Встретившись взглядом с молодой женщиной, он увидел в ее глазах ярость, страх и ужас, но ни тени раскаяния. Он знал, что раскаяние придет потом, когда утихнут остальные эмоции и она останется наедине со своей совестью. Тогда она будет нуждаться в нем. И он окажется рядом, как она оказалась рядом с Мэйлером.
Никто из них не произнес ни слова, когда они двинулись вперед. Каррик все еще держал в руке заряженный пистолет, на коленях у Глинис лежало ружье, а Мэйлер сидел в новом седле.
Глинис передала Каррику повязку с нанесенным на нее неоспоримом.
— Вы уверены, что все в порядке, Роберт? — прошептала она, вздрогнув, когда Каррик приложил повязку к ране своего кузена.
— Это всего лишь телесное повреждение, мисс Малдун, — заверил ее Роберт сквозь стиснутые зубы. — Учитывая сложившуюся ситуацию, считаю, что мне просто повезло.
Глинис кивнула и посмотрела на Мэйлера. Мальчик спал, свернувшись калачиком под ее грубым пальто, руки его были сжаты в кулаки и прижаты к подбородку. Пучки соломы застряли в его рыжих волосах. Она вытащила их и пригладила взъерошенные кудри.
— Он придет в себя, Малдун, — мягко произнес Каррик, — молодые легче справляются с проблемами.
— Я тоже так думаю, — ответила она. — Если я вам сейчас не нужна…
Каррик ничего не ответил, накладывая повязку на ногу Роберта, только внимательно посмотрел на нее и кивнул.
— Тогда я скоро вернусь, — закончила она.
Берт радостно фыркнул, когда она спустилась по лестнице с чердака. Погладив его, она улыбнулась и пошутила:
— Тебе хочется знать, о чем они там беседуют наверху, да старина?
Он снова фыркнул и вернулся к своему овсу, а она поправила одеяло, которое Каррик набросил на Берта, чтобы он был не так сильно заметен.
— Знаешь, Берт, — сказала она громко, — я не смогу обвинить тебя, если в следующий раз ты сбросишь меня с седла. За последние пару дней я устроила тебе настоящий ад.
Лошадь продолжала жевать, и Глинис прислонилась к ней лбом.
— Мне очень жаль, я действительно чувствую себя виноватой, — продолжала она уже шепотом, отодвинулась от коня и попыталась выпрямить плечи. Засунув руки в карманы джинсов, она подошла к небольшому окошку. Снаружи на востоке небо уже светлело. Она смотрела на далекие холмы, простиравшиеся за грязным двором конюшни, и думала о том, какая участь постигла остальных членов отряда Каррика. Ни он сам, ни Роберт ничего не говорили, но она знала, что они беспокоятся о Патрике и еще двоих, их могли схватить или даже убить.
Глинис отошла от окна и тряхнула головой, чтобы прогнать тревожные мысли.
Окинув взглядом конюшню, она решила расчесать лошадей. Их было четыре, так что работы ей хватит на несколько часов. Но когда, сжимая щетку в руке, она направилась к стойке Берта, вдруг почувствовала слабость во всем теле, руки и ноги похолодели. Спотыкаясь, она добралась до стойки Берта, выронила из рук щетку, колени подкосились, из глаз полились непрошеные слезы. В полном изнеможении она закрыла глаза, опустилась на солому и зарыдала.
— Я подожду еще несколько минут и пойду разыскивать ее, — проговорил Каррик.
— А что с ней произошло? — спросил Роберт.
— Двое британских солдат обнаружили ее и Мэйлера в долине и убили лошадь, на которой сидел мальчик, — стараясь говорить спокойно, объяснял Каррик, упаковывая медицинские принадлежности в белую коробку Глинис.
— А где был ты?
— Достаточно далеко от них, чтобы помочь, — мрачно ответил Каррик. — Я мчался словно бешеный, наблюдая, как Глинис расправляется с ними.
— И что же она сделала? — спросил Роберт с усмешкой.
— Застрелила.
— Застрелила? — Роберт округлил глаза о г изумления. — Каким образом?
— Достала ружье из-под своего странного седла и выстрелила сначала в одного, потом в другого. Ей понадобилось менее двух секунд, чтобы убить обоих.
— Это невозможно, — промолвил Роберт. — Она бы не успела перезарядить ружье.
Каррик поднялся и прошел в угол чердака.
— Я сейчас покажу тебе кое-что, — сказал он, возвращаясь с ружьем Глинис в руке. — Посмотри! — Он протянул кузену незнакомое оружие.
Роберт подержал его на ладони, как бы взвешивая, и осмотрел со всех сторон.
— Черт возьми, оно совсем легкое, — пробормотал он, — и очень изящное.
— Одному Богу известно, сколько выстрелов оно может произвести одновременно, — сказал Каррик. — Я не хотел спрашивать. А сама она об этом ничего не сказала.
— Она специалист в этом деле? — спросил Роберт, рассматривая прицельное устройство.
Каррик криво усмехнулся.
— Когда Глинис направила его на меня, я замер от ужаса. Оно действует невероятно быстро и точно, ни одного лишнего движения.
Роберт еще раз посмотрел на ружье и, отдав его Каррику, спросил:
— А почему мы не видели его раньше?
Каррик тоже приподнял ружье и сквозь прицел посмотрел на потолок.
— Оно в чехле и прикреплено к левой стороне седла. Ее длинное пальто его скрывает, когда она верхом. — Он опустил ружье и пожал плечами. — Поскольку приклад темный, его вообще не видно. Я заметил какую-то рукоятку, но мне в голову не приходило, что у нее есть оружие.
Они обменялись взглядами, и Роберт произнес в раздумье:
— Такая оплошность может стоит жизни.
— Это что, тонкий намек? — спросил Каррик, откладывая ружье.
— Ты можешь принять предсказание Сердца Дракона, — сердито бросил его кузен, — но будь я проклят, если соглашусь на такое.
— Двадцать пять лет — это предсказанный возраст. Нельзя бороться с судьбой, — улыбнулся Каррик.
— Черта два, с ней необходимо бороться.
Каррик печально покачал головой, зная, что уже давно ушло то время, когда он мог позволить себе быть откровенным. Он гордо вздернул подбородок.
— Послушай, кузен, — начал он, — я много думал об этом. Когда мы третьего дня вынуждены были убить британских солдат, ставки в игре возросли. Мне кажется, Мэйлеру пора отправляться домой. Я бы хотел, чтобы ты доставил его к родителям целым и невредимым.
Роберт прищурился и произнес с горечью:
— Дело близится к развязке, и ты хочешь убрать нас обоих с дороги?
Каррик приподнял брови.
— А ты предпочел бы остаться и наблюдать?
— Я предпочел бы помешать этому, — резко ответил Роберт.
— Бесполезное занятие, Роб, — со злостью проговорил Каррик. — Отправляйся домой, возьми с собой Мэйлера и оставь меня наедине с моей судьбой. Если они схватят меня, сразу забудут о том, что кто-то воевал вместе со мной.
Роберт упрямо покачал головой:
— Мы оставим Мэйлера у Сараид. В суматохе они только через неделю обнаружат его.
— Давай говорить откровенно, — сказал Каррик, — я не хочу, чтобы ты оставался со мной.
— Раньше ты не возражал против этого. Что заставило тебя передумать?
— Два дня тому назад мы были просто занозой для британцев. Время от времени они вспоминали о нашем существовании, но большей частью предоставляли нам возможность заниматься своим делом.
Он выпрямился и встретился взглядом с кузеном.
— Теперь заноза загноилась, и они примут серьезные меры, чтобы избавиться от нас. Я не хочу подвергать тебя и Мэйлера опасности.
Темные глаза Роберта засверкали, ему показалось, что он понял, в чем дело.
— Это все из-за Глинис Малдун? — с укоризной спросил он.
Едва сдерживая ярость, Каррик небрежно пожал плечами.
— Не в том смысле, что ты думаешь, Роб. Ее перемещение во времени просто ускорило события, которые должны были произойти. Из-за ее появления и обстоятельств, которые при этом возникли, британцы будут теперь преследовать нас, пока не поймают.
— Здесь нет ее вины.
— Знаю, — согласился Каррик, нервно проведя пальцами по волосам. — Я просто хочу защитить своих близких. Теперь от патрулей не будет покоя ни днем, ни ночью.
— И если бы нас не было с тобой, тебе не пришлось бы убегать, — резким тоном проговорил Роберт. — Ты бы сразился с ними и дал им возможность тебя убить. На том все и закончилось бы.
— И все вокруг наконец спокойно вздохнули бы впервые с того момента, когда я появился на свет.
Помолчав, Роберт тихо произнес:
— Никому из нас твоя гибель не доставила бы удовольствия.
Почему им так трудно принять то, с чем он столкнулся в свои десять лет?
— Сколько раз мы обсуждали эту тему, Роберт?
— Невозможно сосчитать.
— И это привело к чему-нибудь хорошему?
— Нет.
Он взглянул в глаза кузену.
— И никогда не приведет, Роберт. Оставим этот разговор. Тебе надо поспать, а мне — найти Малдун. Она уже и так слишком долго находится наедине со своими демонами.
— Мне кажется, ты сможешь только заменить одних демонов на других, — резко произнес Роберт.
Каррик готов был застонать, так он устал от этих разговоров.
— Она вполне разумная женщина, наша Глинис Малдун, — ответил Каррик, — и вполне способна защитить себя от таких, как я.
— Она заслуживает большего, чем быть просто одной из твоих легких любовных побед, Каррик.
Осуждение было высказано весьма осторожно, но оно прозвучало. Гордость Каррика была уязвлена.
— Ты что, неравнодушен к ней?
Ответ Роберта был серьезным и определенным:
— Я не в ее вкусе, и мы оба это знаем. Но мне бы хотелось, чтобы ты хоть раз взял с собой в постель сердце. Ради Бога, если ты решил умереть до конца года, узнай по крайней мере, что можно испытывать какие-то чувства по отношению к женщине, с которой занимаешься любовью.
— Невероятно сентиментально, Роберт, — проговорил Каррик, скрывая под иронией обиду. — Но если я послушаюсь твоего совета, то „возможно, не захочу умирать.
— И в этом нет ничего позорного.
С трудом скрывая злость, Каррик решил оставить последнее слово за Робертом и спустился с чердака.
Глава 9
Она сидела на соломе, прижав колени к груди и закрыв руками лицо. Стоило Каррику ее увидеть, как злость тут же испарилась. Он сел рядом с ней.
— Я слышал, есть женщины, которые любят лошадей, Малдун, но спать с ними — это уж слишком.
Она потерла ладонями мокрые от слез щеки.
— Если не возражаете, — тихо промолвила она, — мне бы хотелось побыть одной.
— Я понимаю ваше желание, — ответил Каррик, — но должен вам сказать, что это не самая лучшая идея. Когда остаешься наедине с воспоминаниями, начинает мучить совесть. А это опасно, Малдун. Потому что в следующий раз, когда возникнет необходимость, вы не сможете принять правильного решения. И последствия могут оказаться плачевными. Вас просто убьют.
Она закрыла глаза.
— Не знаю, что лучше, убить или быть убитой.
— Я был бы очень расстроен. И Роберт, и Мэйлер тоже.
— Очень скоро вы бы с этим смирились.
Каррик молча изучал ее, видя жесткие складки у рта, опущенный подбородок. Пряди каштановых волос, выбившиеся из косы, обрамляли нежный овал лица. Он подавил желание убрать эти пряди, понимая, что ему надо сохранять дистанцию. Время тянулось медленно, и с каждой минутой ему все сильнее хотелось обнять и успокоить ее.
— Я вижу их лица, — проговорила Глинис, подбородок у нее дрожал. — Вижу удивление на их лицах. Две матери потеряли своих сыновей, две жены потеряли мужей. Одному Богу известно, сколько осиротело детей. И все это из-за меня. Из-за того, что я сделала.
Презрев здравый смысл, Каррик взял в ладони ее лицо и повернул к себе.
— Посмотрите на меня, Малдун, — мягко проговорил он, — вы бы предпочли, чтобы родители Мэйлера — Ниал и Изольда — потеряли своего сына?
Глаза ее наполнились слезами, но он продолжал:
— Эти мужчины прожили свою жизнь, у них была любовь и, наверное, семьи. Хотели бы вы лишить этих удовольствий Мэйлера? Или себя?
— Но… — Дрожащей рукой она попыталась смахнуть слезы с ресниц.
У Каррика сердце разрывалось на части, но он продолжал спокойным тоном:
— Вы могли либо сохранить жизнь себе и Мэйлеру, либо погибнуть. Вы решили защитить себя и беспомощного юношу.
Рукавом рубашки она вытерла мокрые щеки.
— Значит, я поступила правильно, — проговорила она, обращаясь скорее к самой себе, нежели к Каррику.
— Да, Малдун. Вы поступили правильно. И сделали это блестяще.
— Но я не хочу убивать людей.
Каррик решил, что из отчаяния ее можно вывести, только встряхнув хорошенько, но в тот момент она подняла на него полные печали глаза, и он изменил свое намерение.
— А как дела у янки?
— Что? — переспросила она.
— Думаете, у них есть шанс стать чемпионами?
— В прошлом году чемпионами были Марлины. А что вы знаете о бейсболе?
— Честно говоря, ничего, — признался он, улыбнувшись, — но когда моя мать понимала, что ее слова до меня не доходят, она начинала говорить о бейсболе. Иногда речь шла о команде «Зеленого берега», иногда о «Красных крыльях Детройта».
— Как? И ни слова о «Могучих утках»? — Она усмехнулась. — Ква-ква.
Но все доводы исчезли, когда он посмотрел ей в глаза. Осталось лишь непреодолимое желание. Он наклонился и прильнул губами к ее губам, почувствовав их сладость и нежность, ощущая, как сильно бьется его сердце.
— Может быть… — прошептала она, глядя на него снизу вверх.
— Да, может быть…
Он еще раз поцеловал ее, уже смелее, обнял и привлек к себе. Глинис не сопротивлялась, напротив, отвечала на его ласки с таким пылом, что он задохнулся.
Каррик подвинулся, и ее голова оказалась у него на плече, губы ее раскрывались в ответ на его молчаливую просьбу. Боже, она превосходила все его самые фантастические мечтания! Ему этого было мало, он хотел большего. Совесть подсказывала ему здравые мысли. Прислушавшись к ним, он неохотно, с большим трудом оторвался от ее губ.
Не пытаясь высвободиться из его объятий, она серьезным, проникающим в душу взглядом смотрела на него. Поддавшись искушению, он убрал пряди волос с ее лица, ощутив тепло ее кожи.
— Наверное, мне следует уйти, Малдун, — сказал он, прекрасно понимая, что она ждет от него большего.
Несколько секунд она молча смотрела на него, и в глубине ее зеленых глаз видна была борьба эмоций.
— Нет, — наконец произнесла она, — пожалуйста, останьтесь. Не могли бы вы просто подержать меня немного?
Он провел пальцем по ее губам.
— Но тогда, возможно, я вас снова поцелую.
— Я переживала и худшее, — спокойно ответила она.
— Малдун…
— Что, де Марсо? — спросила она едва слышно.
— Благодарю вас за то, что вы не застрелили меня.
Она закрыла глаза, и слабая улыбка появилась у нее на губах, когда она ответила:
— Знаете, я подумала об этом. Но потом решила, что не могу убить вас, пока не узнаю, прав ли был Мэйлер.
— Прав в чем? — удивленно спросил он.
— Он сказал, что вы большой специалист по части поцелуев.
Боже, она не переставала его удивлять! И он, усмехнувшись, спросил:
— Ну и что вы по этому поводу думаете?
— Пока рано делать выводы, — сказала она, зевнув, — так что поживите еще немного.
— Значит, с каждым поцелуем, — продолжал он, — я приближаю день своей гибели.
— Возможно, но я могу изменить решение и оставить вас в живых.
— И что тогда будет? — шепотом спросил Каррик.
— Посмотрим, какими еще вы обладаете талантами.
От этих слов он окончательно протрезвел. Глинис Малдун — обыкновенная женщина, твердил он себе, из плоти и крови, как и все остальные, с которыми ему приходилось иметь дело. Но он знал, что обманывает себя, что женщина, лежащая у него на коленях, в отличие от других обладает острым умом, чувством юмора и железной волей. Если у мужчины не хватает ума вовремя сбежать, он рискует остаться с разбитым сердцем. Роберт был просто сумасшедшим, думая, что можно рискнуть и почувствовать к Глинис Малдун что-нибудь, кроме уважения и дружбы.
— Знаете, Малдун, — прошептал он, нежно целуя ее в щеку, — встретив вас, я впервые пожалел, что с самого рождения был обречен на безвременную кончину. — Он печально улыбнулся. — Однако я предпочел бы отойти в мир иной, ощущая вкус ваших губ.
Она проснулась, услышав, как Каррик щелкнул пистолетом. Глинис лежала, закрыв глаза и затаив дыхание, прислушиваясь к звукам, встревожившим его. Скрипнула дверь, и Каррик прошептал ей на ухо:
— Ни звука.
Она молча кивнула.
— Каррик? — донесся от двери тихий мужской голос, показавшийся знакомым.
— Я здесь, Ихан, — так же тихо ответил он.
Звуки шагов, скрип кожаных седел, топот копыт наполнили маленькую конюшню. Каррик опустил пистолет.
— Будь я проклят, Каррик, — прошептал кто-то, — но ты единственный из тех, кого я знаю, кто ночью, спасаясь от британского патруля, наутро оказывается в объятиях женщины.
— Рад, что ты выбрался из беды, Ихан. Но все обстоит не так, как тебе кажется, — стал объяснять Каррик.
— Разумеется, это совсем не то, о чем мы подумали, капитан, — произнес кто-то с иронией в голосе.
— А, Патрик, — обрадовался Каррик, — ты, слава Богу, тоже жив. А где Шин?
— Про Шина ничего не знаю, — ответил Ихан, — мы прождали его почти всю ночь в Лебединой пещере, но он так и не появился. Солдаты могли его поймать.
— Или убить, — добавил Патрик.
Она почувствовала, как напряглись его руки, но голос оставался спокойным, когда он ответил:
— Да, веселые мысли, чтобы с ними начать новый день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27