Где-то в полночь я ненадолго завел мотор, чтобы прогреть двигатель, согрелся сам и заглушил его. Если оставить двигатель работать всю ночь, бензин у меня закончится быстрее, чем горючее у Брета. А впереди у нас еще долгий путь, насколько я понял, иначе бы он не остановился здесь на ночлег. Возможно, дальше нам предстоит ехать не по дороге, а по настоящим дебрям, где нет ни приюта, ни заправочных станций. Штат Мэн не изобилует услугами такого рода.Около двух пополуночи я почувствовал себя чем-то вроде проволочной вешалки для одежды.В спортивной машине, имеющей форму морковки, трудно выбрать позу для сна. Я завел мотор, чтобы снова прогреть его, и вышел размять затекшие мышцы.В холле мотеля горел свет. В небе мерцали далекие холодные звезды. И в этом скудном свете — ничего, кроме застывшего сборища разномастных легковушек и грузовиков. Пока я стоял в колючем холоде ночи, только однажды, разрезав воздух, мимо меня промчалась какая-то машина.Рассвело поздно. Около шести появились первые признаки рассвета: черное небо едва-едва начало сереть. Постепенно становилось все светлее, видимость — все отчетливее, и лишь потом отблески бледно-розовой зари коснулись неба на востоке. Ожила кухня мотеля. До меня донесся запах кофе. В шесть тридцать из мотеля вышел Брет и затопал к тягачу, Я завел машину Сьюзен и вырулил со стоянки раньше, чем он. Мы покатались дальше по Мэн-пайк — в неизвестность и прочь от аромата кофе. Глава 18 С Мэн-пайк мы свернули около брансуик и запетляли вдоль побережья по первой автостраде через Дамарискотту и Уолдоборо, мимо Рокленда и Кемдена, направляясь к Белфасту.Белфаст лежит на склоне сопки, обращенном к оживленному порту Пенобскотской бухты. Город, похожий на другие города штата Мэн, — весь из белых домов на низких фундаментах. Здесь все еще не редкость конюшни и сараи для повозок. Здесь запах океана. Здесь жизнь застыла — и не потому, что зима, а потому, что время здесь, казалось, из века в век текло неслышно и неторопливо.Тягач Брета скатился по главной подъездной дороге вниз к причалу и зарулил к какому-то складу, сбитому из почерневших от влаги и времени досок. Сверху по передней стене прибиты буквы из выкрашенных белой краской реек — «Пенобскот Сифуд Инк.». Брет выпрыгнул из кабины и вошел в склад. Я затормозил в ста ярдах вверх по холму напротив лавки скобяных товаров и спустился пешком к причалу.С моря дул мерзкий пронизывающий ветер, ноги скользили по заледенелой корке дороги. Парковочная площадка рыбного склада, где стояло пять-шесть рефрижераторов, была обнесена сугробами грязного снега, который сгребали со всего двора. Воняло рыбой и несло дымом от сырой нефти — струя тянулась из трубы конторы рыбного склада. Я медленно шагал по дорожке, ведущей в какой-то магазинчик с рекламой разноцветного мороженого. Денек выдался не из тех, когда кого-то можно заманить мороженым, и дорожка пустовала. Низкое серое небо плевалось снегом, но достаточно лениво. Меня шатало от голода и бессонной ночи. Раскалывалась голова, потому что я уже почти сутки не пил кофе. Дрожь пробирала до костей. Сейчас показан горячий душ, горка кукурузных лепешек с кленовым сиропом и две чашки хорошего кофе. А затем в постель часов на двенадцать. После сна — обед со Сьюзен.До райского гнездышка Сьюзен, где все это было доступно, — часа четыре езды. Ноги замерзли. Мои шикарные кроссовки не были приспособлены для топанья по заснеженным дорожкам зимнего побережья штата Мэн.Брет вышел из двери рыбного склада с высоким тощим мужиком в желто-коричневой пуховой жилетке, надетой поверх красной шерстяной рубашки. Паренек снова забрался в кабину тягача, а мужик пошел к одному из рефрижераторов. Тягач дал задний ход, и мужик замахал руками, направляя Брета. Тот подкатил задом к трейлеру и зацепил его. На трейлере, кроме номера, никаких других опознавательных знаков не было. Мужик подошел к тягачу и, заскочив на подножку кабины, перебросился с Бретом парой слов через опущенное стекло, потом спрыгнул и зашагал в сторону склада. Брет вырулил тягач с грузом на дорогу и пополз прочь из Белфаста в обратном направлении. Я вернулся к своей машине и покатил за ним следом.Брет выбрал другой маршрут для обратной дороги. По третьей автостраде он добрался до Августы и, свернув там на Мэн-пайк, покатил на юг. Я елозил колесами по дороге у него на хвосте и ругал себя почем зря. Снегопад все усиливался, и машина Сьюзен, прекрасно слушавшаяся руля на сухом полотне, отказывалась подчиняться на скользкой дороге. Колеса пробуксовывали на ледяной корке полотна, и машина шла юзом, стоило только хоть немного ее пришпорить. К счастью, Брет, видимо, тоже нервничал из-за снегопада, поэтому ехал со скоростью менее шестидесяти миль в час, так что мне удавалось скользить по дороге за ним, не улетая в кювет.Где-то вскоре после полудня Брет свернул на стоянку к югу от Портленда и припарковался за рестораном. Я тоже остановился поблизости от ресторана и, закрыв машину, сунул ключи в карман. Брет, втянув голову в плечи, уже входил в ресторан. Снегопад все усиливался и усиливался. Я подошел к кабине тягача — закрыто. Добрался до хвоста трейлера — тоже закрыто. Снова вернулся к противоположной от ресторана двери кабины и сел на подножку, ссутулившись и засунув руки в карманы куртки. Меня начало знобить.Брет вернулся через пятнадцать минут с обедом на вынос в пенополистироловой коробке. Обойдя тягач, он увидел на подножке скукоженного меня и остановился — раскормленный до бесформенности пацан в серых тренировочных штанах, рабочих полусапожках, зашнурованных только наполовину, и в оранжевой спортивной курточке у итонской средней школы.— Извините, — сказал он так, будто человек, сидящий на подножке его тягача во время жестокого снегопада в штате Мэн, — явление вполне заурядное.— Не стоит, — произнес я, поднимаясь и отступая в сторону.Он неуклюже вскарабкался на подножку, держа в одной руке коробку с едой, а другой схватившись за кронштейн наружного зеркала. Нащупав в кармане куртки ключи, он вытащил их и открыл кабину. Достав из кобуры на правом бедре пистолет, я наставил его на Брета и сказал:— Отвезешь меня в Гавану.Парень обернулся и, увидев пистолет, вытаращил глаза.— А? — выдохнул он.— Это ограбление. Спускайся и отдавай ключи.— Вы что-то сказали насчет Гаваны?— Я пошутил. Слезай, парень, и сдавай ключи.Он спускался с гораздо большим трудом, чем забирался, так как теперь были заняты обе его руки: одна — ключами, другая — коробкой. Он неловко спрыгнул с подножки, тяжело плюхнулся в снег и сделал шаг, чтоб удержать равновесие. Дно коробки вывалились, и все содержимое полетело в снег: опять одни чизбургеры с жареной картошкой. Брет пристально смотрел на меня, продолжая держать крышку от коробки и ключи. Я протянул левую руку, в правой продолжал сжимать пистолет. Брет отдал мне ключи.— Можешь вернуться в ресторан. Когда будешь есть, не торопись.— У меня деньги кончились.Я сунул ключи в карман и вытащил той же рукой бумажник, а из бумажника — зубами — пятидолларовую купюру. Снова засунув бумажник в карман, взял рукой изо рта пятерку и протянул ее Брету.— Возьми.Он взял деньги и снова уставился на меня. Мы оба щурились, чтобы снег не попадал в глаза. Я мотнул головой в сторону ресторана и повторил:— Иди!Он кивнул, медленно повернулся и, загребая ногами снег, побрел к ресторану.Я забрался в кабину, вставил ключи в зажигание и завел дизель. Брет ковылял с поникшей головой, шевеля ногами все медленнее и медленнее. Я нажал педаль сцепления, включил передачу, отпустил педаль тормоза и сдвинул эту махину с места. Давно не водил я тягач. Сквозь снежную завесу я увидел, что парень остановился и смотрит мне вслед. Трудно сказать — видно было плохо, — но он, кажется, плакал. Включив передачу, на которой машина лучше чувствовала дорогу, я погнал на юг.Если с грузом все чисто, то Брет обязательно заявит в полицию. И тогда мне предстоит непростой разговор с полицейскими штата Мэн. Но не просто же так водитель продуктовой фирмы цепляет у торговца рыбой загруженный рефрижератор безо всяких опознавательных знаков? И почему холодильная установка трейлера не подключена к источнику питания? Никогда не поверю, что таким образом экономят энергию, полагаясь на то, что зима справится с морозильной работой и не даст грузу протухнуть. К тому же если ты переправляешь через страну кокаин, то портовый город, где занимаются ловлей рыбы, — очень неплохой выбор для его контрабандного ввоза.Было уже около четырех после полудня, когда я добрался до 128-й автострады на севере от Бостона, пересек ее, нырнул под полотном дороги и закатился на просторную парковочную площадку торгового центра «Нортшор» в Пибоди. Припарковался я в стороне от других машин — отчасти в целях соблюдения конспирации, отчасти потому, что не был уверен, что смогу поставить десятиколесный гигант параллельно другим машинам.К снегопаду добавился дождь. Я выбрался из машины и направился в торговый центр, пересек секцию спортивных товаров Хермана, двигаясь прямиком к отделу инструментов «Сеарс», где купил большой молоток со стальной рукояткой, ломик, висячий замок и фонарик. И вернулся к трейлеру. Через десять минут замок валялся в снегу, а я рылся в ящиках с уже завонявшей макрелью, под которой и обнаружил около трехсот килограммов кокаина, аккуратно запакованного в прозрачные пластиковые пакеты.Ничего удивительного, что в полицию об угоне никто не заявил. Глава 19 Я позвонил Сьюзен по телефону-автомату из вестибюля торгового центра. Голос ее прозвучал как-то сонно.— Я в торговом центре «Нортшор», — сообщил я ей. — Мне просто необходимо, чтобы ты приехала и забрала меня.— Где моя машина?— На Мэн-пайк. Цела и невредима. На стоянке возле «Бургер Кинг».— На Мэн-пайк?— Мы заберем ее позже. С ней ничего не случится.— А ты сейчас в торговом центре «Нортшор»?— Да. Рядом с кинотеатром. В большом тягаче с рефрижератором.— В тягаче?— Да.— Боже мой!— Я знал, что тебе это понравится.— Через час подъеду.Она немного ошиблась в расчетах и появилась через час тридцать пять. Но время никогда не стояло выше Сьюзен, а она сама стоила того, чтобы ее ждать. Напрокат она взяла самую спортивную машину, какую только можно было отыскать. Но красный «мустанг» с белым откидным верхом выглядел откровенно несчастным в эту холодную зимнюю ночь. Сьюзен вышла из машины и направилась ко мне, как по импровизированному подиуму, в свете фар. Серые сапожки и джинсы, шубка из меха серебристой лисицы. Волосы в полном порядке, к макияжу, как обычно, не придраться. Я всегда подозревал: подними ее часа в три ночи секретная полиция, она найдет возможность и накраситься, и причесаться, прежде чем ее поволокут в застенок. Я выкарабкался из тягача и вытянул руки, принимая ее в объятия. Она прильнула ко мне и поцеловала. Мне показалось, что дыхание мое стало глубоким и ровным, а заиндевелые мышцы спины и плеч разогрелись и перестали болеть. Так происходило всякий раз, когда я видел ее.— В один прекрасный день я грохнусь от блаженства в обморок, — сказал я, зарывшись лицом в ее волосы.— Угу.— Ты сделаешь мне искусственное дыхание рот в рот?— А я чем занимаюсь? — И она еще раз поцеловала меня. — Профилактическое средство. — Ее губы еще касались моих губ. — Ну, что случилось?И пока мы так и стояли обнявшись, я рассказывал ей.— Триста килограммов кокаина? — переспросила она, когда я закончил. — Да мы богачи!— Даже если припрячем немного, чтобы ты могла его нюхать. Грамм кокаина на улицах Бостона стоит сто, сто двадцать долларов, если в него не намешано слишко много какого-нибудь дерьма.— Хватит на новую машину.— Угу.— И что мы будем с этим делать?— Пока толком не знаю.— Сдадим в полицию?— Не сейчас.— Почему?— Оставим в качестве заложника.— Это законно?— Нет.Сьюзен потерлась лбом о мой подбородок.— Я так и подумала.Мы переложили кокаин из трейлера в багажник «мустанга».— Неплохой получился заголовок в газете, — мечтательно произнесла Сьюзен. — «Врач-психотерапевт, выпускница Кембриджа, задержана с тремястами килограммами кокаина».— Скажешь, что была моей рабыней. Любой суд присяжных тебе поверит.Сьюзен захлопнула багажник.— А что с тягачом? — спросила она.— Оставим здесь. Кто-нибудь в конце концов заинтересуется им. Особенно если потеплеет.Мы сели в «мустанг», Сьюзен — за руль.— Владельца разыщут? — спросила она.— Не сомневаюсь, что он зарегистрирован на какое-нибудь подставное лицо.Сьюзен плавно тронула «мустанг», и мы быстро выехали со стоянки на 128-ю автостраду.— Хочешь, чтобы машину, багажник которой забит кокаином, остановили за превышение скорости?— Я иду всего лишь на шестидесяти восьми, — невинно проговорила Сьюзен.— Знаю. Но меня беспокоит, что произойдет, когда ты включишь вторую передачу.Сьюзен улыбалась, сбрасывая газ. Я откинул голову на подушечку подголовника.— К тебе или ко мне? — спросила она.— Ко мне.— Устал?— Жрать хочу зверски. И ломает всего от недостатка кофеина. И шесть дней без сексуального удовлетворения.— Это все излечимо. Уж поверь мне — доктору медицины.— К тому же из Гарварда.— Veritas, — ответила Сьюзен.Я закрыл глаза — и не то чтобы спал, когда мы неслись по 1-й автостраде, и не то чтобы не спал, когда мы подкатили и остановились в переулке за моим домом, на Мальборо-стрит, где я обычно оставляю машину.— Мы приехали, — на всякий случай сообщила Сьюзен.Я достал ключи. Мы поднялись на второй этаж и, открыв двери моей квартиры, вошли внутрь. Я остановился в гостиной и снял куртку. Сьюзен направилась прямиком в спальню. Бросив куртку на диван, я последовал за ней. Она уже разобрала постель. Отстегнув кобуру и положив пистолет в бюро, я разделся и рухнул в кровать.— Не хочешь рассказать мне перед сном сказку? — спросил я Сьюзен.— Не сегодня, — ответила она. — Тебе надо выспаться. Но кто знает, что произойдет утром. Глава 20 Проспал я до половины одиннадцатого утра и тяже учуял запах кофе. Я повернулся в постели и ощутил аромат духов Сьюзен, который источала подушка. Но припомнить, чтобы Сьюзен ложилась в постель, я не мог. Я сел на кровати. Одежда, которую я бросил вчера на пол, исчезла. Встав и потянувшись, выглянул в окно: тонкое покрывало снега на Мальборо-стрит сверкало и переливалось под лучами яркого солнца. Я вошел в гостиную.Сьюзен бросила на меня взгляд из-за стойки, отгораживавшей комнату от кухни.— Бог мой, какое бесстыдство! Ты голый!— Я собрался в душ, а ты просто оказалась в нужное время в нужном месте.— Бели ты не очень устал, то, может, и побреешься? — Сьюзен что-то взбивала в миске, что — я не видел.— Постараюсь, — пообещал я и отправился в ванную.Десять минут спустя я уже сиял чистотой, гладко выбритым подбородком и благоухал одеколоном «Клабмен». Обернув вокруг пояса полотенце, я снова предстал перед Сьюзен.— Стерильно чист?— Да.— И гладко выбрит?— Да.— И зубы вычищены?— Угу.— Отлично. Тогда, я думаю, сначала займемся любовью, а потом позавтракаем.— Превосходный план. Но как на него посмотрят твои пациенты?— Сегодня воскресенье. И никаких пациентов!— Воскресенье?Сьюзен кивнула. Она была в джинсах и в толстом просторном белом свитере. На шее поблескивали две золотые цепочки, в мочках ушей — золотые треугольнички сережек, на левом запястье — золотой браслет, маленькая золотая цепочка и золотые часы, на правом — один браслет, белый и массивный.— Блаженство пеньюара, и поздний кофе, и апельсины, и освещенный солнцем стул... — продекламировал я.— Элиот? — спросила Сьюзен.— Стивенс, — ответил я и обнял ее. — И зеленая свобода какаду на коврике.— Никогда не слышала, чтобы это так называли, — пробормотала Сьюзен, поцеловала меня и, выскользнув из объятий, кивнула головой в сторону спальни с улыбкой, в погоню за которой снялись бы с якорей сотни кораблей.Завтракать мы сели в полдень, я — в своем бордовом банном халате, Сьюзен — в умопомрачительном желтом шелковом пеньюаре с бордовой оторочкой, который она держала у меня дома. Она испекла маисовый хлеб, мы ели его с медом и запивали черным кофе. Хлеб был еще теплым.Я поднял чашку кофе, как бокал вина, и снова продекламировал:— Пришли нарушить святое таинство обряда жертвоприношенья...— Ты собираешься цитировать это творение целиком?— Целиком я не знаю.— Приятная новость! — улыбнулась Сьюзен. — И все же — что ты собираешься делать с кокаином, который лежит в багажнике машины? Если ты помнишь, я взяла ее напрокат.— Думаю, оставим его там, где лежит. Съездим в Мэн, заберем твою машину, а я поеду на «мустанге» обратно в Уитон.— Зачем?— Толком еще не знаю. Но теперь у меня в руках и товар, и парнишка.— Сын шефа полиции?— Угу. В худшем случае — припугну его. Он у меня в руках.— Уверен? Он может все отрицать. Тягач с трейлером в Пибоди, кокаин — у тебя.— Но мне известно, что взял он товар в «Пенобскот Сифуд Инк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16