..
"...Если в тайных обществах я усматриваю более зла, чем есть на самом
деле, то Вы простите меня, во уважение к важности предмета и тех опасений,
которые внушает мне дух века. Впрочем, я чистосердечно выразил мое мнение,
почерпнутое из истории, которая показывает, что все революции производимы были
тайными обществами". Указав фамилии лиц замешанных в тайных обществах,
подчеркнув, что "Масонские ложи составлены, приблизительно, из всех
военнослужащих, особенно из вышедших в отставку, а также из многих чиновников
всех министерств", — Паулуччи кончает докладную записку следующим заявлением:
"Государь, я представляю Вам не легкомысленное обвинение. Нет! Это — опасение
всего общества, это — общее дело Государя и государства". "Французская революция
ни в чем не сходствует с тем, что видели в предшествовавшие века, и наступило
наконец время правительствам убедиться в том, что принципы, развившие эту
революцию, никогда нельзя будет угасить иначе, как принципами совершенно
противоположными" ("Русская старина" За 1891 г. "Маркиз Паулуччи в погоне за
тайными обществами в Остзейских губерниях".) Писал об опасности масонства не
один маркиз Паулуччи, писали и говорили многие. Бывший масон Жозеф де Мэстр, в
представленных Александру записках писал: "Несомненно существуют общества,
организованные для уничтожения всех тронов и всех алтарей в Европе. Секта,
стремящаяся к этому, в настоящее время, по-видимому, сильно пользуется идеями,
которых надо остерегаться (Г. Бутми. Иудеи в масонстве. стр. 30). Хорошо был
осведомлен, видимо, Имп. Александр I и о деятельности европейского масонства. Об
этом говорят его письма из Лайбаха (1820 год). В письме к "генерал-адъютанту
Васильчикову Имп. Александр пишет: "Мы собрались, чтобы принять серьезные и
действительные меры против пожара, охватившего весь юг Европы и от которого
огонь уже разбросан в разных землях". А в письме отправленном из Лайбаха кн. А.
Голицыну Имп. Александр пишет: "Прошу не сомневаться, что все эти люди
соединились в один общий заговор, разбившись на отдельные группы и общества, о
действиях которых у меня все документы налицо, и мне известно, что все они
действуют солидарно". На состоявшемся в 1822 году в Вероне конгрессе членов
Священного Союза Меттерних зачитал перехваченные тайные документы из которых
явствовало "что тайные общества всех стран были в сношениях друг с другом,
составляли один всемирный заговор, повиновались одним и тем же руководителям и
только для вида принимали в каждой стране различную программу, в зависимости от
окружающих условий. Там же прусский министр Гаугвиц (бывший масон) в докладе
изложил следующее: все эти тайные общества суть различные отрасли масонства,
которое разделило весь мир на известное количество округов: масонство состоит из
двух элементов: элемента псевдонаучного и элемента активного; со стороны
кажется, что будто оба эти элемента находятся в открытой вражде между собою, в
действительности же они идут рука об руку к единой цели — покорению мира. Они
стремятся поработить престолы и превратить монархов в своих наемников." (См.
Дорров: "Записки и письма", 1840 г., стр. 211-221). Доклады Меттерниха и
Гаугвица произвели "такое впечатление на императоров Франца Австрийского и
Александра Российского, что они поспешили уничтожить масонство в своих владениях
(См. Думик. "Тайны франк-масонства", стр. 228).
Первого августа 1822 года Император Александр I написал министру
внутренних дел Кочубею (масону) повеление об издании указа о запрещении в России
всех масонских лож:
"Граф Виктор Павлович! Беспорядки и соблазны, возникшие в других
государствах от существования разных тайных обществ, из коих иные под
наименованием лож масонских, первоначально цель благотворения имевших, другие,
занимаясь сокровенно предметами политическими, впоследствии обратились ко вреду
спокойствия государств, и принудили в некоторых сии тайные общества запретить.
Обращая всегда бдительное внимание, дабы твердая преграда была положена всему,
что ко вреду государства послужить может, и в особенности в такое время, когда к
несчастью от умствований, ныне существующих, проистекают столь плачевные в
других краях последствия, я признал за благо, в отношении помянутых тайных
обществ, предписать следующее:
Все тайные общества, под каким бы наименованием они не существовали, как-то
масонских лож, или другими, закрыть и учреждение их впредь не позволять.
Объявя о том всем членам сих обществ, обязать их подписками, что они впредь ни
под каким видом, ни масонских, ни других тайных обществ, под каким бы
благовидным названием они ни были предлагаемы, ни внутри Империи, ни вне ее
составлять не будут.
Как несвойственно чиновникам, в службе находящимся, обязывать себя какою-либо
присягою кроме той, которая законами определена; то поставить в обязанность
всем министерствам и другим начальствам, в обеих столицах находящимся,
потребовать от чиновников, в ведомстве их служащих, чтобы откровенно объявили,
не принадлежат ли они к каким либо масонским ложам, или другим каким тайным
обществам вне оной, и к каким именно?
От принадлежащих к оным взять особую подписку, что они впредь уже принадлежать
к ним не будут: если же кто такового обязательства дать не пожелает, тот не
должен оставаться впредь на службе.
Поставить в обязанность главноуправляющим в губерниях и гражданским
губернаторам строго наблюдать: Во-первых, чтобы нигде ни под каким предлогом
не учреждалось никаких лож, или тайных обществ; и во-вторых, чтобы все
чиновники, как к должностям будут определяемы, обязываемы были, на основании
статей 3-й и 4-й, подписками, что они ни к каким ложам или тайным обществам не
принадлежат и принадлежать не будут; без каковых подписок они к местам, или в
службу определяемы быть не могут никуда.
Вы не оставите сделать все нужные к исполнению сего распоряжения, сообща
об оном другим министерствам, для единообразного по сему предмету руководства.
На подлинном собственною Его Императорского Величества рукою написано
тако:
Александр. Каменный остров. 1 августа 1822 года.
"Последовавший 1 августа 1822 года Высочайший указ о закрытии масонских
лож и о запрещении масонам всяческого сношения и переписки со своими
заграничными "братьями" ударил, конечно, только по явным, т.е. низшим ложам так
называемого Иоанновского масонства. Тайные капитулы остались вне удара, но все
же Указ сильно потряс масонство, ибо деятельность явных низших лож была
необходима темной силе для широкой пропаганды и вербовки новых масонов. Явные
ложи служили удобным прикрытием тайных капитулов и ареопагов. Так, например, за
военно-морской ложей "Нептун" скрывалась тайная ложа Гарпократа. За военными
ложами скрывался и масонский "Союз Благоденствия" в который входили почти все
будущие декабристы" (Н. Е. Марков. Войны темных сил. Кн. вторая. Стр. 102).
Целый ряд иностранных исследователей истории мирового масонства считают,
что Александр I не умер своей смертью в Таганроге, а так же как и его отец Павел
был убит (отравлен) за то что он снова запретил масонство в России. Это, между
прочим, было уже третье запрещение масонства. Первый раз его после французской
революции запретила Екатерина II, второй раз -покинувший масонство Павел I, и в
третий раз — Александр I. Так кардинал Хозе Мариа Каро Родригец, архиепископ
столицы Чили Сантьяго в своей книге "Тайна Масонства" ссылаясь на известное на
западе исследование "Los grandes crimenes de la Masoneria" (Великие преступления
Масонства) утверждает: "В России был убит Павел I, масон, который, зная
опасность со стороны братства (масонов), запретил его строжайшим образом. Ту же
судьбу и по той же причине имел его сын Александр I, убитый в Таганроге в 1825
году. Убийцы, в своей совокупности были масоны".

VI

Ясно понимал — чьих рук дело заговор декабристов и Имп. Николай I.
Беседуя через несколько дней после подавления восстания декабристов с
французским послом Лаферонэ, Имп. Николай I сказал ему:
"Страшно было подумать о потрясающих ужасах, которые совершились бы в
этом злополучном городе, если бы Провидение не позволило нам, дав к тому
средства, расстроить этот адский замысел. С первым появлением на революционном
поприще русские превзошли бы ваших Робеспьеров и Маратов и, когда этим злодеям
сказали, что они, несомненно пали бы первыми жертвами своего ужасного безумия,
они дерзко отвечали, что знают это, что свобода может быть основана только на
трупах и, что они гордились бы, запечатлевая своею кровью то здание, которое
хотели воздвигнуть".
Николай I твердо заявил. Лаферонэ: "Я буду непреклонен — этот пример
нужен для России и для Европы".
Первого января 1826 года Император Николай заявил иностранным дипломатам:
"...заговор существовал уже давно. Император — брат мой — имевший ко мне полное
доверие, часто говорил об этом со мною. Мы давно могли предполагать
существование иноземных влияний".
Прочитав посланное Имп. Николаем I донесение о допросах декабристов
Цесаревич Константин писал: "Я с живейшим интересом и серьезнейшим вниманием
прочел. сообщение о петербургских событиях, которое Вам угодно было прислать
мне; после того как я трижды прочел его, мое внимание сосредоточилось на одном
замечательнейшем обстоятельстве, поразившем мой ум, а именно на том, что список
арестованных заключает в себе лишь фамилии лиц до того неизвестных, до того
незначительных самих по себе и по тому влиянию, которое они могли оказывать, что
я смотрю на них, только как на передовых охотников или застрельщиков, дельцы
которых остались скрытыми на время, чтобы по этому событию судить о своей силе и
о том на что они могут рассчитывать.
Они виновны в качестве добровольных охотников или застрельщиков и в
отношении их не может быть пощады, потому что в подобных делах нельзя допустить
увлечений, но равным образом нужно разыскивать подстрекателей и руководителей и
безусловно найти их путем признания со стороны арестованных. Никаких остановок
до тех пор, пока не будет найдена исходящая точка всех этих происков — вот мое
мнение, такое какое оно представляется моему уму".
О том, что главные инициаторы заговора остались нераскрытыми думал не
только один Цесаревич Константин, так думали и иностранные послы и политические
деятели.
Французский посол граф Лаферонэ в письме к Караману заявляет: "Помни, в
Лондоне, знали лучше, чем в СПБ., то, что затевается в России".
Австрийский посол в России граф Лебецтерн сообщал министру иностранных
дел Меттерниху:
"Если бы переворот 14 декабря удался, то пертурбация была бы всеобщей и
анархия ужасная. Представьте себе миллион людей под ружьем, переходящих от
строгой дисциплины к полной распущенности. Полудикое население, не имеющее что
терять, а лишь все выиграть от уничтожения дворянства, единственного
собственника в этой стране. Вот к чему привело бы ослепление заговорщиков (все
они принадлежат к знати), возбуждавших население, когда они стали бы первыми
жертвами". "...Каковы бы ни были результаты этого переворота, сами делатели его
чувствовали бы необходимость освободить страну от вооруженной милиции, желая
только беспорядка, бросая его заграницу, куда бы они несли революционные
принципы на своих штыках и эта фатальная эмиграция заразила бы соседние
государства".
Отвечая графу Лебецтерну министр иностранных дел Австрии Меттерних, один
из наиболее осведомленных в европейских политических делах дипломатов, писал:
"Дело 14 декабря не изолированный факт. Оно находится в прямой связи с
тем духом заблуждения, который обольщает теперь массы наших современников. Вся
Европа больна этой болезнью. Мы не сомневаемся что следствие установило сходство
тенденций преступного покушения 14 декабря с теми, от которых в других частях
света погибали правительства слабые и в одинаковой степени непредусмотрительные
и плохо организованные. Выяснится, что нити замысла ведут в тайные общества и
что они прикрываются масонскими формами".
Французский дипломат Сен-Приест сообщал министру иностранных дел Франции:
"Революция здесь была бы ужасной: дело бы шло не о свержении трона
Императоров, для замены его другим, но весь социальный порядок был бы поколеблен
в своих основах и вся Европа была бы занесена его обломками".
Граф Лаферонэ был обеспокоен еще более, чем Сен-Приест. По его признанию
"...он продолжал с трепетом взирать на будущее, в глубоком убеждении, что
несмотря на многочисленные аресты, истинные руководители заговора не обнаружены,
что само движение 14 декабря было лишь частною вспышкою, и что участники,
обреченные на смерть, только орудия в руках лиц, более искусных, которые и после
их казни останутся продолжать свою преступную деятельность".
Свидетельством того, что Имп. Николай I ясно сознавал от какой большой
опасности спаслась Россия в 1825 году являются следующие слова сказанные им за
несколько часов до смерти Наследнику: "Я благодарю Гвардию, которая спасла
Россию 14 декабря". А вместе с Россией 14 декабря была спасена на некоторое
время и Европа.

VII

Заместитель французского посла граф Буальконт ошибался когда утверждал,
что он "имел случай видеть список русских масонов, составленный лет пять назад:
в нем было около 10.000 имен, принадлежащих к 10-12 ложам С. Петербурга... в
громадном большинстве это были офицеры." Десяти тысяч масонов в России не было
даже и в самый расцвет масонства — после окончания Отечественной войны. Кто-то
из русских масонов, видимо, ввел сознательно в заблуждение французского
дипломата показав ему фальшивый список русских масонов. Цель этой мистификации
ясна, русские масоны хотели внушить послам иностранных государств представление
об исключительном размахе масонства в России.
10.000 масонов в России никогда не было, но к моменту организации
заговора декабристов количество масонов было все же очень велико. В 1820 году в
32 масонских ложах состояло 1.600 членов. Если даже допустить, что учет масонов
в 1820 году был произведен неточно и часть масонов осталась неучтенной, то и
тогда надо думать что число масонов не превышало 2.000 человек. Но и это число
не является незначительным если вспомнить что большинство масонов по своему
социальному положению являлись представителями высших слоев общества и
правительственной администрации.
У некоторых старинных русских родов, бывших до Петра I опорой
национальной власти, выработалась традиция обязательно состоять членом масонских
лож. Такая порочная традиция существовала, например, у Князей Долгоруких,
Нарышкиных, Гагариных, Голицыных, графов Толстых и других. Среди масонов было
много высших сановников государства, представителей умственной элиты страны,
представителей высшего военного командования, высших придворных чинов. Масонство
направило свои щупальца во всех наиболее важных направлениях: в придворные
круги, высший слой государственной администрации, армию, в круги ученых,
писателей, артистов и художников, в Православную Церковь.
После запрещения масонства Александром I, со всех масонов были взяты
подписки, что они больше не будут состоять ни в масонских ложах, ни в каких
других тайных обществах. Подобные же подписки были даны и всеми масонами —
будущими декабристами: Пестелем, Рылеевым и другими. Но все они нарушили данную
правительству клятву и продолжали состоять в тайных политических обществах
ставивших себе целью насильственный государственный переворот.
Убедившись во время следствия над декабристами, что во главе заговора
стояли масоны нарушившие данное правительству обещание, Николай I в 1826 году
снова издал указ об категорическом запрещении масонства в России. Но братья
масоны и после этого запрещения ( четвертого по счету), продолжали свою
деятельность в России. Это доказывает следующая директива Великой Провинциальной
Ложи, написанная в сентябре 1827 года. (Опубликована известным исследователем А.
Н. Папиным в монографии "Русское масонство XVIII и первой четверти XIX века"
(стр. 472-480).)
"При рассматривании настоящего положения нашего относительно к братству,
естественно вознестись мыслью к источнику, из коего оно в России начало свое
получило. Открывается, по дошедшим преданиям, что масонство в отечестве нашем не
имело ни надлежащего устройства, никаких либо знаний, до самой той благополучной
эпохи, когда немногие, но внутренним голодом возбужденные и ревностно идущие
братья решились просить покойного Шварца, а он решился принять их предложение
отправиться за границу для искания Света.
1 2 3 4