Однако Мавис оставалась непреклонна.– Ерунда! Ты увидишь ее, когда придет время. И не волнуйся, – добавила она мягче, – все идет хорошо на этот раз. Нет никаких причин для страха.– Ты имеешь в виду, никаких причин более обычных.Мавис отрицательно потрясла головой в ответ на его пессимизм.– Сыграй с Мари в шахматы и попытайся не думать об этом. Пожалуйста, сделай так, ты мне окажешь услугу. Мари очень чувствительна, и ей надо чем-нибудь заняться.Перед наступлением вечера пришли еще новости, которые Аллан желал бы скрыть от Мавис, но не мог. Восьмидесятилетнего графа Бределбейна арестовали. Он был дальним кузеном Мавис, но, что более важно, главой ее семьи и распоряжался всей недвижимостью. Закон, прошедший через парламент, включал шестьдесят два пэра и дворянина, чья лояльность курфюрсту вызывала подозрения, и требовал предания их суду в Эдинбурге. Только двое из названных явились в Эдинбург и были заключены в тюрьму, после чего большинство остальных высказались за шевалье. За некоторыми наиболее влиятельными лицами, такими, как лорд Бределбейн, послали конвой, чтобы доставить их в Эдинбург. Согласно полученным сведениям, как только лорд Бределбейн уехал, все его люди присоединились к генералу Гордону в поддержку Мара, и это отнюдь не снижало беспокойства за его безопасность и здоровье.В этот вечер, как раз накануне сумерек, Сабина наконец разрешилась сыном, чьи размеры и вес соответствовали длительности ее родов. Как только отрезали пуповину, малыш огляделся вокруг с интересом, засунул свой большой палец в рот и стал сосать его с силой, позволявшей заключить, что ему нетрудно будет научиться брать пищу от няни.Аллан пришел от сына в восторг. Он встал на колени у кровати Сабины и с большой нежностью благодарил ее за то, что она подарила ему такого замечательного сына.– Как мы его назовем? – спрашивал он ее. – Пусть будет так, как ты пожелаешь.Сабина взглянула на него на мгновение ясными уставшими глазами, потом отвернулась.– О, называй его сам. Я очень устала, чтобы думать об именах.Новость о рождении мальчика распространялась среди слуг и окрестных жителей. На следующий день они начали приходить к замку, чтобы выразить свое уважение. Через несколько дней из городка Брако пришла депутация и принесла серебряный кубок для малыша, с выгравированными на нем его именем и датой рождения. Они написали «Аллен» и Сабина сказала мужу:– Пусть так и будет. По крайней мере в написании можно будет отличать его от тебя.Через день после этого пришли хорошие вести о том, что генерал Хей с помощью людей Таллибардина взял Перт для шевалье и что Мар продвигается на юг, собирая по пути людей, которые присоединяются к нему. Хорошие новости были и о старом лорде Бределбейне, который задерживал свою отправку в Эдинбург, жалуясь на слабость и болезненное здоровье и отправляясь в постель при малейшей возможности. Наконец, он добился вызова доктора, подтвердившего под присягой, что он слишком болен и не может выносить дальнейшую поездку. Конвой отослали, а он тем временем скрылся и присоединился к другим в Перте, где был радостно встречен его людьми.К концу сентября Мар с армией шотландских горцев достиг Перта и дополнительные подкрепления ожидались со дня на день. В то же время из Лондона был послан герцог Артилл. Он вступил в командование вооруженными силами курфюрста. К нему присоединились два полка из Северной Англии и несколько отрядов обученных добровольцев из Эдинбурга и Глазго.Мавис отозвала Аллана в сторону и прошептала:– Настало время для тебя взять наших людей и присоединиться к восставшим в Перте. С людьми из Барко и из Бирни ты сможешь набрать двадцать вооруженных всадников для генерала Мара в дополнение к деньгам. Мои драгоценности упакованы и готовы, это мой подарок.– Но я не могу оставить тебя, – вскричал удивленный Аллан.– Ты должен, – спокойно ответила Мавис. – Люди из моего рода на Севере уже ушли. Если бы я была мужчиной, я была бы с ними, готовая сражаться за истинного короля. Но, Божьей милостью, у меня тело слабой и глупой женщины. Я ничего не могу дать, кроме денег и молитв, но я могу освободить тебя от забот о Сабине и ваших детях. Ты должен идти, Аллан Макаллан. Это твой долг. А если это не действует, то из гордости.– Но что будешь делать ты?– Я возьму Сабину и детей и вернусь в Аберледи.– Это опасно.– Опасно оставаться здесь. С Маром в Перте и Аргиллом в Стирлинге мы здесь между двумя армиями.– Сабина не поедет, – засомневался Аллан, покачав головой.Мавис улыбнулась.– Предоставь это мне. Я могу справиться с Сабиной. Мы поедем медленно, переодетыми, чтобы не привлекать внимания. Это примирит ее с планом. Мы будем в большей безопасности в Аберледи, так как если дела пойдут из рук вон плохо, мы сможем отплыть оттуда на корабле во Францию или Голландию. Или скрыться через Границу Район близ границы между Англией и Шотландией
. Франчес и Джон укроют нас, если будет нужно, и там найдется смелый человек, который сопроводит нас в Кокетдейл. В любом случае мы не можем оставаться здесь.– Да, я понимаю. Что ж, если ты решилась, пусть будет, как ты говоришь.На следующий день Аллан покинул свою жену и детей, а днем позже Мавис и Сабина со своими слугами и детьми незаметно оставили Бирни, переодетые бедными людьми, с телегой, запряженной тягловой лошадью, для Сабины с ребенком и багажа. Остальные шли пешком. Сабина оделась в грубое шерстяное платье коричневого цвета с куском грязного пледа на плечах и голове. Ей это так нравилось, что приходилось ее сдерживать от обращений к каждому встречному, потому что она страстно желала видеть их реакцию. Во всяком случае, путешествие очень успешно отвлекало ее от отъезда мужа.Первой задачей Аллана Макаллана по прибытии в Перт было найти помещение для постоя. Это оказалось нелегко. Городок был уже переполнен воинами. Им, казалось, правил определенный беспорядок, хотя, очевидно, предпринимались попытки наладить доставку фуража и организовать разнообразные комитеты для управления повседневными делами собирающейся армии. Он скоро нашел батальон из Друмонда, примерно из двухсот человек, возглавляемых лордом Страталланом, и решил, что лучше всего обратиться к нему и передать ему решение своих проблем, а также деньги, которые он привез в помощь Мару. Он нашел лорда в комнате над пивной в гостинице «Роуз Инн», тот разговаривал со светловолосым мужчиной, таким высоким и широкоплечим, что казалось, маленькая комната треснет по швам от него. Два человека что-то увлеченно обсуждали, когда Аллан постучал в дверь и вошел. Лорд Страталлан рассерженно взглянул на него.– Кто вы? Чего вы хотите? Подождите, кажется, я вас узнал. Вы – Аллан Макаллан из Брако! Какого черта вы здесь делаете?– Я привел с собою двадцать человек, милорд, полностью вооруженных, – начал Аллан, но высокий человек пристально смотрел на него с приятным удивлением и прервал его.– Аллан Макаллан, ну и ну! Я прихожусь вам родственником, сэр, со стороны вашей жены. Если я не ошибаюсь, вы женаты на моей кузине Сабине.У говорившего были темные, как у итальянца, глаза и произношение не шотландское, но и не вполне английское. Его голубой шелковый мундир, хотя и поношенный, был сшит из дорогого материала, даже при беглом взгляде на парик, отброшенный в сторону на спинку стула, видно, что он – высшего качества, сделан из настоящих волос, которые так близко соответствовали бледному цвету его собственных, что он, должно быть, стоил целое состояние.– Ваш кузен, сэр? – неуверенно переспросил Аллан.Человек протянул большую, хорошо сложенную руку.– Чарльз Морлэнд, сэр, граф Челмсфорд. Мать вашей жены приходится сестрой моему отцу Ральфу Морлэнду.Аллан взял предложенную руку.– Милорд, – произнес он, – я глубоко польщен...– Итак, вы привели с собой людей, – прервал обмен любезностями Страталлан.– И деньги, милорд. Драгоценности моей жены.– Деньги будут приятны Мару, – заметил Карелли. – Он обнаружил, что накормить армию – нелегкая задача.– Кажется, это все, что он способен обнаружить, – проворчал Страталлан. – Он проводит все свое время в разговорах о деньгах, о зерне и цене на сено. Когда мы выступим? Он что, намеревается вечно сидеть в Перте?– У него нет приказа, – мягко возразил Карелли.Страталлан тяжело стукнул кулаком по столу:– К черту! Для того и главнокомандующий, чтобы отдавать приказы.– Шевалье, милорд, надеется высадиться на юго-западе с Ормондом. Восстание здесь в Шотландии второстепенно.– Тогда еще больше причин для Мара взять все управление в свои руки. Если шевалье и Бервик не прибудут сюда...– Но, милорд, я понял, что короля ожидают здесь с часу на час, – вставил недоуменно Аллан, – король и лорд Бервик...– Так думают люди, и я прошу вас не разуверять их, Макаллан. Но если то, что говорит Челмсфорд, правда, то, черт побери, чем больше мы позволяем Аргиллу разворачивать свои силы, тем хуже для нас. Сколько еще пройдет времени, пока мы выступим, а?Он снова обращался к Карелли, забыв о присутствии Аллана, как только отвернулся от него. Карелли наклонился над столом.– Аргилл владеет мостом в Стирлинге и это ставит его между нами и приграничными жителями в Нортумберленде. Теперь, если мы сможем через Форт достичь какого-нибудь другого пункта и соединиться с людьми приграничной области, в наших руках окажется вся Шотландия.Глаза Страталлана зажглись от перспективы какого-либо действия.– У вас есть план? Черт возьми мои глаза! Я бы хотел услышать. Мне неважно, какой он, лишь бы как-нибудь выбраться из тыла.– Не мой план, а Синклера – пересечь узкий залив Форта на лодках.– Но в заливе вражеские корабли – три военных корабля и Бог знает сколько вооруженных рыбацких ботов, – возразил Страталлан. – У нас совсем нет кораблей. Что ты предложишь, украсть гребные лодки?– Именно это. И ложную атаку на остров Бернт, чтобы отвлечь военные корабли, пока мы в темноте будем пересекать залив. Нам, конечно, понадобятся люди, которые знают берег и лучшие места для высадки...– Господа, – возбужденно воскликнул Аллан, – я знаю берег от Эдинбурга и до Северного Бервика так же хорошо, как свои пять пальцев. Я живу там, мой дом в Аберледи. Я знаю берег с детства, когда лазил ребенком по скалам.Страталлан посмотрел на него с интересом.– Бог мой, вы знаете? Кажется, вы привезли нам людей и денег. Челмсфорд, я думаю, что нам лучше встретиться с генералом, и как можно скорее.– Мы можем пойти к нему прямо сейчас и условиться о времени. На совете должны быть и другие. Синклер говорит, что Хей знает береговую линию Файфа, где лучшее место для лодок.Страталлан вскочил, готовый к действиям.– Макаллан, вам лучше пойти с нами, раз уж вы так много услышали. И вы сможете лично вручить деньги Мару. Это убедит его в вашем bona fides Bona fides (лат.) – честное намерение
. Где ваши люди?– Ждут на поляне сзади гостиницы, сэр.– Они могут оставаться пока там. Я прикажу одному из моих сержантов подыскать им помещение на ночь. При удаче мы сможем завтра выступить. * * * Надежды Страталлана были слишком оптимистичны, но все-таки план привели в действие очень быстро и 9 октября 2500 вооруженных людей вышли из Перта под командованием генерала Макинтоша Борлама, любовно прозванного Старым Борламом, высоким худым шестидесятилетним стариком, с проницательными серыми глазами под нависшими густыми бровями. Они достигли побережья у Файфа во вторник 11 октября.Синклер вышел несколькими днями раньше, чтобы объявить шевалье королем в рыбацких деревнях вдоль берегов Файфа и реквизировать необходимые лодки; На следующий день люди спокойно расположились на отдых, готовые к первой переправе в среду ночью. Планировались две переправы в две ночи подряд, потому что оказалось невозможным погрузить на лодки более тысячи человек одновременно и высадить их безопасно до рассвета. Люди Аллана присоединились к друмондам лорда Страталлана, и Аллан должен был переправляться с первой партией, чтобы указать подходящее место для высадки. По его совету лодки направились в три места: к Северному Бервику, Аберледи и Гуллейну. Авангард, включая самого генерала, мог спокойно ожидать завершения переправы в доме Аберледи, так как худшее, чего следовало опасаться, это разделения сил и их рассеивания.Переправа осуществлялась приблизительно на пятидесяти маленьких лодках. Сложное дело переправить людей, многие из которых никогда не видели лодок раньше. Их нужно было посадить в лодки в кромешной тьме, переплыть залив, высадить их и переправить лодки назад, чтобы они находились на месте для второй переправы ночью в четверг. Аллан переправлялся в Аберледи в первой лодке в благородной компании с самим Старым Борламом. Карелли оставался у Файфа, чтобы руководить второй ночной переправой. Аллан, как только они ступили на песчаную землю, послал своего слугу бегом к дому, чтобы подготовиться к приему генерала и разместить как можно большее количество воинов их экспедиции. Прошло менее двух недель с тех пор, как Аллан расстался со своей женой и детьми, но был очень рад предстоящей возможности снова обнять их и побыть с ними хотя бы несколько коротких часов. * * * Попытки поднять восстание в Нортумберленде продолжались еще некоторое время, и активность курьеров, обходящих дом за домом, не укрылась от внимания шпионов курфюрста. Уже был издан ордер на арест лорда Дервентвотера по одной лишь причине, что он являлся дальним кузеном шевалье, и члена парламента Тома Форстера, поскольку он был обременен долгами, а также потому, что его знали как якобита и не ожидали от него никакой лояльности. Подозрение пало также на Джона Раткила, который как внук графини Челмсфорд мог бы выступить на стороне шевалье. Сбор наметили на 6 октября как раз под Беллингэмом, удачно расположенном на пересечении нескольких важных дорог. Оттуда собравшиеся должны были направиться к Ротбери по Элнвикской дороге у подножия Шевиотских гор. Предполагалось, что там к ним присоединятся люди с восточного побережья, и оттуда они смогут пойти прямо на юг к Ньюкаслу. Трудность для Раткила и его людей состояла в том, чтобы выехать из своих земель, потому что после издания ордера за ними неотступно следили и любая попытка двинуться к югу могла спровоцировать арест. Требовались отвлекающие действия, и хотя Джону претила мысль о вовлечении Франчес, ее энтузиазм преодолел его возражения.– Я имею полное право делать то, что могу, для дела, – заявила она, – и отец одобряет, да?Франкомб добродушно усмехнулся.– Она – дочь своей матери. Я никогда не мог удержать Сабину от того, чего она хотела. Так что и ты можешь отказаться, Джон.В его голове возник образ Сабины, мчащейся верхом на лошади на агентов правительства с диким воплем, как он видел ее скачущей во весь опор на охоте.– Кстати, если ты можешь придумать другой способ вытащить нас отсюда...Джон не мог, так что все было решено. Накануне вечером они лежали, нежно обнявшись на кровати, занавешенной пологом, и хотя они не говорили, оба думали о том, о чем никогда раньше не задумывались.– Я очень счастлив с тобой, – наконец произнес Джон. – Я никогда не думал много о женитьбе, но когда бабушка заявила, что я должен жениться на тебе, я понял, что ты единственная женщина в мире, на которой я мог бы жениться. И наш сын Джон...Его голос изменил ему, и Франчес ласково прижала его к себе. Их единственному выжившему ребенку недавно исполнилось два года, и они оба им гордились.– Тише, дорогой. Не надо об этом говорить. То же самое и у несчастного лорда Дервентвотера, – сказала Франчес.– Ему хуже, – произнес Джон. – Он женат всего три года. Мы с тобой, по крайней мере, вместе десять лет.– И его жена беременна, – добавила Франчес. – Должно быть, ему очень тяжело.– Я бы хотел оставить тебя беременной, моя голубка. Вдруг что-нибудь случится со мной...В темноте она прикрыла ему рот рукой.– Не надо об этом. Я тоже была счастлива с тобой, мой Джон. Но мы снова будем счастливы. Когда король воцарится на троне и ты вернешься ко мне.Они смолкли. Через некоторое время, когда они оба засыпали, он услышал ее негромкий голос:– Может быть, ты оставляешь меня беременной. Он улыбнулся, но сон одолевал его и он не ответил.На следующий день Франчес и две женщины, одетые в мужское платье и в плащах с капюшонами для большей маскировки, выехали к торфяникам Эмблхоупа и поскакали в направлении Отторберна. Когда они уехали, привлекая, как надеялись, внимание шпионов правительства, мужчины по одному или по два незаметно направились в леса вдоль Рукен Эджа, где уже два дня укрывались лошади. Верхом они поскакали через общинные земли Блэкборна на юг к Гринхау и оттуда к Беллингэму. Тем временем Джек Франкомб оседлал свою самую выносливую лошадь и в одиночестве бешено помчался через Блэкменс Лоу на юг к Ридесдейлу, а потом тропами мимо Рейвенс Ноу к Блайндберну, чтобы взять своих людей из старого имения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
. Франчес и Джон укроют нас, если будет нужно, и там найдется смелый человек, который сопроводит нас в Кокетдейл. В любом случае мы не можем оставаться здесь.– Да, я понимаю. Что ж, если ты решилась, пусть будет, как ты говоришь.На следующий день Аллан покинул свою жену и детей, а днем позже Мавис и Сабина со своими слугами и детьми незаметно оставили Бирни, переодетые бедными людьми, с телегой, запряженной тягловой лошадью, для Сабины с ребенком и багажа. Остальные шли пешком. Сабина оделась в грубое шерстяное платье коричневого цвета с куском грязного пледа на плечах и голове. Ей это так нравилось, что приходилось ее сдерживать от обращений к каждому встречному, потому что она страстно желала видеть их реакцию. Во всяком случае, путешествие очень успешно отвлекало ее от отъезда мужа.Первой задачей Аллана Макаллана по прибытии в Перт было найти помещение для постоя. Это оказалось нелегко. Городок был уже переполнен воинами. Им, казалось, правил определенный беспорядок, хотя, очевидно, предпринимались попытки наладить доставку фуража и организовать разнообразные комитеты для управления повседневными делами собирающейся армии. Он скоро нашел батальон из Друмонда, примерно из двухсот человек, возглавляемых лордом Страталланом, и решил, что лучше всего обратиться к нему и передать ему решение своих проблем, а также деньги, которые он привез в помощь Мару. Он нашел лорда в комнате над пивной в гостинице «Роуз Инн», тот разговаривал со светловолосым мужчиной, таким высоким и широкоплечим, что казалось, маленькая комната треснет по швам от него. Два человека что-то увлеченно обсуждали, когда Аллан постучал в дверь и вошел. Лорд Страталлан рассерженно взглянул на него.– Кто вы? Чего вы хотите? Подождите, кажется, я вас узнал. Вы – Аллан Макаллан из Брако! Какого черта вы здесь делаете?– Я привел с собою двадцать человек, милорд, полностью вооруженных, – начал Аллан, но высокий человек пристально смотрел на него с приятным удивлением и прервал его.– Аллан Макаллан, ну и ну! Я прихожусь вам родственником, сэр, со стороны вашей жены. Если я не ошибаюсь, вы женаты на моей кузине Сабине.У говорившего были темные, как у итальянца, глаза и произношение не шотландское, но и не вполне английское. Его голубой шелковый мундир, хотя и поношенный, был сшит из дорогого материала, даже при беглом взгляде на парик, отброшенный в сторону на спинку стула, видно, что он – высшего качества, сделан из настоящих волос, которые так близко соответствовали бледному цвету его собственных, что он, должно быть, стоил целое состояние.– Ваш кузен, сэр? – неуверенно переспросил Аллан.Человек протянул большую, хорошо сложенную руку.– Чарльз Морлэнд, сэр, граф Челмсфорд. Мать вашей жены приходится сестрой моему отцу Ральфу Морлэнду.Аллан взял предложенную руку.– Милорд, – произнес он, – я глубоко польщен...– Итак, вы привели с собой людей, – прервал обмен любезностями Страталлан.– И деньги, милорд. Драгоценности моей жены.– Деньги будут приятны Мару, – заметил Карелли. – Он обнаружил, что накормить армию – нелегкая задача.– Кажется, это все, что он способен обнаружить, – проворчал Страталлан. – Он проводит все свое время в разговорах о деньгах, о зерне и цене на сено. Когда мы выступим? Он что, намеревается вечно сидеть в Перте?– У него нет приказа, – мягко возразил Карелли.Страталлан тяжело стукнул кулаком по столу:– К черту! Для того и главнокомандующий, чтобы отдавать приказы.– Шевалье, милорд, надеется высадиться на юго-западе с Ормондом. Восстание здесь в Шотландии второстепенно.– Тогда еще больше причин для Мара взять все управление в свои руки. Если шевалье и Бервик не прибудут сюда...– Но, милорд, я понял, что короля ожидают здесь с часу на час, – вставил недоуменно Аллан, – король и лорд Бервик...– Так думают люди, и я прошу вас не разуверять их, Макаллан. Но если то, что говорит Челмсфорд, правда, то, черт побери, чем больше мы позволяем Аргиллу разворачивать свои силы, тем хуже для нас. Сколько еще пройдет времени, пока мы выступим, а?Он снова обращался к Карелли, забыв о присутствии Аллана, как только отвернулся от него. Карелли наклонился над столом.– Аргилл владеет мостом в Стирлинге и это ставит его между нами и приграничными жителями в Нортумберленде. Теперь, если мы сможем через Форт достичь какого-нибудь другого пункта и соединиться с людьми приграничной области, в наших руках окажется вся Шотландия.Глаза Страталлана зажглись от перспективы какого-либо действия.– У вас есть план? Черт возьми мои глаза! Я бы хотел услышать. Мне неважно, какой он, лишь бы как-нибудь выбраться из тыла.– Не мой план, а Синклера – пересечь узкий залив Форта на лодках.– Но в заливе вражеские корабли – три военных корабля и Бог знает сколько вооруженных рыбацких ботов, – возразил Страталлан. – У нас совсем нет кораблей. Что ты предложишь, украсть гребные лодки?– Именно это. И ложную атаку на остров Бернт, чтобы отвлечь военные корабли, пока мы в темноте будем пересекать залив. Нам, конечно, понадобятся люди, которые знают берег и лучшие места для высадки...– Господа, – возбужденно воскликнул Аллан, – я знаю берег от Эдинбурга и до Северного Бервика так же хорошо, как свои пять пальцев. Я живу там, мой дом в Аберледи. Я знаю берег с детства, когда лазил ребенком по скалам.Страталлан посмотрел на него с интересом.– Бог мой, вы знаете? Кажется, вы привезли нам людей и денег. Челмсфорд, я думаю, что нам лучше встретиться с генералом, и как можно скорее.– Мы можем пойти к нему прямо сейчас и условиться о времени. На совете должны быть и другие. Синклер говорит, что Хей знает береговую линию Файфа, где лучшее место для лодок.Страталлан вскочил, готовый к действиям.– Макаллан, вам лучше пойти с нами, раз уж вы так много услышали. И вы сможете лично вручить деньги Мару. Это убедит его в вашем bona fides Bona fides (лат.) – честное намерение
. Где ваши люди?– Ждут на поляне сзади гостиницы, сэр.– Они могут оставаться пока там. Я прикажу одному из моих сержантов подыскать им помещение на ночь. При удаче мы сможем завтра выступить. * * * Надежды Страталлана были слишком оптимистичны, но все-таки план привели в действие очень быстро и 9 октября 2500 вооруженных людей вышли из Перта под командованием генерала Макинтоша Борлама, любовно прозванного Старым Борламом, высоким худым шестидесятилетним стариком, с проницательными серыми глазами под нависшими густыми бровями. Они достигли побережья у Файфа во вторник 11 октября.Синклер вышел несколькими днями раньше, чтобы объявить шевалье королем в рыбацких деревнях вдоль берегов Файфа и реквизировать необходимые лодки; На следующий день люди спокойно расположились на отдых, готовые к первой переправе в среду ночью. Планировались две переправы в две ночи подряд, потому что оказалось невозможным погрузить на лодки более тысячи человек одновременно и высадить их безопасно до рассвета. Люди Аллана присоединились к друмондам лорда Страталлана, и Аллан должен был переправляться с первой партией, чтобы указать подходящее место для высадки. По его совету лодки направились в три места: к Северному Бервику, Аберледи и Гуллейну. Авангард, включая самого генерала, мог спокойно ожидать завершения переправы в доме Аберледи, так как худшее, чего следовало опасаться, это разделения сил и их рассеивания.Переправа осуществлялась приблизительно на пятидесяти маленьких лодках. Сложное дело переправить людей, многие из которых никогда не видели лодок раньше. Их нужно было посадить в лодки в кромешной тьме, переплыть залив, высадить их и переправить лодки назад, чтобы они находились на месте для второй переправы ночью в четверг. Аллан переправлялся в Аберледи в первой лодке в благородной компании с самим Старым Борламом. Карелли оставался у Файфа, чтобы руководить второй ночной переправой. Аллан, как только они ступили на песчаную землю, послал своего слугу бегом к дому, чтобы подготовиться к приему генерала и разместить как можно большее количество воинов их экспедиции. Прошло менее двух недель с тех пор, как Аллан расстался со своей женой и детьми, но был очень рад предстоящей возможности снова обнять их и побыть с ними хотя бы несколько коротких часов. * * * Попытки поднять восстание в Нортумберленде продолжались еще некоторое время, и активность курьеров, обходящих дом за домом, не укрылась от внимания шпионов курфюрста. Уже был издан ордер на арест лорда Дервентвотера по одной лишь причине, что он являлся дальним кузеном шевалье, и члена парламента Тома Форстера, поскольку он был обременен долгами, а также потому, что его знали как якобита и не ожидали от него никакой лояльности. Подозрение пало также на Джона Раткила, который как внук графини Челмсфорд мог бы выступить на стороне шевалье. Сбор наметили на 6 октября как раз под Беллингэмом, удачно расположенном на пересечении нескольких важных дорог. Оттуда собравшиеся должны были направиться к Ротбери по Элнвикской дороге у подножия Шевиотских гор. Предполагалось, что там к ним присоединятся люди с восточного побережья, и оттуда они смогут пойти прямо на юг к Ньюкаслу. Трудность для Раткила и его людей состояла в том, чтобы выехать из своих земель, потому что после издания ордера за ними неотступно следили и любая попытка двинуться к югу могла спровоцировать арест. Требовались отвлекающие действия, и хотя Джону претила мысль о вовлечении Франчес, ее энтузиазм преодолел его возражения.– Я имею полное право делать то, что могу, для дела, – заявила она, – и отец одобряет, да?Франкомб добродушно усмехнулся.– Она – дочь своей матери. Я никогда не мог удержать Сабину от того, чего она хотела. Так что и ты можешь отказаться, Джон.В его голове возник образ Сабины, мчащейся верхом на лошади на агентов правительства с диким воплем, как он видел ее скачущей во весь опор на охоте.– Кстати, если ты можешь придумать другой способ вытащить нас отсюда...Джон не мог, так что все было решено. Накануне вечером они лежали, нежно обнявшись на кровати, занавешенной пологом, и хотя они не говорили, оба думали о том, о чем никогда раньше не задумывались.– Я очень счастлив с тобой, – наконец произнес Джон. – Я никогда не думал много о женитьбе, но когда бабушка заявила, что я должен жениться на тебе, я понял, что ты единственная женщина в мире, на которой я мог бы жениться. И наш сын Джон...Его голос изменил ему, и Франчес ласково прижала его к себе. Их единственному выжившему ребенку недавно исполнилось два года, и они оба им гордились.– Тише, дорогой. Не надо об этом говорить. То же самое и у несчастного лорда Дервентвотера, – сказала Франчес.– Ему хуже, – произнес Джон. – Он женат всего три года. Мы с тобой, по крайней мере, вместе десять лет.– И его жена беременна, – добавила Франчес. – Должно быть, ему очень тяжело.– Я бы хотел оставить тебя беременной, моя голубка. Вдруг что-нибудь случится со мной...В темноте она прикрыла ему рот рукой.– Не надо об этом. Я тоже была счастлива с тобой, мой Джон. Но мы снова будем счастливы. Когда король воцарится на троне и ты вернешься ко мне.Они смолкли. Через некоторое время, когда они оба засыпали, он услышал ее негромкий голос:– Может быть, ты оставляешь меня беременной. Он улыбнулся, но сон одолевал его и он не ответил.На следующий день Франчес и две женщины, одетые в мужское платье и в плащах с капюшонами для большей маскировки, выехали к торфяникам Эмблхоупа и поскакали в направлении Отторберна. Когда они уехали, привлекая, как надеялись, внимание шпионов правительства, мужчины по одному или по два незаметно направились в леса вдоль Рукен Эджа, где уже два дня укрывались лошади. Верхом они поскакали через общинные земли Блэкборна на юг к Гринхау и оттуда к Беллингэму. Тем временем Джек Франкомб оседлал свою самую выносливую лошадь и в одиночестве бешено помчался через Блэкменс Лоу на юг к Ридесдейлу, а потом тропами мимо Рейвенс Ноу к Блайндберну, чтобы взять своих людей из старого имения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45