Наступило молчание. Малко поежился. Перед ним стоял военный преступник, разыскиваемый более двадцати лет за совершение преступлений против человечества. Вейстор специализировался на истреблении близнецов:– Что вы решили? – спросил немец встревоженно.– Я дал слово убить Карла Бабора, – сказал Малко, – но не Генриха Вейстора.Малко повернулся и быстро зашагал прочь. За ним, ничего не понимая, пошли Крис и Милтон. Немец секунду оставался неподвижным, затем перешагнул через край бассейна и медленно пошел к центру. Когда вода дошла ему до груди, он поплыл навстречу крокодилам...Малко с охранниками дошел до дома на лужайке, и тут раздался нечеловеческий, душераздирающий крик. На секунду голова доктора всплыла на поверхность и исчезла в мутной воде. Глава 8 Небольшой «фоккер» «Френдшип» приземлился в облаке желтого дыма, распугав стадо мирно пасущихся на посадочной площадке овец.– Мы, что, в Африке? – спросил Крис.– Нет, в Сардинии. Но это примерно то же самое.Здание аэровокзала Ольбия напоминало деревянный барак. На посадочной площадке постоянно паслось стадо овец, разбегавшихся при появлении самолета, уступая ему место.Таможенные формальности были сведены к минимуму. Заспанный и небритый служащий с отвращением посмотрел на груду багажа, выгружаемого из самолета, и лениво спросил:– Есть что предъявлять?Видя растерянность пассажиров, большинство из которых не понимало по-итальянски, он вернулся в барак доигрывать партию в карты и больше не появился.Его можно было понять: жара стояла прямо-таки африканская. Ни малейшего дуновения ветерка, ни единого облачка, чтобы спрятать безжалостно палящее над дикой и пустынной местностью солнце.Малко из Женевы заказал по телеграфу машину. Они выехали сразу после визита к доктору Вейстору. Словоохотливый сардинец, пытаясь вытянуть из них чаевые, предложил к их услугам «фиат 2300» в хорошем состоянии и предостерег:– Синьор, если по дороге вас будут останавливать карабинеры, немедленно останавливайтесь, иначе будет худо...– Почему? – удивился Малко.Сардинец охотно ответил:– В последнее время было совершено много похищений с целью получить выкуп, поэтому карабинеры стреляют быстро... Но встречаются также фальшивые карабинеры, бандиты. Если вы не сумеете отличить, то лучше не останавливаться.– А как отличить настоящих от фальшивых?На этот раз сардинец промолчал.«Фиат 2300» выехал на узкую дорогу. Вокруг простиралась пустынная местность: ни единой фермы, ни какой бы то ни было растительности. Даже козы подыхали от голода. Надо быть сумасшедшим, чтобы купить здесь участок земли.Эмир Катара приобрел в доле с другими соотечественниками большой кусок Сардинии, чтобы застроить его отелями, сделать своего рода «резервацию» для миллиардеров. Сам он проводил в Сардинии ежегодно всего несколько недель.Сидя за рулем «фиата», Малко пытался разгадать, что связывало между собой Хиллмана, принцессу Риахи, эмира Катара и его помощников. Для чего этот миллиардер ввязался в столь гнусное дело?Они ехали почти час по разбитому шоссе и не встретили ни одной машины. Неожиданно перед глазами вырос щит с надписью: «Здесь начинается частное поместье Коста Люминоза».Пейзаж оставался таким же унылым, но выбоины на дороге сменились новым асфальтом. Над морем возвышались величественные скалы, вдали вырисовывалась бухта с песчаными пляжами.На повороте Малко резко затормозил, разбудив задремавших Криса и Милтона. Навстречу «фиату» ехала «альфа-ромео», набитая людьми в серой форме. «Фиат» остановился, окруженный группой вооруженных карабинеров. Увидев, что в машине едут иностранцы, старший из них вежливо приветствовал Малко.– Пардон. Мы ищем бандитов.– Вы их часто ловите? – поинтересовался Малко.Сардинец осклабился, демонстрируя великолепные зубы.– Нет. Еще ни разу, но...– Мы едем к эмиру, – сказал Малко. – Еще далеко?Лицо карабинера выразило почтение.– Десять минут, – сообщил он, отходя в сторону.Равнина сменилась горным пейзажем. Над извилистой горной дорогой нависали обрывистые скалы. Внизу плескались изумрудного цвета морские волны.Малко различил вдали архитектурный ансамбль из белых зданий, встроенных в скалу. Проехав несколько метров, «фиат» поравнялся с указателем: «Отель „Лисья нора“». Отель был современным, но по стилю напоминал традиционный сардинский дом без углов, ибо, по местным поверьям, в углах заводятся призраки...К морю выходил огромный бассейн, по размерам не уступающий Женевскому озеру. В бухте на якоре стояло несколько лодок и катеров.Комнату в отеле Малко тоже заказал из Женевы. Отель «Лисья нора» произвел на него самое благоприятное впечатление. Комнаты были оборудованы кондиционерами и со вкусом меблированы. Однако это не помешало Малко обнаружить под своей кроватью дохлую мышь. Директор поклялся, что никогда еще мыши не появлялись в этой комнате, обычно они заглядывают в помещение персонала.Покрытый потом и пылью, Малко устремился под душ. В последние дни ему не удавалось спать больше пяти часов в сутки. Это была настоящая гонка против смерти: надо было найти и спасти Китти до официального объявления о смерти Хиллмана. Зная, что его преследуют, эмир попытается избавиться от девушки.Надев костюм из альпака голубого цвета, Малко поставил на стол панорамный снимок своего замка и, разложив на столе карту местности, посовещался с телохранителями.В десяти километрах от отеля находилась деревня Порто-Жиро, туристический центр. Частное владение эмира Катара было расположено несколько дальше к северу.– Давайте прогуляемся до наступления темноты, – предложил Малко.Четверть часа спустя они стояли на небольшой площадке, почти нависшей над морем, со множеством роскошных магазинчиков и киосков. Клиентов было мало, несколько туристических групп из Англии, Франции и Италии рассматривали сувениры.Внизу был небольшой порт, в котором стояли яхты.Смешавшись с туристами, Крис и Малко спустились по узкой тропинке к порту. Милтон остался наверху, на террасе кафе.Малко подошел к моряку, стоявшему у бензозаправочной станции, и попросил показать ему яхту эмира.Моряк кивнул ему на яхту «Басра». Мостик был поднят, и на борту не было никаких признаков жизни. Малко и Крис издали наблюдали за яхтой. Крис был ошеломлен. Он еще ни разу не видел такого скопления роскошных частных яхт.– Это место называется Дольче Вита, – сказал Малко. – Здесь ничего и никого нет, надо идти в резиденцию эмира. Китти должна быть там.Они вернулись к Милтону, погруженному в созерцание мини-юбок и микроскопических маек на туристках.– Такое впечатление, что мы попали в Сен-Тропез Сен-Тропез – фешенебельный курорт во Франции.
, – изрек Милтон со вздохом, вместившим в себя ностальгию и отвращение, но с заметным преобладанием ностальгии.Они снова карабкались на своем «фиате» по выжженным солнцем холмам.Малко остановил машину на пустой возвышающейся площадке.– Вот здесь живет эмир, – показал он в сторону сверкающих под солнцем белых зданий.Крис и Милтон, вытирая пот, вышли из машины. Малко навел бинокль на резиденцию эмира. Мало утешительного: с одной стороны море, с других – скалы. Проникнуть туда непросто, тем более что Малко различил силуэты двух охранников возле ворот. Он знал, что у эмира есть личная охрана, состоящая из сардинцев и арабов.В большом саду располагались десять построек и бассейн шириной около тридцати метров.Ежегодно эмир устраивал в своей резиденции грандиозные праздники для миллиардеров и элиты. Несколько лет тому назад здесь побывал знаменитый Фрэнк Синатра, нырнувший в бассейн прямо из доставившего его вертолета. На всю резиденцию распространялась дипломатическая неприкосновенность, которой был наделен и сам эмир Абдулла аль-Салинд.Малко навел бинокль на араба с автоматом в руках, неподвижно застывшего на скамейке у края бассейна. Он опустил бинокль, вытер пот со лба. «Фиат» плавился под палящими лучами солнца.– Если мы останемся здесь еще немного, – сказал Милтон, – мы обуглимся.– Днем туда не проникнуть, – заметил Крис. – Ночью мы сможем нейтрализовать охрану и разыскать девушку.Малко, надев очки, возразил:– Исключено. В цивилизованных странах вооруженное нападение на частное владение считается очень серьезным преступлением. Не забывайте, что мы находимся на острове, а наша принадлежность к ЦРУ не освобождает нас от соблюдения закона.– Но ведь похищение считается преступлением во всех странах, – сказал Крис.– Пока мы оповестим об этом официальные власти, эмир уничтожит все следы преступления. И это при условии, что итальянцы нам поверят, а ведь мы не имеем никаких доказательств и тем более свидетелей. Доктор Вейстор уже ничего не сможет подтвердить.– Значит, остается неофициальный путь, – подытожил Милтон.– Я нанесу эмиру визит, – решил Малко.Крис вздрогнул, как если бы его ужалил скорпион.– Вы с ума сошли!Малко покачал головой.– Нет. Эмир продолжит пытать Китти, потому что он ничего не знает о смерти Хиллмана. Сейчас он думает, что Хиллман пытается освободить дочь. Я объясню ему, что Китти ему больше не поможет и в обмен на ее жизнь я откажусь от мести.Крис скептически покачал головой.– Он отправит вас подальше. Малко пожал плечами.– Сейчас я не вижу другого выхода. Позднее мы можем перейти к насильственным действиям.– Мы пойдем с вами, – предложил Крис.– Нет, лучше, чтобы вы оставались снаружи, мало ли что может произойти.Они молча вернулись в машину. Прежде чем отправиться к эмиру, Малко хотел отвезти приятелей в отель. Высадив их возле бассейна, Малко сказал:– Если я сегодня вечером не вернусь, предупредите итальянские власти.– Не беспокойтесь, – заверил его Крис, – мы вас так просто не отдадим. * * * Когда Малко остановил «фиат» у въезда в поместье эмира, из тени вышел охранник и подошел к нему. Это был пожилой сардинец с усталым и морщинистым лицом. Он почтительно приветствовал Малко.– Это – частное владение, господин, – сказал он. – Я не могу вас пропустить.– Я должен встретиться с его превосходительством эмиром, – сказал Малко.– Но меня никто не предупредил...Охранник колебался, однако элегантная внешность Малко успокоила его.– Оставьте машину здесь, господин. Идите прямо по тропинке до следующего поста охраны его превосходительства.Малко медленно дошел по тропинке до большого сада, у входа в который дремал на скамейке, зажав в руках старый автомат, крупный детина со смуглым лицом. Услышав шаги, он вскочил и нацелил на Малко свое оружие. Малко остановился и приветливо улыбнулся.– Я иду к эмиру, – сообщил он по-английски.Охранник указал Малко на сводчатый вход в сад.Сделав несколько шагов, Малко увидел застекленную будку с телефонным коммутатором, внутри которой читал газету араб. Охранник и араб обменялись несколькими фразами, после чего араб спросил по-английски:– Кто вы, господин?Малко протянул ему визитную карточку.– Передайте это эмиру, он примет меня.Араб внимательно взглянул на карточку и, продолжая жевать рахат-лукум, процедил сквозь зубы:– Я спрошу у его превосходительства.Малко остался ждать под бдительным оком охранника. Пять минут спустя араб вернулся.– Вас примет секретарь его превосходительства. Его превосходительство занят.Они вошли в сад и повернули направо. Малко заметил еще двух вооруженных охранников. Эмир был человеком осторожным.Гид остановился перед белой дверью, украшенной резьбой в виде трех позолоченных змей, и постучал. Дверь приоткрыл великан цвета кофе с молоком, с бритой головой и обнаженным торсом. На нем были широкие шаровары. Он напоминал персонаж из «Тысячи и одной ночи», разумеется, если не принимать во внимание заткнутый за пояс автоматический пистолет. Малко обдало волной ледяного воздуха.Дом типа бунгало был оборудован кондиционером. Великан пропустил Малко, быстро захлопнул за ним дверь, проводил его в салон и удалился. Малко огляделся. Стены салона были обиты бархатом фисташкового цвета и увешаны картинами Дега, Сислея, Утрилло, Ренуара и Ван Гога. Окно выходило в живописную бухту. Одним словом, здесь жил миллиардер.В комнате было полно золота – кубков, ваз, подсвечников, пепельниц и даже ведер. Пол из черного мрамора был покрыт красочными коврами. Какому-нибудь голливудскому декоратору от всего этого изобилия стало бы тошно. Создавалось впечатление, что эмир продолжал грабить караваны.Трудно было поверить, что эмир воспитывался в Англии! Природа одержала верх. Малко остановился перед портретом эмира, изображенного во весь рост на фоне голубого неба. За пояс эмира была заткнута кривая турецкая сабля.Легкое покашливание заставило Малко обернуться. Из-за драпировки появился человек, похожий на торговца лукумом на площади Джеддаха: у него были длинный крючковатый нос и небольшой круглый животик евнуха. Его рукопожатие походило на прикосновение медузы.Он отвесил Малко низкий поклон и крикливым голосом сказал по-английски:– Меня зовут Хуссейн. Я – секретарь его превосходительства эмира Катара Абдуллы аль-Салинда.Пухлой рукой он указал на кресло в стиле Людовика XV и начал длинный монолог, не давая Малко возможности вставить слово.– Его превосходительство не может принять вас сейчас, – сообщил он. – Его превосходительство никогда не встает раньше трех часов дня. Его превосходительству приходится принимать много людей, которые приезжают в Сардинию со всего света. Дважды в неделю его превосходительство дает обеды на четырнадцать человек, так как четырнадцать – это число, приносящее удачу его превосходительству, а его превосходительство чрезвычайно суеверен.Неподражаемый Хуссейн перевел дыхание и продолжал:– Его превосходительство необычайно добр и поддерживает во всем мире множество благотворительных организаций. Его превосходительство верит в необходимость и бессмертие милосердия и добродетели.Ироничная улыбка Малко ускользнула от верного секретаря, продолжавшего рекламировать своего хозяина.– Будучи в сущности консерватором, его превосходительство обожает путешествия. Для этого он купил маленькое чудо: французский реактивный самолет. В конце недели его превосходительство отправляется на самолете в Барселону, на коктейль к своему другу, принцу Караману. Уезжая на короткое время, его превосходительство берет с собой только одного слугу, араба, отец которого служил его отцу, и, разумеется, своего верного секретаря. Его превосходительство терпеть не может иметь при себе деньги, не считая золотые монеты, которые он раздает беднякам в силу своей щедрости. Кроме того, его превосходительство очень любит скаковых лошадей. Недавно он продал одного из своих любимцев, Бейби, за восемьсот тысяч долларов. Не правда ли, чудесно?Неутомимый Хуссейн продолжал перечень достоинств хозяина.– Его превосходительство говорит на многих языках помимо арабского, но отдает предпочтение изысканности французского языка и практичности английского. Кроме того, он прекрасно изъясняется на немецком.Малко воспользовался этим замечанием, чтобы заметить, что он с удовольствием побеседовал бы с его превосходительством на французском, если тот снизойдет до беседы.Хуссейн заверил его, что это вопрос нескольких минут, и если Малко угодно отправить эмиру цветы, то в эмирате принято дарить по меньшей мере три дюжины роз.Хуссейн все больше напоминал Малко торговца подержанными машинами.Наконец секретарь выдохся и умолк, присев на край кресла и опустив глаза.Неожиданно драпировка раздвинулась, и Хуссейн с елейной улыбкой вспорхнул с кресла и протрубил:– Его превосходительство эмир Катара Абдулла аль-Салинд.Малко в свою очередь поднялся, внимательно разглядывая похитителя Китти.Эмир оказался еще более полным и вульгарным, чем его секретарь. Он тяжело передвигался. Малко, видевший его на фотографиях более молодым, никогда бы не узнал его. Эмир протянул Малко руку.– Очень рад вашему визиту, – сказал он певучим голосом. – У меня много друзей в Германии и Австрии. Странно, что мы там не встречались...Малко пожал протянутую руку, жирную и мягкую.– Я живу в Соединенных Штатах, – пояснил он. – Мой замок в Австрии еще не полностью отреставрирован.Эмир покачал головой, давая понять, что ему знакомы эти неудобства.Повернувшись к Хуссейну, эмир щелкнул пальцами. Секретарь тотчас же пронзительно крикнул:– Кофе!Почти в ту же секунду появился черный гигант, осторожно держа на подносе кофейник и две крохотные чашечки. Налив каплю горячего кофе в одну из чашечек, он протянул ее эмиру. Эмир поднес чашку к губам и отпил глоток, после чего слуга наполнил обе чашки.Прежде чем удалиться, Хуссейн шепнул Малко на ухо, что его превосходительство мусульманин и поэтому никогда не употребляет алкоголь.Было совершенно очевидно, что эмир не имел ни малейшего понятия о том, кто такой Малко на самом деле, иначе он не оказывал бы ему подобного гостеприимства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
, – изрек Милтон со вздохом, вместившим в себя ностальгию и отвращение, но с заметным преобладанием ностальгии.Они снова карабкались на своем «фиате» по выжженным солнцем холмам.Малко остановил машину на пустой возвышающейся площадке.– Вот здесь живет эмир, – показал он в сторону сверкающих под солнцем белых зданий.Крис и Милтон, вытирая пот, вышли из машины. Малко навел бинокль на резиденцию эмира. Мало утешительного: с одной стороны море, с других – скалы. Проникнуть туда непросто, тем более что Малко различил силуэты двух охранников возле ворот. Он знал, что у эмира есть личная охрана, состоящая из сардинцев и арабов.В большом саду располагались десять построек и бассейн шириной около тридцати метров.Ежегодно эмир устраивал в своей резиденции грандиозные праздники для миллиардеров и элиты. Несколько лет тому назад здесь побывал знаменитый Фрэнк Синатра, нырнувший в бассейн прямо из доставившего его вертолета. На всю резиденцию распространялась дипломатическая неприкосновенность, которой был наделен и сам эмир Абдулла аль-Салинд.Малко навел бинокль на араба с автоматом в руках, неподвижно застывшего на скамейке у края бассейна. Он опустил бинокль, вытер пот со лба. «Фиат» плавился под палящими лучами солнца.– Если мы останемся здесь еще немного, – сказал Милтон, – мы обуглимся.– Днем туда не проникнуть, – заметил Крис. – Ночью мы сможем нейтрализовать охрану и разыскать девушку.Малко, надев очки, возразил:– Исключено. В цивилизованных странах вооруженное нападение на частное владение считается очень серьезным преступлением. Не забывайте, что мы находимся на острове, а наша принадлежность к ЦРУ не освобождает нас от соблюдения закона.– Но ведь похищение считается преступлением во всех странах, – сказал Крис.– Пока мы оповестим об этом официальные власти, эмир уничтожит все следы преступления. И это при условии, что итальянцы нам поверят, а ведь мы не имеем никаких доказательств и тем более свидетелей. Доктор Вейстор уже ничего не сможет подтвердить.– Значит, остается неофициальный путь, – подытожил Милтон.– Я нанесу эмиру визит, – решил Малко.Крис вздрогнул, как если бы его ужалил скорпион.– Вы с ума сошли!Малко покачал головой.– Нет. Эмир продолжит пытать Китти, потому что он ничего не знает о смерти Хиллмана. Сейчас он думает, что Хиллман пытается освободить дочь. Я объясню ему, что Китти ему больше не поможет и в обмен на ее жизнь я откажусь от мести.Крис скептически покачал головой.– Он отправит вас подальше. Малко пожал плечами.– Сейчас я не вижу другого выхода. Позднее мы можем перейти к насильственным действиям.– Мы пойдем с вами, – предложил Крис.– Нет, лучше, чтобы вы оставались снаружи, мало ли что может произойти.Они молча вернулись в машину. Прежде чем отправиться к эмиру, Малко хотел отвезти приятелей в отель. Высадив их возле бассейна, Малко сказал:– Если я сегодня вечером не вернусь, предупредите итальянские власти.– Не беспокойтесь, – заверил его Крис, – мы вас так просто не отдадим. * * * Когда Малко остановил «фиат» у въезда в поместье эмира, из тени вышел охранник и подошел к нему. Это был пожилой сардинец с усталым и морщинистым лицом. Он почтительно приветствовал Малко.– Это – частное владение, господин, – сказал он. – Я не могу вас пропустить.– Я должен встретиться с его превосходительством эмиром, – сказал Малко.– Но меня никто не предупредил...Охранник колебался, однако элегантная внешность Малко успокоила его.– Оставьте машину здесь, господин. Идите прямо по тропинке до следующего поста охраны его превосходительства.Малко медленно дошел по тропинке до большого сада, у входа в который дремал на скамейке, зажав в руках старый автомат, крупный детина со смуглым лицом. Услышав шаги, он вскочил и нацелил на Малко свое оружие. Малко остановился и приветливо улыбнулся.– Я иду к эмиру, – сообщил он по-английски.Охранник указал Малко на сводчатый вход в сад.Сделав несколько шагов, Малко увидел застекленную будку с телефонным коммутатором, внутри которой читал газету араб. Охранник и араб обменялись несколькими фразами, после чего араб спросил по-английски:– Кто вы, господин?Малко протянул ему визитную карточку.– Передайте это эмиру, он примет меня.Араб внимательно взглянул на карточку и, продолжая жевать рахат-лукум, процедил сквозь зубы:– Я спрошу у его превосходительства.Малко остался ждать под бдительным оком охранника. Пять минут спустя араб вернулся.– Вас примет секретарь его превосходительства. Его превосходительство занят.Они вошли в сад и повернули направо. Малко заметил еще двух вооруженных охранников. Эмир был человеком осторожным.Гид остановился перед белой дверью, украшенной резьбой в виде трех позолоченных змей, и постучал. Дверь приоткрыл великан цвета кофе с молоком, с бритой головой и обнаженным торсом. На нем были широкие шаровары. Он напоминал персонаж из «Тысячи и одной ночи», разумеется, если не принимать во внимание заткнутый за пояс автоматический пистолет. Малко обдало волной ледяного воздуха.Дом типа бунгало был оборудован кондиционером. Великан пропустил Малко, быстро захлопнул за ним дверь, проводил его в салон и удалился. Малко огляделся. Стены салона были обиты бархатом фисташкового цвета и увешаны картинами Дега, Сислея, Утрилло, Ренуара и Ван Гога. Окно выходило в живописную бухту. Одним словом, здесь жил миллиардер.В комнате было полно золота – кубков, ваз, подсвечников, пепельниц и даже ведер. Пол из черного мрамора был покрыт красочными коврами. Какому-нибудь голливудскому декоратору от всего этого изобилия стало бы тошно. Создавалось впечатление, что эмир продолжал грабить караваны.Трудно было поверить, что эмир воспитывался в Англии! Природа одержала верх. Малко остановился перед портретом эмира, изображенного во весь рост на фоне голубого неба. За пояс эмира была заткнута кривая турецкая сабля.Легкое покашливание заставило Малко обернуться. Из-за драпировки появился человек, похожий на торговца лукумом на площади Джеддаха: у него были длинный крючковатый нос и небольшой круглый животик евнуха. Его рукопожатие походило на прикосновение медузы.Он отвесил Малко низкий поклон и крикливым голосом сказал по-английски:– Меня зовут Хуссейн. Я – секретарь его превосходительства эмира Катара Абдуллы аль-Салинда.Пухлой рукой он указал на кресло в стиле Людовика XV и начал длинный монолог, не давая Малко возможности вставить слово.– Его превосходительство не может принять вас сейчас, – сообщил он. – Его превосходительство никогда не встает раньше трех часов дня. Его превосходительству приходится принимать много людей, которые приезжают в Сардинию со всего света. Дважды в неделю его превосходительство дает обеды на четырнадцать человек, так как четырнадцать – это число, приносящее удачу его превосходительству, а его превосходительство чрезвычайно суеверен.Неподражаемый Хуссейн перевел дыхание и продолжал:– Его превосходительство необычайно добр и поддерживает во всем мире множество благотворительных организаций. Его превосходительство верит в необходимость и бессмертие милосердия и добродетели.Ироничная улыбка Малко ускользнула от верного секретаря, продолжавшего рекламировать своего хозяина.– Будучи в сущности консерватором, его превосходительство обожает путешествия. Для этого он купил маленькое чудо: французский реактивный самолет. В конце недели его превосходительство отправляется на самолете в Барселону, на коктейль к своему другу, принцу Караману. Уезжая на короткое время, его превосходительство берет с собой только одного слугу, араба, отец которого служил его отцу, и, разумеется, своего верного секретаря. Его превосходительство терпеть не может иметь при себе деньги, не считая золотые монеты, которые он раздает беднякам в силу своей щедрости. Кроме того, его превосходительство очень любит скаковых лошадей. Недавно он продал одного из своих любимцев, Бейби, за восемьсот тысяч долларов. Не правда ли, чудесно?Неутомимый Хуссейн продолжал перечень достоинств хозяина.– Его превосходительство говорит на многих языках помимо арабского, но отдает предпочтение изысканности французского языка и практичности английского. Кроме того, он прекрасно изъясняется на немецком.Малко воспользовался этим замечанием, чтобы заметить, что он с удовольствием побеседовал бы с его превосходительством на французском, если тот снизойдет до беседы.Хуссейн заверил его, что это вопрос нескольких минут, и если Малко угодно отправить эмиру цветы, то в эмирате принято дарить по меньшей мере три дюжины роз.Хуссейн все больше напоминал Малко торговца подержанными машинами.Наконец секретарь выдохся и умолк, присев на край кресла и опустив глаза.Неожиданно драпировка раздвинулась, и Хуссейн с елейной улыбкой вспорхнул с кресла и протрубил:– Его превосходительство эмир Катара Абдулла аль-Салинд.Малко в свою очередь поднялся, внимательно разглядывая похитителя Китти.Эмир оказался еще более полным и вульгарным, чем его секретарь. Он тяжело передвигался. Малко, видевший его на фотографиях более молодым, никогда бы не узнал его. Эмир протянул Малко руку.– Очень рад вашему визиту, – сказал он певучим голосом. – У меня много друзей в Германии и Австрии. Странно, что мы там не встречались...Малко пожал протянутую руку, жирную и мягкую.– Я живу в Соединенных Штатах, – пояснил он. – Мой замок в Австрии еще не полностью отреставрирован.Эмир покачал головой, давая понять, что ему знакомы эти неудобства.Повернувшись к Хуссейну, эмир щелкнул пальцами. Секретарь тотчас же пронзительно крикнул:– Кофе!Почти в ту же секунду появился черный гигант, осторожно держа на подносе кофейник и две крохотные чашечки. Налив каплю горячего кофе в одну из чашечек, он протянул ее эмиру. Эмир поднес чашку к губам и отпил глоток, после чего слуга наполнил обе чашки.Прежде чем удалиться, Хуссейн шепнул Малко на ухо, что его превосходительство мусульманин и поэтому никогда не употребляет алкоголь.Было совершенно очевидно, что эмир не имел ни малейшего понятия о том, кто такой Малко на самом деле, иначе он не оказывал бы ему подобного гостеприимства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14