А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Разоружение всей команды и укладка ее в стопочку возле книжных шкафов заняли около двух минут. После этого инспектор, аккуратно отряхнув костюм и снова заперев дверь, повернулся к Вике и, глядя на него с искренним интересом, спросил:
– Не передумали?
Вика, даже не шевельнувшийся во время короткой схватки, задумчиво посмотрел на Даниила Петровича.
– А вы не хотели бы поступить ко мне на службу? – неожиданно сказал он. Ольшес от души расхохотался.
– Вот только этого мне и не хватало, – сквозь смех выговорил он. – Представляю, какой аффект это произвело бы в Федерации.
– Понятно, – равнодушно бросил Вика. – Ну что ж, давайте поговорим…
…Конечно, Ольшеса отнюдь не обрадовало то, что разговор закончился практически ничем. Но он, собственно, и не ожидал каких-то мгновенных и обнадеживающих результатов. Важно было дать Вике понять – дарейтами занимаются те, чья мощь несравнима с мощью даже самой крупной хоть в стране, хоть на планете бандитской организации. И это Вика, безусловно, понял. Однако сдаваться вот так, запросто, он не привык. Что ж, пусть подумает в тишине, на досуге…
Лишь привезя девушку в пансион, инспектор спросил наконец, почему же она не позвала его на помощь. Ответ Найты оказался настолько неожиданным, что Даниил Петрович поначалу просто не поверил собственным ушам.
– Что ты сказала? – воскликнул он.
– Я хотела сама поговорить с Викой…
– Ну и ну… ну ты и дура! И что ты собиралась ему сказать?
– Да то же самое, что ты говорил, пока я в той кладовке сидела.
Ольшес наконец опомнился и рассмеялся:
– Ох, девочка… Да неужели ты думаешь, он стал бы тебя слушать? Кто ты такая, чтобы он стал обращать внимание на твой лепет?
– Ты забыл, что я говорю с дарейтами.
– Вот уж об этом я никак не мог бы забыть! – рассердился Даниил Петрович. И Вика этого не забудет, можешь не сомневаться. Так что пора тебе готовиться к отъезду.
– Хорошо, – согласилась девушка, грустно посмотрев на инспектора. – Я уеду. Но мне, честно говоря, не очень хочется… –
– Хочется или нет, а тебе лучше быть как можно дальше от Тофета.
Потратив почти две недели на то, чтобы вывезти Найту из страны и благополучно доставить ее в высокогорный монастырь, где обитала подруга девушки, Ольшес решил, что пора отправляться восвояси. Но сначала нужно было еще раз связаться с дарейтами и объяснить им, что он собирается делать. А заодно попросить не поддерживать связи с жителями суши, поскольку последствия этих связей в последнее время неизбежно приобретали ярко выраженный уголовный оттенок.
В очередной раз сменив пансион, Даниил Петрович провел две ночи на берегу Желтого залива, пытаясь докричаться до дарейтов. Но ему это не удалось. Ольшес никак не мог понять, почему у него, несмотря на его специальную подготовку, не получается то, что с легкостью давалось Найте. Но на третью ночь он это понял. И для этого ему даже не пришлось отправляться к Желтому заливу.
Он лишь собирался выйти из дому, когда вдруг снова ощутил удар по сознанию и увидел уже знакомый туман…
Глава 6
Александр Ирвин принял дежурство, но Левинскому не хотелось уходить из рубки. Он ужасно боялся пропустить что-нибудь важное. Что именно – он и сам не знал. Но ему казалось, что должно произойти еще нечто такое, что лучше не пропускать. И он болтался из угла в угол, пока Ирвин наконец не прикрикнул на него:
– Ну чего ты тут мельтешишь, молодое поколение? Занялся бы чем-нибудь конструктивным!
– А чем? – поинтересовался Левинский. – Дел-то и нет никаких!
– Ну, тогда почитай что-нибудь душеспасительное, – предложил Александр. – А то у меня такое впечатление, что ты вот-вот превратишься в маятник.
– Ну и превращусь, – обиделся Левинский. – Тебе-то что?
– Ты меня отвлекаешь.
– Не выдумывай. От чего тебе отвлекаться? Ничего же не происходит.
– Вот от ничего и отвлекаешь. Я мог бы, например, подумать о чем-нибудь приятном или полезном, а ты там топаешь без передышки, не даешь мне сосредоточиться.
– А, ну тебя, – безнадежно махнул рукой Ле-винский и направился к выходу из рубки. Но на самом пороге он оглянулся – и замер. – Саня… – прошептал он.
Но Ирвин уже и без него прекрасно видел, что один из дополнительных мониторов потемнел.
– Чего это он?
Ирвин потянулся к ручкам настройки, но в это мгновение и все остальные экраны затянула непроницаемая мгла.
– Не трогай! – пискнул Кейт, хотя Ирвин и сам застыл с протянутой к клавиатуре рукой.
Потом, спохватившись, Александр вызвал командира. Корин вихрем промчался по коридору от своей каюты и, чуть не сбив по-прежнему торчавшего у порога Левинского, ворвался в рубку:
– Что?..
– Опять… – негромко ответил Ирвин.
– Ага! – торжествующе вскрикнул командир. – Наверное, учуяли, что предыдущая передача была недостаточно яркой.
– А как же, учуяли, непременно, – пробормотал Ирвин, включая дублирующую запись и прямую передачу на Землю и берясь наконец за настройку. Но,само собой, ничего настроить ему не удалось. Экраны по-прежнему оставались темными.
– На этот раз гораздо четче, – язвительно бросил Левинский, сдвигаясь наконец с места и подходя к пульту. – Просто как студийная постановка.
Корин озадаченно потер нос и посмотрел на Ирвина. Тот лишь пожал плечами. Сказать ему пока что было нечего.
Разведчики долго ждали, напряженно вглядываясь в темноту, но на экранах по-прежнему ничего не происходило. Тьма оставалась тьмой. Так прошло почти полтора часа.
И вдруг…
Когда все трое землян, сидевшие в рубке, уже перестали надеяться увидеть на этот раз хоть что-то, все экраны одновременно взорвались светом.
На каждом из них вспыхнула далекая неведомая звезда.
Потом она сдвинулась вправо и вверх, и разведчики увидели инспектора Ольшеса, лежавшего, как им показалось, без чувств в какой-то комнате. И снова все исчезло.
На экраны вернулось нормальное изображение.
– Что это с Данилой? – задумчиво произнес командир.
– Это он с ними общается – уверенно ответил Ирвин.
– Ну-ну… – пробормотал командир и попытался вызвать инспектора по личной связи. Инспектор, само собой, не откликнулся.
– Может, слетаем туда? – предложил Ленинский. – Может, ему там чего надо, а?
– Если ему чего понадобится – сам скажет, – Х назидательным тоном ответил Корин. – А нам в инспекторские дела нос совать не полагается. Пора бы уже и запомнить.
– Да я разве что… – Но тут Левинского осенила новая идея. – Да ведь если он без сознания, как он может сказать? Ну, вот я бы и слетал, проверил, а? Девочки-то уже нет рядом, кто за ним присмотрит?
Корин, рассеянно глянув на молодого техника, сообщил:
– Как вернемся – подам рапорт. С предложением открыть в Разведкорпусе новое подразделение. Отряд сиделок при инспекторах-особистах. И чтоб тебя там сержантом назначили.
– Ну ты уж совсем, – рассердился Левинский. – А вдруг он в коме?
– Ага, в коме, – согласился Ирвин. – Это его дарейты довели. Может, ахнем по ним из цикло-бласта, чтоб не безобразничали?
Левинский, разобидевшись всерьез, ушел из рубки. И потому не услышал прозвучавшего через несколько минут вызова инспектора Ольшеса.
Глава 7
…Спасенные шаманом кочевников икринки медленно росли, охраняемые короткопалым Куксом. А потом из них выбрались крохотные дарейты. Им приходилось нелегко, потому что это море было совсем другим, чем то, в котором жили их предки, в котором появились на свет икринки. Многие погибли при штормах, многих съели хищные рыбы, кто-то не выдержал новой пищи, состава воды, другого воздуха… да и звезда здесь была другая, и чего-то в ее лучах не хватало дарейтам… но кое-кто все же дожил до такого возраста, когда уже никто и ничто не могло им угрожать.
Но когда дарейты достаточно подросли, чтобы выйти, как их предки, на сушу, и построить дома, они обнаружили, что рядом с ними живут другие разумные существа и эти существа обладают неким странным свойством… Но поначалу дарейты и не думали, что особенности разумных двуногих могут оказаться опасными, что из-за их необычных свойств со временем, через много поколений, могут возникнуть слишком сложные и запутанные проблемы.
Но именно так оно и вышло. И проблема отношения моря и суши со временем становилась все сложнее и сложнее.
А началось это так…
Один из дарейтов внезапно почувствовал, как в его мозг проникает чья-то мысль – не только без позволения, но и вообще не понимая этого… Чье-то сознание случайно, блуждая без какой-либо цели, заглянуло в мозг дарейта… и ужасно при этом удивилось. Оно ничего подобного не ожидало и не желало.
А дарейт оказался не в силах закрыться от него.
Вот так и началось невольное общение жителей моря с коренными обитателями этой планеты.
Дарейты ничего не могли изменить. Они не могли сами, по собственному желанию, отказаться говорить с жителями суши. Просто потому, что сила мысли некоторых разумных двуногих была такова, что они с легкостью проникали в сознание дарейтов, не стремясь к этому, не понимая, не осознавая… наоборот, им казалось, что это дарейты зовут их, хотят говорить с ними…
Но дарейты совсем этого не хотели. Ведь жители суши, навязывая им свои непонятные мысли и требуя исполнения своих нелепых желаний, мешали нормальной жизни дарейтов, мешали правильному росту новых поколений… а на этой новой планете и без вмешательства чужого сознания новые поколения появлялись реже, чем на родине, и они были так слабы и малочисленны… И они не могли строить дома на берегах, потому что воздух здесь был слишком другим. А жить только в воде было вредно для дарейтов.
Однако сильнее всего дарейты страдали из-за того, что были так крепко и неразрывно связаны с жителями суши.
Тем более, что со временем они поняли: под этой звездой живут недобрые существа.
Нет, конечно, не все двуногие были алчны и жестоки. Встречались среди них и такие, которые искренне сочувствовали дарейтам – но ничем не могли помочь.
Время шло, менялись поколения…
И вот однажды на планете появился другой человек. Он обладал огромной силой мысли, и он обратился к дарейтам, он звал их, но не вторгался в их мозг, он даже не пытался проникнуть в сознание жителей моря без их позволения, хотя мог бы это сделать с легкостью. Присмотревшись к нему повнимательнее, дарейты поняли – он с другой планеты, из другой звездной системы. И они ответили ему, надеясь, что найдут наконец того, кто сумеет им помочь… Но он ушел, и дарейты не знали почему. Но теперь этот человек вернулся и снова позвал их.
«Ты нам поможешь?» – отчетливо прозвучало в мозгу Ольшеса.
«Я не знаю, возможно ли это, – честно ответил он. – Но я сделаю все, что сумею. И не только я.
Все силы Земной Федерации будут брошены на то, чтобы отыскать вашу звезду. И если ваша родная планета пригодна для жизни, вы вернетесь туда.
А если нет…»
«Найди нам другую планету, – сказали дарейты. – Любую, где мы смогли бы выжить и на которой нет собственного разума. Лишь бы уйти отсюда. Здесь мы приносим вред. И ничего не можем поделать, не можем изменить то, что есть».
«Я знаю, – сказал Даниил Петрович. – И если вы согласны отправиться не на родину, а в другое место – мы найдем подходящее для вас обиталище. Но мне кое-что нужно. Не пугайтесь, пожалуйста. Это только для дела. Мне надо…»
«Мы уже поняли, – сказали дарейты. – Ты видишь все настолько отчетливо, что нам нетрудно рассмотреть эти образы. Приходи на побережье. Ты получишь образцы нашей крови».
…Медленно, очень медленно Даниил Петрович пришел в себя. Он лежал на полу в своей комнате в пансионе. Сколько времени длилось забытье – он не знал. Но, посмотрев на часы, обнаружил, что на этот раз беседа с дарейтами была недолгой. Прошло всего два часа с того момента, когда он собирался выйти из дому и отправиться к Желтому заливу.
Что ж, подумал Ольшес, все повернулось к лучшему. Ему уже не придется долго и настойчиво звать дарейтов, не придется объяснять им, что ему нужно. Они все знают, все поняли.
Ольшес проверил экипировку, оставил на столе деньги для хозяйки, вышел на улицу и сел в автомобиль. Возвращаться в пансион и вообще в Столицу больше не было необходимости. Инспектор ничего не мог сделать для тех, за кем охотились люди Вики Кирао. Пока дарейты на Ауяне – все будет идти по-прежнему. И значит, нужно как можно скорее решить главную проблему – проблему возвращения морских обитателей на родину. Или вывоза их в более или менее подходящую для них звездную систему.
По дороге к заливу Ольшес связался с крейсером. Подробно объяснив Рамиру, как обстоят дела и что потребуется от экипажа корабля в ближайшие часы, Даниил Петрович предупредил:
– Не исключено, что может выйти заварушка. Чую, что Вика не готов меня выпустить за просто так. Будьте готовы к разным вариантам. Но конечно, я постараюсь удрать без лишнего шума.
Рамир сообщил, что он всегда готов к чему угодно, если работает с инспекторами Особого отдела, и на том их разговор закончился.
До Желтого залива оставалось около четверти часа езды, когда Ольшес внезапно почуял засаду.
Он резко прибавил скорость, подумав, что Вика оказался весьма не дураком. Его люди ждали инспектора не на самом берегу, а на порядочном от него расстоянии… впрочем, скорее всего, и в ущелье, которое нужно миновать, чтобы выбраться к заливу, тоже сидят головорезы Вики. Подстраховывают первую команду. «Ну, – сказал сам себе инспектор, – ничего не поделаешь, будем разбираться».
А разбираться пришлось всерьез и основательно. Проскочить мимо бандитов Ольшесу не удалось. Несколько автоматных очередей насквозь прошили автомобиль с обеих сторон, и, если бы не личное защитное поле, тут бы инспектор и окончил свои дни. Но он просто выскочил из машины на полном ходу и скатился в кювет, успев при этом пожалеть, что у него нет с собой бластера, а есть только лучемет. Он так рассердился на нехороших подданных Вики, что готов был перебить их всех, не спрашивая фамилий.
Впрочем, лучемет тоже был отличным оружием. В особенности в тех случаях, когда противник вооружен простыми автоматами, крупнокалиберными пистолетами и винтовками с оптическими прицелами. И Ольшес прекрасно понимал, что бластер ему совершенно не нужен. Вряд ли Вика имел в своем распоряжении танки и самолеты. А если и имел – не стал бы бросать их в бой про тив одного-единственного забредшего на их планету землянина. Вике такое просто не пришло бы в голову. К счастью для инспектора Олыпеса.
Очутившись в кювете, Даниил Петрович для начала чуть высунулся и осмотрелся. Справа от него, довольно близко, прятались за камнями трое, с автоматами и пистолетами. По другую сторону дороги залегли еще пятеро, тоже с автоматами. И еще у одного была солидная винтовка. Кроме того, Ольшес заметил несколько гранат. И у каждого из бандитов были при себе отличные ножи. Инспектор понял, что господин Вика Кирао отнесся к нему вполне серьезно, но все же не настолько, чтобы, к примеру, дать своим людям парочку базук…
Команда Вики, видевшая, как их предполагаемая добыча нырнула в сторону от дороги, уже поднималась в атаку. Троица по соседству с инспектором безбоязненно выскочила из укрытия и бросилась к Ольшесу. Даниил Петрович не стал медлить и раздумывать. Струя огня смела всех троих, не успевших даже вскрикнуть, и единственным шумовым эффектом, сопровождавшим сцену, оказались взрывы тех гранат, что висели на поясах неудавшихся террористов.
Пятерка за дорогой мгновенно залегла. Настроившись, Ольшес услышал, что они совещаются – как лучше подобраться к инопланетянину. Наконец они решили разделиться и заходить с двух сторон. Трое поползли по канаве назад, чтобы очутиться в тылу инспектора, оставшаяся пара отправилась вперед.
Даниил Петрович все еще был зол. Он был зол из-за того, что Вика пытался убить Найту, из-за того, что он убил ее друзей, из-за того, что дарейтов использовали ради глупой и грубой наживы, не интересуясь их желаниями… и потому он мгновенно и безжалостно расстрелял обе компании.
А потом вышел на дорогу и зашагал к Желтому заливу.
Он уже знал, что впереди, в ущелье, засели еще несколько бандитов. Но он знал и то, что жить им осталось всего несколько минут.
Так оно и вышло.
Больше никаких помех на пути к берегу Даниил Петрович не встретил. Он спокойно вышел на пляж. Дарейты ждали его.
Ольшес, действуя предельно осторожно и внимательно, взял несколько проб крови и аккуратно упаковал шприцы в маленькие надежные контейнеры. Потом он взял пробы воды, песка, подобрал несколько камешков. Дарейты, поняв, в чем дело, принесли ему веточки разных водорослей. Закончив работу, Даниил Петрович уселся на песок. Теперь оставалось только дождаться темноты, и тогда за ним спустится космический шлюп.
Глава 8
– Но как, как они это сделали? – твердил упрямый Левинский.
Даниил Петрович только хмыкал в ответ если у него и были какие-то соображения по поводу техники передачи дарейтов, он предпочитал держать их при себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31