Хватит, Джим уже натаскался тяжестей на своем горбу, когда мытарился по свету то с Брайеном, то с Дэффидом.
А вот оруженосца придется оставить в Маленконтри. Кругом орудуют восставшие крестьяне, а то и просто разбойники. Теолаф – единственный человек, который, если понадобиться, сможет организовать оборону замка. Джим поедет один. Боевого коня Оглоеда и вьючную лошадь поведут за собой на поводу солдаты Джона Чендоса.
Размышляя таким образом, Джим и не заметил, как все необходимые вещи были собраны. Оставалось дать наставления управляющему. Джим послал за ним служанку.
– Джон, – сказал Джим, когда управляющий вошел в комнату, – распорядись, чтобы рано утром эти вещи погрузили на вьючную лошадь. Оглоеда пусть обуздают, я беру его в поход. Он, правда, застоялся в конюшне, и, если вдруг заупрямится, прикажи, чтобы его объездили. Для меня вели оседлать дорожную лошадь.
– Слушаюсь, милорд.
– Позаботься и о завтраке, и не только для меня и гостей, но и для солдат Джона Чендоса. Да распорядись, чтобы собрали паек на три дня для всего отряда.
– Все будет исполнено в точности, – повиновался управляющий. – Милорда разбудить за час до восхода солнца?
– Чуть пораньше, Джон.
– Слушаюсь, милорд.
Управляющий вышел из комнаты.
Пора спать! Джим взглянул на кровать. Когда еще после этой ночи он растянется на ней в свое удовольствие! Кровать была большой и удобной, с балдахином на четырех столбиках и ниспадающим с него пологом, призванным защищать от холода отошедших ко сну господ. Джим и Анджела забрались в постель.
– У меня и в мыслях не было, что ты так скоро уедешь, – сокрушенно сказала Энджи.
– У меня тоже, – со вздохом ответил Джим. – Что делать! С Джоном Чендосом не поспоришь. А, может быть, все и к лучшему. Чем скорее я уеду, тем раньше вернусь.
Как ни успокоительны были слова Джима, Анджела почувствовала себя несчастной. И не потому, что боялась оставаться в замке одна.
Энджи успела привыкнуть к новой для нее жизни, да и Геронда не обделила ее советами, как вести хозяйство и обращаться со слугами. Просто Энджи всегда тосковала, когда мужа не было рядом. Завтра Джим уедет, а ей опять останется ждать и надеяться, что он скоро вернется целым и невредимым.
– Ты воспользуешься магией, если тебе будет грозить опасность? – тревожно спросила Энджи.
– Непременно, – пообещал Джим. Энджи вздохнула. Она знала: Джим пользуется магической энергией лишь в случае крайней необходимости, да и то, как правило, не для собственного благоденствия.
Энджи прижалась к мужу, и все же по ее телу пробежал холодок: Джим может пренебречь своим обещанием.
Глава 7
На следующее утро отряд Джона Чендоса вместе с присоединившимся к нему Джимом тронулся в путь. Через Бат отряд добрался до Бристольского залива, а оттуда на корабле – до Каруента. От Каруента путь пролег по старой римской дороге до Карлсона, а с того места на север через Кончестер, Лентуордин, Рокстер, Уорингтон, Уиган и Рибчестер до Ланкастера. От Ланкастера отряд двинулся дальше на север.
* * *
Арагх молча трусил по лесу, вытянув нос и навострив уши.
Странный запах, который учуял волк, был холодным, но не из-за того, что он был оставлен кем-то давно и успел рассеяться, а потому, что он него веяло холодом.
Арагх был встревожен: за многие годы, в течение которых он безраздельно владычествовал на своей территории, ревностно охраняя ее от других волков, ему ни разу не приходилось ощущать такой странный запах. Страха Арагх не ведал – что с того, что он трусил, когда был волчонком, малышу страх простителен, – зато осторожностью не пренебрегал. Арагх считал: благоразумный волк не идет на ненужный риск.
Лес поредел, совсем рядом был Маленконтри, где жили Джим и Энджи Эккерты, друзья Арагха. Странный запах нарастал с каждым шагом. Арагх припал к земле и, крадучись, двинулся сквозь кусты. Незнакомый запах ударил ему в самый нос. Волк остановился и выглянул из-под куста. Впереди виднелся небольшой холмик, а в нем зияла уходящая вниз дыра. Волк залег под кустом, притаился. Он ждал. Терпение было необходимой принадлежностью его жизни. Никого! Арагх осторожно вылез из укрытия и, мягко ступая по земле, подошел к дыре. Надо же! Дыру вырыли совсем недавно: наваленная вокруг земля была еще влажной.
Отверстие походило на вход в логовище, однако для медведя оно было слишком маленьким, а для волка – большим. Волк не станет жить в логове с широким входом. Вход в волчье логово должен быть узким, чтобы, едва высунувшись из жилища, можно было наблюдать за происходящим вокруг, самому оставаясь незамеченным.
Дыра была велика и для обиталища барсука. Она могла бы сойти за вход в нору кабана, но кабаны убежищ летом не роют. Может быть, нору вырыла, собираясь рожать, самка тролля? Да нет же. Запах тролля ни с чем не спутаешь. Троллем здесь и не пахнет. А лесным нимфам, дриадам и другим небольшим сверхъестественным существам нора ни к чему.
Арагх осторожно сунул в отверстие нос и принюхался. В норе явно никого не было Волк попятился и огляделся. Да и вокруг норы не видно ни одного существа Арагх забегал вокруг дыры, втягивая носом воздух. Стоп! Запах усилился. Волк уткнулся в землю. Так и есть, след! След двуногого существа! Он уходил в сторону Маленконтри.
Арагх затрусил по следу. Лес еще более поредел. Теперь волк бежал между широко расставленными деревьями. Здесь не было ни непроходимых чащ, ни девственных зарослей с валявшимися на земле стволами и густым переплетом ползущих растений. Хотя лес и был собственностью короля, по негласному разрешению еще одного из прежних владельцев Маленконтри, он регулярно прочесывался слугами и арендаторами, которые подбирали с земли все, что могло гореть. Заведенный порядок не только помогал заготовлять дрова местным жителям, но и создавал трудности для воинственных пришельцев со стороны: без топора и пилы набрать материал для наведения переправы через крепостной ров или для постройки штурмовых лестниц в таком лесу было немыслимо.
След привел волка к опушке леса. Арагх остановился: впереди, перед воротами замка, на лужайке, были двуногие. В тени одного из редких деревьев стояла колыбель, в которой волк учуял Роберта.
Рядом с детской кроваткой, прислонившись спиной к стволу, дремала кормилица. В нескольких шагах от колыбели, спиной к ней, стоял стражник, который, вместо того чтобы охранять младенца, глазел на игру в мяч между солдатами и конюхами.
А разве было на что смотреть? Казалось, по площадке носились настоящие дикари. И хотя до ножей дело не доходило, игроки толкались, кусали друг друга, устраивали свалку за свалкой, и все с одной целью: занести мяч в город противника, обозначенный на земле жирной чертой. Похоже, выигрывали конюхи. Да и на здоровье. Арагх предался размышлениям.
След вел на лужайку. Вполне вероятно, неизвестное существо хотело подкрасться к Роберту, если только оно не преуспело в своем намерении. Арагх поднял голову. Так и есть, дозорный на башне, как и стражник, приставленный к младенцу, увлеченно следил за игрой в мяч, наплевав на свои обязанности. Неизвестный мог без особой опаски приблизиться к колыбели. Конечно, у этого странного существа мог быть и другой умысел. Следовало все хорошенько разнюхать. И разнюхать самому, чтобы не задавать дурацких вопросов Джиму или Энджи. Да и до вечера еще далеко.
Обычно, когда Арагх хотел поговорить со своими друзьями, он дожидался сумерек и с наступлением темноты, подобравшись к замку, подавал голос. Услышав вой, один из хозяев Маленконтри выходил к волку за крепостную стену.
Однако пора действовать. Длинными стелющимися прыжками волк устремился к ближайшему дереву на поляне. Затаился. Метнулся к следующему дереву. Снова припал к земле. Ринулся дальше…
Вот и колыбель. Странный запах усилился. Не вызывало сомнений, незнакомое существо недавно топталось около детской кроватки. Волк уткнулся носом в землю и забегал вокруг. След уходил в сторону леса.
Арагх заглянул в кроватку. Роберт был на месте. Увидев волка, младенец радостно заулыбался и потянулся к нему ручонками, норовя ухватить за ухо. Волк свернул уши, сунул голову в колыбель и прижался щекой к щеке Роберта, чтобы тот мог в свое удовольствие погладить его, не заехав ненароком в глаз пальцем.
Дождавшись, когда рука младенца ослабла, волк убрал голову из кроватки. Роберт по-прежнему улыбался, теперь тараща глаза на кружившую над ним бабочку.
Пора уходить! Перебегая от одного дерева к другому, волк добежал до края поляны и затрусил вдоль кромки леса, окружавшего замок. Лес все ближе и ближе подступал к крепостной стене. А вот и башня. Высоченная! Теперь Арагх мог не опасаться, что его заметят. С крыши его было не разглядеть, а все окна башни выходили во двор, в стене зияли лишь небольшие бойницы.
Неожиданно из ближайшей бойницы послышались женские голоса, один – молодой и звонкий, другой – низкий и напористый. За бойницей о чем-то спорили. Арагх втянул носом воздух. Потянуло съедобным. Буфетная, о которой как-то упомянул Джим.
Арагх любил Джима и Энджи и старался терпимо относиться к их окружению. Однако волк не выносил шума. Он поморщился, повернул к лесу и исчез между деревьями.
Глава 8
Проведя в дороге менее недели, отряд, возглавляемый Джоном Чендосом, благополучно добрался до замка Пенрит, находившегося в нескольких милях южнее Карлайсла.
Владелец Пенрита, сэр Бертрам Мэйхуорти, позаботившись о людях советника короля, пригласил Джона Чендоса и Джима в Большой зал замка. Джим впервые видел сэра Бертрама, но успел узнать от Джона Чендоса, что тот был сенешалем графа Камберленда и располагал в округе не только административными, судебными и военными полномочиями, но и ведал местным хозяйством, осуществляя надзор за рудниками, земельными угодьями и рыбным промыслом.
Сидя за высоким столом в компании сэра Бертрама и сэра Джона, Джим уже успел – по настоятельной просьбе сенешаля – рассказать об одном из своих приключений – сражении с Темными Силами в Презренной Башне. Хотя Джиму и было что вспомнить, сама история у него давно навязла в зубах. Кому он только ее ни рассказывал. Да что Джим! Менестрели – вот кто постарался!
Сложили о схватке с Темными Силами не одну песню, а из Джима сделали чуть ли не эпического героя. А разве он совершил что-то героическое? Всего лишь вызволил из Презренной Башни Энджи, да и то с помощью своих друзей: Брайена, Арагха, Дэффида, Даниель, Каролинуса. Рассказывая о своем приключении сенешалю, Джим не забыл ни о ком из них. Похоже, сэр Бертрам остался доволен: он услышал повествование из первых рук. Теперь он не откажет себе в удовольствии поделиться услышанным со своими приятелями.
– Надеюсь, для тебя не секрет, сэр Бертрам, зачем сэр Джеймс и я со своими людьми пожаловали в Пенрит? – спросил Джон Чендос, решив, что сенешаль успел переварить не только минутой назад проглоченный кусок мяса, но и рассказ Джима.
– Пожалуй, нет, – неуверенно ответил сенешаль. Это был высокий грузный человек лет под пятьдесят с бледным продолговатым лицом. Синева под глазами, прикрытыми набрякшими веками, подчеркивала блеск его взгляда, полного меланхолии. – Не думаю, что вы напрасно приехали. Вероятно, в наших краях что-то причиняет королю беспокойство.
– Да разве тебя самого ничто не заботит? – спросил Джон Чендос.
– Меня? – удивился сэр Бертрам. – Да у кого сейчас нет забот! Я только и выслушиваю со всех сторон жалобы. Шотландцы угнали через границу стадо скота. Сельдь не ловится. Рудокопы бросают кирки и отказываются работать: боятся пикси.
– Пикси? – разом воскликнули Джим и Джон Чендос.
– Ну да, пикси, земляных фейри, – пояснил сенешаль. – Рудокопы твердят в один голос, что слышат время от времени, как пикси ковыряются рядом с ними в горной породе. Да только рабочих в руднике много. А стоит хотя бы одному из них во всеуслышание заявить, что он слышит возню пикси, как тут же каждому рудокопу начинает казаться, что и он слышит подозрительный шум. И что вы думаете? Все тотчас гурьбой валят из рудника. Каждый раз приходится ждать, пока рабочие не придут в себя.
– Что поделаешь, – Джон Чендос развел руками, – действительно, у каждого свои заботы. Только, когда я задавал свой вопрос, я хотел узнать, не опасаешься ли ты, сэр Бертрам… – советник короля на мгновение задумался, – скажем так: недоброжелателей, которым пришло в голову с оружием в руках похозяйничать в землях твоего сюзерена?
– Ты хочешь сказать, что нам здесь угрожает вооруженное нападение? – удивленно воскликнул сэр Бертрам, чуть не подпрыгнув на стуле. Он вопросительно посмотрел на советника короля в надежде на благоприятный ответ, но, не найдя в его глазах ничего утешительного, сокрушенно изрек:
– Я догадывался, сэр Джон, что ты вместе с сэром Джеймсом приехал не на прогулку, но я даже не предполагал, что землям и имуществу моего господина угрожает опасность. Однако у меня не хватит солдат, чтобы выставить охрану у всех угодий и промыслов. Мне нужна твоя помощь, сэр Джон.
– Охрана тебе не поможет, – ответил советник короля. – У противника много сил. Задача людей, которые хотят вторгнуться в эти земли, пройти по ним огнем и мечом. – Джон Чендос сделал глоток вина и продолжил:
– Но этим людям с чего-то надо начать. Не назовешь ли ты, сэр Бертрам, тот рудник или другой промысел, который наиболее уязвим и потому может первым подвергнуться нападению? Если ты назовешь мне такой объект, я устрою около него засаду и постараюсь отбить у визитеров охоту являться в гости без приглашения.
Сэр Бертрам пригубил свой кубок.
– Полагаю, что легче всего разгромить рудники, – сказал сенешаль после непродолжительного раздумья. – Если рабочие уносят ноги из рудника при малейшем шуме в толще горной породы, то при виде солдат они дадут деру еще быстрее. Все рудники находятся недалеко друг от друга, а какой из них наиболее уязвим, я сказать не берусь.
– Думаю, сэр Джеймс согласится со мной, что это не так и важно, раз рудники находятся поблизости друг от друга, – сказал Джон Чендос. – Главное то, что по разумному предположению сэра Бертрама незваных гостей следует ждать около этих промыслов. Насколько я знаю, эти люди будут просачиваться сюда небольшими группами. У них должно быть оговорено место встречи…
– Скиддоуский лес, – предвосхищая вопрос советника короля, изрек сенешаль. – От него рукой подать до Альстона, где располагаются свинцовый и серебряный рудники, и до Эгремонта, где находится железный рудник. Да и места для сбора лучше леса не найти.
– Тогда нам надо разбить лагерь в этом лесу, – сказал Джон Чендос. – А далеко этот лес?
– В милях двадцати к западу от Пенрита, – пояснил сенешаль. – Я пошлю с вами проводников.
Джон Чендос кивнул и повернулся лицом к Джиму.
– Пожалуй, нам не стоит терять времени. Не отправиться ли нам в Скиддоский лес завтра утром?
– Полагаю, время не ждет, – согласился Джим. Не вызывало сомнений, вопрос советника короля был пустой формальностью.
Джон Чендос сам принимал решения.
– Тогда завтра утром и выступим, – сказал советник короля, – Только не очень рано. Рыцари и солдаты устали, пусть выспятся.
– Сэр Бертрам, мои люди могут рассчитывать на завтрак?
– О чем речь! О чем речь, сэр Джон! – засуетился сенешаль. Он явно повеселел. – Мой святой долг накормить весь отряд. Можешь не беспокоиться, все будут накормлены досыта.
* * *
– Вряд ли сытный завтрак возместит солдатам их ожидания, – сказал Джиму Джон Чендос, оказавшись у двери в свою комнату. – Они рассчитывали отдохнуть несколько дней. Наверняка собрались опустошить винный погреб сэра Бертрама и поразвлечься с местными красотками.
– Долг превыше всего! – ответил Джим словами советника короля. – Спокойной ночи, сэр Джон.
– Спокойной ночи, сэр Джеймс.
Дверь за советником короля затворилась. Джим отправился вслед за слугой в отведенную ему комнату.
Комната оказалась неожиданно большой. Такое просторное помещение гостям отводилось не в каждом замке. Кровать под балдахином на четырех столбиках была просто огромна, а бойницы в стене так широки, что походили, скорее, на окна. В комнате был и стол, а несколько бочонков заменяли стулья. В камине потрескивали дрова. В углу комнаты Джим увидел сваленные на пол собственные пожитки, а среди них матрас и одеяло, имевшие несомненное достоинство: в них не было паразитов. Джим не доверял постелям в чужих домах. Того и гляди, искусают блохи, а там и до заразной болезни недалеко.
Джим расстелил матрас у камина, разделся и, закутавшись в одеяло, вытянулся на своем ложе.
Посплю всласть, решил он.
* * *
Джим ошибся. Он не мог сомкнуть глаз. Мысль невольно возвращалась к постигшим его несчастьям. Самые разнообразные картины одна за другой проносились в его мозгу и исчезали, как только внимание его отвлекалось вспышками искр в камине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
А вот оруженосца придется оставить в Маленконтри. Кругом орудуют восставшие крестьяне, а то и просто разбойники. Теолаф – единственный человек, который, если понадобиться, сможет организовать оборону замка. Джим поедет один. Боевого коня Оглоеда и вьючную лошадь поведут за собой на поводу солдаты Джона Чендоса.
Размышляя таким образом, Джим и не заметил, как все необходимые вещи были собраны. Оставалось дать наставления управляющему. Джим послал за ним служанку.
– Джон, – сказал Джим, когда управляющий вошел в комнату, – распорядись, чтобы рано утром эти вещи погрузили на вьючную лошадь. Оглоеда пусть обуздают, я беру его в поход. Он, правда, застоялся в конюшне, и, если вдруг заупрямится, прикажи, чтобы его объездили. Для меня вели оседлать дорожную лошадь.
– Слушаюсь, милорд.
– Позаботься и о завтраке, и не только для меня и гостей, но и для солдат Джона Чендоса. Да распорядись, чтобы собрали паек на три дня для всего отряда.
– Все будет исполнено в точности, – повиновался управляющий. – Милорда разбудить за час до восхода солнца?
– Чуть пораньше, Джон.
– Слушаюсь, милорд.
Управляющий вышел из комнаты.
Пора спать! Джим взглянул на кровать. Когда еще после этой ночи он растянется на ней в свое удовольствие! Кровать была большой и удобной, с балдахином на четырех столбиках и ниспадающим с него пологом, призванным защищать от холода отошедших ко сну господ. Джим и Анджела забрались в постель.
– У меня и в мыслях не было, что ты так скоро уедешь, – сокрушенно сказала Энджи.
– У меня тоже, – со вздохом ответил Джим. – Что делать! С Джоном Чендосом не поспоришь. А, может быть, все и к лучшему. Чем скорее я уеду, тем раньше вернусь.
Как ни успокоительны были слова Джима, Анджела почувствовала себя несчастной. И не потому, что боялась оставаться в замке одна.
Энджи успела привыкнуть к новой для нее жизни, да и Геронда не обделила ее советами, как вести хозяйство и обращаться со слугами. Просто Энджи всегда тосковала, когда мужа не было рядом. Завтра Джим уедет, а ей опять останется ждать и надеяться, что он скоро вернется целым и невредимым.
– Ты воспользуешься магией, если тебе будет грозить опасность? – тревожно спросила Энджи.
– Непременно, – пообещал Джим. Энджи вздохнула. Она знала: Джим пользуется магической энергией лишь в случае крайней необходимости, да и то, как правило, не для собственного благоденствия.
Энджи прижалась к мужу, и все же по ее телу пробежал холодок: Джим может пренебречь своим обещанием.
Глава 7
На следующее утро отряд Джона Чендоса вместе с присоединившимся к нему Джимом тронулся в путь. Через Бат отряд добрался до Бристольского залива, а оттуда на корабле – до Каруента. От Каруента путь пролег по старой римской дороге до Карлсона, а с того места на север через Кончестер, Лентуордин, Рокстер, Уорингтон, Уиган и Рибчестер до Ланкастера. От Ланкастера отряд двинулся дальше на север.
* * *
Арагх молча трусил по лесу, вытянув нос и навострив уши.
Странный запах, который учуял волк, был холодным, но не из-за того, что он был оставлен кем-то давно и успел рассеяться, а потому, что он него веяло холодом.
Арагх был встревожен: за многие годы, в течение которых он безраздельно владычествовал на своей территории, ревностно охраняя ее от других волков, ему ни разу не приходилось ощущать такой странный запах. Страха Арагх не ведал – что с того, что он трусил, когда был волчонком, малышу страх простителен, – зато осторожностью не пренебрегал. Арагх считал: благоразумный волк не идет на ненужный риск.
Лес поредел, совсем рядом был Маленконтри, где жили Джим и Энджи Эккерты, друзья Арагха. Странный запах нарастал с каждым шагом. Арагх припал к земле и, крадучись, двинулся сквозь кусты. Незнакомый запах ударил ему в самый нос. Волк остановился и выглянул из-под куста. Впереди виднелся небольшой холмик, а в нем зияла уходящая вниз дыра. Волк залег под кустом, притаился. Он ждал. Терпение было необходимой принадлежностью его жизни. Никого! Арагх осторожно вылез из укрытия и, мягко ступая по земле, подошел к дыре. Надо же! Дыру вырыли совсем недавно: наваленная вокруг земля была еще влажной.
Отверстие походило на вход в логовище, однако для медведя оно было слишком маленьким, а для волка – большим. Волк не станет жить в логове с широким входом. Вход в волчье логово должен быть узким, чтобы, едва высунувшись из жилища, можно было наблюдать за происходящим вокруг, самому оставаясь незамеченным.
Дыра была велика и для обиталища барсука. Она могла бы сойти за вход в нору кабана, но кабаны убежищ летом не роют. Может быть, нору вырыла, собираясь рожать, самка тролля? Да нет же. Запах тролля ни с чем не спутаешь. Троллем здесь и не пахнет. А лесным нимфам, дриадам и другим небольшим сверхъестественным существам нора ни к чему.
Арагх осторожно сунул в отверстие нос и принюхался. В норе явно никого не было Волк попятился и огляделся. Да и вокруг норы не видно ни одного существа Арагх забегал вокруг дыры, втягивая носом воздух. Стоп! Запах усилился. Волк уткнулся в землю. Так и есть, след! След двуногого существа! Он уходил в сторону Маленконтри.
Арагх затрусил по следу. Лес еще более поредел. Теперь волк бежал между широко расставленными деревьями. Здесь не было ни непроходимых чащ, ни девственных зарослей с валявшимися на земле стволами и густым переплетом ползущих растений. Хотя лес и был собственностью короля, по негласному разрешению еще одного из прежних владельцев Маленконтри, он регулярно прочесывался слугами и арендаторами, которые подбирали с земли все, что могло гореть. Заведенный порядок не только помогал заготовлять дрова местным жителям, но и создавал трудности для воинственных пришельцев со стороны: без топора и пилы набрать материал для наведения переправы через крепостной ров или для постройки штурмовых лестниц в таком лесу было немыслимо.
След привел волка к опушке леса. Арагх остановился: впереди, перед воротами замка, на лужайке, были двуногие. В тени одного из редких деревьев стояла колыбель, в которой волк учуял Роберта.
Рядом с детской кроваткой, прислонившись спиной к стволу, дремала кормилица. В нескольких шагах от колыбели, спиной к ней, стоял стражник, который, вместо того чтобы охранять младенца, глазел на игру в мяч между солдатами и конюхами.
А разве было на что смотреть? Казалось, по площадке носились настоящие дикари. И хотя до ножей дело не доходило, игроки толкались, кусали друг друга, устраивали свалку за свалкой, и все с одной целью: занести мяч в город противника, обозначенный на земле жирной чертой. Похоже, выигрывали конюхи. Да и на здоровье. Арагх предался размышлениям.
След вел на лужайку. Вполне вероятно, неизвестное существо хотело подкрасться к Роберту, если только оно не преуспело в своем намерении. Арагх поднял голову. Так и есть, дозорный на башне, как и стражник, приставленный к младенцу, увлеченно следил за игрой в мяч, наплевав на свои обязанности. Неизвестный мог без особой опаски приблизиться к колыбели. Конечно, у этого странного существа мог быть и другой умысел. Следовало все хорошенько разнюхать. И разнюхать самому, чтобы не задавать дурацких вопросов Джиму или Энджи. Да и до вечера еще далеко.
Обычно, когда Арагх хотел поговорить со своими друзьями, он дожидался сумерек и с наступлением темноты, подобравшись к замку, подавал голос. Услышав вой, один из хозяев Маленконтри выходил к волку за крепостную стену.
Однако пора действовать. Длинными стелющимися прыжками волк устремился к ближайшему дереву на поляне. Затаился. Метнулся к следующему дереву. Снова припал к земле. Ринулся дальше…
Вот и колыбель. Странный запах усилился. Не вызывало сомнений, незнакомое существо недавно топталось около детской кроватки. Волк уткнулся носом в землю и забегал вокруг. След уходил в сторону леса.
Арагх заглянул в кроватку. Роберт был на месте. Увидев волка, младенец радостно заулыбался и потянулся к нему ручонками, норовя ухватить за ухо. Волк свернул уши, сунул голову в колыбель и прижался щекой к щеке Роберта, чтобы тот мог в свое удовольствие погладить его, не заехав ненароком в глаз пальцем.
Дождавшись, когда рука младенца ослабла, волк убрал голову из кроватки. Роберт по-прежнему улыбался, теперь тараща глаза на кружившую над ним бабочку.
Пора уходить! Перебегая от одного дерева к другому, волк добежал до края поляны и затрусил вдоль кромки леса, окружавшего замок. Лес все ближе и ближе подступал к крепостной стене. А вот и башня. Высоченная! Теперь Арагх мог не опасаться, что его заметят. С крыши его было не разглядеть, а все окна башни выходили во двор, в стене зияли лишь небольшие бойницы.
Неожиданно из ближайшей бойницы послышались женские голоса, один – молодой и звонкий, другой – низкий и напористый. За бойницей о чем-то спорили. Арагх втянул носом воздух. Потянуло съедобным. Буфетная, о которой как-то упомянул Джим.
Арагх любил Джима и Энджи и старался терпимо относиться к их окружению. Однако волк не выносил шума. Он поморщился, повернул к лесу и исчез между деревьями.
Глава 8
Проведя в дороге менее недели, отряд, возглавляемый Джоном Чендосом, благополучно добрался до замка Пенрит, находившегося в нескольких милях южнее Карлайсла.
Владелец Пенрита, сэр Бертрам Мэйхуорти, позаботившись о людях советника короля, пригласил Джона Чендоса и Джима в Большой зал замка. Джим впервые видел сэра Бертрама, но успел узнать от Джона Чендоса, что тот был сенешалем графа Камберленда и располагал в округе не только административными, судебными и военными полномочиями, но и ведал местным хозяйством, осуществляя надзор за рудниками, земельными угодьями и рыбным промыслом.
Сидя за высоким столом в компании сэра Бертрама и сэра Джона, Джим уже успел – по настоятельной просьбе сенешаля – рассказать об одном из своих приключений – сражении с Темными Силами в Презренной Башне. Хотя Джиму и было что вспомнить, сама история у него давно навязла в зубах. Кому он только ее ни рассказывал. Да что Джим! Менестрели – вот кто постарался!
Сложили о схватке с Темными Силами не одну песню, а из Джима сделали чуть ли не эпического героя. А разве он совершил что-то героическое? Всего лишь вызволил из Презренной Башни Энджи, да и то с помощью своих друзей: Брайена, Арагха, Дэффида, Даниель, Каролинуса. Рассказывая о своем приключении сенешалю, Джим не забыл ни о ком из них. Похоже, сэр Бертрам остался доволен: он услышал повествование из первых рук. Теперь он не откажет себе в удовольствии поделиться услышанным со своими приятелями.
– Надеюсь, для тебя не секрет, сэр Бертрам, зачем сэр Джеймс и я со своими людьми пожаловали в Пенрит? – спросил Джон Чендос, решив, что сенешаль успел переварить не только минутой назад проглоченный кусок мяса, но и рассказ Джима.
– Пожалуй, нет, – неуверенно ответил сенешаль. Это был высокий грузный человек лет под пятьдесят с бледным продолговатым лицом. Синева под глазами, прикрытыми набрякшими веками, подчеркивала блеск его взгляда, полного меланхолии. – Не думаю, что вы напрасно приехали. Вероятно, в наших краях что-то причиняет королю беспокойство.
– Да разве тебя самого ничто не заботит? – спросил Джон Чендос.
– Меня? – удивился сэр Бертрам. – Да у кого сейчас нет забот! Я только и выслушиваю со всех сторон жалобы. Шотландцы угнали через границу стадо скота. Сельдь не ловится. Рудокопы бросают кирки и отказываются работать: боятся пикси.
– Пикси? – разом воскликнули Джим и Джон Чендос.
– Ну да, пикси, земляных фейри, – пояснил сенешаль. – Рудокопы твердят в один голос, что слышат время от времени, как пикси ковыряются рядом с ними в горной породе. Да только рабочих в руднике много. А стоит хотя бы одному из них во всеуслышание заявить, что он слышит возню пикси, как тут же каждому рудокопу начинает казаться, что и он слышит подозрительный шум. И что вы думаете? Все тотчас гурьбой валят из рудника. Каждый раз приходится ждать, пока рабочие не придут в себя.
– Что поделаешь, – Джон Чендос развел руками, – действительно, у каждого свои заботы. Только, когда я задавал свой вопрос, я хотел узнать, не опасаешься ли ты, сэр Бертрам… – советник короля на мгновение задумался, – скажем так: недоброжелателей, которым пришло в голову с оружием в руках похозяйничать в землях твоего сюзерена?
– Ты хочешь сказать, что нам здесь угрожает вооруженное нападение? – удивленно воскликнул сэр Бертрам, чуть не подпрыгнув на стуле. Он вопросительно посмотрел на советника короля в надежде на благоприятный ответ, но, не найдя в его глазах ничего утешительного, сокрушенно изрек:
– Я догадывался, сэр Джон, что ты вместе с сэром Джеймсом приехал не на прогулку, но я даже не предполагал, что землям и имуществу моего господина угрожает опасность. Однако у меня не хватит солдат, чтобы выставить охрану у всех угодий и промыслов. Мне нужна твоя помощь, сэр Джон.
– Охрана тебе не поможет, – ответил советник короля. – У противника много сил. Задача людей, которые хотят вторгнуться в эти земли, пройти по ним огнем и мечом. – Джон Чендос сделал глоток вина и продолжил:
– Но этим людям с чего-то надо начать. Не назовешь ли ты, сэр Бертрам, тот рудник или другой промысел, который наиболее уязвим и потому может первым подвергнуться нападению? Если ты назовешь мне такой объект, я устрою около него засаду и постараюсь отбить у визитеров охоту являться в гости без приглашения.
Сэр Бертрам пригубил свой кубок.
– Полагаю, что легче всего разгромить рудники, – сказал сенешаль после непродолжительного раздумья. – Если рабочие уносят ноги из рудника при малейшем шуме в толще горной породы, то при виде солдат они дадут деру еще быстрее. Все рудники находятся недалеко друг от друга, а какой из них наиболее уязвим, я сказать не берусь.
– Думаю, сэр Джеймс согласится со мной, что это не так и важно, раз рудники находятся поблизости друг от друга, – сказал Джон Чендос. – Главное то, что по разумному предположению сэра Бертрама незваных гостей следует ждать около этих промыслов. Насколько я знаю, эти люди будут просачиваться сюда небольшими группами. У них должно быть оговорено место встречи…
– Скиддоуский лес, – предвосхищая вопрос советника короля, изрек сенешаль. – От него рукой подать до Альстона, где располагаются свинцовый и серебряный рудники, и до Эгремонта, где находится железный рудник. Да и места для сбора лучше леса не найти.
– Тогда нам надо разбить лагерь в этом лесу, – сказал Джон Чендос. – А далеко этот лес?
– В милях двадцати к западу от Пенрита, – пояснил сенешаль. – Я пошлю с вами проводников.
Джон Чендос кивнул и повернулся лицом к Джиму.
– Пожалуй, нам не стоит терять времени. Не отправиться ли нам в Скиддоский лес завтра утром?
– Полагаю, время не ждет, – согласился Джим. Не вызывало сомнений, вопрос советника короля был пустой формальностью.
Джон Чендос сам принимал решения.
– Тогда завтра утром и выступим, – сказал советник короля, – Только не очень рано. Рыцари и солдаты устали, пусть выспятся.
– Сэр Бертрам, мои люди могут рассчитывать на завтрак?
– О чем речь! О чем речь, сэр Джон! – засуетился сенешаль. Он явно повеселел. – Мой святой долг накормить весь отряд. Можешь не беспокоиться, все будут накормлены досыта.
* * *
– Вряд ли сытный завтрак возместит солдатам их ожидания, – сказал Джиму Джон Чендос, оказавшись у двери в свою комнату. – Они рассчитывали отдохнуть несколько дней. Наверняка собрались опустошить винный погреб сэра Бертрама и поразвлечься с местными красотками.
– Долг превыше всего! – ответил Джим словами советника короля. – Спокойной ночи, сэр Джон.
– Спокойной ночи, сэр Джеймс.
Дверь за советником короля затворилась. Джим отправился вслед за слугой в отведенную ему комнату.
Комната оказалась неожиданно большой. Такое просторное помещение гостям отводилось не в каждом замке. Кровать под балдахином на четырех столбиках была просто огромна, а бойницы в стене так широки, что походили, скорее, на окна. В комнате был и стол, а несколько бочонков заменяли стулья. В камине потрескивали дрова. В углу комнаты Джим увидел сваленные на пол собственные пожитки, а среди них матрас и одеяло, имевшие несомненное достоинство: в них не было паразитов. Джим не доверял постелям в чужих домах. Того и гляди, искусают блохи, а там и до заразной болезни недалеко.
Джим расстелил матрас у камина, разделся и, закутавшись в одеяло, вытянулся на своем ложе.
Посплю всласть, решил он.
* * *
Джим ошибся. Он не мог сомкнуть глаз. Мысль невольно возвращалась к постигшим его несчастьям. Самые разнообразные картины одна за другой проносились в его мозгу и исчезали, как только внимание его отвлекалось вспышками искр в камине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34