– Пожалуйста, не уходи, прошу тебя.– Не беспокойтесь, я найду другое место. Я не хочу становиться между вами и вашим братом.– Нет! – с внезапной суровостью воскликнула Джулия. – Ты не должна уходить. По крайней мере, до тех пор, пока не узнаешь правду.Элина устремила взгляд на мадам Ванье.– Это я должна просить прощения, Элина, – сказала она. И добавила: – Я слишком мало доброты проявила к тебе. Не знаю, простишь ли ты меня, когда обо всем узнаешь.И Джулия Ванье повела Элину в дом. Глава 20 Человек, гордящийся своей родословной, подобен кусту картофеля – лучшая его часть находится под землей. Испанская пословица. Сидя в спальне Джулии Ванье, Элина с недоверием слушала ее признание о предсмертной исповеди ее мужа, Филиппа Ванье. Но когда полностью осознала смысл сказанного, в ней всколыхнулись самые противоречивые чувства. Злость на отца и сочувствие к бедной обманутой жене Филиппа Ванье. Элине было хорошо знакомо чувство боли и обиды, которое заставило Джулию нарушить клятву, чтобы хоть как-то наказать покойного мужа. И все же…– Ты очень молода, – говорила Джулия. – Недостаточно умна, чтобы понять меня.Элина не могла не уловить нотки отчаяния в ее голосе. Но голова у нее шла кругом. Больше всего Элине хотелось убежать отсюда и никогда – никогда! – не возвращаться.– Я понимаю, почему вы не захотели исполнить последнюю волю отца, – проговорила Элина. – Я бы не удивилась, откажись вы приютить меня в ту первую ночь. Но когда вы узнали, что я… когда вы… вы… – Она осеклась, и две крупные слезинки скатились по ее щекам.Джулия Ванье испуганно охнула и протянула к Элине руки, но девушка оттолкнула ее. Она еще не была готова принять сочувствие и утешение этой женщины.Мадам Ванье помрачнела.– Я поступила несправедливо, – призналась она. – Но знала бы ты, как я страдала, не решаясь рассказать тебе правду…– Но почему? – спросила Элина.– Потому что, глядя на тебя, я видела ее. Ты совсем не похожа на Филиппа, значит, похожа на нее. А ты… ты такая красивая… Я никогда такой не была. У меня постоянно стояла перед глазами твоя мать. Я представляла себе, как Филипп держит ее в объятиях. Иногда мне даже хотелось возненавидеть тебя за то, что ты так похожа на нее, но я не смогла. Сама не знаю почему. Этот разговор дался мне нелегко. Постарайся меня понять.– Мадам Ванье…– Нет-нет. Называй меня просто Джулия. В конце концов, ты и мой брат очень… близкие люди. Мне кажется, мы с тобой знаем друг друга уже давно. В тебе есть все, что мне хотелось бы видеть в своей дочери. Я часто пыталась себе представить, какая она – дочь Кэтлин? Я завидовала Кэтлин, ведь у нее родилась дочь, которой не было у меня. Прошу тебя, называй меня Джулией, я буду счастлива.Элина посмотрела в глаза мадам Ванье. Взгляд этой несчастной женщины так напоминал усталый взгляд ее матери, что девушка просто не смогла отказаться.– Джулия? – вслух проговорила Элина.– Мне очень жаль, что твоя мать умерла, – прошептала Джулия. – Мне, правда, очень жаль. Если бы я вовремя рассказала все, она, возможно, была бы жива по сей день.Элина с жалостью посмотрела на Джулию. Эта женщина, должно быть, уже долгое время живет, неся на себе бремя вины.– Не думаю, что от этого что-то зависело, – уверенно проговорила Элина. Ей захотелось хоть как-то облегчить страдания этой женщины. Хотя бы ради Рене. Она его единственная и любимая сестра. – Последние несколько лет мама очень сильно болела, – сказала Элина. – Она постоянно тосковала по отцу, так же как и вы. Кто знает? Возможно, новость о том, что у него есть еще одна жена, ускорила бы ее кончину.– Он очень ее любил, да?– Он и вас любил, – с горечью сказала Элина. – Иначе не уезжал бы от нас на многие месяцы, чтобы быть с вами. Если бы он не любил вас, то все время жил бы с нами.На этот раз лицо Джулии было больше задумчивым, чем виноватым.– Возможно. Кто знает, что произошло бы, если бы твой отец сделал, наконец, выбор. Но он так и не сделал его.– Нет, не сделал.– Он любил нас обеих. Каждую по-своему. – Джулия вздохнула. – Но она была его светом. Со мной он оставался лишь для того, чтобы защитить доброе имя своей семьи. Поначалу – наверное, это был юношеский оптимизм – он думал, что можно иметь две семьи, ничем не рискуя.– А чем он рисковал, если бы не женился на вас? Он на самом деле любил мою маму. Кроме того, она была его первой женой.– Да, это правда. Перед смертью он в подробностях рассказал мне о том, как и когда они встретились. Он тайно женился на ней во время своей поездки в Сент-Луис. Вернувшись, домой, Филипп вел себя крайне осторожно. Его отец умер незадолго до этого. Он не стал рассказывать своей матери об этом браке. Сначала Филипп приехал ко мне, чтобы расторгнуть нашу помолвку.– Но вы отказались.– Конечно, отказалась! Я всегда любила его. Глупенькая! Наивно полагала, что если он женится на мне, то я смогу заставить его полюбить меня. Но что хуже всего – обе наши семьи были на моей стороне. Когда, наконец, он сказал своей матери, что не станет на мне жениться, она пригрозила проклясть его. После смерти мужа она получила полное право распоряжаться наследством Филиппа. Она была дочерью испанского вельможи. Жестокая по природе, мать сумела убедить Филиппа, что имя и честь семьи – самое главное в жизни.Элина не смогла сдержать колких слов, крутящихся у нее на языке:– И те богатства, которые отец должен был унаследовать, наверное, оказали решающее действие на его решение.Лицо Джулии посуровело.– Как же ты плохо знала своего отца, если можешь так говорить! Неужели ты не понимаешь?! Он слишком сильно любил твою мать, чтобы вынудить ее жить в нищете!– Но ей это было безразлично! – заплакала Элина.– Может, и так. Но это было небезразлично ему. Ослушайся ее Филипп, мадам Ванье и вправду оставила бы его без гроша в кармане. С этой женщиной было очень сложно. А ты бы, что сделала на его месте?– Он мог бы… мог бы развестись с моей матерью, – с болью в голосе проговорила Элина. – И избавил бы, таким образом, нас всех от этого «счастья».– В то время твоя мама была беременна. Ты хотела бы, чтобы он бросил ее и нерожденного ребенка? Как сказал мне Филипп, из родных у нее никого не было, кроме матери, а к тому времени жить ей уже оставалось недолго. Разве смогла бы Кэтлин вырастить вас одна?– Значит, ему нужно было остаться с мамой! Бросить и вас, и всю свою семейку с ее дурацкой гордостью! – Элине пришлось признать, что нельзя осуждать отца за его поступок.И все же, как могла Джулия быть такой понимающей по отношению к нему? Неужели этой женщине не хочется отомстить? Не хочется проклясть своего мужа за то, что он так подло предал ее?!Внезапно Элина похолодела. Да, Джулии хотелось отомстить. И она сделала это – отказалась верить в то, что у ее мужа была вторая семья.Словно угадав ее мысли, Джулия проговорила:– Видишь ли, я тоже хотела возненавидеть его, наказать. Но понимала, что этим ничего не добьюсь. А теперь думаю совсем иначе. То, что сделал твой отец, было наилучшим решением в той ситуации. Наверное, потом он пожалел о своем поступке. Но в тот момент…– В тот момент он решил плыть по течению. Так было проще всего, – договорила за нее Элина.– Да. Слишком просто. И в то же время очень тяжело. Перед смертью он сказал, что очень хотел попросить у детей прощения, но, к сожалению, не представилось такой возможности. Он боялся, что ты возненавидишь его. Надеюсь, этого не случилось?Элина сама не знала, какие чувства питает к отцу. Она не могла оправдать его поступок. Слишком много боли отец причинил ее семье. Она не могла до конца понять его мотивы, потому что все время сравнивала отца с Рене, который отказался от своего прошлого и начал новую жизнь вдали от дома.И все же Элина любила отца.– Я не испытываю к нему ненависти, – произнесла она едва слышно.Джулия тяжело вздохнула:– А ко мне?– И к вам тоже. Но почему вы решили рассказать мне правду? И почему именно сегодня?Джулия покраснела.– Когда я увидела тебя с Рене, когда поняла, что он воспользовался… воспользовался ситуацией, то уже не смогла продолжать этот маскарад. Это бремя моя совесть не выдержала бы.– А он тоже… тоже с самого начала знал, кто я? – спросила Элина, затаив дыхание.– Нет! – заверила ее Джулия. – Иначе он заставил бы меня вести себя более ответственно.Услышав, что Рене не знает, кто она на самом деле, Элина почувствовала огромное облегчение. Хотя бы в этом он ей не соврал.– А теперь, – продолжала Джулия, – я собираюсь поступить так, как хотел бы мой брат, знай он правду.Джулия подошла к комоду. Открыв один из ящиков, достала стопку сложенных пергаментных бумаг, вернулась к Элине и передала ей документы.– Что это? – спросила Элина, разглядывая бумаги.– Завещание твоего отца.Изумленная, Элина замерла, и из глаз ее полились слезы.Немного успокоившись, она стала читать завещание и была ошеломлена. Отец не только признавал существование двух его семей, но еще и позаботился о них. Поделил свое состояние на две равные части. Половину следовало поровну разделить между двумя его женами, а вторую половину – между тремя детьми.Значит, он любил их! Элина была счастлива. Он любил их всех и обо всех позаботился.– Вот видишь? Тебе больше не нужно будет работать на меня, – проговорила Джулия. – Мы соберем все имения, акции, денежные вклады и все остальное, чем владел твой отец. Думаю, каждый из нас получит солидную сумму.– Да, – согласилась Элина, но тут ей в голову пришла еще одна мысль. – Значит, теперь я смогу при желании вернуться в Миссури, отстроить заново ферму, или выстроить другую, или…Джулия помрачнела:– Да, можешь. Если это именно то, чего ты хочешь.Элина посмотрела на нее с удивлением.– А вы разве не этого хотите? Вряд ли вам понравится, если я останусь в Новом Орлеане! Ведь мое присутствие будет постоянно напоминать вам о грустном. И если я назовусь своим настоящим именем, пойдут слухи и сплетни. После всех тех неприятностей, через которые пришлось пройти моему отцу, защищая честь и доброе имя своей семьи, я не хочу, чтобы разразился скандал.– У тебя есть полное право рассказать всему миру правду. А когда Рене обо всем узнает…– Нет! – воскликнула Элина. И, увидев изумление на лице Джулии, добавила уже более спокойно: – Он не должен узнать об этом от вас.– Почему? Ведь дураку ясно, что он любит тебя. А когда узнает, что ты вовсе не сестра шулера, а дочь Филиппа…– В этом-то и дело, – перебила ее Элина. – Он знает об этом.В ответ на удивленный взгляд Джулии девушка рассказала вес, что случилось с того времени, как они с Алексом покинули Крев-Кёр, вплоть до того момента, как Элина оказалась узницей в доме Бонанжа. Она опустила детали своих отношений с Рене, но по лицу Джулии было видно, что она обо всем догадалась.– Он знает, кто я такая. Но отказывается верить этому, – закончила Элина, ожидая реакции мадам Ванье на ее слова.Глаза Джулии блеснули.– О, дела обстоят гораздо лучше, чем я ожидала! Я думала, Рене никогда не сможет найти женщину, способную его полюбить таким, каков он есть. И сам никогда не сможет влюбиться. Но он все же нашел свою любовь, и я вполне одобряю его выбор!– Джулия! Я ударила его по голове бутылкой виски! Я назвала ему вымышленное имя, я позволила своему брату украсть у Рене деньги. – Она помолчала и с горечью добавила: – Я обвинила его в убийстве моего брата! Он не любит меня. И, боюсь, никогда не полюбит. Он просто хочет наказать меня за то, что я натворила.– Но в глазах. Рене я видела вовсе не жажду мести, уверяю тебя! Он рисковал своей жизнью, отправившись в Новый Орлеан, И все ради тебя! Возможно, ты этого не видишь, но мой брат тебя любит! Я всегда узнаю настоящую любовь. Вопрос в том, любишь ли ты его?Сначала Элина хотела все отрицать, чтобы положить конец этому безумному сватовству, которое затеяла Джулия. Но не смогла.– Да, – прошептала она. – Люблю.Джулия улыбнулась:– Тогда ты должна сказать ему всю правду. И он женится на тебе.– Неужели вы не понимаете, Джулия? – с мольбой в голосе проговорила Элина. – Если я скажу ему правду, он почувствует себя обязанным жениться на мне. Он все еще боится, что я запятнаю ваше имя.Джулия нахмурилась:– Если меня абсолютно это не заботит, то, что ему волноваться?– Он боится за вас больше, чем вы можете себе представить. Кроме того, даже если я скажу ему правду – что не собираюсь никому открывать наш секрет и никогда не хотела этого, – он мне просто не поверит. Он не доверяет мне. А я не хочу, чтобы Рене женился на мне просто для того, чтобы защитить свою семью.Джулия была возмущена.– Но, Элина, ты хочешь от него невозможного, чтобы он женился на тебе, не получив доказательств того, что ты не воровка и не обманщица. Хочешь, чтобы он женился, поверив, что тебя совершенно не интересует его состояние?– Я поверила ему, когда он сказал, что не убивал Алекса. Я позволила ему… лишить меня невинности. Потому что верила ему! Но теперь я хочу знать, что он действительно любит меня, что я не заблуждаюсь на сей счет. Что мои опасения напрасны!Джулия вздохнула и прижала Элину к груди.– Я понимаю, дорогая. И не стану никому рассказывать о твоем происхождении, особенно Рене. Пока не стану. Но в этом случае ты должна остаться у меня и дать Рене шанс доказать тебе свою любовь.– Я не могу жить у вас вечно.– Не волнуйся. Надолго ты здесь не задержишься. – Улыбка Джулии вселила в Элину надежду. – Побываешь в обществе Нового Орлеана, присмотришься к людям. Возможно, тебе не захочется уезжать. Я расскажу всем, что ты – далекая родственница Филиппа, его кузина, приехавшая навестить меня. Тогда ты сможешь пользоваться своим настоящим именем. А завтра мы прямо с утра направимся к поверенному и откроем на твое имя счет, чтобы ты могла распоряжаться деньгами твоего отца.– А что вы скажете Рене? – взволнованно спросила Элина. – Он поинтересуется, с какой это стати вы покровительствуете мне и почему вывели меня в светское общество.– О да. Мой тупоголовый братец… Не волнуйся. Я придумаю что-нибудь, чтобы не вызвать у него подозрений. – Джулия усмехнулась. – Это будет забавно. Они с Филиппом всегда учили меня, как тратить собственные деньги. Старались защитить и оградить меня, даже когда мне это было совсем не нужно. Что ж, теперь мой братец, наконец, узнает, как это бывает, когда я сама принимаю решения. А поскольку я намерена держать женщину, которая ему нужна, подальше от него, мне будет приятно видеть своего самоуверенного братца в ожидании хоть каких-то изменений. Все это будет в высшей степени занятно!Франсуа стремительно влетел в холостяцкий дом Паннетра, бросился прямо в спальню Этьена и принялся расталкивать спящего друга.– Ради Бога, что случилось?! – простонал Этьен. Франсуа принялся мерить шагами комнату.– Эта сука! Ты думал, что избавился от нее! А она направилась прямиком в дом маман и работает там служанкой!– И что? По крайней мере, мы отвадили ее от Рене.– Вовсе нет! Он застал нас, когда я пытался выдворить ее оттуда.Этьен вздохнул:– А ведь я тебя предупреждал, что говорить с ней бесполезно. Такие, как она, понимают только силу.– Я предлагал ей деньги, но она отказалась.– Зачем ей какая-то незначительная сумма, когда любовничек полностью ее содержит? Уверен, что очень скоро она к нему вернется. И если расскажет ему, что я о нем говорил…Франсуа в ярости стукнул кулаком по стене.– Но ты же не назвал ей своего имени?– Нет, конечно. Однако стоит ей описать меня, как он сразу все поймет!– Черт побери! Надо срочно увести ее от него. Но как?!– Ты опоздал. Остается лишь надеяться, что Рене не заподозрит, почему ты хочешь от нее избавиться. При сложившихся обстоятельствах тебе лучше всего лечь на дно хотя бы на несколько дней.Франсуа кивнул:– Спрячемся на недельку-другую и, если к тому времени не начнется расследование убийства ее брата, вернемся и найдем какой-нибудь способ вырвать эту девку из объятий дядюшки Рене.– Мне тоже лечь на дно?– А ты предпочитаешь остаться и держать ответ перед Бонанжем за свой разговор с Элиной?Этьен нахмурился:– Нет, конечно. А как же Алсид?– Пусть остается. Он ничего не знает – кроме того, что случилось в ночь убийства. Чем меньше ему известно, тем меньше он сможет рассказать, если его вдруг спросят. А про убийство Рене может спросить лишь в том случае, если найдет против нас какие-нибудь доказательства. Так что пусть Алсид остается. К тому же, если мы все уедем, у дяди это вызовет подозрения.– Точно, – сказал Этьен, слез с кровати и стал одеваться. – Что ж, давай поедем куда-нибудь, где можно повеселиться. У меня есть один друг в Натчезе.Возможно, все не так уж и плохо, размышлял Франсуа. Элина и Рене будут так заняты выяснением отношений, что попросту забудут о нем. Тем более что их с Этьеном не будет в городе. А через несколько дней гнев Рене поутихнет, ведь все это время шлюшка будет его ублажать.И тогда Франсуа нанесет удар, на этот раз его проклятая сводная сестра узнает, каково это – перейти дорогу Франсуа Ванье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32