Я снова схватилась за микрофон и возблагодарила Бога, когда в рации раздался голос:
– Мы его видим, лейтенант. Черный «Мерседес» движется на запад по Терк-стрит, скорость семьдесят пять миль в час.
Еще один патруль заметил его на Хайд-стрит.
– Кажется, он направляется к Полк-стрит, – буркнула я.
– Да, я тоже так думаю, – произнес Джейкоби.
Мы уступили главную дорогу патрульным полицейским, обогнули «Кримс-Крамс пэлэс» и рванули на север по Полк-стрит. От нее во все стороны расходились тупиковые аллеи. Я заглядывала в каждый переулок, пока мы пролетали мимо Уиллоу, Эллис и Олив-стрит.
– Смотри, вот эта сволочь! – крикнула я Джейкоби. «Мерседес», виляя на спущенной шине, проскочил театр «Братьев Митчелл» и свернул на Ларкин-стрит.
Джейкоби поддал газу, и я обеими руками вцепилась в приборную доску. «Мерседес» почти потерял управление, с трудом увернулся от стоявшего на обочине фургона, вылетел на тротуар и врезался в почтовый ящик. Металл заскрежетал по днищу, и автомобиль застыл, задрав нос кверху и едва не свалившись в сточную канаву.
Капот открылся, и оттуда повалил дым от перегретого радиатора. В воздухе потянуло жженой резиной и сладким запахом антифриза.
Джейкоби остановил машину, и мы бросились к «Мерседесу», выхватывая на ходу оружие.
– Руки за голову! – заорала я. – Быстро!
Беглецов вдавило в кресло подушками безопасности. Когда подушки сдулись, я разглядела их лица. Белые ребята, лет тринадцати или пятнадцати, оба перепуганные до смерти.
Мы с Джейкоби подскочили к дверцам и прицелились в разбитое стекло – а детишки заревели в голос.
ГЛАВА 6
Сердце прыгало у меня в груди, и я кипела от ярости. Доктора Кэйбота в машине явно не было, разве что мы имели дело с новым Дуги Хаусером. В «Мерседесе» сидели наркоманы, угонщики или идиоты – а может, все сразу.
Я продолжала держать на мушке левое окно.
– Поднимите руки. Вот так. Коснитесь ими потолка. И ты тоже!
Слезы градом лились по щекам водителя – я с изумлением увидела, что это девочка. Короткая стрижка с розовыми «перьями», чистое лицо без пирсинга и макияжа – современный вариант панка по версии журнала «Севентин», точнее, его неумелая копия. Когда она подняла руки, я заметила, что ее черная футболка усыпана стеклянной крошкой. Шею девчонки украшала цепочка, на которой болтался жетон с ее именем.
Врать не стану, я наорала на нее. Эта дикая гонка нас чуть не угробила.
– Какого черта ты делаешь, Сара?
– Прости-ите, – захныкала она. – Я… у меня только ученическое удостоверение. Что вы со мной сделаете?
Я не поверила своим ушам.
– Ты удирала от полиции, потому что у тебя нет прав? О Господи!
– Он нас убьет, – пробормотал второй подросток, тощий мальчишка, висевший на ремнях безопасности.
У него были огромные карие глаза и светлая челка. Нос бедолаги кровоточил, видимо, от резкого удара надувной подушкой. Лицо залито слезами.
– Прошу вас, не говорите папе! Отпустите нас домой. Скажите, что машина была украдена или что-нибудь такое. Пожалуйста! Папа нас убьет.
– Интересно, с какой стати? – насмешливо спросил Джейкоби. – Может, ему не понравится новый узор на капоте тачки, которая стоит шестьдесят тысяч долларов? Держите руки на виду и медленно выходите из машины.
– Не могу. Я застрял! – захныкал мальчишка. Джейкоби вздохнул.
– Вот черт! – В его голосе звучала озабоченность.
Я убрала оружие в кобуру. Вдвоем нам с большим трудом удалось открыть исковерканную дверцу. Сунув руку в салон, я выключила зажигание, и мы помогли ребятишкам выбраться из автомобиля.
– Покажи мне удостоверение, Сара! – потребовала я.
Я хотела знать, был ли ее отцом доктор Кэйбот и почему они так его боялись.
– Оно там, – промолвила Сара. – В моем бумажнике. Джейкоби стал вызывать «скорую помощь», но девочка внезапно сунула руку в карман куртки и достала предмет, от которого моя кровь застыла в жилах. Я успела крикнуть:
– Пистолет! – И в следующий момент грохнул выстрел.
ГЛАВА 7
Время как будто застыло, распавшись на отдельные мгновения, хотя на все ушло не более минуты.
Пуля ударила меня в левое плечо и отбросила, развернув на месте. Следующий выстрел угодил в бедро. До меня еще не дошло, что происходит, когда мои ноги подкосились, и я рухнула на землю. Подняв руку, я потянулась к Джейкоби, который смотрел на меня с ошеломленным видом.
Мое сознание оставалось абсолютно ясным. Я видела, как мальчишка стрелял в Джейкоби – бах, бах, бах. Потом он приблизился к моему напарнику и пнул его ногой в голову. Девочка сказала:
– Пойдем, Сэмми. Надо отсюда убираться.
Никакой боли не было, лишь гнев. Голова работала четко и быстро, как всегда. Подростки про меня забыли. Я нащупала на поясе свой девятимиллиметровый «глок», крепче сжала рукоятку и села на асфальт.
– Брось оружие! – крикнула я, направив ствол на Сару.
– Сдохни, сучка! – завопила она в ответ.
С перекошенным от страха лицом девчонка вскинула маленький револьвер и сделала три выстрела. Я услышала, как пули отскакивали вокруг меня от мостовой.
Попасть в цель из пистолета не так-то просто, но я точно следовала инструкции. Прицелилась в центр силуэта – прямо в грудь – и дважды спустила курок: вжик-вжик! Сара застонала и повалилась на спину. Я попыталась подняться, но мне удалось только встать на одно колено.
Мальчик с окровавленным лицом все еще держал в руке свой пистолет. Он прицелился в меня.
– Брось оружие! – приказала я.
– Ты убила мою сестру!
Я взяла его на мушку и снова выстрелила дважды – вжик, вжик. Мальчишка выронил оружие и согнулся пополам. Из его груди вырвался жуткий крик.
ГЛАВА 8
На Ларкин-стрит воцарилась мертвая тишина. Потом вдруг сразу хлынуло море звуков. Громкий рэп, звучавший из радио где-то в середине улицы. Слабые стоны мальчика. Нарастающий рев сирен.
Джейкоби не шевелился. Я окликнула его, но он не ответил. Отцепив от пояса мобильник, я дрожащими руками набрала номер.
– Нападение на полицейских. Жертвы среди гражданских лиц. Срочно пришлите «скорую»…
Дежурный забросал меня вопросами – местонахождение, номер полицейского значка, опять адрес.
– Лейтенант, с вами все в порядке? Ответьте, Линдси.
Звуки затихали и гасли. Выронив телефон, я положила голову на странно мягкий тротуар. Я убила подростков. Детей! Перед мысленным взором возникли их испуганные лица. Боже, что я натворила!
Под ногами и затылком стали растекаться лужицы горячей крови. Я заново прокручивала в голове ситуацию. Надо было поставить их у машины. Надеть наручники. Тщательно обыскать. Держаться начеку. Быть профессионалом!
Мы совершили непростительную глупость, и расплатой за это будет смерть. Я почувствовала, как приятная темнота заволакивает мое сознание, и закрыла глаза…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
НЕПРЕДВИДЕННЫЙ ОТПУСК
ГЛАВА 9
Человек сидел в неприметной серой машине, стоявшей на обочине Оушн-Колони-роуд, в самом комфортабельном районе Халф-Мун-Бэй, штат Калифорния. Водитель выглядел неброско и не привлекал к себе внимания, хотя то, чем он занимался, было незаконно. Он не имел права вести слежку за особняком с белыми колоннами в колониальном стиле и с роскошными автомобилями на подъездной аллее.
Наблюдатель поднес к глазам крошечную фотокамеру размером со спичечный коробок – современное устройство с гигабайтом памяти и десятикратным «зумом». Включил «увеличение» и щелкнул затвором, запечатлев через окно сидевшую в кухне семью, которая беспечно поглощала диетический завтрак из зерновых хлопьев.
Ровно в 8.06 Кэтлин О'Майли распахнула входную дверь. Кэтлин была в школьной форме, с алым рюкзаком и с двумя наручными часами – по штуке на каждом запястье. Длинные золотисто-каштановые волосы сияли на солнце. Наблюдатель сфотографировал девочку, которая села в черный «лексус» и включила радио, настроенное на рок-волну.
Положив камеру на приборную доску, мужчина достал из ящичка синий блокнот и начал что-то записывать в него аккуратным, почти каллиграфическим почерком. Было очень важно правильно зафиксировать информацию. Факты прежде всего.
В 8.09 дверь открылась снова. Доктор Бен О'Майли был в легком шерстяном костюме и красном галстуке, подпиравшем туго накрахмаленный воротничок рубашки. Повернувшись к жене Лорели, он поцеловал ее в щеку и зашагал по огибавшей особняк дорожке.
Все шло точно по графику. Камера жужжала, снимая кадр за кадром.
З-з-зт, з-з-зт, з-з-зт.
Доктор бросил мусорный мешок в голубой бак, стоявший на обочине дорожки. Он втянул носом воздух и оглядел улицу, не обратив внимания на серую машину. Потом присоединился к дочери. Через минуту «лексус» вырулил на Оушн-Колони-роуд и направился на север.
Наблюдатель закончил свои записи и убрал блокнот и фотокамеру в ящик. Теперь он видел их невооруженным глазом – свежевыглаженную форму и белые носочки девочки, оживленную улыбку на ее хорошеньком лице. Зрелище было настолько трогательное, что у мужчины навернулись слезы. Она казалась такой радостной и живой рядом с отцом, заурядным доктором, облаченным в серую одежду.
Впрочем, наблюдатель знал, что у доктора О'Майли есть замечательное свойство. Ему нравилась его хирургическая точность. И он сильно на нее рассчитывал.
Главное – никаких сюрпризов.
ГЛАВА 10
В моей голове зазвучал голос: «Эй, Линдси!» Я рывком очнулась, схватилась за пистолет, но обнаружила, что не могу сдвинуться с места. Надо мной склонилось темное лицо, подсвеченное мутно-белым светом.
– Сахарная фея, – пробормотала я.
– Меня называли и похуже, – рассмеялась женщина. Это была Клэр. Я лежала на ее столе – значит, со мной все кончено.
– Клэр… Ты меня слышишь?
– Отлично слышу, золотко. – Она наклонилась и нежно прижала меня к себе. – С возвращением.
– Где я?
– В Центральной городской больнице. Это послеоперационная палата.
Туман начал рассеиваться. Я вспомнила мрак и холод на Ларкин-стрит.
– Джейкоби, – прошептала я, глядя на Клэр. – Он не выкарабкался?
– Его поместили в палату интенсивной терапии. Ребята с ним работают. – Клэр улыбнулась. – У тебя гости, Линдси. Поверни голову.
Это потребовало невероятных усилий, но я посмотрела направо и увидела его симпатичное лицо. Мужчина был небрит, с потемневшим от тревоги и усталости лицом, но от одного вида Джо Молинари на сердце у меня запели соловьи.
– Джо! Ты же уехал в Вашингтон!
– А теперь я здесь, малышка. Примчался, как только обо всем услышал.
Он меня поцеловал, и я почувствовала слезы на его щеках. Мне хотелось объяснить, что творится у меня в душе.
– Джо, девочка мертва. Господи, какой ужас!
– Насколько я знаю, у тебя не было выбора. Грубая щетина Джо скользнула по моей щеке.
– Номер моего пейджера рядом с телефоном. Линдси, ты меня слышишь? Я приду завтра утром.
– А? Что ты сказал, Джо?
– Постарайся немного поспать, Линдси.
– Хорошо, Джо. Я только…
ГЛАВА 11
Сиделка Хизер Грейс – не знаю, есть ли на свете ангелы, но, кажется, она была одним из них, – придержала мою каталку, когда я подъехала к кровати Джейкоби. Яркий послеполуденный светлился в окна палаты интенсивной терапии и растекался по синему линолеуму. В грудь Джейкоби попали две пули. Одна прострелила легкое, вторая задела почку; от удара башмаком у него был сломан нос, а лицо приобрело оттенок баклажана.
За последние дни я уже в третий раз навещала друга, но все мои попытки взбодрить его ни к чему не привели. Джейкоби по-прежнему пребывал в мрачном настроении. Когда я села рядом, он спал, но потом в его распухших веках появились маленькие щелочки.
– Привет, Уоррен.
– Привет, красотка.
– Как себя чувствуешь?
– В полном дерьме.
Он болезненно закашлялся, и я сочувственно кивнула.
– Не бери в голову, дружище.
– Мы облажались, Боксер.
– Знаю.
– Я постоянно думаю об этом. Даже во сне. – Он замолчал, потрогав повязки на носу. – Мальчишка меня чуть не укокошил, пока я стоял, держась за свой член.
– А я считала, это был мобильник.
Он даже не улыбнулся. Плохой признак.
– Непростительная глупость.
– Мы поступили так, как подсказывало сердце.
– Сердце? Какого дьявола! В следующий раз надо больше шевелить мозгами.
Разумеется, он прав. Я слушала Джейкоби, кивая, и мысленно добавляла кое-что к его словам. Например, как я буду себя чувствовать, когда опять возьму в руки оружие? Смогу ли стрелять? Или стану колебаться? Я налила Джейкоби стакан воды и поставила его на соломенный кружок.
– Это я во всем виновата. Нужно было надеть на них наручники и…
– Перестань, Боксер. Мы действовали вместе. Кроме того, ты спасла мне жизнь.
В дверях появился новый посетитель: шеф полиции Энтони Траччио – аккуратно причесанный, в отлично выглаженном костюме и с коробкой конфет в руках. Он напоминал подростка, который шел на первое свидание. Правда, сходство было не таким уж большим.
– Джейкоби, Боксер! Рад, что застал вас вместе. Как дела, ребята?
Я ничего не имела против Траччио – он был хороший парень и вел себя нормально, хотя мы с ним не очень ладили. Шеф немного постоял, покачиваясь, потом приблизился к кровати Джейкоби.
– У меня есть новости.
Мы сразу насторожились.
– В «Лоренцо» обнаружили отпечатки пальцев детей Кэйбота. – В глазах шефа блеснул огонек. – Сэм Кэйбот признался.
– Господи Иисусе! Не может быть, – выдохнул Джейкоби.
– Клянусь здоровьем матери. Парнишка сказал сиделке, что они с сестрой придумали игру с подростками, сбежавшими из дома. Она называлась «Пуля или ванна».
– Сиделка даст показания? – спросила я.
– Разумеется. Она сама мне об этом сообщила.
– «Пуля или ванна»? Вот ублюдки! – Джейкоби фыркнул. – Игра!
– Но теперь с играми покончено. В спальне девочки нашли записи и вырезки с разными криминальными историями. Она была помешана на убийствах. Короче, давайте поправляйтесь и ни о чем не беспокойтесь, ладно? Это подарок от ребят. – Шеф протянул мне конфеты и открытку с надписью «Выздоравливай», под которой стояло множество подписей. – Все вами гордятся.
Мы побеседовали еще пару минут, передав благодарность нашим друзьям из полиции. Когда шеф ушел, я пожала руку Джейкоби. Оказаться вместе на волосок от смерти – это сближает больше, чем любая дружба.
– Они получили по заслугам, – произнесла я.
– Ага. Можно пить шампанское.
Я не стала с ним спорить. То, что дети Кэйбота оказались убийцами, ничего не меняло в происшедшем. И намерение, о котором я размышляла последние дни, только укрепилось.
– Джейкоби, я подумываю о том, чтобы бросить это дело. Уйти с работы.
– Да ладно тебе. Ты мне это говоришь?
– Я серьезно.
– Никуда ты не уйдешь, Боксер.
Я расправила одеяло на его кровати и нажала кнопку вызова, чтобы сиделка отвезла меня в палату.
– Спи крепко, напарник.
– Угу. И ни о чем не беспокойтесь – так он сказал?
Я наклонилась и – впервые в жизни – поцеловала его небритую щеку. Я знала, что ему больно, но Джейкоби расплылся в улыбке.
ГЛАВА 12
День был ясным и красивым, как картинка из альбома школьника. Яркое желтое солнце. Щебет птиц и теплый воздух, пропитанный благоуханием цветов. Даже стриженые деревья у больницы, которые три недели назад я видела голыми и серыми, теперь стояли в шапках свежей зелени.
Погода была чудесной, но она не вязалась с моим мрачным и гнетущим чувством, будто что-то в мире обстоит не так. Что это – паранойя или предчувствие неминуемой расплаты?
Кэт выкатила свой зеленый «субару-форестер» на больничную аллею, и я увидела, как мои племянницы на заднем сиденье прыгают и размахивают руками. Как только я села на переднее кресло, настроение у меня сразу поднялось. Я даже запела: «Какая дивная погода, какой прекрасный день…»
– Тетя Линдси, не знала, что ты поешь, – послышался за спиной голос шестилетней Бриджид.
– Конечно, пою. В колледже я постоянно распевала и играла на гитаре, верно, Кэт?
– Да, мы даже звали ее Лучшая Двадцатка, – отозвалась сестра. – Не человек, а музыкальный автомат.
– Какой автомат? Который стреляет «бах, бах, бах»? – спросила трехлетняя Мередит.
Мы рассмеялись, и я объяснила:
– Это такой большой CD-плейер, он проигрывает записи. – А потом мне пришлось рассказывать, что такое записи.
По дороге я опустила окно, и ветер слегка трепал мои длинные волосы, пока мы мчались по Двадцать второй улице к красивым викторианским зданиям, расположенным на склоне Потреро-Хилл.
Кэт спросила о моих планах, но я лишь пожала плечами. Я находилась на больничном с «производственной травмой» и, если не считать внутреннего расследования по делу о недавней перестрелке, располагала уймой времени, которое можно было употребить на что-нибудь полезное. Например, навести порядок в доме иди разобрать пачки фотографий, пылившихся в старых коробках из-под обуви.
– У меня есть идея получше. Поживи пока у нас, – предложила Кэт. – На следующей неделе мы уезжаем в Аспен. Переезжай к нам, прошу тебя!
1 2 3 4