А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Стоявшие рядом с машиной люди слышали приглушенный разговор обоих собеседников.
Незнакомый им парень с лихорадочным взглядом сел в «БМВ» рядом с водителем, положив автомат на колени.
– Им нужно помочь, – неприятно улыбнулся сидевший за рулем, – доставить врача.
– Да, конечно, – угрюмо согласился Седой. «БМВ» мягко тронулся с места.
– В машину, – приказал Седой своим людям. В микроавтобусе их было пятеро. Один сидел за рулем, все остальные сидели в закрытой кабине, сжимая в руках свое оружие. Сюда же побросали и ненужные теперь гранатометы и пулеметы.
– Карим, – приказал Седой, обращаясь к старшему из них, – я сейчас сойду, пересяду в другую машину. Вы едете до Реутово. Действуйте, как до говорились.
Карим кивнул головой. Он знал, что именно ему нужно делать в Реутово. Еще когда они обговаривали план действий, все было четко расписано, и ему нравилось это четкое выполнение плана. О погибших он не особенно беспокоился. В конце концов всем хорошо платили, и каждый из согласившихся на эту авантюру хорошо представлял, на что именно он идет.
Карим собирал этих ребят две недели. Вернее, ему дали две недели, чтобы он подобрал команду. И ничего никому не говорил. Лишь когда они собрались на даче, расположенной в ста двадцати километрах от Москвы, собрались всей группой в одиннадцать человек, на даче появился Седой. Карим слышал некоторые легенды об этом человеке, но считал это большей частью выдумкой охочих до разных баек «солдат удачи».
Про Седого рассказывали очень много всякого. Говорили, что раньше он воевал в Афганистане, где был офицером и командиром разведроты. После двух тяжелых ранений он вернулся домой и был представлен к званию Героя Советского Союза. Говорили, что звание это он даже успел получить. Другие уверяли, что звание у него было отобрано, когда в пьяной драке в Минске он заколол своего обидчика на глазах у всего зала. Приговор суда оказался небывало суровым – пятнадцать лет в колонии усиленного режима. Тогда многие еще не знали, что такое Афганистан и в каком состоянии возвращаются оттуда офицеры и солдаты.
Седой отсидел девять лет. И пять раз пытался бежать. Однажды это случилось в Казахстане, где он даже прошел по степи более ста километров, умудрившись выжить без воды и еды. Но каждый раз его ловили и водворяли на место. Везло ему в другом. Каждый раз за побег ему давали новый срок, прибавляя его к старому. Но каждый раз по амнистии ветеранам Афганистана сокращали срок, и Седой попадал под эту категорию преступников. Так он и появился на свободе в девяносто втором, без денег, без связей, без наград, но уже с наработанным авторитетом беспощадного одинокого волка.
В зонах шепотом рассказывали, что Седой отказался от высокого звания вора в законе.
Когда на одной из сходок собравшиеся воровские авторитеты хотели заочно присудить ему это звание, он отказался. Он не любил ни воров, ни мужиков, ни шестерок, ни паханов. Он вообще не любил и не признавал никого. И даже умудрялся говорить на равных с ворами в законе, демонстрируя свое презрение и поразительное мужество. Рассказывали, что один из воров решил проучить Седого и даже приговорил его к «опусканию». Так в зоне называли тех, кого собирались насиловать. Но Седой не дался. Он изувечил пришедших за ним пятерых крепких мужиков и самолично припер вора к стенке, отрезав ему ухо. Седой знал законы воровского мира. Он не имел права убивать вора в законе. За это в любой тюрьме, в любой зоне ему полагалась смерть. Но отрезать ухо и выразить свое презрение к неисполненному приговору он мог. И он это сделал, принеся ухо своего противника в барак для заключенных.
Воровской сход единогласно решил, что Седой был прав, и его оставили в покое, не решаясь больше проверять на нем отработанные меры наказания провинившихся.
Карим слышал, что, выйдя на свободу. Седой стал беспощадным, изобретательным убийцей, своего рода руководителем целой артели изощренных киллеров, готовых на любое преступление за большие деньги.
Почти всех собравшихся на даче людей он знал лично. Кто-то прилетел из Приднестровья, кто-то воевал еще в Карабахе. В бывшей огромной стране находилось слишком много людей, для которых игры с оружием были единственным средством к существованию. И единственной профессией которых было профессиональное убийство. Седой появился только тогда, когда все одиннадцать человек были на месте. Вместе с Каримом это была целая футбольная команда в двенадцать человек со своим тренером.
Седой коротко рассказал, что их пригласили на важное дело. Нужно будет отбить автобус с небольшим контейнером, в котором хранится отработанный с атомной станции уран. Об уране почти все слышали и почти все знали о его радиоактивности. Седой пообещал каждому по двадцать тысяч долларов, причем половину платил сразу. Но с одним условием – до начала операции никуда не исчезать с этой дачи. Из двенадцати человек согласились одиннадцать.
Один, немолодой прапорщик-пограничник из Таджикистана, почему-то решил в последний момент отказаться. Может, у него была семья и он не мог оставаться все время на даче. А может, он просто не хотел ввязываться в столь сомнительную авантюру.
Седой на удивление легко согласился его отпустить, попросив Карима проводить «отказника» до станции. Карим слишком хорошо понял взгляд и интонацию Седого, чтобы ошибиться на этот счет. Когда они вышли из дома, он просто пристрелил отказавшегося неудачника, не став объяснять тому причины его собственного убийства.
Когда он вернулся в дом. Седой одобрительно кивнул головой. Он не сказал ни слова, просто кивнул головой. Карим мог бы быть доволен, если бы он не разглядел в кустах нескольких парней Седого, с которыми он приехал на дачу. Если бы в этот момент он пожалел прапорщика, то во дворе дома лежало бы сразу два трупа – его собственный и «отказника». В таких случаях не любили миндальничать.
Из одиннадцати человек, выехавших на операцию сегодня рано утром, в машине сидели всего пятеро. Трое убитых остались лежать у развороченной БМП, а остальные трое находились в машине «Скорой помощи», которая должна была появиться в другом месте. Из пятерых нападавших один все время сидел за рулем, ожидая террористов в овраге. Один был легко ранен в ногу и теперь сидел на полу, перевязав ногу и сделав себе укол, уже равнодушный к темному пятну крови, проступающему на его брюках. Еще один из людей Карима был ранен в ладонь. Но в общем им повезло гораздо больше, чем троим оставшимся там, чьи лица так хладнокровно были прострелены Седым и его диким молодым напарником.
В самом нападении, кроме людей Карима, участвовали и пятеро боевиков Седого. Тот самый ненормальный, взгляд которого вызывал сомнение в его дееспособности, двое переодетых в милицейскую форму людей, сидевших в захваченной автомашине ГАИ. Они отъехали сразу, словно торопились быстрее избавиться от автомашины и формы, которая была на них надета. И наконец еще двое боевиков, один из которых успел прыгнуть в автомобиль ГАИ, а второй оказаться в автомобиле «Скорой помощи» с тремя нападавшими террористами Карима. В ней находился и тяжело раненный в грудь террорист, который лежал на полу машины, спасительно потеряв сознание и не беспокоя своими стонами сидевших рядом с ним людей.
Почему-то в машину ГАИ затащили и одного из раненых офицеров, взятых во время нападения на колонну. Может, хотели получить у него более точные сведения о том, как обращаться с этим контейнером. Этого никто в группе Карима не знал.
Так они и уехали после нападения, пристрелив троих своих товарищей. В первом микроавтобусе – пять человек из группы Карима, сам Седой и его напарник. В автомобиле ГАИ – трое боевиков Седого и раненый офицер, захваченный во время нападения. И, наконец, в автомашине «Скорой помощи» успели уехать трое из людей Карима и один боевик Седого.
Карим понимал, что потери будут неизбежны, но его неприятно поразило, что потери понес только его отряд. Боевики Седого оказались на высоте и вышли из боя практически целыми.
Ссадины, кровоподтеки и легкие ранения в таких столкновениях обычно в расчет не принимаются. Но Карим помнил, как хладнокровно стрелял Седой в его людей, и решил, что было бы полезнее всем людям его группы, которых он подбирал и которые считали его своим командиром, ехать вместе.
Но автомашина «Скорой помощи» по плану должна была идти совсем в другую сторону, и Карим помнил, что они должны были рассредоточиться на случай возможного обнаружения их группы. Он в который раз подумал о верности избранного плана. По сложившейся традиции воинские преступления и нападения на военных обычно расследовали представители Министерства обороны. Самолюбивые военные наверняка попытаются сначала сами найти террористов, а уж затем обратятся к представителям ФСБ и МВД. На этом и строился весь расчет нападавших. Нужно, было выиграть всего несколько часов, пока зарвавшиеся военные не поймут, что нападение на колонну было совершено не просто террористами, а специально подготовленными людьми, хорошо представлявшими себе объект нападения. Собственно, это можно было сообразить почти сразу.
Но, пока закончатся обычные в таких случаях межведомственные разборки, пройдет некоторое время. А за это время контейнер будет уже далеко.
Карим считал себя начитанным человеком и из газет знал, что отработанный уран с атомных станций может быть использован для изготовления атомной бомбы. Вернее, он читал нечто похожее на эти сообщения, точно не зная, можно ли в действительности использовать этот уран. Но раз его собирались захватывать такими силами и раз его так охраняли, то не было никаких сомнений, что за уран готовы были заплатить большие деньги. Видимо, он действительно шел на изготовление атомной бомбы. И Карим осторожно намекнул Седому, что нужно поднять его личный гонорар как руководителя группы до приемлемого уровня.
Седой почему-то тогда усмехнулся и коротко сказал:
– Поднимем. Пятьдесят тебя устроит? – и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты.
Теперь, сидя в автомобиле, Карим вспоминал про этот разговор, радостно предвкушая получение очередных денег. Нужно будет получить их по возможности отдельно, думал он.
Чтобы другие ребята не узнали.
Седой все время смотрел в окно. Наконец он кивнул головой, коротко постучав по внутренней стенке микроавтобуса, отгораживающей его от водителя. Тот мягко затормозил машину. Это был настоящий ас, водитель, прошедший войну в Абхазии, где он был личным водителем командира полка. Карим знал, кого нужно выбирать на такое сложное дело.
– Я жду вас в Реутово, – напомнил Седой, забирая свою небольшую сумку. – Вот этот чемодан передашь хозяину дачи. Он с тобой рассчитается. Я подъеду попозже. Привезу врача, чтобы посмотрел раненых.
– Хорошо, – кивнул Карим. Этот чемоданчик лежал рядом с ними, еще когда они выезжали рано утром, еще до нападения на воинскую колонну. Седой протиснулся к дверце, открыл ее, мягко спрыгнул вниз, хлопнул дверцей.
– Трогай, – сказал он, махнув рукой. Машина сразу отъехала.
– Не люблю я его, – хрипло заметил раненный в ладонь. – Глаза у него какие-то мертвые, рыбьи.
– Видел, как он стрелял наших ребят, – согласился другой, раненный в ногу. – Стрелял, сука, так равнодушно, словно на параде.
Прямо в лицо.
– Он это делал, чтобы нас сразу не нашли, – решил поддержать порядок Карим.
– Да иди ты! – сказал раненный в ладонь. – Он тому парню в «БМВ» вообще сказал, что всего двое раненых. Меня раненым он даже не считает. А мне пуля ладонь пробила. Нужно было договориться, чтобы за лечение отдельно платил.
– Кто остался в той машине? – спросил Карим, имея в виду машину «Скорой помощи».
– Игорь, Валентин, Равиль, – сказал кто-то.
– Валя погиб. А потом ему еще выстрелил в лицо этот мерзавец.
– Значит, Вадим.
– Он был тяжело ранен. Хорошо, что Игорь успел затащить его в машину, иначе Седой пристрелил бы и его, – снова сказал раненный в ладонь.
– Кончайте базар, – махнул рукой Карим, – все уже кончилось.
– Ничего не кончилось. Он этот контейнер забрал и сам смылся. Может, в Реутово нас милиция ждет. Откуда ты знаешь?
– С ума сошел? – разозлился Карим. – .
Какая милиция! Седой – мужик настоящий.
В зоне был. Он своих корешей никогда не сдавал.
– А почему с нами в Реутово не поехал?
Почему чемоданчик только послал? Может, вообще больше не хочет нас видеть.
– Ты хоть проверь, – добавил раненный в ногу, – может, он деньги с нами послал. Зачем нам тогда в Реутово переться?
– Правильно, – поддержал его другой, – давай проверим.
Карим пододвинул к себе чемоданчик. Посмотрел на замок.
– Закрыт на ключ, – пояснил он.
– Бросай мне, – предложил сидевший у дверей бородатый боевик, – я сумею открыть.
Карим ногой толкнул чемоданчик к нему.
Тот достал из кармана нож, начал ковыряться в замке.
– Не сломай замок, – усмехнулся Карим, – тоже мне специалист. Лучше бы стрелял точнее. Этот капитан из-за тебя достал наших ребят.
– Я хорошо стрелял, – возразил бородач. – Кто мог подумать, что он будет стрелять в падении. Я такого не ожидал.
– Нужно было ожидать, – зло заметил Карим. Он впервые подумал, что Седому не следовало выходить из этой машины. Они вполне могли доехать до Реутово все вместе. Карим подозрительно посмотрел на непонятный чемоданчик. Может, там действительно деньги?
– Кажется, открыл, – радостно улыбнулся бородач. И это были последние слова, прозвучавшие в автобусе. Взрывной волной автобус подбросило, буквально разворотив всю его внутренность. Двоих людей сразу разорвало на куски. Еще двое погибли от удара взрывной волны, вылетев из автомобиля. Карим, сидевший в углу машины, был отброшен на тротуар, где лежал, задыхаясь и хватая губами воздух. Он понял наконец, чему улыбался Седой, когда он просил у него прибавки. Седой точно знал, что больше не придется платить ни одного доллара. Карим умер через несколько минут после взрыва. Последние его мысли были о неполученных деньгах. Это волновало его даже больше предательства Седого.

Москва. 9 часов 41 минута

После того как генерал Зароков назвал фамилию исчезнувшего офицера и после реплики министра обороны в кабинете наступило гнетущее молчание. Лодынин и Колесов быстро переглянулись. С другой стороны стола на них неприязненно смотрел генерал Орлов. Он давно уже метил на должность самого Колесова и не любил чересчур самостоятельного начальника военной разведки. Генерал Семенов нахмурился, а генерал Масликов с облегчением отметил, что исчезнувший офицер не принадлежит к его ведомству.
Зароков и Борисов по-прежнему стояли, ожидая следующих слов министра обороны.
Тот понял, что, сказав первую фразу, обязан сказать и вторую.
– Контейнер нужно найти, – приказал он тоном, не терпящим возражений, – найти немедленно. И найти вашего офицера. Этого предателя-негодяя.
– Найдем, – уверенно сказал Зароков. – На контейнере установлен специальный маяк, своего рода отражатель лучей, которые есть на наших самолетах. Мы уже связались с Московским военным округом, нашли Арзамасцева.
Я думаю, через полчаса, самое большее через час, мы сумеем через сеть нашей противовоздушной обороны, задействовав наши спутники наблюдения, выяснить, где именно находится контейнер.
Министр нахмурился. Внешне все правильно. Но почему Зароков осмелился давать указания Арзамасцеву без его ведома? Командующий Московским военным округом – это не просто командир нескольких воинских соединений. Это человек, от которого во многом зависит состояние безопасности столицы, а значит, и всего государства. И те войска, которые находятся под его командованием, значат всегда гораздо больше, чем вся остальная армия.
– Кто звонил Арзамасцеву? – хмуро спросил он, словно это было единственное, что его волновало.
– Я попросил позвонить ему генерала Масликова, – доложил Зароков. Масликов быстро вставил:
– Мы не могли долго ждать. У нас были такие потери. И я доложил начальнику Генерального штаба и получил его разрешение.
Колесов кивнул головой.
«Тихоня», – с неожиданной ненавистью подумал министр и уже вслух сказал:
– В таком случае приказываю. Для координации всех действий…
Генерал Квашов быстро придвинул к себе блокнот. Вот теперь начинаются его заботы.
– Ничего не нужно записывать, – вдруг строго сказал министр, – все, что я говорю, касается только присутствующих здесь офицеров.
Квашов испуганно посмотрел на него. Такого за эти три месяца ни разу не случалось.
Даже когда речь шла о сверхсекретных ядерных объектах на территории страны. Или о совершенно секретном докладе начальника Главного оперативного управления. Что же все-таки происходит? Или этот похищенный контейнер, очевидно, с запасами какого-то биологического оружия настолько важнее всего остального?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'День луны'



1 2 3 4 5 6