– Верно, – кивнула я, дивясь тому, что первой оказалась именно небесная руна.
– Второй ряд говорит о твоем характере. – Девушка посмотрела на верхние символы, обращенные ко мне. – Молния – значит ты считаешь себя творческой натурой, Зефир – везучей. – Она посмотрела на другую сторону палочек. – Какой видят тебя другие люди? Шторм говорит о том, что они находят тебя тяжелым человеком, склонным к несогласию. Источник? Они думают, что ты многое скрываешь.
Я улыбнулась. Пусть-ка попробует прочесть то, что я скрываю под моей веселой беззаботностью, если хочет.
Рузия подняла палочки, чтобы увидеть руны, обращенные лицом к коже.
– А эти говорят о твоей истинной сущности. Куранты звучат для смелости, решительности. Арфа – это знак ремесла, искусства, сноровки.
Стало быть, эта девушка хорошо разбирается в людских характерах, даже при кратком знакомстве. И новости о приезжих обегают любую деревню, как собака с костью в зубах. Несомненно, Рузия весь день прислушивалась к сплетням.
– А что остальные? – Я указала на нижний ряд из трех палочек.
– Это твоя мать, ты сама и твой отец.
– Продолжай.
Посмотрим, расскажет ли Рузия что-нибудь существенное о моих родителях.
Она показала мне Сосну, первую из рун на верхних гранях, смотрящих на меня.
– Твоя мать сильная, как это дерево, но достаточно гибкая, чтобы выдержать бурю.
Да, сколько раз я видела гнев моей бабушки, падающий как летний гром, и хотя моя мать оставалась пассивной, в конечном счете она сопротивлялась ее ярости.
– Но есть и несчастье там. Лес. – Рузия нахмурилась, глядя на следующую руну в ряду. – Это к находчивости, но также к потере. Или к тому, чтобы потеряться самой. Дальше идет Тростник, это к податливости, но также к слабости.
Я удержала на лице маску вежливого интереса, стараясь не вспоминать, как мать то жаловалась на судьбу, обремененную внебрачным ребенком менестреля, то кляла себя за трусость, что не ушла вместе с ним. Но ведь любую комбинацию рун можно истолковать так, чтобы высечь отклик из любой жизни, верно?
– Я слышала, что с этими символами связываются и другие черты, и их много, – деликатно промолвила я. – Тормалинцы называют Тростник символом Дрианон для верности в браке. В Каладрии он означает шепот Аримелин, несущий сны.
– Рузия всегда знает, какой смысл применять. – Йефри словно удивилась, что мне понадобилось спрашивать.
Остальные горячо закивали.
Рузия посмотрела на меня долгим взглядом, прежде чем заняться рунами на противоположных гранях.
– Для твоего отца: Волк – это честолюбие, но также неутоленный голод. Дуб – это сила, живучесть, но также упрямство, пустота. Лосось – это путешествие, плодовитость. – Она слегка улыбнулась. – Но также и принуждение, перевешивающее все прочее. Мы можем остановиться, если хочешь, – предложила девушка.
Она прекрасно знала, что мой отец был странствующим музыкантом, не требовалось никакой изобретательности для этих так называемых откровений.
Я развела руками.
– Раз начали, пойдем до конца.
– Хорошо.
Она подняла руны, чтобы посмотреть на спрятанные символы на нижних гранях.
– Как их ребенок, ты имеешь Гору – выносливость и дальновидность, но это еще и руна одиночества. Олень – это символ быстроты и отваги, но он может означать, что ты бежишь от того, чего боишься. Море – это могущество, спрятанные глубины, но также и отсутствие направления.
Мой взгляд не дрогнул.
– Руны говорят правду о твоем рождении и семье, верно? – вмешалась Гевалла.
Я медленно вдохнула, прежде чем ответить.
– В общем, да.
– Тогда давай посмотрим, что содержит твое будущее. – Салкин подвинулся ко мне вплотную.
Я улыбнулась, чуть обеспокоенная, но теперь я вряд ли могла уйти.
– Не только будущее, – Рузия указала на три оставшиеся палочки, лежащие в углах, – но и прошлое, и настоящее.
Учитывая диковинные события, в которые я угодила полтора года назад, любое истолкование, которое хоть немного приблизится к истине, может означать, что это больше, чем праздничный фокус.
– Руны, смотрящие от тебя, – твое недавнее прошлое, – объяснила Рузия. – Огонь – это новая страсть, может, даже истинная любовь. – Она улыбнулась мне, и я неожиданно ухмыльнулась. – Орел – это знаки или предзнаменования, путешествие.
Я кивнула.
– Барабан – раскрытые тайны, разрыв с чем-то… – Она выглядела неуверенной.
Я ухитрилась сохранить беспечный вид.
– Я много путешествую, все верно. Возможно, они имели здесь недостающую пятую. Рузия посмотрела на три руны, обращенные ко мне.
– Ашал…
– Что? – усомнилась я. – Мы называем это северным ветром.
– Инородцы многое утратили. Посмотри на руну, это ветер, дующий с гор. Это Ашал, холодный убийственный ветер, который сходит с высот в холодные дни зимы. – Рузия была серьезна. – Противоположный Тешалу, тому, что вы называете Зефиром, теплому ветру с южных морей, приносящему дождь и жизнь, – рассеянно добавила она и замолчала.
– Так что означает Ашал для моего настоящего? – напомнила я.
Рузия немного встряхнулась.
– Это либо судьба, либо что-то отсутствующее. Ты что-то ищешь? Метла – это забота о чем-то или, может, благословение? Тишина, ну, это могло бы быть истиной либо изучением… – Она выглядела откровенно сбитой с толку.
– Мы с магом пришли изучать Лесные песни, – подсказала я.
– Это твои руны, не его, – резко возразила Рузия и снова замолчала, озадаченно глядя на символы.
– Так что насчет будущего Ливак? – Салкин придвинулся так близко, словно жаждал участвовать в моей ближайшей судьбе.
Рузия неохотно подняла руны.
– Равнины. Это жизнь, больше того, бесконечность, вечность. А может быть, просто наследство. – Она пожала плечами. – Рог – это вызов, важное известие, но оно может быть и хорошим, и плохим, возможно, предупреждение. Земля – это удача, тяжелая работа, какое-то великое событие. – Теперь она говорила быстро, проводя рукой по волосам. – Ты узнаешь, когда Руны откроют сезоны, но это – могущественные руны, расклад говорит о чем-то важном.
Ну разумеется, узнаю. Легко найти правду в таких смутных обобщениях, если искать ее. Но как насчет полетов фантазии девушки, которые попали неуютно близко к цели?
Рузия снова выглядела озабоченной.
– Ты собираешься идти дальше, да? Если ты привлечешь бурю на свою голову, я бы предпочла, чтобы это случилось где-то в другом месте.
Она абсолютно убеждена в истинах, открытых рунами, поняла я. Кого же она обманывает, себя или меня?
– Дай мне, – протянула руку Гевалла. – Хочу узнать, должна ли я путешествовать за пределы леса этим летом. – Она положила шесть палочек в два ряда, по три в каждом. – Положительные символы в верхнем ряду – причины, по которым я должна путешествовать, отрицательные в нижнем – причины, по которым мне не стоит этого делать, – объяснила она.
– Это только для путешествий? – спросила я.
– Или для любого вопроса, где ответ должен быть «да» или «нет», – в первый раз заговорил Нинед.
Он смотрел на Геваллу с надеждой, и я прислушалась, чтобы понять, не пытается ли он тем или иным способом влиять на ее чтение рун, когда они вшестером обсуждали символы и их уместность по отношению к собственным желаниям Геваллы, ее семье, и что путешествие могло бы означать для нее и для других. Похоже, Нинед не навязывал никакой определенный курс, и все они, казалось, воспринимают это очень серьезно. Перестав следить за напряженной дискуссией, я вытащила из кармана свой собственный мешочек рун и высыпала на ладонь кости с вырезанными в каладрийском стиле знаками.
– Нельзя раскладывать руны дважды в один день. – Рузия подняла голову. – И они все равно тебе не помогут, если ты в них не веришь.
Я еще немного посидела, думая о разных символах и толкованиях, которые Рузия давала им, и мысленно прикинула, какова вероятность того, что те руны лягут на те места и на ту сторону. Затем перебрала все основания для правильных догадок Рузии. Имела она больше, чем четыре пятых, на своей чаше весов?
Меня вдруг охватила усталость. Воспоминания о давно позабытых годах и людях выбили меня из колеи.
– Спасибо, что поделилась своим искусством, – улыбнулась я Рузии, – но это был долгий день. Желаю всем доброй ночи.
– Я провожу тебя. – Салкин вскочил, не замечая огорченного взгляда Йефри.
Я не нуждалась в рунах, чтобы угадать его намерения. Когда мы пробирались по лесу и глаза привыкали к мраку после света костра, он взял меня за руку, чтобы помочь перешагнуть через упавшее дерево. Затем по-дружески обнял за плечи. Когда я не возразила, красавчик опустил руку мне на талию и притянул меня ближе. Активная жизнь Леса сделала его мускулистым и гибким. Я положила свою ладонь на его пальцы – они были сухими и шершавыми. Холодный белый лунный свет сочился сквозь еще не распустившиеся деревья. Он выщелочил все цвета, разбросав вокруг резкие чернильно-черные тени.
Салкин остановился, повернулся ко мне лицом и поцеловал меня, сперва мягко, потом с возрастающей страстью. Я смаковала незнакомую пряность его губ, и ответный жар запылал в глубине моего существа. Открыв глаза, я увидела, что глаза юноши закрыты, напряженность на его лице углублялась с каждым вздохом. Салкин прижал свои бедра к моим, и я ощутила его настойчивость, которая отвечала моей собственной потребности.
Вырвавшись, я отступила на шаг и положила руку на его широкую грудь. Тонкие рыжеватые волоски курчавились под моими пальцами в открытом вороте его туники.
– Я не думаю…
Салкин сжал мою руку, и я почувствовала вожделение, бьющееся под теплой скользкостью пота.
– Нет? – разочарованно спросил он.
– Скоро мы отправимся дальше, – медленно проговорила я. – Я не хочу оставлять между нами незаконченное дело, поэтому лучше не начинать его, ты согласен?
Несмотря на кое-какие из моих девических эскапад, Халкарион любезно решила не бросать звезду мне на голову за эту ложь, и я подкупающе улыбнулась Салкину.
– Давай будем просто друзьями, ладно?
Слышать из своих уст речи, достойные героинь Ниэлло, было уже чересчур, и я порадовалась теням, прячущим мою улыбку. Мужчины с сильным характером принимают отказ – охотно или нет, – но очень немногие потерпят, чтобы над ними смеялись.
Салкин тяжело вздохнул.
– Я провожу тебя до порога, – буркнул он угрюмо, выдавая свою молодость.
– Мне видны отсюда костры становища. – Я покачала головой. – Возвращайся и наслаждайся. Уверена, Йефри будет рада тебе, – добавила я, не удержавшись.
– До завтра.
Он поцеловал меня с решимостью, которая сулила дальнейшее преследование, и вернулся в тисовую рощу.
Я зашагала к кольцу домов. Настроение мое было нелепо приподнятым, но когда я нырнула в нашу суру, готовая поделиться шуткой, там никого не оказалось. Куда ушел маг? Ожидая, что мой покой вскоре нарушат, я выбрала самое мягкое и красивое одеяло и закуталась в него. Но вот становище затихло, а никто из моих спутников так и не вернулся, и я почувствовала себя немного уязвленной. Нет, любопытство и мимолетная прихоть – это еще не повод брать в свою постель молодого мужчину, даже такого соблазнительного, как Салкин, твердо заявила я себе. Пусть я была безответственной в прошлом, и хотя ничего плохого из этого не случилось, во всяком случае, для меня, теперь обстоятельства изменились. Кроме того, Райшед меня избаловал, и от пиликанья второсортного скрипача я только больше стану скучать по нему. Ни с кем из предыдущих любовников мне не было так хорошо, как с Райшедом, а ведь мне в отличие от большинства респектабельных девушек есть с кем сравнивать, призналась я самой себе. Но никакая хандра не сократит лиги между мною и Райшедом, поэтому и не стоит хандрить.
Так что насчет маленькой игры Рузии в скороговорку? Но это была не игра, верно? Рузия верила в то, что говорит, как и все остальные. Но стоит ли придавать этому значение? Стоит ли придавать значение тем нескольким вещам, сказанным ею, которые оказались достаточно близки к правде, чтобы все больше и больше меня тревожить? Куда подевались Грен и Сорград, чтоб им пусто было? Небось соблазняют девиц прелестными безделушками. Я решительно прогнала от себя давно избегаемые воспоминания о детстве, о родителях и всем остальном. Я смотрю в будущее, на новые возможности, и надеюсь разделить их с Райшедом. Вот почему я никак не могу заснуть в этой неуютной, продуваемой сквозняком, дымной лачуге.
Я почти убедила себя в этом, когда неожиданный сон сморил меня.

Дол Тейва, 17-е поствесны, ранний вечер

– Это еще что такое? – изумленно воскликнул Джирран. Кейсил прищурился от солнца.
– Повозки, жители низин, дым…
Стук молотка эхом отразился от гладких склонов долины.
– Да как они смеют! – Тейриол оглянулся на своих спутников за поддержкой.
Эйриз наклонилась со спины серого грубошерстного пони.
– Давайте не будем вмешиваться, – взмолилась она. – Доберемся до фесса, и они разберутся с этим, не так ли?
– Если им хватит духу. – Сомнение омрачило слова Джиррана.
– Пошли. – Кейсил потянул головного вьючного мула за уздечку.
Мул безмятежно последовал за ним, сзади вереницей потянулись остальные. Джирран и Тейриол немного замешкались, сердито глядя на активное движение, теперь ясно видимое, во впадине у ручья. Там стояла горсть фургонов с натянутыми между ними навесами. Маленькие фигуры копошились вокруг груды свежесрубленных деревьев, клубы пыли поднимались из пилильной ямы, и один человек верхом на толстом стволе снимал топором кору и ветки. Остальные с помощью колышков и веревок намечали в грязной траве границы будущего дома.
– Эй, вы там!
Оклик заставил горцев повернуть головы. Мужчина в грубой домотканой одежде въехал на холм на высокой, гнедой лошади.
– Куда вы направляетесь? – Тон его был учтив, но в нем звучала бессознательная власть, от которой борода Джиррана ощетинилась.
– В фесс Тейва, – коротко ответил Кейсил. Мужчина покачал головой.
– Куда?
– В фесс, – с раздражением повторил Джирран. – По-вашему – крепость.
Всадник кивнул, рассеянно поворачивая лошадь. За спиной у него висел лук, а к седлу был приторочен полный колчан стрел.
– У вас с собой нет собак?
– Нет, – протянул Кейсил. – А что?
– Мы пасем овец у реки, – объяснил всадник. – Ну, доброго вам дня.
– Подожди! – Джирран отпустил повод своего мула и шагнул вперед. – Что это значит, вы пасете овец? Кто вам позволил и что вы строите? Как вы смеете рубить в этих лесах?
Но житель низин, не удостоив его ответом, скрылся за холмом.
– Треклятое отродье… – Джирран разинул рот.
– Давайте не вмешиваться, – повторила Эйриз. – Род Тейва расскажет нам, что происходит.
– Может, они сдали это пастбище на лето жителям низин? – не слишком уверенно предположил Кейсил.
– С разрешением рубить и строить? – язвительно вопросил Джирран.
Кейсил дернул повод своего мула.
– Давайте послушаем, что скажет род Тейва.
Они замедлили шаг на длинном подъеме. Далеко впереди, раскалывая поросшие лесом горные лощины, возвышались голые пики, увенчанные снегами. Два длинных гребня заключали мелкую долину в защитные объятия. Крепкий каменный мост соединял берега стремительной реки, высоко несущей свою пену над каменистым руслом. На мосту, пиная ногами парапет, сидел одинокий страж.
– Серик! – Джирран бросил поводья Тейриолу и не оглядываясь побежал к сторожу. – Что происходит в нижней долине?
Пожилой горец сурово посмотрел на склон и оперся на рукоять топора.
– Жители низин, из Ущелья. – Он презрительно сплюнул изжеванный лист. – Появились через несколько дней после того, как вы отправились на юг. Думаю, они претендуют на всю землю вплоть до этого моста, считая, что тут никто не живет!
– Но это ваше зимнее пастбище, – запротестовал Тейриол.
Страж моста свирепо глянул на него из-под густых белоснежных бровей.
– Так пойди и скажи им это, юноша. Нас они не замечают, может, тебя послушают!
– А почему ты здесь, у моста, – Кейсил кивнул на топор, – с этим?
Горец тяжело вздохнул.
– У нас беда.
– Случилось что-то скверное? – Джирран воинственно насупил брови.
– Сквернее не бывает, – угрюмо ответил Серик. – Джедрез возвращался со своим парнем из дальнего леса, когда обнаружил всех этих овец, пожирающих сенокосные луга. Этот тип из Ущелья, он велел Джедрезу убираться, вы представляете, убираться с его земли. А Джедрез говорит: трахай, мол своих овец! Ну, житель низин хотел дать ему в зубы, но наш Джедрез первым ему врезал. За ними погнались, и тогда он велел парню натравить собак на этого ублюдка и его овец, поглядим, мол, как ему это понравится. А житель низин свистнул на подмогу банду воров. – Серик покачал головой. – О том, что было после, малый ничего толком не рассказывает, но, короче говоря, Джедрез оказался мертвым с ножом в спине.
– Ох, – огорченно воскликнула Эйриз. – Бедная Йеврейн! Могу я чем-нибудь помочь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57