А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


— Мы решили прогуляться при луне.
Кент хотел спросить — зачем, но увидел мешок.
— А это что у вас?
— Пропавшие веши, — ответила Синтия.
— Какие вещи?
— Ее одежда.
Я следил за тем, как Кент воспримет эту весть. Лицо, кажется, ничего не выражает, подумал я.
— Где вы их нашли?
— На крыше женской уборной. Ваши люди подкачали.
— Видно, да... Почему они там оказались — как вы думаете?
— Неизвестно.
— Вы закончили?
— На сегодня — да.
— Что дальше?
— Рассчитываем через час встретить вас на Джордан-Филдз, — ответил я.
— Буду... Между прочим, полковник Мур недоволен вами.
— Пусть пишет официальную жалобу, а не плачется вам в жилетку. Вы хорошо его знаете?
— Только через Энн.
Мы попрощались. Полковник пошел к своей машине на дороге, а мы продолжили наш путь по бревнышкам. Я нес пластиковый мешок.
— Не очень-то ты ему доверяешь. Или я ошибаюсь? — спросила Синтия.
— Доверял вполне... Как-никак я знаю Билла больше десяти лет. Но сейчас... Не знаю, не знаю... У меня нет оснований его подозревать, но не сомневаюсь, что он что-то скрывает. Впрочем, как почти все.
— У меня такое же впечатление. Мы как будто приехали с тобой в маленький городок, где все знают друг о друге все, и v каждого — свои маленькие и большие тайны, но мы не можем их разгадать.
— Очень похоже.
Я положил мешок в багажник, мы заняли свои места, Синтия включила стартер, потом смахнула что-то со своего плеча.
— Руки-ноги целы, солдатик? Может, в госпиталь, подлечить?
— Нет, но голову мне надо проверить. Давай в Учебный центр.
Глава 17
Мы прибыли в учебный центр около двадцати трех. Синтия припарковала «мустанг» у главного здания.
Учебный центр в Форт-Хадли представлял комплекс из трех десятков панельных зданий убийственного темно-свинцового цвета. Несколько чахлых рощиц, немного травяного покрова и скудное наружное освещение, которого не потерпели бы на гражданке, но в армии мордобития, ограбления и судебные иски не превратились пока в большую проблему.
Большинство зданий было погружено в темноту, кроме двух — вероятно, казарм или общежитий. В главном здании, в одном-единственном окне на первом этаже, горел свет. Мы пошли к парадному входу.
— Что здесь, собственно говоря, делают?
— Формально это филиал Учебного центра войск специального назначения Джона Ф. Кеннеди в Форт-Брэгге. В действительности же это всего лишь крыша.
— Крыша чего?
— Здесь своего рода исследовательский центр. Здесь не учат, а изучают.
— Что изучают?
— Как работает человеческий организм и как прекратить эту работу без применения огнестрельного оружия... Исследования у них в основном экспериментальные.
— Страшные ты вещи говоришь, Пол.
— Смелее, держись за меня. Пули тоже летают, и бомбы взрываются, но это еще не повод для паники.
Из-за угла выехала полицейская машина, ослепив нас светом фар. Из машины вылез капрал Страуд и, козырнув, как положено, произнес:
— Вы здесь по делу?
— Да, мы из УРП, — сказал я и протянул удостоверение.
Светя себе фонариком, он изучил мое удостоверение, потом Синтии и спросил:
— Кого хотите видеть, сэр?
— Дежурного сержанта. Вы нас не проводите, капрал?
— Обязательно, сэр. — Он направился вместе с нами к дверям. — Занимаетесь убийством капитана Кемпбелл?
— Боюсь, что да.
— Позорище, иначе не скажешь.
— Вы знали ее? — спросила Синтия.
— Так точно, мэм. Не то чтобы хорошо, но видел несколько раз вечером здесь. Они все больше по ночам работают. Симпатичная дама. Есть какие-нибудь зацепки?
— Пока нет, — сказал я.
— Вы, я вижу, тоже по ночам вкалываете?
Мы вошли в здание. В комнате справа от небольшого фойе сидел дежурный штаб-сержант. Увидев нас, он встал. Последовал обмен приветствиями и формальностями.
— Сержант, мне хотелось бы заглянуть в кабинет полковника Мура.
Сержант Корман — его имя значилось на нагрудной карточке — почесал в затылке, взглянул на капрала, потом произнес:
— Я не могу показать его вам, сэр.
— Вполне можете. Пойдемте.
Сержант знал свои обязанности.
— Не имею права, сэр. Нужно особое разрешение. У нас секретный объект.
Собственно говоря, в вооруженных силах не требуется ордер на обыск, но даже если он понадобится, ни один судья не выпишет бумагу, потому что его полномочия ограничиваются рамками военного трибунала. Значит, надо идти выше, по начальству.
— Полковник Мур хранит личные веши у себя в кабинете? — спросил я сержанта Кормана.
После некоторого колебания он ответил:
— Да, сэр.
— Отлично. Тогда принесите мне его расческу или щетку для волос.
— Не понял?..
— Он же должен чем-то причесываться. А мы подождем здесь. В случае чего ответим на телефонный звонок.
— Сэр, это секретный объект. Я вынужден просить вас удалиться.
— Могу я позвонить по вашему телефону?
— Разумеется, сэр.
— Я хотел бы один...
— Я не могу уйти...
— Со мной останется капрал Страуд из военной полиции. Буду вам весьма признателен.
Сержант помедлил, потом вышел.
— Все, что вы услышите, носит секретный характер, — предупредил я Страуда.
— Так точно, сэр.
В справочнике по военному городку я нашел номер телефона полковника Фаулера на Бетани-Хилл. Он взял трубку после третьего звонка.
— Полковник, говорит Бреннер. Сожалею, что вынужден побеспокоить вас в такой час. — Естественно, я ни о чем не жалел. — Мне нужно ваше разрешение изъять одну вещь из кабинета полковника Мура.
— Куда вас занесло, Бреннер? — Голос у него был сонный.
— В ваш Учебный центр, полковник.
— Так поздно?
— Я, видимо, потерял счет времени.
— Что вам нужно оттуда изъять?
— Собственно, мне хотелось бы перевезти на Джордан-Филдз все, что находится в кабинете полковника Мура.
— Я не могу дать такого разрешения. Нашим Учебным центром руководят люди из Форт-Брэгга, и он считается запретной зоной. В кабинете полковника множество засекреченных материалов. Но обещаю, что утром позвоню в Брэгг. Посмотрим, что можно будет сделать.
Я, разумеется, умолчал о том, что кабинет Энн Кемпбелл уже переехал на Джордан-Филдз. В армии всегда так, когда спрашиваешь разрешения. Тебе обязательно скажут «нет», после чего следуют длительные, нудные переговоры.
— Тогда дайте разрешение опечатать кабинет.
— Опечатать кабинет?! Что у вас там происходит?
— Расследуется убийство.
— По-моему, вы дерзите, мистер Бреннер.
— Так точно, сэр.
— Утром я звоню в Форт-Брэгг. Все, разговор окончен.
— Мне этого мало, полковник.
— Вот что, мистер Бреннер. Я ценю ваше трудолюбие и инициативу, но не нужно топать как слон в посудной лавке, бить и крушить все подряд. В этом деле один убийца, нельзя оскорблять людей вздорными подозрениями. Кроме того, следует иметь в виду устав, армейские правила и обычаи, уважение к старшим по рангу и элементарную вежливость. Вам понятно, мистер Бреннер?
— Да, сэр, но на данный момент мне нужна всего лишь короткая прядь волос с головы полковника Мура, чтобы сравнить ее с волосом, найденным на месте преступления. Конечно, вы можете позвонить полковнику домой и обязать его явиться к судебно-медицинским экспертам — они выдернут у него пару волосков. Или мы получим образец его волосяного покрова с расчески или щетки, которые возьмем здесь. Лично я предпочитаю второй вариант, поскольку время не ждет. Кроме того, мне бы не хотелось, чтобы полковник Мур сейчас знал, что он тоже подозреваемый. — Я заметил, как у капрала Страуда глаза на лоб полезли.
Наступило долгое молчание. Наконец полковник Фаулер сказал:
— Хорошо, я разрешаю взять расческу или щетку для волос. Но если вы притронетесь к чему-нибудь еще, я предъявлю вам официальное обвинение в превышении полномочий.
— Спасибо, сэр. Вы дадите указания дежурному сержанту?
— Пусть возьмет трубку.
— Хорошо, сэр. — Я подал знак Страуду. Он вышел и привел сержанта Кормана.
— С вами хочет говорить полковник Фаулер, адъютант начальника базы.
Он неохотно взял трубку. Его реплики в диалоге звучали на редкость однообразно: «Так точно, сэр. Так точно, сэр. Так точно, сэр». Повесив трубку, он сказал мне:
— Если вы посидите у телефонов, я попробую разыскать расческу или щетку для волос.
— Прекрасно. Заверните ее в носовой платок.
Он взял связку ключей. Я слышал, как удалялись его шаги в коридоре.
— Мы подождем на свежем воздухе, — сказал я капралу Страуду. — Возьмите у сержанта предмет и принесите мне.
— Хорошо, сэр.
Капрал был рад помочь в таком загадочном деле. Мы с Синтией вышли. Фары у патрульной машины были по-прежнему зажжены.
— Да, порядки тут строгие, — заметила Синтия.
— Когда проводишь эксперименты по технике допросов и промыванию мозгов, по деморализации и устрашению противника, чужие глаза и уши ни к чему.
— Так вот чем она занималась...
— У них есть особые камеры, где содержатся добровольцы для их опытов, и лагерь людей, которые играют роль военнопленных.
— Откуда ты все это знаешь?
— Год назад я работал с одним психиатром, привлекал его к расследованию. Он числился в штате этого учебного центра. Потом не выдержал — подал рапорт о переводе.
— Наверное, эта обстановка плохо на тебя действует.
— Да уж, куда хуже... Знаешь, в медицинской карте Энн Кемпбелл я наткнулся на случайно попавший туда листок с цитатой из Ницше: «Тот, кто сражается с чудовищем, должен остерегаться, как бы в пылу сражений самому не превратиться в чудовище. Когда слишком долго вглядываешься в бездну, бездна тоже посмотрит тебе в глаза».
— Как же этот листок попал туда?
— Не знаю, но мне кажется, я понимаю эту цитату.
— Думаю, мы оба понимаем, — грустно сказала Синтия. — Иногда мне хочется зарабатывать себе на жизнь другим способом. Опротивело заниматься пробами из влагалища и анализами спермы. Опротивело выслушивать насильников и их жертвы.
— Да, этим можно заниматься от силы лет десять. Я уже почти двадцать оттрубил. Хватит, распутываю эту историю и завязываю.
— Каждый раз так говоришь?
— Конечно.
Из здания вышел капрал Страуд. Он нес что-то в руках и улыбался.
— Он нашел это, — сказал капрал и подал мне щетку для волос, обернутую в носовой платок.
— Вы, конечно, знаете порядок. Мне нужно от вас письменное заявление о том, кем, когда, где и как обнаружена изъятая вещь. Понятно? Запечатайте заявление в конверт, подпишите «Бреннер» и доставьте в ваше управление не позднее шести ноль-ноль.
— Будет сделано, сэр.
— Вы, случайно, не знаете, на какой машине ездит полковник Мур?
— Дайте подумать... машина у него старая, побитая вся развалюха... серый седан... да, точно: «форд-ферлейн» восемьдесят пятого или восемьдесят шестого года.
— Спасибо, вы нам очень помогли... Смотрите, это дело засекречено.
Капрал Страуд кивнул.
— Если что еще нужно о полковнике Муре, только свистните. Если сам не знаю, у других разузнаю.
— Да, значит, есть люди, которые с удовольствием увидели бы полковника Мура за решеткой в Левенуэрте, ожидающим исполнения смертного приговора.
Мы козырнули друг другу и разошлись по своим машинам. Синтия включила мотор.
— На Джордан-Филдз.
И вот мы снова за пределами базы, на территории военной зоны. Сто тысяч акров — это около ста пятидесяти квадратных миль государственной, почти не засеянной земли. Сюда, правда, часто забредают охотники, трапперы, браконьеры, вообще обитатели глухих углов. С давних времен, когда еще не было Форт-Хадли, сохранились опустевшие поселки, старые кладбища и церкви, заброшенные каменоломни и становища лесорубов, полуразвалившиеся строения, которые когда-то были плантацией Бомонов. Своеобразнейший, заповедный край, словно застывший во времени, где правительство осуществило свое право на принципиальное отчуждение частной собственности в условиях чрезвычайных обстоятельств приближающейся войны, призванной покончить с войнами на планете Земля.
В этом краю, как уже упоминалось, я и проходил основной и повышенный курсы обучения боевой подготовки пехоты и хорошо его помню: унылый молчаливый ландшафт, холмы, покрытые лесами, бесконечные поля, озера, ручейки, болота и какой-то особый мох, свисающий с деревьев, — ночью он немного светился и мешал ориентироваться.
Цель скучной и изнурительной программы обучения состояла в том, чтобы превратить нормальных, жизнерадостных американских подростков в эффективных, безотказных, верных присяге и долгу солдат, наделенных к тому же здоровым желанием убивать, убивать, убивать. Весь курс обучения занимал четыре месяца, долгих, мучительных четыре месяца. Если учесть увольнительные и короткий отпуск, то получалось так: в июне тебя, допустим, призывают — сразу по окончании средней школы, как это было и со мной, а к Рождеству ты уже в джунглях — так это было со мной, — в камуфляжной форме, с автоматом в руках и с прочищенной головой. Поразительно.
— Решаешь загадки? — спросила Синтия.
— Нет, вспоминаю. Я проходил здесь курс обучения боевой подготовки пехоты.
— Во время Второй мировой или Кореи?
— В вас говорит непростительный возрастной эгоизм, мисс. Будьте так добры, выбирайте выражения.
— Слушаюсь, сэр.
Мы снова помолчали.
— Ты в здешней глуши не бывала? — спросил я.
— Нет, дальше шестого стрельбища не ездила.
— Значит, ты ничего не видела. Вот эта дорога, что слева, — аллея Генерала Першинга. Она ведет к главным учебным районам. Там же расположены артиллерийские и минометные полигоны и участки для специальных занятий типа «Пехотная рота в наступлении», «Совместная операция бронетанковых и пехотных частей», «Засада», «Ночной дозор»...
— А места для отдыха и развлечений?
— Таких не помню. Кроме того, там находятся старый лагерь для подготовки разведчиков-диверсантов, поселок, оборудованный под европейский городок для проведения учебных уличных боев, и вьетнамская деревушка, где меня шесть раз убивали.
— Одним словом, тебе было чему поучиться.
— Да. Помню еще импровизированный лагерь для военнопленных — он-то и отошел к Учебному центру. Этот лагерь по сей день действует, там запретная зона.
— Понятно... — протянула Синтия. — Такие огромные площади, сто тысяч акров, а Энн Кемпбелл выбирает место на действующем стрельбище, в пятидесяти ярдах от дороги, по которой снуют караульные и патрульные машины, и в полумиле от охраняемого объекта.
— Я думал об этом. По-моему, есть три возможных объяснения. Первое, самое очевидное: она едет проверить караулы, и на нее нападают. То есть он, преступник, выбрал место. Это мнение стало здесь расхожим, но нас на него не купишь, правда?
— Ни за что. Место, наверное, выбирала Кемпбелл, причем такое, которое легко найти. Иначе ее партнер мог бы заблудиться в лесу — конечно, если он не разведчик и не диверсант.
— Да, это второе объяснение. Ее хахалю действительно было бы не по себе ночью в лесу... Не проскочи поворот на Джордан-Филдз!
— Знаю. — Синтия повернула вправо, выехав на дорогу, ведущую к аэродрому. — Хорошо, а третье объяснение?
— Третье. Энн Кемпбелл сознательно выбрала место на виду, потому что это вносило элементы риска, опасности. Может быть, это придавало особый привкус удовольствию, или ей просто хотелось сказать: «Эй, глядите, что я могу делать на папочкиной территории».
— Тут что-то есть, — кивнула Синтия. — Заголиться перед носом у папочки.
— Да, но это только в том случае, если они не любят друг друга.
— Ты говорил что-то в этом роде, когда мы обыскивали ее дом.
— Не знаю, как мне пришла эта мысль. Я просто подумал, что это, должно быть, нелегко — быть отпрыском влиятельного человека, постоянно жить в его тени. Это распространенный синдром.
— У меня нет ни малейшего основания утверждать, что это так, но почему я думаю, что ты прав? — как бы спросила Синтия саму себя.
— Потому что недосказанное так же красноречиво, как и высказанное. Больше того, разве кто-нибудь говорил, что отец и дочь близки и неразлучны, они любят и понимают друг друга?
— Генерал сказал, что я бы понравилась его дочери. Это был как бы комплимент нам обеим.
— Оставим в покое генерала. Ни Кент, ни Фаулер, ни Мур этого не говорили. Да и сам генерал не говорил, если хорошенько вдуматься. Теперь нам предстоит выяснить, как генерал Кемпбелл и капитан Кемпбелл относились друг к другу.
— Знаешь, мне кажется, мы все ключи испробовали. Пора выстраивать факты. Иначе нас оттеснит ФБР.
— Ты права. Я даю себе еще два-три дня. После этого мы натолкнемся на глубоко эшелонированную линию обороны. Как говорится в наставлении командиру танка: натиск, быстрота, огневая мощь. Надо как можно сильнее ударить в самое слабое место и действовать быстрее там, где они медлят.
— И прийти к финишу первыми.
— Точно.
Мы подъехали к караульной будке у въезда на Джордан-Филдз, предъявили удостоверения. Синтия припарковалась рядом с транспортом экспертной лаборатории. Я вытащил из багажника мешок с вещами Энн Кемпбелл. У Синтии была щетка для волос Мура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48