Все эти вещи он сыграл безукоризненно и со свойственным его игре выражением, но это выражение мне показалось более искусственным, нежели натуральным. Его смычок ловок и богат оттенками, но не так свободен, как у Лафона, оттого и тон его не так хорош, как у последнего, и перемена смычков вверх и вниз несколько слышнее. Его композиции отличаются от других сочинений парижских скрипачей правильностью, но в их стиле есть нечто искусственное, манерное и устарелое, отчего они выходят сухи и холодны».
С последними замечаниями вряд ли можно согласиться. Более справедливым кажется отзыв Лавуа, писавшего о том, что в игре Байо соединялись «исключительное благородство, высочайшая музыкальная культура, глубина и серьезность нтерпретации музыки и притом великолепное, совершенное владение скрипичной техникой».
Если Байо был превосходным солистом-концертантом, то поистине не имел себе равных в европейском искусстве своей эпохи как ансамблист. «Байо в квартете, — утверждает Фетис, — был более чем великим скрипачом: он был поэтом!» Проникновение в стиль исполняемой музыки — вот что выделяло Байо среди всех современных ему музыкантов.
Еще один дерзкий замысел Байо — исполнение всех квартетов Бетховена. «В то время, — пишет Ленд, характеризуя отношение к Бетховену, — страшно увлекались Гайдном и Ромбергом, в меньшей степени Моцартом, который, пожалуй, считался несколько беспокойным, иногда играли Шпора и редко — некоторые из первых шести квартетов Бетховена. В то время опасались… что недовольный землей, неистовый Бетховен может повредить прекрасным инструментам».
В том, что Байо обратился к последним квартетам Бетховена, можно видеть красноречивое доказательство глубины его музыкального мышления. Берлиоз был в восторге от исполнения одного из этих квартетов: «Мало-помалу, — писал Берлиоз, — я ощутил страшную тяжесть, сдавившую мне грудь, словно в ужасном кошмаре: я почувствовал, что волосы мои встали дыбом, зубы крепко стиснулись, все мои мускулы напряглись, и, наконец, при появлении темы финала, с неистовой силой переданной энергичным смычком Байо, холодные слезы, слезы томительной тоски и ужаса, с трудом пробились сквозь закрытые веки и завершили это жестокое волнение».
Поражение Франции привело в 1813 году к временному закрытию консерватории. Байо совершает большое европейское турне по Бельгии, Голландии и Англии. В Лондоне Байо присвоили почетное звание члена Филармонического общества.
На родину скрипач вернулся летом 1816 года. В последующие годы Байо преподает в консерватории, дирижирует концертами духовной музыки (1822–1824), выполняет обязанности концертмейстера первых скрипок и солиста оркестра в балетных спектаклях «Гранд-Опера» (с ноября 1821 по 1831 год). Красноречиво описывает Берлиоз в «Мемуарах» свои посещения оперных спектаклей, в частности касаясь Байо: «Я не упускал случая называть по имени каждого музыканта, появлявшегося в оркестре, добавляя некоторые подробности о его привычках и таланте.
Вот Байо! Он поступает не так, как иные скрипачи-солисты, он не приберегает себя исключительно для балета, не считает ниже своего достоинства аккомпанировать в опере Глюка. Вы сейчас услышите мелодию, которую он исполняет на четвертой струне; она выделяется из всего оркестра».
О любви к Байо можно судить и по следующему сообщению Берлиозом: «На афише было объявлено, что соло на скрипке в балете „Нина“ будет исполнено Байо. Нездоровье артиста, или какая-то другая причина, помешала его выступлению, и администрация решила, что будет достаточно известить об этом публику при помощи незаметной бумажной ленточки, наклеенной на дверной афише Оперы, на которую никто не смотрит. Следовательно, большинство зрителей ожидало услышать знаменитого скрипача.
И вот в тот момент, когда Нина на руках своего отца и своего возлюбленного приходит в себя, даже трогательная пантомима мадемуазель Биготтини не смогла взволновать нас настолько, чтобы мы забыли о Байо. Пьеса подходила к концу.
— Так, так, а где скрипичное соло? — сказал я настолько громко, что все слышали.
— А ведь правда, — отозвался кто-то из публики, — похоже на то, что его собираются пропустить. — Байо! Байо! Скрипичное соло!
В тот же момент партер загорается и — невиданное дело в Опере — весь зал требует исполнения обещанного на афише. Занавес падает посреди этой сумятицы. Шум удваивается. Оркестранты, видя ярость партера, спешат покинуть свои места.
Разъяренные зрители бросаются в оркестр, швыряют направо и налево стулья музыкантов, опрокидывают пюпитры, прорывают кожу на литаврах. Напрасно я кричу:
— Господа, господа, что же вы делаете? Ломать инструменты!.. Какое варварство! Да это же контрабас папаши Шенье, дивный инструмент, мощный, как трубы ада!»
Летом 1833 года Байо совершает очередное концертное путешествие по Франции и Швейцарии, имея грандиозный успех. Его игра по-прежнему отточено совершенна, техника — безукоризненна. Байо сохранил приверженность классицизму даже тогда, когда классические принципы игры стали подвергаться чувствительным ударам со стороны романтиков. В 1834 году в русском журнале «Молва» была опубликована следующая статья, перепечатанная из какого-то парижского журнала: «Мы с особенным удовольствием и участием сообщаем о концертах Г. Байо. Мы не слыхали его целый год и, утомленные трудностями игры на одной струне и даже на всех, жаждем насладиться сладкими звуками смычка г. Байо. Никогда tours de force не будет изящным искусством; скрипка унижается, теряет свое могучее достоинство подражанием жалкой гитаре или какому-нибудь другому инструменту. Г. Байо обещает нам не фантазии, не трудности новейших композиторов, но прекрасную, стройную, неподражаемую музыку Моцарта, Гайдна и Бетховена, сих великих творцов, к которым мы поневоле всегда обращаемся, которые никогда не прислушаются, которых никогда не боялся и которым никогда не изменял смычок г-на Байо».
Как композитор Байо не пользовался особенной популярностью у современников.
Больший интерес представляют литературные труды — «Школа-методика Парижской консерватории», «Искусство скрипки».
Байо скончался в Париже 15 сентября 1842 года. Он умер от неизлечимой болезни печени. На похороны музыканта собрались все музыкальные знаменитости Парижа. За его гробом шло более 600 человек.
ПЬЕР РОДЕ
/1774-1830/
Несмотря на сравнительно короткий период творческого расцвета, исполнительская деятельность Роде оставила глубокий след во французском и мировом музыкальном искусстве.
Пьер Роде родился в Бордо 16 февраля 1774 года. С шестилетнего возраста он начал учиться игре на скрипке у Андре Жозефа Фовеля (старшего). А в четырнадцать лет Пьер отправился в столицу Франции. Здесь он исполнил один из концертов Виотти знаменитому в то время скрипачу Пунто. Восхищенный дарованием мальчика, Пунто ведет его к Виотти, и тот берет Пьера к себе в ученики. За два года занятий Роде добивается головокружительных успехов. В 1790 году Виотти впервые выпускает своего ученика в открытом концерте в Театре брата Короля. В антракте оперного спектакля. Пьер играл Тринадцатый концерт Виотти. Его искреннее, блистательное исполнение покорило слушателей.
Роде всего 16 лет, но, по общему признанию, он лучший после Виотти скрипач Франции. В 1790 году Пьер начинает работать в превосходном оркестре театра Фейдо. Он занимает должность концертмейстера вторых скрипок.
Начинается и концертная деятельность молодого музыканта. На пасхальной неделе 1790 года он исполнил подряд 5 концертов Виотти (Третий, Тринадцатый, Четырнадцатый, Семнадцатый, Восемнадцатый). Годы революции Роде проводит в Париже, по-прежнему играя в театре Фейдо. Только в 1794 году он предпринимает первую концертную поездку вместе со знаменитым певцом Гаратом. Они выступают в Гамбурге и Берлине. Успех Роде исключителен. «Берлинская музыкальная газета» с восторгом писала: «Искусство его игры оправдало все ожидания. Все, кто слыхал его знаменитого учителя Виотти, единогласно утверждают, что Роде вполне овладел прекрасной манерой учителя, придав ей еще более мягкости и нежного чувства».
Рецензия подчеркивает лирическую сторону стиля Роде, то качество игры скрипача, о котором неизменно говорят современники. «Прелесть, чистота, изящество» — такими эпитетами награждает исполнение Роде его друг Пьер Байо. Стиль игры Роде тем самым отличался от героико-патетического стиля Виотти. У Роде вовсе отсутствовали «ораторские» качества. Он увлекал слушателей другим: гармоничностью, классицистской ясностью и лиризмом.
«Несмотря на успех, Роде жаждет вернуться на родину, — пишет Л.Н. Раабен. — Прекратив концерты, он отправляется в Бордо морем, так как проезд по суше рискован. Однако в Бордо попасть ему не удается. Разыгравшаяся буря прибивает корабль, на котором он совершает путешествие, к берегам Англии. Нисколько не обескураженный, Роде устремляется в Лондон, чтобы повидаться с живущим там Виотти. Одновременно он хочет выступить перед лондонской публикой, но, увы, к французам в английской столице относятся весьма настороженно, подозревая каждого в якобинских настроениях. Роде вынужден ограничиться участием в благотворительном концерте в пользу вдов и сирот и с тем покидает Лондон. Во Францию путь закрыт; скрипач возвращается в Гамбург и уже отсюда через Голландию пробирается на родину».
В Париж Роде прибыл в 1795 году, как раз тогда вышел закон об открытии консерватории. Под сенью консерватории собрались лучшие музыкальные силы Парижа, среди которых и Роде.
Не ясны причины, по которым Роде вскоре бросил все и уехал в Испанию. В Мадриде он подружился с Боккерини. Последний не чаял души в молодом горячем французе.
Так как Роде любил сочинять музыку, но плохо владел инструментовкой, то итальянский музыкант охотно выполнил за него эту работу.
В Париж Роде вернулся в 1800 году. Он стал солистом инструментальной капеллы при «дворе» Первого консула французской республики генерала Бонапарта.
В это же время в Парижской консерватории предпринимается попытка создать школы-методики по основным отраслям музыкального образования. Скрипичную «Школу-методику» пишут Байо и Крейцер, а вместе сними Роде. В 1802 году «Школа» выходит в свет и получает международное признание.
Кроме всего прочего Роде был и солистом парижской «Гранд-Опера». В то время он находился на вершине славы. Любимец публики пользовался непререкаемым авторитетом первого скрипача Франции. Однако неугомонный скрипач, наслушавшись своего друга, композитора Буальдье, в 1803 году уехал в Петербург.
Здесь он добивается феерического успеха. Представленный Александру I, музыкант становится солистом двора. Ему положили неслыханный по тем временам оклад — 5000 рублей серебром в год. Скрипач — желанный гость в салонах высшего общества. Роде выступает с сольными концертами, играет в квартетах, ансамблях, солирует в императорской опере.
В 1804 году Роде выезжает в Москву, где дает концерт, о чем свидетельствует объявление в «Московских ведомостях»: «Г. Роде, первый скрипач его императорского величества, имеет честь уведомить почтеннейшую публику, что он даст 10 апреля, в воскресенье, в свою пользу концерт в большом зале Петровского театра, в котором он будет играть разные пьесы своего сочинения».
Из Москвы Роде направился в Петербург, где и оставался до 1808 года. Причина его отъезда — здоровье. Музыкант не мог выдержать сурового северного климата. С сожалением покинул Роде русскую столицу, где был окружен вниманием. Проездом он вновь посетил Москву.
«Г-н Роде, первый скрипач Каммеры его величества императора Всероссийского, проезжая через Москву за границу, в воскресенье, 23 февраля, будет иметь честь дать концерт для своего бенефиса в зале Танцевального клуба.
Содержание концерта: 1. Симфония г. Моцарта; 2. Г-н Роде будет играть концерт своего сочинения; 3. Огромный увертюр, соч. г. Керубини; 4. Г-н Зун будет играть концерт на флейте, соч. капельмейстера г. Миллера; 5. Г-н Роде будет играть концерт своей композиции, поднесенный его величеству императору Александру Павловичу. Рондо по большей части взято из многих русских песен; 6. Финал.
Цена 5 рублей каждому билету, кои можно получать от самого г. Роде, живущего на Тверской, в доме г-на Салтыкова у мадам Шию, и от эконома Танцевальной академии».
Этим концертом Роде распрощался с Россией.
Прибыв в Париж, он вскоре выступил с концертом в зале театра «Одеон». Однако игра его не вызвала прежнего энтузиазма слушателей. В «Немецкой музыкальной газете» появилась удручающая рецензия: «Роде по возвращении из России хотел вознаградить своих соотечественников за то, что столь долгое время лишал их удовольствия насладиться его прекрасным талантом. Но в этот раз ему уже не посчастливилось. Выбор концерта для исполнения был сделан им весьма неудачно. Он его написал в С.-Петербурге, и, кажется, холод России остался не без влияния на эту композицию. Роде произвел слишком незначительное впечатление. Талант его, совершенно законченный в своем развитии, оставляет все-таки желать много в отношении огня и внутренней жизни. Особенно же повредило Роде то, что перед ним мы слышали Лафона. Это теперь один из любимейших скрипачей здесь».
Увы, вкусы парижан изменились, и «классический» стиль Роде перестал отвечать их запросам. Парижан больше привлекает изящная виртуозность молодого Лафона. Грядет эпоха увлечения инструментальной виртуозностью — эпоха романтизма. Неудача сломила Роде. Похоже, именно это выступление нанесло ему непоправимую психическую травму. От нее музыкант так и не оправился до конца жизни. Роде замыкается в себе. До 1811 года он играет лишь в домашнем кругу с давними друзьями — Байо и Ламаром. Решая возобновить концертную деятельность, Роде едет не в Париж, а в Австрию и Германию. Концерты проходят тяжело, так как Роде потерял уверенность. Музыкант играет нервозно, у него развивается «боязнь эстрады». Услышав его в Вене в 1813 году, Шпор писал: «Я ожидал почти с лихорадочной дрожью начала игры Роде, которую за десять лет до того считал величайшим образцом для себя. Однако после первого же соло мне показалось, что Роде сделал за это время шаг назад. Я нашел его игру холодной и манерной; ему недоставало прежней смелости в трудных местах, и я почувствовал себя неудовлетворенным и после Cantabile. При исполнении же вариаций E-dur, которые я десять лет назад у него слышал, я окончательно убедился, что он потерял много в технической верности, т. к. он не только упрощал трудные места, но даже более легкие исполнял трусливо и неверно».
Гастрольное турне Роде завершилось в Берлине. Он задержался здесь до 1814 года, поскольку женился на молодой итальянке.
Вернувшись во Францию, Роде поселился в Бордо. Скрипач ведет жизнь затворника — нигде не выступает. По всей вероятности, он напряженно работает, делая отчаянную попытку восстановить утраченное мастерство. В 1828 году музыкант делает новую попытку выступить перед публикой в Париже.
Следует полный провал, который Роде не перенес. После концерта он серьезно заболел. После двухлетней болезни, 25 ноября 1830 года, Роде скончался в местечке Шато де Бурбон близ Дамазона.
ХОСЕ СОР
/1778-1839/
В истории искусства игры на гитаре особое место принадлежит испанскому композитору и гитаристу Сору.
Хосе Фернандо Макарио Сор родился 13 февраля 1778 года в Барселоне. Уже в раннем детстве Хосе обнаружил исключительные музыкальные способности. В пятилетнем возрасте мальчик сочинял песенки, сопровождая их собственным аккомпанементом на старой отцовской гитаре. Очень рано Хосе научился играть на скрипке и виолончели.
Музыкальное образование Сор получил в знаменитом каталонском монастыре Монсеррат, известном своими композиторами, органистами и замечательным хором. Состоя певчим монастырского хора, Сор под руководством композитора и хормейстера Ф. Вильды основательно изучил гармонию, контрапункт и получил солидную подготовку к композиции.
В тринадцать лет Хосе достиг большого мастерства в сочинении музыки. Когда его учитель не смог из-за болезни подготовить к сдаче в условленный срок торжественную мессу для солистов, хора и органа, Сор помог выйти из создавшегося затруднительного положения. Он за одну ночь блестяще выполнил этот сложный заказ.
После завершения образования в монастыре Сор возвратился в Барселону. Он стал постоянным посетителем итальянской оперы, дававшей спектакли в театре «Санта Круц».
В 1797 году в Барселоне состоялась премьера первой оперы Сора «Телемак», и в том же году опера была с успехом поставлена в Венеции.
Поселившись в Мадриде и найдя себе покровителей, Сор в этот период полностью отдался сочинению музыки. Однако в то же время музыкант совершенствует игру на гитаре в школе Ф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
С последними замечаниями вряд ли можно согласиться. Более справедливым кажется отзыв Лавуа, писавшего о том, что в игре Байо соединялись «исключительное благородство, высочайшая музыкальная культура, глубина и серьезность нтерпретации музыки и притом великолепное, совершенное владение скрипичной техникой».
Если Байо был превосходным солистом-концертантом, то поистине не имел себе равных в европейском искусстве своей эпохи как ансамблист. «Байо в квартете, — утверждает Фетис, — был более чем великим скрипачом: он был поэтом!» Проникновение в стиль исполняемой музыки — вот что выделяло Байо среди всех современных ему музыкантов.
Еще один дерзкий замысел Байо — исполнение всех квартетов Бетховена. «В то время, — пишет Ленд, характеризуя отношение к Бетховену, — страшно увлекались Гайдном и Ромбергом, в меньшей степени Моцартом, который, пожалуй, считался несколько беспокойным, иногда играли Шпора и редко — некоторые из первых шести квартетов Бетховена. В то время опасались… что недовольный землей, неистовый Бетховен может повредить прекрасным инструментам».
В том, что Байо обратился к последним квартетам Бетховена, можно видеть красноречивое доказательство глубины его музыкального мышления. Берлиоз был в восторге от исполнения одного из этих квартетов: «Мало-помалу, — писал Берлиоз, — я ощутил страшную тяжесть, сдавившую мне грудь, словно в ужасном кошмаре: я почувствовал, что волосы мои встали дыбом, зубы крепко стиснулись, все мои мускулы напряглись, и, наконец, при появлении темы финала, с неистовой силой переданной энергичным смычком Байо, холодные слезы, слезы томительной тоски и ужаса, с трудом пробились сквозь закрытые веки и завершили это жестокое волнение».
Поражение Франции привело в 1813 году к временному закрытию консерватории. Байо совершает большое европейское турне по Бельгии, Голландии и Англии. В Лондоне Байо присвоили почетное звание члена Филармонического общества.
На родину скрипач вернулся летом 1816 года. В последующие годы Байо преподает в консерватории, дирижирует концертами духовной музыки (1822–1824), выполняет обязанности концертмейстера первых скрипок и солиста оркестра в балетных спектаклях «Гранд-Опера» (с ноября 1821 по 1831 год). Красноречиво описывает Берлиоз в «Мемуарах» свои посещения оперных спектаклей, в частности касаясь Байо: «Я не упускал случая называть по имени каждого музыканта, появлявшегося в оркестре, добавляя некоторые подробности о его привычках и таланте.
Вот Байо! Он поступает не так, как иные скрипачи-солисты, он не приберегает себя исключительно для балета, не считает ниже своего достоинства аккомпанировать в опере Глюка. Вы сейчас услышите мелодию, которую он исполняет на четвертой струне; она выделяется из всего оркестра».
О любви к Байо можно судить и по следующему сообщению Берлиозом: «На афише было объявлено, что соло на скрипке в балете „Нина“ будет исполнено Байо. Нездоровье артиста, или какая-то другая причина, помешала его выступлению, и администрация решила, что будет достаточно известить об этом публику при помощи незаметной бумажной ленточки, наклеенной на дверной афише Оперы, на которую никто не смотрит. Следовательно, большинство зрителей ожидало услышать знаменитого скрипача.
И вот в тот момент, когда Нина на руках своего отца и своего возлюбленного приходит в себя, даже трогательная пантомима мадемуазель Биготтини не смогла взволновать нас настолько, чтобы мы забыли о Байо. Пьеса подходила к концу.
— Так, так, а где скрипичное соло? — сказал я настолько громко, что все слышали.
— А ведь правда, — отозвался кто-то из публики, — похоже на то, что его собираются пропустить. — Байо! Байо! Скрипичное соло!
В тот же момент партер загорается и — невиданное дело в Опере — весь зал требует исполнения обещанного на афише. Занавес падает посреди этой сумятицы. Шум удваивается. Оркестранты, видя ярость партера, спешат покинуть свои места.
Разъяренные зрители бросаются в оркестр, швыряют направо и налево стулья музыкантов, опрокидывают пюпитры, прорывают кожу на литаврах. Напрасно я кричу:
— Господа, господа, что же вы делаете? Ломать инструменты!.. Какое варварство! Да это же контрабас папаши Шенье, дивный инструмент, мощный, как трубы ада!»
Летом 1833 года Байо совершает очередное концертное путешествие по Франции и Швейцарии, имея грандиозный успех. Его игра по-прежнему отточено совершенна, техника — безукоризненна. Байо сохранил приверженность классицизму даже тогда, когда классические принципы игры стали подвергаться чувствительным ударам со стороны романтиков. В 1834 году в русском журнале «Молва» была опубликована следующая статья, перепечатанная из какого-то парижского журнала: «Мы с особенным удовольствием и участием сообщаем о концертах Г. Байо. Мы не слыхали его целый год и, утомленные трудностями игры на одной струне и даже на всех, жаждем насладиться сладкими звуками смычка г. Байо. Никогда tours de force не будет изящным искусством; скрипка унижается, теряет свое могучее достоинство подражанием жалкой гитаре или какому-нибудь другому инструменту. Г. Байо обещает нам не фантазии, не трудности новейших композиторов, но прекрасную, стройную, неподражаемую музыку Моцарта, Гайдна и Бетховена, сих великих творцов, к которым мы поневоле всегда обращаемся, которые никогда не прислушаются, которых никогда не боялся и которым никогда не изменял смычок г-на Байо».
Как композитор Байо не пользовался особенной популярностью у современников.
Больший интерес представляют литературные труды — «Школа-методика Парижской консерватории», «Искусство скрипки».
Байо скончался в Париже 15 сентября 1842 года. Он умер от неизлечимой болезни печени. На похороны музыканта собрались все музыкальные знаменитости Парижа. За его гробом шло более 600 человек.
ПЬЕР РОДЕ
/1774-1830/
Несмотря на сравнительно короткий период творческого расцвета, исполнительская деятельность Роде оставила глубокий след во французском и мировом музыкальном искусстве.
Пьер Роде родился в Бордо 16 февраля 1774 года. С шестилетнего возраста он начал учиться игре на скрипке у Андре Жозефа Фовеля (старшего). А в четырнадцать лет Пьер отправился в столицу Франции. Здесь он исполнил один из концертов Виотти знаменитому в то время скрипачу Пунто. Восхищенный дарованием мальчика, Пунто ведет его к Виотти, и тот берет Пьера к себе в ученики. За два года занятий Роде добивается головокружительных успехов. В 1790 году Виотти впервые выпускает своего ученика в открытом концерте в Театре брата Короля. В антракте оперного спектакля. Пьер играл Тринадцатый концерт Виотти. Его искреннее, блистательное исполнение покорило слушателей.
Роде всего 16 лет, но, по общему признанию, он лучший после Виотти скрипач Франции. В 1790 году Пьер начинает работать в превосходном оркестре театра Фейдо. Он занимает должность концертмейстера вторых скрипок.
Начинается и концертная деятельность молодого музыканта. На пасхальной неделе 1790 года он исполнил подряд 5 концертов Виотти (Третий, Тринадцатый, Четырнадцатый, Семнадцатый, Восемнадцатый). Годы революции Роде проводит в Париже, по-прежнему играя в театре Фейдо. Только в 1794 году он предпринимает первую концертную поездку вместе со знаменитым певцом Гаратом. Они выступают в Гамбурге и Берлине. Успех Роде исключителен. «Берлинская музыкальная газета» с восторгом писала: «Искусство его игры оправдало все ожидания. Все, кто слыхал его знаменитого учителя Виотти, единогласно утверждают, что Роде вполне овладел прекрасной манерой учителя, придав ей еще более мягкости и нежного чувства».
Рецензия подчеркивает лирическую сторону стиля Роде, то качество игры скрипача, о котором неизменно говорят современники. «Прелесть, чистота, изящество» — такими эпитетами награждает исполнение Роде его друг Пьер Байо. Стиль игры Роде тем самым отличался от героико-патетического стиля Виотти. У Роде вовсе отсутствовали «ораторские» качества. Он увлекал слушателей другим: гармоничностью, классицистской ясностью и лиризмом.
«Несмотря на успех, Роде жаждет вернуться на родину, — пишет Л.Н. Раабен. — Прекратив концерты, он отправляется в Бордо морем, так как проезд по суше рискован. Однако в Бордо попасть ему не удается. Разыгравшаяся буря прибивает корабль, на котором он совершает путешествие, к берегам Англии. Нисколько не обескураженный, Роде устремляется в Лондон, чтобы повидаться с живущим там Виотти. Одновременно он хочет выступить перед лондонской публикой, но, увы, к французам в английской столице относятся весьма настороженно, подозревая каждого в якобинских настроениях. Роде вынужден ограничиться участием в благотворительном концерте в пользу вдов и сирот и с тем покидает Лондон. Во Францию путь закрыт; скрипач возвращается в Гамбург и уже отсюда через Голландию пробирается на родину».
В Париж Роде прибыл в 1795 году, как раз тогда вышел закон об открытии консерватории. Под сенью консерватории собрались лучшие музыкальные силы Парижа, среди которых и Роде.
Не ясны причины, по которым Роде вскоре бросил все и уехал в Испанию. В Мадриде он подружился с Боккерини. Последний не чаял души в молодом горячем французе.
Так как Роде любил сочинять музыку, но плохо владел инструментовкой, то итальянский музыкант охотно выполнил за него эту работу.
В Париж Роде вернулся в 1800 году. Он стал солистом инструментальной капеллы при «дворе» Первого консула французской республики генерала Бонапарта.
В это же время в Парижской консерватории предпринимается попытка создать школы-методики по основным отраслям музыкального образования. Скрипичную «Школу-методику» пишут Байо и Крейцер, а вместе сними Роде. В 1802 году «Школа» выходит в свет и получает международное признание.
Кроме всего прочего Роде был и солистом парижской «Гранд-Опера». В то время он находился на вершине славы. Любимец публики пользовался непререкаемым авторитетом первого скрипача Франции. Однако неугомонный скрипач, наслушавшись своего друга, композитора Буальдье, в 1803 году уехал в Петербург.
Здесь он добивается феерического успеха. Представленный Александру I, музыкант становится солистом двора. Ему положили неслыханный по тем временам оклад — 5000 рублей серебром в год. Скрипач — желанный гость в салонах высшего общества. Роде выступает с сольными концертами, играет в квартетах, ансамблях, солирует в императорской опере.
В 1804 году Роде выезжает в Москву, где дает концерт, о чем свидетельствует объявление в «Московских ведомостях»: «Г. Роде, первый скрипач его императорского величества, имеет честь уведомить почтеннейшую публику, что он даст 10 апреля, в воскресенье, в свою пользу концерт в большом зале Петровского театра, в котором он будет играть разные пьесы своего сочинения».
Из Москвы Роде направился в Петербург, где и оставался до 1808 года. Причина его отъезда — здоровье. Музыкант не мог выдержать сурового северного климата. С сожалением покинул Роде русскую столицу, где был окружен вниманием. Проездом он вновь посетил Москву.
«Г-н Роде, первый скрипач Каммеры его величества императора Всероссийского, проезжая через Москву за границу, в воскресенье, 23 февраля, будет иметь честь дать концерт для своего бенефиса в зале Танцевального клуба.
Содержание концерта: 1. Симфония г. Моцарта; 2. Г-н Роде будет играть концерт своего сочинения; 3. Огромный увертюр, соч. г. Керубини; 4. Г-н Зун будет играть концерт на флейте, соч. капельмейстера г. Миллера; 5. Г-н Роде будет играть концерт своей композиции, поднесенный его величеству императору Александру Павловичу. Рондо по большей части взято из многих русских песен; 6. Финал.
Цена 5 рублей каждому билету, кои можно получать от самого г. Роде, живущего на Тверской, в доме г-на Салтыкова у мадам Шию, и от эконома Танцевальной академии».
Этим концертом Роде распрощался с Россией.
Прибыв в Париж, он вскоре выступил с концертом в зале театра «Одеон». Однако игра его не вызвала прежнего энтузиазма слушателей. В «Немецкой музыкальной газете» появилась удручающая рецензия: «Роде по возвращении из России хотел вознаградить своих соотечественников за то, что столь долгое время лишал их удовольствия насладиться его прекрасным талантом. Но в этот раз ему уже не посчастливилось. Выбор концерта для исполнения был сделан им весьма неудачно. Он его написал в С.-Петербурге, и, кажется, холод России остался не без влияния на эту композицию. Роде произвел слишком незначительное впечатление. Талант его, совершенно законченный в своем развитии, оставляет все-таки желать много в отношении огня и внутренней жизни. Особенно же повредило Роде то, что перед ним мы слышали Лафона. Это теперь один из любимейших скрипачей здесь».
Увы, вкусы парижан изменились, и «классический» стиль Роде перестал отвечать их запросам. Парижан больше привлекает изящная виртуозность молодого Лафона. Грядет эпоха увлечения инструментальной виртуозностью — эпоха романтизма. Неудача сломила Роде. Похоже, именно это выступление нанесло ему непоправимую психическую травму. От нее музыкант так и не оправился до конца жизни. Роде замыкается в себе. До 1811 года он играет лишь в домашнем кругу с давними друзьями — Байо и Ламаром. Решая возобновить концертную деятельность, Роде едет не в Париж, а в Австрию и Германию. Концерты проходят тяжело, так как Роде потерял уверенность. Музыкант играет нервозно, у него развивается «боязнь эстрады». Услышав его в Вене в 1813 году, Шпор писал: «Я ожидал почти с лихорадочной дрожью начала игры Роде, которую за десять лет до того считал величайшим образцом для себя. Однако после первого же соло мне показалось, что Роде сделал за это время шаг назад. Я нашел его игру холодной и манерной; ему недоставало прежней смелости в трудных местах, и я почувствовал себя неудовлетворенным и после Cantabile. При исполнении же вариаций E-dur, которые я десять лет назад у него слышал, я окончательно убедился, что он потерял много в технической верности, т. к. он не только упрощал трудные места, но даже более легкие исполнял трусливо и неверно».
Гастрольное турне Роде завершилось в Берлине. Он задержался здесь до 1814 года, поскольку женился на молодой итальянке.
Вернувшись во Францию, Роде поселился в Бордо. Скрипач ведет жизнь затворника — нигде не выступает. По всей вероятности, он напряженно работает, делая отчаянную попытку восстановить утраченное мастерство. В 1828 году музыкант делает новую попытку выступить перед публикой в Париже.
Следует полный провал, который Роде не перенес. После концерта он серьезно заболел. После двухлетней болезни, 25 ноября 1830 года, Роде скончался в местечке Шато де Бурбон близ Дамазона.
ХОСЕ СОР
/1778-1839/
В истории искусства игры на гитаре особое место принадлежит испанскому композитору и гитаристу Сору.
Хосе Фернандо Макарио Сор родился 13 февраля 1778 года в Барселоне. Уже в раннем детстве Хосе обнаружил исключительные музыкальные способности. В пятилетнем возрасте мальчик сочинял песенки, сопровождая их собственным аккомпанементом на старой отцовской гитаре. Очень рано Хосе научился играть на скрипке и виолончели.
Музыкальное образование Сор получил в знаменитом каталонском монастыре Монсеррат, известном своими композиторами, органистами и замечательным хором. Состоя певчим монастырского хора, Сор под руководством композитора и хормейстера Ф. Вильды основательно изучил гармонию, контрапункт и получил солидную подготовку к композиции.
В тринадцать лет Хосе достиг большого мастерства в сочинении музыки. Когда его учитель не смог из-за болезни подготовить к сдаче в условленный срок торжественную мессу для солистов, хора и органа, Сор помог выйти из создавшегося затруднительного положения. Он за одну ночь блестяще выполнил этот сложный заказ.
После завершения образования в монастыре Сор возвратился в Барселону. Он стал постоянным посетителем итальянской оперы, дававшей спектакли в театре «Санта Круц».
В 1797 году в Барселоне состоялась премьера первой оперы Сора «Телемак», и в том же году опера была с успехом поставлена в Венеции.
Поселившись в Мадриде и найдя себе покровителей, Сор в этот период полностью отдался сочинению музыки. Однако в то же время музыкант совершенствует игру на гитаре в школе Ф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67