Отставание
Хиви НАСА. Но нам говорят:
– А ведь США в то время отставали от СССР в космонавтике на десяток лет, и их прорыв в лунной программе, обеспеченный с очевидностью лишь созданием фон Брауном мощной ракеты «Сатурн-5», никак не означал прорыв во всех других направлениях кос монавтики, без которого лунный проект не мог осуществиться и принципиально, технологически не мог быть выполнен. Не имея такого, как у нас, опыта пилотируемых полётов в космосе и опыта эксплуатации космических модулей (что являлось сверхсекретом), но зато имея неминуемую череду постоянных и закономерных неудач и катастроф на околоземных орбитах, американцы тем не менее без сучка и задоринки провели все (кроме 13-го «Аполло», который тоже, в общем-то оказался успешным) лунные посадки «Аполло». И это, как вспоминают многие советские космические конструкторы, было непостижимой загадкой, сенсацией. А для них, специалистов в проблеме, выглядело совершенно необъяснимо, неправдоподобно. Заметим, это мнение людей, пославших в космос первый в истории Человечества искусственный спутник Земли, первых собак-космонавтов и, наконец, первого в космосе человека – Юрия Гагарина и реально видевших всю сумму технологических проблем космонавтики, неизвестных в то время американцам.
– «Неизвестных американцам»??? О каком их «отставании на десять лет» вы говорите? Отставание на десять лет в конце 60-х годов – это уровень конца 50-х: несколько спутников и пара запусков автоматических аппаратов к Луне. А на самом деле первый спутник амери канцы запустили на три месяца позже СССР, первого человека – на три недели позже. (Хотя американский запуск не был орбитальным, но Гагарин в своём полёте, по сути, был пассажиром, который не вмешивался в работу автоматики, а Шепард за пять минут пребывания в космосе успел опробовать ручное управление ориентацией корабля.) Ещё до «Apollo» (который, кстати, тоже, не первый, а только одиннадцатый совершил всё «от и до») американцы проводили программу «Gemini», в которой отрабатывали ряд элементов лунной экспедиции: манёвры на орбите, сближения, стыковки и расстыковки, выходы в открытый космос и т. д. При этом они не раз опережали СССР, в частности, первыми запустили корабль, способный выполнять манёвры на орбите, оснащённый бортовым компьютером («Джемини»), впервые осуществили управляемое сближение двух пилотируемых кораблей.
Первую в мире стыковку в космосе выполнил 16 марта 1966 года как раз «Джемини-8», которым командовал Нейл Армстронг, – да-да, тот самый! (Вторым членом экипажа «Джемини-8» был Дэвид Скотт; впоследствии он был командиром «Аполлона-15» и тоже побывал на Луне.) Фото на рис. 122 сделано незадолго до этой стыковки, когда «Джемини-8» приближался к последней ступени ракеты «Аджена», с которой он потом состыковался (эта ступень – в центре кадра). (Кстати, Армстронг в этом полёте с честью вышел из весьма опасной ситуации. Когда стыковка была успешно выполнена, связка «Джемини»-«Аджена» вдруг стала вращаться. Армстронг решил, что виновата «Аджена», и быстро расстыковался с ней – но вращение лишь усилилось. Потом оказалось, что один из двигателей системы ориентации на «Джемини-8» почему-то стал постоянно работать и закручивал корабль. Армстронг полностью отключил систему ориентации – и забарахливший двигатель в том числе – и сумел погасить вращение корабля с помощью второй системы двигателей ориентации, которые предназначались для использования только на этапе входа в атмосферу.)
А в Советском Союзе первая стыковка была выполнена спутниками «Космос-186» и «Космос-188» (на самом деле это были беспилотные корабли типа «Союз») лишь на полтора года позже, 30 октября 1967 года.
«Аполло-9» и «Аполло-10» – стыковались и расстыковывались с лунным модулем – сначала на околоземной орбите, а потом – на окололунной. «Аполло-10» – вообще, генеральная репетиция высадки, где было всё, кроме посадки и взлёта с Луны.
Опыт пилотируемых полётов у американцев к концу 60-х годов был несколько больше советского. До запуска первого пилотируемого «Аполлона» у американцев было выполнено 14 орбитальных космических полётов: 4 – на одноместном корабле «Меркурий» и 10 – на двухместном «Джемини». А в СССР – 9:6 одноместных «Востоков», 2 «Восхода» (в первый раз – три космонавта, во второй – два) и «Союз-1», на котором погиб Владимир Комаров (рис. 123). В этих полётах приняли участие 18 астронавтов и 11 космонавтов. (Кстати о «Союзе-1». Таких катастроф, как гибель космонавтов в полёте, американцы не знали до «Челленджера», так что не надо говорить про якобы присущую исключительно им «череду постоянных и закономерных неудач и катастроф на околоземных орбитах».)
В чём американцы действительно поначалу отставали – так это в ракетах-носителях. Их первые носители были менее мощными, чем советские, поэтому их спутники и пилотируемые корабли были намного легче. Но с разработкой ракет «Сатурн-1», «Сатурн-1B» и «Сатурн-5» они не только ликвидировали это отставание, но и здорово вырвались вперёд: ракета с мощностью «Сатурна-5» появилась в СССР лишь в 80-х годах. А наверстать это и другие упущения американцы смогли без проблем: правительство США выдало NASA 25 миллиардов долларов, в то время как в СССР на лунную программу было выделено только 4 миллиарда долларов.
И советские специалисты, «реально видевшие всю сумму технологических проблем космонавтики», прекрасно понимали, что проблемы полёта к Луне очень сложны, но разрешимы при должном подходе, и считали успех NASA вполне закономерным. Так, академик Мишин, заместитель Королёва, ставший после его смерти Главным Конструктором, на вопрос о том, какова была первая реакция на высадку американцев на Луну, сказал: «Да порадовались за них – и всё. Для нас ведь не было неожиданностью, что они нас опередят. Мы-то это дело понимали. А руководство… Они нас до того давили, как могли, а после этого, наоборот, интерес потеряли». (Интервью с В. П. Мишиным см. ниже в списке ресурсов.)
А на вопрос, почему была прекращена советская лунная пилотируемая программа, Мишин отвечал так:
– Попробуем представить трудности этого проекта в простых числах. Допустим, запуск спутника и полёт Юрия Гагарина – это «10 единиц», в таком случае полёт к Луне, её облёт и возвращение на Землю – «100 единиц», а посадка на Луну и возвращение людей на Землю – уже «1000 единиц». В выведении первых спутников и полёте человека в какой-то степени были заинтересованы военные, но Луна их не интересовала. Таким образом, лунный проект был чисто политическим… А денег в стране не было. Военные очень неохотно помогали нам, когда речь заходила о сугубо «мирных» программах. И их можно понять – ведь у них совершенно иные задачи, чем освоение космического пространства. Да, они готовы его использовать в своих целях, но не осваивать в интересах науки и народного хозяйства… В Америке разделение на «гражданский» и «военный» космос произошло в самом начале, а у нас этого нет до сегодняшнего дня.
Б. В. Раушенбах, конструировавший первые советские космические аппараты и корабли, писал о соревновании в космосе между СССР и Америкой:
Уточню ещё, почему я изобрёл название «спортивно-романтическая эпоха». О романтике я уже сказал, а спортом называл соревнование с Америкой, которое в то время проходило особенно остро. Причём соревнование это было и политическое, но нам было не до политики, нас интересовало соревнование разработчиков. У них мыслили разработчики, и у нас они мыслили, и вот, не вступая в прямой контакт, мы изредка обменивались информацией на учёных конференциях и при этом старались – и они, и мы – всё-таки обойти друг друга. Очень увлекательно. И до сих пор увлекает. Не потому, что у них одно правительство, а у нас другое, тогда и у них принимали решения, и у нас ЦК требовал «животы положить» на алтарь Отечества. То был спортивный интерес, всегда приятно кого-то обставлять. Когда мы начали отставать, я, к счастью, уже ушёл из этой сферы деятельности, но от первых десяти лет у меня осталось определённое ощущение, что американцы – слабаки. В последние годы мы уже чувствовали, что они нам «дышат в затылок», но, когда они полностью нас обставили, я уже прямого отношения к космосу не имел. А насчёт «дышат в затылок» есть хороший анекдот. Как-то на одном из совещаний в ЦК партии кто-то из руководителей космических программ сказал: «Да, надо нам приналечь с новыми силами, потому что они нам уже в затылок дышат». Тогда возмущённый чиновник, который вёл совещание, парировал: «Как так они? Это мы им в затылок дышим!»
Так что, выражаясь красивым слогом, я ощутил горечь поражения, уже значительно отойдя от космических проблем. Тем более это не было такой уж горечью, я знал, что поражение неизбежно, потому что наши финансовые возможности несопоставимы с американскими. Первые шаги в космосе требовали сравнительно дешёвых денежных затрат, а когда начались полёты в космос человека, в особенности к Луне, американцы нас не обошли, нам просто не хватило средств. У страны не оказалось денег, когда дело дошло до очень мощного развития космических разработок, и это не явилось неожиданным ударом. Если американцы могли бросить на запуск столько-то миллиардов долларов, то нам подобное не снилось, зачем было и болтать попусту! Полёт на Луну человека обошёлся Америке в такую астрономическую сумму, что ой-ёй-ёй, но они на это пошли, потому что им деваться было некуда, они должны были до нас доплюнуть: первый спутник – наш, первый человек – наш, что дальше? Первый человек на Луне. Вот здесь они взяли реванш. Доплюнули. Поставили себе задачу за десять лет осуществить эту программу, вложив в неё бешеные деньги. У нас такое задание тоже в принципе поставили, но только на словах, денег ни копейки не дали. Просто сказали, что надо, мол, полететь на Луну и так далее, но только потом стали выделять деньги, причём в малых количествах. И правильно, нечего тратиться на всякую ерунду. Американцы походили по Луне и возвратились обратно, не сделав никаких особых открытий, это была демонстрация флага.
И хотя спустя три десятка лет после полётов на Луну наши космические конструкторы и руководители утверждают, что туда и лететь не стоило (впрочем, небезызвестная лисица тоже говорила, что виноград, до которого она не смогла дотянуться, «зелен»), но в своё время они делали всё возможное «в рамках отпущенных кредитов», чтобы всё-таки побывать на Луне. Почитайте, например, недавно опубликованные дневники генерала Каманина, занимавшего в 60-х годах должность руководителя Центра подготовки космонавтов. Судя по этим дневникам, в то время к программе пилотируемых полётов на Луну отношение было очень даже серьёзное.
Кроме того, Каманин, как хорошо информированный человек, отчётливо сознавал, что американцы уже в первой половине 60-х годов начали существенно опережать СССР в космосе, и откровенно писал об этом в своих дневниках: «За последний год американцы добились решающих успехов в космосе: полёты „Маринера-4“, „Рейн-джеров-7 и -8“, „Джемини-4“ и, наконец, рекордный полёт „Джемини-5“. Казалось бы, есть все основания забеспокоиться и задать себе вопрос: в чём дело, почему США нас обгоняют?.. Мы пять лет утверждали, что социализм – лучшая стартовая площадка для полётов в космос. И вот США доказали, что это не совсем так». (Выдержки из дневников Каманина см. ниже в списке ресурсов.)
Ещё один из ведущих советских специалистов в области космонавтики, Б. Е.Черток, посвятил «лунной гонке» между США и СССР целую книгу своих мемуаров. В ней он честно пишет о причинах, по которым в СССР так и не сумели отправить человека на Луну, несмотря на бесспорное лидерство Советского Союза в освоении космоса на начальном этапе. Технически полёт на Луну был возможен (и американские экспедиции это впоследствии показали), но требовал огромной концентрации сил и финансов. В США это поняли, и НАСА стало тем звеном, которого нам не хватило. А наша лунная программа началась значительно позже американской и была достаточно плохо организована. Хватало и системных ошибок в выборе схемы полёта: Черток пишет, что к концу лунной гонки они пришли к выводу, что если бы не отказались от двухпусковой схемы, которую рассматривали в самом начале, то смогли бы обогнать американцев. Были технические проблемы с разрабатываемой для полётов на Луну сверхтяжёлой ракетой Н-1 и с двигателями для неё. Всё это произошло в основном из-за отсутствия политической воли и жёсткой координации проекта. Например, уже вовсю шла разработка Н-1, а самого лунного корабля не было даже в аванпроекте. А когда начали его разрабатывать, уткнулись в жуткий дефицит массы, вызванный недостаточной грузоподъёмностью носителя, и пришлось экономить на всём, что только можно. В результате садиться на Луну должен был один космонавт, переходить в посадочный модуль и возвращаться из него в основной корабль он должен был через космос. Запасы топлива для посадки, взлёта и стыковки были мизерными, а фото – и видеоаппаратура – беднейшей. (К сожалению, крайне интересные мемуары Б. Е. Чертока, изданные мизерным тиражом, сейчас стали библиографической редкостью.)
Ю. И. МУХИН. Теперь понятно, что деньги надо было вкладывать не в космическую технику, а в киностудию «Мосфильм». Тогда бы мы уже и «на Луне» были, и «на Марсе», и «на Юпитере».
Но вопрос остаётся: почему после «высадки на Луне» в СССР перестали выделять деньги на исследования Луны? Нет, не на полёт человека на Луну – это дело и сегодня не имеет смысла, – а исследования её автоматическими станциями?
(Упс, не понял? А почему ничего не скажешь по Н-1? Как мнгновенно было приказано все их уничтожить сразу после смерти Королёва. Теперь их корпуса используются как свинарники. Как заставляли демонтировать двигатели, созданные для лунной программы. И даже сегодня, спустя тридцать лет, америкосы в шоке от технологии НК-33! – J.)

Луномобиль
Хиви НАСА. Вопросы продолжают поступать:
– На фото, приведённом в австрийском журнале «Format», удивляет мощная конструкция луномобиля (рис. 124). В спускаемых на Луну аппаратах каждый грамм веса – дороже золота (обратите внимание на чертежи и фото реальных посадочных модулей, на колёса советских «луноходов» – тонкие лапки и обод на спицах). К чему лу-номобилю значительного размера крылья над огромными колёсами? К чему массивная конструкция: мощный швеллер на раме, толстые трубы? Будь эта махина для Луны, она выглядела бы совсем иначе и походила бы больше на четырехколесный велосипед с тонкими трубчатыми конструкциями. Но настоящую лунную конструкцию нельзя использовать на Земле: она разрушится под действием земного веса, и режиссёрам «высадок» пришлось довольствоваться земными конструкциями.
– Трубы могли быть и алюминиевыми. Зачем крылья над колёсами на Луне – глупый вопрос: затем же, зачем и на Земле, чтобы пыль не поднимать. На кинокадре с луномобилем в движении хорошо видно, что они очень даже не лишние. Кстати, крылья американцам не грех было бы сделать и попрочнее. Луномобили были у астронавтов трех последних экспедиций («Аполлон-15, -16» и -17»). В двух случаях из трех крылья сломались. Астронавты «Аполлона-16» кое-как смирились с тем, что на ходу их достаточно обильно посыпало пылью. А астронавты «Аполлона-17» сумели починить сломанное правое заднее крыло: прикрепили с помощью клейкой ленты вместо отломанной его части… сложенную карту района посадки. На рис. 125 фотография NASA as17-137-20979, на которой они запечатлели результаты ремонта.
Ю. И. МУХИН. Это ещё анекдот. Пальцы перчаток астронавтов были настолько грубые, что они не могли работать с фотоаппаратом и его жёстко крепили на груди астронавтов. Как же они такими пальцами отлепили клейкую ленту от рулона? И на хрена они брали с собой карту? Лучше бы запасное крыло. Или в Голливуде его не нашлось?
Хиви НАСА. А весила эта штука всего 209 кило на Земле, около 35 кило, соответственно, на Луне. На фотографии из журнала «Format» LRV (lunar roving vehicle) показан в нагруженном состоянии, а «голый» он выглядит так (рис. 126).
Не сказал бы, что это особо тяжёлая конструкция.
Кроме того, «не следует смешивать статику с динамикой, господин профессор, – это приводит к серьёзным ошибкам». Масса астронавта в полном лунном снаряжении – примерно полторы сотни килограмм, двух астронавтов – три центнера. Следовательно, на Луне пара астронавтов весит в сумме 50 кг. Если два астронавта усядутся на свой неподвижно стоящий на Луне луномобиль, то статическая нагрузка на его конструкцию будет вшестеро меньше, чем если бы они проделали это на Земле. Но, как только они покатят по лунным булыжникам и кратерам со скоростью свыше 10 км/ч (на сегодня рекорд скорости для Луны равен 17 км/ч и был показан астронавтами «Аполлона-16» на небольшом склоне), картина изменится. Когда колесо попадёт на очередной ухаб, то вверх подскочит (выражаясь по-научному, «испытает направленное вверх ускорение») масса в полтонны (триста килограммов массы астронавтов и двести – самого луномобиля).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48