А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Согласно упомянутому коммюнике госдепартамента, дальнейшие события развивались так.
Утром 24 апреля предложение Гиммлера было передано шведским министром иностранных дел американскому и английскому посланникам в Стокгольме, которые уведомили о нем свои правительства.
Информацию посланника Гершела Джонсона президент Трумэн получил утром 25 апреля. Ознакомившись с нею, он поспешил в военное министерство, чтобы обсудить предложение, способное перевернуть весь ход войны, вместе с комитетом начальников штабов и исполняющим обязанности государственного секретаря Джозефом Грю (Стеттиниус был в Сан-Франциско). Результатом этого обсуждения явилось решение отклонить предложение Гиммлера и держаться прежнего курса антигитлеровской коалиции на безоговорочную капитуляцию Германии перед тремя державами.
В соответствии с решением совещания в военном министерстве Трумэн в тот же день направил И. В. Сталину послание, извещающее о предложении Гиммлера и о намерении США придерживаться соглашения с Советским Союзом и Великобританией о безоговорочной капитуляции на всех фронтах.
В Москве это послание было получено в ночь на 26 апреля.
Ответ Сталина не заставил себя долго ждать. Утром того же дня наше посольство получило следующий документ на имя Трумэна:

«Получил Ваше послание от 26 апреля. Благодарю Вас за Ваше сообщение о намерении Гиммлера капитулировать на Западном фронте. Считаю Ваш предполагаемый ответ Гиммлеру в духе безоговорочной капитуляции на всех фронтах, в том числе и на советском фронте, совершенно правильным. Прошу Вас действовать в духе Вашего предложения, а мы, русские, обязуемся продолжать свои атаки против немцев.
Сообщаю к Вашему сведению, что аналогичный ответ я дал Премьеру Черчиллю, который также обратился ко мне по тому же вопросу».
Ввиду крайней срочности и важности документа я на сей раз отступил от обычной процедуры передачи посланий через офицеров связи в штаб-квартиру президента в Белом доме и тотчас договорился по телефону о немедленной встрече с Грю.
В полдень он меня принял. Передав ему русский текст послания и неофициальный перевод, я обратил внимание Грю на желательность срочной передачи документа президенту. Убеждать его не понадобилось. Грю заверил меня, что считает договоренность между союзниками по столь серьезному вопросу делом первостепенной важности и что послание Сталина он передаст безотлагательно.
В час дня из Белого дома посланнику США в Стокгольме пошло указание уведомить шведское министерство иностранных дел о согласованной позиции трех держав. Встретившись вновь с Гиммлером (на сей раз во Фленсбурге близ датско-германской границы), Бернадотт срочно передал ему это обескураживающее известие о необходимости безоговорочной капитуляции на всех фронтах, прозвучавшее для него звоном похоронного колокола.
Все перипетии этой дипломатической интермедии были подробно освещены в специальных правительственных заявлениях 28 апреля в Лондоне и 2 мая в Вашингтоне. Соответствующий резонанс она имела и в Советском Союзе, где 29 апреля было опубликовано такое заявление ТАСС:

«28 апреля с. г. агентство Рейтер передало опубликованное канцелярией премьер-министра Великобритании заявление, в котором говорится, что Гиммлер сделал предложение, согласно которому Германия готова безоговорочно капитулировать перед Англией и Соединенными Штатами. В этом заявлении сообщается, что правительства Англии и Соединенных Штатов ответили, что они примут безоговорочную капитуляцию только перед всеми союзниками, включая Советский Союз. ТАСС уполномочен заявить, что это сообщение подтверждается ответственными советскими кругами».
Наступление союзных армий на Восточном и Западном фронтах продолжалось неослабевающими темпами и в начале мая. После падения Берлина до полного военного краха Германии оставались считанные дни. И настал наконец день, когда новоявленный «фюрер» Германии гросс-адмирал Дениц решил прекратить бесполезное сопротивление. 8 мая в Берлине состоялось подписание Акта о безоговорочной капитуляции. С германской стороны его подписали фельдмаршал Кейтель и генералы Фриденбург и Штумпф. Своими подписями его скрепили: от имени Советского Верховного Главнокомандования – Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, от имени генерала Д. Эйзенхауэра – его заместитель, британский Главный маршал авиации А. Теддер.
Широко, почти по всему миру, пронеслась волна народного ликования. Захлестнула она и наше посольство. Я имею в виду не только ликование всех нас, работающих в посольстве. День за днем шли к нам восторженные поздравления – письменные, телеграфные, по телефону. Шли от членов дипкорпуса, от общественных организаций, от частных лиц – американцев и находящихся в США политических эмигрантов из разных стран. Сотрудники посольства едва успевали готовить ответы на письма.
Величайшее событие тех лет было советским посольством достойно отпраздновано традиционным способом – большим приемом, устроенным нами 17 мая. От других официальных приемов он отличался своей особой, неповторимой праздничностью, ибо устраивался, как нетрадиционно было указано в пригласительных билетах, «в ознаменование полной Победы над нацистской Германией». И присутствовало на нем около 2 тысяч гостей.

* * *
26 июня в Сан-Франциско завершила работу конференция Объединенных Наций, одобрив Устав ООН и Статут Международного Суда. На заключительном заседании с большой речью выступил президент Трумэн, заверявший между прочим своих слушателей в том, что останется верным политическим принципам своего предшественника. Но у фальши оказались короткие ноги.
Едва вернувшись в Вашингтон, Трумэн принялся за реорганизацию кабинета, начав как раз с того, чего от него ожидала злейшая реакция, – изгнания с министерских постов сторонников «нового курса». Уже 2 июня вышел в отставку государственный секретарь Эдвард Стеттиниус, назначенный на пост представителя США при ООН. 3 июля Трумэн принял отставку специального помощника президента Гарри Гопкинса, наиболее деятельного и влиятельного из соратников покойного президента. 5 июля та же участь постигла министра финансов Генри Моргентау, а в последующие месяцы и некоторых других членов кабинета. На пост государственного секретаря 30 июня был назначен Джеймс Бирнс, бывший до того руководителем Управления по мобилизации военных ресурсов, активнейший проводник «двухпартийной» политики, подразумевавший под нею защиту интересов монополий внутри страны и экспансию американского империализма за рубежом.
Теперь больше незачем было гадать, в какую сторону поворачивается государственный корабль. Очень откровенно высказался на этот счет официальный орган Национальной ассоциации промышленников, заявив 7 июля:

«Новый президент без излишнего шума отстраняет от высшей власти сторонников «нового курса» и заменяет их людьми, которые считаются демократами в том смысле слова, какой был в ходу до 1932 года. Для деловых кругов это означает ощутительную разрядку крайне неприятной атмосферы последних двенадцати лет».
Атмосфера для большого бизнеса имела все шансы стать благоприятной.

* * *
Окончание войны в Европе и переход освобожденных европейских стран и побежденной Германии на рельсы мирного существования влекли за собой множество сложных международных проблем. Для их рассмотрения и принятия соответствующих решений в Потсдаме была созвана конференция руководителей СССР, США и Великобритании, заседавшая с 17 июля по 2 августа.
Готовясь к этой конференции, Советский Союз ставил своей задачей добиться договоренности по коренным политическим вопросам, прежде всего по таким, как устранение навсегда угрозы германской агрессии, предотвращение возможности возрождения германского империализма, обеспечение мира между народами и всеобщей безопасности. Гарантией осуществления этих кардинальных целей должно было служить лояльное сотрудничество союзных великих держав.
Иные, своекорыстные интересы преобладали в этот период в замыслах правящих кругов западных союзников. Выше я упоминал о стремлении американских лидеров к мировому господству США под гримом «мирового руководства». Не угасало, а еще больше разгорелось оно после окончания войны в Европе. Но даже самые рьяные поборники мирового господства США вынуждены были считаться с упрямыми фактами, которые делали открытую постановку этой цели по меньшей мере преждевременной. Затянувшаяся война с Японией еще продолжалась, и было неясно, как долго она протянется. Не завершена была еще работа над атомной бомбой. Эти, а также ряд других, серьезных обстоятельств не могли не умерять воинственного пыла «мировых руководителей» и заставляли их искать договоренности с союзными державами, в первую очередь с Советским Союзом, с учетом взаимных интересов.
Именно этот трезвый подход к задачам Потсдамской конференции предопределил ее успешную работу, несмотря на все вставшие на ее пути трудности. В совместном Сообщении о Потсдамской конференции трех держав ее результаты резюмировались следующим образом:

«Президент Трумэн, Генералиссимус Сталин и Премьер-Министр Эттли покидают эту Конференцию, которая укрепила связи между тремя Правительствами и расширила рамки их сотрудничества и понимания, с новой уверенностью, что их Правительства и народы, вместе с другими Объединенными Нациями, обеспечат создание справедливого и прочного мира».
Успешные результаты Потсдамской конференции были с одобрением встречены всеми людьми доброй воли. Великая задача создания справедливого и прочного мира требовала добросовестного выполнения всех решений конференции и, главное, искреннего сотрудничества трех держав антигитлеровской коалиции.

* * *
Утром 9 августа Советский Союз в соответствии с секретным решением Крымской конференции вступил в войну с Японией, развернув военные действия против Квантунской армии, главной ударной силы японских милитаристов, десятилетиями угрожавшей нашей стране. Испытанные в боях с германскими захватчиками войска Красной Армии прорвали мощные укрепления противника и начали успешное наступление в глубь Маньчжурии. Оно явилось сильнейшим ударом по надеждам японских правящих кругов добиться почетного мира путем затягивания войны. Видя бессмысленность дальнейшего сопротивления, японское правительство заявило 14 августа о капитуляции Японии перед союзными державами. Но, странное дело, командование Квантунской армии не получило из Токио приказа о капитуляции, и японские войска продолжали вести военные действия. Только 19 августа, после разгрома основных японских соединений, командование Квантунской армии согласилось капитулировать.
С завершением военных действий в Маньчжурии вторая мировая война, начавшаяся в 1939 году, закончилась.
Здесь уместно отметить, что война против Японии закончилась намного раньше, чем это планировалось командованием западных союзников. Не подлежит сомнению, что факт этот объясняется вступлением в войну Вооруженных Сил Советского Союза. Анализируя военный крах Японии, генерал Ченнолт, один из высших американских военных руководителей, справедливо писал осенью того же 1945 года в «Нью-Йорк таймс»:

«Вступление России в войну с Японией явилось тем решающим фактором, который привел к окончанию военных действий. Если бы атомная бомба и не была сброшена, результат был бы тот же… Благодаря быстрому продвижению советских войск Япония была окончательно сокрушена и победа достигнута».
Очень многозначительно здесь признание Ченнолта, что решающим фактором в победе над Японией была вовсе не атомная бомба, как это впоследствии утверждали западные публицисты и историки. Зачем же в таком случае была предпринята варварская атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки, жертвами которой пали более 400 тысяч жителей? Ныне ответ на этот вопрос ясен для всех. Но он напрашивался уже и в то последнее военное лето. Демонстрация громадной разрушительной силы нового оружия служила предостережением Советскому Союзу. Ему молчаливо, но твердо предлагалось признать руководящую роль Америки в мировых делах и проявлять уступчивость всякий раз, как она этого потребует. Именно таков был скрытый политический смысл атомной бомбардировки.
Таким образом, вместо провозглашенного в Потсдаме расширения рамок сотрудничества и понимания трех держав вдохновители американской внешней политики уже в августе 1945 года положили начало атомному шантажу и «атомной дипломатии», лихо гарцевавшей на международной арене в течение четырех лет, пока весь мир не узнал, что с 1949 года США больше не являются монопольными обладателями секрета атомной бомбы.

* * *
Не могу не рассказать здесь о том, как капитуляция Японии косвенно отразилась на деятельности посольства, вылившись в одном случае в острый дипломатический инцидент.
18 августа столичная газета «Вашингтон пост» разразилась сенсационным сообщением о «вражде», якобы существующей между мексиканским и советским посольствами. Под жирным заголовком «Раскрылась длительная вражда между советским и мексиканским посольствами», с не менее броским подзаголовком «Русский дипломат отказывается присоединиться к латиноамериканскому послу с целью поздравления Трумэна».
Никакой вражды между советским и мексиканским посольствами в действительности и в помине не было, что, кстати, ясно констатировал в официальном опровержении посол Нахера, опубликованном на следующий день в той же «Вашингтон пост» – к ее великому посрамлению. Но дыма без огня не бывает.
Истинным в корреспонденции было только утверждение о моем отказе от визита в Белый дом.
Предыстория моего «почти невероятного шага», по выражению газеты, такова.
14 августа советское посольство было извещено дуайеном дипкорпуса о том, что в дипкорпусе возникла идея нанести визит президенту Трумэну и поздравить его с победоносным окончанием войны против Японии. Идея эта с самого начала показалась мне сомнительной, прежде всего вследствие того, что заявление японского правительства от 14 августа еще не привело к фактическому окончанию войны. Как я отмечал выше, Квантунская армия продолжала сражаться против Красной Армии, и было неясно, получила ли она вообще приказ сложить оружие. Поздравлять в таких условиях Трумэна было равнозначно игнорированию того факта, что Красная Армия вынуждена вести военные действия, или же – изображению этих военных действий, как носящих локальный характер.
Я не знаю, кто именно в дипкорпусе выдвинул идею визита, не исключаю и того, что она была инспирирована госдепартаментом. Во всяком случае, ее объективный политический смысл заключался в том, чтобы выпятить на первый план роль США в войне с Японией и одновременно принизить успехи Красной Армии в разгроме японской армии.
Рождались у меня и другие поводы для сомнений в приемлемости затеи с визитом. Направленный мною в мексиканское посольство за соответствующими разъяснениями Ф. Т. Орехов принес неутешительные вести. Он ознакомился с текстом поздравления, которое дуайен собирался огласить от имени всего дипкорпуса. Текст в общих чертах подтверждал мои предположения. Мало того, Орехов выявил и другое неприглядное обстоятельство, на первый взгляд чисто протокольного порядка, а при ближайшем рассмотрении являвшееся политическим.
В качестве дуайена Франсиско Нахера должен был представлять президенту поочередно всех членов дипкорпуса. В каком порядке? Формально – по правилам протокола, учитывая ранги дипломатических представителей и даты их аккредитования при Белом доме. Но в данных обстоятельствах формальный подход был для нашего посольства абсолютно неприемлем. Дело в том, что мое положение Поверенного в делах автоматически ставило меня в иерархии дипкорпуса ниже послов и посланников, а совсем недавняя дата назначения переносила меня в самый конец протокольного списка.
Руководствовался я в данном случае отнюдь не мотивами личного престижа. Но о престиже своей Родины я обязан был заботиться. Допустимо ли было, чтобы представитель Советской державы, решающего фактора в победе над Японией, стал последним – последним! – в дипломатической очереди к «победоносному» президенту Трумэну? Согласиться на это значило бы сыграть на руку авторам хитроумной операции «Выпятить и принизить».
Но это еще не все. В списке дипкорпуса официально числились и «дипломатические представители» Латвии, Эстонии и Литвы. Фиктивные представители давно отсутствующих, однако признаваемых Соединенными Штатами буржуазных «правительств». И формально эти представители тоже обладали дипломатическим приоритетом над представителем Советского Союза!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56