— Не уверена, что она знает о своей красоте.
— Как только джентльмены нашего города увидят Нэлли, они сразу поймут, несколько она привлекательна! — сказала мисс Эмили и потащила Нэлли на улицу.
Девушка догадывалась о той сенсации, которую произвела в городе. Мужчины, старые и молодые, останавливались, чтобы поглазеть на нее, а женщины обменивались шутками в ее адрес.
Когда Нэлли в сопровождении мисс Эмили пришла в чайный магазин, там моментально воцарилась тишина. Мисс Эмили слегка подтолкнула Нэлли вперед.
— Мэй, Луиза, Шарлен, вы помните Нэлли, не так ли? Бедняжку Нэлли? Бедную дорогую Нэлли?
— Могу ли я что-нибудь поесть? — тихо спросила Нэлли.
Мисс Эмили проводила ее до стола. Пока она изучала меню чайного магазина, молодые леди Чандлера не сводили с нее глаз. Теперь жалость уступила место зависти.
Позже, после чая, Нэлли направилась домой. Дома она прошла сразу на кухню, надела фартук и занялась обедом. Девушка стояла спиной к двери, поэтому не заметила, как вошла Терел.
Подруги уже сообщили Терел о том, что Нэлли была великолепна, поэтому она помчалась домой, чтобы все увидеть своими глазами. Хотя она была заранее предупреждена, но к восприятию нового облика сестры оказалась неподготовленной. Во всем Чандлере только близнецы Хьюстон и Блэйр могли сравниться с Нэлли.
Гнев охватил Терел. Она деланно улыбнулась и подошла к Нэлли.
— Нэлли, ты прекрасно выглядишь, на самом деле прекрасно! Нэлли повернулась.
— Это красивый костюм, не так ли?
— Да, действительно, красивый, но неужели ты думаешь, что должна находиться в нем на кухне? Он стоит больших денег, ты не боишься испортить такую дорогую вещь?
— Да, это как-то неосмотрительно с моей стороны. — Нэлли сняла фартук и пошла наверх, а Терел последовала за ней.
— Я так рада видеть тебя похудевшей. Думаю, теперь я могу тебе сказать, какое беспокойство ты доставляла мне и отцу. Бывало, нам очень не хотелось, чтобы нас видели вместе с тобой. Не то что мы не любим тебя, нет, мы любим, вопреки тому, как ты выглядишь. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Едва Нэлли сняла вельветовый костюм, как в желудке заурчало от голода.
— Да, я, кажется, знаю, что ты хочешь сказать.
Терел внимательно разглядывала фигуру Нэлли в новом корсете.
— Пожалуй, тебе скоро придется покупать новые платья. Возможно, будет лучше, если я выберу их сама. Может быть, ты не поняла, что этот вельветовый костюм не подходит для работы на кухне? А может быть, ты больше не хочешь готовить нам? Или ты предпочитаешь ходить на все балы и танцевать с джентльменами, вроде мистера Монтгомери? Может быть, больше мужчин…
— Нет! — закричала Нэлли. — Никаких мужчин. Я не верю им и не хочу иметь с ними ничего общего. Выбирай платья сама, мне теперь все равно, в чем ходить.
Нэлли надела старое платье и, на ходу застегивая его, побежала по лестнице вниз.
— Больше не надо мужчин, — громко говорила она. — Больше не надо.
Если Нэлли не хотела иметь с мужчинами ничего общего, то этого нельзя было сказать об отношении мужчин к ней. Ее забросали приглашениями. Красивые молодые люди дожидались ее у дома, а затем сопровождали, куда бы она ни шла. Они предлагали свои услуги, чтобы донести ее покупки до дома, приглашали на все вечеринки.
Казалось, Нэлли не могла ничего сделать, чтобы отбить у них охоту. Она не разговаривала с ними, даже не улыбалась им и не предпринимала никаких усилий, чтобы выглядеть привлекательной. Нэлли надевала платья, которые выбрала для нее Терел. Они были однотонные и мешковатые. Нэлли не возмутилась, когда Терел сожгла ее волосы щипцами для завивки. Но, казалось, ничто не могло охладить пыл молодых людей, а осторожность и скрытность Нэлли их только вдохновляла.
— Ты ведь не хочешь пойти на рождественскую вечеринку в масонской ложе? — спросила Терел, разглядывая очередное приглашение. — Помнишь, что случилось на балу урожая, не так ли? Я не смогу перенести, глядя, как любимая сестра снова, как в тот раз, ставит себя в глупое положение.
— Нет, я не хочу идти, — прошептала Нэлли. Спустя два месяца мысль о Джейсе все еще ранила ее. — Я не хочу причинять беспокойство ни тебе, ни отцу.
— Ты причиняешь беспокойство не нам, а себе, все время что-то жуешь и, кроме того, совершенно не разбираешься в мужчинах. Я боюсь, что городской пьяница посмотрит на тебя, и ты подумаешь, не влюблена ли ты в него.
— Терел, пожалуйста, — взмолилась Нэлли.
— Ох, прости, Нэлли, я не хотела обидеть тебя. Я просто слишком защищаю тебя, вот и все. Вот приглашение петь в хоре, а ты не хочешь делать этого, так ведь? Я имею в виду, что там будут мужчины, а ты себя знаешь.
— Нет, — сказала Нэлли. Слезы стали душить ее. Она никуда не хотела идти, просто-напросто ей хотелось, исчезнуть.
— Я действительно считаю, это к лучшему, что ты остаешься дома хотя бы на некоторое время. Как вкусно пахнет печенье! Почему ты не возьмешь одну-две штуки? Люди говорят, что ты очень похудела. — Терел поцеловала Нэлли в щеку. — Увидимся за обедом!
Джейс вышел из поезда и вдохнул холодный горный воздух Колорадо. Было приятно вернуться туда, в то место, которое он считал своим домом. Он дал мальчику монету в пять центов, чтобы он отнес его сумку в отель, а сам не хотел зря тратить время. Единственным его желанием было поскорее увидеть Нэлли.
Джейс улыбнулся, когда сухой и холодный воздух ударил в лицо, и похлопал по нагрудному карману, где лежали все письма Нэлли, связанные лентой. Прошло два с половиной месяца, как он последний раз видел ее, самые долгие десять недель его жизни. Это время ему потребовалось, чтобы уладить все свои дела. Когда, приехав в Вобрук, Джейс увидел отца абсолютно здоровым, его первым порывом было немедленно вернуться обратно в Чандлер. Он не сомневался, что это ложная телеграмма — дело рук дрянной Терел.
Случай с телеграммой показал, как дороги ему родители. Джейс отправился с отцом на яхте в море и там, неожиданно для себя, рассказал все о Нэлли. К концу дня, проведенного на яхте, он понял, что делать дальше. Он любил море и всегда скучал без него, тем не менее Джейс решил жить с Нэлли в Колорадо.
В ту ночь он написал ей о своих планах. Джейс сообщил Нэлли о своем намерении оставаться в Вобруке столько времени, сколько понадобится для продажи дома, имущества и земли, принадлежащих ему и Джулии, а также всех его трех яхт. Необходимо было также сделать расчеты по размену между ним, братом и отцом. Завершив эти дела, Джейс намеревался вернуться в Чандлер и жениться на Нэлли.
Он писал пространные письма, рассказывая о родном городе, отце и брате, об увлечении матери музыкой и о том, как приятно было бы вновь ее услышать. В Вобруке он понял, как мало они разговаривали с Нэлли, и теперь в письмах он изливал свои мысли и чувства. Джейс написал, что посетил могилу Джулии и маленького сына, и грусть и печаль, потеряв остроту, превратились в тупую боль. Он также написал о том, какой ему представляется их совместная жизнь в будущем, и однажды поздней ночью, когда чувство одиночества особенно обострилось, рассказал о своем обмане, связанном с их поездкой к домику Эвереттов.
Письма Нэлли не были такими длинными, как ему хотелось бы. Они были, скорее, краткими, но этого для него вполне хватило, чтобы убедиться в благополучии ее жизни. Джейс специально не сообщил ей, когда он намерен вернуться в Чандлер, так как совершенно неожиданно нашел покупателей для своей последней яхты. Наконец все дела были завершены. Бросив в сумку кое-что из одежды, он сел на поезд, отправляющийся из Вобрука.
Джейс хотел провести это Рождество только с Нэлли, а на следующее Рождество его семья обещала приехать в Колорадо навестить его, Нэлли и, он широко улыбнулся, быть может, их первенца.
Сейчас же, выходя на привокзальную площадь, он был на седьмом небе. Все рассеялось перед ним и Нэлли, ничто не преграждало их путь к счастью.
Он был так погружен в свои мысли, что не замечал, как жители Чандлера останавливались и долго смотрели ему вслед. Кумушки хмурились и между собой вполголоса осуждали его возвращение в город.
Он шел так быстро, что не заметил, как открылась дверь магазина «Файмос» и на улицу выбежали подружки Терел. Джейс столкнулся с ними, свертки и пакеты разлетелись в разные стороны.
— Простите меня, — сказал он и, нагнувшись, стал поднимать их. — Это моя оплошность, я не заметил, куда я…
— Это вы?! — воскликнула Луиза. Джейс взглянул на трех молодых девушек и был неприятно поражен, увидев, с каким ужасом они смотрели на него.
— Как вы посмели показаться в нашем городе? — сказала Шарлей сквозь зубы. — После всего что вы сделали с Нэлли!
— Все ли у Нэлли в порядке? — спросил Джейс, : поднимаясь.
— Как будто вас это беспокоит! — прошипела Луиза.
Не сказав ни слова, Мэй неожиданно ударила Джейса по щеке.
— У меня не будет вашего ребенка, — сказала она, проходя мимо него. Луиза и Шарлей, собрав свои свертки, последовали за ней.
Джейс потрогал щеку и с недоумением посмотрел на девушек.
— Что здесь происходит? — громко спросил он.
После этой стычки Джейс замедлил шаг и стал замечать недружелюбные взгляды редких прохожих.
За три квартала до дома Нэлли он увидел мисс Эмили.
— Никогда бы не подумала, что у вас хватит смелости вернуться, — сказала мисс Эмили. — Полагаю, вы слышали, что тревога Нэлли оказалась ложной, поэтому ваше возвращение в город не представляет никакой опасности. Кроме того, я очень сомневаюсь, что Чарлз отдаст вам свою фрахтовую компанию.
Она хотела пройти мимо, но Джейс преградил ей дорогу.
— Скажите, пожалуйста, что происходит?
Мисс Эмили грозно посмотрела на Джейса.
— Ни одна женщина не чувствует себя в безопасности вблизи вас! — изрекла она.
— В безопасности? К черту! Вы можете мне сказать, что в конце концов происходит? — взревел он.
Мисс Эмили была неприятно поражена словами Джейса, но что-то в его голосе насторожило ее.
— Где вы были после бала урожая? — выпалила она.
— Дома, в Вобруке. Я продал все, что имел там, чтобы вернуться сюда, жениться на Нэлли и жить здесь, в Чандлере.
— Почему вы не рассказали об этом Нэлли? — прошептала мисс Эмили.
Джейс был уверен, что каждый житель этого города — сумасшедший.
— Рассказать ей? Я писал ей с тех пор, как уехал. — Он вынул пачку писем из кармана пальто. Шелковые ленты, розоватая и желтая, свисали из пачки. — Это ее письма ко мне, а… — Джейс достал из кармана брюк маленькую коробочку и открыл ее, чтобы показать кольцо с большим желтым бриллиантом, вставленным в золотую оправу. — Это кольцо для невесты, и я хочу преподнести его Нэлли. Оно хранилось годами в моей семье. Думаете, оно понравится ей?
Мисс Эмили пыталась прийти в себя. Человек, в семье которого было такое кольцо, вероятно, не нуждается в маленькой компании вроде «Грэйсон-Фрейт». «О Господи! Что творится в этом мире?»
— У вас есть кольца для всех юных леди этого города?
— Нет, — терпеливо ответил он. — Я женюсь только на одной девушке. Вы, наверное, перепутали меня с женоубийцей Синей Бородой. Теперь прошу прощения. — Джейс слегка прикоснулся к шляпе и отвернулся.
— Мистер Монтгомери! — окликнула его мисс Эмили. — Нам необходимо поговорить.
— Мы поговорим позже, обещаю вам. А сейчас я хочу видеть Нэлли. Мисс Эмили упрямо твердила:
— Нам сначала надо поговорить. До того, как вы увидите Нэлли. Существуют некоторые обстоятельства, о которых вам необходимо знать. Я не уверена, что Нэлли встретится с вами.
— Встретится со мной? Но Нэлли согласилась выйти за меня замуж. — Он показал письмо.
— Я не верю, что эти письма писала Нэлли. Она, как и все мы, считает, что вы увлекли и обманули ее.
На мгновение Джейс лишился дара речи. Он посмотрел на улицу, в сторону дома Нэлли, и сказал:
— Возможно, нам следовало бы поговорить.
Когда час спустя Джейс Монтгомери ушел от мисс Эмили, он был вне себя от гнева.
— Вы никогда не догадаетесь, кого я видел сегодня, — сказал Терел Джонни Боуэн. Он провожал ее домой после хождения по магазинам и нес ее пакеты и свертки.
— Кого? — беспечно спросила Терел. Она знала, что Джонни провожает ее в надежде хотя бы мельком увидеть Нэлли. После бала урожая, особенно после того, как Нэлли похудела, казалось, каждый мужчина стремился поухаживать за ней. Как однажды мисс Эмили, смеясь, сказала: «У Нэлли есть все: красота, ум, мягкий характер, богатый отец, и, кроме того, она хорошо готовит. Она — мечта любого джентльмена». Казалось, мисс Эмили была права, поскольку мужчины роились вокруг Нэлли. И чем меньше она обращала внимания на них, тем больше они старались расположить ее к себе. Терел уже не могла ходить куда-либо или приглашать к себе гостей, опасаясь расспросов о Нэлли.
— Я видел Джейса Монтгомери. Терел остановилась.
— Вы видели его? Где? Когда?
— Здесь, в Чандлере, примерно час назад. Он разговаривал с мисс Эмили. Казалось, будто они ссорились, но я был на другой стороне улицы и не мог расслышать их разговора. Он выглядел не очень счастливым.
Совершенно неожиданно Терел почувствовала себя не очень хорошо. На самом деле она очень испугалась и, положив руку на лоб, в полуобморочном состоянии прислонилась к Джонни.
— Терел, что с тобой?
— Я больна, — прошептала она. — Отнеси меня в дом.
— Да, конечно. — Джонни одной рукой обнял ее за плечи и хотел помочь идти.
— Неси меня, дурак, — прошипела Терел.
— Ах, да. — Наклонившись, Джонни поднял ее. — А ты тяжелее, чем кажешься на самом деле.
Он понес Терел по ступенькам через крыльцо к входной двери. Затем ему пришлось, балансируя, положить ее на одно колено, чтобы открыть дверь. Джонни был весь в поту, а спина ныла от напряжения.
— На диван? — спросил он высоким от напряжения голосом.
— Наверх по лестнице, идиот, и позови Нэлли.
Джонни прислонился к стене в начале лестничного марша.
— Нэлли, — прохрипел он.
— Она никогда не услышит, если ты не позовешь ее громко и отчетливо.
— Нэлли! — закричал Джонни.
— Еще раз!
— Нэлли! — Его голос понизился. — Терел, что ты ела на завтрак? Камни?
Терел услышала шаги Нэлли.
— Подними меня наверх, потихоньку.
— Я только так и могу двигаться. — Джонни со стоном пошел наверх.
— Терел! — воскликнула Нэлли. — Ох, Терел, что случилось?
— Ничего особенного, просто небольшой приступ головокружения. Это, наверно, просто сердце.
— Положи ее сюда, на кровать, — сказала Нэлли. — Иди к доктору Вестфилду и попроси его сейчас же прийти сюда. Скажи, что это очень срочно.
В этот момент входная дверь так громко хлопнула, что задрожал весь дом.
— Нэлли! — закричал Джейс Монтгомери. — Где ты?
Нэлли резко выпрямилась.
— Нэлли! — Терел внезапно схватила сестру за руку. — Ох, моя дорогая Нэлли, это он, а я так слаба, что не могу помочь тебе с достоинством встретить его. Как бы я хотела помочь тебе! Джонни, выгони его отсюда.
Джонни испугался.
— Этот человек в два раза сильнее меня.
Они слышали, как Джейс ходит из комнаты в комнату.
— Я должна пойти к нему, — тихо проговорила Нэлли.
— О, нет! Не уходи, пожалуйста, Нэлли, не покидай меня! Ты говоришь, что заботишься о моем спокойствии, так неужели ты сейчас от меня уйдешь, когда я, может быть, умираю.
— Нет, конечно, нет.
— Поклянись, что не бросишь меня! Поклянись!
— Я не покину тебя, — прошептала Нэлли.
Все трое стояли молча, слушая, как Джейс громыхает по ступенькам, и вот он появился в дверях.
Сердитое выражение его лица смягчилось, когда он увидел Нэлли. Она же, вопреки всем россказням о нем, шагнула к нему, но Терел еще сильнее сжала ее руку.
— Не оставляй меня, — прошептала она.
— Что я могу сделать для вас, мистер Монтгомери? — тихо спросила Нэлли.
— Я приехал увезти тебя отсюда, жениться на тебе. — После всего, что ему рассказала мисс Эмили, единственным желанием Джейса было задушить Терел. Он был уверен, что именно она распространила слухи о нем, и письма, которые он получил и верил, что их писала Нэлли, — тоже дело ее рук.
— Возможно, однажды я и была дурочкой, но второй раз этого не будет, — сказала Нэлли. Ее сердце бешено колотилось.
Джейс не смог сдержать гнев.
— До тех пор, пока ты будешь рядом с ней, — всегда будешь дурочкой.
Терел сильнее ухватилась за Нэлли и потихоньку захныкала.
— Моя сестра больна, она…
— Больна? Да, она больна. — Джейс попытался успокоиться. — Нэлли, я люблю тебя. Я срочно поехал домой, так как получил телеграмму о том, что отец при смерти, и написал тебе краткое письмо, где объяснил, куда и зачем уезжаю. Я писал тебе все время, пока находился у родителей.
— Мистер Монтгомери, мы не получали писем, — сказала Терел.
— А ты не вмешивайся! — свирепо посмотрел на нее Джейс. — Я не знаю, как ты это сделала, но уверен, что и здесь ты приложила свою руку.
— Не разговаривай с моей сестрой таким тоном. Она больна. Джонни, сходи за доктором.
Пока мистер Монтгомери стоял в дверях, закрывая выход, Джонни не решался вытолкнуть его из комнаты:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
— Как только джентльмены нашего города увидят Нэлли, они сразу поймут, несколько она привлекательна! — сказала мисс Эмили и потащила Нэлли на улицу.
Девушка догадывалась о той сенсации, которую произвела в городе. Мужчины, старые и молодые, останавливались, чтобы поглазеть на нее, а женщины обменивались шутками в ее адрес.
Когда Нэлли в сопровождении мисс Эмили пришла в чайный магазин, там моментально воцарилась тишина. Мисс Эмили слегка подтолкнула Нэлли вперед.
— Мэй, Луиза, Шарлен, вы помните Нэлли, не так ли? Бедняжку Нэлли? Бедную дорогую Нэлли?
— Могу ли я что-нибудь поесть? — тихо спросила Нэлли.
Мисс Эмили проводила ее до стола. Пока она изучала меню чайного магазина, молодые леди Чандлера не сводили с нее глаз. Теперь жалость уступила место зависти.
Позже, после чая, Нэлли направилась домой. Дома она прошла сразу на кухню, надела фартук и занялась обедом. Девушка стояла спиной к двери, поэтому не заметила, как вошла Терел.
Подруги уже сообщили Терел о том, что Нэлли была великолепна, поэтому она помчалась домой, чтобы все увидеть своими глазами. Хотя она была заранее предупреждена, но к восприятию нового облика сестры оказалась неподготовленной. Во всем Чандлере только близнецы Хьюстон и Блэйр могли сравниться с Нэлли.
Гнев охватил Терел. Она деланно улыбнулась и подошла к Нэлли.
— Нэлли, ты прекрасно выглядишь, на самом деле прекрасно! Нэлли повернулась.
— Это красивый костюм, не так ли?
— Да, действительно, красивый, но неужели ты думаешь, что должна находиться в нем на кухне? Он стоит больших денег, ты не боишься испортить такую дорогую вещь?
— Да, это как-то неосмотрительно с моей стороны. — Нэлли сняла фартук и пошла наверх, а Терел последовала за ней.
— Я так рада видеть тебя похудевшей. Думаю, теперь я могу тебе сказать, какое беспокойство ты доставляла мне и отцу. Бывало, нам очень не хотелось, чтобы нас видели вместе с тобой. Не то что мы не любим тебя, нет, мы любим, вопреки тому, как ты выглядишь. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Едва Нэлли сняла вельветовый костюм, как в желудке заурчало от голода.
— Да, я, кажется, знаю, что ты хочешь сказать.
Терел внимательно разглядывала фигуру Нэлли в новом корсете.
— Пожалуй, тебе скоро придется покупать новые платья. Возможно, будет лучше, если я выберу их сама. Может быть, ты не поняла, что этот вельветовый костюм не подходит для работы на кухне? А может быть, ты больше не хочешь готовить нам? Или ты предпочитаешь ходить на все балы и танцевать с джентльменами, вроде мистера Монтгомери? Может быть, больше мужчин…
— Нет! — закричала Нэлли. — Никаких мужчин. Я не верю им и не хочу иметь с ними ничего общего. Выбирай платья сама, мне теперь все равно, в чем ходить.
Нэлли надела старое платье и, на ходу застегивая его, побежала по лестнице вниз.
— Больше не надо мужчин, — громко говорила она. — Больше не надо.
Если Нэлли не хотела иметь с мужчинами ничего общего, то этого нельзя было сказать об отношении мужчин к ней. Ее забросали приглашениями. Красивые молодые люди дожидались ее у дома, а затем сопровождали, куда бы она ни шла. Они предлагали свои услуги, чтобы донести ее покупки до дома, приглашали на все вечеринки.
Казалось, Нэлли не могла ничего сделать, чтобы отбить у них охоту. Она не разговаривала с ними, даже не улыбалась им и не предпринимала никаких усилий, чтобы выглядеть привлекательной. Нэлли надевала платья, которые выбрала для нее Терел. Они были однотонные и мешковатые. Нэлли не возмутилась, когда Терел сожгла ее волосы щипцами для завивки. Но, казалось, ничто не могло охладить пыл молодых людей, а осторожность и скрытность Нэлли их только вдохновляла.
— Ты ведь не хочешь пойти на рождественскую вечеринку в масонской ложе? — спросила Терел, разглядывая очередное приглашение. — Помнишь, что случилось на балу урожая, не так ли? Я не смогу перенести, глядя, как любимая сестра снова, как в тот раз, ставит себя в глупое положение.
— Нет, я не хочу идти, — прошептала Нэлли. Спустя два месяца мысль о Джейсе все еще ранила ее. — Я не хочу причинять беспокойство ни тебе, ни отцу.
— Ты причиняешь беспокойство не нам, а себе, все время что-то жуешь и, кроме того, совершенно не разбираешься в мужчинах. Я боюсь, что городской пьяница посмотрит на тебя, и ты подумаешь, не влюблена ли ты в него.
— Терел, пожалуйста, — взмолилась Нэлли.
— Ох, прости, Нэлли, я не хотела обидеть тебя. Я просто слишком защищаю тебя, вот и все. Вот приглашение петь в хоре, а ты не хочешь делать этого, так ведь? Я имею в виду, что там будут мужчины, а ты себя знаешь.
— Нет, — сказала Нэлли. Слезы стали душить ее. Она никуда не хотела идти, просто-напросто ей хотелось, исчезнуть.
— Я действительно считаю, это к лучшему, что ты остаешься дома хотя бы на некоторое время. Как вкусно пахнет печенье! Почему ты не возьмешь одну-две штуки? Люди говорят, что ты очень похудела. — Терел поцеловала Нэлли в щеку. — Увидимся за обедом!
Джейс вышел из поезда и вдохнул холодный горный воздух Колорадо. Было приятно вернуться туда, в то место, которое он считал своим домом. Он дал мальчику монету в пять центов, чтобы он отнес его сумку в отель, а сам не хотел зря тратить время. Единственным его желанием было поскорее увидеть Нэлли.
Джейс улыбнулся, когда сухой и холодный воздух ударил в лицо, и похлопал по нагрудному карману, где лежали все письма Нэлли, связанные лентой. Прошло два с половиной месяца, как он последний раз видел ее, самые долгие десять недель его жизни. Это время ему потребовалось, чтобы уладить все свои дела. Когда, приехав в Вобрук, Джейс увидел отца абсолютно здоровым, его первым порывом было немедленно вернуться обратно в Чандлер. Он не сомневался, что это ложная телеграмма — дело рук дрянной Терел.
Случай с телеграммой показал, как дороги ему родители. Джейс отправился с отцом на яхте в море и там, неожиданно для себя, рассказал все о Нэлли. К концу дня, проведенного на яхте, он понял, что делать дальше. Он любил море и всегда скучал без него, тем не менее Джейс решил жить с Нэлли в Колорадо.
В ту ночь он написал ей о своих планах. Джейс сообщил Нэлли о своем намерении оставаться в Вобруке столько времени, сколько понадобится для продажи дома, имущества и земли, принадлежащих ему и Джулии, а также всех его трех яхт. Необходимо было также сделать расчеты по размену между ним, братом и отцом. Завершив эти дела, Джейс намеревался вернуться в Чандлер и жениться на Нэлли.
Он писал пространные письма, рассказывая о родном городе, отце и брате, об увлечении матери музыкой и о том, как приятно было бы вновь ее услышать. В Вобруке он понял, как мало они разговаривали с Нэлли, и теперь в письмах он изливал свои мысли и чувства. Джейс написал, что посетил могилу Джулии и маленького сына, и грусть и печаль, потеряв остроту, превратились в тупую боль. Он также написал о том, какой ему представляется их совместная жизнь в будущем, и однажды поздней ночью, когда чувство одиночества особенно обострилось, рассказал о своем обмане, связанном с их поездкой к домику Эвереттов.
Письма Нэлли не были такими длинными, как ему хотелось бы. Они были, скорее, краткими, но этого для него вполне хватило, чтобы убедиться в благополучии ее жизни. Джейс специально не сообщил ей, когда он намерен вернуться в Чандлер, так как совершенно неожиданно нашел покупателей для своей последней яхты. Наконец все дела были завершены. Бросив в сумку кое-что из одежды, он сел на поезд, отправляющийся из Вобрука.
Джейс хотел провести это Рождество только с Нэлли, а на следующее Рождество его семья обещала приехать в Колорадо навестить его, Нэлли и, он широко улыбнулся, быть может, их первенца.
Сейчас же, выходя на привокзальную площадь, он был на седьмом небе. Все рассеялось перед ним и Нэлли, ничто не преграждало их путь к счастью.
Он был так погружен в свои мысли, что не замечал, как жители Чандлера останавливались и долго смотрели ему вслед. Кумушки хмурились и между собой вполголоса осуждали его возвращение в город.
Он шел так быстро, что не заметил, как открылась дверь магазина «Файмос» и на улицу выбежали подружки Терел. Джейс столкнулся с ними, свертки и пакеты разлетелись в разные стороны.
— Простите меня, — сказал он и, нагнувшись, стал поднимать их. — Это моя оплошность, я не заметил, куда я…
— Это вы?! — воскликнула Луиза. Джейс взглянул на трех молодых девушек и был неприятно поражен, увидев, с каким ужасом они смотрели на него.
— Как вы посмели показаться в нашем городе? — сказала Шарлей сквозь зубы. — После всего что вы сделали с Нэлли!
— Все ли у Нэлли в порядке? — спросил Джейс, : поднимаясь.
— Как будто вас это беспокоит! — прошипела Луиза.
Не сказав ни слова, Мэй неожиданно ударила Джейса по щеке.
— У меня не будет вашего ребенка, — сказала она, проходя мимо него. Луиза и Шарлей, собрав свои свертки, последовали за ней.
Джейс потрогал щеку и с недоумением посмотрел на девушек.
— Что здесь происходит? — громко спросил он.
После этой стычки Джейс замедлил шаг и стал замечать недружелюбные взгляды редких прохожих.
За три квартала до дома Нэлли он увидел мисс Эмили.
— Никогда бы не подумала, что у вас хватит смелости вернуться, — сказала мисс Эмили. — Полагаю, вы слышали, что тревога Нэлли оказалась ложной, поэтому ваше возвращение в город не представляет никакой опасности. Кроме того, я очень сомневаюсь, что Чарлз отдаст вам свою фрахтовую компанию.
Она хотела пройти мимо, но Джейс преградил ей дорогу.
— Скажите, пожалуйста, что происходит?
Мисс Эмили грозно посмотрела на Джейса.
— Ни одна женщина не чувствует себя в безопасности вблизи вас! — изрекла она.
— В безопасности? К черту! Вы можете мне сказать, что в конце концов происходит? — взревел он.
Мисс Эмили была неприятно поражена словами Джейса, но что-то в его голосе насторожило ее.
— Где вы были после бала урожая? — выпалила она.
— Дома, в Вобруке. Я продал все, что имел там, чтобы вернуться сюда, жениться на Нэлли и жить здесь, в Чандлере.
— Почему вы не рассказали об этом Нэлли? — прошептала мисс Эмили.
Джейс был уверен, что каждый житель этого города — сумасшедший.
— Рассказать ей? Я писал ей с тех пор, как уехал. — Он вынул пачку писем из кармана пальто. Шелковые ленты, розоватая и желтая, свисали из пачки. — Это ее письма ко мне, а… — Джейс достал из кармана брюк маленькую коробочку и открыл ее, чтобы показать кольцо с большим желтым бриллиантом, вставленным в золотую оправу. — Это кольцо для невесты, и я хочу преподнести его Нэлли. Оно хранилось годами в моей семье. Думаете, оно понравится ей?
Мисс Эмили пыталась прийти в себя. Человек, в семье которого было такое кольцо, вероятно, не нуждается в маленькой компании вроде «Грэйсон-Фрейт». «О Господи! Что творится в этом мире?»
— У вас есть кольца для всех юных леди этого города?
— Нет, — терпеливо ответил он. — Я женюсь только на одной девушке. Вы, наверное, перепутали меня с женоубийцей Синей Бородой. Теперь прошу прощения. — Джейс слегка прикоснулся к шляпе и отвернулся.
— Мистер Монтгомери! — окликнула его мисс Эмили. — Нам необходимо поговорить.
— Мы поговорим позже, обещаю вам. А сейчас я хочу видеть Нэлли. Мисс Эмили упрямо твердила:
— Нам сначала надо поговорить. До того, как вы увидите Нэлли. Существуют некоторые обстоятельства, о которых вам необходимо знать. Я не уверена, что Нэлли встретится с вами.
— Встретится со мной? Но Нэлли согласилась выйти за меня замуж. — Он показал письмо.
— Я не верю, что эти письма писала Нэлли. Она, как и все мы, считает, что вы увлекли и обманули ее.
На мгновение Джейс лишился дара речи. Он посмотрел на улицу, в сторону дома Нэлли, и сказал:
— Возможно, нам следовало бы поговорить.
Когда час спустя Джейс Монтгомери ушел от мисс Эмили, он был вне себя от гнева.
— Вы никогда не догадаетесь, кого я видел сегодня, — сказал Терел Джонни Боуэн. Он провожал ее домой после хождения по магазинам и нес ее пакеты и свертки.
— Кого? — беспечно спросила Терел. Она знала, что Джонни провожает ее в надежде хотя бы мельком увидеть Нэлли. После бала урожая, особенно после того, как Нэлли похудела, казалось, каждый мужчина стремился поухаживать за ней. Как однажды мисс Эмили, смеясь, сказала: «У Нэлли есть все: красота, ум, мягкий характер, богатый отец, и, кроме того, она хорошо готовит. Она — мечта любого джентльмена». Казалось, мисс Эмили была права, поскольку мужчины роились вокруг Нэлли. И чем меньше она обращала внимания на них, тем больше они старались расположить ее к себе. Терел уже не могла ходить куда-либо или приглашать к себе гостей, опасаясь расспросов о Нэлли.
— Я видел Джейса Монтгомери. Терел остановилась.
— Вы видели его? Где? Когда?
— Здесь, в Чандлере, примерно час назад. Он разговаривал с мисс Эмили. Казалось, будто они ссорились, но я был на другой стороне улицы и не мог расслышать их разговора. Он выглядел не очень счастливым.
Совершенно неожиданно Терел почувствовала себя не очень хорошо. На самом деле она очень испугалась и, положив руку на лоб, в полуобморочном состоянии прислонилась к Джонни.
— Терел, что с тобой?
— Я больна, — прошептала она. — Отнеси меня в дом.
— Да, конечно. — Джонни одной рукой обнял ее за плечи и хотел помочь идти.
— Неси меня, дурак, — прошипела Терел.
— Ах, да. — Наклонившись, Джонни поднял ее. — А ты тяжелее, чем кажешься на самом деле.
Он понес Терел по ступенькам через крыльцо к входной двери. Затем ему пришлось, балансируя, положить ее на одно колено, чтобы открыть дверь. Джонни был весь в поту, а спина ныла от напряжения.
— На диван? — спросил он высоким от напряжения голосом.
— Наверх по лестнице, идиот, и позови Нэлли.
Джонни прислонился к стене в начале лестничного марша.
— Нэлли, — прохрипел он.
— Она никогда не услышит, если ты не позовешь ее громко и отчетливо.
— Нэлли! — закричал Джонни.
— Еще раз!
— Нэлли! — Его голос понизился. — Терел, что ты ела на завтрак? Камни?
Терел услышала шаги Нэлли.
— Подними меня наверх, потихоньку.
— Я только так и могу двигаться. — Джонни со стоном пошел наверх.
— Терел! — воскликнула Нэлли. — Ох, Терел, что случилось?
— Ничего особенного, просто небольшой приступ головокружения. Это, наверно, просто сердце.
— Положи ее сюда, на кровать, — сказала Нэлли. — Иди к доктору Вестфилду и попроси его сейчас же прийти сюда. Скажи, что это очень срочно.
В этот момент входная дверь так громко хлопнула, что задрожал весь дом.
— Нэлли! — закричал Джейс Монтгомери. — Где ты?
Нэлли резко выпрямилась.
— Нэлли! — Терел внезапно схватила сестру за руку. — Ох, моя дорогая Нэлли, это он, а я так слаба, что не могу помочь тебе с достоинством встретить его. Как бы я хотела помочь тебе! Джонни, выгони его отсюда.
Джонни испугался.
— Этот человек в два раза сильнее меня.
Они слышали, как Джейс ходит из комнаты в комнату.
— Я должна пойти к нему, — тихо проговорила Нэлли.
— О, нет! Не уходи, пожалуйста, Нэлли, не покидай меня! Ты говоришь, что заботишься о моем спокойствии, так неужели ты сейчас от меня уйдешь, когда я, может быть, умираю.
— Нет, конечно, нет.
— Поклянись, что не бросишь меня! Поклянись!
— Я не покину тебя, — прошептала Нэлли.
Все трое стояли молча, слушая, как Джейс громыхает по ступенькам, и вот он появился в дверях.
Сердитое выражение его лица смягчилось, когда он увидел Нэлли. Она же, вопреки всем россказням о нем, шагнула к нему, но Терел еще сильнее сжала ее руку.
— Не оставляй меня, — прошептала она.
— Что я могу сделать для вас, мистер Монтгомери? — тихо спросила Нэлли.
— Я приехал увезти тебя отсюда, жениться на тебе. — После всего, что ему рассказала мисс Эмили, единственным желанием Джейса было задушить Терел. Он был уверен, что именно она распространила слухи о нем, и письма, которые он получил и верил, что их писала Нэлли, — тоже дело ее рук.
— Возможно, однажды я и была дурочкой, но второй раз этого не будет, — сказала Нэлли. Ее сердце бешено колотилось.
Джейс не смог сдержать гнев.
— До тех пор, пока ты будешь рядом с ней, — всегда будешь дурочкой.
Терел сильнее ухватилась за Нэлли и потихоньку захныкала.
— Моя сестра больна, она…
— Больна? Да, она больна. — Джейс попытался успокоиться. — Нэлли, я люблю тебя. Я срочно поехал домой, так как получил телеграмму о том, что отец при смерти, и написал тебе краткое письмо, где объяснил, куда и зачем уезжаю. Я писал тебе все время, пока находился у родителей.
— Мистер Монтгомери, мы не получали писем, — сказала Терел.
— А ты не вмешивайся! — свирепо посмотрел на нее Джейс. — Я не знаю, как ты это сделала, но уверен, что и здесь ты приложила свою руку.
— Не разговаривай с моей сестрой таким тоном. Она больна. Джонни, сходи за доктором.
Пока мистер Монтгомери стоял в дверях, закрывая выход, Джонни не решался вытолкнуть его из комнаты:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21