А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

А может, здесь ещё один дом принадлежит Вахтангу Георгиевичу, только куплен на подставное лицо? В принципе, какое мне до этого дело? — решила я и пошла направо.
Мы сделали буквально десять шагов и оказались перед наглухо закрытой дверью. Я осветила её фонариком и слева на уровне талии увидела очередной кусок засохшей краски, нажала на него — и мы оказались на огромном складе. Его площадь на глазок я определить не могла, потому что с того места, где мы стояли, открывалась лишь часть помещения. Кругом от пола до потолка стояли ящики, коробки, канистры, бочки… Судя по открытым ящикам, я могла сказать, что свободной тары здесь нет.
— Это все фирменное? — удивилась я.
— Да, здесь все настоящее, — подтвердила совсем опьяневшая Людмила. — Этот товар — кач-чест-твен-ный. Потому что для себя. Хозяин отраву пить не будет. И гостей своих травить не станет.
Я прошлась вдоль ровных рядов. Вина, коньяки, водка. Виски нет. Водки, кстати, было меньше всего. Оно и понятно: раз хозяин — грузин, значит, по своим каналам ему легче поставлять вино. Я пригляделась. Коньяки армянские. Ну, наверное, восточные люди без труда находят общий язык. А водку что, из-за границы гонит? Из дальнего зарубежья, если «Абсолют» — настоящий. И мне казалось, что Вахтанг Георгиевич, наоборот, отсюда туда свой товар поставляет.
Я уточнила у Людмилы.
Она, к моему удивлению, заявила, что сюда из-за границы приходят цистерны, которые стоят в другом конце склада. Кухарка порекомендовала мне на них посмотреть, а если захочу — то и отпить прямо из крупной посуды.
Неужели «Абсолют» тоже гонят цистернами? Вроде бутылка выглядела настоящей. Интересное производство у Вахтанга Георгиевича. Значит, он все сюда поставляет цистернами, разливает в своём официальном цеху и продаёт? А часть разбавляет и разливает в подпольных цехах.
Я хотела обследовать склад, но не успела отойти и нескольких шагов, как услышала крик Людмилы:
— Наташка!
Я тут же вернулась к ней.
— Что, Люда?
— Бутылку мне открой, а потом шляйся, сколько хочешь.
— Чего тебе?
— Водчонки какой-нибудь. Если нашу найдёшь — лучше нашу. Нет, блин.
Нашей тут нет. Давай спирт для покойников.
— Чего? Чего?
— Бельгийский спирт. Им покойников протирают. Ну не наших, конечно. Кто же на наших такое добро будет переводить? — Людмила пьяно расхохоталась. — Бельгийских. Ну и других иностранных. Он и дешёвый поэтому за границей. Его сюда и везут. И хозяин везёт.
— Ты-то откуда это знаешь?
— Вадик объяснял. Думал у меня отвращение вызвать к нему. Ха-ха! Да даже если бы с покойника это самое пойло стекло, я все равно бы его выхлестала.
А этим-то ещё не мыли…
— Но ты же говорила, что здесь весь товар для себя и для гостей…
— Не только… Часть — для гостей. Часть для себя. Часть — для продажи.
Вина, коньяки тут все настоящие. Вадик с Ленькой их пьют — значит, хорошие. А спирт… Спирт не для себя. Для меня. Давай!
Я отправилась искать спирт. «Абсолюта» больше не было, по крайней мере, рядом со входом. Я принесла ей две бутылки с разными названиями, которые мне были не знакомы. Она схватила обе и махнула мне рукой: иди, мол, делай, что хочешь. Перед тем, как уйти на разведку, я уточнила:
— Слушай, ты меня, наверное, полной идиоткой посчитаешь, но скажи:
«Абсолютом» тоже покойников моют?
— Нет, им не моют, — уверенно заявила Людмила. — Это не спирт, а водка.
Была у хозяина небольшая партия… Закончилась. Слышь, принеси пару огурцов, а?
Терять зря время и возвращаться в дом за закуской мне совсем не хотелось. Я убедила Людмилу закусить по доброй русской традиции рукавом, на что ей пришлось согласиться. Правда, кое-какие высказывания по этому поводу я выслушала. Снабдив Людку выпивкой, я отправилась на исследование подвала.
За рядами ящиков стояли бочки и канистры с маркировкой «Ройал Американ». Далее… Я просто не поверила своим глазам: ровным рядком в луче фонарика заблестели три огромные цистерны. Я протиснулась между ними и увидела пологий спуск, наверху имелась дверь, которую, наверное, правильнее было бы назвать воротами. С одного боку от цистерн находились две громадные ёмкости. По форме они напоминали ванны. У каждой была лесенка с площадочкой наверху, на стене висели какие-то шланги с кранчиками, пластмассовые трубки, сбоку стоял насос. Я поднялась по одной из лесенок и заглянула внутрь ванны. Её до половины заполняла жидкость светло-коричневого цвета, вторая ванна была пустой.
Ещё на этом складе я обнаружила мешки с сахаром, немыслимое количество растворимого кофе и ванилина. Я подумала, что, наверно, все это нужно для того, чтобы приготовить суррогаты, которыми травят наше стойкое население.
Людмила зря говорила, что нашей водки «тут нет». Ещё как есть. Значит, она не знает точно, что хранится на складе? Да и кто станет её информировать о новых поступлениях и последних отгрузках? Несомненно, содержимое склада регулярно обновляется. Она же может судить только по тому, что ей приносит Вадим. Вино и коньяк были действительно настоящие — для себя, судя по их небольшому количеству. А вот спиртик явно использовался для производства водки.
Правда, никакой линии по розливу я не увидела, как и пустой тары, пробок, этикеток и что ещё там требуется. Цистерны, ванны, бочки, канистры, провода, насос — это все было. Может, здесь просто готовят зелье, которое потом отправляют по разливочным цехам? И сколько этих цехов у дорогого Вахтанга Георгиевича? Не зря же в него стреляли посреди ночи.
Так, склад я обследовала, но мне ещё захотелось выяснить, куда ведут ворота на самом верху пологoго спуска. Я поднялась наверх, дёрнула ручку, потом толкнула — они были закрыты, тогда я обследовала замок. Эх, дядю Сашу бы сюда!
Насколько мне было известно после посещения завода, Никитин вооружён отмычками, и этот замок не составил бы для него проблемы. Как, впрочем, и любой другой. Но для меня проблема была серьёзная.
Я стояла перед воротами наверху спуска и размышляла. Если кладовка так запылена, то, скорее всего, этим путём хозяева постоянно не ходят. Заходят на склад или в эти ворота, или с той стороны, куда ведёт подземный ход. Мы пошли путём, оставленным на крайний случай. Но ведь этот самый крайний случай не исключается, а значит, должна быть или ещё одна дверь в цеху, которую я пока не вижу, или где-то поблизости хранится ключ. Или и то, и другое. И ведь если сюда идут с другой стороны подземного хода, то их как-то открывают! Что-то следовало найти, причём действовать быстро — ещё неизвестно, сколько времени будут отсутствовать мужчины. На Людмилу рассчитывать не приходилось: она тут ничего не знала да и была не в состоянии мне помогать.
Я внимательно оглядела ближайшие стены, потом спустилась вниз и прошлась вдоль спуска, оглядывая его бока. Слева, у самой высокой точки я разглядела очередную кнопку, так же завуалированную под кусок засохшей краски.
Теперь я знала, что на неё следует нажать. В маленьком тайничке лежала целая связка ключей.
Одним из них я открыла ворота изнутри и оказалась в небольшом тамбуре между двумя дверьми. Один из ключей подошёл ко второй двери. Теперь я находилась в довольно просторном гараже, где не стояло ни одной машины.
Я снова задумалась: выходить на улицу или нет? Мельком взглянув на часы, я все-таки решила быстро обследовать территорию.
Кроме ворот, в которые я прошла, в гараже имелось две двери. По их размеру несложно было определить, какая ведёт в дом, а какая — на улицу. Не успела я вставить ключ, как с той стороны к двери подбежала собака, вероятно, той же породы, что охраняют особняк Вахтанга Георгиевича. Это я поняла, выглянув в щёлку. Встречаться с псом, у меня не было ни малейшего желания, наоборот, я попробовала дверь на прочность и убедилась, что она хорошо заперта.
Тем временем к двери подбежала вторая собака. «Только бы двуногих тут не оказалось», — подумала я, с опаской взглянула на ведущую в дом дверь, не решилась туда заходить, заперла две пары ворот и вернулась на склад.
В некоторой степени я удовлетворила своё любопытство и пошла к Людмиле, уже почти разделавшейся с первой бутылкой. Завтра, вернее, уже сегодня я скажу дяде Саше, что нужно искать дом, охраняемый такими же волкособаками, как и хоромы Вахтанга Георгиевича. Заинтересует это Дядю Сашу или нет, но дело рядового — отчитаться перед полковником, а решения принимать должно начальство.
— Я угощусь винцом? — спросила я у Людмилы перед тем, как покинуть склад.
— Угощайся, — кивнула она и продолжила, заикаясь:
— Поч-чувст-твуй наше вос-точ-чное гос-те-те-при-имст-ство!
Я выбрала себе бутылочку армянского «Айгешата», помогла Людмиле подняться. Она схватилась руками за стену и пошла к выходу нетвёрдой походкой.
Ещё раз бросив взгляд на часы, я все-таки решила проверить, куда ведёт другая часть подземного хода. Людка вякнула мне вслед что-то нечленораздельное, но я бегом устремилась по нему и довольно скоро оказалась ещё у одной лестницы, над которой нависал люк. Определить расстояние, двигаясь по подземному пути, под нависающим сверху низким потолком, мне было сложно. Я могла только на глазок прикинуть, какой путь преодолела. Думаю, что от начала (кладовка в особняке Вахтанга Георгиевича) до поворота на склад было метров сто пятьдесят, а оттуда до конца хода, закончившегося ещё одной винтовой лестницей, — около сотни. Сколько же надо было положить трудов, чтобы все это соорудить?
Я не стала поднимать крышку люка. Насколько я помнила расположение дома Вахтанга Георгиевича, на таком расстоянии от него уже должен был начаться лес.
Наверное, крышка прикрыта сверху мхом или кореньями, так что никто из отдыхающих и не мог догадаться, что она там есть. Мне самой не хотелось среди ночи оказаться в одиночестве в лесу. Я вернулась за Людмилой, и мы, прихватив бутылки, отправились назад в дом Вахтанга.
Я привела в кладовке все в изначальное положение, стоявшим в углу веником замела наши следы, надеясь, что до того момента, как кто-то ещё захочет воспользоваться этим ходом, здесь снова копится слой пыли. Когда я зашла в кухню, Людмила разливала спирт по стаканам.
— Мне вино! — крикнула я.
— Сама и лей! — заявила кухарка и тут же выпила мою порцию.
Я с наслаждением потягивала белое армянское вино, в очередной раз вспоминая моего предыдущего, знавшего толк в винах. А в чем он не знал толк?
Мне опять вспомнился Париж и тот ресторан, где мы сидели два вечера подряд (самый дорогой в Париже, как заявил Сергей). Самая дорогая бутылка коллекционного вина там стоила шесть тысяч баксов. Так сказал Сергей, и у меня не было оснований ему не верить. Мы, правда, пили всего за четыреста. В общем, ресторан был для новых русских и старых французов. Мне не понравилось, что порции там очень маленькие, но зато помпы было много. Помню, ели мы молодую утку с раковыми шейками в малиновом соусе… Ну как вам сказать? Ела, пила, была, отметилась, могу похвастать в соответствующей компании и произвести впечатление — но делов-то, откровенно говоря…
Странная была та поездка. Вроде бы ехали отдыхать, а Сергей частенько отлучался «по делам», как он говорил. Где он бывал, с кем встречался — не знаю.
И что мы отмечали в том ресторане — не знаю. А в предыдущий вечер Сергей страшно напился — что случалось крайне редко — и много всего наболтал мне — того, что никогда не сказал бы трезвым или в лёгком подпитии. Я тогда впервые услышала про Вахтанга. И про нефть. Все французские газеты неделю только и писали про русскую мафию — вначале про Вахтанга и К°, а потом про убийство, которое так и осталось нераскрытым. Сергей внимательно изучал газеты. Убили какого-то русского бизнесмена. Из Тюмени, кажется. Поэтому Сергей и заговорил про нефть? Или я ошибаюсь? Убили-то точно — я ещё красочные фотографии на первых страницах газет видела, но вот из Тюмени ли? И что это меня сейчас вдруг взволновало? И вообще что это я про Париж?
Ладно, пора возвращаться на грешную землю — и пытаться выяснить у кухарки все, что она ещё знает. Другой возможности, скорее всего, не представится.
— Люда, — позвала я. — А, Люда!
— Ась? — Кухарка посмотрела на меня затуманенным взором.
— А твой Вадим ещё и в подвале работал На разливе?
Людмила пьяно расхохоталась.
— Великий химик! Ну он в самом деле химик. Вот. А тут нашёл своё приз-зван-ние! Вместе с Ленькой. Но сами свои смеси не пьют! Сволочи! Народ простой травят, а сами — интеллигенты хреновы! — вина, понимаешь ли, коньяки!
Которые за границу идут!
Людмила ещё что-то говорила, но я получила ответ на свой вопрос. Не зря на даче Вахтанга Георгиевича постоянно жили четыре человека, и охраняла её стая милых зверьков. Дом, под которым находится склад, наверняка тоже принадлежит Вахтангу. Или кому-то из его родственников. Брату, например. Вадим с Леней работают над созданием народных напитков, может, им ещё помогает и Валентина, а несчастная алкоголичка Людка волочёт на себе все хозяйство, не задавая лишних вопросов, довольная тем, что есть. Её нещадно эксплуатируют, время от времени давая напиться, — сволочь все-таки вы порядочная, Вахтанг Георгиевич. Я не говорю уже о душке Вадике.
Я посмотрела на часы. Долго что-то не едут мужики. Давно пора вернуться.
— Люда, ты поесть не хочешь? — спросила я. Люда не хотела. В одном из огромных холодильников, я нашла латку с мясом, которым нас потчевали за ужином, разогрела пару кусочков на сковородке. Мясо было просто обалденным! Не зря здесь все-таки держат Людмилу. Повар она отменный. Не повезло бабе, очень не повезло в жизни. Может, если бы её ребёнок нашёлся… Но все равно от алкоголизма вылечиться практически невозможно, в особенности женщине.
— Наташка! — снова подняла на меня затуманенный взор кухарка. — Ты в бункере не была и про него не знаешь. Тебя Вадька обязательно пытать будет, что я тебе наболтала… Он знает, что я треплюсь, когда пьяная… Будешь говорить… что рассказала про сына своего, я про него всегда говорю, про Гришку… а так тебя слушала, про модельство… или модельнич-чество… или как там правильно?
— А если он тебя спросит?
— Я все равно утром ничего не помню! — махнула рукой Люда. — Но на складе ты не была!
— А как же бутылки? — Я кивнула на стол.
— М-да… бутылки. «Абсолют» оставь. Я скажу, что это из старых… Что он мне давал… Или хозяин… А другие… За муку спрячь. Видела, откуда я доставала? Там место есть. Я потом выкину потихонечку. Только про бункер не знаешь! Клянись! Здоровьем своей матери!
На здоровье своей матери мне было плевать, так что клятва меня ни к чему не обязывала. Я и не собиралась продавать Людмилу душке Вадику, а вот дяде Саше с Марисом нужно было рассказать все подробно. Но сначала следовало все-таки попытаться выведать у Людки про подземное строительство. Она же, кажется, говорила, что поселилась тут, пока дом ещё не закончили?
— Люд, а Люд! — позвала я её.
— Ну чего ещё?
— Слушай, а как такие проходы строили? Ведь это ж сколько земли надо было вывезти. Кухарка пьяно расхохоталась.
— Ну почему тебя это беспокоит, Наташка? О деньгах хозяйских печёшься?
Так их у него куры не клюют.
Людмила помолчала, а потом начала рассказывать, что знала.
Вначале хозяин купил другой участок земли, ближе к лесу. Там стоял старый фундамент, оставшийся ещё от финнов, которым раньше принадлежала эта территория.
— Видала, может, такие фундаменты? — спросила кухарка. — Остались ещё кое-где. Даже дома остались. Я тут слышала, как Вадик рассказывал, какую конфетку из одного такого дома кто-то там сделал. Правда, хозяина кокнули. Уже четвёртый хозяин в том домике теперь живёт. Ха-ха. Может, духи финнов им покою не дают?
Я подумала, что на вечный покой этих новых хозяев отправляют не финские духи, а вполне реальные наши сограждане, но промолчала. Четвёртый хозяин у навороченного особнячка — дело не такое уж редкое.
— Ну так вот, — продолжала Людмила. — Начали строительство. На том, на старом фундаменте. Фундамент-то хороший, финны надёжно строят, на века. И ведь это же даже не в новые времена клали. Чуешь, какой фундамент?
В общем, как поняла я из Людкиного повествования, строители обнаружили подземный бункер, находившийся во вполне приличном состоянии. Наверное, это навело Вахтанга Георгиевича на мысль устроить в нем склад. Но зачем делать склад под собственным домом? Это ж идиотом надо быть. Чкадуа быстро купил ещё один участок, неподалёку от первого, возвёл хоромы, соединил дома подземным ходом. Про выход в лес Людмила ничего не знала, но я подозревала, что он мог остаться ещё со времён первых хозяев бункера, Вахтанг Георгиевич только добавил металлическую лестницу, обшил стены деревом и провёл электричество.
— А второй дом тоже принадлежит хозяину? — уточнила я.
— Конечно, — как само собой разумеющееся подтвердила Людмила.
Я же все-таки считала, что раз Вахтанг решил не устраивать склад под своим домом, то наверняка переписал второй на кого-то другого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36