– Слушаю-с, ваше сиятельство! Ваши приказы и желания для меня закон.
– Перед отъездом мы ещё с тобой поговорим. Ступай.
Николай стал готовиться к отъезду.
Назначенные князем три дня прошли; за всё это время молодой человек ни разу не видал княжны: она избегала встречи с ним. Князь, отпуская его в Петербург и в Австрию, вручил ему на расходы порядочную сумму и просил, не жалея денег, ехать скорее. Неизвестная участь князя Сергея тяжело отзывалась на Владимире Ивановиче, а в особенности на самой княгине. Николай поехал на паре княжеских лошадей, запряжённых в маленькие сани с верхом вроде кибитки. На облучке саней сидел Игнат-кучер. Игнату приказано от князя доставить Николая до Москвы, а самому вернуться в Каменки. Из Москвы до Петербурга Николай должен был ехать на перекладных.
В пяти верстах от княжеской усадьбы дорога пошла лесом. Николай, укутавшись в лисью шубу, которую велел ему дать князь в защиту от сильного мороза, ехал молча, а возница мурлыкал какую-то песню. Вот видит Игнат, что им навстречу идёт какая-то женщина и машет рукой.
«Что ей надо? Что она рукой-то машет?» – подумал Игнат, приостанавливая лошадей.
– Ты что остановился? – спросил Николай.
– Да какая-то баба на дороге стоит.
– Что ей надо?
– А кто её знает! Тётка, тебе что?
– Николай! куда ты едешь? – подходя к саням, спросила Глаша. Это была она, бледная, встревоженная.
Николай невольно вздрогнул от неожиданности.
– А тебе что за дело, куда бы я ни ехал! – грубо ответил он молодой девушке.
– Возьми меня с собою.
– Что ты, или очумела? Пошла!
– Возьми, возьми, Николай, сжалься над горемычною, пожалей меня, ведь я исстрадалась, измучилась!
– Прочь с дороги! Я смотреть на тебя не хочу! – крикнул на плакавшую девушку Николай.
– Что я тебе сделала?
– Зачем ты рассказала княжне про нашу любовь?
– Кому же и сказать мне, с кем своим горем поделиться? Княжна добра ко мне…
– Прочь, говорю, с дороги, задавлю!
– Дави, злодей, дави, я не тронусь с места, – проговорила Глаша задыхающимся голосом.
– Поезжай, Игнат! – с бешенством крикнул кучеру Николай.
– Куда же я поеду? Давить, что ль, её, сердечную, – грубо промолвил Игнат: ему стало жаль бедную девушку.
– А коли так… – крикнул Николай.
Он быстро выскочил из саней, схватил Глашу и, отбросив её с дороги, вскочил опять в сани, хлестнул кнутом по лошадям, те рванулись и понеслись что есть духу, забрасывая снегом дорогу.
– Ускакал, злодей! Будь ты проклят! Теперь в моём сердце не любовь к тебе, обидчику, а месть да злоба! Недаром называют меня дочерью колдуна – я сумею отомстить тебе, проклятому! Сумею за себя постоять! И за всю мою муку, за все мои слёзы ты заплатишь мне сторицею!.. – громко кричала девушка вслед уезжавшему Николаю и в бессильной злобе ломала свои руки.
Беспредельно, безотчётно любила она Николая, а теперь эта любовь обратилась в страшную ненависть. Если бы она осилила, то, кажется, задушила бы его своими руками.
Злоба и гнев бушевали в груди красавицы. Но бессильны были теперь её злоба и гнев.
Николай уехал.
Послав ему вслед ещё несколько проклятий, бедная девушка с истерзанным сердцем вернулась к своему отцу на мельницу.
ГЛАВА XVII
«Я сделал всё, – писал император Александр, – что зависело от сил человеческих. Если бы Макк не растерял армии под Ульмом, если бы король прусский объявил войну немедленно после нарушения французами нейтралитета его, если бы король шведский не затруднял движения войск на севере, если бы англичане пришли вовремя на театр войны и вообще лондонский двор оказал бы более деятельности с той минуты, когда ему нечего было опасаться высадки французов, то мы удержали бы Бонапарта, не дозволили бы ему сосредоточить против нас все свои силы, и дела приняли бы другой оборот».
Государь никак не хотел вступать с Наполеоном в перемирие и готов был, несмотря на наши потери под Аустерлицем, снова вступить с ним в бой.
Хитрый Наполеон, при свидании с австрийским императором Францем, уверял его, что предложит Австрии самые выгодные условия мира; но едва только русские войска выступили из австрийских пределов, как Наполеон уже заговорил по-другому и предложил Австрии самые тяжкие условия: в число требуемых от неё областей включил Венецию. Беззащитная Австрия, занятая победоносною армией, не имея ни арсеналов, ни запасов, принуждена была согласиться на мир; он был заключён с Наполеоном в Пресбурге. Австрия признавала все присвоения Наполеона в Италии, уступила ему Тироль, Венецию и несколько владений в Германии, которые переходили к Франции, и, кроме того, двести миллионов франков контрибуции.
«Я поступил с Австриею, как с завоёванною крепостью, которую для дальнейшей безопасности надлежало если не срыть совсем, то, по крайней мере, обезоружить» – так говорил про Австрию Наполеон.
Император Франц, уведомляя нашего государя о заключённом мире, между прочим, писал следующее:
«Пресбургский договор – капитуляция с неприятелем, который воспользовался всеми выгодами своего положения. Я был принуждён отказаться от некоторых областей, чтобы удержать остальные, я должен покориться силе обстоятельств. Но я ещё не всего лишился, если мне останется дружба вашего величества и вы сохраните соединяющие нас связи».
Наполеон возвёл курфюрстов баварского и вюртембергского в короли – «в награду за их ко мне дружбу и преданность», – писал он в бюллетене; а короля неаполитанского лишил престола и всячески поносил его супругу-королеву, родную сестру австрийского императора Франца… Наполеон называл её «женщиною преступною», он мстил королю и королеве неаполитанским за ненависть, которую они питали к гордому завоевателю. Не было примеров подобному дерзновенному посягательству на святость сана монаршего: приказом по армии он осыпал ругательствами королеву, отнимал престол, в награду раздавал венцы царские. И сколько ещё позора предстояло монархам, если бы Александр не спас их, не сломил Наполеона. Наполеон с торжеством возвращался с своей победоносной армией во Францию; на пути он вошёл в родственные сношения с баварским и баденским дворами, составил рейнский союз и положил основание своему владычеству в Германии, сделав эту страну данницею Франции. Направо и налево рассыпал он награды по армии, в приказе он говорил; что «нет у него довольно чинов, орденов и денег для достойного возмездия храбрым». По возвращении в Париж ему устроена была блестящая встреча с овациями. Наполеон почтил память павших на войне воинов, признал их осиротевших детей «своими детьми» и, чтобы увековечить Аустерлицкую битву, приказал построить на Сене грандиозный мост и назвал его Аустерлицким. Наполеон мечтал уже о покорении Константинополя и об изгнании англичан из Индии.
Замечательно: когда храброе русское воинство в 1814 году взяло Париж, тогда императору Александру, покорителю непобедимого Наполеона, предложили взорвать Аустерлицкий мост.
Наш государь ответил такими словами на это предложение:
«Не надо трогать его – для нас довольно, если в истории напишут, что русские войска проходили по Аустерлицкому мосту».
Ответ достойный великого и великодушнейшего из людей, императора Александра.
ГЛАВА XVIII
Вернёмся к молодому князю Гарину, которого мы оставили на ферме Гофмана. Припомним, что внезапное нашествие французов на ферму заставило его укрыться в подполье. Но лишь только французы ушли, старик Гофман помог князю выбраться из невольной засады. Несколько часов, проведённых в душном, холодном подвале, а также и волнение, испытанное раненым, не прошли для него даром: снова вернулась слабость и лихорадочное состояние. К вечеру он впал в беспамятство.
Бедная Анна переживала страшные минуты; исход болезни тревожил её, и она всё время проплакала, моля Бога об исцелении Гарина. В таком состоянии она провела всю долгую зимнюю ночь, ни на минуту не отходя от постели больного.
Утром отец пришёл сменить её.
– Ты не спала, Анна? – заботливо спросил он.
– Нет, отец! До сна ли! Князь так плох. О Господи! Неужели он умрёт!
Слёзы снова показались на чудных глазах девушки и старик поспешил её утешить.
– Не плачь, Анна! Я всё-таки надеюсь на благоприятный исход, молодость возьмёт своё. Князь немного простудился в подвале, но это пройдёт. Сегодня же я пойду в город и позову доктора.
– В таком случае не откладывай и поезжай сейчас.
– Я пришёл сменить тебя. Пойди усни немного, а я посижу у больного и потом пойду в город.
– Нет, отец! Обо мне не думай. Ради Бога, поезжай сию минуту за доктором!
Старик пристально посмотрел на свою дочь. Он понял её настойчивость.
– Анна, ты любишь князя? – прямо задал он ей вопрос.
– Да, отец! – вся вспыхнув, ответила Анна.
– А князь? Он тебя любит?
– Не знаю
– Но можешь ли ты рассчитывать на взаимность? Он князь и богат, а мы с тобой, Анна, бедные люди, и кроме этого домишка, у нас ничего нет.
– Зачем нам богатство?
– Мне оно не нужно, но тебе не худо бы иметь приданое.
– Зачем мне? Я не пойду замуж.
– А князь?
– Князь мне не пара, отец! Я люблю его, но всеми силами постараюсь скрыть от него свои чувства. Ступай же, отец, за доктором. Посмотри, как он страдает.
– И ты, я вижу, Анна, страдаешь!
– Если он умрёт, я не переживу этого. Помни, что его смерть – моя смерть.
Старик не возражал дочери; он только печально опустил голову и украдкой утёр слезу, скатившуюся из глаз.
– Прости, прости, дорогой мой, мои слова тебя оскорбили. Но что же мне делать? Ведь я так люблю его! – горько плакала Анна, обнимая отца.
Гофман отправился в город и вернулся с доктором. Тот тщательно осмотрел больного, всё время сохраняя самое серьёзное выражение лица и по временам сомнительно покачивая головой.
– Доктор, что вы находите? – с замиранием сердца спросила Анна.
– Утешительного мало, – серьёзно ответил доктор.
– Как? Неужели? – Анна побледнела как смерть.
– Чего вы испугались? Болезнь не безусловно смертельна. Он может выздороветь – требуется только уход за больным, и уход самый тщательный.
– О, в этом, доктор, положитесь на меня!
– Кроме раны, у него ещё сильная нервная горячка. Болезнь продолжительная и серьёзная…
– Боже, Боже мой! – с отчаянием ломала руки молодая девушка.
– Этот русский офицер ваш жених? – спросил у неё доктор.
Она не ожидала этого вопроса и растерялась.
– Я постараюсь спасти вам жениха, – продолжал доктор, к которому вернулась уверенность.
– Спасите его, доктор, и я буду вам обязана всей своей жизнью!
Доктор уехал, дав обещание сейчас же прислать лекарство.
Почти две недели князь Гарин находился между жизнью и смертью. Молодость всё-таки взяла своё: он стал поправляться. Хороший уход и заботы опытного врача сделали своё дело. Во всё время болезни князя Анна не отходила от его постели, просиживая у его изголовья дни и ночи, молясь и веруя, что Бог совершит чудо. И чудо совершилось. Угасавшая жизнь снова зажглась в больном теле. После долгого беспамятства Сергей открыл наконец глаза; память к нему вернулась, он вспомнил все обстоятельства, предшествовавшие его болезни.
Первыми его словами была глубокая благодарность молодой девушке.
– Вы снова спасли меня! – слабым голосом проговорил он, поднося к своим пересохшим губам руку Анны. – О, как я вам благодарен! Я так много причинил вам хлопот! Но почему вы плачете, о чём?
– От радости: вы спасены.
– И спасли меня вы?
– Вас Бог спас, князь! Его благодарите!
– Но что с вами, Анна? Вы так похудели и побледнели.
В самом деле, её едва можно было узнать: пережитые волнения, бессонные ночи, проведённые около больного, страшно её изменили.
– Вы всё обо мне, князь! Берегите себя и не волнуйтесь, не говорите: вам и то, и другое вредно.
Гарин спросил есть. С какою радостью Анна подала ему чашку крепкого бульона.
После еды Сергей скоро заснул.
Приехал доктор. Молодая девушка сияла от радости. Она рассказала ему, как князь наконец пришёл в себя и попросил поесть.
– Теперь я могу вас поздравить: ваш жених спасён, – громко сказал доктор, очень обрадованный исходом болезни.
Анна только теперь вспомнила, что не разуверила тогда доктора.
– С чего вы, доктор, взяли, что князь мой жених?
– Как, разве этот русский не жених ваш?
– Нет, доктор! Только ради Бога, говорите тише: он только что уснул.
– Сон его крепок, мы его не разбудим. Так вы не невеста? Тогда скажу вам, что вы его любите. Вы удивлены, как я узнал эту тайну вашего сердца? Хотите, скажу?
– Говорите!
– Так ухаживать, как вы ходили за этим русским, может только или нежно любящая мать, или невеста, горячо любящая жениха. Эти многие ночи, которые вы провели без сна около него, ясно говорят о вашей преданной любви. Я должен ещё к этому прибавить: помните, что всякая услуга может быть оценена, но вашей – цены нет. Я ухожу теперь – мне у вас делать больше нечего.
– А лекарства, господин доктор, вы не пришлёте? – спросила Анна.
– Зачем? Больному теперь нужен безусловный покой и хорошая пища, выздоровление пойдёт своим чередом. Впрочем, завтра я у вас ещё побываю, поговорю с больным, и на этот раз уже о вас, Анна.
– Нет, нет! Ради Бога, обо мне ни слова!
– Как хотите.
– Вы даёте, доктор, слово, что не будете говорить с князем обо мне?
– Анна, вы редкая, святая девушка! – Доктор крепко пожал её руку и вышел.
Анна вышла проводить его.
Между тем Гарин не спал и слышал весь разговор, происходивший между доктором и Анной. Заинтересованный разговором, он притворился спящим и не проронил ни одного слова.
«О, милая, добрая! Да, да, ты – моя невеста! Напрасно ты разуверила, в этом доктора. С первого взгляда на тебя сердце подсказало мне, что ты будешь моей женой. Доктор прав: твоя услуга не имеет цены! Я увезу тебя далеко отсюда, и мы никогда не расстанемся…»
Князь Сергей предавался своим первым сладким мечтам.
– Вы уже проснулись, князь? – входя, спросила Анна.
– Я не спал, Анна, – с какою-то особой торжественностью ответил Сергей. – Я слышал всё, моя милая, дорогая невеста.
Анна была в сильном замешательстве. Обрадовалась и… испугалась.
– Нет, князь! – сказала она. – Вы шутите. Какая же я вам невеста?! Мы слишком далеки друг от друга. У вас есть всё – у меня ничего. Да и ваши родители никогда не согласятся на этот брак.
– Об этом не беспокойся, Анна! Отец и мать меня любят и согласятся на мой выбор. Как только я поправлюсь, мы уедем отсюда в Петербург, а оттуда в Каменки – в нашу усадьбу. Там и повенчаемся.
– Я сильно боюсь, что этот прекрасный план расстроится, – вздохнула Анна.
Вошёл старик Гофман.
– Господин Гофман, отдайте мне свою дочь, – встретил старика Гарин.
– Я вас не понимаю, князь! – удивился Гофман.
– Я хочу жениться на вашей дочери.
– Вы не шутите? – с волнением спросил старик.
– Этими вещами не шутят.
– Господь да благословит и утвердит ваш союз! – с чувством проговорил Гофман, обнимая князя и дочь.
В этот день в одиноком домике старика Гофмана царила большая радость.
ГЛАВА XIX
Князь Гарин скоро поправился настолько, что мог ходить по комнате, и стал готовиться в дорогу. Гофман с дочерью должны были ему сопутствовать. Нелегко было старику расставаться с фермою – он так привык к своему углу. Зато Анна счастливой и весёлой ехала в Россию, где ожидал её брачный союз с милым, ненаглядным женихом.
У Гофмана была тройка сытых лошадей. Он приказал работнику Иоганну запрячь их в крытые сани; сюда они положили всё необходимое в дороге и втроём – Гофман с дочерью и князем – тронулись в путь. Своё хозяйство старик сдал в аренду одному из своих соседей-фермеров.
Без особых приключений наши спутники доехали до Петербурга. Князь нанял для Гофмана и Анны на время небольшую квартирку, а сам поселился на своей старой. Первым делом его было явиться к своему полковому командиру. Старый боевой генерал принял князя очень ласково.
– А мы, князь, отчаялись видеть вас в живых и думали, что вы или убиты, или утонули. Главнокомандующий наводил о вас справки; от вашего батюшки, князя Владимира Ивановича, я получил письмо, в котором он просит меня сообщить о вас, но, к сожалению, я и сам ничего не знал до настоящего времени, – сказал генерал, крепко пожимая руку Гарина.
Генерал попросил князя рассказать о том, где он находился в последнее время. Гарин удовлетворил его любопытство, умолчав только о своей любви к Анне.
– Вы, князь, геройски сражались и состоите в списке георгиевских кавалеров, с чем вас от души и поздравляю, – сообщил ему полковой командир, когда Гарин окончил свой рассказ.
Князь поблагодарил генерала и отправился к своему приятелю, ротмистру Зарницкому, которого и застал лежавшим на диване, с длинною трубкою в зубах.
– Ба, ба, приятель! Да ты откуда? С того света, что ли?
Пётр Петрович быстро встал с дивана, бросил в угол трубку и заключил в могучие объятия своего закадычного друга и сослуживца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93