В таком комбезе пилот хорошо защищен от перегрузок и физических травм, а кроме того, он спасает от температурных перепадов — во время боя в коконе боевого робота, отвечающего за жизнеобеспечение, бывает жарковато, когда перегревается система охлаждения от непрерывной пальбы. Напоследок проверил личное оружие, сидевшее на внешней стороне бедер в специальных гнездах — справа размещался игломет «Универсал-100м», слева вибронож «Коготь».
Итак, вроде все в порядке.
Посадочные лапы челнока мягко ткнулись в площадку приемного терминала, гул двигателей оборвался.
Я подхватил с соседнего кресла теплую куртку, надел поверх комбинезона, застегнул «молнию», затем натянул на голову капюшон. Лучше подсуетиться, чем потом трястись на холоде, — эту истину я усвоил еще в детстве, на Полтергейсте тоже бывали холодные зимы.
Затем тамбур поочередно распахнул двойные двери и выпустил меня наружу.
Прибыл.

* * *

Коготки мороза тут же впились в лицо, едва я сошел с трапа челнока на бетон терминала. Виртуальный термометр лоцмана показывал минус десять, хотя вечер только наступал и сумерки едва начали сгущаться среди построек космопорта.
Я огляделся, высматривая встречающих.
Недалеко от посадочного терминала застыла приземистая восьмиколесная громадина «Труженика-340». Знакомая техника. Грузовоз, стандартная машина для перевозки боевых роботов. Спереди двадцатиметровой платформы торчала крошечная по сравнению с общими Размерами кабина водителя, по бокам вдоль бортов в сложенном виде покоилось несколько манипуляторов. Не для моего ли «багажа» приготовили? Хотелось бы ошибиться. До места назначения я рассчитывал добраться своим ходом, на роботе. По пути вполне мог выпасть дополнительный шанс на примере «Следопыта» продемонстрировать возможности роботов нового поколения.
Возле «Труженика» стояли двое, один из них оживленно замахал мне рукой, едва я взглянул в его сторону. Ага. Вот и встречающие. Сейчас все и выясним, что к чему.
Если не всматриваться в лица, то с расстояния в два десятка метров — почти близнецы. Полное зимнее обмундирование — теплые белые куртки, штаны, шапки — хорошо скрадывало внешние физические отличия. Лоцман зафиксировал картинку, увеличил. Вот теперь на виртуалке стало отлично видно, что и физиономии, и фигуры абсолютно разные. Пока я подходил, тот, который повыше, что-то оживленно втолковывал второму. Правильные, тонкие, почти изящные черты лица, черные ниткой брови, на губах то и дело мелькает белозубая улыбка, растягивая аккуратные усики. Анекдоты травит, что ли, на таком холоде? Тогда почему не смеется второй?
Я включил режим «хроники», следуя своей старой привычке записывать информацию о новых знакомствах в память лоцмана, и двинулся навстречу. Белозубый говорун тут же переключил внимание со спутника на меня:
— Это ты Сомаха Лиман, эксперт по вооружениям?
— Олиман. Сомаха Олиман, — поправил я, останавливаясь рядом. — И эксперт не по вооружениям, а по программному обеспечению боевых роботов.
— А, почти то же самое. — Улыбчивый вояка беспечно отмахнулся, затем, спохватившись, крепко пожал поданную руку. — Я — Макс Хуллиган, твой сопровождающий на время контракта. Обрати внимание, Хуллиган — через два «л», это не прозвище, а фамилия.
— Прозвище у него Болтун, — ворчливо пояснил второй, приземистый полноватый тип. — Поэтому не обращай внимания на его треп, ему положено.
Макс Хуллиган не остался в долгу:
— А мой приятель — Грегори Верный, прошу любить и жаловать, хотя по первому впечатлению можно решить, что сам он никого не любит и не жалует. Но это, конечно, не так.
Рыхлая, полноватая физиономия Грегори Верного, усыпанная рыжими веснушками, демонстрировала явно привычное для него выражение уныния. Есть такие люди. Их пессимизм заразителен, а их уныния хватит на целую армию.
— Пошли в космопорт, — апатично предложил Грегори Верный, тоже подавая мне руку. С ним рукопожатие вышло каким-то вялым, безвольным, оставив мимолетный неприятный осадок — прямо не ладонь, а снулая рыбешка. Характерный штришок личности.
— Сперва нужно разгрузить челнок, я должен проконтролировать...
— Этим и без нас есть кому заняться, — успокоил меня Макс Хуллиган. — Вон, сзади тебя, уже топают. Сделают в лучшем виде.
Я оглянулся, уже и сам услышав мерное приглушенное лязганье — звук шагов, тяжелой дрожью просочившийся сквозь толстую подошву походных ботинок в стопы. От ближайшего ангара подходили два «прилипалы» — десятитонные роботы-грузчики, приземистые, всего четыре метра высотой, с широко расставленными руками-захватами. За прозрачным пластиком панелей виднелись фигурки водителей в форменных комбинезонах. Роботы деловито направлялись к откинутому пандусу, ведущему в трюм челнока, звеня по раскрашенному ледяной изморозью бетону металлическими башмаками-противовесами.
— Так что дуй за нами, эксперт, — дружелюбно предложил Макс Хуллиган, — в тепле и комфорте общаться куда приятнее. Гостиничного номера со всеми удобствами не обещаю, но более-менее приличный отдых организуем. А твоего «меха» с челнока ссадят техники.
Ага, понял я, двинувшись следом за провожатыми, все-таки дел на сегодня больше не предвидится. Знал бы. уговорил бы Кассида отправить меня на космодром утром. Ладно, пока познакомлюсь с местными достопримечательностями. Тоже полезное занятие.
Попутно мы протопали вдоль всего грузовоза. Диаметр колес «Труженика-340», смахивающих на дутые бублики из пористой резины, вдвое больше моего роста. Неудивительно — такая платформа рассчитана на нагрузку до ста пятидесяти тонн. Последние лет десять большее распространение начали получать грузовозы с антигравитационными приводами, но они на порядок дороже своих колесных прототипов, а их начинка гораздо сложнее и капризнее в обслуживании. Технически слаборазвитые миры предпочитали проверенных временем рабочих лошадок вроде «Труженика».
Я машинально включил режим информационного отображения, чтобы лучше ориентироваться в незнакомом месте, виртуалка перед глазами по мере сканирования наполнилась цифрами, коммуникационными схемами попавших в поле зрения построек, названиями предметов. По пути мы миновали ремонтный ангар — огромную железобетонную коробку. Сквозь распахнутую в транспортных воротах дверь, предназначенную для людского персонала (забыл закрыть какой-то раззява), замедлив шаг, я успел разглядеть массу всяческой техники, находящейся в починке. В частности, парочку БМП «Крот» с явно оплавленной боевыми лазерами броней, средний беспилотный танк-робот «Жигало» с развороченным дулом малой гаусс-пушки и два индивидуальных боевых робота — тридцатитонного «Шершня» и сорокапятитонного «Кровавого Гончего». Старые знакомые. Популярность этих моделей отражалась в их распространенности на самых различных мирах. Несмотря на вечер, работа в ангаре кипела — паукообразные ремонтные киберы со всех сторон облепили разбираемые БМП, огромный манипулятор, подвешенный под потолком на транспортных рельсах, снимал с танка демонтированное покалеченное орудие, а «мехами» вперемежку с киберами занимались люди-техники. Роботы выглядели абсолютно целыми, видимо, шел последний этап ремонтного процесса — диагностика установленного на замену оборудования. Я обратил внимание, что местные ремонтники предпочитают обходиться без монтажных шахт — специальных конструкций, скроенных из стальных рам. Увешанные ремонтным оборудованием и лифтовыми платформами, такие «коробочки» позволяют работать с «мехом» на любых высотах без малейших проблем, а здесь обходились киберами и портальным краном. Нехватка оборудования? Или просто другой подход?
Волнующий запах разогретого металла, фуллереновой смазки и озона, образовавшегося от высокой энергетической активности в зоне работ, коснулся моего обоняния, а затем мы прошли мимо.
Ради любопытства я вывел на виртуалку тактико-технические характеристики «Жигало», которые откопал в базе данных своего лоцмана. Они меня не впечатлили, и я тут же стер информационную страничку. Забавно. В отличие от пилотируемых роботов, беспилотные танки относились к дешевому, неприхотливому, легкозаменяемому виду боевой техники. Но при этом масса того же «Жигало» — пятьдесят две тонны, сравнима с весом среднего боевого робота, который в несколько раз мощнее по броне и вооружению, чем такой танк.
Причина яркого контраста кроется вот в чем. Если бы для изготовления шагающего робота использовались обычные, давно зарекомендовавшие себя в военном производстве материалы и сплавы, к примеру, такие же, как для «Жигало», то тот же малыш «Шершень» весил бы не тридцать тонн, а все семьдесят. Или больше. Поэтому даже самый легкий боевой робот значительно дороже самого навороченного танка. И все благодаря применению весьма дорогостоящих технологий, позволивших создателям роботов в свое время получить сверхлегкие и сверхпрочные материалы, так называемые нанокомпозиты. Боевая самоходная крепость с колоссальной огневой мощью и невероятным запасом живучести, способная быстро перемещаться практически по любым типам местности, — это и есть индивидуальный боевой робот. За что эту технику и люблю. Справедливости ради подчеркну, что любой робот с лихвой оправдывает свою цену.
Спустя пару минут мы добрались до центрального здания космопорта. Возле дверей из прозрачного бронепластика дежурили двое вооруженных антикварными пулевыми карабинами пехотинцев, тоже в белом. Морозец уже прилично щипал лицо, царапая нос и щеки, — дул ветер, а от любого ветра, даже несильного, при минусовой температуре неприятные ощущения только усиливаются. Благодаря моим провожатым останавливать нас никто не стал, и мы нырнули внутрь, в теплое помещение...
Не очень-то и теплое, как выяснилось в следующую секунду. Всего десять градусов — дыхание парило, как и снаружи. Внутри космопорт определенно не отапливался. Я окинул беглым взглядом просторный, слабо освещенный зал — на высоких потолках горела одна лампа из десяти положенных и едва разгоняла сумрак. Для военного времени типична примерно такая картина: космопорт должен быть переполнен служащими, беженцами и солдатами, а сдобрено это беспокойное варево обычно бывает разномастными любителями поживиться в смутное время... Но здесь в наличии имелись только солдаты, человек тридцать — как раз в центре зала. В данный момент, скинув верхнюю одежду, затянутые в черную форму крепкие парни под руководством сержанта дружно отжимались от пола, слышались хриплые выдохи, изо ртов и от тел валил пар. Физический тренаж. Рядом с каждым пехотинцем было аккуратно положено оружие — тяжелые иглометы «экстра», страшная штука в руках профессионала...
Что-то заставило меня оглянуться. Какое-то смутное чувство перемен. Фигуры охранников снаружи, за бронепластиком дверей, растворились, словно снег в кипятке, там уже клубилась непроглядная тьма, лишь слегка подсвеченная дежурными маяками. Как будто кто-то одним движением задернул занавеску, и вечер закончился. Оригинально. Никогда не видел такого резкого заката...
— Эй, эксперт, догоняй, — окликнул Макс Хуллиган.
Пока я глазел в сторону исчезнувшего заката, мои проводники успели уйти вперед и теперь поджидали в двадцати шагах. Пришлось догонять.
— У нас тут все время так весело, — пояснил Макс, когда я поравнялся с ним и мы двинулись дальше. — Первую половину дня проводим на компьютерных тренажерах, отработка боевых сценариев, второю половину дня — строевая, рукопашка, через день — кросс в полном снаряжении вдоль периметра, девять километров. Привычка к действию должна выработаться в сознании и закрепиться в мышцах.
— У вас тут что, чума? Почему так пусто?
— Ага, заметил. — Макс Хуллиган слегка повернул голову, но шага не замедлил, как и его приятель, Грегори Верный. Тот вообще в мою сторону не смотрел. — Двойное Донце не принимает гостей, пока не закончится военный конфликт с «миротворцами». Служба безопасности сочла, что проще никого не пускать на поверхность, чем потом задним числом вылавливать шпионов и диверсантов.
Мне тут же вспомнилась россыпь игрушечных домиков за периметром космодрома, которую я разглядел при посадке.
— А люди снаружи пусть замерзают?
— Какие люди?
— За периметром.
Они приостановились и переглянулись. Хмурый Грегори даже улыбнулся. А Макс откровенно заржал:
— Да ты что! Там всего лишь химические ловушки, мера предосторожности против Дикого Леса.
Дикий лес? Это еще что такое?
— А-а... — только и сказал я. Расспрашивать на ходу о Диком Лесе не хотелось. Снова попаду впросак. Мне бы в туземную инфосеть забраться... — Так что, все местные граждане сидят по домам? С планеты бежать не пытаются?
— Привык, что на других мирах во время войны именно так? Я, честно говоря, тоже. Но дело в том, что вера граждан Двойного Донца запрещает бегство.
— Не запрещает, — мрачно поправил Грегори Верный. — Мы не видим в бегстве смысла. Это не решение проблемы.
— Да, Грегори у нас из местных, ему лучше знать, — легко согласился Макс. — Ладно, идем, идем, нечего стоять, здесь ни выпивки, ни закуски. Лично я здорово проголодался.
— Тебе бы только жрать, — пропыхтел Грегори Верный, но тем не менее послушно потопал следом за своим приятелем, а я, естественно, за ними.

* * *

— Если необходимо наскоро, без помех перекусить или вздремнуть часок-другой, пока техники возятся с твоим роботом, то здесь, в «забегаловке», самое подходящее местечко, — пояснил Макс Хуллиган, плюхаясь на стул. Сняв шапку и пригладив длинные темные волосы, он жестом пригласил присоединиться. — Комнатка для гостей, так сказать.
Небольшая комната, названная «забегаловкой», располагалась в северном крыле космопорта, позади диспетчерской. Возле стен, декорированных под сочный светло-желтый янтарь, — четыре откидные койки, холодильник, микроволновка, в углу пластиковая кабинка душа, посередке — небольшой стол, уже сервированный. Действительно, не гостиничный номер, но вполне сносно. Кроме того — здесь было тепло.
— Даты проходи, не стой столбом, расчехляйся. Ужинать будешь?
Я глянул на стол с местными деликатесами. Подозрительного вида зеленые с желтым продолговатые фрукты, серый хлеб, ломтики копченого, с прозеленью, мяса. И еще какие-то нарезанные куски белесой, с зернистой структурой, хрени. Сало, что ли? Бог ты мой. Как они это едят? Полуобработанная жировая прослойка черт знает какого животного. Букет незнакомых запахов определенно не внушал доверия и аппетита не пробудил.
— Спасибо, я не голоден. За компанию — посижу.
В карманах моей куртки лежали пищевые галеты, предусмотрительно захваченные с корабля. Витамины, аминокислоты, белок, клетчатка. Пять пачек, одной хватает, чтобы обеспечить потребности организма на сутки. Находиться здесь долго не придется, поэтому незачем жить по местным правилам. Можно остаться самим собой, со своими вкусами и предпочтениями.
— Ха. Тогда плесни ему, Грегори, пивка, чтоб руки не пустовали.
— А то.
Последовав примеру хозяев, я тоже скинул куртку. И тут же заметил, как оба озадаченно уставились на меня. Макс перестал жевать ломоть мяса, а Грегори даже забыл про пузырь с пивом, едва не пролил, наполняя мою кружку. Оружие их, что ли, заинтересовало? Да, немного не по правилам, в стандартный комплект личного оружия пилота должен входить игломет «Штопальщик», но мне больше нравился «Универсал», совмещенный вариант игломета с нейроразрядником. То, что оружие тяжелее почти вдвое и дороже вчетверо обычного игломета, меня не смущало, я не бедствовал. Зато «Универсалы» мощнее. Да и я — не обычный пилот.
— Ты куда так торопишься? — наконец спросил Грегори.
— Ты о чем?
— Комбинезончик не тесноват? — ухмыльнулся Макс. — Или ты живешь по принципу «все стерплю, лишь бы попижонить»?
Ах вот оно что. Комбинезон им не понравился. Что правда, то правда, хороший пилот-комбинезон стоит больших денег. А мой был весьма неплох, с Новы-2, эта технологически развитая планетка из Федерации славится качеством своего товара, Кассид регулярно заходит на нее для пополнения трюмов «Забулдыги».
— Я так привык, — коротко обронил я, не собираясь что-то объяснять и оправдываться. — У каждого свои предпочтения.
— А спать тоже будешь в нем? Все пилоты, конечно, в чем-то мазохисты, но чтобы до такой степени...
Мастак этот парень трепаться. Я же не знал, что мне придется здесь заночевать.
1 2 3 4 5 6 7 8