимся, что не так-то просто перенестись в то время, которое отделено от нас тремя тысячами веков. Тогда еще не был основан Рим, не произошли битвы, которые позже были увековечены в бессмертных поэмах Гомера. И греческая и римская культуры, да и вся европейская история, отделяют нас от эпохи Соломона.
Однако повседневная жизнь людей в те времена мало отличалась от современной. В книге «Повседневная жизнь в Древнем Египте» Эрман пишет: «Пять тысяч лет тому назад мир ничем не отличался от сегодняшнего. Все достижения и открытия человечества с того времени не привели к существенным изменениям. Одни и те же конфликты, те же самые условия расцвета или заката искусства действовали и в древности, и в современную эпоху. Изменились отдельные детали, но сохранились те же самые проблемы общественной жизни, социального устройства, законности и взаимопонимания между нациями и государствами!»
Тогда, как, впрочем, и сейчас, людям казалось, что они достигли вершины в развитии техники и уровне жизни. Духовное совершенство человечества никогда не зависело от развития знаний о природе или широты исторического кругозора, хотя именно свободные от религиозных догм умы обладали способностью к фантастическим идеям. Но именно в монотеистической концепции мира, которая и выделяет эпоху Соломона среди других культур, мы находим пути понимания мыслей, конфликтов и надежд человека далекого прошлого.
Чтобы соотнести эпоху Соломона с нашей обычной хронологией, которая основана на летоисчислении от Рождества Христова, мы должны соотнести еврейский и нееврейский календари. Прежде всего это ассирийские погодные записи, которые начали вести только через поколение после Соломона. В них указаны годы правления каждого властителя, причем начало каждого правления обозначается именем высшего чиновника (лимму). По форме эти клинописные записи близки к римским анналам, где фиксировались важнейшие события и исключительные природные явления. Так, мы читаем, что в тринадцатый год правителя Саргона Ассирийского (что соответствует первому году его правления как правителя Вавилона) лимму Пураншагал из Газана вступил в должность в первый день месяца ниссан, а в месяце сиван наступило затмение солнца.
На основании приведенных данных астрономы подсчитали, что практически полное солнечное затмение, наблюдавшееся в Вавилонии в месяце сиван, произошло 15 июня 763 года до н. э. Следовательно, мы можем определить время правления царя Салманассара II Ассирийского как период между 859 – 825 годами до н. э.
В упомянутой нами надписи, связанной с Салманассаром, также говорится, что 14 лиджара лимму Дайан взял штурмом город Каркар и что иудейский правитель Ахав сражался против него. Этот текст помогает датировать события, описанные в Третьей книге Царств, где говорится о союзе Ахава и сирийского правителя Бен-Адада. Следовательно, сражение при Каркаре произошло примерно в 853 году до н. э., что является самой ранней известной датой, относящейся к личности еврейского происхождения, упомянутой в Библии, и подтвержденной историческими данными.
Кажется, что такой способ позволяет достаточно точно датировать периоды царствования правителей, описанных в Библии, и, в частности, время правления Соломона. Но на самом деле все не так просто. В Библии отмечены только полные годы правления, в течение которых царствовал один и тот же человек, и не отмечены неполные месяцы и дни. Записи использовались лишь для фиксации событий и важных государственных документов, а не в династических или статистических целях.
Следовательно, когда новый правитель занимал трон, время его восшествия (подобная практика существовала на всем Востоке вплоть до 500 года до н. э.) отмечалось как дата правления и старого, и нового владыки, следовательно, можно установить время правления по названному числу лет. Скажем, когда говорится, что «правитель N правил четыре года», означает, что он умер на четвертый год своего правления. С другой стороны, когда говорится, что «он умер на четвертый год своего правления», обозначает, что он в действительности правил три года, но не четыре.
Теперь попробуем определить, на каком году правления Ахава произошла, скажем, битва 853 года до н. э. В Библии об этом не говорится ничего, но из надписи на монументе Салманассара мы узнаем, что в 841 году до н. э. израильский царь Иеуй начал платить ему дань. На обелиске в Каллахе, старейшем памятнике, где упоминается имя Салманассара, мы видим, как Иеуй склонился перед ассирийским владыкой. Между Ахавом и Иеуем правили два сына Ахава – Ахазия и Иерохам; с учетом вышеизложенного это было в период между 841-м и 853 годами до н. э.
Следовательно, нам удалось выяснить, что Иеуй вступил на трон в 841 году до н. э. и что Ахав умер в 853 году до н. э. От даты правления Ахава вернемся назад и подсчитаем, когда правили более ранние владыки, окажется, что Ахав правил двадцать один год, Омри – одиннадцать, Элах – один, Бааса – двадцать три, Надаб – один и Иеровоам, сменивший Соломона в Северном царстве, двадцать один год. Всего получилось 708 лет. Теперь, начав с 853 года до н. э., мы получим 931 год до н. э. как дату смерти Соломона.
Наши подсчеты подтверждаются другими сведениями, связанными с правителями Южного царства. Иосафат, правитель Иудеи, стал властвовать на четвертый год правления Ахава, то есть в 871 году до н. э. До Иосафата царем был Аса, сидевший на троне сорок лет, перед ним Эбиам – два года, Ровоам, сын Соломона и его преемник, – полных семнадцать лет. Так мы добираемся до 930 года до н. э. Возможное расхождение на один год из-за перехода от лунного к солнечному календарю указывает на первую из упомянутых дат. Поскольку в Северном царстве были более частыми смены правлений внутри одного и того же периода, датировка может быть менее точной.
Так как Соломон умер на сороковой год своего правления (1 Цар., 11: 42), его царствование закончилось в 970 году до Рождества Христова. Какие же внутренние движения и перемены произошли в этот промежуток правления Соломона с 970-го по 931 год до н. э.! Действительно, этот период был отмечен войнами и катастрофами, что позволяет объяснить происходившее людям, всматривающимся в глубь веков.
За спокойным течением событий, переданным в описаниях, мы не различаем духовные переживания наших отдаленных предков. Но одно все же ясно: эпоха началась с драматичной кровавой революции, направленной против Соломона, но он сумел быстро установить контроль над ситуацией.
Следующие сорок лет на границах было спокойно, благодаря чему спокойно развивались страна и культура. Но смерть одного лишь человека повлекла за собой величайшую катастрофу, определившую всю последующую историю еврейского народа. Оказалось, что определяли развитие целой эпохи воля и стремления лишь одной личности.
Отсутствие сильной объединяющей власти привело к росту недовольства и соперничеству среди множества племен. Происшедшее нельзя объяснить существованием обременительных налогов, политической нестабильностью или религиозными противоречиями, поскольку позже ситуация как в Северном, так и в Южном царствах оказалась намного хуже. Следовательно, причина гораздо глубже: народ не смог успевать идти в ногу со своим правителем. Прошли века, прежде чем народ снова духовно возродился, и эта вторая жизнь сама породила мечту о Мессии.
С другой стороны, как жизнеподобно выглядят фигуры его предшественников: несчастный, угрюмый Саул, страстный, героический Давид – их беспокойные и неуемные характеры определили всю их бурную жизнь.
И в самые напряженные моменты Соломон умел находить счастливые мгновения, позволявшие ему успокоиться, оглядеться, чтобы найти выход из сложного положения. Несмотря на недюжинный ум и поистине царскую прозорливость, он был чрезвычайно чувствительной и поэтому трагически одинокой личностью, вынужденной полагаться только на себя. У него не было ни сына, как Ионафан у Саула, ни находившегося рядом вначале преданного военачальника, а затем изменника, каким являлся Иоав у Давида. В его жизнеописаниях нет упоминаний о друзьях, помощниках или советниках – там названы только официальные лица, которые были назначены самим Соломоном. Они не могли возражать, потому что были его подчиненными, а следовательно, не могли быть и советчиками.
Кажется невероятным, что человек, столь прозорливый и искусно устанавливающий многочисленные внешние связи, построивший такое количество великолепных сооружений для своего народа, не смог позаботиться о самом себе. С редким хладнокровием, удивляющим всех позднейших историков, он просчитывал каждый свой шаг, отказываясь, например, от притязаний на северной границе, которые могли привести к внешним или внутренним конфликтам.
В каждой строчке повествований о Соломоне говорится, что его занимали гораздо более существенные проблемы, и прежде всего достижение духовного единства нации, ее территориальной целостности, надежные и свободные отношения с другими странами. Пытаясь этого достичь, он был поистине неутомим. Став царем, он шел к этим целям с неиссякаемой энергией и несгибаемой волей.
Действительно, он не мог терять времени даром. Существовала проблема Храма и еще более острые вопросы веры и духовенства. Дворец правителя должен был демонстрировать силу нации всему цивилизованному миру, а также новую концепцию государственности.
Этим Соломон резко отличался и от Саула, продолжавшего оставаться в памяти людей крестьянским царем, который часто спал на голой земле и жил своим собственным трудом на полях и пастбищах, а также от Давида, который мог, к стыду своей жены, во время торжественной церемонии от избытка чувств вдруг пуститься в пляс.
Стремясь к царским почестям и зрелищности, Соломон не только следовал примеру других восточных правителей, но и наслаждался прекрасным искусством и мастерством ремесленников. Он собирал при своем дворе самых лучших мастеров, самые великолепные изделия.
Кроме того, в его планы входили возведение системы военных укреплений, развитие племенного коневодства, разработка рудников и собственно управление страной, населением, которое только начинало чувствовать свое единство. Это всего лишь часть проблем, которые Соломон должен был решать с первых дней своего правления.
Успешное решение любой из них могло бы составить цель жизни какого-нибудь правителя, поскольку требовало последовательного формирования единой нации, создания необходимого уровня военного и экономического развития, к чему обычно приходят спустя существенное время.
Бурная и переменчивая жизнь земледельческих племен помогала приспосабливаться к новым идеям – люди были свидетелями быстрых перемен во время правления Самуила, Саула, Давида, которые представляли не только разные типы царей, но и различные политические системы, столкновение которых могло привести к поистине разрушительным результатам, несмотря на чувство гордости, которое они вызывали самим фактом своего существования. Так происходило в тех сферах, где Давид уже попытался кое-что сделать, например в военной и административной областях.
Неизбежно сталкиваясь с реальностью, Соломон испытывал прилив интеллектуальной активности. Этим качеством, заметным в его речах и высказываниях, он отчасти близок нашим современникам.
Соломон не отличался мрачной нервозностью или излишней торопливостью. Мотивы его поступков были продиктованы ясным пониманием, что только стабильность сможет обеспечить спокойное существование и процветание еврейскому народу. И Соломон стремился в полной мере воспользоваться открывшимися перед ним возможностями. Никому из его последователей не удалось достичь того, что стало основой для развития и выживания иудаизма.
Обратим наше внимание на политический горизонт вокруг империи Соломона.
Глава 2
ОКРУЖЕНИЕ
Долгое время считалось, что народы, три тысячи лет тому назад населявшие Восточное Средиземноморье от Египта до Малой Азии, вели такой же первобытный образ жизни, как племена кочевников-бедуинов, до сих пор живущие в районах, граничащих с пустыней. Лишь в последние десятилетия стало понятно, что они обладали огромным опытом выживания в экстремальных условиях и их переход к оседлой жизни был вызван социальными причинами, а не только стремлением улучшить свою жизнь.
Израильские племена сражались за право на оседлую жизнь вовсе не потому, что они устали от кочевого уклада. Они не были дикарями, которые, попав в цивилизованную страну и пораженные увиденным, начали постепенно привыкать к оседлому образу жизни. В памяти еврейского народа и во всех его легендах, посвященных этим событиям, кочевая жизнь всегда рассматривалась как вынужденный и временный этап.
Любой, кому доводилось побывать на раскопках Ура, древнего города в Месопотамии, и южной Вавилонии, считающегося родиной Авраама, знает, что еще за тысячу лет до Соломона на Ближнем Востоке существовала цивилизация с развитой наукой, системой транспорта и обширными торговыми связями, там изготавливали не только повседневную хозяйственную утварь, но и предметы роскоши, выполненные искусными мастерами.
Тексты на стеле Хаммурапи подтверждают, что уже в то время существовало развитое законодательство и особое отношение к человеку. Так, если мы рассмотрим миграцию израильтян в Иорданскую землю как перемещение рассеявшихся еврейских племен (до этого двигавшихся в Египет), то обнаружим, что в описываемое нами время они встретились с другими представителями своего народа, осевшими в Ханаане в более ранний период. Вначале между ними не было единства, но со временем они образовали крепкое объединение людей, принадлежащих к одному народу.
Анализ имеющихся сведений о миграции в Землю обетованную и движении отдельных племен, после того как земля была завоевана, показывает, что израильтяне принесли в страну, находившуюся на высокой ступени развития, свою собственную культуру, отличную от других народов. Именно поэтому они не растворились в массе коренного населения.
Еще до их появления в Ханаане слились два мощных культурных потока, встретившиеся благодаря географическому положению региона на перекрестке всех транспортных дорог Восточного Средиземноморья и политической экспансии Вавилона с севера и Египта с юга. Стремясь расширить свои территории, обе этих страны неизбежно должны были проходить через Ханаан. Судьба народов, населявших этот регион с давних пор, определялась соперничеством ее могущественных соседей.
Первыми его покорили вавилоняне и оставались здесь по крайней мере восемьсот лет, их господство достигло расцвета при Хаммурапи (около 2000 года до н. э.). Около 1600 года до н. э. Египет, вынужденный защищаться от вторжений гиксосов, изгнал вавилонян, и, пройдя через Палестину и Сирию, египтяне установили в Ханаане свою власть, одновременно разместив гарнизоны во всех укрепленных пунктах.
С большим или меньшим постоянством Египет продолжал управлять Ханааном на протяжении не менее пяти сотен лет. Когда в 1200 году до н. э. израильтяне вошли в Ханаан из Египта, власть последнего ослабла настолько, что с ним перестали считаться. Вавилон также утратил свое политическое могущество.
Однако даже во время господства Египта население Ханаана, похоже, тяготело к вавилонской культуре. Обнаруженные в Тель-эль-Амарне сообщения, посылавшиеся фараону Аменхотепу IV правителями городов и командующими войсками в Палестине и Сирии (а также из Малой Азии и даже Кипра), написаны примерно за 150 лет до иммиграции израильтян в Ханаан вавилонской клинописью. Исключения немногочисленны (порядка трех из 350 записей).
Даже относительно поздние надписи из архива хеттских правителей могущественной, хотя и существовавшей недолго империи с главным городом Хаттцсой (современный Богазкей в Анатолии), распространивших свое владычество на ряд местностей, прежде всего на север Сирии, и оказывавших значительное воздействие на Палестину, написаны вавилонской клинописью. Об их контактах с израильтянами свидетельствует библейский рассказ о том, как Авраам купил землю для погребения своей жены Сарры в Хевроне у хеттов (Быт.
1 2 3 4 5
Разве мы можем объяснить, почему с таким энтузиазмом и самопожертвованием поколение за поколением посвящают себя всесторонним исследованиям доизраильской Палестины, иной причиной, кроме ощущения прямой связи между тем давним временем и нашей эпохой?
Согласимся, что не так-то просто перенестись в то время, которое отделено от нас тремя тысячами веков. Тогда еще не был основан Рим, не произошли битвы, которые позже были увековечены в бессмертных поэмах Гомера. И греческая и римская культуры, да и вся европейская история, отделяют нас от эпохи Соломона.
Однако повседневная жизнь людей в те времена мало отличалась от современной. В книге «Повседневная жизнь в Древнем Египте» Эрман пишет: «Пять тысяч лет тому назад мир ничем не отличался от сегодняшнего. Все достижения и открытия человечества с того времени не привели к существенным изменениям. Одни и те же конфликты, те же самые условия расцвета или заката искусства действовали и в древности, и в современную эпоху. Изменились отдельные детали, но сохранились те же самые проблемы общественной жизни, социального устройства, законности и взаимопонимания между нациями и государствами!»
Тогда, как, впрочем, и сейчас, людям казалось, что они достигли вершины в развитии техники и уровне жизни. Духовное совершенство человечества никогда не зависело от развития знаний о природе или широты исторического кругозора, хотя именно свободные от религиозных догм умы обладали способностью к фантастическим идеям. Но именно в монотеистической концепции мира, которая и выделяет эпоху Соломона среди других культур, мы находим пути понимания мыслей, конфликтов и надежд человека далекого прошлого.
Чтобы соотнести эпоху Соломона с нашей обычной хронологией, которая основана на летоисчислении от Рождества Христова, мы должны соотнести еврейский и нееврейский календари. Прежде всего это ассирийские погодные записи, которые начали вести только через поколение после Соломона. В них указаны годы правления каждого властителя, причем начало каждого правления обозначается именем высшего чиновника (лимму). По форме эти клинописные записи близки к римским анналам, где фиксировались важнейшие события и исключительные природные явления. Так, мы читаем, что в тринадцатый год правителя Саргона Ассирийского (что соответствует первому году его правления как правителя Вавилона) лимму Пураншагал из Газана вступил в должность в первый день месяца ниссан, а в месяце сиван наступило затмение солнца.
На основании приведенных данных астрономы подсчитали, что практически полное солнечное затмение, наблюдавшееся в Вавилонии в месяце сиван, произошло 15 июня 763 года до н. э. Следовательно, мы можем определить время правления царя Салманассара II Ассирийского как период между 859 – 825 годами до н. э.
В упомянутой нами надписи, связанной с Салманассаром, также говорится, что 14 лиджара лимму Дайан взял штурмом город Каркар и что иудейский правитель Ахав сражался против него. Этот текст помогает датировать события, описанные в Третьей книге Царств, где говорится о союзе Ахава и сирийского правителя Бен-Адада. Следовательно, сражение при Каркаре произошло примерно в 853 году до н. э., что является самой ранней известной датой, относящейся к личности еврейского происхождения, упомянутой в Библии, и подтвержденной историческими данными.
Кажется, что такой способ позволяет достаточно точно датировать периоды царствования правителей, описанных в Библии, и, в частности, время правления Соломона. Но на самом деле все не так просто. В Библии отмечены только полные годы правления, в течение которых царствовал один и тот же человек, и не отмечены неполные месяцы и дни. Записи использовались лишь для фиксации событий и важных государственных документов, а не в династических или статистических целях.
Следовательно, когда новый правитель занимал трон, время его восшествия (подобная практика существовала на всем Востоке вплоть до 500 года до н. э.) отмечалось как дата правления и старого, и нового владыки, следовательно, можно установить время правления по названному числу лет. Скажем, когда говорится, что «правитель N правил четыре года», означает, что он умер на четвертый год своего правления. С другой стороны, когда говорится, что «он умер на четвертый год своего правления», обозначает, что он в действительности правил три года, но не четыре.
Теперь попробуем определить, на каком году правления Ахава произошла, скажем, битва 853 года до н. э. В Библии об этом не говорится ничего, но из надписи на монументе Салманассара мы узнаем, что в 841 году до н. э. израильский царь Иеуй начал платить ему дань. На обелиске в Каллахе, старейшем памятнике, где упоминается имя Салманассара, мы видим, как Иеуй склонился перед ассирийским владыкой. Между Ахавом и Иеуем правили два сына Ахава – Ахазия и Иерохам; с учетом вышеизложенного это было в период между 841-м и 853 годами до н. э.
Следовательно, нам удалось выяснить, что Иеуй вступил на трон в 841 году до н. э. и что Ахав умер в 853 году до н. э. От даты правления Ахава вернемся назад и подсчитаем, когда правили более ранние владыки, окажется, что Ахав правил двадцать один год, Омри – одиннадцать, Элах – один, Бааса – двадцать три, Надаб – один и Иеровоам, сменивший Соломона в Северном царстве, двадцать один год. Всего получилось 708 лет. Теперь, начав с 853 года до н. э., мы получим 931 год до н. э. как дату смерти Соломона.
Наши подсчеты подтверждаются другими сведениями, связанными с правителями Южного царства. Иосафат, правитель Иудеи, стал властвовать на четвертый год правления Ахава, то есть в 871 году до н. э. До Иосафата царем был Аса, сидевший на троне сорок лет, перед ним Эбиам – два года, Ровоам, сын Соломона и его преемник, – полных семнадцать лет. Так мы добираемся до 930 года до н. э. Возможное расхождение на один год из-за перехода от лунного к солнечному календарю указывает на первую из упомянутых дат. Поскольку в Северном царстве были более частыми смены правлений внутри одного и того же периода, датировка может быть менее точной.
Так как Соломон умер на сороковой год своего правления (1 Цар., 11: 42), его царствование закончилось в 970 году до Рождества Христова. Какие же внутренние движения и перемены произошли в этот промежуток правления Соломона с 970-го по 931 год до н. э.! Действительно, этот период был отмечен войнами и катастрофами, что позволяет объяснить происходившее людям, всматривающимся в глубь веков.
За спокойным течением событий, переданным в описаниях, мы не различаем духовные переживания наших отдаленных предков. Но одно все же ясно: эпоха началась с драматичной кровавой революции, направленной против Соломона, но он сумел быстро установить контроль над ситуацией.
Следующие сорок лет на границах было спокойно, благодаря чему спокойно развивались страна и культура. Но смерть одного лишь человека повлекла за собой величайшую катастрофу, определившую всю последующую историю еврейского народа. Оказалось, что определяли развитие целой эпохи воля и стремления лишь одной личности.
Отсутствие сильной объединяющей власти привело к росту недовольства и соперничеству среди множества племен. Происшедшее нельзя объяснить существованием обременительных налогов, политической нестабильностью или религиозными противоречиями, поскольку позже ситуация как в Северном, так и в Южном царствах оказалась намного хуже. Следовательно, причина гораздо глубже: народ не смог успевать идти в ногу со своим правителем. Прошли века, прежде чем народ снова духовно возродился, и эта вторая жизнь сама породила мечту о Мессии.
С другой стороны, как жизнеподобно выглядят фигуры его предшественников: несчастный, угрюмый Саул, страстный, героический Давид – их беспокойные и неуемные характеры определили всю их бурную жизнь.
И в самые напряженные моменты Соломон умел находить счастливые мгновения, позволявшие ему успокоиться, оглядеться, чтобы найти выход из сложного положения. Несмотря на недюжинный ум и поистине царскую прозорливость, он был чрезвычайно чувствительной и поэтому трагически одинокой личностью, вынужденной полагаться только на себя. У него не было ни сына, как Ионафан у Саула, ни находившегося рядом вначале преданного военачальника, а затем изменника, каким являлся Иоав у Давида. В его жизнеописаниях нет упоминаний о друзьях, помощниках или советниках – там названы только официальные лица, которые были назначены самим Соломоном. Они не могли возражать, потому что были его подчиненными, а следовательно, не могли быть и советчиками.
Кажется невероятным, что человек, столь прозорливый и искусно устанавливающий многочисленные внешние связи, построивший такое количество великолепных сооружений для своего народа, не смог позаботиться о самом себе. С редким хладнокровием, удивляющим всех позднейших историков, он просчитывал каждый свой шаг, отказываясь, например, от притязаний на северной границе, которые могли привести к внешним или внутренним конфликтам.
В каждой строчке повествований о Соломоне говорится, что его занимали гораздо более существенные проблемы, и прежде всего достижение духовного единства нации, ее территориальной целостности, надежные и свободные отношения с другими странами. Пытаясь этого достичь, он был поистине неутомим. Став царем, он шел к этим целям с неиссякаемой энергией и несгибаемой волей.
Действительно, он не мог терять времени даром. Существовала проблема Храма и еще более острые вопросы веры и духовенства. Дворец правителя должен был демонстрировать силу нации всему цивилизованному миру, а также новую концепцию государственности.
Этим Соломон резко отличался и от Саула, продолжавшего оставаться в памяти людей крестьянским царем, который часто спал на голой земле и жил своим собственным трудом на полях и пастбищах, а также от Давида, который мог, к стыду своей жены, во время торжественной церемонии от избытка чувств вдруг пуститься в пляс.
Стремясь к царским почестям и зрелищности, Соломон не только следовал примеру других восточных правителей, но и наслаждался прекрасным искусством и мастерством ремесленников. Он собирал при своем дворе самых лучших мастеров, самые великолепные изделия.
Кроме того, в его планы входили возведение системы военных укреплений, развитие племенного коневодства, разработка рудников и собственно управление страной, населением, которое только начинало чувствовать свое единство. Это всего лишь часть проблем, которые Соломон должен был решать с первых дней своего правления.
Успешное решение любой из них могло бы составить цель жизни какого-нибудь правителя, поскольку требовало последовательного формирования единой нации, создания необходимого уровня военного и экономического развития, к чему обычно приходят спустя существенное время.
Бурная и переменчивая жизнь земледельческих племен помогала приспосабливаться к новым идеям – люди были свидетелями быстрых перемен во время правления Самуила, Саула, Давида, которые представляли не только разные типы царей, но и различные политические системы, столкновение которых могло привести к поистине разрушительным результатам, несмотря на чувство гордости, которое они вызывали самим фактом своего существования. Так происходило в тех сферах, где Давид уже попытался кое-что сделать, например в военной и административной областях.
Неизбежно сталкиваясь с реальностью, Соломон испытывал прилив интеллектуальной активности. Этим качеством, заметным в его речах и высказываниях, он отчасти близок нашим современникам.
Соломон не отличался мрачной нервозностью или излишней торопливостью. Мотивы его поступков были продиктованы ясным пониманием, что только стабильность сможет обеспечить спокойное существование и процветание еврейскому народу. И Соломон стремился в полной мере воспользоваться открывшимися перед ним возможностями. Никому из его последователей не удалось достичь того, что стало основой для развития и выживания иудаизма.
Обратим наше внимание на политический горизонт вокруг империи Соломона.
Глава 2
ОКРУЖЕНИЕ
Долгое время считалось, что народы, три тысячи лет тому назад населявшие Восточное Средиземноморье от Египта до Малой Азии, вели такой же первобытный образ жизни, как племена кочевников-бедуинов, до сих пор живущие в районах, граничащих с пустыней. Лишь в последние десятилетия стало понятно, что они обладали огромным опытом выживания в экстремальных условиях и их переход к оседлой жизни был вызван социальными причинами, а не только стремлением улучшить свою жизнь.
Израильские племена сражались за право на оседлую жизнь вовсе не потому, что они устали от кочевого уклада. Они не были дикарями, которые, попав в цивилизованную страну и пораженные увиденным, начали постепенно привыкать к оседлому образу жизни. В памяти еврейского народа и во всех его легендах, посвященных этим событиям, кочевая жизнь всегда рассматривалась как вынужденный и временный этап.
Любой, кому доводилось побывать на раскопках Ура, древнего города в Месопотамии, и южной Вавилонии, считающегося родиной Авраама, знает, что еще за тысячу лет до Соломона на Ближнем Востоке существовала цивилизация с развитой наукой, системой транспорта и обширными торговыми связями, там изготавливали не только повседневную хозяйственную утварь, но и предметы роскоши, выполненные искусными мастерами.
Тексты на стеле Хаммурапи подтверждают, что уже в то время существовало развитое законодательство и особое отношение к человеку. Так, если мы рассмотрим миграцию израильтян в Иорданскую землю как перемещение рассеявшихся еврейских племен (до этого двигавшихся в Египет), то обнаружим, что в описываемое нами время они встретились с другими представителями своего народа, осевшими в Ханаане в более ранний период. Вначале между ними не было единства, но со временем они образовали крепкое объединение людей, принадлежащих к одному народу.
Анализ имеющихся сведений о миграции в Землю обетованную и движении отдельных племен, после того как земля была завоевана, показывает, что израильтяне принесли в страну, находившуюся на высокой ступени развития, свою собственную культуру, отличную от других народов. Именно поэтому они не растворились в массе коренного населения.
Еще до их появления в Ханаане слились два мощных культурных потока, встретившиеся благодаря географическому положению региона на перекрестке всех транспортных дорог Восточного Средиземноморья и политической экспансии Вавилона с севера и Египта с юга. Стремясь расширить свои территории, обе этих страны неизбежно должны были проходить через Ханаан. Судьба народов, населявших этот регион с давних пор, определялась соперничеством ее могущественных соседей.
Первыми его покорили вавилоняне и оставались здесь по крайней мере восемьсот лет, их господство достигло расцвета при Хаммурапи (около 2000 года до н. э.). Около 1600 года до н. э. Египет, вынужденный защищаться от вторжений гиксосов, изгнал вавилонян, и, пройдя через Палестину и Сирию, египтяне установили в Ханаане свою власть, одновременно разместив гарнизоны во всех укрепленных пунктах.
С большим или меньшим постоянством Египет продолжал управлять Ханааном на протяжении не менее пяти сотен лет. Когда в 1200 году до н. э. израильтяне вошли в Ханаан из Египта, власть последнего ослабла настолько, что с ним перестали считаться. Вавилон также утратил свое политическое могущество.
Однако даже во время господства Египта население Ханаана, похоже, тяготело к вавилонской культуре. Обнаруженные в Тель-эль-Амарне сообщения, посылавшиеся фараону Аменхотепу IV правителями городов и командующими войсками в Палестине и Сирии (а также из Малой Азии и даже Кипра), написаны примерно за 150 лет до иммиграции израильтян в Ханаан вавилонской клинописью. Исключения немногочисленны (порядка трех из 350 записей).
Даже относительно поздние надписи из архива хеттских правителей могущественной, хотя и существовавшей недолго империи с главным городом Хаттцсой (современный Богазкей в Анатолии), распространивших свое владычество на ряд местностей, прежде всего на север Сирии, и оказывавших значительное воздействие на Палестину, написаны вавилонской клинописью. Об их контактах с израильтянами свидетельствует библейский рассказ о том, как Авраам купил землю для погребения своей жены Сарры в Хевроне у хеттов (Быт.
1 2 3 4 5