– Арторе и его сыновья не справятся с рыцарями, – устало проговорила Энни.
– Но мы не знаем, Энни…
– Я не могу рисковать, неужели ты не понимаешь?
– Нет! Как ты можешь даже вообразить, что мы бросим их умирать?
– Остра, я знаю, что ты чувствуешь к Казио, но…
– Нет! Нет, ты не знаешь – ты даже вообразить не можешь. – Остра заплакала. – Мы не должны сдаваться.
– У нас нет выбора, – сказала Энни.
– Нет, есть!
– Ты должна меня выслушать, – терпеливо продолжала Энни. – Мне самой очень трудно. Неужели ты думаешь, что я хочу бросить наших друзей в беде? Однако если мы отправимся за ними, то почти наверняка попадем в ловушку – и тогда погибнут не только Казио и з'Акатто, но и Арторе с сыновьями, не говоря уже о нас с тобой.
– Я никогда не думала, что ты струсишь, – резко бросила Остра.
– Если бы речь шла только о наших жизнях, я бы не колебалась. Если бы речь шла лишь об этих нескольких людях, я бы все равно попыталась. Но если верить Вере, Осне – и сестре Секуле, кстати сказать, – я не имею права рисковать собой. Я должна вернуться прямо в Эслен.
– Почему ты им веришь? Почему я должна верить тебе? Ты – королева, которая должна спасти мир от гибели. Неужели ты не понимаешь, как смешно это звучит?
– Ты права, но я начинаю в это верить.
– Конечно! Ты будешь королевой и спасешь весь мир от беды. Твоя голова распухла, словно дыня!
– Остра…
– О нет! – воскликнула Остра. – Даже не пытайся. Ничего мне не говори. И вообще никогда мне ничего не говори.
Она отвернулась и заплакала, из глаз Энни тоже хлынули слезы, хотя на этот раз она рыдала беззвучно. Она еще долго лежала без сна, пока усталость наконец не усыпила ее.
Когда утром Энни проснулась, Остра исчезла.
– Похоже, она взяла плащ и немного хлеба, – сказала Осне. – Никто не видел, как она уходила.
– Остра не воровка, – ответила Энни.
– Я знаю. Не сомневаюсь, что она намерена вернуть плащ. Не имеет значения, я бы с радостью отдала ей все, что она попросила бы.
– Она не могла уйти далеко, – сказала Энни. – Если мы поторопимся, то найдем ее.
Она понимала, что противоречит всему сказанному вчера, но это ведь была Остра, и к тому же она еще не успела догнать всадников – значит, они не будут подвергаться опасности.
– Нам в любом случае нужно двигаться в том же направлении, – заметил Арторе. – Так что не будем терять время.
– Лошади готовы, атти, – сказал Котмар, второй по старшинству сын. – Джарне собрал необходимые припасы.
– Осне, подбери принцессе костюм в дорогу, мы выступаем.
Осне предложила Энни одежду одного из мальчиков – штаны для верховой езды, которые заправлялись в кожаные сапоги, рубашку, плотный шерстяной свитер, плащ и потрепанную широкополую шляпу. Вскоре они уже скакали по дороге.
– Вот ее след, атти, – сказал Котмар, показывая на какую-то деталь, которую Энни даже не заметила.
– Наверное, кто-то рассказал ей про брод выше по течению, – задумчиво сказал Арторе. – Должно быть, она остановилась и спросила у Вимсель. Умная девочка.
– Мы знали, что не стоит показываться на мосту в Теремене, – сказала Энни. Она потрепала свою лошадку по шее. – Как ее зовут?
– Лэни, – ответил Арторе.
– Лень, – повторила Энни. – Надеюсь, она быстрее, чем ее имя.
Арторе удивленно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
Они продолжали скакать по дороге, вьющейся вдоль реки, пока не приблизились к шаткому веревочному мостику. Расщелина показалась Энни даже более глубокой, чем в Теремене, и она старалась не смотреть вниз. На другом берегу они вновь обнаружили след Остры – здесь он пересекал более широкую дорогу, по которой уже могла проехать повозка.
Известковая дорога уходила все дальше в горы, кружа между скальными выступами или спускаясь вниз, в долину, когда не удавалось обойти препятствие. Склоны гор оставались голыми, здесь почти не росли деревья и кустарники. Им часто попадались белые и серые овцы, которые паслись на склонах вместе с козами и лошадьми. Изредка встречались домики, крытые соломой.
– Могу поспорить, всадники где-то неподалеку, – неожиданно сказал Арторе.
– Откуда вы знаете? – удивилась Энни. И тут она сама заметила отпечатки копыт.
– Один из них здесь спешивался. Видите следы шпор? К тому же их подковы имеют необычную форму – а здесь целых три четких отпечатка.
– А Остра?
– Она взяла лошадь на одной из соседних ферм, – ответил Арторе. – Вот ее след. – Он указал на неясный отпечаток. – Она пустила лошадь рысью, видимо, торопилась.
– Насколько она нас опережает?
– Примерно на час, а всадники – на полдня.
– Мы можем скакать быстрее?
– Конечно, но если она свернет с дороги, мы можем ее по терять.
– Она не умеет видеть следы, как вы, и не станет съезжать с дороги. Остра наверняка рассчитывает, что рыцари, захватившие Казио, не свернут в сторону.
– Ладно, – кивнул Арторе и подстегнул лошадь.
– Давай, Лень, – пробормотала Энни.
Сначала лошадка перешла на рысь, а потом Энни заставила ее скакать галопом. Неожиданно она заметила, что улыбается. Она любила верховые прогулки, и, хотя Лень была не такой быстрой, как Резвая, она неплохо держала темп, а Энни уже давно не садилась в седло. Она успела позабыть, на что это похоже.
Однако Энни знала, что лошадка долго не выдержит такой скачки, поэтому вскоре снова перешла на рысь. Постепенно расстояние между ними и Теремене увеличивалось, как и их тени. Наконец спустилась ночь, скрыв следы лошади, украденной Острой.
Они разбили лагерь на холме, с которого открывался хороший вид на дорогу.
– Завтра мы ее догоним, – обещал Арторе. – Лошадь Остры устала, она не сможет скакать так же быстро. Вскоре мы окажемся возле дороги на Данмрог и сможем свернуть на запад, по направлению к Эслену.
– Данмрог… – вспомнила Энни. – Мы рядом с Данмрогом?
Примерно в пяти лигах. А почему вы спрашиваете?
– Просто любопытно. Я знаю одного человека оттуда. Родерик. Он поможет – у его семьи наверняка есть войска.
Они спасут Казио.
Но Родерик, скорее всего, в Эслене. И все же, раз она оказалось так близко, почему бы ей не нанести ему визит?
Но потом она вспомнила о подозрениях Казио. А что, если ее враги направляются в Данмрог? Что, если Родерик и в самом деле с ними заодно?
Энни решила больше об этом не думать.
Завтра она все узнает.
Холмы плавно перешли в равнину, которую Арторе назвал Маг-и-Херт, долиной Курганов. Энни нигде не видела курганов, лига за лигой тянулась желтая трава и случайные цепочки деревьев, отмечавших ручьи. Над головой пролетали гусиные стаи, да изредка попадались овцы, пасущиеся на обочине. Иногда в сторону ответвлялись узкие дороги, ведущие в небольшие деревушки, над которыми высились башни колоколен.
В полдень на горизонте появилась зеленая стена – они приближались к лесу. Теперь дорога шла под огромными ветвями дубов, ясеней и других, незнакомых Энни деревьев. Стук копыт смягчала палая листва. Лес казался каким-то старым и прилипчивым, точно дряхлый старикашка, пытающийся тебя обнять.
– Претсорукалд, – сказал Арторе, указывая на деревья. – Вы бы назвали это «лес Маленьких Червей».
– Какое странное имя, – удивилась Энни. – А почему его так называют?
– Я слышал легенду о чудовище, жившем в земле, но подробностей уже не помню. Говорят, что прежде эта местность была частью Королевского леса, но во время Колдовских войн армия огня прошла вдоль берега реки Святого Сефода и разделила лес на две части. С тех пор он становился все меньше. Теперь здесь находятся охотничьи угодья лорда Данмрога.
– Армия чего?
– Так гласит легенда – Сверфат о Двадцати Глазах призвал армию огня и направил ее против врага – как ее звали?… Ах да, Сефинд Ведьма Ветра. Кое-кто утверждает, что это была армия огненных демонов, другие называют ее живой рекой огня. Но кто знает, что правда в легендах, а что вымысел? Мне не приходилось читать рассудительных историков. Одно не вызывает сомнений: огонь был необычным, поскольку деревья в тех местах больше не растут. Вы увидите, когда мы окажемся на той стороне – ни одного дерева между нами и рекой!
– Атте! – крикнул один из мальчиков, Энни не успела заметить, кто именно, и почти сразу же раздался странный шум, подобный шороху дождя в листве, но в сочетании с каким-то жужжанием.
Джарне, ехавший первым, схватился за сердце, как-то неловко дернулся и упал с лошади. Только после этого Энни поняла, что в них летят стрелы.
– Вперед! – закричал Арторе и ударил Лень по крупу. Лошадь помчалась вперед. С отчаянно бьющимся сердцем.
Энни прижалась к ее шее. Мимо просвистело несколько стрел – так близко, что она ощутила легкий ветерок. И задумалась, что бы она почувствовала, если бы стрела в нее попала.
Как выяснилось, это было похоже на сильный удар – она решила, что задела какую-то ветку. Но, посмотрев вниз, увидела, что из ее бедра торчит оперенное древко. Едва она успела удивиться тому, что не чувствует боли, как та нахлынула, и голова Энни стала удивительно легкой.
Лень отчаянно заржала, и принцесса сообразила, что лошадь тоже ранена, хотя она и не видела куда.
– Мне жаль, мне так жаль… – простонала Энни, она и сама не знала, к кому обращается.
Наверное, ко всем сразу.
Однако Лень продолжала скакать вперед, и вскоре Энни заметила, что в нее больше не стреляют. Более того, она осталась одна.
– Арторе! – закричала она.
Нога мучительно болела, Энни ощущала слабость. Обернувшись, она увидела, что к ней скачет всадник.

Глава 10
Предложения

Мюриель разбудило тихое пение. Она с трудом открыла глаза и огляделась по сторонам.
– О, – послышался мужской голос. – Доброе утро, королева-мать.
Она замерла, увидев Роберта, удобно устроившегося в ее кресле. Элис Берри сидела у него на коленях.
– Выйдите из моих покоев, – приказала Мюриель.
– Ну, понимаешь ли, это вовсе не твои покои, – усмехнулся Роберт. – Они принадлежат короне, а сейчас король – я.
Мюриель ничего не ответила, поскольку ей было нечего сказать. Она не могла позвать стражу, понимая, что никто не придет ей на помощь. Она оглядела комнату, рассчитывая отыскать хоть какое-нибудь оружие, но ничего не нашла.
Берри захихикала.
– Выйди, милая, – сказал Роберт девушке. – Мне нужно кое-что обсудить с твоей госпожой.
– А я не могу остаться? – надув губки, осведомилась Берри.
– Но это будет взрослый разговор, – объяснил Роберт. – Так что отправляйся в свою комнату и закрой за собой дверь.
– Ну… ладно. Но она была очень груба со мной. Мне кажется, вам следует ее наказать.
И с этими словами Берри удалилась в свою спальню. Роберт остался на прежнем месте, лениво поглаживая усы.
– Вчера ты меня изрядно удивила, – заметил он. – Ты заслуживаешь похвалы – я никак не ожидал, что тебе будет известно о моем появлении.
– Это ты убил моих дочерей? – резко спросила Мюриель. – Относительно Уильяма у меня нет сомнений.
– Интересно, как я мог находиться в двух местах сразу? – вполне обоснованно усомнился Роберт.
– Верно. Но эту работу ты мог поручить другим. А Уильяма, я полагаю, хотел убить лично.
Роберт рассмеялся.
– Ты так хорошо меня знаешь, Мюриель. Да, мне ужасно хотелось насладиться этим самому. Но задача оказалась куда более сложной, чем я предполагал. Уильям вел себя мужественно до самого конца. Не посрамил наше имя. Конечно, не будь он таким шутом, этого бы никогда не произошло. Даже ты, моя дорогая, должна признать, что он был не лучшим королем.
– Однако все же лучшим, чем ты, – и гораздо лучшим человеком.
Роберт вздохнул.
– Что касается твоих дочерей – я не отдавал приказа, хотя и понимал, что это произойдет. Уильям сам их убил, когда сделал наследницами престола.
– Значит, в их смерти виновен прайфек?
Роберт погрозил Мюриель пальцем.
– О нет, тебе не следует слишком много знать. В любом случае, все гораздо сложнее, чем ты можешь себе представить. Я не стану ставить под сомнение остроту твоего ума. К тому же ты оказалась неожиданно хитрой. – Он оперся ладонями о колени и наклонился вперед. – Вот в чем суть. Я хочу, чтобы ты не питала иллюзий относительно ответного удара. Нам еще предстоит разобраться с рядом серьезных трудностей, а для этого мы должны выступить единым фронтом. Я понимаю, что сейчас ты несколько зла на меня, но ты женщина практичная…
– Неужели? – прервала его Мюриель. – Ты думаешь, что я на тебя несколько зла? Роберт, ты потерял остатки здравого смысла. Я скорее умру, чем соглашусь иметь с тобой дело.
– Вот видишь? Именно об этом я и говорю. Ты злишься. Именно поэтому я сожалею, что здесь нет Чарльза, – тогда у меня была бы жизнь, более ценная для тебя, чем твоя собственная, чтобы ты держала себя в руках. А сейчас мне остается лишь взывать к твоему здравому смыслу.
– Лезбет, – напомнила Мюриель. – Зачем ты убил Лезбет? Она не могла быть королевой.
Его лицо порозовело.
– Неужели ты сама не знаешь?
– Как я могу понять человека, убившего родную сестру?
– Никто не любил Лезбет больше меня, – сообщил Роберт, в голосе которого впервые проявился гнев. – Никто. Но некоторые вещи нельзя простить. Есть обиды, которые невозможно забыть.
– О каких обидах ты говоришь?
– Ты знаешь! – закричал Роберт, вскакивая на ноги. – Все знали! Это было чудовищно.
– Давай сделаем вид, что я ничего не знаю, – сквозь зубы сказала Мюриель.
Роберт посмотрел на нее так, словно это она сошла с ума.
– Ты собираешься делать вид, что ничего не понимаешь?
– Именно, – кивнула Мюриель.
– Лезбет… она не спросила у меня разрешения, когда решила выйти замуж, – прорычал он, с трудом сохраняя видимость спокойствия. – Да, она спросила у Уильяма, но проигнорировала меня.
Последние слова слетели с его губ с такой ненавистью, что Мюриель едва не отшатнулась. Холодок пробежал по ее спине.
– Знаешь, Роберт, ты сошел с ума, – прошептала Мюриель, внезапно напуганная – не столько самим Робертом, сколько тем, что творилось у него в голове.
По его лицу скользнуло странное выражение, а потом он горько улыбнулся.
– А кто бы не сошел? – пробормотал он. – Но хватит об этом. Почему ты отвлекаешь меня этими вопросами? Гвардейцы разбили лагерь за воротами города и отказываются вести со мной переговоры. Почему?
– Возможно, они не признают законности ваших притязаний на трон, милорд.
– Ну, тогда они умрут, что не может радовать, поскольку вместе с ними погибнет немало лендвердов. Знаешь, в результате люди будут относиться к тебе только хуже, а наш народ ослабеет.
– Ты бросишь копейщиков против рыцарей? Довольно жалко.
– Они отказались от своего рыцарства, выступив против короны, – объявил Роберт. – Я не собираюсь дожидаться, пока они поднимут оружие против меня. Я получил донесение, что гвардейцы собирают пехоту.
– И не забывай о Лире, – сказала Мюриель. – Они не станут терпеть твои преступления.
Роберт покачал головой.
– Я уже дал понять послу Ханзы, что не буду возражать, если их корабли выступят против Лира.
– Союз между Кротенией и Лиром свят, ты не посмеешь его разрушить.
– Ты сама его разрушила, когда использовала лирскую гвардию против лендвердов, – возразил Роберт.
– Чушь, – покачала головой Мюриель. Роберт пожал плечами и встал.
– В любом случае, на твоем месте я бы не стал рассчитывать на помощь Лира.
– Но и мы не сможем рассчитывать на их помощь, если Ханза нападет на нас, – холодно произнесла Мюриель. – Мы не можем разорвать союз с Лиром, Роберт, это полнейшее безумие.
– Ты все время повторяешь это слово, – усмехнулся он. – Интересно, понимаешь ли ты его смысл? – Он махнул рукой, словно отбросил прочь все ее слова. – Послушай, ты не можешь мне помешать, Мюриель. Отзови гвардейцев, верни Чарльза. Я займу трон, а ты будешь рядом со мной, и все останутся довольны.
– Неужели ты предлагаешь мне стать женой убийцы моего мужа?
– Да. Ради блага нации. Ты не можешь не согласиться, что это самое изящное решение.
Он скрестил руки на груди и прислонился к стене возле окна.
– Роберт, – промолвила Мюриель, – я испытываю страшное искушение согласиться на твое предложение, чтобы вонзить нож в твое сердце, пока ты будешь спать, но у меня не хватит сил так долго притворяться. – Она, в свою очередь, скрестила руки на груди. – А как тебе такое предложение: ты отказываешься от трона, отсылаешь свои войска и распускаешь ополчение лендвердов. Я возвращаю Чарльза и гвардию, после чего тебя повесят. Такое решение тебе представляется достаточно изящным?
Роберт ехидно улыбнулся и вернулся к постели.
– Мюриель, Мюриель… Время не стерло ни твой острый язычок, ни красоту. Твое лицо прелестно, как и прежде. Впрочем, люди говорят, что лицо дольше всего сопротивляется времени, а возраст начинает свою работу с пальцев ног. Я намерен выяснить, так ли это.
Он схватил одеяло и сбросил его на пол.
– Роберт, не смей, – приказала Мюриэль.
– О нет, не думаю, что твои слова будут приняты во внимание, – сообщил он и протянул руку к ее груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55