«Давайте, чтобы исключить возможные сомнения, поменяем местами карты», – предложил М. Тут же, захватив с собой несколько конвертов, два сотрудника института вышли из зала. Вскоре они вернулись и подали конверты председательствующему. М, выбрал наудачу два конверта и передал К., по-прежнему остававшейся в маске. Она взяла сперва один из них, долго водила по нему пальцами, затем взяла другой, снова вернулась к первому… Шли томительные минуты, а К, все еще трогала конверты, терла их, даже слегка сминала, – и ничего не говорила. На этот раз опыт явно не удавался.
Известно, как быстро в таких случаях теряют зрители интерес к происходящему. Понемногу в зале начали вполголоса разговаривать, кто-то направился к дверям, – а К, по-прежнему молчала и только трогала конверты. Признаться, я перестал внимательно следить за ее действиями.
«Так что же в конвертах?» – спросил наконец М., но К, не отвечала. Тогда Г., тоже явно потерявший терпение, обратился к К.: «Пожалуйста, быстро назовите первые карты, которые вы сейчас мысленно себе представили». Неожиданно К, сказала:
«Это не карты Зенера». – «Нет, карты Зенера, – сказал Г., – и я прошу вас немедленно» не задумываясь, назвать их, нам важ-на ваша первая реакция". – «Но это не карты Зенера», – тихо и как будто растерянно повторила К. «Тогда что же это?» – спросил Г. – «Вот здесь какая-то серая бумага… А в этом конверте белая бумага и какие-то буквы, не разберу», – отвечала К.
И это было действительно так! Из конвертов вынули листок серой бумаги и белый листок, на котором крупными буквами было выведено: «Н-ский институт». Это сотрудники института, вместо того чтобы выполнить данное им поручение – переменить местами карты Зенера, поставили свой «опыт».
Что-то возмущенно говорил Г., что-то отвечал ему М., сурово поглядывавший на провинившихся сотрудников. Но ничего не было слышно: вся аудитория дружно аплодировала К.
Когда, наконец, установилась тишина, началось главное – опыты на телепатии. В руках у К, появилась коробка домино. «Нужно выбрать индуктора, – сказал профессор университета В., взявший на себя руководство экспериментами. – Следует иметь в виду, что успех таких опытов в значительной мере, определяется этим выбором». Сделать это предоставили самой К. Она сняла повязку и пошла вдоль первого ряда. Теперь я мог хорошо разглядеть лицо этой молодой женщины с внимательными темными глазами. «Разрешите мне», – сказал какой-то человек неподалеку от меня. «Нет, – отвечала К», – вы не годитесь, у вас глаза бегают".
И тут произошло то, к чему я никак не был подготовлен. «Можно вас просить быть индуктором?» – спросила К., обращаясь ко мне. Я тотчас согласился, польщенный этим выбором.
Был поставлен маленький столик, на нем разложили и тщательно перемешали, как перед игрой, кости домино. К, присела за столик напротив меня. «Пожалуйста, – сказал мне В., – выберите одну из костей, осторожно, никому не показывая, посмотрите, запомните ее, положите перед собой и старайтесь мысленно представить себе увиденное».
Отчетливо помню, что первая кость, которую я выбрал, была 5:2. Чтобы исключить возможность проговаривания, я слегка прижал зубами кончик языка. Я был старательным индуктором: так сосредоточился на этом сочетании 5:2, что уже ничего другого перед собой не видел. Как из тумана донесся до меня голос В., обращавшегося к К.: «Назовите кость». – «Пять-два», – тотчас ответила она. Потом столь же безошибочно угадала еще несколько сочетаний. Это было поразительно! Уж я-то точно знал, что не состою в сговоре с К., которую видел впервые. Я оглянулся. Обыкновенный зал походил теперь на амфитеатр: в первых рядах зрители слегка привстали, в следующих стояли во весь рост, в последних рядах стояли уже на стульях.
Наверное, самым эффектным оказался последний эксперимент. Была принесена целая колода карт Зенера, состоявшая из пяти многократно повторяющихся тестов. Одна из сотрудниц Н-ского института стасовала эту колоду. Тем временем поодаль от того столика, за которым расположился я в качестве индуктора, установили ширму. Туда, за ширму, пригласили К. Перед ней тоже был поставлен столик. Нам выдали по карандашу и по стопке бумаги для протокола. Меня попросили снять колоду, как при карточной игре, и эксперимент начался. В полной тишине, я брал из колоды очередную карту, рисовал изображенную на ней фигуру – разумеется, втайне от окружающих и тем более от К., которая находилась за ширмой метрах в восьми от меня, – и старался представить себе эту фигуру. Наблюдавшие за К. (для чего были выделены два сотрудника Н-ского института) подавали знак, когда она вносила в свой протокол запись, я брал следующую карту из колоды, и все повторялось. Не помню уже точно, сколько карт я передал «по телепатическому каналу связи» – кажется, около двух десятков. Но вот наступила минута, когда В, взял у К, и у меня протокольные листки, сличил их, весь просиял, показал М., еще кому-то и торжественно поднял над головой. Успех был полный, только два теста оказались не правильно принятыми.
Заседание закрыли. Но никто, казалось, не собирался уходить. Спорили о тех механизмах передачи сообщений, которые могли лежать в основе телепатии. Кто-то Предположил, что это – излучение электромагнитного характера, которое можно было бы зарегистрировать. Кто-то, напротив, приписывал телепатическому каналу иную, еще неизвестную природу. «Ведь недавно и электромагнитные волны не были известны», – повторял он.
Впрочем, объявился и скептик. Это был пожилой профессор А. «Все это было, – сказал он, – и все мы не лучше героев „Плодов просвещения“, и дурачат нас как на сеансе спиритизма». – «Позвольте, но это надо доказать», – заметил один из присутствующих. «К сожалению, доказательств у меня нет, – отвечал А, – Но уж очень все это было похоже на эстрадное выступление иллюзиониста. Мне даже показалось, что К, нарочно затянла номер с конвертами, чтобы улучшить момент и незаметно вытянуть хоть краешек этих бумажек, и я почти видел это». – «Но ведь она была в маске», – возразил кто-то. «А никто не проверил, что у нее за маска», – сказал А.
Несколько человек обратились к В, с просьбой повторить публичный эксперимент, усовершенствовав его методику. Однако В, считал, что все должно происходить по плану, разработанному на кафедре, и ничего на ближайшее время не обещал. И все же повторный эксперимент вскоре состоялся. Слишком велик оказался интерес научной общественности города к новому явлению, чтобы откладывать на будущее ответ на главный вопрос: действительно ли это была телепатия?
На этот раз к сеансу телепатии готовились тщательно. Разработанная методика предусматривала даже то, что испытуе-мая может вести себя во время опытов самым неожиданным образом. Я снова получил приглашение приехать в Н-ский институт, но уже не как зритель, а как член комиссии, которая и должны была ответить на поставленный выше вопрос.
Теперь больше ничто не напоминало эстрадного представления. Зрителей не было – были лишь участники эксперимента. В кабинет, где все должно было происходить, не пустили даже университетского аспиранта, писавшего диссертацию о К.
Как и тот раз, начали с проверки кожного зрения. К, предложили другую маску. Ее заблаговременно сделал один из членов комиссии психолог С, с помощью своей жены. К, надела маску и вдруг сказала: «Это плохая маска, я все вижу». – «Ничего, – ответил С., – можете работать в ней». К, назвала цвет первого карандаша не правильно, затем ошиблась еще раз – и прервала опыт. «Маска плохая, – сказала она, – в ней душно, меня тошнит». Маску сняли. Экспериментаторы, предвидевшие еще при подготовке методики подобное препятствие, подготовились к испытаниям по другому варианту.
К, разрешили надеть свою маску. Подали очередной карандаш. Теперь цвет его был определен правильно без промедления. Еще один карандаш – и снова быстрый правильный ответ. Но вот произошла длительная заминка. К, долго и безуспешно пыталась определить цвет карандаша, пока вдруг не сказала с облегчением: «Зеленый!» Но она не могла видеть, что на этот раз один из членов комиссии осторожно поместил между руками К., державшими карандаш, и маской широкий лист черной бумаги. Он должен был закрыть для нее обзор через предполагаемую узкую щель под маской. Правильный ответ был получен, как только черный экран был убран. Еще несколько раз повторяли этот прием, и каждый раз экран вызывал задержку ответа, тогда как без экрана все шло, как на первом сеансе. Опыт прекратили, когда уже не осталось сомнений в том, что К, попросту ловко подсматривала через щель под маской. Профессор А, оказался прав, объяснив по-своему результат эксперимента с определением тестов в конвертах, и его не стали повторять.
Перешли собственно к телепатическим опытам. К, достала из сумки, как и на прошлом сеансе, свою коробочку с домино. Но у комиссии, подозревавшей, что кости меченные, было подготовлено другое домино. На этот раз никакого угадывания костей не получилось. К, начала заметно нервничать и предложила перенести эксперименты на другой день. «Да, – сказал председатель комиссии, – мы видим, что сегодня вы плохо себя чувствуете, а это не может отразиться на результатах, и все же, раз уж потрачено столько времени, давайте закончим эксперименты по программе». К, согласилась, был выбран новый индуктор, и начался самый интересный опыт с передачей карт Зенера.
У комиссии уже было предположение, что в прошлый раз К., одаренная превосходным слухом, могла просто слышать, как индуктор (роль которого играл тогда автор этих строк) рисовал на бумаге тесты Зенера. Оказалось, что почти без подготовки легко лишь по едва уловимому шороху различить, когда на бумаге рисуют три Волны, когда – окружность, когда – звезду… Был подготовлен мягкий карандаш, все мы натренировались в практически бесшумном нанесении рисунка на бумагу. Но все было не так просто. Если бы индуктор все рисовал тихо, а дело было только в «акустическом канале», К, могла бы, придумав подходящий повод, прекратить эксперимент. Поэтому использовали несложный прием, подсказанный статистикой. Индуктор, которому, как и в прошлый раз, сдавали карты, рисовал на листке протокола фигуры то обычно, с хорошо различимым шорохом, то очень тихо – ив последнем случае ставил рядом точку. Обычные и тихо наносимые рисунки сменяли друг друга в случайном порядке, а общее число тех и других было примерно одинаково.
Наши предположения оказались правильными. К., знавшая, что при многократном выборе из пяти возможных фигур угадать в половине случаев – значит показать выдающийся результат, который уже нельзя будет объяснить случайностью, «работала», не подозревая ничего. Эксперимент благополучно завершился. Гипотеза об «акустическом канале» подтвердилась. Все, что индуктор рисовал без особых предосторожностей, было «принято» К, правильно, а то, что было нарисовано намеренно тихо и в протоколе отмечалось точкой, она не смогла определить правильно, за исключением, кажется, одного или двух случайных, статистически незначимых совпадений.
Через несколько дней появился короткий акт нашей комиссии. Он и положил конец ходившей по городу легенде о необыкновенных телепатических способностях К.".
Итак, случай с фокусницей К., который нам рассказал профессор И. Ионов, должен предостеречь тех исследователей, которые легко доверяются всем подряд экстрасенсам, заявляющим, что они «открыли у себя третий глаз» и обладают кожным ясновидением.
Я сам Часто читаю в газетах различные объявления о курсах, на которых всем слушателям гарантируют «открытие третьего глаза». Это обман. Как специалист я берусь утверждать, что этот феномен очень редкий и обучать этому всех на курсах невозможно. Обучить кожному ясновидению, а тем более телепатии можно лишь одного на 100-200 миллионов человек…
Тем не менее интересные исследования начали японцы. Группа специалистов – девять ведущих ученых, отобранных министерством почт и телеграфа – приступила к всестороннему изучению экстрасенсорного восприятия (ЕР) и передачи волн головного мозга с Целью возможного выявления принципиально новых средств связи по сравнению с обычными электромагнитными волнами, занимающими в настоящее время доминирующее положение. Чтобы продвинуться вперед на этом пути, группа должна сломать давнишнюю психологическую преграду – придать телепатической связи новый статус, доказать, что это нечто большее, чем материал иллюзорного и причудливого характера, дающий пищу для создания научно-фантастических фильмов. Группа, называющаяся «Исследовательская комиссия будущих средств коммуникации», будет изучать, каким образом человеческий организм преобразует получаемые им сигналы в электрические импульсы, несущие информацию к мозгу.
Так что подождем, что нам скажут любознательные японцы…

СЕКРЕТЫ АУТОТРЕНИНГА ШУЛЬЦА

Берлинский психиатр Йоган Шульц в 1932 году создал замечательную систему аутогипноза, которую он назвал «аутогенная тренировка». Прошло много лет, психотехника Шульца усовершенствована и сегодня применяется в следующих целях:
1. Повышение нервно-психической устойчивости в стрессовых и экстремальных условиях.
2. Повышение уровня сохранности и развития здоровья, уменьшения аварийности и травматизма.
3. Повышение качества и производительности умственного и физического труда.
4. Повышение качества учебы и сокращение сроков всех видов обучения.
5. Устранение психофизиологических причин отрицательного психолого-производительного климата на предприятиях и в организациях.
6. Повышение качества борьбы с вредными привычками, психологическими срывами, нервным и физическим переутомлением.
7. Профилактика нервно-психического напряжения и нервно-психических заболеваний.
Источниками аутогенной тренировки (АТ) можно считать три различных направления в истории человеческой культуры. Это приемы индийской народной медицины, учение о гипнозе и учение о самовнушении.
За последние 30 лет АТ получила очень широкое распространение как у нас, так и за рубежом в различных модификациях и вариантах. Интерес к методу, начиная с 50-х годов нашего столетия, неуклонно возрастает. Книга одного из создателей аутогенной тренировки И. Шульца (1884-1970 гг.) вышла в 1966 году двенадцатым изданием.
По его данным только в ФРГ не менее 15 000 человек с успехом применяют этот метод. В США число лиц, применявших аутогенную тренировку, достигало 1 000 000 человек.
В 60-е годы первые исследования по аутогенной тренировке появились в нашей стране; была переведена книга Клейнзорге и Клюмбиеса «Техника релаксации».
На IV Всесоюзном съезде невропатологов и психиатров (1963 г.) аутогенная тренировка была рекомендована для включения в комплексную психотерапию: Симпозиум по аутогенной тренировке, проходивший в декабре 1967 года в Ленинграде, показал, что этим методом широко пользуются в ряде клиник Советского Союза.
На заседании Ленинградского общества невропатологов и психиатров, посвященном проблемам аутогенной тренировки (в сентябре 1970 г.), обсуждались не только терапевтические возможности метода, но и вопросы применения метода в комплексе профилактики профессиональных заболеваний на производстве, использования его в спорте и в психофизическом обучении военнослужащих.
Применение аутогенной тренировки в лечебных учреждениях за последние годы показало возможность использования ее в плане социально-профилактического аспекта психотерапии. Овладение собственными эмоциями, тренировка воли, памяти, концентрация внимания, создание гибкой, подвижной и устойчивой высшей Нервной деятельности, привычка к самонаблюдению и самоотчету – это именно те, вырабатываемые аутогенной тренировкой качества нервной системы, в которых нуждается каждый специалист, занятый в особенно сложных и напряженных по нервно-психическим условиям Профессиях. Отсюда вытекает очень важное прикладное значение аутогенной тренировки. Коррекция с помощью этого метода неблагоприятных индивидуальных психологических особенностей личности (преобладание в сложных условиях отрицательных эмоций и трудности их преодоления, эмоциональная и мышечная напряженность, медлительность, снижение внимания и т.д.) и чрезмерных вегетативно-сосудистых сдвигов, наряду с психопрофилактической направленностью, может, несомненно, ускорять овладение современной техникой и оказывать положительное влияние на производительность труда в сложной инженерно-психологической системе «человек-машина».
Большой вклад в научное переосмысление теории АТ принадлежит таким крупным русским ученым, как Свядощ, Мясищев, Рожнов, Либих, Ромен, Беляев и др. Ведущие психотерапевты страны считают аутогенный тренинг одним из важнейших психотерапевтических методов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63