А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Через миг отключился и я.
А когда проснулся, Стас ворочался на полу: он, балбес, не
пристегнулся. Так ему и надо, нечего обзываться, даже жестами.
Я-то думал что мы выйдем на огромном космодроме, но шлюпка оказалась
почему-то не на открытом воздухе, а в застекленном ангаре, похожем на
большой парник. Сходство усиливалось тем, что пол устилала зеленая травка,
а не какой-нибудь заурядный бетон.
Мы вышли, разминая затекшие руки и ноги. Стас потирал огромную шишку
на голове, и Смолянин, поправляя свой бинтик, понимающе ему улыбнулся.
(*6) Но тут Кубатай значительным тоном что-то произнес, и младший майор
начал переводить:
- Добро пожаловать на Землю, корешки. Вы находитесь на территории
специального космопорта Департамента Защиты Реальности. К сожалению, пока
вам не разрешено свободное передвижение по планете. Кроме того, никто не
должен знать, кто вы и откуда.
- Будущее называется, - проворчал Стас, - тюрьма какая-то, а не
будущее.
Внезапно из отверстия в стене слева от нас выпрыгнуло что-то
сверкающее и поскакало к нам. Сделав последний прыжок, нечто, размером с
легковой автомобиль, шлепнулось в паре шагов от нас. Это и был автомобиль
- только не на колесах, а на двух суставчатых лягушачьих лапах.
- Ква-ква, - шутя поздоровался Стас, чтобы скрыть испуг.
- Ква-ква! - широко улыбаясь, ответил розовощекий усатый мужчина в
полосатом, выглядывая из прыгохода. Видно, он решил, что так на русском
звучит приветствие.
Я тихонько пихнул Стаса и шепнул:
- Теперь со всеми так здоровайся, понял?
- У них что, чувства юмора нет?
- Есть или нет, потом разберемся, а пока...
Закончить я не успел, потому что розовощекий что-то быстро
затараторил. Смолянин дождался паузы и перевел:
- Специальный инспектор Департамента Реальности Кейсеролл. (*7)
Приветствую вас и балдею от встречи с представителями древней цивилизации.
Уполномочен сделать официальное приглашение на сабантуйчик в вашу честь.
Миру - мир. Все в кайф.
Кейсеролл жестом позвал нас в урчащий прыгоход. Входное отверстие за
нами затянулось блестящей пленкой, и такая же пленка вмиг отделила нас от
кресла водителя, в котором устроился Кейсеролл. И вновь мы неожиданно
впали в проклятый гипносон.
Выбравшись из прыгохода, мы опять оказались в сверкающем ангаре, но
гораздо меньшего размера. Кейсеролл провел нас довольно унылым тоннелем, и
через минуту мы вошли в просторный вестибюль с ковром на полу, безвкусными
люстрами под потолком и портретами на стенах. Я с удивлением узнал тех,
кто был изображен на ближайших: Эйнштейн, Наполеон, Пол Маккартни и Ленин.
Смолянин перевел гордо сказанную Кейсероллом фразу:
- Тут, ребятишки, все адаптировано под ваше столетие.
Мы подошли к высоким дверям, и они распахнулись.
Огромный зал был полон людей все в тех же желтых комбинезонах. Люди
сидели за длинным-предлинным столом. Мы шагнули в зал. Гул возбужденных
голосов смолк. Кто-то коротко скомандовал, все вскочили с мест, вытянулись
в струнку и хором прокричали:
- Ква-ква!
- Ква-ква, - приветливо махнул рукой Стас, а мне вполголоса бросил: -
Работает разведка.
Я тоже смущенно квакнул, и нас, как виновников торжества, усадили во
главе стола. Смолянин, Кубатай и Кейсеролл устроились рядом. Пахло очень
вкусно, и только тут я понял, как проголодался.
Все сели, но никто не прикасался к еде. Стоять остался только
абсолютно лысый, пожилой, но крепкий и атлетически сложенный человек на
другом конце стола. Одет он был в такой же, как и остальные, желтый
комбинезон, но весь усыпанный разноцветными нашивками и кисточками.
- Это Ережеп - генеральный директор Департамента, - шепнул Смолянин
доверительно, - он тут самый крутой. (*8)
Ережеп откашлялся и гнусаво затянул долгую торжественную речь. Я
огляделся. Слава Осирису, наши далекие потомки были почти нормальными
людьми. Никаких следов вырождения и радиоактивных мутаций я не заметил.
Все смуглые и скуластые. Кое-кто был выбрит наголо, но большинство имели
коротенькие аккуратные прически. Доминировал розоватый цвет волос,
довольно часто встречались зеленый и синий, а у одного, выглядевшего особо
молодо, волосы были клоками выкрашены в разные цвета. Парень беззастенчиво
таращился на нас, в то время как остальные лишь изредка любопытно
косились, глядя, в основном, на говорившего.
Смолянин начал переводить:
- Секите, чуваки, кто перед нами! Славные путешественники во времени,
легендарные аргонавты. Они же по нашим законам являются и величайшими
преступниками. Но все мы врубаемся, что там, откуда они прибыли, законов
этих не было. Это прикол.
Гости заулыбались и закивали головами.
- Факт их присутствия здесь стал отмазкой тех огромных затрат,
которые делались народом Земли на содержание славного флота
хронопатрульной службы. А ведь нередко раздавались в наших рядах голоса
разных козлов, которые уверяли, что хронопатрульная служба - бессмысленное
расточительство, что семьдесят процентов - это еще не повод. Тем больший
героизм проявили те сотни клевых парней, которые взялись за выполнение
этой неблагодарной миссии.
От этого перевода я немного ошалел.
- Сегодня мы наглядно удостоверились: их героизм и труд не пропали
даром. Но сколько классных бойцов космофлота не дожили до этого дня?..
Будем же благодарны судьбе и возрадуемся - и за себя, и за всех, кто уже
не может этого сделать.
Особо хочу отметить то, что если и раньше наш труд был круто
засекречен, то все что касается нынешних событий имеет категорию тайны
всемирной крутизны.
Гости понимающе закивали, сохраняя суровые выражения лиц.
- И еще, - продолжил Ережеп. - Уверен, и те служащие Департамента
Защиты Реальности, которые сегодня несут тяжелую, но почетную вахту на
других наших фронтах, например, исследуя и охраняя известный вам остров,
так же как и хронопатруль сегодня, рано или поздно будут праздновать свою
славную победу. Я закончил. Поприветствуем наших клевых гостей.
Зал взорвался криками, топотом, хлопками и свистом. Прямо как на
рок-концерте. Мы подскочили от неожиданности, но Смолянин успокоил нас
одним словом:
- Тащатся.
Председательствующий Ережеп еще что-то коротко произнес и уселся на
место. Смолянин перевел:
- Ответную речь сказать не западло будет?
Мы переглянулись. Гости в ожидании молчали.
- Давай, Стас, - тихо сказал я, потому что чувствовал: сам под
пристальными взглядами сотен глаз вряд ли смогу выдавить из себя и пару
слов.
Стас резво вскочил. Откашлялся. Потом почесал в затылке. Затем
шмыгнул носом и вытер его. Наконец сказал хрипло и пискляво:
- Ну, это. Ква-ква, короче.
Смолянин перевел, гости опять бурно зааплодировали и засвистели. Стас
начал было присаживаться, но вновь наступила тишина, и на него снова
уставились в ожидании. Стас осмелел, но, кажется, забыл, что мы не у
инопланетян:
- От имени всех людей Земли, - начал он, но я шепнул: "Стас, мы на
Земле!", и он поправился:
- Точнее от всех людей двадцатого века, всем привет. Мы тут с братом
посовещались, - я удивленно глянул на него, - и вот что решили. Давайте,
поедим сначала, а потом уж поговорим.
Присутствующие обескураженно молчали, но Ережеп дал команду, грянула
незнакомая торжественная музыка, и в распахнувшиеся боковые двери в зал,
ни на что не опираясь, вплыли круглые плоские платформочки с тремя гибкими
тонкими руками-манипуляторами на невысоком штыре посередине.
Я понял, что это - механические официанты. Стас, красный от волнения,
сел и отер со лба пот.
- Как я, а? - гордо спросил он.
- Нормально, - ответил я, хоть и не был уверен, что его речь была
достаточно весомой для такого случая. Сидящий рядом с нами Кейсеролл тем
временем поглядел на часы, схватился за голову и выбежал из зала. "Очень
занятой мужик", - шепнул мне Смолянин.
А платформы-официанты двинулись вдоль стола, раскладывая пищу.
Ароматы усилились.
- Антигравитация? - важно спросил Стас у Смолянина, кивнув на
платформы.
- Да, - подтвердил Смолянин, - антигравитация - привилегия
Департамента.
- Почему? - удивился я.
- Антигравитация и движение во времени - явления одной природы, для
обычных людей все это насмерть засекречено.
- Почему? - повторил я вопрос.
- Мне этого вам нельзя рассказывать. А лапшу на уши вешать не
хочется. Пускай другие объясняют.
Все вокруг уже ели, только к нам платформы все не подъезжали. Стас
потянулся было к какому-то блюду, но я заметил, что никто тут ничего не
берет со стола сам, и шикнул на него, хоть у меня и у самого текли слюнки:
- Ып-сарап, каракуц нямьек. Ук юртак. [Сядь на место, каракуц
голодный. Не дома (возм. др.-егип.)]
Смолянин удивленно покосился на меня: таких слов в русском языке он
не знал.
И тут мы поняли, в чем дело. Люди будущего решили обслуживать нас
сообразно традициям нашего времени. Как они их себе представляли. С
подносами в руках в зал вошли два официанта. Но что это официанты, я понял
не сразу. Одеты они были в черные фраки, ермолки и лапти, а на ремнях у
них почему-то болтались огромные сабельные ножны. Приплясывая под музыку,
они поравнялись с нашим столом и, полонившись с деревянными улыбками на
лицах, положили на наши тарелки еду. Я не верил своим глазам. Передо мной
лежали серые, слипшиеся, такие до боли знакомые, столовские пельмени. А на
удивительной красоты резной подставке рядом - консервная банка с
неаппетитной бурой массой. У меня челюсть отпала, когда я прочел надпись
на этикетке (на русском!!!): "Кильки в томатном соусе. Рыбзавод ГКО
"Волгорыбхоз", пос. Завгородний Волгоградской области." (*9)
- Ненавижу, - простонал Стас. В этот миг Кубатай заговорил с
нескрываемой гордостью в голосе (я специально больше не употребляю
идиотских словечек Смолянина, потому что мне это надоело):
- Сюрприз! То что вам подали, стоит в десятки раз больше всего
остального на этом столе. Более ста лет назад в вечной мерзлоте Таймыра
были обнаружены останки древней экспедиции. Специалисты установили, что
запасы провианта, пролежавшие там почти пятьсот лет, вполне пригодны к
употреблению. Все последующие годы находка в холодильной камере ожидала
прибытия предсказанных гостей из прошлого. И вот привычная вам пища
дождалась встречи со своими современниками. Любой из присутствующих здесь
отдаст полжизни за право отведать эти блюда.
- Так это... - замялся Стас, - пусть отведают. Я вообще что-то есть
не хочу.
- И я, - согласился я, отодвигая от себя неаппетитную тарелку.
Сидящие возле нас обменялись недоуменными взглядами. Но я придумал,
как выйти из неудобного положения и попросил Смолянина перевести.
- По русской традиции нашего времени мы предлагаем откушать "пельмень
мира".
С этими словами я взял на вилку серый комочек, надкусил отдающее
бумагой тесто, положил вилку в тарелку и передал ее Смолянину. Стас,
прыснув, сделал то же и отдал свою тарелку Кубатаю. И тарелки поплыли по
столу. Каждый из гостей делал маленький надкус, блаженно закатывал глаза,
причмокивал и, передавая блюдо соседу, что-то приговаривал. (Смолянин
перевел: "Ништяк".)
Под шумок я отправил по кругу и банку с килькой. А дерзкий Стас,
воспользовавшись тем, что я отвлекся, стянул-таки с ближнего блюда
ароматную светящуюся голубым колбаску на тонкой палочке и вцепился в нее
зубами. Колбаска хихикнула, и Стас, поперхнувшись, закашлялся.
Чтобы спасти брата, я что есть силы хлопнул его по спине. Кашлять
Стас перестал, но я заметил, что все прекратили есть и с любопытством
смотрят на нас. Я покраснел от стыда: они, видно, решили, что я Стаса бью.
А тот, балбес, отомстил мне самым коварным образом. Невинно улыбаясь, он
указал присутствующим на меня пальцем и пояснил:
- Старший. - После чего раболепно сложил ладони и поклонился мне.
Услышав перевод, гости принялись возбужденно обсуждать происшедшее.
- Между прочим, вкусно, - сказал Стас и, как ни в чем не бывало,
принялся доедать хихикающую колбаску. Та веселилась все тише и тише, пока
не исчезла окончательно.
- Ну, держись, курдеп, - пообещал я, - воспользуюсь я своим правом
старшего.
- Давай-давай, - ухмыльнулся Стас, - ты еще не знаешь, какие права я
для младших придумал.
Его голубая колбаска пахла так аппетитно, а хихикала так весело, что
я решил тоже плюнуть на условности. Взяв такую же, только розовую, я
принялся за еду. Вкусно было необычайно. Что-то вроде клубничного
мороженного и копченой колбасы. Нет, ерунда получается; этот вкус не
опишешь. Моя колбаска хохотала более заливисто, я бы даже сказал, взахлеб.
Председательствующий поднялся и вновь произнес небольшую речь, в
которой сообщал, что решением Совета Департамента, несмотря на наше
прибытие, хронопатрульная служба расформирована не будет, а продолжит
выполнение своих функций. Ведь, кто знает, может быть, подобное
путешествие во времени - случай не единичный.
Мрачный до сих пор Кубатай повеселел, достал из ножен огромный кинжал
и принялся за еду. Зазвучала тихая приятная музыка. Люди (и мы в их числе)
лакомились фруктами и незнакомыми нам яствами, негромко переговариваясь
друг с другом. Когда на нас почти перестали обращать внимание, Ережеп
встал из-за стола и подошел к нам. Слегка поклонившись, он, с помощью
Смолянина спросил:
- Думаю, вы многое хотите узнать у меня?
Стас утвердительно закивал, но сказать ничего не мог, потому что рот
его был забит. А я попросил объяснить нам, наконец, что это за "защита
реальности", и почему флот могли расформировать сразу после нашего
прибытия.
- Это тайна всеземной категории (вообще-то, Смолянин опять сказал
"всемирной крутизны", но так, наверное, будет правильней), - начал он. -
Но вы и сами - всемирная тайна. Думаю, ничего страшного не случится, если
одна тайна узнает другую.
И вот что он нам рассказал.
Когда ученые теоретически доказали возможность путешествия во
времени, они пришли к выводу, что если кто-нибудь отправится в прошлое,
погибнет весь мир.
Мы не поняли почему, и он привел пример. Если отправиться в
доисторические времена и поохотиться там на обезьян, можно пристрелить и
такую, у которой было много внуков и правнуков, а от этих внуков и
правнуков произошли люди. Они построили дома, сделали изобретения,
написали книги, ну и так далее. Всего этого уже не будет. Мир станет
другим. Но ведь и тот мир, из которого мы прибыли, тоже был на самом деле.
И вот, два этих мира - старый и новый - в одно и то же время оказываются в
одном месте. Плотность вещества реальности удвоится, и произойдет взрыв.
Не останется абсолютно ничего.
Ережеп добавил, что в теории не надо даже пристреливать обезьяну.
Появишься в прошлом, сделаешь вдох, и все - мир переменился. Взрыв, и нет
никакого будущего.
Узнав все это, люди так перепугались, что запретили всякие попытки
построить машину времени. И была создана специальная организация -
Департамент Защиты Реальности (ДЗР) - которая этим и занимается. Его
называют просто "Департамент", потому что все, что с ним связано - напрочь
засекречено, и к тому же все прекрасно понимают, о чем идет речь.
Департамент - самая могущественная организация на Земле. Когда надо,
он диктует свою волю и Всемирному правительству, а то слушается без
разговоров. У Департамента - куча агентов, а вся информация Земли проходит
через него и обрабатывается огромным компьютером. Он-то и обратил внимание
на легенду о том, что в двадцатом веке двое братьев нашли машину времени и
отправились в будущее. Проанализировав всю прямую и косвенную информацию,
касающуюся этой легенды, компьютер, на удивление всему Департаменту, выдал
степень вероятности - семьдесят процентов. Значит, отмахнуться от этого
было уже нельзя, ведь тот, кто может попасть из прошлого в будущее, может
потом, по незнанию, попытаться на той же машине времени вернуться обратно
в прошлое. А это - конец. Вот и была создана хронопатрульная служба -
чтобы встретить гостей из прошлого и уничтожить их опасную машину.
- Но почему в космосе? - удивился я.
- Так подсказала теория. В отличии от путешествия в прошлое,
перемещение в будущее безопасно для реальности, но не для самого
путешественника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19