- Когда все закончится, ты сможешь вернуться назад и жить как прежде,
- пытался утешить ее Сантиддио.
- Нет, я никогда не вернусь. Только один раз в жизни душа находит
убежище. Покинув его, она теряет его навсегда.



2О. ДОРОГА КОРОЛЕЙ

Во время обратного путешествия до них то и дело долетали слухи о
волнениях в столице, вызванных жестокой тиранией. В уплату за оказываемую
поддержку Мордерми ничем не ограничивал права знатных вельмож
распоряжаться в своих владениях. В самой Кордаве новый правитель утопал в
роскоши и разврате, как бы стараясь затмить всех своих предшественников.
Раздача владений придворным, содержание огромной армии наемников,
грандиозные пиры и увеселения - все это сильно истощило его казну, хотя
сокровища, взятые в гробнице Калениуса, казалось, были неистощимы. Чтобы
пополнить казну, Мордерми попросту удвоил сумму налогов. Народные волнения
жестоко подавлялись. Опора на силу Последней Гвардии делала правление
нового монарха абсолютным и нерушимым.
Зингара была охвачена народными восстаниями, но это мало беспокоило
Мордерми. Имея за спиной несокрушимую Гвардию, он мог в любой момент
расправиться с бунтовщиками, не рискуя навлечь на себя народный гнев.
Сопротивляться королевской воле - значило погибнуть.
Но бывали моменты, когда гнет тирана становился настолько
невыносимым, что даже угроза смерти переставала пугать. И вот в этой
обстановке нарастающего отчаяния, охватившего страну, Конан и Сантиддио
ехали по Зингаре, собирая под свои знамена - сначала тайно, а с ростом
армии и открыто, - все новые и новые тысячи бедняков. Популярность Конана
все еще была велика, мало кто верил россказням о его измене. К Конану
присоединялись целые гарнизоны, состоявшие из солдат, воевавших под его
началом. Они убивали офицеров, назначенных Мордерми и поднимались на
открытый мятеж. Наемники, гордившиеся, что из их рядов вышел такой
знаменитый полководец, не задумываясь переходили на сторону восставших. В
это же время Сантиддио обращался к простому люду Зингары, призывая их
продолжить революцию, преданную Мордерми. Сантиддио и раньше считался
неплохим оратором, но теперь, воздействуя на умы простого народа, он
старался избегать заумных выражений, зажигая слушателей праведным гневом,
клокотавшим в его сердце. Раньше он пытался учить народ, теперь же он
стремился разжечь в нем ярость.
Молва о растущей армии мятежников достигла Мордерми. Король направил
на подавление восстания экспедиционную армию под командованием графа
Перизи. Конан начал отступление к восточным горам. Когда поддавшись на его
уловку Перизи начал преследование, Конан обрушился на него из засады
большими силами. После непродолжительной и жестокой схватки Перизи
потерпел поражение, а его армия рассеялась, разнося слухи о победе
повстанцев. После этого успеха численность армии Конана удвоилась. Теперь
их выступление носило открытый характер. Знатные дворяне попрятались в
своих родовых замках и молили бога, чтобы восставшие прошли мимо.
В Кордаве становилось тревожно. Против восставших были брошены
главные силы под командованием барона Мановра. Вскоре его голова была
прислана Мордерми на блюде. К этому времени восставшие контролировали уже
все провинции Зингары.
Советники Мордерми упрашивали его двинуть в бой Последнюю Гвардию,
чтобы покончить с мятежом, но он отказался, сказав, что этим только
сыграет на руку восставшим. Замысел Конана заключался в том, чтобы
выманить Последнюю Гвардию из Кордавы и, воспользовавшись ее отсутствием,
захватить город в свои руки.
Со временем, рассуждал Мордерми, восставшие потеряют терпение и
нанесут удар по Кордаве. Вот тогда он и покончит со всеми ними разом.
Вскоре появились слухи, что армия Конана движется к столице. Мордерми
еще раз доказал, что он прекрасный стратег.
Выражение лица Сантиддио было таким же жестким, как его кираса. Он
готовился к завтрашней битве. Битве, которой он будет руководить.
- Тебе довелось видеть больше сражений, чем многим боевым генералам,
- напутствовал его Конан. - Если тебе станет трудно, советуйся с
Вендикарми. Этот старый боевой конь воевал больше моего, а я родился на
поле брани.
Он улыбнулся чернобородому капитану, который принимал участие в их
совете, затем снова посерьезнел. - Один из вас завтра поведет людей в
атаку. Надо, чтобы они видели, что мы с ними. Жаль, что меня не будет
впереди, но я поведу отряд на Речные ворота. Это должно оставаться тайной.
Наш успех зависит от внезапности.
- Я хотел бы быть с тобой или вместо тебя, - сказал Сантиддио. - Ты
можешь завтра руководить атакой.
- Атака будет ложной, надеюсь ты это усвоил. Не сближайтесь с
Последней Гвардией. Атакуйте стены, старайтесь выманить их из города.
Мордерми будет выжидать, придерживать своих каменных дьяволов. Пусть
воцарится равновесие. Когда терпение Мордерми лопнет и он двинет Гвардию
вперед - отступай. Ты не можешь победить их, поэтому должен отходить.
Пусть они преследуют тебя хоть до самой Аквилонии, но не давай им завязать
бой.
- Моя задача двойная, - продолжал киммериец. - Убить Каллидиоса и
доставить Дестандази в башню. Что-то одно должно быть обязательно
выполнено. Не обижайся, Сантиддио, но это дело лучше поручить мне.
Возможно, нам придется пробиваться к башне с помощью оружия, и здесь я
буду более полезен, чем ты.
Он пожал Сантиддио руку.
- Если нам повезет и если наши предположения верны, Последняя Гвардия
перестанет представлять для нас опасность. Тогда ты можешь начинать
настоящую битву, да поможет тебе в этом небо! Если при этом Последняя
Гвардия вступит в бой, значит я погиб. Тогда тебе придется начинать все
сначала.
Конан и Вендикарми подождали на улице, пока Сантиддио о чем-то
разговаривал с Дестандази. Их прощание было коротким. Через несколько
минут она уже стояла рядом с киммерийцем.
Они выбрались из затемненного лагеря. В поле их ожидало несколько
конных солдат. Они должны были разведать, какова охрана у Речных ворот.
Это были проверенные люди, умеющие хранить тайны. Когда Конан и Дестандази
расстались с ними, ни один человек не проводил их взглядом.
Кордава спала неспокойным сном в ожидании завтрашней битвы.
Убежденные в силе Последней Гвардии, часовые у стен несли свою службу с
беззаботностью, которую рождает самоуверенность. Победа будет на их
стороне, так зачем подставлять свою голову под нож врага, если за тебя это
сделают каменные истуканы?
Но были и другие в Кордаве, кто связывал с завтрашним наступлением
свои последние надежды на освобождение от ненавистного ига тирании.
Конан легко миновал посты, расставленные вдоль побережья города. 3а
ним бесшумно, как лесной зверек, следовала Дестандази. Лошадей они
оставили в поле, подальше от города. Конан украл лодку, и под покровом
темноты они по воде добрались до побережья Кордавы. Часть города,
подвергшаяся пожарам и разрушениям во время боя в Преисподней, так и
осталась невосстановленной. Они бросили лодку и подобно привидениям
двинулись мимо закопченных стен и обгоревших досок к потайному входу,
ведущему в Преисподнюю.
Их появление не вызвало подозрения у здешних обитателей. Конан
опасался, что его могут узнать. Гигантская фигура киммерийца была хорошо
известна горожанам, поэтому они двигались в тени, стараясь избегать редких
освещенных участков. Большая часть жителей Преисподней симпатизировала
восставшим, но даже среди них всегда мог найтись негодяй, польстившийся на
высокое вознаграждение, обещанное за голову знаменитого варвара. Конан
надеялся, что слухи о том, что он стоит во главе армии, которая завтра
собирается атаковать Кордаву, усыпят подозрения тех, кто может заметить
его. Кому в голову придет, что военачальник армии мятежников тайком
пробирается по Кордаве?
Мордерми последовательно обрубил все корни Белой Розы, после того,
как она заняла открыто оппозиционную сторону. Его задача облегчалась тем,
что он лично знал всех ее руководителей. Но многие более мелкие
руководители сумели скрыться в Преисподней и не были арестованы. Сантиддио
поддерживал с ними постоянную связь, несмотря на жестокие репрессии со
стороны Мордерми, и Конан надеялся получить у этих людей поддержку.
Свернув в переулок, зажатый массивными стенами домов, Конан постучал
в низенькую дверцу. Стук был условным. Из-за двери послышался приглушенный
голос. Конан что-то ответил, дверь отворилась, и они вошли.
В грязной комнате сидела компания людей, среди которых были мужчины и
женщины. Воздух был затхлым от испарений мочи, запаха давно немытых тел и
дыма гашиша. Было видно, что собравшиеся здесь люди не привыкли к подобной
обстановке. И настороженные лица молча рассматривали пришельцев. Под
плащами топорщилось принесенное с собой оружие, и можно было не
сомневаться, что в случае необходимости, оно будет пущено в ход. Почти
половину этих людей Конан знал. Слышался шепот.
- Мы приветствуем тебя, Конан, - выступил вперед самый главный из
собравшихся. - Сантиддио предупредил нас о твоем приходе, но я до
последней минуты, признаться, не верил в это. Здесь все, кого я смог
собрать - многие отказались прийти, сочтя нашу встречу бессмысленной.
Конан обвел взглядом сидящих в комнате. Их лица было трудно узнать.
На них лежала печать решимости и жестокости. Это были уже не те веселые,
самоуверенные спорщики из Белой Розы времен правления короля Риманендо.
Это были борцы: решительные, а потому опасные. Такие люди нравились
Конану.
- Чем меньше вы будете знать, тем лучше для вас, - начал он,
обращаясь к собравшимся. - Вы знаете, кто я, а значит догадываетесь, что
мое появление здесь не случайно. Мне нужно, чтобы примерно через час вы
устроили беспорядки возле самого дворца. Ваша задача - отвлечь внимание
охраны, после этого можете разбегаться. Все ясно?
В комнате стало тихо. Белая Роза уже выросла из детства - те из нее,
кто сумел выжить.
- Неподалеку отсюда есть еще один выход из подземелья, - сказал
предводитель Белой Розы, поднимаясь на ноги. - Мы сделаем, как ты просишь.
Вскоре Конан и Дестандази из-за дверей небольшого дома рассматривали
открытое пространство, отделявшее их от стен королевского дворца. Плотный
туман поглощал даже лунный свет, окутав город сплошной черной пеленой.
Наступил час, который в народе называют часом Волка. Часовые на стенах
поеживались от холода, проклиная караульную службу, которая, по их мнению,
была совершенно не нужна, коль скоро Последняя Гвардия могла с успехом
отразить нападение любого врага.
Конан старался запомнить точное расположение постов. Правда, их число
могло измениться - ввиду предстоящей битвы Мордерми может увеличить
охрану. Для того, чтобы проникнуть в башню, необходимо было перелезть
через крепостную стену. Другого пути не было.
Тишину нарушили крики, доносившиеся от главных ворот. Конан,
находившийся у противоположной стены, видел, как в этом месте туман стал
желтым от света факелов. До него долетали отдельные фразы, которые по его
просьбе выкрикивали члены Белой Розы.
- Солдаты Зингары! Зачем вы служите тирану, который предал свой
народ?
- Чьи братья падут от рук его каменных наемников?
- Приближается освободительная армия! Неужели вы станете убивать
своих братьев, чтобы спасти тирана?
- Бросайте оружие! Порвите оковы рабства! Смерть тирану! Смерть
Мордерми!
Шум продолжал усиливаться. По ярким всполохам Конан догадался, что
это горит здание на площади. Часть гарнизона срочно бросилась на
подавление беспорядков, глаза всех остальных стражников были направлены в
ту же сторону.
Конан решил, что цель достигнута.
- Пора, - прошептал он.
Оставив укрытие, они быстро миновали открытое пространство и
очутились в тени дворцовой стены. Их темные плащи полностью сливались со
стеной, и заметить лазутчиков было почти невозможно. Конан прислушался.
Все было тихо.
Он размотал обвязанную вокруг талии тонкую шелковую веревку
необычайной крепости с узлами, чтобы было удобнее лазать. На одном конце
веревки был привязан крюк. Конан размахнулся и забросил крюк на стену.
Крюк тихо звякнул и зацепился. Конан подождал. Туман приглушал звуки, и в
ночной тишине доносились только отголоски свалки у главных ворот. Конан
подтянулся на веревке, проверяя ее надежность. Крюк держался.
- Ты готова? - спросил он. Киммериец был ловок, как ящерица, и для
него не представляло труда взобраться на эту стену; он беспокоился о
Дестандази. Хотя она за время путешествия проявила себя ловкой и
решительной девушкой, лазанье по стенам было не вполне женским занятием.
- Да, - прошептала Дестандази. Они сбросили плащи, мешавшие их
движениям. Конан скатал их и засунул за пояс. На Дестандази было мужское
платье, более пригодное для предстоявшей вылазки. В черном камзоле ее
можно было принять за молодого мальчика. Шелковая ткань плотно обтягивала
ее тело, и Конан заметил, что одна грудь у нее почему-то меньше другой.
- Ну пошли? - спросила она с тем же ледяным спокойствием.
Конан полез первым на случай, если на стене окажется часовой.
Взобравшись, он внимательно огляделся. Под ним была улица, их разделяло
примерно пятьдесят футов. На этом участке стены никого не было. Ложные
беспорядки у ворот сыграли свою роль. Придерживая веревку, он взглянул
вниз. Дестандази быстро двигалась вверх, крепко цепляясь за узлы. Сейчас
она напоминала большую дикую кошку.
Дворец стоял посередине пространства, обнесенного крепостными
стенами. Ближе к главным воротам помещались солдатские казармы. Между
задней стеной и дворцом высилась стофутовая башня, куда им предстояло
попасть. Первоначально она была главной башней крепости, но по мере того,
как крепость разрасталась, крепостные стены отодвинулись. Это была,
пожалуй, единственная постройка старой Кордавы, пережившая землетрясение.
Когда были выстроены стены новой Кордавы, башня потеряла свое
оборонительное значение. Теперь Каллидиос нашел ей применение.
Пригибаясь, чтобы их не было видно за парапетом крепостной стены,
Конан и Дестандази незамеченными добрались до основания башни. Шум у ворот
стал затихать. Видимо, стражники разогнали смутьянов. На востоке появилась
светлая полоска. Начинало светать. Надо было торопиться.
Массивные стены башни почти не были тронуты временем. Их толщина у
основания поражала своими размерами. Проникнуть в башню можно было только
через крышу.
Конан бросил крюк, натянул веревку и выругался. Крюк соскользнул
обратно и упал на сложенную кольцами веревку. Вторая попытка была более
удачной - крюк зацепился прочно. Киммериец быстро взобрался на крышу башни
и по привычке осмотрелся.
Все было спокойно. Очевидно, Каллидиос, опасаясь слежки, не рискнул
ставить здесь часовых. Он доверил им только наружную охрану.
Конан повернулся, чтобы помочь Дестандази. Он не видел, что
происходит у него за спиной и только первобытный инстинкт в последнее
мгновение предупредил его о надвигающейся опасности. В темноте послышались
гулкие шаги. Из мрака вынырнула черная блестящая фигура Последнего
Гвардейца. Конан крикнул, чтобы предупредить Дестандази об опасности, и
отскочил в сторону от обрушившегося на него удара. Обсидиановое лезвие
ударилось о парапет в том месте, где он только что стоял. Каменное оружие
едва не перерубило шелковую веревку. От такого удара любой меч переломился
бы пополам. Но обсидиановое лезвие только раскрошило камень. Конан начал
отступать, инстинктивно выхватив шпагу. Он должен был отвлечь внимание
дьявола, пока Дестандази не спустилась обратно на землю. Каменный демон
неумолимо настигал киммерийца. Земное оружие было бесполезно против сил
Зла. Только многолетние рефлексы воина, заключенного в каменную оболочку,
заставляли его выполнять защитные приемы по всем правилам фехтовального
искусства вместо того, чтобы просто сокрушить беспомощного киммерийца
голыми руками.
Дестандази вскарабкалась на парапет, и ее лицо побелело при виде
этого неравного боя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20