А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Словно угадав мысли капитана, Лагашир усмехнулся и ободряюще положил руку ему на плечо:
– Судя по затянувшемуся молчанию, вы уже представляете себе картину гибели «Посланца небес». Зрелище, полагаю, захватывающее, однако я прошу вас понять, что не намерен подходить близко к этому проклятому месту. Мне нужно обнаружить всего лишь одного не слишком захудалого глега в пределах, ну, скажем, пяти тысяч локтей от судна, после чего мы тут же двинемся к Бай-Балану.
– Любезный, чтобы потопить «Посланца небес», довольно будет самого неказистого глега. Я боюсь Мертвой Реки и…
– Я тоже. Мы покинем ее, как только отыщем глега. Полагаю, если кто-то из них и уплывает с отмели, то движется навстречу течению – туда, где вода теплее и больше пищи. Разыскать глега в Мертвой Реке легче, чем в открытом море, и глег этот будет защищать нас, – Лагашир выделил голосом последние слова. – Он станет делать то, что я ему велю: нападет на бирему и избавит нас от преследователей. Вы понимаете, что это наш единственный шанс? Быть может, у вас есть предложения получше?
– Вы и правда можете заставить глега?..
– Могу и сделаю это. Вам надлежит лишь войти в Мертвую Реку и выйти из нее, когда я сочту нужным. «Посланец небес» в хорошем состоянии, и, надеюсь, это не вызовет у вас затруднений?
Перед внутренним взором Гельфара все еще стояли виденные им в доме сагрского унгира фрески, изображавшие гибель кораблей на Глеговой отмели, но слова Магистра заставили их поблекнуть, а взгляд темных, немигающих глаз напомнил, что, обладая мягкой речью и изысканными манерами, Лагашир тем не менее принадлежит к людям, с которыми лучше не ссориться. За время плавания капитан узнал его достаточно, чтобы понимать: терпение Мага на пределе, он раздражен и, главное, действительно не видит иного выхода из создавшегося положения.
– Простите мою нерешительность. Мы войдем в Мертвую Реку, и да поможет нам Шимберлал.
– Боги сделают свое дело, если каждый из нас управится со своим. – На губах Лагашира мелькнуло некое подобие улыбки, и Гельфар мысленно поклялся никогда больше с Магами не связываться. Мертвая Река, глег-защитник, да еще и такая вот улыбка вдобавок, – нет уж, увольте. Ну чем, спрашивается, не устраивала его тихая жизнь контрабандиста, мирное ремесло пирата?..

2

С юта Мгалу хорошо было видно, как дружно работают гребцы обоих ярусов, как с каждым взмахом весел сокращается расстояние между биремой и «Посланцем небес». Разделив команду «Забияки» на три части, капитан Толеро велел распределить их по отрядам, размещенным на баке, юте и близ мачты – около абордажного мостика, после чего, казалось, думать о них забыл, и это как нельзя больше устраивало северянина. Ступив на палубу «Нортона», он был готов к тому, что всех их посадят под замок или прикуют к веслам, и лишь к концу первых суток пребывания на судне понял, что здесь нет помещений для заключенных, а необученные гребцы принесут во время боя больше вреда, чем пользы. И дело, разумеется, не в том, что низкий тесный трюм забит припасами – не существует места, которое при желании нельзя превратить в тюрьму, – просто Толеро умеет заставить людей и обстоятельства работать на себя. Понимая, что там, где есть заключенные, должны быть и стражники, и прочие вещи, которым не место на военном корабле, и памятуя, что у дувианцев нет оснований любить грабителей с «Посланца небес», он, собрав после тщательного допроса команду «Забияки», объявил, что считает всех спасенных с тонущего судна своими гостями, а не пленниками. Затем капитан предложил зачислить желающих в команду «Нортона», а остальных обещал высадить в первом же порту, чем полностью устранил причины для недовольства, превратив пиратов в своих союзников, из чего Эмрик сделал вывод, что если мастер Толеро хотя бы вполовину так хорошо разбирается в морском деле, как в людях, то песенка «Посланца небес» спета. Появление на горизонте парусов преследуемого судна подтвердило блестящие способности капитана «Нортона», а сообщение Батигар о том, что беглецов ему удалось отыскать, заручившись поддержкой ведьмы, сумевшей уловить сигналы живого компаса, заставило друзей проникнуться к Толеро еще большим уважением и почувствовать себя до некоторой степени отомщенными.
В отличие от Заруга, принцесса не только не питала ненависти к старым знакомцам, но, напротив, выказывала к ним явное расположение, ставшее особенно заметным после того, как Толеро приставил к Мисаурэни стражу и приказал ей не отходить ни на шаг. Будучи не то пленницей, не то заложницей и гостьей, Батигар тем не менее пользовалась благорасположением капитана и, разлучившись с Мисаурэнью, тотчас взяла под свою опеку Лив, бывшую помощницу капитана «Забияки», и Китиару, девочку из таверны, судьба которых особенно тревожила северянина.
Обдумав положение, в котором они очутились, Мгал в разговоре с Эмриком и Гилем признался, что все сложилось не так уж плохо. Неожиданно для себя он вдруг почувствовал удивительную легкость и свободу, впервые осознав, каким тяжким бременем лежала на нем ответственность за кристалл Калиместиара. Подобно тому, как неведомая сила заставляет стрелку компаса указывать на север, кристалл, завладев всеми его помыслами, тянул и звал на юг, к сокровищнице Маронды. Кристалл понуждал его идти, когда ноги требовали покоя, приказывал хитрить и осторожничать, когда хотелось быть доверчивым и простодушным. Он делал Мгала умней, предусмотрительней и зорче, чем тот был на самом деле, заставлял избегать неоправданного риска и бояться смерти, но теперь с этим было покончено. В меру своего понимания и возможностей он исполнил завещание Менгера и был наконец свободен.
Свободен! Он может жить и умереть, оглядываться по сторонам или рубить с плеча – как ему заблагорассудится. Однако, когда Мгал вздумал поделиться переполнявшим его чувством с друзьями, Гиль, взглянув на него невидящими, устремленными в глубь себя глазами, сказал, что, похоже, им еще предстоит встретиться с кристаллом, а Эмрик начал говорить что-то о Дороге дорог, но тут крик одного из наблюдателей возвестил о появлении на горизонте «Посланца небес»…
Мгал покосился на друзей, потом на стоявших чуть поодаль девушек и подумал, что на этот раз, скорее всего, Эмрик с Гилем ошибаются: им не доведется более увидеть ключ от сокровищницы Маронды. Магистра едва ли удастся запугать, а Толеро, если он правильно понял Батигар – а та в свою очередь верно поняла мастера Белого Братства, – не так уж стремился завладеть кристаллом. Его вполне устроило бы, если бы тот покоился на дне морском – у Белых Братьев и без сокровищ Маронды дела шли неплохо. Быть может, именно сознание того, что кристалл вот-вот будет погребен в волнах Жемчужного моря, и успокаивало Мгала, придавало уверенности, что долг Менгеру выплачен им до конца. То, на что не мог решиться он сам, должно было произойти в силу стечения обстоятельств и положить конец всем сомнениям и колебаниям.
– Глядите, Толеро, кажется, не намерен вступать в переговоры! – обеспокоенно произнес Гиль, указывая на суетившихся вокруг катапульт людей.
– Прежде чем объявить свои требования, он решил попугать Магистра, – предположил Эмрик, однако бревно, со свистом устремившееся к «Посланцу небес», опровергло его слова. Подняв фонтан брызг, оно с грохотом рухнуло в воду всего в двух десятках локтей от судна, и подобная точность могла означать только одно: стреляли на поражение.
– Однако! – пробормотал Эмрик, когда второе бревно вспенило воду у борта «Посланца небес». – Клянусь Усатой змеей, мастер Толеро не собирается тратить время на болтовню!
– Они отвечают! – крикнул кто-то из команды «Норгона», и в воздухе пронесся горшок с горючей жидкостью. За ним еще один и еще один – баллиста Черного Мага не могла метать бревна и каменные глыбы, но скорострельностью во много раз превосходила катапульты биремы.
– Гасите огонь на катастроме! Намочите паруса! Готовьте абордажный мостик, идем на сближение!
«Толеро решил таранить „Посланца“», – понял северянин и, глядя, как ловко уворачивается от обстрела судно Магистра, пришел к выводу, что недооценил беглецов – они еще попортят мастеру Толеро немало крови.
О том же подумала и Лив, пристально наблюдавшая за маневрами «Посланца небес». Хорошо разбираясь, в отличие от Мгала, в морских делах, она чувствовала, что, кем бы ни был капитан преследуемого корабля, он ведет какую-то хитрую игру. Когда он вошел в Мертвую Реку, она решила, что разгадала дерзкий замысел, и восхитилась его отвагой. Фальяр когда-то рассказывал ей, что встречал морехода, занесенного к Глеговой отмели и все же сумевшего избежать гибели и спастись из проклятого места. Хотя преграда из множества островков и рассеивает Мертвую Реку, какая-то ветвь течения за столетия пробила себе дорогу, промыла узкий извилистый канал, разделивший Глегову отмель на две неравные части. Это-то ответвление течения, подхватив потрепанный штормом баркас, протащило его мимо кишащих глегами островков и лагун и вынесло полумертвого от ужаса рыбака в открытое море.
Если капитан «Посланца небес» знал о канале и решил воспользоваться им, то дело было лишь за тем, чтобы успеть добраться до Глеговой отмели прежде, чем ветер стихнет, или по крайней мере до того, как якоря биремы, используемые Белыми Братьями вместо абордажных крюков, вонзятся в борта преследуемого судна. Замедлить ход «Норгона» можно было, преградив ему путь сетями, снабженными грузилами, крючьями и поплавками, но вместо того, чтобы воспользоваться течением и применить этот или какой-либо другой, более изощренный прием, «Посланец небес», дождавшись рассвета, покинул воды Мертвой Реки и двинулся на восток. На что рассчитывал его капитан, было совершенно непонятно, и все же Лив не оставляло ощущение, что не зря он всю ночь вел свой корабль к Глеговой отмели. Да и сейчас, несмотря на зигзаги и крутые повороты, общее направление он выдерживал с завидным постоянством, хотя расстояние между ним и «Норгоном» уменьшалось с каждым мигом, и если даже ему удалось бы избежать удара тараном, то от абордажного боя его теперь никакие боги не уберегли бы.
Окинув взглядом толпу сгрудившихся у борта воинов, Лив отыскала северянина и пожалела, что ей не позволили вооружиться и принять участие в схватке.
Право же, она предпочла бы рубиться плечом к плечу с Мгалом, чем наблюдать за боем издали вместе с Китиарой и Батигар. А вот и Мисаурэнь к ним присоединилась – вся женская команда была в сборе.
Отпустив Мисаурэнь на корму, Толеро проследил за тем, как матросы тушат вспыхнувшие тут и там деревянные части судна, и дунул в свисток. Из дюжины выпущенных по «Посланцу небес» бревен ни одно не нанесло ему ощутимого ущерба, в то время как горшки с горючей жидкостью уже причинили «Нортону» немало вреда и сильно нервировали команду.
Услышав сигнал, гребцы сделали дружный рывок, другой, полоска воды, разделявшая корабли, становилась уже, уже… Если бы удалось достать этого вертлявого типа тараном, все кончилось бы в считанные мгновения… Нет, успел развернуться! Яскер свистит – весла левого борта втянуты внутрь. Молодец, вовремя. Толчок, шорох, трущихся бортов – эти на «Посланце» тоже успели убрать весла…
– Кидайте якоря и мостик! Абордажный отряд – вперед.
Палуба «Посланца небес», оказавшаяся локтей на пять ниже фальшборта «Норгона», стремительно пошла назад – корабли двигались навстречу друг другу, и теперь стало ясно, что бирема набрала слишком большую скорость – проскочит, ох проскочит мимо! Скользнул один брошенный – чтобы намертво сцепить корабли – якорь, второй, с грохотом упал абордажный мостик, сметая приготовившихся отразить атаку матросов, заскрежетали по палубе металлические зубья. Растяпы, бросая мостик, не учли высоту, и вместо того чтобы вонзиться в палубные доски, торчавшие из него отточенные штыри лишь процарапали в них глубокие рваные борозды.
– Прыгайте, дети вишу! Прыгайте вниз, глегово отродье! – донесся до Толеро отчаянный рев Яскера, метавшегося по катастроме, и тут же десятка два воинов, потрясая оружием, спрыгнули с юта на палубу «Посланца небес».
– Весла на воду! Разворот! – взревел Яскер, забыв про свисток. Ударил барабан, задавая гребцам ритм, Толеро одобрительно кивнул, вслушиваясь в четкие команды. – Разом! Нава-лись! Право руля! Поднять мостик! Якоря к броску!
Теперь-то у этого вертуна юркости поубавится, подумал капитан, глядя, как лихо рубятся его воины, оказавшиеся на палубе «Посланца небес», и с удивлением ощутил толчок, едва не сбивший его с ног. «Нортон» содрогнулся, будто с разбега налетел на риф, правый борт вздыбился, вопящие меченосцы посыпались с катастромы на гребцов левого борта.
Лишь мгновение понадобилось Мисаурэни, чтобы осознать цель действий, казавшихся ей бессмысленными, истерическими метаниями смертельно испуганного человека. Еще мгновение потребовалось, чтобы оценить обстановку. Капитан Толеро, распознавший в ней ведьму, был незаурядной личностью, но при всех своих талантах спасти бирему не мог. Спасение было лишь на корабле Мага.
– Эй, вы! – крикнула Мисаурэнь во весь голос, схватив Батигар за руку и увлекая ее к борту. – На судно напал глег, вызванный Магистром! Шлюпки на воду, если вам дорога жизнь!
– Риф! Мель! Глег! Боги! Спасайся кто может! Бей трусов! Шлюпки на воду! – Крики и пронзительные трели свистков, треск и скрежет заглушили слова ведьмы, и все же Лив расслышала их, а когда миниатюрная девица, перевалившись через фальшборт, бросилась в волны, увлекая за собой ничего не понимающую Батигар, она догадалась и о том, как ведьма надумала спастись из этой гибельной заварухи.
– Фип, Бемс, Номбер! Ко мне! – заорала она, но голос ее затерялся в истошных криках, стонах и проклятиях. Нос переваливавшегося с боку на бок корабля взмыл вверх, послышался чудовищный скрип, хруст, грохот, и толпившиеся на корме люди, ломая фальшборт, покатились в море. Какой-то меченосец, падая, сбил девушку с ног, чей-то башмак припечатал ее ладонь к палубе, рядом задушенно пискнула Китиара. Чувствуя, что судно наклоняется все больше и она неудержимо сползает в волны, Лив успела ухватить визжавшую Китиару за блузку и, набрав полную грудь воздуха, погрузилась в воду.
Глядя, как один за другим исчезают в волнах матросы «Норгона», как вскидывается и бьется агонизирующий корабль, который как будто подталкивает носом кто-то невидимый, не давая уйти под воду, Чаг стиснула зубы, сжалась в комок, надеясь хоть так удержать рвущийся из глубин ее существа крик.
Она не воспринимала всерьез обещание Лагашира призвать на помощь защитника из морских глубин – ей казалось, что, говоря о глеге, любимый хочет ее утешить и ободрить и сам не верит своим словам. Он не слишком старался убедить ее в том, что сумеет натравить обитавшее в море чудище на бирему, и это как будто подтверждало неверие принцессы, однако теперь уже не могло быть никаких сомнений в том, что Магистр сдержал обещание. Лишь на миг мелькнуло перед глазами Чаг тупое рыло глега, с похожим на бревно костяным наростом. Лишь на мгновение показалось среди вспененных волн аспидно-черное, блестевшее, как полированный металл, тело, но и этого было довольно, чтобы сердце принцессы бешено заколотилось, к горлу подступил комок, и она судорожно вцепилась в замершего подобно статуе Лагашира, бормотавшего себе под нос какие-то диковинные слова.
Между тем вопли, доносившиеся с тонущего корабля, становились все отчаяннее.
– Шлюпки! Глег! Тонем! Спасите! – орали обезумевшие от ужаса люди, они поняли, кто виновник катастрофы, однако знание это не только не помогло им, а, казалось, окончательно лишило сил и воли к борьбе.
Впрочем, достаточно было одного взгляда, чтобы понять: ни о какой борьбе не может быть и речи, даже шансов спастись у оставшихся на биреме почти не осталось. Огромное судно, осев на правый борт, быстро погружалось носом в волны. Большая часть меченосцев уже барахталась в воде, группа сохранивших присутствие духа гребцов пыталась под руководством командиров спустить шлюпки, кто-то, окаменев, молился, а остальные бесцельно метались между лавками гребцов верхнего яруса и высоко поднявшейся кормой, оглашая воздух проклятиями и стенаниями.
– Лагашир, все кончено, вели глегу убираться! – клацая зубами, выдавила Чаг, тщетно стараясь заставить себя отвести взгляд от обреченного корабля. Маг не ответил, а корма «Норгона» на три локтя подпрыгнула над волнами.
«Словно норовистая кобыла взбрыкнула», – подумала принцесса и крепче уцепилась за руку Магистра.
– Довольно, – сказала она, – позволь им спастись, они не могут причинить нам вреда.
Ответа не последовало, и, заглянув в глаза Лагашира, Чаг отшатнулась, сообразив, что Маг не слышит ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50